Ошибки в словах

По берегу, вдоль кромки воды брел человек. Река, словно сердитая уборщица спешно подтирала его следы на песке.

Ветер дул в лицо резко и недовольно, порой его напор не давал свободно вздохнуть, словно говоря – ты здесь не к месту, человек, нечего тут разгуливать, возвращайся.
В конце-концов человек и вправду остановился. Повернулся спиной к ветру и вытащил из кармана английского пальто конверт. Это было Её письмо.

Конверт пришел неожиданно, на адрес его родителей, где он не жил уже много лет. В письмо была вложена фотокарточка, на которой была заснята женщина. Она и… не она. Стояла под пальмами и махала рукой фотографу. Розовая майка с вычурной надписью плотно обтягивала бюст. Джинсовая мини-юбка предательски обнажала ноги над коленями. На безымянном пальце упирающейся в бедро руки желтел социальный статус с крупным камнем. Женщина на фотографии все еще была красива, цифровая подпись в углу кадра гласила, что снимок сделан два года назад.

Письмо оказалось не длинным. Исписанный аккуратно выведенным почерком, с завитушками на заглавных буквах и «б», лист клетчатой бумаги умолял о встрече. Обладательница почерка с завитками вернулась в город после развода.

Долгое время он сам искал её через родственников. Те молчали.  «Не твоего поля ягода», - читал он во взгляде её матери. Отец стыдливо отворачивался и молчал.
Искал через интернет, на многочисленных сайтах, где регистрировались их общие друзья и знакомые, ее не оказалось. Подруги говорили, что она не пишет им после переезда и пытались утешить его, по своим возможностям.

И вот оно. Письмо. Его бросало то в жар, то в озноб пока он его читал имя, отправившей конверт. Он вскрыл его там же, на лестничной клетке и руки его дрожали. Перечитал один раз, оглушенный не понял ни слова, строчки и буквы прыгали перед глазами и не складывались в связанный текст. Потом еще и ещё раз перечитал, пытаясь успокоится. Горло его перехватило и сердце билось сразу во всем теле, оглушая.
И когда дверь ему открыла жена, то отшатнулась от его пустого невидящего ничего перед собой взора.

Жена увидела в руке письмо. И он не возражал, когда она взяла его прочитать, страшась, что известия на бумаге слишком страшны и тяжелы для мужа. Она вернула ему листок со странным выражением на лице.  Которое он уже не заметил.

Он ушел на кухню, хлопнув витражной дверью. Мысли путались, глаза горели дурным огнем. Все воспоминания возвратились к нему, и он был готов этим же вечером перечеркнуть свою нынешнюю жизнь.

Жена лишь попросила: « не говори сейчас ничего, необдуманных слов не нужно».
Спал он на диване в гостиной.
Утром перечитал письмо.

Она «соскучелась». Он перечитал еще раз. Отметил еще две грамматические ошибки. Письмо грело душу и щекотало его самолюбие.

Зашла жена, сказала о завтраке и что вернется поздно. Ушла, избегая встречаться глазами.

Он остался наедине с грамматикой.

На работу не пошел. Владельцу иногда можно не приходить на рабочее место. Еле дотерпел до обеденного времени.  Поехал домой к ее родителям, по адресу указанному на конверте.
Мать очень радостно его встретила, пыталась затащить в квартиру, дождаться Её. Он кое как отодрал от себя липкую от предвкушения мамашу  и пошел в кафе, где Она обедала с подругами.

Сел в углу, чтобы его не могли заметить и принялся наблюдать. Подойти не мог, слишком много вокруг Нее было народу, сказать при них было нечего. Достал письмо.

«Ты же так любил меня, неужеле забыл?» - кокетничали строки, прижимаясь к краю бумаги. Нет, он помнил. Свой восторг и растерянность перед сочной румяной одноклассницей, водящей за нос большинство парней в округе. Помнил поцелуй на школьном дворе, когда она проспорила, и ей пришлось целоваться с ним. Помнил каждую их встречу, каждую ночь, проведенную вместе, а особенно последнюю, перед тем как ему утром предстояло отправиться на службу своей великой Родине.

Она перестала писать спустя два месяца. Он сходил с ума, внешне ничем не выдавая свои мучения. Дома ждала уже известная история.

Женщина на фото отличалась от той, что он видел сейчас за столом в другом конце зала. Она мало изменилась внешне, но там сидел совершенно не знакомый ему человек.
Человек менял одну выигрышную позу на другую, сверкал крупной бижутерией и периодически взмахивал острыми наращенными когтями. Длинные неестественно густые локоны сливочного цвета тряслись вокруг головы, напоминая ему о змеях великолепной Горгоны. Кожа человека выглядела так, словно ее долго пропитывали морилкой.

Он знал, что это загар, но отделаться от мысли о лакированном дереве не мог.

А потом кукла сломалась.

Она встала из-за стола, прошла нетвердой пьяной походкой несколько шагов и потеряла равновесие на высоких острых шпильках. Она остановилась, выправилась, как это делают люди пародирующие роботов и, чуть растопырив руки, направилась в дамскую комнату.
Он склонился над меню, умоляя всех существующих на свете духов отвести ее взгляд.
Духи оказались в хорошем настроении.

Он выскочил на улицу, сел в машину и очнулся уже на берегу реки.

Он вытащил письмо и присел на корточки у реки. Волны как ласковые щенки тут же подбежали под подставленную ладонь. Лизнули холодными языками руку и убежали играть дальше, унося на своих серых спинах орфографические ошибки.