Глава 9. Российский Общенародный Союз

После отъезда Дудеева, в деятельности фирмы настал очередной перерыв. Средств не было, а искать потребителя плитки не в сезон строительных работ было занятием бессмысленным. А уже через несколько дней я решительно хлопнул дверью кабинета своего начальника и перестал выходить на работу в РКК «Энергия».
Прошел месяц моего неопределенного состояния, который провел в бесплодных попытках найти достойную работу.
— А где зарплата? — намекнула жена в канун новогодних праздников.
Это заявление вызвало в душе бурю эмоций. Мы привыкли жить от зарплаты до зарплаты, не имея никаких накоплений. Так жили наши родители, так жили все вокруг, так жили и мы. Да и откуда им взяться, тем накоплениям, при мизерных окладах советской поры. А потому все наши значительные покупки были сделаны исключительно в кредит. Телевизор в кредит, пианино для дочери в кредит, мебель в кредит и даже наш автомобиль «Москвич» — и тот в кредит. Если денег не хватало, можно было занять до получки у друзей, у коллег по работе и даже у соседей. Главное — вовремя отдать, тогда и в следующий раз не будет проблем взять в долг.
И вот впервые в жизни почувствовал себя неуверенно, потому что пресловутой получки ждать было неоткуда. А кто даст в долг безработному? Да и как возьмешь, если нечем отдавать? К тому же, мы все уже давно жили совсем в ином обществе, где никому нет дела, работаю где-то или нет, на какие средства живу и живу ли вообще. Социально направленное прежде общество стремительно стратифицировалось. Передо мной же реально замаячило нищенство.
Конечно же, у меня есть семья, в которой до сих пор какие-то средства к существованию получали все: мы с женой свои получки, дочь институтскую стипендию, теща пенсию. Лишь кот не получал ничего, хотя и питался с общего стола, и питался в общем-то неплохо. Рыба у него не переводилась. Но моя получка составляла половину денежного довольствия семьи. И вот теперь этой половины нет, а впереди праздники. А деньги в семье, судя по всему, заканчиваются, и случится это, скорее всего, как раз накануне. В общем, невеселой предстояла нам встреча Нового девяносто четвертого года.
— Зарплаты больше не будет, — мрачно ответил жене.
— А может, ты покаешься перед начальством и выйдешь на работу? — неуверенно спросила она.
— В чем покаюсь? В том, что мой сектор все это время полноценно работал, а у Мазо и Шинкина не знали, чем заняться, и у них разбежались люди? Можно, конечно, согласиться с Николаевым и ликвидировать мой сектор, отдать этим бездарям своих специалистов и даже самому пойти к ним в услужение. Куда же еще? Именно это мне и предложили. Нет уж. Лучше буду с Дудеевым на рынке торговать.
— Ему-то есть, чем торговать, а у тебя ни копейки от той торговли. Что ты за это время заработал? Скажи, — разбушевалась вдруг Татьяна.
— У нас период накопления капитала. Все наши средства в обороте, и половина из них по закону моя, — возмутился я.
— Вот и возьми свою половину, — предложила жена.
— Думай, что говоришь. Та половина быстро кончится. Не заметишь. Вот только, что потом делать? Другой такой шанс вряд ли представится, — ответил ей.

Новый год все-таки встретили, как обычно. Татьяна сберегла какие-то деньги на черный день. А через неделю меня вызвали в отдел кадров и рассчитали по 31 декабря включительно. Получил и двухмесячное выходное пособие. Словом, домой принес кучу денег.
— Держи, — отдал их жене, — Постарайся растянуть хотя бы до весны. Больше денег не предвидится, — сказал ей и как накаркал.
Несмотря на финансовые проблемы, сходил на нашу традиционную январскую встречу выпускников училища.
— Ну, чем занимаешься? Что у вас планируют вместо «Бурана»? — поинтересовался Саша Бондарь, с которым не виделся со времен сахарной лихорадки.
— Не в курсе. Я там больше не работаю, — ответил ему.
— А где же? — удивленно спросил он.
— В своей фирме.
— Да ты что? И чем же она занимается?
— Поставками товаров в Киргизию и обратно, — пошутил я.
— А обратно зачем? — рассмеялся Саша, — И что же вы поставляете, если не секрет?
— Все.
— Слушай, Толя, а к вам можно присоединиться? — подключился к нашему разговору Володя Комаров, — А то вот на пенсию выставили, а чем заняться, не знаю. Вон ребята куриными окорочками торгуют. Попросился к ним, не берут.
— Не возражаю, Володя. Только вот зарплаты пока нет, и не знаю, когда будет, — ответил ему.
— Будет же когда-нибудь. А пока поживу на пенсию, — обрадовался Комаров.
— Договорились. Будешь заместителем директора, — мгновенно установил его статус.
— Ничего себе, — удивился Валера Крашенинников, — А мне местечко не найдется?
— Развернусь, всем найдется, — оптимистично заявил ему.
— Вот это по-нашему, Толя, — обрадовался Валера, — А то вот, что удивляет. Кого из наших не спрошу, все устроились охранниками. На службе с пистолетиками бегали, и теперь кого-то охраняют. Неужели, думаю, у нас, инженеров, на большее ума не хватает? А ты, Толя, молодец. Свое дело организовал.
— Подумаешь, — перебил его Бондарь, — Мы еще раньше с Демой и с Виталькой организовали. Вот только до сих пор не знаем, чем заняться. Толика пригласили, так он не захотел с нами работать. Свою фирму сделал, — пожаловался он. Я промолчал. Не хотелось на нашей встрече рассказывать кому-либо, из-за чего мы тогда разошлись с бывшим другом.
— А у вас, кто директор? — спросил его Крашенинников.
— Предлагали Толику, а он не захотел, — выкрутился Бондарь, — Хочешь, тебя изберем. Занимайся, раз мы с Виталькой не можем.
— А я, Саша, как и вы, не знаю, что делать, — сказал Валера, — Разве что Толя поможет? — посмотрел он на меня.
— Помогу, — ответил ему, хотя еще и сам не знал, чем.

В начале февраля пришел факс от Дудеева:
«Толечка, лекарства потихоньку расходятся, но не так быстро, как думали. Как дела с плиткой? Поторопись. Нам предлагают стать учредителями совместного предприятия „Гранит“. Это карьер каиндинского гранита. Скоро в Москву приедет Табалдыев. Он тебе все расскажет».
Вскоре позвонили от Табалдыева. Мы встретились с ним и его помощниками в вестибюле Института космических исследований. Он рассказал о планах создания СП «Гранит», где нашей российской фирме предложили долю в тридцать пять процентов. Остальное распределялось между фирмой «Караван», основанной на базе останков Киргизского филиала ИКИ, и, собственно, самим приватизированным карьером.
— Нас поддерживают большие люди Кыргызстана, — таинственным голосом начал Табалдыев, — В учредителях «Каравана» ученые нашего института и даже известный писатель. Планы большие, а по части гранита и другого камня очень хотели бы сотрудничать с Россией. Так что ваша с Дудеевым фирма оказалась очень кстати. Тем более, вы уже продавали наш гранит в Россию. Думаю, это наш первый карьер, но не последний.
На следующий день привез Табалдыеву комплект документов фирмы «ДуСтар», подписал учредительные документы СП «Гранит» и выписал генеральную доверенность Дудееву. Так у нас появилось дочернее предприятие.
Недели через две узнал, что часть вырученных от продажи лекарств денег пошла в уставный капитал СП «Гранит», а на оставшиеся закуплены блоки для отправки в саратовскую область. Генеральным директором СП «Гранит» избрали Зеленина, известного специалиста по добыче и переработке камня.
Примерно в это же время мы, наконец, смогли собраться на квартире Комарова. Кроме нас с Комаровым были Бондарь с Крашенинниковым. Там я впервые увидел документы фирмы, которую когда-то чуть, было, не возглавил. Согласившись помочь неопытным однокашникам, я, тем не менее, постарался максимально отмежеваться от дел той фирмы. Все завершилось шикарным обедом, организованным хлебосольным хозяином.
А через неделю Комаров заехал за мной, и мы отправились в Болшево, чтобы подготовить перерегистрацию фирмы Бондаря. Сашу мы с собой не пригласили, но предупредили, что заедем. Провоевав полдня, мы выполнили наш план.
— Толечка, давай заедем к Сашке. Жрать охота, — взмолился Володя, не успевший позавтракать.
— Поехали ко мне. Это хоть напрямую, а к нему надо крюк делать, — предложил ему.
— Нет. Я уже не доеду. Да и посмотрю, как он живет, — настоял Комаров.

— А мне вас угощать нечем, — обрадовал нас Бондарь, — Я еще в магазин не ходил.
— Ну, ты даешь. Мы же договорились. Ты же знал, что мы приедем и будем работать как каторжные. Мы с Толей все сделали, а ты еще в магазин не ходил, — возмутился Володя, — Хоть чаем напои, — попросил он.
— У меня чай без сахара, — сообщил минут через пять Саша, — Да и заварки нет, — удивил еще больше.
— Может, и кипятка нет? — рассмеялся Комаров.
— Кипяток есть. А может, еще найду старое сливовое варенье, — обрадовал нас хозяин.
— Ладно, тащи варенье, — согласился Комаров. Увидев пустую литровую банку, на дне и стенках которой присохли остатки чего-то невнятного, я от «чая» отказался.
— Плюшкин, — рассмеялся Комаров, когда оказались на улице, — Еле банку ему кипятком отполоскал. Теперь может смело сдавать, — веселился он.
Через полчаса мы уже сидели за нашим столом. Татьяна накормила нас замечательным обедом. На столе даже появилась четвертинка. Увы, Володя был на колесах.
— Слушай, Толечка, давай сразу сделаем нотариальные копии документов, — предложил он, — Где у вас поблизости нотариальная контора?
— Есть одна, но там можно простоять полдня в очереди, — ответил ему.
— Тогда давай съездим в центр. Там есть хороший нотариус, а очередей практически не бывает. А заодно тебя кое с кем познакомлю.
Вскоре мы оказались в Комсомольском переулке в районе улицы Маросейки.
— Гусев Георгий Георгиевич, — представился энергичный пожилой мужчина, который явно был главным в странной комнате на четвертом этаже, куда привел Володя после нотариуса, размещавшегося в этом же здании.
Я огляделся. Обычное служебное помещение заурядного советского учреждения. Но прямо над входом висело странное знамя с таинственной надписью «Р.О.С.»
— Это наше партийное знамя, — пояснил Гусев, — Мы с ним ходим на демонстрации, с ним защищали Белый Дом. Врагу не сдали. Володя вот вынес его оттуда буквально перед штурмом. А мы уже выходили с Бабуриным налегке.
— А что означает ваша таинственная аббревиатура? — спросил Гусева.
— Российский Общенародный Союз, — расшифровал он.
«Ну и ну. Не хватало еще политикой заняться. Назанимался. Хватит», — решил я.
— Напрасно ты, Анатолий, скептически относишься к политике, — вдруг сказал Гусев, словно прочел мои мысли, — Без политики ты не сделаешь свой бизнес. Тебе просто ничего не дадут сделать. Нужна твердая опора, — начал он свою агитацию, из чего заключил, что Володя рассказал ему все, что знал, обо мне.
— Крыша? — усмехнулся я.
— В какой-то степени, пока мы не у власти. А станем властью, появятся и не те еще возможности, — продолжил убеждать меня политик.
«Банда сумасшедших», — мелькнула мысль, — «Коммунистические реваншисты», — мгновенно определил их политические взгляды.
— Я-то, чем могу быть вам полезен? — на всякий случай спросил его.
— А как же. Мы помогаем бизнесу, бизнес помогает нам, — оперативно отреагировал «вожак».
— Как промышленник Морозов? — в шутку спросил его.
— Как курочка Ряба, — рассмеялся он, — Вы еще снесите ваше золотое яичко. А там поговорим. Ладно, давайте за знакомство, — привычно достал он из сейфа бутылку коньяка и лимончик.