Глава 1. В ожидании чуда

Небольшое предисловие

Уважаемые читатели.

Предлагаемый Вам текст есть продолжение нашумевшего сериала «Тётя Лиля и дедушка Фрейд». Просто, в связи со значимостью описываемых событий и большим объёмом материала, я решил опубликовать его отдельным произведением.

Если бы Владимиру Семёновичу посчастливилось бы пожить побольше, то он, ознакомившись с творчеством «самой гениальной», свои знаменитые строки изложил бы несколько иначе:

Уважаемый редактор!
Может, лучше — про реактор?
Про любимый лунный трактор?
Ведь нельзя же! — год подряд:
То Кутузовым пугают,
Сашка Блок в п… ныряет,
То с Акульки перья ворохом летят!


*****


   Тётя Лиля выдавила из тюбика пасту, и начала с непонятной злостью чистить зубы. Почему-то проснулся волчий аппетит - так сильно захотелось борщечка. Хотя, в последнее время, говядинка стала какой-то подозрительной: хорошо, если кролик, а вдруг – кошка дохлая. И сметанка, как вода, и «Бородинский» - чёрствый. Даже чесночёк и тот стал тёмным и безвкусным. «Впрочем, чего можно ожидать от Сигизмунда Шломовича?» - философски закончила аспирантка свои размышления.

    Вода в раковине вместе с пузырьками зубной пасты и остатками эксперимента весело журчала и стекала куда ей и положено. Она открыла кран посильнее. Вода забурлила начала по спирали закручиваться,  с шумом исчезая в тёмном отверстии внизу, как будто невидимая «чёрная дыра» поглощала нашу галактику. Разноцветные капельки воды падали ей на руки, гипнотически затуманивая сознание. У неё тоже закружилась голова, в глазах заискрило, заярило…
 
«Пропадаю я…» – откуда-то из подсознания пропела Маша Распутина. Здесь бы дедушка Фрейд рассказал нам много увлекательного, но он в это время готовился к решающему опыту.

Она поняла, что падает в бездну, в какой-то другой, ирреальный мир, в какую-то параллельную вселенную, где всё по-другому. Где на барной стойке стоят крохотные разноцветные рюмочки со спермой её любовников -  пей, сколько хочешь, только юани плати! Казалось всё - это конец! Но в самый последний момент каким-то боковым зрением увидела, шестым чувством уловила, что за ней кто-то наблюдает.

Она перевела взгляд и на противоположном краю ванной увидела огромного рыжего таракана, который только что вернулся из пятизвёздочного отеля «Виктория», где проходил грандиозный вечер, посвящённый творчеству полуживого классика Proza.ru – LZ. Он с любопытством посмотрел на хозяйку, приветственно помахал ей усиками: «Так вот Вы какая, тётя Лиля!»

*****

Народ решил отметить выход сорокового по счёту шедевра  «несравненной и неподражаемой» труженицы пера и клавиатуры. Скинулись, сняли на три часа небольшой киноконцертный зал, мест на двести, разослали пригласительные открытки для избранных.

 В вестибюле, сразу же на входе, продавали значки с известным изображением по 5 долларов за штуку и небольшие кусочки кожи от знаменитой туфельки по три евро. Торговля шла бойко – полтонны сырой вонючей кожи  ушло за два часа, аж бегом.
 Отдельные, начинающие, малограмотные писатели-деревенщики закупали её по два килограмма и извлекали из неё потом какие-то странные «кожаные мысли», но банальные по своей сути.

  Молодые прыщавые поклонники тут же цепляли значки себе на грудь и важно, по- петушиному прогуливались среди толпы. Но, не тут-то было! Наиболее экзальтированные бальзаковского возраста поклонницы таланта «знатной художницы слова» покупали цепочку за 100 руб., крестились и вешали медальон себе на шею. Поверженные прыщавые от злости бежали в туалет, исправляли свои надобности, а заодно перед зеркалом выдавливали и пару угрей.

По углам вестибюля висели две иконы с изображением «непревзойденной Королевы», горели лампадки, тут же были привязаны мешочки с благовониями из половецких степей. К образам стояли две приличных очереди, по принципу: «Мэ и Жо».

Каждый счастливчик, дождавшись заветной минуты, бухался на колени, крестился и просил об одном: «Приди, приди, литературная богиня, на мою страничку, прочитай мою кухонную прозу или поэзию. Напиши похвальную рецензию, дай, мне побольше тепла и любви».

При этом начинающие писатели и маститые поэтессы так бились головой о пол, что в фойе стоял какой-то непрерывный гул, словно мчался бесконечный курьерский «Воркута – Ленинград» и стучал колёсами на стыках. Ну, почти, как в кинофильме «ДМБ»:
- Чу-чу-чучух, чу-чу-чучух! Помните?..

  Симпатичная молоденькая медсестричка бегала из угла в угол и мазала поклонников и почитателей: кого – йодом, кого – зелёнкой. Но, на это никто не обращал никакого внимания. Даже возмущались, что иконок нужно было повесить побольше.

Неожиданно, по вестибюлю пронёсся громкий шепот. Появилась Ксения Собчак, тоже одна,  в прозрачном платье и без трусиков. Но её тут же обвинили в плагиате и показали на дверь. Ксюша фыркнула и поехала на НТВ, плакаться тёте Дуне.

Публика разбилась на отдельные группы: по возрасту и интересам.

        Рядовые почитатели стояли приличной толпой и обменивались впечатлениями:
- А мне она написала семь строчек, - заявил какой-то лысый поклонник, явно бывший антисоветчик.
Все сразу же стали завидовать счастливому диссиденту.

- А я посвятил ей лирическое стихотворение, так она мне ответила, что я пишу лучше, чем Александр Сергеевич, - объявил молодой начинающий поэт Кай Юлий Вий, только что вернувшийся из туалета и потирающий два красных пятнышка на лице.
Все немедленно стали завидовать новому счастливцу, а прежний стоял, как оплёванный. А дамы даже инстинктивно подвинулись поближе к гению наших дней.

Особым шиком считалось небрежно сообщить, что САМА посетила мою страничку.
Тут уж все скрипели зубами от зависти.

- А мне она как-то, по-особому,  пожелала тепла и любви, - похвасталась дородная, умная на вид, бальзаковка  в красивых модных очках ... ... ..., с загадочным псевдонимом - Грустная уже Тут. Все немедленно стали завидовать новой счастливице,  ну, а  прежний стоял, как...
- А мне… а мне, - слышалось со всех сторон.

Человек десять-двенадцать оживлённо ворковали на каком-то старославянском птичьем языке: «Дщерь ты ласкова, непокойная. Жено любая, виждь: воронье летит». На их лицах читалось ни с чем несравнимое блаженство. Большинство из присутствующих с опаской обходило их стороной,  вдруг ещё клюнут в темечко, разбирайся потом.

Журналистки из кулинарно-гламурных изданий стояли отдельным змеиным клубком, тоже делились впечатлениями, с трудом скрывая зависть, к успешной пиар-писательнице. А ещё они со страхом думали: «Не дай бог, придёт эта плодовитая стерва, эта корова литературная работать в редакцию, так она одна три журнала запросто потянет. Ну, а нас, разумеется, в тираж…». Утешало их одно, что Лилька, наверно, ленивая и бегать в поисках материала по городу не будет. Сидит себе перед дисплеем и тюкает пальчиками по клавишам.

Небольшая группа пикейных жилетов (И&П) стояла поближе к стеночке, на всякий случай, и обсуждала последние новости:
- Да-а… описание гениталий Александра Сергеевича, несомненно, творческая удача, - доказывал один из них.
- Да-а… Лилька – это голова! – подтверждал другой.
- Лильке палец в рот не клади, - многозначительно добавлял третий.
Да уж, мысленно согласился я с последним. Я бы, пожалуй, ей тоже не стал бы палец…

- А Вы читали её последнее,  «Зильмо»? - неожиданно брякнул какой-то ветеран первой русско-японской.
- Ка-а-а-к? Неужели появился уже и такой шедевр? – удивились старики.
 - Да, вроде бы… - затрясся георгиевский кавалер.
Но, ему всё равно не поверили:
- Зильмо, зильмо. Пойди лучше температуру  у сестрички померяй, а заодно и давление, - посоветовали ему полуживые любители клубнички.

И, наконец, отдельной спецгруппой стояли вальяжные пижоны. Они снисходительно посматривали на присутствующих, лениво, сквозь зубы, комментировали последний шедевр:
- Концепция и композиция, вроде, выдержаны. Ритм и стилистика слегка страдают. Эпитеты и метафоры немножко заезжены…
И несли всякую другую заумную дребедень, в которой, по-моему, большинство из них, не очень-то и разбирается.

Я хожу по фойе в гриме и парике, как Ломоносов, (скоро поймёте, почему), потею, прислушиваюсь, вспоминаю…

*****

Видели бы Вы её утром, эту «королеву», непричёсанную, в помятом халате, без косметики. Встанет, и сразу - к ноутбуку.

Я ей говорю:
- Лилька, ну, пойди, умойся, почисти зубы, причешись, позавтракаем по-человечески…
Нет. Поставит тарелочку со своими любимыми миндальными пирожными... (кстати, милые женщины, даю текст рецепта по оригиналу, я их уже жарить замучился.

Это очень вкусно! Кушается, как семечки. Очень быстро.

3 яйца.
130 грамм миндаля
110 г. сахара
35 г. муки
50 г. масла

Для начала возьмите 125г орехов и размелите в комбайне. Все продукты должны быть комнатной температуры. 50г масла взбейте в сахар. Добавьте три желтка, взбивайте до получения кремообразной густой массы.
Всыпьте орехи и муку. Размешайте миксером на маленькой скорости.
Взбейте три белка до плотной пены. Добавьте часть белков в ореховую смесь, размешайте.
Добавьте оставшиеся белки и выложите тесто в смазанную маслом и посыпанную мукой форму.
Пеките при 180С 35 минут. Разрежьте на ромбы и кушайте с чаем.

Приятного аппетита!

И вот, что странно, милые женщины. Нужно взять 130 грамм миндаля, а в дело пустить только 125 г. Почему? Я думаю, что здесь скрыта какая-то страшная кулинарная тайна).

... хряпнет приличную рюмку тройного Уокера и вперёд:
- Ой, мамочки, не могу… умора! - только и слышится по утрам, - а этот-то, этот-то дурачок… Кай Юлий  Вий... ну и псевдоним!.. неужели Интернет уже и в дурдоме появился?.. стихи мне посвятил… сейчас я ему, бедолаге, отпишу.

Ну, и далее идёт про «любовь и тепло», а сама чуть со стула от смеха не падает. Тычет жирными пальцами от пирожных в экран и клавиатуру,  я уже замучился их водкой  отмывать. Кстати, милые женщины, для этого лучше всего подходит поддельная «Столичная».

И всё это сопровождается красочными эпитетами и метафорами, когда нормальные люди в тексте многоточие ставят. А ей хоть бы что: хоть в аудио-, хоть в визуальной форме... Всё с рук сходит!

Я – человек тактичный, выскакиваю, как ошпаренный, на кухню - борщ готовить. И вот, что странно, милые женщины. Уже раз тридцать варил и ни разу он у меня одинаковым не получился. То густой, то жидкий. То пересоленный, то недосоленный. Капусту или переварил, или не доварил. То с говядинкой, то со свининкой, То вкусный, то…. Это Вам не новеллы писать!

После обеда, разумеется, со стопкой, что от протирки осталось, мы с ней всегда на радостях цыганочку танцуем:

Зачем я Вас, родненький, узнала,
Зачем я полюбила Вас?

Приблизительно вот так:

http://www.youtube.com/watch?v=c5rAuo4e4kI

или так:

http://www.youtube.com/watch?v=0XHSLIetfS0


Она такое выделывает, ну, а я Алёшу Дмитриевича из себя изображаю.

Потом как-то затихает, глаза делаются стеклянными, ка-а-а-к рявкнет:
- Все – во-о-н! Я буду творить!  Меня сейчас должна муза посетить.

Ну, мы с двумя-тремя интеллектуалами - на улицу: воздухом подышать и себя показать.

Видел я эту музу. Спускаемся, а в подъезде стоит какая-то зачуханная девчонка в задрипанном пальтишке в «розовых тонах», спрашивает:
- А тётя Лиля здесь проживает?
- Здесь, - отвечаю, - на седьмом этаже. А зачем она тебе?
- Я – Муза, мы будем с ней творить…
Посмотрел я на эту Музу, и так мне захотелось у неё справку из кожвендиспансера потребовать, но вечно моя деликатность меня подводит:
- Мыло хозяйственное внизу, под ванной, в специальном ящичке и мочалка металлическая там же, - даю наставления.
- Нам это ни к чему, мы народ привычный, – отвечает эта чумазая с лирой.
Ну, думаю: «Только внеплановой стирки мне и не хватало!»
А как они творили, и что вытворяли, Вы не хуже меня знаете.

И всё-таки, заставил я её по воскресеньям в парке гулять - стал ноутбук прятать. Приходит с прогулки посвежевшая, отдохнувшая. Лицо из фиолетового, синим, делается, сразу видно - здоровье на поправку идёт.

Вот такая любовь. Такая вот, Proza жизни. Устал  я, наверно, скоро буду на развод подавать …


*****

Как говаривал Серёга Зверев: больше гламура, педикюра и маникюра!
А я от себя добавлю: и драйва!!
http://www.youtube.com/watch?v=P5EWb6GYPas