Мартовский озноб. Состояние

          Март поблазнил прозрачной синевой, порадовал женственностью ароматов и впал в озноб: то холодно ему, то жарко...
          Просыпаюсь с ощущением тревоги и вслушиваюсь в себя, ловлю первую утреннюю мысль – ту самую, которая пробивается из-под сознания, чтобы упредить. И слышу: «Неожиданность...».
          Теперь можно разлепить вежды и оглядеться. Взгляд в окно: вот она неожиданность!
          Крупными хлопьями лениво падает снег и лепится ко всему, что встречает по пути. Лепится... Или липнет? Если липнет – то нелепо, если лепится – то лепо...
          Снова зима? Дерева отяжелели под белыми шапками и сплелись ветвями и думами – будто седые брови свели. Я скольжу по их сплетениям взглядом и мыслью и на короткий миг впадаю в меланхолию. Её стряхивает новый всплеск тревоги: это ещё не всё!
          И верно: скончался мой компьютер. На все мои побудки электрошоком не реагирует. Вернее, не грузится – Windows приказал долго жить, прихватив в своё «никуда» все мои труды и архивы. И, осознав, что на неопределённое время осталась без Интернета, после лёгкого шока я обживаюсь в суженном пространстве – в реале. То есть погружаюсь в быт и думаю сразу о нескольких вещах. Тревога, никак не связанная с делами и неурядицами, не утихает.
          На календаре десятое число – назавтра март затрясёт ознобом Землю-Матушку в ареале Страны Восходящего Солнца...


          Известны расхожие выражения: состоять в рядах... событие состоялось... человек состоялся...
          Со-стояние... Со-стоять... Стоять с кем-то? В чём-то? Где-то? Что это есть по сути?
          Остановившееся мгновение, когда ты со-стоишь с запечатленным? Вот сей час и здесь я со-стою с мартом. Стою? Но почему я чувствую движение в этом со-стоянии? И даже мартовский озноб... О, как переменчивы наши со-стояния! Наши со-стояния в пространстве и во времени: друг с другом, с миссией, с чувствами... с погодой...


          ...Назавтра зима начинает рыдать в три ручья – а мне её не жаль нисколько: слишком она лютовала в феврале, нагоняя стынь и раздражение.
          Небо высокое и холодное, но многообещающее. Безоблачность и прозрачность его сулят ясную и тёплую погоду. Сугробы резко осели и подобрали «подолы», обнажив мгновенно подсохшую почву, а ноздреватость снега уподобила земной покров пористой коже, жадно вбирающей в себя свежий воздух и тепло и испаряющей особый, неповторимый аромат просыпающейся земли – волнительный и пьянящий.
          Я всё ещё оторвана от Интернета и пока ничего не знаю о цунами и землетрясении в Японии, поскольку уже полгода не включаю телевизор. Несмотря на тревожные мысли об угрозе утраты банка информации, я радуюсь натиску весны и предвкушаю её скорую победу над засевшей в засаде зимой. Глаза и ноздри дегустируют весенние приметы и разносолы, мысли бродят и сифонят подобно пузырькам в шампанском и сами собой оформляются в слова и укладываются в строки стихов:

          Вдохом ночи дурманящей маюсь без сна,
          пью томленье и зов источаться во вне,
          колобродит, играет,  глумится весна
          в заоконье, в неведомых далях, во мне.
          Солнца градус крепчает  к полудню в ручьях
          и в крови воплощается градусом чувства,
          а весна притворяется, будто ничья,
          легковесною носится в воздухе чушью...

          Записываю эти строки давно забытым «ручным» способом – карандашом на клочке бумаги – и смеюсь: чушь? Вечное движение – брожение... бредовое...  Бред, бродить, брод... Бред, это когда мы бредём по извилинам своего мозга... Бессмысленно? О, нет! Просто по воле подсознания, а не прагматичного ума бредём, бродим – набираем градусы жизни, крепчаем градусами чувств...


          ...К концу дня я обретаю Интернет и узнаю горячие новости о потрясениях на Дальнем Востоке – мартовский озноб приобрёл глобальный размах, градус жизни подскочил, а в ароматы весны вкрался запах смерти. И пошли бредовые разговоры об апокалипсисе и начале конца света. Тревога, проснувшаяся накануне, растекается в последующих днях и дробит озноб, и воспаряет в наплывающие смурые облака...


          ...Облака набухают тревогой и стынью и, расползаясь по небу, жуют и заглатывают синеву. И март начинает бредить. Снова зима. Косо и остро падают колючие льдинки, мало похожие на снег. Они саднят кожу жгучими поцелуями Иуды и вызывают недоумение и досаду.
          За день земля покрывается хрустким с проплешинами саваном, дороги чернеют и намокают и простуженно сипят под шинами бороздящих их машин. Запотевшие фары пробивают светом тугую влагу тумана и отвесными снопами отражаются в асфальте, отчего тот кажется пробурённым нефтяными скважинами, из которых вот-вот брызнет нефть и воспламенится, укомплектовав пожары далёкого Токио и Фукусимы.
          Там, откуда начинает свой день Солнце, жизнь человека может растаять, подобно снежному сугробу, или захлебнуться в любой момент в половодье, как бумажный кораблик в весеннем ручье. И может быть кто-то из нас теряет в эти минуты своих друзей и близких...


          Как хрупко наше бытие! Как беззащитны мы все и равно уязвимы и как жестоки бываем друг к другу, раня невниманием, грубостью, унижением! Особенно беспощадны близкие люди: родные, любимые, друзья. Ведь мы открываемся им, доверяемся и верим. А казалось бы, нет ничего проще того, чтобы оберегать друг друга от стрессов, уважать, щадить самолюбие, понимать и принимать любовь и заботу с благодарностью. И помнить, что каждому так же больно, как и тебе, что он имеет право быть Другим и что проще любить и жалеть близких при жизни, чем потом, когда теряем их, биться в ознобе вины и сожаления о неполученном прощении...
          Извечная борьба добра и зла, любви и ненависти, тепла и равнодушия – озноб жизни. Вот и март знобит в ежегодной борьбе весны с зимой – и всегда побеждает весна: свет и тепло, радость и обновление жизни...


          ...Ко дню весеннего равноденствия разбежались на небесах облака и снова сияет звенящая синева, обещая неизбежную победу весны и цветение садов.
          Пока ещё холодно и не весь снег сошёл и март знобит ещё, и не везде готов он сдать свои владения апрелю, но совсем скоро явлены будут нам главные приметы того, что  весна вошла в пору, в со-стояние с нами и с природой: наполнятся дворы галдящей детворой, а сады – певчими птицами.
          И зазвучат птичьи гимны Живе-Весне, и Любви, и Жизни.
          И всё у нас будет хорошо, всё состоится!