Санчо и плазма

САНЧО И "ПЛАЗМА"


  Утренний его звонок меня взбодрил как чашка обыденного растворимого, весьма среднего рода кофе. Зашёл, как всегда, с околичностей:
   "Ну здравствуй! Вот и я... Как там богема наша поживает? Чего-нибудь накропал за вчера?"
   "Нет. - отрезал я ему с жёстким отточием (меня частенько раздражают эти его назойливые телефонные вторжения). - Говори сразу - что нужно?"
   "Подожжи-подожжи! - как это ты так: хоп! - и деловой тон набираешь? То есть, мягко говоря, меня посылаешь? А пообщаться по-приятельски?.. А просто поговорить?.."
   "Интересно - о чём?!"
   "Ну хотя бы о том, получается ли в современном мире у неизвестного писаки (прости, обмишурился - писателя) пробавляться одним литературным трудом?.. Ладно, не буду наступать на больную мозоль. Короче... Тут "плазму" со скидкой рядом толкают, пятьдесят два дюйма! Акция у них. Пятьдесят два, представляешь! О такой "плазме" я мечтал всю свою сознательную жизнь! В общем... Сегодня ты мне можешь понадобиться..."   
   "Зачем?"
   "Ну... так просто..."
   "Ты, что ж, хочешь, чтоб я её тебе грузить помогал? А у меня, между прочим, сердце..."
   "Подожжи-подожжи! - не горячись! Ты меня послушай! Просто поприсутствуешь. Я ж в этих "плазмах" чёртовых не разбираюсь совсем..."
   "Можно подумать - я разбираюсь?! Потом, они не модны уже давно - эти твои "плазмы", если хочешь знать - слишком тяжелы и не такие тонкие как "жидкий кристалл".
   "Тонкие, тяжёлые - мне это роли не играет! Я как поставлю её в одно место - и пущай её стоит! Я зарядкой с ней заниматься не буду. Ну пожалуйста!.."
   
   В магазине он долго прохаживался возле полюбившегося экрана, щупал, поглаживал его как родного и изводил консультантов бессмысленными вопросами, показывая компетентность. Консультанты сами мало что знали, однако, раскусив вполне готового покупателя, отвечали ему довольно бодро, хотя и невпопад. Наконец он махнул рукой и пошёл оформлять покупку.
   "Узнал, во сколько доставка обойдётся, и, представляешь? - сумасшедшие бабки запрашивают! - бубнил он, не забывая одновременно отслеживать процесс упаковки обновы. - Как думаешь, вдвоём это чудище дотянем? Я ведь тут недалеко живу - два квартала..."
   Я, конечно, посмотрел на него критически (а он похлопал честными глазами), но всё же приподнял коробку за угол - на всякий случай, оценивая вес - и мне, добровольному грузчику, показалось тогда, что коробка наша не такая уж и тяжесть.
   "Ну что? - взяли!?"
   Со стороны мы смотрелись, наверное, лилипутами с парусом, расправленном на мачте, а может, муравьями, на полусогнутых лапках волочащими в муравейник осиновый лист, причём один муравей был поджарый и в долгополом плаще, а другой - ухряпистый и в куртке.
   "Стоп! Передохнём, а потом срежем дворами."
   "Санчо, - нет! Мы умрём пока эту хрень к тебе доставим. Заказывай машину."
   "Ага! Губозакатывающую?"
   "Санчо!!!"
   "Шучу я, шучу! Хорошо, давай на метро попробуем. Одна остановка - всего и делов! А чего? Нет, конечно, если скажут нельзя - то нельзя..."
   Когда униформенная старушка потребовала оплатить провоз габаритного багажа, Санчо по инерции поторговался, но, даже убедившись в неумолимости траты, особенно не расстроился!
   "Тридцатка или две тысячи?! - шептал он мне. - Ты разницу заметь!"
 
   "Стой, стой! Куда поскакал? Куда?! Всё!"
   На лестнице хлипкая  ручка картонажной коробки хрустнула, шипнула и осталась в моём кулаке, а огромный параллелепипед запрыгал вслед за Санчо по мокрым ступенькам. Вся конструкция набрала приличную скорость и, видимо, только поэтому не завалилась на бок.  Закончив спуск, Санчо встал, оглянулся, попридержал дрожащую коробку, а тут и я подбежал.   
   "Т-ты чего з-зад отпускаешь?!" - кричит Санчо, в запале начиная заикаться.   
   "А это видишь?" - кричу в свой черед я, сунув ему под нос кулак с клочком картона.
   "Бывает... - выдыхает Санчо примирительно, поправляет съехавшую на бок "гондонку". - Совсем эти японцы обалдели - эдакую тяжесть и эдакими ручками оснащать!"
   "А кто эдакую тяжесть за эдакие сопливые ручки таскает по метро?"
   "Да я понял, понял уже, что чуток обздался, но не подниматься же теперь наверх, в самом деле!? Интересно, она цела? Ты, случаем, звон не слышал? Обидно будет, представляешь: прём её, прём, допрём, откроем - а там всё разбито..."
   "Всё может быть... Между прочим, ты не туда повернул, к твоей станции - вон на ту платформу. "
   "Да я тут сейчас подумал... Мы эту "плазму" (у меня-то её всё-равно пока негде ставить)... - мы её к тебе подвезём. Подожжи-подожжи, не говори сразу "нет"! Ты меня послушай! Вот чудак: ты будешь смотреть фильмы на таком вот экране - это ж твоя прямая выгода, а я... ну, может через полгода-год только её и заберу. И обещаю - приеду на машине. Согласен?"
   "А сейчас мы повезём эту "дуру" на метро через весь город?! С двумя пересадками?! А я уже и так весь мокрый!.."
   "А куда деваться? Полдела, считай, сделали..."
   Привычный к нагрузкам Санчо шёл по-спортивному зло, интенсивно вилял ягодицами, но, к моей радости, быстро притамливался, и тогда спрашивал меня: "Ну как, устал небось? Отдохнёшь?" - и когда я отвечал ему, что, мол, ничего, не волнуйся, ещё, пожалуй, погожу чуток, он жёстко требовал остановки беспокоясь исключительно о моём самочувствии.
  "Вот идиоты!" - не выдержала какая-то баба, когда мы затолкали коробку в вагон на кольцевой. Фраза была пущена так, на воздух, но всем сразу стало понятно - о ком речь. К счастью, обошлось без продолжения. А была ещё пересадка с двумя эскалаторами, и всюду наш упаристый приход народ встречал недовольным бурчанием. "В час-пик "плазму" - и на метро!" Слыша такое, я молча опускал глаза, Санчо же, несмотря на усталость, довольно жмурился, очевидно, радуясь, что стольким людям демонстрирует своё "богатство".
  А вот пример его милой беседы то ли с приглянувшейся рыжеволосой пассажиркой возрастом не более семнадцати лет, то ли с расположившейся у ней на коленях мелкотравчатой псиной одного с хозяйкой окраса.
  "Ой какая чудная собачка! И как нас зовут?"
  "Люська."
  "Люська, Люська! Поедем на границу, Люська? Родине служить! - (Санчо уверен, что в камуфляже он вылитый военный, непременно офицер, подзадержавшийся на службе, не хватает только фуражки, стоит на этом твёрдо - не переубедить!) - Я там тебя откормлю. Была такая - будешь такой. Ну, поехали? Сколько ей?"
  "Четыре года."
  "Да? А выглядит щенком. Ну да всё равно: раскормлю - вырастет. Ну так как, Люська - поехали?"
  "Она подумает..."
  "Ай ты, хорошая! Рыжая ты моя Люська! - распинался Санчо, не переставая жмуриться, и далее - с переходом на вкрадчивый тон, с заглядыванием в хозяйкины глаза. - Рыжие - они ведь все хорошие, правда?.."
   
   "Знаешь что, - просипел я, когда мы выбрались наконец с нашей бандурой наверх, - теперь мы точно её не донесём. До меня и налегке-то пятнадцать минут хода, да в горку, а тут..."
   "Так ты, что же, предлагаешь до твоей хаты пешкодралом, что ль, пыхтеть?! А троллейбус на что?!"
   "А нас в него пустят?"
   "Ха! Смотри как это делается... Вон, кстати, пустой едет! Взяли! Побежали!"
   Лично у меня этот спурт забрал последние силы, так что на финише вид я имел измождённый и растрёпанный, но и Санчо не выглядел свежим кавалером. Пред дверьми он тяжко опустил свой край и помахал водителю дрожащей рукой - мол, такое дело, габарит везём, обожди, мол, будь другом...      
   "Взяли!"
   Кое-как через задние двери затащили обнову в салон.
   "Может, билетики купим?" 
   "Это зачем?"
   "Хороший же человек попался..." - кивнул я в сторону водителя.
   "Запомни - с деньгами я расстаюсь только в крайнем случае, когда не получается халявы. А тут получилась! Так зачем же транжирить? Где логика? Ох, богема, ох, богема, - всему-то вас учить!"
   "Кстати, насчёт халявы... Вот смотри - проезжаем магазин электроники..."
   "Вижу. И чего?"
   "Так, ничего... Тот же холдинг. В нём те же телевизоры продаются. А цену они держат одинаковую во всех точках..."
   "Ну и хрен на них! Мы-то, почитай, уже приехали!"
   И мы, действительно, приехали, и сумели выбраться из троллейбуса, и Санчо долго кланялся и махал водителю в зеркало заднего вида расплывшись улыбкой вечного должника (пока троллейбус, тужась и дёргаясь, не перевалил за перекрёсток), и дотащили агрегат до моей квартиры, и установили, и подключили... И ничего в нём не было ни разбито, ни отколото - вполне такой "рабочий" оказался себе агрегат.

   И стоит он у меня, на старом полированном комоде, пятидесятидвухдюймовый и пятидесятикилограммовый, вот уж который год, и, если бы Санчо не держал у себя все документы на него, включая и магазинный чек и инструкцию, я бы решил, что Санчо таким топорным способом решил оказать мне услугу - подсластить, хотя бы на время, мою тяжёлую писательскую жизнь, - а так Санчо превратился в нечто вроде Сфинкса, загадку которого мне тяжеленько будет разгадать...