Глава 2. Необыкновенный концерт

«Больно бьют по нашим душам
"Голоса" за тыщи миль.
Ой, зря Америку не глушим,
Ой, зря не давим Израиль:
Всей своей враждебной сутью
Подрывают и вредят —
И кормят, поят нас бермутью
Про таинственный квадрат!»

Владимир Высоцкий. "Письмо в редакцию"



*****


Как говаривал незабвенный Виктор Степанович (пусть земля ему будет пухом): «У нас, сколько партий не создавай - все они похожи на КПСС». Поэтому дальнейшее моё повествование пойдёт в духе стенограммы не то партийного съезда, не то «Необыкновенного концерта».

Открылись двери, и народ хлынул в зал. Набилось человек триста, стояли в проходах и друг на дружке.

 На стене, за столом президиума висел огромный портрет «несравненной», нарисованный Пабло Пикассо, выполненный в кубистическом стиле. Второпях, организаторы мероприятия повесили его вверх ногами, но этого никто не заметил.

Справа и слева от огромного портрета «самой гениальной из гениальных» висели небольшие портреты других классиков, но, надо признать, и творчеством пожиже.

Александр Сергеевич и Фёдор Михайлович улыбались и радостно переглядывались, довольные, что так легко отделались.
 Лев Николаевич, задумчиво поглядывал на восторженных почитателей полуживого классика Proza.ru , пятернёй чесал бороду, размышляя, что он, наверно, поспешил и нужно было назвать свой знаменитый роман «Лиля Каренина». Глядишь, и себя бы спас и собратьям по перу подсобил. А ещё он с грустью думал, что скоро возьмутся и за него.
Николай Васильевич смотрел куда-то вбок, со страхом ожидая, что скоро «несравненная» ка-а-а-к жахнет «Тарас Бульбамо» и ему придётся сжечь первоисточник, тем более, что прецеденты имеются...

Двое подвыпивших работяг уже тащили портрет Александра Александровича, но на них зашипели:
- Потом, потом, уже началось!

Так они и простояли в проходе, дыша на «рокового символиста» перегаром. Бедный певец и восторженный почитатель «Вечной женственности и  Души Мира» захмелел к концу мероприятия,  этой операции «...» (знатоки, вставьте недостающую букву),  ему уже ничего не хотелось. Ни жидовки, ни чухонки, ни Прекрасной Дамы...

«Люба, Любонька, целую тебя в губоньки,
За то, что ты... таблицу знаешь наизусть...» (Л. У.)

А хотелось ему страстно жареной картошки по-крестьянски, посыпанной крупнозернистой солью (??  Guten Morgen), соли не жалеть, можно добавить немножко чёрного перца и мелконарезанного чесночка. Тётя Лиля, может, одолжите?

А за столом президиума уже сидел жгучий молодой брюнет-красавец с голубыми глазами. Несколько темпераментных поклонников подбежали к столу и сразу же без обиняков задали ему исторический вопрос Шуры Балаганова: «А ты, кто такой?»

- Мне поручено САМОЙ вести данное мероприятие, - миролюбиво ответил чернобровый интеллектуал.
- А мандат у тебя есть? – поинтересовались обиженные читатели-писатели.
- Да, вот…пожалуйста, - и голубоглазый предъявил доверенность, из которой следовало, что предъявителю сего «несравненная» поручает вести юбилейный вечер. Внизу красовались подпись и отпечаток указательного пальца «королевы».

Но, ему всё равно не поверили:
- Знаем мы эти фокусы, сами можем на ксероксе напечатать, сколько хочешь…

Но, предусмотрительный голливудский красавчик не сдавался и тут же предъявил неотразимое доказательство – знаменитые трусики, на которых рукой «изысканной и притягательной» было написано: «Это – он, это – он, моего сердца – чемпион!»  и красивыми ярко-зелёными мулине вышита собственноручная монограмма: «LZ».

Вся женская половина зала с интересом уставилась на фаворита.

- Да… это они, -  подтвердил интеллектуального вида блондин с гривой волос и мужественным торсом.

Вся женская половина зала тут же с интересом уставилась на эксфаворита.

- Они,…они, - заулыбались с десяток симпатичных интеллектуалов.

...Все равны, как на подбор,
...С ними дядька Черномор.

не выдержал Александр Сергеевич.

Инцидент был исчерпан. В президиум избрали ещё двоих: одного - из прыщавых и другую - от бальзаковок.

 Симпатичный чернявый сразу же взял быка за рога:
- Дорогие друзья. В силу сложившихся обстоятельств, САМА на съезде присутствовать не сможет.

 На секунду зал оцепенел, а затем загрохотал, застонал, заохал. От негодования почитатели так стучали ногами, что, если бы зал находился не на первом этаже, то пол провалился бы – это точно. Перепуганный таракашечка-букашечка от страха спрятался подальше за батарею и за дальнейшими событиями следил уже одним глазом и даже усами не шевелил. Так продолжалось несколько минут.

Наконец, голубоглазый с трудом успокоил разгневанных почитателей:
- Её срочно вызвали в Главный литературный комитет, утрясти некоторые вопросы, связанные с присуждением премии, - приврал мачо-мэн.

Но мы-то с Вами знаем, что юбилярша была занята научными изысканиями и чуть не свалилась в ванной в голодный обморок.

- На «бургера?» - ляпнул Кай Юлий Вий, очевидно, имея в виду «Русского Букера», но на этого недоумка даже не посмотрели.
- Может, национальная литературная премия "Золотое перо Руси?"  -  глубокомысленно заметила, умная на вид, бальзаковка в красивых модных очках.
И тут до всех дошло:
- Нобелевская!?… Ну, конечно, же!!.. По литературе!!!

Все встали и в едином порыве исполнили гимн: «Боже, Лильку храни!»
И столько было в их глазах фанатизма и решимости, что, если бы они встретили сейчас триста воинов-спартанцев, то наши, вооружённые лишь новеллами «куртуазной и эротичной» и своими рецензиями, разбили бы их за пять минут. И погнали бы их до самого Гурьева!


Да что там этих триста несчастных греков-спецназовцев!

Если бы они встретили тысячу, нет, по три тысячи фанатов «Спартака», «Динамо» и ЦСКА, да ещё тысячу из «Зенита», то всё равно разделались бы с ними за сорок пять минут. И погнали бы их.… Куда же они их погнали? Ах, да, вспомнил,… до самого Гурьева!
Бедный многострадальный Гурьев. Но так Вам и надо! Нечего от матушки-России отделяться!

*****

С официальным сообщением от имени портала Proza.ru выступила Паша Ксенина.

...Паша, ты помнишь наши встречи
...В приморском парке на берегу?  (И.Ю.)

Докладчица коротко осветила проблемы сайта:
- В связи с тем, что количество почитателей таланта «своеобразной и
общекультурной» постепенно приближается к ста тысячам, сервер не справляется и начинает потихоньку дымиться, принято постановление о передаче всех ресурсов… (аплодисменты)… сами знаете, кому. А портал переименовать в Lilja_tp.ru-у-у-у. (Бурные аплодисменты).
Кроме этого, принято отдельное решение о запрещении критики в адрес «странной и неожиданной», а «критоагрессоры» будут изгоняться из сайта без предупреждения. (Одобрительные выкрики из зала).

От имени учёных выступил какой-то замшелый профессор с трудом ворочающий языком, да и ногами тоже. Через пять минут, после того как он отдышался, стало известно следующее:
- По подсчётам специалистов нашего НИИ «прикольно-малохольная» одарила любовью такое количество людей, что сравнимо со всей мужской половиной китайской провинции Сычуань и ещё двум монголам останется. (Робкие аплодисменты).

И этот правнук  зицпредседателя Фунта заснул перед микрофоном. Но, здесь кто-то громко чихнул и он продолжил:
- А теплом она стольких одарила, что этого хватит, чтобы растопить все льды Северного ледовитого океана… (аплодисменты)…и ещё останется два чайника воды вскипятить.
- Сам, ты, чайник, - послышалось из зала, - давай языком-то, быстрее ворочай.
Далее учёный хотел рассказать, сколько точек, запятых и междометий они насчитали в произведениях «великолепной», но заснул окончательно и его, потихоньку, перенесли на диванчик в вестибюле.

От имени начинающих поэтесс с пламенным приветом выступила бригадирша комсомольско-тракторной бригады, полтавчанка Зоя:
- У нас, в половецких степях, тоже есть Интернет, - громовым голосом заявила ударница полей, - и мы вечерами, с подругами после тяжёлого напряжённого дня увлечённо читаем произведения нашего кумира. (Аплодисменты).

- Мы все решили быть похожими на неё и тоже по ночам ходить без трусиков. (Бурные аплодисменты мужской половины зала).

- От имени нашей комсомольской бригады разрешите передать Вам четверть самогона «на дурман-траве настоянном, на ядовитом семени кипяченном». Как говорится, «прорасти сон-травой, забери покой!» Предлагаю выпить за её здоровье! (Оживление в зале).

Наиболее продвинутые прозаики тут же достали одноразовые стаканчики и разлили «отворотное зелье». Предусмотрительные бальзаковки из полиэтиленовых пакетов извлекли бутерброды с колбаской и сыром, пирожки с капустой, печёнкой и картошкой, ну и, разумеется, с яйцами и рисом – сороковины всё-таки. Запахло борщечком со сметанкой и «Бородинским» с чесночком. Светлана Гохман  ради такого случая, не пожалела палку прошлогодней сырокопчёной – вот же добрая душа!

...Света, ты помнишь наши встречи
...В приморском парке на берегу?..

Выпили по первой. Откуда-то из задних рядов залихватски заиграла гармошка, и продвинутые прозаики дружно запели:

...Выйду на улицу - солнца нема,
...Девки молодые свели меня с ума.
...Выйду на улицу, гляну на село, -
...Девки гуляют, и мне весело.

Им тотчас же ответила женская половина зала во главе с  жизнерадостной солисткой поп-группы «Рецка», Даяной Светличной.

...Матушка, слышишь, соловушек поет,
...А там, под горою, пляска идет –
...Девки голосистые звонко поют,
...Мне да молоденькой спать не дают.

Дело шло к коллективному единению полов.

...Матушка родная, водицы мне дай,
...Сердце мое так и кидает в жар.
...Раньше я читала Лильку во саду,
...Думала на улицу век не пойду.

 Продвинутые уже хотели было погнать прыщавых за добавкой, за «Хэнесси», но тут до всех дошло, что…. В общем, Вы понимаете. Голоса постепенно утихли, гармошка, проиграв пару аккордов, стыдливо замолчала.
Вот так всегда! Бабы… а нам, мужикам, за ними потом подтирай.


От имени кинематографистов выступил Сергей Соловьёв. Он по-мужски, коротко заявил:
- Что уже осознал,… покаялся,…сделал выводы…
И приступил к работе над новым фильмом под названием: «Чёрная лилия – эмблема печали, красная лилия – эмблема любви».
- В главной роли - сами понимаете, кто. (Бурные аплодисменты).

- Не бережём мы свои таланты, - продолжил Сергей Александрович. Вон в Австрии и Швейцарии именем «несравненной» уже речку назвали, а мы только после смерти автора воздаём ему положенные почести.

- Вечно эти натовцы лезут, куда не надо, - возмутился Кай Юлий Вий.
- Да вроде эти страны – нейтральные, - неуверенно возразила, умная на вид, бальзаковка в красивых модных очках.
- Всё равно они сволочи! – прозвучал приговор.
Тут же постановили переименовать Бердичев в Лилькакозельск. («Единогласно»).

Но этого показалось мало. На трибуну вскочил скульптор и художник Ю. Салатный и бодро доложил, что у него уже готовы эскизы к памятнику «виртуозной и блестящей». Но в Москве есть только одно единственное место, где его можно установить, повернулся и выразительно посмотрел на портрет А. С. Пушкина. «Разумеется, площадь тоже придётся переименовать», - добавил восторженный поклонник-глиномеситель.

На секундочку зал затих, но раздался неистовый истеричный призыв комсомолки Зои: «Даё-ё-ёшь!» и все бурно зааплодировали.

"И долго буду тем любезен я народу,
Что чувства добрые я лирой пробуждал".

«Ну что, доигрался... хрен на скрипке», - прокомментировала бы  этот сексуальный момент тётя Лиля, большая любительница изящной словесности.

Классики нахмурились. У Александра Сергеевича перехватило дыхание, а из глаз нашего национального достояния медленно покатились слёзы: «Вот она, благодарность потомков...»

Николай Васильевич открыл рот и уже хотел было вступиться за друга, но его опередил голубоглазый председательствующий:
- Друзья, Вы знаете, воевать с пушкинистами, пожалуй, не стоит, их тоже немало - орды немерянны. Да у них, судя по всему, и пушка имеется?..

- Да, да. Царь-пушка, - сквозь слёзы подтвердил гениальный пиит, - как жа-а-а-хнем, - и бросил взгляд на Николая Васильевича.
- А я Тараса Бульбу в союзники позову, - пригрозил большой специалист по польскому вопросу.
- Мы Вам устроим Бородинское сражение! - не выдержал Лев Николаевич.
- Бедные люди, - зыркнул глазами бывший каторжанин, большой знаток загадочной русской души. - А топорик-то известный (альпеншток, по-научному, прим. ред.) ещё не заржавел!

А Александр Александрович ничего не сказал, так как, ему по-прежнему, безумно хотелось жареной картошки, сто грамм и солёного огурчика.

Так что неизвестно, чем может закончиться битва на Proze.ru пушкинистов и лилькийцев. Словечко-то, какое, прямо из Древней Греции. Лилька сейчас от зависти, наверно, ногти кусает. Вообще-то, я пишу лучше её - она это знает,  поэтому и определила меня на кухню, чтобы я ей лишней конкуренции не создавал. Но об этом чуть позже.

И погонят они Вас?.. Куда же они Вас погонят? - снова подзабыл автор.
 
- Йо-хо-хо-хо..., – побежала лошадка по кругу.
- Сектор № 5.
- Вопрос от телезрителя из города Гу... ой, извините. Итак, вопрос: куда бы погнали пушкинисты лилькийцев в случае своей победы? Время пошло.

Шушуканье за столом.

- До самого Гурьева, до самого Гурьева! – горячо зашептал великий, но обиженный поэт.
- Александр Сергеевич, не подсказывайте, а не то Вам покажут красную карточку.
- Господин ведущий, досрочный ответ.
- Кто отвечает?
- Автор.
- Слушаю.
- И погнали бы их до самого... (аплодисменты).

Кай Юлий Вий, да не хлопай ты так сильно в ладошки. Аплодисменты - в известной передаче, а не в Вашем Дворце съездов.

Бедный многострадальный Гурьев. Чувствую, что к концу моего повествования там заметно обострится квартирный вопрос.

Так что с памятником решили немного повременить. Но хотелось «действовать, действовать и действовать!»

- А давайте именем «самой гениальной» звезду назовём, - неожиданно предложил К. Ю. Вий.

Браво, Кай Юльевич, а я то думал, что ты уже совершенно безнадёжен. Но оказалось, что это связано с большими бюрократическими проблемами, а хотелось быстро и сейчас!

На трибуну поднялся красивый интеллигентный седовласый контр-адмирал (тётя Лиля, очнись) и чётко, по-флотски, доложил:
- Предлагаю назвать именем LZ один из островов Курильской гряды! (Бурные аплодисменты).

Тут же постановили назвать самую близкую к Японии безымянную скалу – «Лиля-сан». («Единогласно»)
Так вам и надо самураи косоглазые, а то совсем распоясались!

«Чужой земли мы не хотим ни пяди,
Но и своей вершка не отдадим...»

Под задорную пионерскую песню и грохот барабанов по залу к трибуне начал пробиваться отряд нимфеток-конфеток.

...Взвейтесь неоном, синие ночи,
...Мы – пионерки дети рабочих.
...Настала эра интимных годов,
...Клич пионерок – всегда будь готов!

Все пионерки были в ослепительно белых шёлковых блузочках с ярко-красной надписью: «I () LZ»,  в разноцветных колготочках, без шортиков, в туфельках на высоком каблуке, хорошо известной всем модели, на голове у каждой – кокетливый бант в форме лилии. У всех – по изящному барабанчику, по которым они довольно неплохо стучали палочками.

Замыкала бравый пионерский отряд девчонка лет двенадцати, которая катила перед собой детскую коляску, разукрашенную всевозможными лилиями. В ней гордо восседала крохотуля-нимфетуля в подгузничке, которая неумело, не в такт била крохотными ручонками по запасному комплекту памперсов, но «лукаво улыбалась, между делом…» (Г.К.). Иногда, из огромного букета бросала в зал живые лилии.

«Тут вообще началось -  не опишешь в словах!
 И откуда взялось столько силы в руках …» (В.В.), но, это - уже другой В.В.

(Из стенограммы: «Зал бушевал, неиствовал!»)

«Вот она -  будущая звезда наших фотосессий!» – сразу же решили журналистки-гламуристки.
Но неразумное дитё иронически посмотрело на них, покрутило пальчиком возле височка, что могло означать: «Вы что, дурёхи кулинарные, кашей манной объелись у себя в редакции. Есть и другие, более интересные заокеанские журналы».

...Здравствуй, племя
...Молодое, незнакомое!

мысленно поприветствовал их Александр Сергеевич

Вдруг его словно чем-то кольнуло. Он вгляделся в личико крохотули: «Господи, не может быть… вылитая Акулька!»

Нимфетуля тоже, с какой-то свойственной лишь маленьким детям интуицией, посмотрела на портрет и радостно, протягивая ручонки, залепетала: «Де-е-еда,…де-е-еда!»
«Признала,… признала  прародителя», - прослезился Александр Сергеевич.
Но, в общей суматохе и грохоте барабанов эта мизансцена прошла незамеченной.

Остальные классики, вытаращив глаза, с трудом постигали происходящее или, выражаясь современным языком, «были не в теме».

- А что? – подумал великий поэт, - слезу сейчас со стены, нацеплю джинсы, футболку, кроссовки, возьму знаменитую кружку и пойду в гости к Лильке.  Со спиртным там, вроде, всё в порядке, а двум гениям всегда найдётся, о чём поболтать. А заодно, на практическом примере укажу на отдельные неточности известной новеллы.
Но, Лев Николаевич, словно уловив его мысли, строго на него посмотрел и поэт-диссидент, слегка смутившись, решил отложить поход до лучших времён.   

Самая разбитная из девчушек подошла к микрофону и бойко доложила, что с дядей Вовой Набоковым они больше не дружат, а их кумир – указала рукой на портрет – и все дружно отдали салют. Они хотят быть похожей на неё, и ради этого, возможно, выучат букварь. (Аплодисменты). А их пионерская дружина отныне будет носить гордое имя: «Лиля_Zet». (Бурные аплодисменты).

После этого докладчица перешла к критике и заявила, что на специфических сайтах житья нет от этих древних двадцатилетних старух, и выразительно посмотрела на комсомолку Зею. Зоя вспыхнула и хотела было дать отлуп, но вспомнила, что у неё уже «семеро по лавкам сидят» и язычок прикусила.

- В общем, нечего этим старухам создавать нам конкуренцию в деле сексуального строительства. А не то приедем в ваши половецкие степи и разберём ваш трактор на болты и гайки и сдадим его в металлолом к … матери!
- Какой, какой матери? – заинтересовались М. Пуговкин и А. Смирнов.
- Парижской… бо-го-ма-те-ри.

Крохотуля от возмущения тоже погрозила кулачком куда-то в сторону половецких степей, и что-то пропищала в духе:
- Мы этим ****ям ещё покажем!
- Да, да. Мы вам всем покажем! – двусмысленно закончила своё выступление бойкая пионерка.

Девочкам подарили по шоколадному набору «Нимфеточка» и по пачке контрацептивов, а малютке - ещё и красивую импортную соску. Но она тут же швырнула её в какого-то дядьку, что могло означать:
- Сосите сами это китайское дерьмо!

И под громкие рукоплескания пионерский отряд с грохотом двинулся в обратный путь, к себе домой – по порносайтам и подворотням.

И лишь  бальзаковки уныло размышляли: «Если комсомолки – уже древние старухи, то к какой же возрастной категории относимся мы?»

«Да, что-то здесь не так, не так, не так…» – пропели мы дуэтом с А. Р.
........
................
......
.........................

«Да, что-то здесь не так, не так, не так…» - глотая комок в горле и вытирая красивым накрахмаленным платочком слёзы, присоединилась к нашему дуэту, умная на вид, бальзаковка в красивых модных очках.


Как говаривал Серёга Зверев: больше гламура, педикюра и маникюра!
А я от себя добавлю: и драйва!! http://www.youtube.com/watch?v=YDCkaA3dFw4