Утро Романа Нихтенштейна

Утром, когда только - только первые лучики солнца начинали пробиваться сквозь бабушкину тюль, меня разбудило резкое марево, случившееся со мной так внезапно.  Я протёр заспанные глаза своими белоручками жида-монархиста и  подумал что нужно сходить в уборную, справить нужду, столь досаждавшую мне в эту бессонную ночь. Читателю, наверное, станет интересно- почему бессонную? А во всём виновато то порно, с ахалтекинскими ишаками, которое прислали мне вчера на почту. Ух…как болят мозоли. Ну, ничего, пойду помажусь целительным маревом,может, оно исцелит меня, а может, и не исцелит, но я всё равно помажусь,это ведь марево, ещё и целительное, которое целит. Надев мамины панталоны я почапал в сральник. Ой, я хотел сказать, что одевшись я направился в уборную. Лучики солнца, вновь взошедшего над грешной землёй, освещали мне  путь в обшарпанной прихожей. Взявшись за ручку, изготовленную королём Нигерии из  урана и кожи сотни своих подданных, я открыл дверь в обшарпанный, но такой родной мир одиночества. В рабочие ноздри ударил такой приятный запах марева. Анального марева... Спустив столь претившие мне панталоны, я сел на сверкающий желтизной унитаз. Издав звериный рык своей клоакой я выпустил всё то марево, что не давало покоя моему чреву. Благо, я очень сильно любил процесс дефекации.................... Я наслаждался каждым мгновением сей прекрасной забавы. Я понял что моя зрелая какашка уже достаточно зрелая,чтобы отправиться во взрослую, зрелую жизнь. Со слезами на глазах я дал ей пару мудрых, отцовских наставлений и отпустил её на все четыре стороны.- «Уходи!- кричал я - Не надо здесь задерживаться! Мне и так достаточно боли, которую испытываю я, отпуская тебя, о, зрелая какашка!» Она такая зрелая, как марево, только ещё более зрелая. Хотя что может быть более зрелым, чем марево. МАРЕВО! Я растил её в своём чреве целых три недели. Читал ей свои рассказы. Я помню, что ей очень понравился рассказ «Вспышка». Она тогда так зарычала. Ух, вы бы только слышали, дорогие друзья- плебеи- монОрхисты! Я поцеловал её на прощание. Прощай, Айлита, я буду скучать. Я спустил воду…………………
Вернувшись в комнату, подгоняемый вдохновением, навеянным мне маревом, я решил написать что-нибудь бездарное и высокопарное. Так как на то, что я пишу жалко бумаги, я решил напечатать свои творения. Выдвинув замызганную соками любви клавиатуру, я принялся ТВАРЬить.
To be continued…