Мужские разговоры ч. 5 Измены

                И  З  М  Е  Н  Ы
               
                и  л  и

                Н  Е    П  О  Д  Х  О  Д  И   -   З  А  Б  О  Д  А  Ю
               

        -  Ты напрасно так говоришь, - нахмурился Вячеслав, - она была совершенно не похожа на ту, от которой можно ожидать легкомыслия.
      -  А разве кто-нибудь женится на тех, кто похож?.. Все они не похожи. Просто красивая женщина более всех других подвержена атакам и устоять ей порой не просто. И потом, почему  измена – это обязательно легкомыслие?.. Может быть, очень даже не легко…Впрочем, у кого как. Вот на этот счёт тоже есть великая мужская мудрость: не женись на явных красавицах – меньше  шансов иметь рога.  Всё-таки  меньше, но не исключено. Нет никаких гарантий, что какой-нибудь другой мужик, с иным вкусом, не сочтёт твою  несимпатичную супругу  идеалом своей мечты, или она не усмотрит в другом объект, достойный её внимания…
      -  Твоя логика, Гена, и мудрость хороши. Только  на эту мудрость есть и другая, - усмехнулся Володя.
      -  Какая же, о мудрейший ты наш?
      -  Себе приписывать её я не стану. Но она мне нравится. Вот она, эта мудрость: лучше есть торт за одним столом со всеми, чем грызть заплесневелый сухарь в одиночку.
     -  Вот это срезал  так  срезал, - засмеялся Виктор.         
     -  Если  речь только о сухарях и тортах, то это бесспорно. С женщинами посложнее, - не согласился Володя.  – В одном из фильмов, как его зовут запамятовал, муж и жена почти одновременно изменили друг другу. Она поразвлеклась в поезде со случайным попутчиком после коньяка, а он с любовницей в собственной квартире. И жена его, что называется, застукала на месте во время акта… А тот попутчик припёрся к ней домой, адрес её каким-то образом узнав. То есть, и муж узнал о случившемся,  и о собственной рогатости. Но оказались их поступки, взаимные, всё же только развлечением, а не изменой, в строгом смысле этого слова, - оба по-настоящему любили друг друга…Можно поспорить. Мнение может быть и иным. Только тем, кто любит, иные мнения не нужны, как бы мудро они не выглядели… В другом фильме – совсем иное дело. Там жена действительно изменяет мужу во время его командировки… Банальный сюжет, но реальный на практике… Изменяет в супружеской постели у себя дома при взрослой дочери в соседней комнате…Замечательный фильм. В нём и Евстигнеев играет…Изменяет с начальником мужа. Всё раскрывается в присутствии супруга – его дочь срочно вызвала из командировки, такая вот она... Так эта жёнушка в проступке своём обвиняет самого… мужа своего. При любовнике, дочери и случайном человеке. Он, муж то есть,  дескать, всё знал, но притворялся незнающим, потому что так ему было «удобнее» - из трусости…Действительно, супруг обладал не только развесистыми рогами, но и душонкой слякотной – встал на колени перед любовником жены и прощения у него попросил…Любовник, Гафт, конечно, выглядел мужиком. Таким, вот, выставил мужа автор сценария. И почему-то мне думается, не без соавторства с женщиной. Каждая женщина мечтает о настоящем мужчине и у неё есть свои естественные потребности. Удовлетворить их ей, тоже естественно, хочется с настоящим мужиком. И она его находит, если повезёт. Мужики, как мы сами знаем, тоже всякие разные бывают, на нас тоже не написано, кто есть кто. Женщина выходит замуж, постепенно узнаёт все качества мужа и делает выводы…Но эти выводы – из последнего фильма. А фильм – дело, всё же, художественное. Вымысел и бред авторов его…
        Общество, слегка  потрясённое  жуткими сюжетами фильмов, некоторое время молчало…  Володя взялся за очередную попытку вернуть к деятельности впавший в спячку телевизор, Костя ушёл на кухню и загрохотал там чайником…
       -  Мне кажется, и я даже уверен, - нарушил тишину Вячеслав, - что любой мужик, обнаружив на себе оленьи украшения, оказывается в очень сложном и нелепом положении. Выход, достойный, может быть только в разводе. Во всех других случаях, если жена не любит его, он при любом своём поведении оказывается смешон и жалок. Даже если начинает махать кулаками или изображать из себя Арбенина или Отелло…
      -  Если жена не любит – естественно развод нужно делать – как же иначе? Зачем тогда вместе жить? – недоумённо взглянул на Вячеслава Сергей.
      -  Да ведь не известно, любит тебя жена или нет, если даже говорит, что любит. Разве все женщины  выходят замуж потому, что любят своих будущих мужей до дрожи в конечностях? Но разве они скажут  будущему мужу о том, что не любят его? Ни в жисть. Женщине нужно иметь мужа, чтобы родить от него детей и растить их с отцом.  Обратим внимание:  мужчина должен признаться в своей любви к девушке, не только для того, чтобы раскрыть пред ней свои чувства, но и для того, чтобы девушку после этого расположить к себе… Если девушка любит сама – зачем ей знать, что и её любят? Она любит -  и этого достаточно – для неё, по идее-то казалось бы. Для того, чтобы отдаться любимому. Он – возьмёт, даже если не любит.  Но женится только тогда, когда любит сам. Сам любит – сам хочет. Для него его желание важнее её чувств. Ей же, чтобы выйти замуж, совсем не обязательно любить самой. Желательно, конечно, но не обязательно. Вот она и говорит ему, что любит… Может быть, и любит, в какой-то степени…Степень эта, для подлинной любви, не зависит от, скажем, сексуальных способностей мужчины… Где-то я читал…Парень очень серьёзно занимался бодибилдингом. Накачался очень эффектно, но стал практически импотентом – свойства такие есть при бодибилдинге: мышцы, как у Геракла, а ствол, как… Как что, Гена?
       -  Как кожура съеденного банана, - не долго думал Гена.
       -  Не очень похоже, ну да ладно.
       -  Ну, почему же не похоже? Очень даже похоже, если не съеденный...
       - ...А его любила девушка, - не обратил на уточнение внимания Вяч. - Очень.  А что толку от такой любви и от кожуры бананьей?  Никакого. Что делать? Она сама и написала… Ударение на предпоследнем слоге, Витя… В журнал «Спид – инфо» написала, что они придумали заняться лесбиянством.  Как? Тонкостей не знаю – не лесбиян. Но из положения вышли…
      -  Надолго ли? – усомнился Федя. – Встретится ей нормальный  парень не с кожурой, а с   хорошим и большим  «бананом», - и конец лесбиянству. Это – скорее всего. Замуж за кожуру она вряд ли выйдет, а если выйдет, и если до того бодибидлти…Язык сломаешь… До накачанного у неё никого не было в ней если, то ей, в конце концов, да захочется узнать: а как же по-настоящему, а не по-лесбиянскому, такие дела делаются. Вот ему и рога на макушке. Что будет делать?
     -  В магазин «Интим» идти – там такие «бананы» продаются… Сам видел – с полметра длиной, а уж толщина – таких фруктов и овощей даже не бывает, - объявил Виктор.
     -  Не  всякой женщине такие «овощи» понравятся, сексуалист ты наш…Так вот, что бы он ни делал, а всё равно окажется смешным и жалким в её глазах. Любовник же всегда будет в выгодном положении. Бить соперника – бессмысленно. Он и не  соперник вовсе: он – избранник неверной, мужу, жены. Одновременно она верна любовнику… Или им обоим параллельно – при собственной любви обильности… Во всяком случае, любого из нас измена женщины страшит и вгоняет в шоковый стресс… Что?.. Мы, мужики в целом, тоже, бывает иногда и кое-где местами изменяем. Спорить не будем. Но мы сейчас говорим об отношении мужчин…И женщин к ним, то есть, к нам... Классики, они тоже были мужиками… - приступил к очередной истории Вяч. 
      -  Да ну, - деланно удивился Генка. – И Чехов тоже?
      -  Что же в этом удивительного, если и Чехов тоже?
      -  Да очень уж интеллигентный  господин был, если по его сочинениям судить.
      -  У интеллигентов «бананы» тоже имеются… Кстати, о Чехове. Есть у него рассказ «Душечка». Женщина была замужем несколько раз и полностью приспосабливалась к каждому из мужей. Жила их жизнью и их интересами. А все её мужики были очень разными людьми. Не только по внешности...
       -  И по бананам, - вставил противный Генка.   
       -   По роду занятий и характерам. И она со всеми прекрасно уживалась, - продолжил Вячеслав.
       -  Это – идеальный идеал, - завистливо произнёс Федя.
       -  Это – идеальная женщина по своему предназначению. В природе женщины заложено приспосабливаться к любому мужчине. Такая не способна изменить. Но измена, если она стряслась, часто равнозначна катастрофе - для мужика…Я опять о фильме. «Летят журавли» я впервые увидел в армии. Чуть ли не на первой неделе после призыва. Представляете: «на гражданке» девушка осталась, любимая, с собой – драма расставания и сомнения, и – такой фильм. Посмотрели, выходим из зала, в столовой он был, все во впечатлениях. Точнее, мнение было только одно: таких, как та, которую Самойлова играла, отстреливать надо, и не из рогатки.  Раскаяние героини фильма, и её поведение в конце  его, нашего суда не смягчило совершенно. На нас  тоже были шинели… Мы рассуждали так: у неё, наверное, физиология сработала – ей просто тоже захотелось - и очень захотелось. Пошлёпала  по щекам мужика, её ещё и не трогавшего, заметьте, ничем, даже руками, и тут же расслабилась… Её, конечно, и тронули, и не только руками…Слаба оказалась на…это место. И раскаяние-то её произошло, собственно, только лишь после того, как обнаружилась пропажа подарка солдата – белочки…А до того жила с новым мужиком в полном половом согласии: понравилось, значит, с первого раза… Если бы солдат вернулся с войны живым, - не известно бы как дело повернулось. Думаю, он бы её не простил. И правильно бы сделал.
      -  Жёсткий ты мужик, Вяч, - сделал заключение Сергей. – Суровый, как ржавая проволока.
      -  Почему же ржавая, - обиделся Вячеслав. -  Я, видишь ли, слышал тех, кто на фронте воевал. Как они переживали за своих женщин, в тылу оставшихся… Песня про тёмную ночь, где только пули свистят по степи, хороша. Только солдаты её переделали немножко: «Ты меня ждёшь, а сама с лейтенантом живёшь, и поэтому, знаю, с тобой ничего не случится»…Да и сейчас те, кто служит, особенно в первые месяцы, очень болезненно переживают и разлуку, и то, как «их» девушки выходят замуж пока они служат…До самоубийств. Чаще всего на посту – там оружие заряженное в руках…
      -  Ну и зря. Из за каких-то шлюх  пулю в себя всаживать?  Да никогда! – провозгласил Витя. – Я, как-то, лежу с одной, отдыхаю перед очередным подвигом. Очень славненько мы с ней поработали… Она, вроде бы, довольна. Музыка по радио…Песню запели: «Как тебе служится, мой молчаливый солдат?..» Она, вдруг, и всхлипнула…И слезу утёрла, прям как в «Тёмной ночи», только без колыбели. «Ты чего?» - спрашиваю. Она, в расстройстве чуйств, и сказала. Оказалось: она замуж вышла как раз перед тем, как мужа в армию взяли…И теперь, вот,  со мной рядом лежит, кое за что моё держится и о муже своём печалится, который в армии… А я только из неё вернулся.  Я даже ошалел. И всякие желания пропали. Посмотрел на неё, встал и ушёл, не попрощавшись. Небось, потом и обо мне слезу утёрла, несчастная. А скорее всего с другим быстренько утешилась, тем более, что детской кроватки ещё нет… Бывает, что и это не мешает.
    -  А у нас на корабле был случай, как бы сказать, с другой стороны. Он у твоей держалки не на флоте служил?.. А то, может быть, это она и была, такая… Очень наш Вася своей девушкой восхищался. Что там «спортсменка, комсомолка и просто красавица» - она у него была ещё лучше. И даже красивее артистки Варлей с её потрясной фигурой. Это уже не по рассказам: он фотографии показывал. И не только внешностью взяла. Она и стихи  сочиняла превосходные, он их читал, и пела, под собственный аккомпонимент на гитаре, и любила его, по его словам, и на других не похожа – не вертушка, не кокетка. Богиня, вобщем, и даже божественнее… Наверное, уже догадались, куда история клонится. Угадали. Да, он получил от неё честное письмо: прости, мол, и прощай, мол, виновата, мол, так получилось – замуж выхожу… Думаете, он расстроился и начал пускать себе пулю в голову из взаправдашнего автомата или совершать штыком японское харакири?.. Нет, в сердце тоже… Может быть, у него где-то внутри что-то и царапалось, но внешне он этого никак не показал. Наоборот. Очень спокойно сказал: «А почему переживать? Просто я, выходит, ошибся и любил не её, а результат своего воображения – мечту, мираж, фантом. Он рассеялся: о чём жалеть? Она оказалась обыкновенной, как многие, и не достойна моей любви». Больше он о ней не вспоминал, вслух – это уж точно. Фотографию её пришлёпнул на видном месте среди  вырезок из эротических журналов, где-то между двумя пышными попами… Потом от товарищей узнал, как дело было. В какой-то компании, «богемной», так сказать, она расходилась и разнагишалась – сняла лифчик при свете и среди ребят. А с ним и юбку, для пущего эффекта. Ну, художественная натура. А под лифчиком у неё не хуже и не меньше, чем у Мурлин Мурло.  Какой-то бизнесмен и предложил ей, не отходя от прилавка, десять тысяч долларов за…сеанс при всех. Она ему по роже. Тогда он пообещал тридцать…И она ничего, встала на свои прекрасные коленочки и – сделала ему при всех. Но потом жениться предложил – такой, вот, оказался оригинал. Она согласилась… - окончил рассказ Сергей.
       -  Постой: не ясно – он ей предложение сделал  после чего – после сеанса? – решил уточнить Виктор.
      -  После него самого. А чего тут такого?  Какой-то фильм был, не эротический, между прочим, а фантастический. В нём иные планетяне  добывали из мозга людей какое-то, очень им нужное вещество,  которое выделяется, будто бы, у мужиков во время оргазма. Они каким-то образом это вещество чуют и – извлекают. Что-то вроде пули-шприца бабах издали и готово. И вот одна милая девушка решила отомстить некоему юноше за что-то, не помню за что – это и не важно. Укокошить его придумала. Но хитрым способом – довести его, коварного, до оргазма, чтобы иные планетяне вскрыли ему в это время черепушку. И довела. Прямо при общих знакомых. Расстегнула ему ширинку, встала на колени перед ней и – сделала своё. В фильме крупным планом процесс показан был. В  кинотеатре, между прочим…
       -  А инопланетяне что? – спросил Витя.
       - Забабахали ему в черепушку свои прибамбасы… Так что – ничего нового тот бизнесмен не придумал… Он, может, тот фильм видел и пошутить решил, спьяну. Он же не мог знать, что она это всерьёз примет. Она тоже, судя по всему, не трезвой очень-то была.  А потом, видно, понравилось, и ему и ей.… Но не нужно её, наверное, осуждать…
       -  Как сказал крокодил про крокодилиху, откусившую мужику на пляже его мужское достоинство, - ей и так мало досталось, - сочувственно проговорил Генка. – За что, по- твоему, её не нужно осуждать? За то, что прилюдно ублажила наглеца или за то, что замуж за него вышла?
        -  Ублажение или не ублажение – дело и место каждой индивидуальности персонально. Не нам их судить.  Тот матрос в своём отношении к ней, после её письма, эмоционально прав. Рассудочно тоже. Но правда и то, что… Да вот  у тебя, Витька, и у тебя, крокодил  Гена, до армии разве девчонок не было, в которых вы были влюблены?.. Были, говорите? А почему вы на них не женились после армии?
      -  Почему… Не женились, и всё…Не захотели, значит. Повзрослели, понимаешь, - гордо, но осторожно, постучал себя в грудь Генка.
      -  Вот именно.  И у многих из нас такое после армии  случается. Девчонки про это знают – по примеру подруг. Какой смысл им, спрашивается, ждать?.. «Не обещайте деве юной любови вечной на земле». Ушедший в армию мальчишкой возвращается из неё мужчиной. Многое меняется  в нём. В том числе и отношение к женщинам… Для него – естественное развитие. Для неё – драма и трагедия. Так что, по-житейски разумно поступают девушки, предпочитая не упускать нагрянувшего счастья, возможно, сию минуту, вместо того, чтобы ожидать сомнительного… В том случае, если не любит. А если любит, то у любви есть только одна, не связанная ни с чем житейским, ценность – сама любовь. Счастливы должны быть те, кто её встретил. Должны быть… Только не всегда это получается. И не про всех, ясное дело, речь. Многие ждут и многие дожидаются…
      -  И  правильно делают. Экие вы великодушные! Всё им прощается, бабам. Не дождались – причины есть, изменили – причины есть. Верность – есть для вас такое понятие?  То  им нужно  отстрелять тех, кто не дождался и с другими спали, пока их мужики на фронте со смертью играли не в свою пользу, то «осуждать не нужно», - разозлился неожиданно Сергей и сигарету закурил.
      -  Измены, неверность, - не сдержал скепсиса Фёдор. – Во время службы солдата в армии – дело особое: он и она в разлуке оба. Каждый, значит, живёт самостоятельно и независимо. А вот когда вместе…Только что кто-то сказал об изменах мужчин. Так  же, как и в изменах женщин, кто-нибудь в этом виноват…
     -  Оригинальный ответ, ничего не скажешь. А кто конкретно? – докапывался до истины Виктор.
     -  В каждом конкретном случае – конкретный и виновник. Обвинение мужчины в собственной  измене у женщин довольно популярно: «ты» бы, дескать, меня, мол, если бы покрепче держал в руках, да отругал, да, может быть, и побил – я бы тебе благодарна была бы, в душе»… Я, кстати, точно такой упрёк слышал в свой адрес лично от собственной жены.
      -  Ты её, к слову её же, не побил? – полюбопытствовал Гена.
      -  Никогда и ни в каких случаях женщин не бью. Не беру позора на себя такого.
      -  За что же она была бы благодарна, не пояснила?
      -  Пояснила… За то, что увидела бы  моё к ней неравнодушие, обиду и боль мою её поведением причиняемую. А я догадывался, но прямых улик не имел – за ноги, как говорится, не держал, потому и не говорил ей ничего…Она поняла это, как чуть ли не разрешение с моей стороны на её похождения…И равнодушие… Ей так удобнее было думать… В самооправдание.
       -  Каждый мастер себя оправдывать, а других винить в собственных грехах, - философски  проговорил Володя.
        -  Особенно женщины, - добавил Вячеслав, - хотя настоящих философов среди них нет.
        -  Зато они вдохновляют мужиков на философию. Не было бы женщин – о чём бы стал писать Фрейд? – глубокомысленно провозгласил Костя.
        -  Если бы не было женщин – не было бы и самого Фрейда, и нас с вами, - ещё глубже погрузился в смысл существования женского пола Володя.
       -  Кстати, Фрейд философом не был. Он психоаналитиком был, - уточнил Вяч.
       -  И сексуалистом, - добавил Витя.
       -  А это что за зверь? – поинтересовался Костя.
       -  Сексуалист – это тот, кто занимается сексом и его изучает, - компетентно сказал Виктор.
       -  Значит, - мы все такие. Не было бы секса – не было бы и измен. – Вынес окончательный приговор сексу Вовка.
       -  Тут ты, Вова, прав на все сто. Прямо, как товарищ Диоген, - усмехнулся Вячеслав.
       -  При чём здесь философ Диоген?
       - При том, что он, мудрейший, утверждал прилюдно, что если бы не было секса между женщинами и мужчинами, то не было бы даже войн. Троянская война почему возникла? Потому, что прекрасную Елену троянцы похитили и её нужно было от них извлечь для собственных нужд, сексуальных, разумеется. А не будь у мужиков нужды с бабами сексом заниматься – на кой тогда Елена нужна тем и другим, а потому, стало быть, и войны не требуется.
        -  А сексом тогда с кем заниматься?
        -  Диоген, видите ли, был мудрецом и рационализатором – по совместительству. Он предлагал всем мужикам заниматься тем же,  чем занимался и он – сексом с самим собой. Он так и говорил, что всё, для этого необходимое, у него всегда под рукой. Взял в собственные руки – и доволен. В те времена такими вещами занимались прямо на улице у всех на виду. Сексуальная, понимаете, свобода и прочая демократия. И ежели самим с собой своею собственной рукой сексом  утешаться, то самому себе никак изменить возможности нет, и ревновать не к кому, как сами понимаете.
       -  Ты, Вяч, что-то совсем несуразное придумал, - брезгливо поморщился Константин.
       -  Не придумал, Костя, а прочитал в книге. Причём не художественной а научно – философической, изданной серьёзным издательством. Про кинизм книга, если не ошибаюсь в слове.
        -  Это занятие, которым Диоген, как ты говоришь, увлекался, онанизмом называется, а не кинизмом, - авторитетно заявил Виктор.
        -  Если уж на то пошло, то онанизм – часть кинизма. А кинизм – это такое философское течение в древности было... Впрочем, чего там только не было. Секс – процветал.   
       -   И другое: пока есть секс, а он есть и будет всегда, - будут и измены, -  логично продолжил   Фёдор.
      -  А давайте разберёмся: что значит изменить? Измена, предательство в армии, это когда человек нарушает присягу – клятву свою в верности родине, императору или ещё кому-нибудь. Вполне официальный термин. А между мужчиной и женщиной есть какие-нибудь обязательства всю жизнь любить друг друга? Я с тобой знакомлюсь, встречаюсь, это самое…сексом занимаюсь и клянусь ни в жисть с другим ни с кем никогда…Такого даже у великих не бывает…Как правило. Бывают и исключения. В девятнадцатом веке был в России известный человек такой, Рязанов. В возрасте уже мужик был, когда при поездке на Аляску, в русские колонии,  случайно оказался в испанских владениях, в Америке,  и полюбил там девушку, испанку. И она его тоже. Решили пожениться, но Рязанов был лицом официальным, ему требовалось разрешение свыше и дела у него были, помимо любви. Он поехал в Россию. Через Дальний Восток. В те времена. Представляете, сколько времени на это должно было уйти. А Кончита, так испанку звали, помнится, как сейчас, его ждала. Верно ждала, и без всяких клятв. Рязанов же в пути заболел и умер.  Кончита  продолжала его ждать и не вышла замуж никогда…Даже узнав о его смерти. Больше того: недавно кто-то из её потомков на могилу Рязанова в России приезжал и цветы положил, - сказал Вячеслав. – Но если бы она вышла замуж, было ли бы это изменой? С формальной или общепринятой позиции – нет. А для её чувства – да. Она не могла впустить в своё внутренний мир другого – там не было иного места.
     -  Ну, Вячеслав, когда это было – в девятнадцатом веке. Ты бы ещё Татьяну Ларину вспомнил: «Но я другому отдана и буду век ему верна». В те времена понятия совсем другие были.  – Заметил Фёдор.
     -  В те времена и маркиз де Сад свои книги садистские писал. Ты читал что-нибудь из них? Нет? Очень сексуалистские книги. В них такое написано, чем светские дамы и господа занимались… Времена в этих делах ни при чём.
    -  При чём, наверное, темперамент. Чем он больше – тем больше женщине хочется. И если мужик не справляется с её хочется, тем ей больше хочется и она ищет кого-то поспособнее, - предположил Виктор.
     -  Есть, должно быть, и такие. А могут быть и другие. Такие, к примеру, у которых темперамента вовсе нет. Вот от них бодательный инструмент на голове приобрести проще всего, - сказал Володя.
      -  Таких не бывает, - не поверил Виктор. – Как это – нет совсем темперамента? У старух, что ли? Так им незачем и рога коллекционировать – кому они нужны.
      -  Ты слышал, что есть фригидные женщины?
      -  Про фигурных слышал, про фригидных нет. Кто такие?
      -  Это такие, которые так внутренне устроены, что никогда не могут испытать никаких оргазмов, чего с ними ни делай и за какие места ни берись. Молодые.
     -  Если они такие, то им и мужики до лампочки, до фонаря и до фени, - развёл руками Гена.
     -  В какой-то степени да. А в какой-то и нет. Она же человек и ей обидно: другие наслаждаются, а она не может. В чём дело? Детей способна рожать, как все нормальные, с мужиком спать и всё, что во время «сна» делают. – тоже. Но  никакого кайфа при этом… И вот она читает… Впрочем, может и сама додуматься. Читает, короче, сексуалиста профессионала: «Нет фригидных женщин – есть хреновые мужики!» Вывод сделан: тот мужик, который с ней – плохой мужик: недотёпа, неумеха и вообще импотент. Хотя, вроде бы, и не скажешь, но что-то в ём, значит, не так. В нём, а не в ней  это он не способен в ней женщину пробудить. Это он виноват в том, что она не чувствует себя женщиной. Другой вывод прост, как яичная скорлупа: надо найти настоящего мужика, Дее, и прочее, способного. Начинаются поиски, появляются рога у того, кто, по её мнению, не способен.
      -  Ну, это не всегда, мужики, - пробасил эксженатик Федя, по прозвищу Лохматый, бритый наголо для маскировки лысины. – У нас с Настюхой, вроде бы, проблем не было с моей стороны. По нескольку раз и всегда вместе. Гармония, можно сказать. А ей всё мало. Только давай ещё да ещё. А  я же не статуй какой-нибудь, чтобы у меня всегда на двенадцать часов. У меня уже на полшестого, а она только, значит, во вкус вошла, как говорит…
      -  У вас несовпадение темпераментов было и потребностей, - резюмировал многоопытный холостяк Серега, пронзая стрелой дыма дымовое же колечко, выпущенное изо рта. – Может быть, у ней бешенство было этой, как ей там…
     -  Наверное, - охотно согласился Лохматый. – Может, теперь её другой от хвори той лечит, а я от неё теперя далече.
     -  Ты, никак, стихи творить начал? – подивился  вздремнувший было Генка. – Только они у тебя какие-то не литературные. «Теперя»… Тоже мне, Есенин пушкинский…
     -  Кстати, Пушкин, говорят, очень большой мастак был по женской части… И по частям. «Царя Никиту» читал кто-нибудь? – вспомнил классика Костя, блеснув чёрными очами.
      -  Это про Хрущёва, что ли? – справился Володя.
      -  В точку попал. Про Хрущёва Пушкин только и писал.
      -  Это у которого сорок дочерей было без самой существенной женской части? – уточнил Володя, для чего-то взъерошив свои волосы.
     -  Угу, - подтвердил Костя. – Многозначительный, мужики, стих. Сразу гения видно…Кстати же, а слово гениталии не от слова гений произошло?.. Или наоборот?..
     -  Нет. От имени Геннадий, - гордо произнёс Гена.
     -  Ну, мужики – неженатики, серьёзно, отчего и почему жёны мужьям рога сеют и выращивают, вроде разобрались, - переждав вспышку хохота, решил дорыться до сути молчавший до сих пор Степан, полноватый добряк с полными губами. – А почему мужья налево ходят?
     -  Потому что не направо… Анекдот такой есть. Женский, правда, – вспомнил Фёдор. – Учёные тем же вопросом озадачились и решили произвести эксперимент…
     -  Чего чего?  Экскремент, как атаман в «Адъютанте его превосходительства»? – прикинулся непонятливым Серёга.
     -  Считаем шутку неудачной, - парировал Лохматый, сняв пылинку со своей головы. -  Так вот, экск…тьфу, эксперимент. Раздели догола два десятка молодых красивых одного роста и одинакового сложения  женских тел и поставили их к стенке лицом и наклоном вниз под углом не менее девяноста градусов…Попы у всех в один ряд. Зрелище. Привели мужика. Тоже раздели и предложили ему узнать по попам свою жену… В таких-то позах…У всех енти места почти одинаковы. Поди узнай. Озадачился, значит, мужик, но естественно среагировал моментально и непроизвольно – на двенадцать часов. Пошёл вдоль ряда. Всматривается.  «Двенадцать часов» всё твёрже и напряжённее. И вдруг, против одной из поп, р-раз и – на полшестого: «Вот», - говорит,- «моя жена». Та распрямилась и точно – его жена. А рассказал мне этот анекдот знаете кто? Женщина! Замужняя. При этом не смеялась. Наоборот, грустно рассказала. Просто как факт: мужья почему-то так реагируют на своих жён… А почему?
       -  Это ты у нас спрашиваешь? – иронически посмотрел на Федю Володя. – У тебя больше опыта… Даже не больше – у нас его вовсе нет – не имели «счастья» жён иметь.
       -  Да-а… ФеномЕн, он же фенОмен. - Поразился Стёпа. – Это что же, биотоки какие-то от поп исходят, что их на расстоянии мужья чуют?
      -  Вот уж не знаю. Я  в таких экскр… Тьфу… Экспериментах не участвовал и попой не был…Но бывает. В какой-то момент жена вдруг, ни с того ни с сего, кажется, теряет привлекательность в половом, значит, смысле. Всё у неё то же самое, что и было, и там же, где было, а – теряет. Разумом понимаешь, а Он, там внизу который, своей головой, как говорится, думает…Я вам даже вот что скажу. С моей, бывшей, Светкой…
      -  Постой. С какой такой Светкой, если твою бывшую пять минут назад Настей звали? – удивился Володя.
      -  Так у меня ещё и Светка была…Погоди… Ага, это у меня всё-таки с Надюхой было. Я её ещё до женитьбы познал. И с очень большим аппетитом всё время до свадьбы познавал при каждом удобном случае. Очень аппетитная была… А сразу же после свадьбы, в первую же, так сказать, ночку вдруг замечаю за собой: аппетит, да не тот… С чем бы сравнить…А, крокодил Гена, не знаешь, с чем сравнить?
      -  «Да какая разница?» - как сказал крокодил, держа за ноги двойняшек, - немедленно откликнулся Геннадий.
      -  Во, молодец, - восхитился Федя. – Но не похоже. Сравнить, пожалуй, вот с чем можно. Это всё равно что делать что-нибудь такое, чего тебе, значит, очень хочется, но нельзя. От  этого нельзя вкус обостряется. А скажи тебе – можно, так и расхотеться может. До женитьбы ты как бы запретный плод вкушаешь, а после он становится твоим законным – пропадает романтика запретного плода. Приблизительно вот так.
     -  А что? Пожалуй, верная мысль. – поддержал Вячеслав. – Если бы яблоко в том раю, где Ева с Адамом ошивались от нечего делать, было совершенно обыкновенным плодом, который хочешь ешь, а не хочешь – не ешь, то  они оба два на него, особенно Ева, может быть, и внимания не обратили бы: там и других плодов полно было, наверное. Но вот ежели оно запретное – это интересно: что в нём такого? А когда съели, тайна пропала – они и без него обошлись потом – не обязательно же перед каждым сексом яблоки жевать…Или они, может, потенцию повышают?..
     -  Что-то мы на пошлости скатились… Давайте лучше выпьем по единой, что ли, - предложил Володя.
     -  Давайте. Только где эту единую взять? – с деланной наивностью спросил Сергей.
     -  А там, куда самый молодой сейчас сбегает, - внимательно посмотрел на Витю Константин.
     -  Здрасьте, я и прошлый раз бегал, - возмутился Виктор.
     -  А с тех пор ты постарел, что ли, очень сильно? – не поверил Костя. – Ты и прошлый раз самым молодым был.
     -  Так я и буду всё время бегать, пока не состарюсь? Вину все возрасты покорны, как сказал Пушкин. Хочешь  выпить – сам и беги.
     -  А давай поспорим. Кто проиграет – тот и пойдёт, - предложил, помолчав, Костя.
     -  Давай – не почуял подвоха Виктор. – Оп чём спор?
     -  Спорим, что Пушкин этого не говорил.
     -  Нет говорил. Я сам слышал… По радио в концерте. 
     -  Сам Пушкин выступал?
     - Нет. Пел кто-то очень толстым голосом. Я как раз на койке лежал после дня рождения, а он пел.
     -  Так и пел, что вину все возрасты?
     -  Так и пел. А перед этим сказали, что это песня, какая-то, из оперы «Евгений Онегин» Пушкина.   Пушкин её написал? Пушкин. Беги, Костя, за вином.
     -- Пушкин, пушкинист ты наш, написал поэму, а не оперу. А в поэме сказано: «любви все возрасты покорны». Любви, а не вину… Вот, у меня томик Пушкина лежит. На, смотри и беги в магазин…
     -  Вину тоже все возрасты покорны, - не сдавался Витя. – Даже ещё лучше, чем любви. Деду в семьдесят лет любовь вроде как и ни к чему, а водочки хряпнет с толстым своим удовольствием.
     -  Мы спорили о чём Пушкин писал, а не о твоём дедушке алкоголике…Мужики, скинемся по рваному – Витя в магазин собрался.
     Зашелестели бумажки. Витя хмуро надевал плащ.
      -  Пошлость, значит, не пошлость, а от измены семьи расходятся, - печально сказал Федор.
      -  У тебя, положим, не от этого разошлось, - возразил Володя.
      -  А, мсжет, я до этого ещё не дошёл?
      -  Как же, «не дошёл», а кто только что сказал, что у него ещё какая-то Светка была, а?
      -  Так это она была до Настёны.
      -  Ну, значит, твоя Настёна дошла.
      -  А вот и не дошла. И не лезь в мои личные дела, - загорячился лысый  Лохматый.
      -  Да бросьте вы препинаться, пинальщики, - вмешался Виктор, которому громкий спор мешал вздремнуть, на стуле сидя. – Ты, Федя, очень хорошо про эксперимент рассказал. Может, ещё чего расскажешь, пока Витя в магазин ходит?
     -  Рассказать не расскажу, а во грехе, так и быть, признаюсь. Уехала моя, как-то куда-то, не важно куда, на две недели. Чего она там делала я не знаю, но мне делать тоже надо, а не с кем. Пошёл я в ресторан, подхватил там пышненькую и славно с ней потрудился ночку – другую. Через день и жена приехала. Так, знаете, я её очень даже ублажил. И с большим желанием. Она обрадовалась: «Вот что значит без жены две недели!» - говорит. Она, значит, говорит, а я, значит, помалкиваю, конечно. А  сам себе думаю: выходит, это я себя стимулировал с той пышечкой.  С одной стороны, значит, жене изменил, а с другой стороны – ей же хорошо от этого стало… Правда, не надолго. Настёна от меня всё ж таки ушла, а ту пышечку я больше не встречал… Да… Жизнь прожить – не поле перейти.
      -  Сказал солдат, гуляя с девушкой по  минному полю, -  покачал головой Гена. – Серый, ты в сапёрах служил. Скажи: можно минное поле перейти?
      -  Можно, если знать, где мины спрятаны. Если не знать, то тоже можно, но только один раз…
      -  Так то, если знать…А, может быть, в нас гены такие заложены – предками нашими, - предположил Сергей.
      -  Какие ещё гены? Нам нашего, что ли, Гены мало? – удивился Сергей. – Или которые в гениталиях?
      -  Во – во, они самые и именно в ентом месте. Предки -то наши, мужики, имели по несколько жён – привыкли к разнообразию. В гены эта привычка вошла, а сейчас и выходит. Нам нужно, стало быть, кроме одной ещё одну, а то и две, - тогда и организм, значит, в норму приходит.
      -  Почему же у тебя с твоей Настеной в норму не пришёл, если она одна нескольких стоила по аппетиту своему? – сказал Сергей.
     -   Так она же всё равно одна была!  Может быть, у меня с несколькими в сумме получилось бы больше, чем с ней  одной… А потом, не исключено, что у неё тоже гены проснулись с тех времён, когда одна женщина имела несколько мужей? Подумайте: проститутки за один день могут обслужить хоть десяток мужиков, а то и больше. Причём – каждый день. А кто из нас сможет ежедневно по десятку женщин ублажать? Копыта отбросишь и дуба врежешь вместе с коньками в первую же неделю, а то и раньше. Вот поэтому проститутки есть, а проститутов нет…
      -  А зря… - зажмурился  блажено Вова. – Вот бы житуха была: стой себе, а тебя жещины так и кадрят, так и кадрят. В машины сажают, в рестораны водят и деньги платят…
     -  Во Францию с такими мечтами и поезжай. Там, говорят, такие и есть. «Жеголё», кажется, называются, - пробурчал Федор.   
     -  Может, Жигули?
     -  Нет, но как-то похоже. Поэтому там наши машины и отказались покупать, в своё время. Звучит неприлично, по их понятиям. Пришлось переименовывать «Жигули» в «Ладу».
      -  А хорошо бы, всё же, гарем бы заиметь бы… Выбирай себе на вкус и настроение – всё тебе под боком, - возмечтал Стёпа. – Скоро там Витька вернётся?
     -  А справился бы, хан султанский,? – Урезонил размечтавшегося Степана Володя. – И  где бы ты его «завёл» - в общаге? Квартиру сперва заимей, а потом уж и гарем заводи. И на пальто себе новое не забудь деньжат поднакопить, султан ханский, гаремщик задрипанный.
      - Уж и помечтать нельзя, что ли? Ну, хотя бы евнухом, а всё же в гарем, - обиделся и снизил потребности Степан.
      -  Молчи, о, несчастный! – воззрился на него Вячеслав. – Да ты знаешь ли, что такое евнух?
   -  А то нет, конечно, знаю. Евнух – это надсмотрщик над членками гарема.
    -  Вот именно, что только смотрщик. Ни на что иное он не способен: не мужик и не баба. И получается не кто, а что – евнух, короче. Валяй, становись. Если жив останешься.
     -  А от чего бы и не остаться? – продолжал  мечтать Степан.
     -  А от того, что процедура превращения мужика в оно очень уж… Берут, понимаешь, мужика – кандидата в евнухи, - раз; берут его за причинное место – два; берут две плоские каменюки – три и раз – два – три – четыре – с двух сторон по яйцам со всего размаху со всей силушки – хрясь! Хлобысь – и евнух готов. На две стороны: либо к Аллаху, либо в гарем… Я почему-то думаю, что лучше к Аллаху после этого. Только более гуманным способом…Но хозяина гарема понять можно. Жён много, все из себя очень сексуальные и даже местами эротические, и если они от нечего делать, когда общего супруга нет - в командировке, скажем, налево ходит, примутся ему рога наставлять с евнухами – так  места на голове не хватит для всех рогов. Вот он, значит, себя и обезопасил. И стражник есть, и бодаться нечем.
       Серенький сигаретный туман колышется  вокруг лампочки, свисающей с потолка. На столе стоят приготовленные металлические кружки… Участники разговора сидят кто на чём: на стульях, на койках. Прислушиваются к звукам за входной дверью.
       -  Всё же, мудрый кто-то придумал гаремы, - после зрелых размышлений изрёк Степан, кажется, раздумавший стать евнухом.
      -  Этот мудрец – сама жизнь. Между прочим, очень разумный выход был – многожёнство. Ведь в те времена, когда его, значит, изобрели и повесили лозунг «Вперёд – в светлое гаремное будущее!», войны практически не прекращались. Да ещё и набеги разные были и прочие свары чуть не каждый день. Мужики гибли почём зря. Женщин становилось всё больше и больше. Мужиков, соответственно, всё меньше и меньше. Оставшиеся живыми мужики  и прибирали женщин к рукам. И всем хорошо: и мужику, и бабам при нём – все при деле. Он их кормит, одевает, любит, детей своих бережёт. – подвёл итог Фёдор.
     -  А как же любовь? А «чуйства» как же? Может они, членки гаремные, хозяина своего и не любили? – засомневался Степан.
     -  Возможно, и не любили, в смысле как Джульетта  Ромео, но благодарны были наверняка все. А благодарность женщины тоже многого стоит. Мы уже говорили о браке по любви…Вспомнил разговор один. Стою на остановке автобусной. Две бабули рядом промеж себя толкуют. Одна другой говорит: «Моя-то, надысь, замуж выскочила. Пожила с ним. Оказалось – хороший человек попался».  Видали?  Сначала выскочила, а уже потом оказалось, что хороший мужик попался. Попался, опять же, а не полюбила. То есть, мадемуазель перед тем, как выскочить, и не знала что он за человек - не любила его. А если бы оказался плохим? И что означает для женщины слово плохой? Вот ты, Федя. Мы тебя знаем, парень ты хороший, а жена от тебя ушла по определённой причине. Выходит, ты в этой причине оказался для неё плох – при всех прочих твоих достоинствах. А она нашла себе другого – с большим достоинством, мужским… Слушай, вопрос: она сначала нашла другого, а потом ушла от тебя, или наоборот – сперва ушла, а потом нашла? – прервал себя Вячеслав.
     -   Теперь это не имеет абсолютно никакого значения, - вздохнул и пожал плечами Фёдор. – Да, ребята,  вопрос серьёзный… Нет, я не про Настёну. Я про любовь. Вот, тот же евнух. Он же во всём остальном мужчина и, допустим, красив, умён, добр и так далее. Сможет его женщина полюбить? Полюбила бы Джульетта Ромео – евнуха?.. Вот то-то и оно, братцы. Без этого самого нашего органа женщинам мы не нужны.
     -  А подать сюда Джульетту!   Щас у неё спросим, - дурашливо воскликнул Сергей.
     -  Отставить Джульетту. Я за неё скажу, - внезапно взял на себя роль девушки Степан. – Что, скажите, может сказать четырнадцатилетняя девчонка? Она, скорее всего, сказала бы, что для неё не то мужское достоинство, которое вы, пошляки, имеете ввиду, главное, а совсем – совсем другое; что она своего Ромочку с любым достоинством любить будет, и даже без оного; потому что потому, мол, что если человек знает, за что любит, то это и не любовь… Но вот та же Джульетта уже, скажем, лет в двадцать пять – тридцать, будет думать и говорить совсем иное… А может быть, и не сказала бы, если не циник, но подумала бы – это уж точно.
      -  Да ты у нас, гляжу, прямо знаток женской психологии, - сказал Вячеслав.
      -  Скорее физиологии, - уточнил Федя.
      -  Ошибаешься, Вяч. Никакой я психологии женской не знаток и быть таким не могу. Так же, как и никто другой по этой части быть спецом не может быть. Потому что это – тайна для самих женщин. А в этом случае уже никто не должен говорит, что понимает их сущную сущность до конца. Разве что Сатана.
      -  А Бог разве не понимает? – посмотрел на потолок Гена, предполагая, вероятно, наличие высших сил именно там.
      -  Возможно, считал, что понимает, да ведь яблоком совратил с пути Божьего Еву всё-таки Сатана – его она послушалась, а не Бога.
      -  Ну и правильно сделала, а то шастала бы по сию пору по раю со своим Адамом, даже не зная, что он мужик, и нас бы тут не сидело, - изобразил мрачную картину Гена.
     -   Ага. А вот Бог, в конце-то концов, правоту сатанинскую признал и людей на половые сношения благословил… Почти на все. Кроме некоторых, - объявил Вячеслав.
     -  Каких, если можно поточнее, пожалуйста, - кротко попросил Костя. – В смысле не прелюбодействуй, наверное?
     -  Ты прежде  уточни сам: что такое прелюбодействие?  Это слово, заметь, сложное: в нём и любовь, и действие.
     -  Как что такое… Ну, это, вот, которое то самое… Если муж с женой, в смысле со своей, любовью занимается, то это не прелюбодействие, а ежели не со своей или не с женой вообще, а просто с женщиной – прелюбодействие… А вообще-то интересно: любо действие – то есть, нравится действие, но – грех.
     -  А где сказано, что это грех? – подводил к чему-то Вяч.
     -  В святом писании, говорят, сказано.
     -  В каком таком святом писании?.. Я тоже, между прочим, так же думал, как ты. Да вот недавно у старушки одной гляжу, Библия лежит. Сроду её не читал и не видал. Взял в руки посмотреть. Раскрыл наобум и, как нарочно, на главу попал… Даже название запомнил: «Законы о браке и мерзости половых отношений»…
     -  Вот, ребята, слышали? О мерзости… Чем занимаемся, кошмар какой, - ужаснулся Володя.
     -  Да ведь не обо всех половых отношениях там сказано, что они мерзкие, а только о некоторых из них. И все они перечислены, чтобы никаких, бляха-муха, сомнений не было.
     -  И какие же? – все уставились на Вячеслава.
     -  Вот такие. К родственницам, любым, по плоти которые, нельзя приближаться, «чтобы открыть наготу её», наготы  жены отца не открывать; сестры, дочери отца или матери тоже; сестры отца или матери, тёток то есть; жены брата, невестки, сестры жены… Одним словом, всех  женщин, в какой-то мере родственных, обнажать, возжелать и семя им изливать – низзя ни в коем случае… И ещё сказано « не ложись с мужчиною, аки с женщиною – это мерзость. Мерзость и со скотом ложиться»… Вот и всё. остальное и другое, и с другими мерзостью, по Библии, не считается… И номера глав запомнил: восемнадцатая и девятнадцатая из Левита. И всё это говорится от имени Бога. Так что то, чем занимались Адам с Евой,  яблочка откушавши, выходит, грехом Господь уже не посчитал и простил… Об изменах там ни слова не сказано.
      -  Но в святом же писании сказано, что жена да убоится мужа своего, - блеснул познаниями Библии Серёга.
     -  Ты сам-то читал это писание? – усомнился Вячеслав.
     -  Не только не читал, но и не видал.
      -  А говоришь,  «в святом писании сказано». Уж святее Библии писания, наверное, не сыскать, а говорения святого не бывает, а в той главе библейской, повторяю, ничего такого нет.
     -  Может быть, это в старом «Домострое» сказано? Нам ещё в школе говорили про эту книгу. Вот уж где мужа учили, как женщину в страхе Божьем держать, - предположил Сергей.
     -  И в той книге ничего подобного нет.  Читал я и тот «Домострой». Ничего там страшного для женщин и жён нет… Там интересно сказано, между прочим, что мужьям следует воспитывать жён своих с любовью, а страх Божий там подразумевает не боязнь перед Богом и мужем, а страх не исполнить заповеди и наставления… И ещё интереснее. Там  написано:  жена должна к мужу приноровиться – норов свой к нему приспособить для мира и согласия. Характеры у мужиков разные и желательно с ними ужиться, как та Душечка. Но ведь и у женщин свои характеры и уж кто – кто, а они-то, каждая, считает их идеальными. Вот и приходится приспосабливаться к каждому… А за измену.  Вообще-то в народной Руси измены были большой редкостью. Бывало, не выдерживали солдатки. Оно и понятно, по человечески: хочется бабе, требуется даже, а муж в солдатах, да ещё на много лет. Вот и давали себе волю. Ежели умеючи, то все шуры – муры были шиты – крыты. Но если попадались, да потом мужу кто-то рассказывал, то, бывало, мужики очень серчали и жён наказывали очень жестоко… Случай известен. Подлинный. Солдат вернулся со службы, узнал как она без него гуляла, и подвесил её за ноги за руки между стен, а под ней костерок распалил. Из ревности. И Отелло Дездемону задушил ни за что, по существу. А если за что, то сами понимаете, - не вполне понятно заключил рассказчик.
     -  За что кто кого задушил? Зачем задушил? – раздался голос от входной двери. Звякнув бутылками, в комнате явился Витя.
      -  О, вот и гонец, наконец. Что принёс?  -   раскинул руки Генка.
      -  «Двойной удар» и закусь, как и договаривались.
      Приняв по порции двойных ударов и закусив их, не обременительно для желудков, общество с курса беседы не сбилось.
       -  Я где-то читал, будто бы ревность чувство мужика – собственника. Моя, дескать, жена – моя частная собственность и трогать её посторонний не смей. Будто бы могут быть, по отношению к своим женщинам, мужики – общественники. Жён своих которые, словно книги в библиотеке, могут каждому желающему одолжить, на время, полистать и углубиться, - сказал Степан.
      -  Сравнил, Стёпа, как кота с ведром. В библиотеке книг много, а женщина, любимая, одна и таких общественников просто не может быть. Наверное, есть и примитивные собственники, но, думаю, дело здесь поглубже… Гораздо глубже. Вот – проститутки. Они бабы общественные стопроцентно. И никто из нас, ежели с ними позанимается, их ни к кому ревновать и не подумает. Здесь речь только о теле и о его деталях. Даже если они красивые и нам понравятся, - произнёс Вячеслав.
      -  Детали или женщины в целом? – пытаясь выудить из банки шпротину, спросил Витя.
     -  В целом, дорогой, в целом…А наши серьёзные избранницы… Сделаем оговорку: избрание здесь взаимное. Мы выбрали - нас выбрали. Если совпало – получается пара. Мы ценим, в этом случае, её доброе отношение к нам, её симпатии к нам, её доверие, внимание, любовь, наконец, если она есть. А так хочется, чтобы  была… Нам хочется быть уверенными: она избрала нас из всех других мужиков – оценила нас по тому достоинству, которое мы сами в себе ценим, как бы скромны, допустим, ни были. Женщина становится как бы частицей нас самих – она постоянно в наших мыслях, свои действия мы невольно связываем с ней,  видим её внутренним взором своим так, как позволяет воображение. Мы уверены… Мы хотим быть уверенными, что и женщина так же к нам относится. И мы видим, или воображаем себе, что видим, будто это так и есть на самом деле… И вдруг, в какой-то где-то момент, замечаем её интерес к другому. Причём интерес физический: как к мужчине – самцу, а не как к мужчине, скажем, собеседнику или единомышленнику…  И всё, построенное нами сооружение чувств и впечатлений готово обрушиться на нас…Тут уж не чувство собственности страдает. Страдает самолюбие. Обидно за разочарование, за любовь напрасную, за… За всё обидно. Мы считали, что она очарована нами так же, как мы ею. И вдруг, для нас вдруг, оказывается – нет. Вот что режет больше всего…Наверное, это так, но кто-нибудь терзается и другими уязвлениями…Она этим и себя свергает с возвышенного пьедестала, на который мы же её и воздвигли. Явно желая другого мужчину, она уподобляет себя проститутке, способной впустить в себя любого мужика. Ну, пусть не любого, а того, кто понравился. Всё равно другого, кроме нас. То есть, прижиматься к нему, голому, целовать его, ласкать… Все эти картины нам тоже подсовывает  воображение так,  будто  всё это своими глазами видим… Давайте выпьем, что ли, ещё по единой.
      -  За что? – поинтересовался Гена.
      -  Давайте за крокодилов – самые безобидные существа, когда далеко, - предложил Вяч.
      -  То есть, за женщин, опять же? – удивлённо поднял голову Володя.
      -  За крокодилов я сказал, а не за женщин.
      -  А в нашей песне как поётся? – «Я из дэки  иду, я никого не жду – я крокодила не сумею полюбить»!
     -  Я что-то, ребята, вас не понимаю, - обведя всех странным взглядом сказал Федя, - Из какой «дэки», какие крокодилы, которых Володя не сумеет полюбить и зачем их ему любить?
     -  Это у нас между собой специфические выражения – сленг такой, понимаешь ли. Дэка – это дом культуры, а крокодил – крайне несимпатичная зловещего вида особа женского пола, прекрасного, - разъяснил Володя. – Потому и получается, что выпить за крокодила, в наших понятиях, - значит за женщину, понЯл?
     -  ПонЯл. Долой крокодилов, выпьем просто за женщин – не будь их – не было бы тем для разговоров.
     -  Тогда логичнее выпить за разговоры, - пристукнул по столу кружкой Сергей.
     -  Что ты какой женоненавистник? Предлагаю тост за разговоры о женщинах! – поднял свою кружку над столом нашедший компромисс Константин.
     С приятным металлическим стуком кружки сошлись над серединой стола и немедленно разошлись от центра по окружности. Выпили. Вилки соединились в банке со шпротами и снова разошлись по кругу.
       -  Сложные бывают ситуации, - дожевав шпротий хвостик закурил и заговорил Вячеслав. – Со мной было… Дружил с девушкой. Больше года дружил. Очень она мне нравилась во всех отношениях. Узбечка, между прочим. А мне восточный тип женских лиц  как раз по душе. Однако жениться… Не то, чтобы не хотел, а не решался. Ни  у неё квартиры, ни у меня кроме койко – места, сами видите…Она не отказала бы – однозначно. За всё время встреч мы ни разу не поссорились. Возможно, в этом сказалась её азиатская воспитанность – уважение к мужчине у них в крови. Не помню случая, чтобы она вставала на дыбы, как норовистая кобылка, стараясь во что бы то ни стало показать свою «эмансипе». В то же время никакого заискивания. Достоинство – ханское… Я её звал Лола-хон. Мне так нравилось её называть…
       -  А что такое «хон»? – поинтересовался Костя.
       -  Хон – это, вроде как, девушка, которая не замужем. Замужних называют ханум. По-русски её звали Людой…О женитьбе я, стало быть, на ней, подумывал: лучше, полагал, не найти мне. Но почему-то что-то сдерживало. И вот начал замечать: Лола-хон постепенно, а затем и резко переменилась. Заподозрил, но фактов не имел. Как-то раз говорит: встретиться со мной в назначенный день не сможет – дела в больнице, она медсестрой работала. Ну, думаю, бывают и дела. Милосердные. Пошёл в кино один. В «Рекорд», как сейчас помню. И там, вместе с кино, увидел и её с каким-то парнем. Себя не обнаружил и, аки тать в нощи, пошёл после кино следом за ними. Вижу: он идёт с ней так, как идут познавшие друг друга: рука на талии, а порой и пониже… Всё с вами ясно, ребята. Вразвалочку догоняю парочку и очень вежливо здороваюсь, с полупоклоном в её сторону…Насладился эффектом и поехал на сюда – в общагу. С сильной, доложу вам, болью в душе… Жениться я хоть и не решался, но и бросать её не собирался. Боль, однако, болью, но понимал, в той же душе: как она может подумать сама и как способна на неё повлиять её мамаша? Парень, я то есть, ходит уже целый год, а толку? Ни то, ни сё – одна потеря времени. Скорее всего, он, то есть я, жениться не будет. Вывод прост, как ковыряние в носу: требуется другой кандидат. И она его, думает, что нашла – тот парень с рукой пониже её талии.   Переживаю недели две, а то и три. Её  - ни слуху, ни духу.
       А однажды вечером, знает, когда я «дома» бываю, стук-стук в дверь – является. Как ни в чём ни бывало. С улыбочкой пришла и с наслаждением отдалась. Как прежде. И тут я испытал самое настоящее чувство собственника: моё, мол, ко мне вернулось. Я даже ей так и сказал… А она опять исчезла. Опять ни слуху, ни духу. На месяц. Потом опять пришла. И снова с большим удовольствием…Я не упрекаю ни словом. В чём, собственно? Если она так решила, то я хоть тресни – ничего не изменю. Но если она думала таким образом стимулировать моё желание жениться на ней – ошибка с её стороны. Если  я колебался, когда она была только моей, то после того, как она переспала с другим – тем более. Но  нравилась она мне по-прежнему… А она могла подумать, что я тот самый «общественник» - не возражаю делить её с другим… Правда, тут она больше подходила на роль «общественницы» - нас с тем другим парнем объединяла в себе…Я в один из её визитов для удовольствия, спросил: а как же тот – другой? «Я с ним встречаюсь просто так – общаюсь, внешне». «А со мной, бляха-муха, внутренне?» Больше она не приходила никогда…  Я поздравил себя с выдержкой: не женился на ней раньше, а уж после её «общения  просто так внешнего» и речи быть не могло. Но переживал долго. И  совсем не потому, что ею, как «моей  собственностью» обладал кто-то другой. Какая она была моя собственность? Она свободный человек, встречалась со мной, пока я ей нравился, - потом разонравился. Очень прекрасно, что произошло это без женитьбы – ведь произошло бы – она это показала. А так – остаюсь без рогов. Можете убедиться.
      -  А я её знаю, эту твою Лола-хон: это – Союзная Республика, - торжественно произнёс Володя.
      -  На политику переходим? – хладнокровно спросил Гена.
      - Нет. У неё прозвище такое было. Из союзной республики – значит, Союзная Республика, - подтвердил Вячеслав.
      -  Вы что, - так её в глаза и называли? – удивлённо спросил Федор.
      -  Нет. Прозвище появлялось только после того, как с дамой прекращались отношения. Особенно, если по её инициативе. А до того имена были подлинные…Была ещё «Сама себе знакомая».
      -  А это что за оригинальность такая? – продолжал интересоваться  Федор.
      -  Эта девушка на предложении познакомиться с ней ответила: «Я с незнакомыми не знакомлюсь». А поскольку познакомиться хотели с ней, то она и оказалась той знакомой, которая не хочет знакомиться с не знакомым – то есть, сама себе знакомая. Вот.- Окончил логический выверт  Володя.
     -  Ревность…Переживал я и, можно сказать, страдал, отчасти, потому, что мне показали: не такой уж я и идеал в мнениях женщин,  - могут и получше быть. Следовательно, и другие могут  со мной так же поступить. А это – уже катастрофа в личной жизни, - продолжил свою повесть Вячеслав. -  Встала проблема - другую девушку искать, а где, спрашивается, найти похожую на ту узбечку?  Она же мне нравилась… Вот мой вариант ревности. Естественно, есть и другие. Этот, признаться, так сказать, интеллигентский… Ха!  Вспомнил. Друг у меня  есть, поэтом себя считающий. Женился. А она через годик возьми, да и уйди к другому – тоже поэту. Так мой друг искренне не мог понять: «Как она могла так поступить?!  Ведь я пишу стихи гораздо лучше, чем он!» Это уже ревность творческая. Для женщин есть предметы посущественнее поэзии.
     -  А ещё, значит, есть ревность плотская: не трожь моё мясо – сам съем, – сделал вывод Федор.
     -  Как сказал крокодил  другому крокодилу, вырывая из его пасти свою жену, - сказал Гена, впиваясь зубами в кильку в томате.
     -   Вот Джульетта – это поэзия…Её чуть ли не эталоном сделали любви и женственности, а посмотреть бы на её ноги, -  мечтательно потянулся Сергей. -  А что, если они у неё были кривые и тонкие?
     -  Опять двадцать пять: кому что, а лошади про сено. Дав ведь говорили уже о ногах, - недовольно сказал Федор.
     -  Повторение – мать секса, - сделал открытие Серега. – Хорошим ногам не изменишь.
     -  Ты, Серый, просто ногоман какой-то, - взглянул на друга Лохматый. – Доподлинно на Джульетту, которой, скорее всего, и не было никогда на свеете, посмотреть, конечно, нельзя, а вот на ту, кто её в балете танцует – вполне можно.  Лучше  всех её, говорят, отплясывала Галина Уланова. Фильм есть такой – «Ромео и Джульетта» - в нём Уланова и блеснула. Вот у неё – ноги.
     -  Ну уж нет, ребята. Видел я этот фильм по телику. Уланова хоть и звезда, пусть и бывшая, хоть и примадонна такая же, но с такими ногами, как у неё, я бы ни в какую женщину не влюбился, будь она хоть трижды Джульеттой. Вот у Майи  Плисецкой ножки – совсем другое дело даже сейчас, когда ей  уже восемьдесят, - настаивал на своём Сергей.
     -  Уже восемьдесят? – удивился Витя, - а больше семидесяти девяти и не дашь. -        Ромео в кривые ноги тоже не влюбился бы ни за что – тем более досмерти.   
     -  А если у него вкус такой – на кривые ноги? Может, они ему нравились? – вступился за шекспировского героя Володя.
     -  Вкус вкусу рознь, что и говорить. В нашей академии девочка есть, оригинальная. Ножки у неё очень даже не прямые. Но при этом такой  обалденной формы, что так бы на них смотрел бы и смотрел, - вздохнул Степан.
      -  Только смотрел бы и смотрел? – попробовал съехидничать Витя – Слон.
      -  По возможности бы и не только, - допустил желаемое Степан.
      -  Опять до пошлостей скатились, как я погляжу, - поморщился Костя. – Ноги, видишь ли, у Джульетты… Она же образ поэтический. Вроде ангела.
      -  А у образов ног не бывает? – полюбопытствовал Витя.
      -  Ангелов давайте не трогать – они образ духовный, а не плотский. – назидательно пробасил Фёдор.
      -   У образов не бывает, - компетентно утвердил Сергей, - а если и бывает, то это не имеет никакого значения.
     -  Для образа, наверное, и не имеет, а для того, кто в него влюблённый – очень да. Я бы в образ без ног нипочём не влюбился. Уж лучше в ноги без образа… Генка, если ты сейчас скажешь что-нибудь про крокодила, отъевшего кому-то ноги, я съем тебя с потрохами и  скажу, что так и было, понял, людоед? – пригрозил  Вячеслав.
       Гена промолчал.
      -  Да. Кому что нравится. Если у тебя, Вяч, ноги – наиглавнейшее, то ты бы, наверное, и с проституткой стал бы жить: у неё – это самая главная часть организма, а остальное к ним прилагается.
      -  А что? Пожалуй, и стал бы. Насмотришься  да наслушаешься тут разного… У женщины, кроме любви, и «образа», есть ещё и корысть. Даже несколько корыстей. Вполне логичных. У неё инстинкт – иметь детей. Желательно с отцом и не только в том смысле, что не от духа святого…Логична потребность выйти замуж. Логично желание, чтобы муж очень хорошо зарабатывал, чтобы то, чтобы сё. Всё это с её стороны объяснимо, но уж слишком много прагматики для любви, чистой от житейского мусора. В какой-то степени женщина продаёт себя мужчине. Не всякая и не каждая, но чересчур частовато. А проститутки… Они, ведь, наверное, есть и по призванию, что ли. Не  каждая женщина, по натуре своей, способна  ежедневно с несколькими мужиками «переспать», так сказать. В конце концов, это занятие должно хоть как-нибудь, но нравиться – быть приятным. Они выполняют свои чисто женские функции  бескорыстнее, чем другие особы прекрасного пола… Вот в каком смысле. Да – просто нужно заплатить. Но больше ей  от вас ничего не нужно. Как говорят: «Кончил дело – слезай с тела». Ни замужество, ни квартира, ни дорогие вещи, ни  ваше служебное положение, ни карьера, ни прошлое ваше, ни будущее  - для неё не имеют ни малейшего значения. Никаких интриг против вас она не затеет. Ни сцен, ни скандалов от неё, ни обид быть просто не может. Она никогда вам не изменит – она вам и не верна. Да, с ней не создашь семьи, но и не схлопочешь себе проблем. С ней не разведёшься -  потому, что и не женишься…Вот и получается, что проститутка – самое чистое, честное и бескорыстное для мужчины существо.
      -  Так выпьем же за бескорыстные существа! – поднял свой железный бокал с дугообразной облезлой ручкой Володя.
        Выпили за бескорыстные существа.
      -  Так что же, короче, проститутка – идеал для мужчины? – проглотив разжёванное, спросил иронически Костя.
      -  Никто не говорит, что  идеал, но во всяком случае лучше, чем «эмансипэ», - Фёдор даже интонацией изобразил  кавычки. – Эта изведёт вас не только непомерным гонором и гипертрофией самолюбия и самолюбования. Эта устроит вам постоянное чувство вины перед ней всегда и во всём, но неведомо, вам, в чём. Она будет  стремиться, и делать, всё самостоятельно, говоря, что так ей нравится, что это, значит, её самовыражение, а это действительно так, но в то же время очень прозрачно даст вам понять,  что она вынуждена делать всё сама потому, что вы – вечный, значит, недотёпа. Она будет обретаться неизвестно где до любого времени суток и уходить неведомо куда, и вы не будете знать где, куда и что. А если вы спросите или попросите, по-человечески, предупредить вас заранее о своих  походах, - уличит вас в диктате, тиранстве и эгоизме. «Я», - скажет, - «не обязана тебе докладывать». Она – «эмансипэ» и этим всё сказано, - сказал Федя и продолжал говорить дальше. – Она любуется своей «эмансипой» - уж вот такой она, значит, человек. С ней практически невозможно жить нормальному мужику и она чаще всего остаётся одинокой. Но ни за что даже не помыслит, что виновата в этом она сама и никто, кроме неё: это ей мужики такие  «сво» попадаются, скотины, которые не ценят хорошее к ним отношение…Они соринки из под её ногтя не стоят, «а туда же». И  если ей повезёт и она всё же выйдет замуж за сверхъестественно терпеливого, и если наградит его за это не одной парой ветвистых, то виноват в этом будет, естественно, только, значит, муж. Расстанется с любовником, для паузы, - по вине любовника. Может вернуться к рогатому мужу, виноватому в том, что она ушла от любовника, и в том, что рогат…Если вы попросите её куда-нибудь не ходить, «к подругам», скажем, - она непременно пойдёт туда и обвинит в этом вас. «ЭмансИпа», если захочет вдруг остановить на скаку коня, а его нет, - найдёт, доведёт до скачки безумной и – остановит. Избы горящей под рукой не имеется – подожжёт и войдёт, причём не ведомо зачем, а просто чтобы показать: вот, значит, какая я…При всём при этом выглядит она ангелом во плоти и слезу непрочь пустить о загубленной вами её личной и такой распрекрасной, до вас, жизни. И смотрится она не чудищем вампиром. И ножки у неё, и бюсты, и глазки, и волосики где нужно – всё у неё очень даже женственно. – И Федя приостановился, чтобы перевести дух.
      Слушатели ошеломлённо молчали, с ужасом глядя на умудрённого товарища.
      -  Всё, мужики. Если услышите от меня, что я захотел жениться – вызывайте психическую помощь. Значит со мной попрощалась навеки крыша, я свихнулся, зъихав з глузду, как говорят украинцы, или просто сошёл с рельсов, - отойдя от шока произнёс Геннадий.
      -   Да уж…Наподдавал ты нам страшилок, Федя. Вот так и получается: проститутки – самое оно, - утвердил Костя.
      -  Оно то оно, да расходы на них велики, - подвёл экономическую базу Володя.
      -  Не так уж и велики. На жену больше изведёшь. Плата проституткам зависит от количества  наскоков, - сказал Степан.
      -  Наскоков на что… И что такое наскок? – не понял Вячеслав.
      - Это сами они так выражаются: один наскок, на них, допустим, сто рублей, два, соответственно, двести…Это ещё и от программ зависит и от класса дающей их дамы.
     -  Молодец, - хлопнул его по плечу Фёдор. – У тебя, видать, большой опыт.
     -  Угу.  Теоретический. Мне о них знакомый мент рассказывал. А сам я их практически только видел.  И, признаюсь, есть среди них очень впечатляющие особы. Особенно снизу. Визуально, конечно.
     -  Как же обходишься? Жены нет, проституток не знаешь, подруги постоянной не видать, - тыча вилкой в закуску допытывался Федя.
     -  Так же, как и ты, обхожусь. Есть те, которые занимаются, по сути, тем же, что и проститутки, но бескорыстно – из любви к ближнему, так сказать. И слава Богу, что такие есть, слава  им, и халва, то бишь хвала.
     -  Так выпьем же за свободную любовь! – Провозгласил Фёдор. – Которая «мир чарует и законов всех она сильней»!
        Столкнувшиеся кружки напомнили стук камней.
        -  Всех  дам, девушек и женщин признаю, превозношу и преклоняюсь, несмотря на некоторые их недостатки, только вот один сорт изничтожил бы без жалости, - догрыз кусочек сыра Володя.
        -  Что за сорт такой?
        -  Щась расскажу… Шли мы как-то компанией по Покровке, которая бэ, человек пять. Смотрим, навстречу две пары ног идёт. Все четыре ноги – очень. Над ними – две симпатяги. Тоже идут, при помощи тех ног. Просто цимус и пэрсик. И вот они приближаются и вдруг говорят: «Привет, Петик!» Одного из нас Петром звали. Позавидовали Петику, такие девочки ему знакомы, и прошли немного дальше – пусть поговорят. Остановились, закурили, ждём «Петика». Минут через несколько подходит. Персики стоят. Подходит и говорит: «Надо бы, ребята, девочкам помочь. Вон, парня видите?..Пристал к ним и чего-то домогается. Задержите его, внушите, если понадобится, а мы уж пойдём. Лады?» Лады, говорим, никаких проблем, давай сюда парня. Подходим к цимусам. Возле них, кроме нашего «Петика», парнишка вида щупловатого ошивается. Встаём между ним и девчонками стенкой, как бы ненароком. Петька с девками пошёл и парнишка было за ними. Мы не пускаем, добродушно пока. А он вдруг на нас чуть не с кулаками – в бешенство ударился. Мы ему: слушай, парень, ежели мы тебя каждый по разу стукнем, то тебя тут не стоит – это однозначно, понял?  А он нам, чуть не со слезой, и рассказал. «Я с этими стервами познакомился на набережной сегодня. Только я не знал, что они – стервы. Мило поговорили и я их в ресторан пригласил – день рождения у меня и отпускные. Сидели в ресторане часа четыре, танцевали, обнимались. Я чуть не все деньги извёл… А когда из ресторана вышли, они от меня морды воротят: и хто ты, вроде того что, такой, чего пристал и катись отседова. Понимаете?»  Мы поняли. И посочувствовали. Но Петя наш друг. Мы того парнишку за ними так и не пустили. А он очень рвался, пока они не скрылись с глаз. После этого опять за нас принялся. В боевые стойки перед нами встаёт, двое из нас в спеназе служили…Мы его увещеваем: ничего не поделаешь, мужик, раз уж так получилось. Не внимает. Жалко парня. Да он ещё и немножко пьяноват. Посоветовали ему, наконец: если тебе уж очень хочется голову себе расшибить, то лучше не об нас, а об угол какой-нибудь – разбегись подальше от него и бодай… Скверная, конечно, шутка… Но парень  от нас отвязался… Вот такие девочки. Соблазнили, погуляли, попили – поели, пообжимались, на двенадцать часов поставили и – отвали.  С невинным видом. «Мы разве обязаны чем? Мы разве оп чём договаривались?»
      -  Динамистки… Мы уж о них вспоминали. Порода не такая уж и редкая, - выпустил дым изо рта Костя. – Вот на Кавказе такие штучки не прошли бы у них. Если «дэвушка» с грузином пошла в ресторан и он на неё деньги потратил – расплатысь, дарагая, натурой. Причём, своей собственной, распрекрасной: ты соблазнила ею – сама и давай. А «дэвушка», возможно, и не против такой мужской настойчивости…
       -  Но эти-то, про которых Володя рассказал, против были, - возразил Сергей.
       -  Настроение у них, значит, плохое было. Или не допили… Скорее всего, так оно и есть. Потому что у женщин после хорошей выпивки настроение чаще всего сексуальным делается. Или тот парень им чем-то не понравился – надо же и их понять.  А кавказец в любом случае  женщину не отпустит, не отведав её самым глубоким образом, если она согласилась с ним вечер провести. Наши парни всё-таки помягче, чем грузины…
      -  Как сказала дэвушка, пощупав достоинство спящего после пьянки крокодила, - заявил Гена.
      - Кстати, анекдот, - вспомнил Степан. – В Париже нашли тело мужика с переломанными костями возле стены  жилого дома. Полицейские вычислили: мужик свалился с пятого этажа, вон из того окна. Поднялись, позвонили. Дверь открывает молодая красивая. Допрашивают её, как было дело. Она не отпирается: «Да – из моего окна русский Ваня выпал… Познакомились мы с ним в аэропорту. Я, как это принято у нас, пригласила его к себе домой. Он, как это принято у них, согласился. Я приготовила ему кофе, как это принято у нас. Он, как это принято у них, предложил сбегать за водкой. Сбегал, принёс бутылку. Мы выпили. После этого я, как это принято у нас, предложила ему секс в постели. Он, как это принято у них, предложил сбегать ещё за одной бутылкой водки. Выпил. И тут пришёл мой Жан. Я, как это принято у нас, хотела их познакомить, а он, как это принято у них, выпрыгнул в окно…