Юрий Мамин. В поисках нового героя

Юрий Мамин из тех режиссеров, кто снимает редко, но метко. С удивительной преданностью по отношению к Петербургу, почти в каждом из своих фильмов он сохраняет его атмосферу. По фильмам Мамина зритель может отчетливо наблюдать те перемены, что произошли с городом.

Мы встретились с режиссером в его петербургской квартире, просторной и уютной. Нам выпала редкая возможность увидеть, как живут творческие люди прежней формации, насколько гармоничен их быт и как подобный образ жизни отражается на их проектах. Увы, разговор практически сразу начался с серьезных и грустных тем. 

- В одном из интервью Вы разделили понятия «культура» и «искусство»
Культура это то, что досталось нам,  чем мы пользуемся, включая еду, одежду, бытовые понятия и так далее. Она может быть совершенно разной, например,  культурой пещерной, культурой палеолита, культурой средневековых народов. В нашей сегодняшней культуре очень мало искусства, потому что мы живем в основном материальными заботами. Жить ради материальных ценностей нельзя, это пустая жизнь.

- Но культура и искусство, тем не менее, тесно связаны, они взаимодействуют. Какие вопросы особенно важны при этом?
- В первую очередь - о взаимоотношениях автора с аудиторией. К примеру, многие сейчас не воспринимают стихи, и современная поэзия существует в своем узком мирке. Даже обилие информации, которое пришло, благодаря многоканальному ТВ, интернету странно людей разобщает, делая их сборищем несвязанных между собой единиц. И возникает проблема между автором  и аудиторией, когда автор хочет творить искусство, а аудитория жаждет массовой культуры, и что делать автору – опускаться до аудитории, выступать в роли официанта? Результат налицо, мы имеем современное кино и театр, это даже не искусство, а массовая культура.

- Труднее всего современной молодежи, эти ребята многое пустили…
- Согласен, потеряно уже два поколения. Они не знают историю, путаются в основных понятиях, у них искаженная картина мира. Посмотрите школьные сочинения, что они пишут: «Ленин боролся против немцев», «Закончилась вторая мировая война – началась перестройка», «Кутузов подорвался на мине в Великую Отечественную, он был советским военоначальником». Молодежь, живущая  в современных коммуникациях,  не знает ни истории, ни географии, ни психологии. Они не понимают, что отсутствие культуры, исторической памяти, понятий о добре и зле ведет к тому, что человечество вынуждено совершать один и тот же круг, который оно уже проходило. Вот сейчас мы вновь наблюдаем время неравенства, которое отсылает нас к учению Маркса о классах.

- А разве неравенство было не всегда?    
- Неравенство было, и оно привело к октябрьской революции.

- Хорошая власть – это утопия.
- Хорошая власть держится на контроле. Зрелость, обладание духовными ценностями, чувство чести и достоинства, несовершение подлости, обладание культурой поведения, знаниями – вот те каноны, что определяют правильное общество, но сегодня  они практически утрачены. Сегодня главный приоритет – деньги. У коммунистов деньги не были главной движущей силой, даже были тому примеры: Сталин, которого сегодня называют кровожадным деспотом, сам был бессеребренником. А сегодняшние  руководители – это самые крупные олигархи страны. Они представители своего класса, который, ох, как далек от народа. Почему Дума не хочет принять закон о налоге на роскошь? Потому что это, прежде всего, было бы ущемление их собственных интересов.  Повысить себе налоги? Да никогда в жизни.

- И все-таки давайте вернемся к идеальному обществу. Вы говорили об основных канонах, но они не берутся из воздуха, они прививаются молодому обществу, в том числе через искусство. 
- Да, совершенно верно, когда человек воспитан, когда у него есть культура, возникает очень важное качество – чувство сострадания, умение поставить себя на место другого человека. Это воспитывается только искусством и литературой. Литература дает возможность человеку вместо одной своей жизни прожить множество жизней с персонажами  книг.
 
- Духовный регресс: это чисто русская  тенденция или мировая?
- Это происходит во всем мире, и не последнюю роль в этом играет кинематограф. Но сейчас он занимает некую промежуточную позицию между культурой и искусством.

- А можно услышать от Вас определение искусства?
- Пожалуйста.  Это может быть владение каким-то мастерством (искусство стеклодува, кулинара, кузнеца  и т.п.), но в идеале искусство – это создание новых художественных образов. Любое открытие влечет за собой бесконечные повторы, которые уже не имеют отношения к искусству, просто являясь мастерством. Сегодня искусство откровенно превращается в бизнес, раньше оно было рассчитано на тех, кто понимает. Оно обращалось к знаниям, к чувствам человека, поэтому было востребовано. Я не ответил на ваш вопрос о деградации. Да, она происходит повсеместно. В связи с кинематографом, в связи с тем, что наше общество стало потребительским, все хотят одного – зарабатывать денег. В России это особенно ощутимо, потому что наша страна вообще отличалась от других цивилизаций своей декоративностью. Она, по сути, никогда не создавала материальных ценностей, даже строить у нас не умеют – дома стоят вкривь и вкось.

- А «сталинки» разве плохие дома?
- Вообще-то это изобретение зарубежное, Сталин присвоил эту идею. Дома-модерн были замечательно построены, но этот стиль принесли иностранцы. Все надсмотрщики-прорабы были иностранцами, так как наши нещадно воровали и им не позволяли строить. Знаете как строили Исаакиевский Собор? Его возводил всякий несчастный сброд, а нужно было разобрать залежи песка, тогда в каждый кубометр положили золотой, сказав: «Ну, братцы, давайте разбираете, кто найдет, тому и достанется награда». И в два дня работа была сделана рьяно и быстро. Соломоново решение. Изобретено не у нас, так делали еще древние римляне.

- Неужели в России не было ничего своего?
- Ученые были замечательные. У нас всегда была мощной сила мысли, изобретательство не имело себе равных, а передовое искусство стало, по сути, развиваться только в ХIХ веке.  В ХVIII все только началось, - заметьте, какая разница между Ломоносовым и Пушкиным в стихосложении. Пушкин уже говорит современным литературным языком, а Лермонтов изобретает «двойного человека» (эго и альтер-эго) затем, это приводит нас к Достоевскому. Начинает развиваться и подражательность, сначала – немецкие порядки, одежда, стиль, затем – французская мода на грассированное «р», прически, духи, гувернеров, собачек, развивается декоративное искусство. С другой стороны, был заметен быстрый мощный прогресс, потому что жажда познаний была колоссальной, и все, что  возникало в Европе, уже через неделю появлялось у нас. Поэтому, через несколько десятилетий Россия оказывается самой передовой страной в области культуры и науки. Вот это удивительно, притом, что в России культура была построена на понятии досуга – «работа не волк – в лес не убежит», «не в деньгах счастье» - вот наши представления о труде. Даже подражая западной культуре, мы превзошли ее во многом.  К примеру, был предложен новый герой, который думает не о карьере, как во Франции (французский герой, вообще говоря, наш нынешний современник) – это Жорж Дюруа или Ростиньяк, это все наши люди, сегодняшние. А такие герои, как у Пушкина, Лермонтова, Достоевского, Толстова и Чехова – это люди, которые мучаются от своей бесполезности, они хотят служить народу, обществу, и испытывают дискомфорт от того, что в этом несправедливом обществе не могут себя проявить.
 
- Как выжить такому человеку?
- Они и живут как в романах, - либо старушек убивают, либо к Богу обращаются, либо спиваются в деревне как дядя Ваня и Астров, либо гибнут как Андрей Болконский, либо успокаиваются к старости, как Пьер Безухов. Вот сам Толстой – миллиардер по нашим временам, пришел к выводу, что надо жить для людей, открывать школы,  заниматься богоугодными делами, а не стяжать богатства.

- В те времена, о  которых мы говорим, с молодежью обращались сурово.
- Да, дворянским детям давалось очень строгое и основательное воспитание, - распорядок дня, обязательный труд, много различных дисциплин, система поощрения и наказаний, сам Петр I много работал и вокруг себя собрал таких же птенцов гнезда Петрова – это яркий пример трудоголика, аскета, но так было не всегда. В елизаветинскую эпоху дворянство развратилось, позже Екатерина II,  довольно свободная во нравах женщина, все-таки радела за государство, приглашая деловых людей, которые немало послужили России трудами и замыслами.

- Есть ли в истории государства Российского личность, которая Вас восхищает?
- Да, Потемкин. Умнейший человек, который свой кошелек употреблял в интересах государства. У него был совершенно другой подход – благой для всего государства в целом. Искренний патриотизм, понимание, что наша страна заслуживает большего. Благодаря таким людям, как Потемкин, мы добились очень многого, и мир пошел за нами.

- В чем именно?
- Толстой, Достоевский, Чехов повлияли на всю мировую литературу, благодаря им она стала иной. Появился новый герой, который искал справедливости, в котором присутствовало понятие добра, который жил не по расчету, а по долгу и совести. Это был наш герой, российский. Немецкий герой пытался от прозы уйти в мир идей, французский герой – в карьеру.

- Русский человек, что это за личность? 
-  Наш человек удивителен – у него острый ум, смекалка, терпение, умение работать, но в том случае, когда он понимает, ради чего старается. Посудите сами, как только наш человек попадает в более справедливый и нормальный уклад, так моментально проявляется вся его глубина, только русский человек спрашивает: «А зачем я делаю эту деталь? – А, так надо же иначе…». И в его голове тут же созревают десятки интересных вариантов, способных более талантливо и полезно воплотить идею в жизнь.

- Какой русский человек сегодня?
- А вы сами-то не знаете? Золотой Божок  правит нашей душой. Мы обогащаемся, но, к сожалению, не духовно, а финансово. Увы, тот образ жизни, который ведет большинство из нас, ни к чему хорошему не приведет. Я понимаю, что экономика Советского Союза наладом дышала, и надо было что-то менять, но то, что мы имеем сейчас, не менее опасно, чем то, что было тогда. Сейчас перед нами стоит задача сохранить, елико возможно, то духовное и культурное богатство, что было накоплено Россией за многие века. Если мы сумеем это сделать, это поможет нам выстоять перед грядущими сложностями, что нас ожидают.

- Мы говорили об идеологии, о воспитательной силе искусства, как вы думаете,  во власти ли режиссера создать привлекательный идеологический типаж?
- Я все время пытаюсь это делать, например, в своем фильме «Не думай про белых обезьян». Я наметил себе вопрос о новом герое, о новом человеке с новыми ценностями и отстаиваю эти ценности, предлагаю ценности других людей, нищих, даже не очень привлекательных, но которые, оказывается, живут чем-то другим, кроме денег. Они богаче нравственнее. Хочу сделать «Окно в Париж-2», замысел следующий - в этом фильме должен  родиться новый портрет современного человека, но естественно есть сложности. Если я вдруг получу финансирование, это будет счастливая случайность. Вот и живем в ожидании нового Саввы Морозова. 

- Вы занимаетесь воспитанием молодых режиссеров, чему учите их в первую очередь?
- Я студентам говорю, для того, чтобы зритель получил информацию от экранных мыслей, глубокое чувство от происходящего на экране, должно быть медленное кино, медленно текущий кадр, вы в него погружаетесь и начинаете сопереживать.  Если у Вас кино в стиле «экшн», которое сделано под влиянием клипового монтажа, оно дает информацию чисто фактологическую без должной глубины, но это уже совсем другое кино, которое можно смотреть, жуя попкорн. Мне как-то сказал директор одного кинотеатра: «Знаете, вообще-то мы зарабатываем деньги в основном на поп-корне и пепси-коле, если бы не ваше досадное кино, мы не имели бы возможности продавать этот доходный корм».

- Наш фирменный вопрос - за что вы любите дело, которым занимаетесь?
- Скажу громко, но честно: режиссер кино, как Автор, Создатель, равен Богу, потому что он работает в формах мира. В киноискусстве меньше условностей, чем, скажем, в театре. Мы создаем картину мира в рамках экрана. Режиссер волен, как мы говорили выше, создавать Героя времени. Он может в рамках одного фильма соединить несколько поколений, исторических и  временных периодов. Он волен фантазировать и изменять реальность.

- Кстати о реальности, - кино отражает  существующую реальность или создает свою собственную?
- Я бы сказал так: оно наиболее приближено к реальности, во-первых, оно отражает объективную реальность, а во-вторых, способно создать новый пространственно-временной мир и его обстоятельства. Мир существует в двух плоскостях – есть мир реальный, который мы видим зрительно, и мир сновиденческий, который будит в нас всякие фантазии  и возможности. Для нас он также реален, как и тот, который мы видим, только в нем происходят разные чудеса, которые нас даже не удивляют во сне. Там мы можем поговорить с умершими, там происходят превращения, узнавания, перемены души.

- То есть когда мы засыпаем, то погружаемся в иное измерение?
- Нет, я не говорил этого. Я имею в виду, что мы погружаемся в совершенно иную реальность. Чем она создана – это другой вопрос, довольно сложный, создан ли этот мир впечатлениями, которые были заимствованы, или это самостоятельная, неведомая нам территория. Это мир, выражающий фантазию, потому что поводов для фантазии наш реальный мир не дает. Сон – это чистая фантазия, мы его смотрим, как кино, вероятно искусство спровоцировано снами, а кинематограф – это самое близкое воссоздание сновидений. Поэтому он осваивает сновидения, пользуется их образами, стилистикой.

- Давайте вернемся к теме хорошего кинематографа, что питает его?
- Хорошее кино рождается из хорошей литературы, оно вместе с ней занимается исследованием человеческих взаимоотношений, оно постигает самое нутро – возвышенное и низменное, - что таится в человеческой природе. И каждый раз, когда мы сталкиваемся с новой человеческой историей, мы можем себе сказать: мы это видели, мы это читали, мы это знаем, но в том–то и искусство режиссера, показать уже знакомый жизненный материал с новой точки зрения, под новым углом, с новыми акцентами, ассоциациями и выводами.  Литература, как более древнее искусство,  на всем протяжении своего существования всегда питала кино, давала ему повод удивиться, восхититься, ужаснуться. В то же время, именно литература таит в себе новые стилистические возможности кинематографа: например, фрагментарный стиль Фолкнера натолкнул многих режиссеров на мысль, что историю человеческой судьбы можно собрать как коллаж, - крохотными фрагментами, перепутанными друг с другом, не имея четкой последовательности рисунка, но под финал ловким режиссерским приемом можно собрать из этого сюжетного разнообразия единую ясную картину. Литература по природе своей  необыкновенно щедра – она не только дает возможность заимствования сюжетов, она дает пищу для вариаций, мотивов, ассоциаций, продолжений. Человеку, лишенному  литературного багажа,  нечего делать в кинематографе.

- Но ведь и сегодня есть достойная литература, чего нельзя сказать о кино?
- Дело в том, что наше киноискусство больше похоже на обложку гламурного журнала, чем на жизнь. А подлинные открытия совершаются человеком, который живет среди других людей, в своем времени, но видит что-то большее в окружающем мире, как Шукшин, который жил среди сотни писателей в Алтайске, но увидел  гораздо больше. Или грузинские молодые режиссеры, спустившиеся с гор, сняли по лучшему своему фильму и на этом все закончилось. Нельзя делать новый фильм, используя наработки предшественников, чистое цитирование вредит авторству, оно не приводит ни к каким открытиям. Молодые современные режиссеры не могут создать ничего мощного по той причине, что, несмотря на большие возможности, - перед ними открыт весь мир, - они живут в узком мирке привычной обстановки, в них нет подвижничества, хождения в народ, желания проникнуть в глубинные слои массового сознания, погрузиться в суровые условия жизненной подлинности в самых разных ее проявлениях.

- Неужели  хороших фильмов совсем нет?
- Есть. «Игры мотыльков» младшего Прошкина. Про жизнь провинциальной молодежи. Замечательная  картина, свежая, хлесткая, но она не прошла и журналисты ее не приняли, я хотел ее показать одному моему коллеге, зашли в один магазин, в другой – нигде нет. Я спросил у продавца, почему: а он отвечает: «Неинтересное кино, не стали переиздавать на дисках». Вот это настоящая потеря.


- Чем сейчас занимается ваш фонд «Фонтан»?
- «Фонтан» делает ряд культурных проектов. У него много долгов, в частности за «Обезьян…», но мы не останавливаемся, достаем деньги, которые идут на культуру. Сейчас организовываем независимый интернет-фестиваль авторского кино под названием «Не факт». Он будет привлекать людей, которые не могут прорваться к прокату (сейчас таких много), я, председатель жюри, набрал себе еще помощников. Вместе с ними будем продвигать интересные работы. На данный момент это самое главное.

- Спасибо, Юрий Борисович
- Вам спасибо.