Ч. 10 Вариант картины Репина Не ждали

Предыдущая страница  http://www.proza.ru/2011/03/25/18               

На корабле каждый член экипажа должен быть чем-то занят. Даже когда спит. Все беды начинаются от безделья. Эту истину хорошо знает каждый командир. Русских моряков на «Cimbria» расписали по вахтам.

Договорились с капитаном Баденгаузеном, что некоторые обязанности будут дублировать русские матросы. У немцев служба налажена, как часы, кое-чему не грех было и поучиться, тем более что большинство собранных в отряде людей впервые увидели друг друга несколько дней назад.

Жизнь на «Cimbria» была непривычно комфортной: у офицеров в каютах и в кают-компании зеркала, бронза, персидские ковры, диваны, прекрасные картины в позолоченных рамах, гобелены. Стол сервирован хрусталём и серебром. Обилие блюд и их изысканность вспоминались с неизменной тоской, когда потом на своих судах сели на привычную солонину.
 
У матросов, понятное дело, всё попроще. Их разместили в помещении для бедных эмигрантов, но зато с персональными нарами, да и кормёжка была не в пример отечественной.

Чтобы всё это «безобразие» не действовало разлагающе на личный состав, командиры организовали занятия по специальностям, тренировки. На «мирном» пароходе имелись орудия, поэтому практиковались работать не только с парусами и в машинном отделении, но и с артиллерией.

Офицеры, помимо занятий с матросами, занимались штурманским делом, изучали международные морские правила, положение о призах и крейсерской войне. Постепенно собранные с бору по сосенке люди стали сколачиваться в коллективы.

В Балтийском море и вблизи берегов Англии появляться на верхней палубе в форме и группами больше трёх человек запрещалось. В океане эти меры секретности отменили, зато начало штормить, да так, что уже было не до прогулок на палубе.

Последние двое суток Баденгаузен вёл судно в таком тумане, что, казалось, воздух можно резать ножом. Входить в бухту при нулевой видимости он не стал, решил дождаться рассвета в открытом океане.

Эта ночь была Пасхальной. Русские и немцы отметили праздник вместе. Врач из экипажа Алексеева насчитал около сорока тостов, потом и он по понятной причине сбился. После какого-то из тостов вдруг пришло озарение, и все стали понимать друг друга без переводчика.

Горячо говорили о дружбе, обнимались, а некоторые, кто уже не мог говорить, даже взгрустнули. В заключение хором спели: «Мы дружно на врагов…» и «Die Wacht am Rhein» и разошлись по каютам.

Серым туманным утром Баденгаузен, как всегда в безукоризненно отутюженной форме, командовал на мостике. «Cimbria» медленно входила в гавань. Рядом с капитаном стояли такие же начищенные и наглаженные русские командиры. О вчерашнем напоминал лишь крепкий запах, щекотавший ноздри рулевым.

Крутые скалистые берега походили на финские. Особенное сходство придавали аккуратные белые домики, разбросанные среди зелени берегов. Уже можно было прочитать надписи на трактирах у пристани:

«Stenly House», «Оcean Hause», на фабрике: «Lobster Factory», хорошо различались лица небольшой группы любопытных, но тех, кого они ожидали увидеть, не было. Около парохода закружили шлюпки. Первыми на палубу поднялись таможенники.

Продолжение http://www.proza.ru/2011/03/25/33

На фотографии: салон парохода