Педагогические тупики

Мастера педагогического жанра
После родительского собрания классная руководительница Ольга Евгеньевна попросила меня задержаться. Когда все ушли, она прямо в лоб заявила мне, что мой сын Миша – потенциальный преступник. Как мать я, разумеется, знаю не только сильные, но и слабые стороны сына, но такое заявление выбило почву из-под ног. Опираясь на свой жизненный и педагогический опыт, я попросила ее найти к нему подход, даже подсказала, за какие ниточки дергать. Но классная дама была неумолима и вынесла вердикт: я ничего делать не буду, а вам рекомендую обратиться к психологу.
Надо ли говорить, какую я развила деятельность на следующий день. И вот мы уже в Центре психологической помощи семье, где штатный специалист разбирается в вопросах педагогики и психологии хуже меня.
А обстановка в школе накаляется. Друзья-одноклассники рассказывают мне, что не проходит дня, чтобы Мишу не назвали неряхой или будущим пьяницей. У моего сына и правда есть особенность – какую бы одежду не надел, через пять минут все выглядит как-то неряшливо. Уже перед уроками ребята прежде, чем зайти в класс, тщательно причесывают его и со всех сторон осматривают. Но, увы, поводы придраться у мудрого педагога остаются. Это возмущает уже самих школьников. И последняя капля падает в мою чашу терпения после урока мировой художественной культуры, на котором при всех было сказано: ты такой же тупорылый, как твоя мать. Я бы никогда не поверила, что педагог, который преподает мировую художественную культуру (!) и меня в лицо не видел, мог так сказать. Но одноклассники Миши подтвердили, что именно так было сказано. После этой черной пятницы я приняла решение: в школу мой сын пойдет только со мной и только после посещения кабинета директора.
Как назло, в субботу я должна была работать на фестивале. Не помню, какой был фестиваль, моя голова работала в одном направлении – найти настоящего психолога. И как не поверить в силу мысли и Божий промысел: я встречаю Александра Кузнецова. Он сам работал в коррекционной школе, с возрастной психологией знаком на практике. И поведала я свою беду бывшему директору школы. А он перевернул все мои теперь уже устаревшие понятия о школе и учителях. Я, воспитанная в советское время представителями новой интеллигенции, всегда с большим уважением относилась к педагогам, их сентенции считала истинными. Кузнецов же объяснил, что зарплату они получают из бюджета, в который МЫ платим налоги, поэтому издеваться над НАМИ и НАШИМИ детьми не должны. Это надо пресекать в корне. Еще он посоветовал мне почитать Закон об образовании. Воскресный день я посвятила изучению этого закона в библиотеке, даже сделала ксерокопии некоторых статей. Надо ли говорить, что к разговору с директором школы я была готова.
Но, то ли Миша проговорился о моих планах, то ли сама Ольга Евгеньевна поняла, что неспроста ее ученик не пришел в школу, но утром в понедельник мне позвонила Татьяна Николаевна, директор школы, и пригласила на педсовет, посвященный поведению моего сына.
Когда я подошла к школе, одноклассники Миши уже ждали меня. Они были озабочены его судьбой. Понятно, что мне их поддержка была лишней, сама во всеоружии.
Ни в коем случае не виню Татьяну Николаевну в этом фарсе. Думаю, занимаясь административными делами и другими старшеклассниками, она многого и не знала и не предполагала. На педсовет были приглашены учителя труда и физкультуры, классные руководители параллельных классов. Речь шла о всевозможных конфликтах и драках между учащимися. Удивительно, но педагоги пытались, что называется «повесить», на моего семиклассника, ответственность за все конфликты, происходящие в школе. Миша, действительно, завоевывал авторитет кулаками, но только в среде сверстников. Татьяна Николаевна спросила, почему ребята его боятся (а как же те, которые переживают за него под дверью?). Миша ответил, что между ними был спор, сможет ли Миша победить в честном бою какого-то крупного парня из коррекционного интерната. Что оставалось делать – только побеждать. И с тех пор с Мишей побаиваются конфликтовать. На педсовете я выслушала много неприятных вещей, связанных с поведением сына, и совершенно согласна, что необходимо принимать меры. Но ведь и меры должны быть адекватными. Всем известно, чтобы избежать девиантного поведения, надо направить энергию на мирные цели. Хочешь быть лидером – будь им! Но в хороших делах. Даже те, кто не способен хорошо учиться, могут быть лидерами в спорте, в творчестве и т.д. Кажется, это прописная истина. Но, тем не менее, класс ни разу не совершал культпоходов ни в кино, ни в театр, не было совместных прогулок на лыжах и катаний на санках, а, между прочим, Семеновское озеро в десяти минутах ходьбы от школы. О школьной самодеятельности вообще не было речи: мой сын с друзьями-одноклассниками сами подготовились и выступили с брейк дансом на празднике, посвященном 8 Марта. Убийственный довод, подсказанный Кузнецовым: в шестом классе сыном не могли нахвалиться учителя-предметники, хорошего мнения о нем и первая учительница, и интерес к учебе еще год назад был, и оценки были положительные. Что вы сделали с ребенком за год!? Причем, по совету того же Александра Кузнецова, я предъявила дневник. Надо ли говорить, что воинственные педагоги сразу «сдулись» после моего выступления. Но у Ольги Евгеньевны был козырь – школьная медицинская карта сына, а в ней диагноз – психопатическое развитие личности. Странно, что об этом не поставили в известность родителей. Странно, что ни разу никто из педагогов не пришел проверить, в каких же условиях живет мальчик с такой патологией развития. Странно, что специалисты из поликлиники и Центра психологической помощи не знают такого диагноза, его просто не существует в природе.
Надо отдать должное, после этого Ольга Евгеньевна больше никогда не унижала моего сына и, что все-таки заслуживает уважения, не мстила ему. Может быть, поэтому она после ухода Татьяны Николаевны Лапиной на пенсию заняла место директора школы.

Стрелка
Но недолго победная музыка играла в моей голове. Буквально на другой день сын пришел и рассказал, что на улице какая-то девчонка стала его обзывать, он, естественно, в долгу не остался. Оказалось, что это подружка какого-то дворового авторитета, а тот, как уважающий себя чел, должен постоять за честь дамы сердца. Была назначена стрелка. Кто не знает, так называлась в 90-е годы банальная драка, а, если взять высокий стиль, дуэль. И, как у мушкетеров, офицеров и прочих дворян-забияк отказаться невозможно. Но и пойти драться тоже нельзя. После педсовета мы ведь вступили на путь исправления. Отец в море, приходится выруливать самой. Пойти и рассказать все Татьяне Николаевне невозможно: драку она предотвратит, но как будут относиться сверстники к Мише. Самой пойти нельзя – проходу не дадут, прослывет маменькиным сынком. Обращаюсь за помощью к старшему сыну и получаю ответ: Миша будет стрелки назначать, а ты меня в блудняк втравливать! Не могу найти выход, не сплю, с головной болью иду на работу. Уже там приходит спасительная мысль попросить помощи или хотя бы совета у друга старшего сына Кости. Надо сказать, что Сергей и Костя старше Миши на двенадцать лет, они уже совсем взрослые не только внешне, но и думают по-взрослому. В то же время помнят себя подростками. Костя обещал помочь и подъехать в нужное время в нужное место. Не усидела на работе и я: отпросилась. По пути к дому встречаю группы подростков и по обрывкам их разговора понимаю, что идут они как раз с места событий. Значит, я опоздала. Вне себя от волнения прихожу домой… там Миша, Сергей, Сергей Черепов, Костя. Оказывается, Сергей тоже не усидел на работе, попросил подкрепление в виде друга Сергея Черепова. Они, прямо как в детективах про бандитские разборки, подъехали к месту стрелки на трех машинах, сами все в черном, кожаные куртки, черные очки. Молча и сурово вышли из машин. Группа будущих драчунов застыла в оцепенении, а те, кто помладше, бегали вокруг и заглядывали в их каменные лица, пытаясь предугадать дальнейшие события. Эскорт из малышей так и кружился вокруг них, пока не дошли до эпицентра событий. Там Костя спросил, какие проблемы? Ответ получил невразумительный. Следующий реплика принадлежала Сергею: вопрос исчерпан? На что получил испуганное согласие. С этим вся делегация, а за ней Миша со своими болельщиками, удалилась. Хорошо все-таки, когда есть старший брат.