Чужая роль

               
               
            Евгений Борисович Гурьянов, уже не юный, но ещё не старый мужчина сидел на скамейке в Александровском саду и, устремив взгляд в сторону Мавзолея, думал о чём-то своём. Он и не заметил, как рядом примостилась старушка, несколько раз пристально посмотрела на него, затем пододвинулась вплотную и тихо произнесла:
      - Здравствуйте, господин Путин.
      - Сумасшедшая, - струхнул Евгений Борисович. – Сбежала из Кащенко.
      Заметив гримасу на его лице, старушка улыбнулась доброй улыбкой и приветливым голосом повторила:
      - Напрасно вы испугались, господин Путин. Или лучше, товарищ?
      Не дождавшись ответа, она  продолжила:
      - Да нормальная я, нормальная. Всю жизнь проработала учительницей, физику и математику преподавала …
      - Но я не Путин, - смутился Евгений Борисович. – Вы обознались.
      - Нет, не обозналась, - ласково проворковала старушка. – Я много раз видела вас по телевизору и не могу спутать ни с кем другим.
      - Я тоже видел Владимира Владимировича по телевизору и не нахожу между нами никакого сходства.
      - А я нахожу, – возразила старушка. - Ибо, как математик, привыкла строить свои выводы на аргументах и фактах.
      - И что же вы построили в этот раз?
      - А то, что вы боитесь демаскироваться. Отсюда парик, накладные уши, вставная челюсть.
      - Да на кой чёрт мне вставная челюсть, - вскипел Евгений Борисович, - у меня ещё свои зубы, слава Богу.
      - Для конспирации, - старушка приложила палец к губам.
      - А конспирация для чего?
      - Чтоб народ не узнал?
      - Простите, но ваши слова не могут вызвать во мне ничего, кроме недоумения.
      - Ваше недоумение объясняется вашим недопониманием.
      - И чего же я недопонимаю?
      - Придётся разъяснить. Вы, как лидер государства, должны периодически ходить в народ, толкаться во всяких людных местах, - такие вылазки полезны руководителю  любого ранга, чтобы изнутри узнать, чем живёт население, чем дышит, питается, во что верит и над чем смеётся.
      - Я и так толкаюсь, - неожиданно для себя выпалил Евгений Борисович. – Куда меня уже только не заталкивали: и в танк, и в отсеки подводной лодки, и в гастрономы.
      - Похвально, - отметила старушка.
      - Я держу руку на пульсе страны - окончательно втянулся в роль Евгений Борисович, - нахожусь на связи с регионами, мне постоянно докладывают…
      - Конечно, - согласилась старушка, - вам докладывают, но одно дело слышать чужими ушами, видеть чужими глазами и совсем другое – прочувствовать всё увиденное и услышанное на своей шкуре. А чтобы не было подтасовки, фальсификации, оптического обмана, чтобы ваши впечатления были убедительны, надо слиться с народом, войти в его плоть и кровь, и ничем от него не отличаться.
      - Сильно сказано, - похвалил Евгений Борисович и с уважением посмотрел на старушку.
      - Спасибо, - воодушевилась она. – Вот я и прошу вас, не раскрывая  инкогнито, выполнить несколько народных поручений. Раньше это называлось «наказы избирателей»
      - Каких ещё поручений? – нахмурился Евгений Борисович.
      - Во-первых,– оживилась старушка, - квартирный вопрос. – Я вот отработала столько лет, а так и не заработала на квартиру. И никто из моей семьи не заработал. Вот и ютимся мы впятером в крохотной «хрущёвке» - дочь с мужем, двое её детей и я.
      - Безобразие, - возмутился Евгений Борисович.
      - Вот видите, - подхватила старушка, - вы со мной уже солидарны. Но этого мало. Надо принимать решительные меры.
      - То есть?
      - На вашем месте я бы…
      - Ого, - рассмеялся Евгений Борисович, - лихо. На моём месте. Ну-ну, продолжайте, пожалуйста.
      - На вашем месте, - повторила она, - я бы попробовала что-то, скажем так, импульсивно-интенсивное.
      - Что, именно?
      - А вспомните, как в не столь далёкие времена решали жгучие глобальные проблемы методом «навались». БАМ, например, целину или что-либо подобное. Придумывали лозунг, бросали клич в массы, и пошло-поехало: «Комсомольцы на БАМ!», «Поднимем целину!», «Пятилетку – в четыре!», «Все как один». Пришла пора заявить во весь голос: «Каждому гражданину – благоустроенное жильё!» Ей-богу, стыдно перед всем миром. Столько лет толчём воду в ступе. Ещё Булгаков писал, что «квартирный вопрос» испортил москвичей. Не набиваюсь в соавторы к Михаилу Афанасьевичу, но осмелюсь его дополнить: «И не только москвичей».
      - Предлагаете бросить клич?               
      - Совершенно верно.
      - Да мы и так уже столько их набросали…
     - Не скажите. В чём-то этот набатный метод срабатывал. Мобилизовал. Нацеливал. Концентрировал силы в направлении главного удара.
      - Простите, не знаю вашего имени отчества…
      - Татьяна Васильевна.
      - Простите, Татьяна Васильевна, но сейчас одними призывами не обойдёшься. Народ пошёл не тот. Не даст себя оболванить.
      - Почему оболванить? Ведь проблема действительно существует. Конечно, на голые призывы сейчас никто не клюнет. А вы подкрепите их делом, реальными результатами.
      - Надо попробовать, - рассмеялся Евгений Борисович.
      - Попробуйте. Есть ещё одно предложение. Не кажется ли вам, что в кадровой политике государства ощущается явный перекос? Вы смотрите молодёжные передачи по телевизору?
      - Смотрю иногда.
      - А я стараюсь не пропускать. Сказывается профессия педагога. И вот что бросается в глаза. Приоритеты и предпочтения сменили свой вектор. Нас ведь как когда-то учили:  общество состоит из базиса и надстройки. Базис – это производители: рабочие, крестьяне, промышленная интеллигенция,..   А надстройка – это потребляющая часть, как бы красиво не назывались профессии этой категории.. Так вот у нынешней молодёжи в приоритетах надстроечные профессии: продюсер, промоутер, риэлтор, менеджер. Раньше бы просто сказали «продавец», а сейчас - ха-ха-ха, – «менеджер по продажам».
      - Интересный вы собеседник, - признался Евгений Борисович. – Ваши наблюдения и предложения заслуживают самого пристального внимания.
      - Тогда вот вам напоследок ещё одно поручение. Сделайте же что-нибудь с этим капризным климатом. То, понимаете ли, жара под сорок, то - холод собачий, то половодье, то засуха, никак не привыкнешь к этим природным катаклизмам.
      - А что я могу сделать, – развёл руками Евгений Борисович.
      - Вы – ничего. Обратитесь за помощью к Нему, - старушка воздела глаза к небу. – От Вас до Него ближе, чем от нас.
      - Вы так думаете? – хмыкнул Евгений Борисович, но, посмотрев на старушку, сказал: «Ладно, попробую».
      И он вознёс глаза к небу.