Мельник Жах. Часть - Старый-престарый лес. Глава 7

Большая винтообразная лестница, вытесанная из камня, в башне тапо привела людей наверх. У Жаха и, в особенности, у его жены, ноги очень устали после столь длительного подъема. Они ели-ели поспевали за Тиром, который в конце лестницы делал такие же легкие шаги, как и в начале. Ноги его нисколько не утомлялись. Его странное, наполовину мертвое, тело не ощущало ни боли, ни усталости. Жах не переставал этому удивляться.

Поднимаясь по лестнице, мельник подумал, что может быть напрасно Тир так глубоко опечален из-за своего проклятия? Ведь у него, благодаря этому, есть особые преимущества, которых нет ни у кого из людей! Ну и что, что его плоть постоянно гниет? Такая ли это большая цена, за невероятно долгую жизнь и физические характеристики?

Жах посмотрел на Винотеральду. Она была красива. Когда он ее увидел в первый раз, он просто удивился, что на свете бывают не только невероятно страшные существа, которых казалось, только описывают в сказках, но так же существует и поистине сказочная красота. Винотеральда была на две головы выше, чем Жах, но это ему даже нравилось. Ее белоснежные волосы и голубые как небо глаза просто завораживали. Ее фигура и формы возбуждали любовный аппетит.

А ведь она могла стать и женой Тира, вдруг представил мельник. Если бы он был нормальным конечно. Да, все же, ноша моего друга нелегка, думал мельник, возможно, он этим и опечален. Жах вспомнил, как Тир неловко переводил взгляд в сторону, когда тапо смотрели на него во время трапезы. А смотрел ли он в глаза Винотеральды? Нет, он этого просто боялся! Он смущается взгляда каждого. Еще бы, ведь на него смотрят как на «Нечто», кем он на данный момент, в принципе и является.

Жах вдруг осознал, что даже он в полной мере, если сказать честно, не воспринимает Тира как человека. Он откопал его на кладбище чисто из эгоистических соображений, чтоб тот помог ему добраться до дерева Анычар. Хотя сейчас он ему и стал близок, даже очень близок, Жах смотрел на него больше как на сказочного друга, нежели на простого друга. Мельник решил как-нибудь поговорить с ним об этом, чтобы Тир не чувствовал себя другом по обязанности.
И опять странное сочетание заметил Жах: сказочный друг, сказочная жена, сказочный проводник, что показывает им дорогу. Он вдруг осознал, что все вокруг сейчас так непохоже на то время, когда он жил в деревне. Там не было ничего сказочного – простая и обыкновенная жизнь, повторяющаяся изо дня в день и не сулящая ничего нового. И Жах вспомнил, как он любил эту жизнь, вспомнил, как она была хороша, несмотря на то, что там не было ничего сказочного. Там не было таких красавиц, от одного взгляда на которых сердце будто пробивает стрелой так, что ты даже не пытаешься думать о ней, зная, что это прекрасное создание просто недостижимо, а если и осмелишься представить, то увидишь, как нелепо ты будешь смотреться рядом с ней в этом кривом, нарисованном черно-коричневыми красками, мире. Но он жил и любовался деревенскими девушками, которые были далеко от сказочной красоты, но все же в них было что-то привлекательное. Совсем немного, но достаточно для того, чтобы можно было, сосредоточится на этом привлекательном, и влюбиться в нее. Когда нет рядом чего-то очень красивого, тогда что-то и не очень красивое кажется по настоящему красивым. Ведь полюбить можно не столько что-то красивое, сколько что-то симпатичное, и тогда это симпатичное, любимое тобой, будет являться для тебя самым красивым на свете.

Когда лестница наконец-то закончилась они, с помощью спрятанной в стене рукоятки открыли толстую металлическую дверь и оказались в большой пещере. В ней было сыро и прохладно, но сразу же чувствовался теплый поток воздуха, который шел откуда-то спереди.

– Тир, я чувствую это дуновение теплого, прогретого солнцем, ветра, по которому я так соскучился. – сказал Жах.

Тир промолчал, так как ему нечего было ощущать.Впереди послышалось гудение похожее на пчелиный рой.

– Что это? – спросил Тир у Джиглера.
– Это пещерные осы - ужасно опасные. Они живут преимущественно в горах, но мы, и здесь создали им благоприятные условия для проживания, и теперь они являются сторожами нашей пещеры. Это проще чем привести для охраны сюда какое-то чудище, да и надежнее намного.
– А как интересно вы договорились, чтобы они не жалили вас? – поинтересовался Жах.
– Сейчас узнаете.

Когда они подошли к осам совсем близко, Джиглер запел тонким голосом какую-то незамысловатую мелодию, немного напоминающую колыбельную. Так они спокойно прошли сквозь рой ос.

– А, если я выучу эту мелодию я тоже смогу спокойно заходить и выходить из этой пещеры? – полюбопытствовал Тир.
– Вряд ли, – улыбнулся Джиглер, ¬– тут главное очень тонкий голос.
– С моим гнилым голосом, точно, вряд ли!
Наконец они оказались на поверхности земли. Сочная трава застилала землю как огромный мягкий ковер. Вокруг росли кусты с ядовитыми ягодами. Благодаря этим кустам появляющегося на поверхности тапо увидеть издали было практически невозможно.
– О, небо! – воскликнул Жах, когда они оказались снаружи. – как я по нему соскучился.

На улице было солнечно, и все стали жмурить глаза. Тир этого делать не мог, поэтому прикрывал глаза ладонями.

– Как тут светло и необычно. – щурясь заметила Винотеральда. – Я себе это совсем не так представляла!
– Тебе нравится? – спросил Жах.
– Тут очень ярко.
– Так это же здорово! Все видно, нет сумрака, нет темных уголков!
– Как-то, мне тут не привычно… – неуверенным голосом сказала красавица.
– Да, что ты! – начал подбадривать ее Жах, – скоро привыкнешь, тебе здесь очень понравится, я уверен!
– А вообще, народу Тапо, где больше нравиться, – осведомился Тир, – на земле жить под солнцем, или же под землей?
Джиглер ответил сразу же.
– На земле конечно лучше.
– А почему тогда вы все живете под землей? Вы бы могли построить себе город и здесь.
– Из-за людей здесь слишком много суеты. Вы такие странные существа! Спорите, друг с другом, воюете, нарушаете запреты, ходите с места на место. А под землей спокойно. Там мы не зависим от ваших обстоятельств, которые постоянно появляются под солнцем. Там лишь наш центр, хотя мы можем свободно ходить по земле. Вы просто нас не замечаете, потому что мы маленькие, и потому что нет под солнцем такого места, в котором бы нас можно было легко найти или случайно наткнуться. А если бы люди решили жить под землей, мы бы наоборот заняли их место на поверхности. В общем, наши народы хоть и не имеют вражды между собой и находятся, можно сказать, в дружественных отношениях, мы никогда не будем жить рядом с людьми. У нас с вами разные склонности – мы больше проявляем смирение, вы гордость. Так уж устроен мир.
– А может все дело в миткристиве, который дарует вам радость и поэтому вы спокойнее живете? – предложил свою версию Тир. Джиглер заинтересованно поднял брови.
– Может быть. – сказал он и остановился на несколько секунд. – хотя, знаешь что? Миткристив дарит радость только в одном городе. Думаю, вы бы начали воевать из-за него.
– Как вы с жуками?
Джиглер недовольно посмотрел на Тира.
– Мы никогда не воюем с себе подобными. Более того, мы никогда не воюем с людьми! Жуки это совсем другое дело – это лишь животные наделенные даром речи, а так же бесчисленным количеством вредных свойств, в том числе неудержимой, инстинктивной склонностью к воровству, как вы знаете. Поэтому, не знаю, каким образом действует миткристив на жителей города, который им обладает, но его действие для нас очевидно. Но миткристив был у нас не всегда и, несмотря на это мы всегда были дружественным народом. Я думаю, он лишь умножает то счастье, ту радость, которая уже есть.
– Чем больше садишь, тем больше вырастет. – ответил Жах.
– Вот, вот.
– Так говорил мой отец.

Два дня они шли по пути, указываемому Джиглером, и к позднему вечеру второго дня перебрались, наконец, через болотистую местность. Теперь можно было сделать привал и подготовится к ночевке. Завтра Джиглер последний день сопровождает их, завтра он завяжет им глаза и приведет на тайную тропу.

– Альмер, и все мы будем тосковать по тебе, Винотеральда. – сказал Джиглер, разводя огонь.
– Ты так говоришь, как будто я покидаю вас навсегда!
– Вот именно, что возможно и навсегда… Король говорил, что это место опасно. Жаль будет, если ты расстанешься с жизнью не пожив достаточно на этом свете.
– Что-то ты приятель и вправду настроен уныло. – сказал Тир. – да не переживай ты так, а то у меня создается впечатление, что мы просто идем на убой!
– Да, ты лучше скажи, коль там есть опасности, какие чего именно нам следует опасаться?
– Сам я там не был, конечно. Да и быть не желаю, если хотите знать. – проговорил Джиглер быстро водя глазами из стороны в сторону. – тапо которые возвращались оттуда рассказывали такие истории, что со стороны казалось, что они несут какой-то бред. Некоторые просто не верили в их истории произошедшие в том лесу, некоторые верили и мороз пробегал у них по коже. Одно лишь точно, все кто рассказывал эти истории, однозначно, были в том лесу, это факт.
То они рассказывают про каких-то чудищ, то про глаза, парящие в воздухе, то про живые деревья…
– Живые деревья? – спросил Тир.
– Да, хоть что-то знакомое. – посмотрел на него Жах.
– Что? – не понял тапо. – вы тоже слышали про Энтов, про живые деревья?
– Ну, да, было дело. – улыбнулся Жах. – пойду, насобираю веток по больше, а то твой костришко быстро сгорит.
– Давай.

Разведя костер побольше, они достали припасенное соленое мясо и слегка обжарив его в котелке, смазанном жиром, залили родниковой водой. Потом, когда бульон закипел, добавили туда овощей и сушеных трав. Накрыли крышкой и стали дожидаться, когда суп будет готов.

– Моиарус говорил, что зло, упавшее с небес, уже приходило на землю раньше. Ты слышал что-нибудь об этом, Джиглер? – спросил Жах ковыряя палкой в углях.
– Нет.
– Странно, если это такая страшная сила, что, якобы, как он сказал, нужно срочно поднимать на бой всех, то почему об этом никто ничего не помнит?
– Восемь веков вроде. В самом деле, не такой уж и большой срок.
– Особенно для ваших подземных королев. – подметил Тир.
– Ты, Винотеральда, ничего про это не слышала? – спросил мельник свою супругу.
Но Винотеральда ответила тоже, что ничего про это не знает.

 Наконец, Жах дождался ужина. Мельник всегда был любителем вкусно и сытно поесть. Сейчас большого количества мяса не было, но все же, выбирать не приходилось. К тому же после утомительного пути через болота он с радостью бы смотрел и на одни овощи. Из котелка же доносился аромат горячего мяса. Его сняли с костра и поставили на землю. Приятели обходились без тарелок – все дружно ели из одного котелка. Котелок был приличных размеров, и поэтому вдоволь поужинать хватило всем. Жах, однако, заметил, что Винотеральда, как он и предполагал, съела больше всех. Что ж, этого следовало ожидать ведь она на две головы выше мельника, а он в свою очередь немного выше Тира, и хотя у нее изящная женственная фигура, вес ее был, как прикинул мельник, не много не мало, сто сорок килограммов. Тут Жах вдруг поймал себя на мысли, что беспокоится о том как много она будет съедать в их семье. Эту мысль он сразу же выбросил из головы. Глупо думать об этом, особенно сейчас, когда неизвестно, что их ждет впереди!

Поужинав, они начали готовиться ко сну. Тиру было абсолютно безразлично, на то где бы ему пришлось «спать» – он не испытывал холода не испытывал жары. Поэтому он просто лег на траву недалеко от костра и приготовился к ночным раздумьям, которые стали для него уже привычкой. Он даже сам для себя находил в этом положительный момент – у него было больше времени на размышления чем у любого другого человека.

Джиглер достал из общей сумки свой маленький спальный мешок, который с виду походил на сумку и уютно устроился в нем.
Жах и Винотеральда  постелили на землю плотное походное покрывало и улеглись вместе.

Ночь была довольно прохладная, и в эту ночь Жах к своему удовольствию обнаружил еще один положительный момент в том, что Винотеральда его жена. Когда она его обняла во сне, ее большое тело согрело его так, что он почти перестал чувствовать холодный ночной воздух и с улыбкой на губах погрузился в сладкий сон.

Ночь была холодная и тихая. Тапо, время от времени, ворочался в своем мешке. Тир смотрел на звездное небо и думал над тем, кто он сейчас такой.
Что осталось от меня жившего двести лет назад? Ничего. Ну, или почти ничего. Мои родные уже давно состарились и умерли. Мои возможные внуки живут неизвестно где и абсолютно невозможно, то чтобы я случайно повстречался с ними. Да если они и есть, то они родственники мне лишь по крови, и кровь эта неизвестно кем разбавлена…

Да все мы, люди, по сути, братья по крови. Тогда где мои родные? Повсюду? Что делает нас родными? Не думаю, что лишь то, что человек, что рожден одной и той же женщиной является родным. Хотя это верно лишь в каком-то смысле этого слова. Родной – в смысле рожденный от общего предка.

Если человек остается без родных это не значит, что он остается один. Да, ведь есть люди, которые КАК родные. И причем часто оказывается, что ими дорожишь даже больше чем родными. Почему? Да потому что люди родные ДОЛЖНЫ заботится друг о друге, а те, что КАК родные ХОТЯТ помогать друг другу. Желание всегда качественнее обязательства.

Сейчас мой самый близкий человек, это Жах. Не знаю, считает ли он меня своим другом? Не знаю. Похоже, но не знаю. Да, он вызволил меня из могилы, да он рассчитывает на меня, но может быть и так, что он преследует свои личные интересы, а меня просто использует, хотя и для моей пользы тоже.
О чем это я! На данный момент, мельник Жах, единственный человек на которого я могу рассчитывать, и который меня понимает лучше других. Ведь это, можно сказать, и есть друг!

А если есть друг, то стоит жить несмотря на то, что весь мир тебе стал чужым, не осталось никого из родных, да и сам ты гниющий урод с которым никто не хочет иметь дела. Не смотря на это, я могу помогать своему другу, и он даже меня хвалит за это!

А ведь Жах очень похож на меня – потерял родных, ему некуда идти, весь его мир, которым являлась деревня, уничтожен, он однорукий и живет лишь надеждой найти перламутровый пруд. Одна лишь отрада у него – прекрасная Винотеральда. Я за него рад.

Утром землю медленно начал окутывать туман. Тир боялся сырости, так как считал, что от нее его тело гниет еще сильнее. Он походил по зарослям, отыскал сухих дровишек и оживил потухший костер. Огонь бодро начал плясать. Тир сел к нему поближе и ненадолго засунул руку в костер. Потом вытащил. Рука слегка дымилась. «Забавно» - подумал он.

Наконец появились первые лучи солнца и вскоре, ненавистный ему туман растаял.
Но с восходом никто из спящих не поспешил просыпаться. Джиглер оказался таким же любителем поспать, как и Жах. Тир мог только удивляться, смотря на эту сонную экспедицию. Первой проснулась Винотеральда.  Она открыла глаза и тихо спросила Тира.

– Ты проснулся первый?
– Я вообще не сплю. – констатировал он.
Она продолжала лежать неподвижно рядом с мельником. Тир не знал о чем с ней поговорить и поэтому сказал.
– Что-то спят они долго. Винотеральда, ты бы разбудила его побыстрее. К чему нам разлеживаться.

Она посмотрела на своего усатого мужа, который сладко спал, подложив под голову свою единственную руку. Жалко ей было будить его. Она коснулась рукой его лица, покрытого жесткой щетиной и, нежно погладив, сказала: «Жах, просыпайся, солнце встало уже давно.»

Жах открыл глаза и удивленно посмотрел по сторонам, видно ему снилось что-то странное. Милая улыбка Винотеральды его успокоила.

– Теперь осталось разбудить этого Джиглера. – сказал Тир. – Что-то он подозрительно долго спит. Надо проверить, не умер ли он?
– Ха-ха-ха! – рассмеялся сонный мельник. – нет, мешок, вроде, шевелится, значит он дышит. Просто спит.
– Да не просто, а как убитый! Это, наверное, ваш подземный чай, который мы вчера заваривали так действует? – посмотрел Тир на Винотеральду.
– Он просто успокаивающий…
– Сильно успокаивающий. – подметил Жах.
– Насмерть успокаивающий – пошутил Тир.
– Джиииглееер! – пропела Винотеральда. – Пора подниматься!
Джиглер высунул голову из своего спального мешка и, морщась от света, недовольным, сонным взглядом окинул товарищей.
– Пора? Мы, что торопимся? Можно еще поспать пару… минут пятнадцать!
– Мы – подметил Тир, – все же, немного торопимся. Вставай уже. Надо было не пить вчера столько чаю.
– О, небо, у меня уже такое ощущение, что за нами погоня! Ладно, встаю я!
Джиглер выполз из мешка и неуклюже потопал к сумке Винотеральды. Оттуда он достал фляжку с водой, вытащил пробку и жадно сделал несколько глотков.
– Что ж, друзья, нам осталось идти всего несколько часов вместе. Дальше вы пойдете без меня.
– Ну, тогда в путь? – риторически спросил Тир.
– А завтрак как же? – удивился Джиглер. – мы, что сегодня и завтракать не будем? Нет, так нельзя!
– Хорошо, – развел руками гнилой человек, – перекусим и пойдем.