Тишина и звук рассказик-эссе

  Тишина как-то разговаривала со звуком.
- Вот ты, звук, какого черта ты здесь, для чего ты нужен? – спросила несколько с иронией тишина.
- Чтобы тебе не было покоя! – молча и довольно твердо ответил звук.
- Да мне и так от тебя нет покоя, то музыку громкую включат, то телевизор на полную катушку врубят, то неожиданно заорут во всю глотку, просто жуть!      - А так хочется иногда покоя, - пожаловалась на свою нелегкую долю тишина.
- Покоя для чего - чтобы ничего не говорить, чтобы никак себя не проявлять, чтобы не напрягать струны и никак не звучать? – спросил звук у тишины.
- А зачем вообще это суета - громыхать, чудить, звучать? – вопросом на вопрос ответила тишина.
- А молчать, не напоминать о себе, это что, тоже выход? - Лучше уж тогда громыхать, авось кто-нибудь тебя и услышит невзначай! – с восклицанием ответил звук. 
- А для чего это все? - Будешь громыхать, не так тебя поймут, голос подавать - так и по морде настучать могут, - с грустью спросила тишина. 
- А молчать, находится в тиши - это что,  выход? – вопросом на вопрос ответил звук.
- Может, я для того и существую, чтобы дать людям подумать, побыть наедине с собой, собрать свои мысли воедино, чтобы никто тебе не мешал и тебя не отвлекал, посидеть у огня, помечтать о чем-то приятном, добром, вечном, -  рассудительно ответила тишина.
- А говорить друг с другом, это что, уже не надо? – спросил звук.
- Теперь уж можно помолчать, есть компьютер, можно без звука с ним поговорить, теперь мой век! – с гордостью выпалила тишина.
- Ан, нет, с компьютером без звука не поразговариваешь, а музыка, а слова льющееся из динамиков, это что не мой день? – спросил звук.
- Можно и через наушники, тогда мой век! – воскликнула тишина.
- А через наушники что, звук уже не долетает, он спрятался в них, но когда их надеваешь, из них он так и льется, – сказал звук.
- Брехня это все! – выругалась тишина.
- Кому брехня, а кому мать родная! – воскликнул звук.
- Мы, тишина и звук, для того и существуем, потому что призваны дополнять друг друга. - Мы, выражаясь словами великого философа Константина Мамардашвили, интермитентны, т.е. перемежаемся... Когда нет звука, есть тишина, а когда есть звук, там нет тишины, - сказала тишина.
- Но не может же такого быть, чтобы было одновременно тихо и  громко. - Что-то одно из двух: либо очень громко, либо очень тихо, либо приглушенно, либо отзвук чего-то, отблеск от этого отзвука, - сказал звук.
- Кто-кто, а я считаю, что тишина - это моя стихия, и все тут. - А ты для меня пустой звук! – отрезала тишина.
- Ну, знаешь! - Каждый кулик свое болото хвалит, ты свое, а я мое. - И меня на твоей лихой, тихой мякине не проведешь, не проведешь, знай это! – воскликнул звук.
- Нет, я чую, что мы с тобой не договоримся, - грустно, и немного с иронией подвела нелегкие итоги тишина.
- А нам и не нужно с тобой договариваться. - Мы с тобой разные сущности, и, в сущности, мы останемся такими, какие мы есть на самом деле. Нас уже не переделать. Да и нужно ли нас переделывать? Кто мы такие, чтобы задавать друг другу подобные вопросы? – с пронзительным пафосом спросил звук.
- Мы сущности, - спокойно ответила тишина.
- Какие еще такие сущности? – несколько с недоумением спросил звук.
- Субстанции.
- Какие еще такие субстанции, словечко такое заумное, мудреное еще откуда-то выкопала!
- Тебя любя.
- Да, я уже заметил, что от тебя вообще спасу никакого нету... - Знать, так что-то отчебучишь, не жарко, ни холодно, - сказал звук.
- А тебе вообще не должно быть холодно, ты же звук, на тебя не влияют никакие температурные колебания! - с восклицанием  ответила тишина.
- А как же вакуум? – спросил звук.
- Ну, это отдельная история, я как-то в физике вообще не сильна, -  виновато ответила тишина.
- Причем здесь вообще физика, я тебе о вакууме говорю... - О вакууме чувств, в котором мы оказались в результате этой долбаной компьютеризации. Звук и тишина - все смешалось... - Где тишина, а где звук, совершенно не понятно, - с гордостью ответил звук. 
- А нам и не надо этого понимать, мы же интермитентны, - сказала тишина. - Кто-то из нас все равно придет на помощь нашему бездуховному обществу, всецело поглощенному добыванием материальных благ, забывая о простых истинах и человеческих радостях. - Где требуется звук, там тишина и молчание... Наоборот, где требуется тишина, мы орем во всю глотку, а что дальше будет - нас это вообще не колышет... Проорали, проорали, и все тут... И хоть трава не расти, сплошной бурьян... А где чувства, радость, смех звонкий, выраженные не громогласным ржанием и стервозным гоготанием, а радостным смехом, идущим от души, а не от пяток!   
- Мы, я вижу, уже начали договариваться, это уже хорошо. - Да мы вообще, я смотрю, договорились до того, что уже на философию перешли, - сказала тишина.
- Дак, философия это вообще прекрасно, - сказал звук, - можно порассуждать о чем-то насущном, добром, вечном, что лежит под ногами, и чего мы вовсе не замечаем. - Русский народ то и делает, что рассуждает о лучшей жизни, но так и не может ее построить, поскольку рассуждай, не рассуждай, а все равно ничего не изменится, пустой звук, если мы ничего для себя делать не будем. Можно так сотню лет прорассуждать, а мы как были отсталыми, так и ими и остаемся.
- Нет, я лучше уж помолчу, - сказала тишина.
- А я лучше уж что-то скажу, - сказал звук, - да, видно, чувствую, что уже все сказал и что мне добавить к сказанному нечего... - Лучше я действительно помолчу, поберегу нервы...
- Ты теперь становишься таким как я... Это радует!
- И, в то же время, пугает...               
                16.04.2010г.