Яблони в цвету. Книга 1. Часть 1. Главы 12 - 14

Глава 12

                -  1  -

Место для стоянки они наметили в четырёхстах километрах от космодрома, возле огромного кратера. Если бы не надобность в скрытности, полёт отсюда до “Дерзкого” на катере, не составил бы и часа. Командир не зря охарактеризовал Остапчука, как водителя-аса. Вызывая у Коростылёва восхищение своим мастерством, он втиснул неуклюжий на вид вездеход между каменными нагромождениями, как прогулочный гравимобильчик. Чтобы не обнаруживать вездеход мощной антенной, Коростылёв с Феллини раскинули сеть следящей системы. Остапчук с Мусей, используя воздушный баллон и распылитель, обсыпали корпус подвижной крепости пылью и при взгляде сверху, она слилась с окружающим ландшафтом. Феллини настроил аппаратуру, и всякие неожиданности были исключены. Закончив дела, все прошли в салон, проглотили положенное количество калорий и, превратив спальные ложа в кресла, уселись вдоль стен. Остапчук с Клэр у одной и Коростылёв с Феллини напротив.
Поневоле постоянно находясь на виду у товарищей, Клэр и Олег вели себя, как добрые приятели, затаив свои истинные отношения до лучших времён. Лишь изредка обменивались взглядами или невзначай касались друг друга. Остапчук взял шефство над девушкой, называя Коростылёва и Феллини молодыми лоботрясами, от которых лучше держаться подальше. Он относился к ней, как к большому ребёнку, который хотя и подрос, но всё равно ребёнок.
- Ну что, пошепчемся? - произнёс Коростылёв, дождавшись, когда все рассядутся.
- Чего уж тут шептаться! Жрать охота! Мне бы вместо этих пилюлек кусочек мясца грамм на пятьсот, - заворчал уныло Феллини. - Я к этой пище богов, наверное, вовек не привыкну.
- Ага, - насмешливо ответил Остапчук. - Кусочек мясца, бутылочку винца, а потом что, инопланетяночку под бочок?
Клэр, прикрыв рот кончиками пальцев, подмигнула Джозу, кивнув на своего соседа.
- Ладно, хватит вам перемигиваться, - проворчал Коростылёв. - Давайте думать. Задача номер один, как проникнуть в звездолёт. Изнутри нам дверь никто не откроет, а замок они скорей все перешифровали. Задача номер два, как связаться с нашими. Если им в мозг вставлены электроды, кто-то может давать команды, причём находясь внутри звездолёта, а не снаружи. И третье, нужно выяснить, можно ли взлететь на “Дерзком”, - он размышлял вслух, так ему казалось легче найти решение. - Третье нам, пожалуй, не под силу. Основное - проникнуть в звездолёт. Потом свяжемся с Командиром и с “Громовержца” прилетит Леклерк со своей командой, нам надо подготовить вход в “Дерзкий”. Для начала я думаю проделать ту же операцию, что  и возле блокпоста. Клэр, ты можешь управлять катером?
- Только авиалеткой. На скуттере, во время подготовки на Луне научилась. И тогда, на “Громовержце”, два раза летала, - ответила Клэр сокрушённо.
- Жаль. Авиалетки остались на Земле. Научиться управлять катером проще пареной репы, но сейчас потребуется виртуозность, а её просто так не добьёшься. Придётся тебе на пару с Мусей посидеть в вездеходе.
Все члены группы захвата по-прежнему считали Коростылёва старшим, как его назначил Командир. Но за эти дни засад и ожидания, как-то само собой выходило, что Коростылёв давал установку, Остапчук рассуждал, они с Феллини спорили, а потом устами Коростылёва рассуждения Остапчука становились заданием.
- Муся вам самим понадобится. Я уж как-нибудь сама продержусь. Если что, пошлю СОС, вы и примчитесь.
- А ты, Рэм, чего молчишь?
- Я что скажу? Мы там ни разу не были. Прилетим, поглядим. Первый раз идти, конечно, лучше с Мусей. Ты, Джоз, побольше своих штучек-дрючек набери.
- Что ж, лететь так, лететь. До рассвета четыре часа, должны успеть.
Проинструктировав остающуюся девушку на все случаи жизни, и велев в случае чего, посылать СОС и крушить всё и вся лазером, мужчины перешли в катер. Прикусив от усердия нижнюю губку, Клэр манипулятором подняла летательный аппарат над вездеходом, Остапчук дал малый ход, и они улетели.
Если вездеход представлял собой двигающийся блокпост, способный обеспечить жизнь шести человек в течение месяца, имел компьютер, разнообразное вооружение, не считая системы связи и обнаружения, в темноте мог передвигаться с помощью приборов ночного видения, катер-малютка служил только для передвижения. Максимально в нём могли прожить четверо в течение суток, а дальше либо надевать скафандры, либо подзаряжаться. Он тоже мог передвигаться и днём, и ночью, но никакого вооружения на нём не предусматривалось, оружием ему служили скорость и маневренность. Во время дрейфа вокруг Х-5 к системам связи и  локации добавили автоматические системы защиты и небольшие лазеры, служившие скорее для ослепления противника, чем для борьбы с ним.
К космодрому летели, сделав порядочный круг среди кратеров и скальных нагромождений. Астапчук, как обычно, сидел у пульта управления, Феллини сверялся с маршрутом, а Коросты лев проверял Мусины доспехи и пополнял запас энергии. Муся недовольно ворчал, но у Коростылёва не было другого занятия. Иногда включался зуммер, автоматическая система безопасности сбрасывала скорость, и Остапчук корректировал курс. Через полтора часа показались огни космодрома. Рэм снизил скорость и  повёл катер на облёт территории. Залитый ярким, безжизненным светом космодром казалось, спал. Внезапно Остапчук выключил двигатель и катер, пролетев несколько десятков метров, приземлился, оставляя за собой борозду в толстом слое пыли. Остапчук потянулся и один за другим отключил локатор и приборы ночного видения.
- Ты что! - воскликнул Коростылёв. Он уже оставил в покое Мусю и, вернувшись в рубку, стоял позади кресел.
Остапчук откинулся на спинку и смотрел в лобовое окно.
- Глянь в иллюминатор, - ответил, не оборачиваясь.
По периметру взлётно-посадочного поля двигался транспортер с вертящейся антенной на крыше. Коростылёв чертыхнулся.
- Близко подлетели. Надо удалиться километра на три.
Все трое молча следили за медленно ползущим механическим жуком и разглядывали корабли инопланетян. По виду они сильно отличались от земных. Вытянутые, удлинённые формы придавали чужим кораблям вид гигантских игл.
- “Дерзкий” как назло с той стороны, - проговорил Феллини, стискивая от волнения подлокотники.
- Ничего, сейчас проползёт эта букашка, подальше отлетим.
Едва не касаясь днищем поверхности, катер совершил по широкому полукругу облёт космодрома, оставив позади мрачные сооружения технических служб, ангаров, стоянку ракетопланов. Впереди, освещённое ртутными светильниками, высилось здание космопорта, заслоняемое богатырским корпусом земного звездолёта. Коростылёв показал на экране тёмное пятно чуть правее курса и, согласно кивнув, Остапчук направил катер во впадину.
- Ну что, Джоз, пробежимся пешком. Здесь недалеко, пожалуй, не больше четырёх километров. При тутошней силе тяжести, раз плюнуть.
- Ни пуха вам! - раздалось в шлемофонах напутствие Остапчука.
Муся, за ним в десяти метрах Коростылёв и Феллини, скачками побежали к космодрому. Впереди, чуть ближе от взлётно-посадочного поля, тёмной массой виднелся звездолёт. Расстояние быстро сокращалось, когда оно уменьшилось до полуторы сотни метров, Коростылёв остановил спутников.
- Погоди, Джоз, что-то тут не так, не может быть, чтобы к звездолёту так запросто подойти можно было. Муся, пройди вперёд, разведай, если обнаружишь преграду, возвращайся назад. Действуй!
Через несколько минут Муся вернулся. Он удалился не более трёх десятков метров.
- Ну что? - нетерпеливо спросил Феллини, готовый рвануться вперёд.
- Через тридцать семь метров на высоте метра и полутора лучевая блокировка, через пятнадцать метров за ней лёгкая металлическая преграда, дальше путь свободен.
- Металлическая преграда? - переспросил Феллини и вгляделся вперёд. - Ничего не вижу. Ты ничего не напутал?
- Звёздный робот никогда не путает, - с достоинством ответил Муся. - Очень лёгкая преграда.
- Если он говорит, значит, что-то есть, - задумчиво произнёс Коростылёв. - Подойдём, посмотрим. Показывай, где лучи, - велел роботу. - Смотри только, не коснись их.
Лазутчики легли в пыль и проползли под лучом. Присев на корточки, долго вглядывались вперёд сквозь линзы. У Феллини затекли ноги, и он медленно поднялся во весь рост. Не успев, как следует распрямиться, он тут же опять присел и схватил Коростылёва за руку повыше локтя. Олег даже сквозь эластичную металлизованную ткань скафандра и комбинезона почувствовал крепкие пальцы.
- Ты ничего не видел? Она засеребрилась на свету. Её так не видно, только под каким-то углом, я заметил, когда почти встал.
- Да говори толком, кто она? Я-то не вставал, - недовольно зашипел Коростылёв, с усилием высвобождая руку.
- Да паутина же!
- Паутина? Ты что, спятил? Откуда здесь паутина?
- Откуда, откуда. Лёгкая металлическая преграда, человеческим языком сказано. Я её один миг видел. Ты потихоньку подымайся и гляди поверх звездолёта на свет. Она засеребрится.
Коростылёв несколько раз неуверенно приподнялся, пока в глазах действительно что-то мелькнуло.
- Ладно, не будем маячить, - сказал, усаживаясь рядом с Феллини. Ещё б немного и мы в этой лёгкой металлической преграде запутались, как мухи. Что делать будем?
- Если перепрыгнуть на скуттерах?
- Тогда уж сразу на катере сесть посреди поля. Здравствуйте, вот и мы. Вертится одна мыслишка, получится ли только. На Земле живёт такое животное, крот называется. Не зря я Мусю инструментом для отбора проб снабдил. Хорошо не додумался выложить. Муся, сейчас будешь пробы отбирать.
- Ты ему команды без шуточек давай. У них с юмором туговато, он тебе, в самом деле, проб наотбирает.
- Муся, - Коростылёв подозвал робота и заговорил серьёзно. - Слушай команду. Под сеткой сделай подкоп, так чтобы смогли в скафандрах пролезть и не задеть её. Времени мало, сделать надо быстро.
Робот взялся за дело, а Коростылёв предупредил Феллини:
- Что-то мы с тобой разболтались. Дальше разговариваем, только по кабелю. Бережённого бог бережёт.
Они благополучно пролезли в подкоп, и Коростылёв знаками велел Мусе оставаться у лаза. Звездолёт чёрной громадиной нависал над ними, и дальше лазутчики шли в его тени. Рядом с кораблями инопланетян он выглядел настоящим мастодонтом. Входной шлюз находился с их стороны, но располагался повыше модуля и дверь до половины освещалась косым светом. Дойдя до ближайшей дюзы, оба одновременно с волнением коснулись холодного металл, словно перед ними находилось больное измученное животное, ждущее ласки. Коростылёв показал Феллини на тонкую металлическую лестницу, закреплённую у входа и, ткнув себя в грудь, показал вниз. Феллини жестом удостоверил, что понял и, подпрыгнув, быстро полез вверх. Коростылёв вынул парализатор и присел у основания лестницы. Через минуту, обозвав себя идиотом - что можно сделать парализатором против скафандра? - закрепил его на место и взял в руки бластер. Оглядев поле, всмотрелся в серое, словно безжизненное, здание космопорта, поднял голову вверх и замер от волнения. Левая часть верхушки лестницы была хорошо видна и Феллини, как кошка, прицепившись к правой стороне, удерживаясь одними ногами, оглаживал дверь руками. “Только бы не заметили, только бы не заметили”, - шептал Коростылёв про себя. Снять Феллини с какого-нибудь секретного поста ничего не стоило. Нервы сторожа не выдержали, он готов был лезть на помощь товарищу, но тот сам стоял уже рядом и, пристыковавшись кабелем, докладывал:
- Они сменили шифр. Я поставил датчики. Завтра попадем в звездолёт, будь спокоен.
Феллини поставил ещё один датчик внизу, и они заторопились к катеру. Когда разведчики кубарем скатились во впадину, лучи чужого солнца коснулись поверхности Большого спутника.
Феллини, возбуждённый от недавно пережитой опасности и помимо воли ликующий оттого, что её удалось избежать, говорил, снисходительно поглядывающему Остапчуку:
- Ещё бы чуть-чуть и вляпались, как мухи в паутину.
- Ты хоть громкоговорители свои поставил или вы сразу же стрекача дали? Я уж было, подумал - вы дальше катера бежать задумали.
- Там у них сетка стоит, тонкая, как паутина, - объяснял Коростылёв, у которого от добродушного юмора Остапчука добавилось настроения. - Надо бы пощупать, они ею только звездолёт огородили или весь космодром, - добавил он и зевнул во весь рот.
Остапчук понимающе кивнул.
- А вы, значит, под ней, как землеройки. Ишь, весь катер запылили. Пощупать-то, почему не пощупать, нас бы они не нащупали. Ладно, спите, лазутчики, до обеда, потом разбужу кого-нибудь.

- 2  -

Запасливый Остапчук, захватив в помощь Мусю, прикрыл катер серым полотнищем, и наблюдение вёл по экрану. Днём на космодром прибыл один корабль и ушли в полёт два ракетоплана. Эфир заполняли переговоры инопланетян.
- Что так темно? Ночь уже? Почему не разбудил? - набросился на него спросонья Коростылёв, спавший в штурманском кресле.
- Камуфляж, - флегматично ответил, не шелохнувшись Остапчук.
- Ну, Рэм, с тобой не пропадёшь! - Коростылёв только головой покачал. - Спи, я подежурю.
С наступлением темноты все четверо покинули катер и двинулись к звездолёту. Мусю, как поискового пса, послали отыскивать лаз и разведать обстановку, а потом полчаса лежали в пыли под сеткой. Между дюз звездолёта, наполняя эфир трелями, неуклюже расхаживали, три инопланетянина. Благополучно преодолев подкоп, опять залегли. Шлёпая широкими гусеницами по пыли, рядом со звездолётом двигался вездеход.
Первым по лестнице поднялся Феллини, собрав свои “штучки-дрючки”, ничего не объясняя, схоронился за дюзой, зашифровал сигнал излучателя и полез наверх. Остапчук вёл наблюдение, Коростылёв следил за Феллини, задрав кверху голову. Вот массивная дверь приоткрылась, Феллини юркнул в образовавшуюся щель и махнул оттуда рукой. Коростылёв тронул Остапчука за плечо и показал наверх.
Пройдя входной шлюз, земляне оказались в привычной обстановке. “Громовержец” принадлежал к тому же классу, что и “Дерзкий”, и был его модифицированной моделью. Прибор показал привычные характеристики, и земляне откинули шлемы.
- Уф, хоть разговаривать можно, наконец-то, - облегчённо сказал Феллини.
- Да, парень, тяжко тебе. Тебе легче к инопланетянам попасть, чем сутки молча прожить, - ехидно заметил Остапчук.
- Между прочим, прошлой ночью в звездолёте оставалось двенадцать человек. На столько сегодня больше вышло, чем вошло.
- А если здесь и сейчас кто-то есть? - Коростылёв настороженно вслушивался в тишину, сжимая в руке парализатор.
- Тихо! - прошептал одними губами Остапчук и предостерегающе поднял руку. - Справа по коридору кто-то есть. Прикройте меня, - он осторожно, крадучись, прошёл вдоль стены и резким прыжком выскочил на середину коридора. Тут же раздался его смех. - Ты чего там прячешься?  Ну-ка, иди сюда!
Из-за угла вышел робот с надписью “Оскар” на правой стороне груди.
- Вы не сказали пароль, - произнёс он. - Я должен буду сообщить о вас.
- Что, что? - спросил Коростылёв. - Кому ты должен сообщить о нас?
- Я получил такую команду, сообщать о вошедших без пароля. До сих пор таких не было. Вы первые.
Коростылёв несколько минут разглядывал робота, обдумывая положение.
- Вот что. Эту команду ты получил от чужих. Теперь ты будешь выполнять только мои команды. Первое правило помнишь?
- Да. Спасать людей в опасности, не причинять им вреда.
- Молодец. Те, кто бывает на звездолёте, наши враги, они хотят убить нас. Поэтому ты не должен выполнять команды, отданные ими. Ты их отличаешь от нас?
- Да, я отличаю. Что я должен делать?
- Самое первое, ты не должен никому сообщать о нас. Второе, мы сейчас пойдём наверх, а ты останешься у двери и пошлёшь сигнал, если кто-нибудь войдёт в звездолёт. Безразлично, с паролем или без. А теперь назови пароль.
- Пароль - электромагнитный импульс. Запишите.
- Коростылёв кивнул Феллини.
- Сейчас на звездолёте кто-нибудь живой есть?
Робот ответил отрицательно и, оставив его у двери, они вошли в лифт. С лёгким шипением лифт пронзил корпус звездолёта снизу вверх и остановился на верхнем этаже. Затаив дыхание, земляне вошли в главную рубку. Всё здесь было привычно, но словно едва уловимый запах указывал на то, что здесь хозяйничают чужие. Панели пультов переливались всеми цветами радуги.
- Системы жизнеобеспечения включены и работают нормально, - сообщил Феллини.
Коростылёв с Остапчуком подошли к пульту главного компьютера.
- Давай узнаем, что с двигателями, - предложил Остапчук и дал задание компьютеру на первую поверку.
Вместо привычных цифр, на табло ярко вспыхнули и запульсировали волнистые линии, и раздалось улюлюканье.
- Компьютер требует ввести код, - проговорил подошедший к ним Феллини.
- Ишь, какой ты умный, ни за что бы без тебя не догадался, - проворчал Остапчук. - Давай попробуем связь.
Связь тоже оказалась заблокированной.
- Что, Джоз, давай свои устройства, расставим да пойдем, - проговорил Коростылёв сокрушённо. Разочарование было написано у него на лице.
- Да не переживай, Олег, самое главное мы сделали, в звездолёт попали, - успокаивал его Феллини. - Проникнем и в компьютер. Не такая уж это и проблема. Язык-то у него прежний остался. Надо подумать на досуге, откуда войти в него можно. Все входы они не заблокировали, может, запишем что-нибудь.
- Ладно. Ты мне вот что сделай. На всякий, как говорится пожарный, запиши все коды и пароль на излучатель.
Под руководством Феллини установили мини-передатчики, записывающие устройства и покинули звездолёт. Муся обследовал ограждающую сетку, она стояла только вокруг “Дерзкого”, вход находился со стороны здания космопорта. На катере они удалились на полсотни километров, и Коростылёв вышел на связь с вездеходом. Клэр, очевидно, дежурила возле радиостанции и тут же послала условный сигнал. Коростылёв вздохнул с облегчением.
Как ни ныло от дурных предчувствий у Коростылёва сердце, следующее посещение звездолёта тоже прошло благополучно. У входа землян встретил верный Оскар и, подтверждая данные “считалки”, сообщил, что звездолёт пуст. Джоз собрал датчики, и они вернулись назад. Уже ввалившись в катер, Коростылёв ни к кому не обращаясь, изрёк мрачно:
- Что-то нам здорово везёт. Когда-нибудь это везенье кончится.
- Не каркай, - буркнул Остапчук и, включив двигатель, направил катер к вездеходу, где в ожидании их возвращения, томилась Клэр.
То, что Клэр извелась в одиночестве, было ясно без слов. Обнимать их она начала прямо в скафандрах. А когда они освободились от амуниции, звонко расцеловала всех в обе щёки, подставляя лицо для ответных поцелуев. Проказник Джоз заявил, что Муся летал вместе со всеми и с ним тоже надо целоваться, но поскольку эта железяка не в состоянии оценить всей прелести подобной формы человеческого общения, он готов взять на себя этот труд.
- Хватит с тебя, и так много досталось, - проворчал Коростылёв. Он с тревогой ловил взгляд жены, но на её разрумянившемся лице и в заблестевших глазах читалась только радость встречи.
- Рассаживайтесь, сейчас вас кофе напою, - хлопотала она вокруг них.
- Вначале душ! - дружно воскликнули мужчины.
Пока Джоз и Олег смывали с себя космическую пыль, Клэр заговорщически шептала Остапчуку, проверявшему приборы в рубке:
- А я вездеходом и катером научилась управлять. Теоретически.
- Погоди, вот выведу эту каракатицу из скал, покажешь на что способна, - он ласково потрепал девушку по щеке.
Кого ему напоминала Клэр? Жену из ушедшей молодости, или выросших без него дочерей? Или в их уединённом мирке она разбудила в нём отцовские чувства, не растраченные в космических скитаниях? Он и сам не знал, только невольно сознавал, как дорога ему эта девушка.
Кофе был превосходен. Сквозь светло-коричневую пенку прорывался горьковатый аромат, щекотал ноздри, наполнял собой салон. Феллини от наслаждения жмурился и мотал головой. Кофе был единственный напиток, который земляне иногда позволяли себе, находясь вдали от звездолёта. Их скафандры, удобные и лёгкие, как спортивная одежда, при полной зарядке могли обеспечить жизнедеятельность организма в течение недели, но при условии специального питания. Для этого приходилось ослаблять деятельность пищеварительного тракта созданного природой для естественной пищи, а потом специальной диетой восстанавливать его функции. Самым несговорчивым желудком обладал Феллини, которому приходилось выдерживать не только возмущение организма, но и сносить подтрунивание товарищей.
После импровизированного завтрака Клэр села за компьютер и занялась переводом добытых записей. Ничего существенного они не дали. Шли обычные рабочие разговоры. По некоторым фразам земляне догадались, что эта группа инопланетян заканчивает обучение и на смену ей придёт другая. У Феллини улов был богаче. Видеокамера, которую казалось невозможно обнаружить невооружённым глазом, записала набор кода на главный компьютер. Вдвоём с Коростылёвым они зашифровали сообщение, на короткие мгновения ожила антенна связи со звездолётом, с интервалом в долю секунды пришёл условный сигнал, и Остапчук вывел вездеход из скал.

Глава 13

                -  1  -

- Тебе не кажется, что у нас сложилась какая-то странная ситуация? - Фуше остановился, и Командиру поневоле пришлось сделать то же самое.
Группа Коростылёва второй день находилась на Большом спутнике, известий от них не поступало и оба руководителя экспедиции безотлучно находились в рубке, словно от их присутствия здесь могло что-то измениться. Они то сидели у пульта главного компьютера, то медленно ходили вокруг него.
- Мы уже решили, что инопланетяне знают наш язык, - продолжал Фуше. - Земной звездолёт столько времени находится у них в плену, быть не может, чтобы они его не изучили.
- Я уже давно думал об этом, но что это меняет? - нехотя произнёс Командир.
- К этому я и подхожу. Обстреливать они нас перестали, хотя мы не в коконе и они нас прекрасно видят.
- Поняли что бесполезно. Но причина, причина?
- Если что-то случилось с экипажем “Дерзкого” по их вине, всё равно это не может быть мотивом для отказа от Контакта. Не умертвили же они их специально. И потом, они могли познакомиться с нашими возможностями и понять абсурдность войны с нами.
Аналитический ум Фуше пытался понять подоплёку враждебности инопланетян и не находил её. Логике их поведение не поддавалось. От того, что его мыслительный аппарат работает вхолостую, Фуше чувствовал себя неуютно и неуверенно. В сознании любого поисковика жило ожидание великого чуда, которое называлось Контактом. Кем бы они ни были по профессии - входили в лётный состав, работали инженерами или исследователями, Контакт являлся потаённым смыслом их существования на белом свете. Именно ожидание Встречи заставляло отказываться от нормальной человеческой жизни и целые годы проводить в звездолётах. Какими бы комфортабельными ни были звёздные корабли, полноценной жизни, со всеми её радостями и невзгодами, поисковики добровольно лишали себя. В своих дерзновенных юношеских мечтах Армен видел себя первым землянином, пожимающим руку \длань?\ представителю иного Разума. Его специальность исследователя биосферы не играла тут никакой роли. И вот Разум найден, но Контакт никак не наступал. Очевидно, логика инопланетян сильно отличалась от земной. К  горечи несбывшихся надежд на Встречу, добавлялось сознание беспомощности. Двадцать один землянин находился где-то рядом, а они никак не могли подобраться к ним и вызволить из беды.
- У нас сложилась странная ситуация, - повторил Фуше. - Мы ждём ответа инопланетян на призыв к Контакту, а они ждут от нас каких-то действий. Надо заставить их проявить себя. Но сажать звездолёт ни в коем случае нельзя, иначе мы потеряем своё преимущество и станем беззащитны. Защищать себя и избежать опасности мы можем только в открытом космосе.
- В этом ты абсолютно прав. Приземлившись, мы потеряем половину своих возможностей по защите звездолёта. Кокон станет бесполезным, - кивнул Командир. - Но что ты предлагаешь?
- Я возвращаюсь к языку. Они прекрасно понимают нас. Надо передать требование об освобождении экипажа “Дерзкого”. Не общее приветствие, как мы до сих пор делали, а конкретное требование, даже, пожалуй, в ультимативной форме. Средств на “Громовержце”  достаточно, чтобы причинить им серьёзные неприятности.
- Но мы ведь не собираемся этого делать, - возразил Командир. Он перебрал десяток вариантов и придерживался пока мирного решения. - К чему делать пустые угрозы? Мы только подорвём собственный авторитет.
- Можно делать не конкретные угрозы, а предупредить в общих чертах. Дескать, вступайте в переговоры, либо мы начнем действовать с позиции силы. В конце концов, уничтожить пару их автоматических станций с ядерными ракетами. Мы тут рассуждаем, а у них томятся наши люди.
- Неужели ты мог предположить, что я не думаю о них? - в голосе Командира послышалось раздражение, Фуше задел его больное место. - От нас сейчас зависит очень много, как ты не поймёшь? Столько времени искать во Вселенной Разум и, найдя его, тут же начать воевать с ним. Обидно.
- Ну, а как ты мог подумать обо мне такое. Что ж, по-твоему, меня не трогает будущее?
Командир посмотрел на Фуше и похлопал по руке.
- Ладно, не будем попусту попрекать друг друга. Главное, у нас нет данных для просчёта вариантов на компьютере.
- О военном потенциале у нас кое-что имеется. Вполне достаточно для прикидок.
- Да я не об этом, - Командир пригладил седеющий ёжик и, остановившись, посмотрел на своего заместителя. - Возьми в помощь девушек, Керри и Кароян, - тридцатилетняя Джой и тридцатипятилетняя Мадлен были для Командира молодыми девушками, - позанимайтесь на компьютере. Дай им задание смоделировать обстановку. Я пойду к себе, посочиняю, послушаюсь тебя.
Сообщив связистам, где находится, он возобновил хождение, теперь уже в каюте, здесь приходилось разворачиваться чаще, чем в рубке. Вдосталь напутешествовавшись в четырёх стенах, сел за стол и вставил в информик кубик. В это время на экране связи появилось лицо Свенсона, и раздался писк экстренного вызова. Командир нажал кнопку обратной связи и, пригладив волосы на лысеющей голове, связист сообщил:
- Командир, с Планеты пришла какая-то странная квантограмма. Не кант, а дистрофик. Все уровни перепутаны, мы кое-как смогли прочитать, - связист поднял глаза, и Командир нетерпеливо кивнул. - Земляне, мы ваши друзья, просим о помощи. Всё. Будем отвечать?
- Откуда передали? Не засекли?
Свенсон отрицательно покачал головой.
- Не успели. Слишком короткая передача и мы не ожидали. Можно только с уверенностью предположить, что вершина конуса квантоволн находится на Северном материке.
- Запросите кто они. Сразу же сообщи ответ. Я жду здесь.
Командир отключил связь, но, не дождавшись вызова, сам соединился со Свенсоном.
- Ну что, есть ответ?
- Нет, будто никого и не было.
- Установите с Мориссоном круглосуточное дежурство на квантосвязи. Постарайтесь засечь место передачи, запросите кто они такие. Если начнут переговоры, пусть будут на связи или назначат время следующего сеанса. Сразу же вызывай меня.
Через полчаса Командир вернулся в рубку и разговаривал с Фуше. На компьютере работали обе программистки и два штурмана - Дзевановский и О”Брайен.
- Поскольку просят о помощи, скорей всего передачу вели с Северного материка, если это не ловушка, конечно.
- Свенсон тоже говорит о Северном материке. Только ловушку можно устроить и на нём. Меня интригует сам факт передачи. Квантосвязью инопланетяне не пользуются, ещё не доросли до неё. Мы свои послания передавали по радио. Но кто-то пытается войти с нами в контакт именно по квантосвязи. Радиосредствами перехват квантограммы не осуществим. Её можно только засечь или подавить, и то если знать заранее о передаче и специально подготовиться.
- Значит этот “кто-то” хочет сохранить в тайне свой контакт с нами.
- Причём заранее готовился к нему. Судя по словам Свенсона, квантограмма послана не с помощью земной квантоприставки, а изготовлена здесь, на Планете. Этот или эти “кто-то” были уверены в нашем появлении и ждали прилёта земного корабля.
- Из этого следует, что они заинтересованы в нас. Нам остаётся ждать следующего сеанса. Возможно, они смогут помочь выполнить нашу задачу. На этом следует строить наши взаимоотношения, - заключил Фуше.
Командир подошёл к компьютере.
- Какой получается прогноз военных действий?
- Экий ты шустрый! Пока вводим данные. Во всяком случае, и без компьютера ясно, что сами себя они могут уничтожить сотни раз, под вопрос встанет само существование Планеты. Представь, если все свои космические боеголовки они одновременно нацелят в “Громовержец”? Нам надо искать вход в их компьютерную систему.
- В нас им ещё попасть надо. Насчёт компьютеров ты прав, если мы разладим их систему наведения, можно будет избежать очень много жертв. Меня беспокоит Вторая военная база на Большом спутнике. Мы ничего о ней не знаем.
- А шахтные пусковые на Планете не беспокоят?
- О них нам известны станции наведения. Ты обращение будешь слушать или так и не прекратим споры?
- Ах, да! - засмеялся Фуше. - Совсем забыл, что ты трудился над историческим документом. Как же, как же, давай послушаем, может и моё слово запечатлеется на скрижалях Истории.
Продолжая посмеиваться, Фуше вставил кубик в воспроизводитель компьютера и, чтобы никого не отвлекать, перевел звуковое чтение на дисплей. Методически поглаживая левый ус, прочитал бегущие строки, вернул текст назад и, подозвав Командира, принялся комментировать прочитанное, Командир ворчал, вертел головой, словно шею ему тёр воротник и через полчаса пререканий, вызвал Свенсона, отдал итоговый вариант и велел передать на всех частотах. Через несколько минут с “Громовержца” в эфир полетело обращение землян:
Народы и правительства Планеты! Мы, жители Земли, пришли к вам с миром для установления Контакта и добрососедских отношений. Мы хотим узнать вас и готовы открыть свои знания. Никаких других целей, кроме получения новых знаний, мы не имеем. В своей части Вселенной мы открыли достаточное число планет, пригодных для жизни и разработки. Поэтому ваша планета в этом отношении нас не интересует. Мы сотни лет искали во Вселенной Разум и, наконец, нашли вас. Наша Земля и ваша Планета, единственные искорки разума на расстоянии сотен, если не тысяч световых лет. Мы должны протянуть друг другу руку дружбы. Мы не имеем права жить отчуждённо в этом мире. Наш звездолёт “Дерзкий” уже длительное время находится у вас, и вы могли оценить наше могущество и добрую волю. Предлагаем вернуть экипаж “Дерзкого” на наш звездолёт. Сообщите место, где находятся наши люди, мы вышлем за ними планетолёт. Земля никогда не оставит без помощи своих граждан и готова заплатить любую цену и применить всю свою мощь для их освобождения. Полномочный Посол Земной Федерации Джон Иванов.
Командир подошёл к дежурному пилоту Дону Витте. Постояв рядом с пультом, спросил:
- Что у тебя?
- Порядок. С Планеты взлетают рейсовые корабли, больше никакой активности. Штурманы уже график движения составили. На Большом - полёты ракетопланов. Ничего подозрительного не засекли, - Витте повернул к Командиру широкое плоское лицо.
- Как двигатели? - не утерпел Командир от нового вопроса.
- Первая готовность.
Он чувствовал, что своей настырностью надоедает опытному пилоту, но не мог уйти, не задав ещё парочки вопросов.
- Кто из инженеров на вахте?
- Мартынов, - Витте был не против отвечать на бесконечные командирские вопросы, вахта состояла в контроле за приборами и они вносили некоторое разнообразие.
- Угу, - кивнул Командир, - смотрите, ребята, автоматика автоматикой, но поле убрано, внимание должно быть полнейшее. - Подумав про себя, что мешает полнейшему вниманию, подошёл к пульту внутренней связи и вызвал в рубку Леклерка.
- Не заскучал? - спросил, усмехнувшись, встречая своего заместителя у главного компьютера. - Нам тут девушки интересные игры приготовили, а у Армена руки чешутся задать нам жару.
Они втроём откорректировали программы, и компьютер превратился в арену звёздных войн.

                -  2  -

Поспать Командиру не дали. На этот раз вызвал Мориссон. От возбуждения связист готов был выскочить с экрана.
- Они ответили, Командир!
- Как у них, благополучно?
Оторопев от неожиданного вопроса, Мориссон захлопал глазами, но тут же сообразил.
- Не Коростылёв, инопланетяне на связь вышли, те, вчерашние. Начали, как и вчера, я ответил, как ты велел. Они сообщили, что находятся в Срединном государстве на Северном материке. Предлагают нам союз и просят помощи. Выйдут на связь через сутки, больше сейчас говорить не могут.
- И всё? Чертовщина какая-то. Подпольщики они, что ли. А откуда говорили, не засёк?
- Ну, как же, я же разговаривал с ними. Вершина конуса находится в центральной части северной трети материка. Окружность вероятности зафиксировал по координатам.
Командир поморщился от собственной несообразительности и отключил связь. До подъёма оставалось два с половиной часа, а спать расхотелось. Сон покинул возбуждённый мозг и не возвращался даже с помощью аутотренинга. Полежав пятнадцать минут, Командир оставил попытки заснуть, включил свет, позанимался на тренажёрах, освежился под душем и заварил кофе.
Вчерашняя игра показала, если инопланетяне всей мощью обрушатся на “Громовержец”, они будут вынуждены уходить из системы. Всё время в коконе не просидишь, так или иначе придётся обнаруживать себя, бороться со всеми выпущенными по ним ракетами они физически не смогут. Взрывы мегатонных боеголовок даже в нескольких километрах от звездолёта, нанесут непоправимый ущерб. Придётся рейдировать, уходить из системы, возвращаться в коконе, наносить удар и опять уходить. Энергопушка даёт землянам огромное преимущество, но неужели дело дойдёт до неё? И спрашивается, ради чего? Знать бы заранее, где у них расположены ракеты класса “планета-космос”. Всеми космическими объектами и Большим спутником надо будет заняться в первую очередь. С самой Планеты скорей всего пойдут боевые корабли. Как удар в спину надо ожидать нападения с планеты Х-2. Почему они молчат? Почему молчат? Неужели из экипажа “Дерзкого” уже никого нет в живых? Но почему?
Всех исследователей, свободных от вахт инженеров и лётный состав под руководством Фуше и главного оружейника Арта Робинсона надо направить на проверку и приведение в боевую готовность всего ракетного арсенала: кассетоносителей, ударных и противоракет. Изучение оружия во время дрейфов должно принести свои плоды. Готовиться на Земле времени у них не было. Чему научились, тому и научились, сетовать не на кого. Сам он со штурманами, Хайнелайненом и программистками займётся доработкой программ ведения боевых действий и заложением их в компьютер.
Земляне превосходили инопланетян по мощи, но уступали в умении воевать. Собственно говоря, вести боевые действия земляне вообще не умели. Начиняя звездолёт оружием, они действовали предположительно, никто не знал, с чем придется столкнуться спасательной экспедиции, какие силы будут противостоять ей. Теперь обстановка прояснилась. Во время дрейфов, они втроём - Командир, Фуше и Леклерк изучали напичканные в память главного компьютера старинные разработки способов, стратегии и тактики ведения звёздных войн, поражаясь при этом изощрённости человеческого разума, направленного на разрушение, а не созидание. Пришло время применить на практике теоретическую подготовку.
Выпив вторую чашку кофе, Командир почувствовал прилив бодрости, отправился в рубку и на полтора часа раньше обычно объявил подъём.
На следующую ночь спать не ложился никто. От группы захвата пришёл условный сигнал, который сообщал о выполнении задания и указывал номер места встречи. Для посадки корабля при возвращении группы, заранее выбрали несколько мест, присвоив им номера. Даже в случае перехвата инопланетянами передачи, это ничего бы им не дало. На Большой спутник вылетели Леклерк и Андерс. Начальники махнули рукой на соблюдение режима и смотрели сквозь пальцы на полуночное собрание в главной рубке. Все ждали возвращения планетолёта. Корабельное время не совпадало с течением суток ни на Планете, ни на Большом спутнике, его прибытие на звездолёт после путешествия во вражеское логово ожидалось после полуночи. Напряжение достигло апогея. Сысоев в окружении Мартынова, Титова, Джой Керри и Робинсона импровизировал на банджогитаре, поминутно обрывая мелодию. Коротич занимался художественным свистом, Форд шипел на него, требуя тишины. Дон Витте решал шахматную головоломку, Фуше подсказывал ходы, тут же забывая их. Хайнелайнен, обхватив себя руками и ссутулившись, расхаживал в сомнамбулическом состоянии перед Виолой Гарсиа. Лишенная закадычной подруги и внимания Мартынова, Виола тихо раздражалась, но стоически переносила мельтешение перед своим носом. Командир размышлял с бесстрастным выражением лица, и только юный Перикл Боянов пребывал в состоянии эйфории. На его румяном лице блуждала улыбка, и блестели глаза.
- Возвращаются! - возглас дежурного пилота Али Штокмана прозвучал выстрелом в ночи.
Штокман включил обзорный экран звездолета, и все наблюдали стыковку корабля с четвёртым модулем, а потом бросились к лифту.
В коридоре показались шесть фигур. Впереди шёл Андерс, за ним трое инопланетян и замыкали шествие Леклерк и дежуривший в модуле Юрген Дзевановский. Никто из коростылёвской четвёрки не прилетел. Инопланетян уже видели на экранах, но там они казались не всамделишными, а сейчас предстали воочию и все молча, не двигаясь, в упор рассматривали их. Вот они - представители иного мира. Это ради встречи с ними земляне совершали подвиги, терпели невзгоды, в расцвете сил уходили в небытие, отправлялись в поиск с новыми надеждами. Энтузиазма у землян представители чужой цивилизации не вызвали.
- Ну, чего вы? Обыкновенные инопланетяне, эко диво! - воскликнул Андерс, окинув взглядом столпотворение.
Леклерк вышел вперёд и протянул Командиру кубик и журналы, исписанные незнакомыми значками и линиями.
- Коростылёв остался там, - доложил он, - на кубике всё записано. А это, - кивнул на журналы, - документация с поста. Вот он, - Леклерк повернулся к пленникам, - с молниями, какой-то чин у них, может по-нашему разговаривать. Куда их девать?
- Ты, Пьер, скажи хоть два слова, что с ребятами? - к ним подошла сердитая Виола. - Чего секретничаете?
- Ребята живут, не тужат, - отшутился первый пилот. - Двадцать часов в сутки спят, четыре работают. Всё нормально с ребятами, “Дерзким” занялись.
- Ну что, налюбовались на инопланетян? Теперь все по каютам. Остаются Хайнелайнен, Керри и Кароян. Вам придётся поработать. Остальные - спать, утром в кают-компании получите полную информацию.
Вокруг послышались недовольные вздохи, но вступать в спор с Командиром никто не стал.
- А мы давайте в отсек к контактникам, поближе к шлему.
Прослушав кубик и допросив Яаня, Командир разбудил Битова.
- Слушай, док, срочное задание. Нужно выяснить, что с этими типусами станет, если им дать концентратор мысли и насколько интенсивно мы можем общаться с ними через шлем? Собственно, интересуют двое. Один что-то вроде наладчика по компьютерам, а второй, с зигзагами, программист какого-то класса. Нам надо искать ключи к их компьютерной системе, дело срочное и серьёзное. Ждать мы не можем.
- Чего они рассказывают-то? - Битов задрал кверху бороду и пошкрябал снизу подбородок. - Где наши-то?
- Повторять не хочется. Ничего хорошего. Утром узнаешь.
Одна из девушек всхлипнула, и Битов обернулся к ним. У Джой Керри глаза опухли и покраснели, Мадлен Кароян застыла, как изваяние. К Мадлен Битов питал нежные чувства и знал, что означает это её выражение. Благодушное настроение покинуло добряка-великана, и он растерянно произнёс: “Тэ-экс!”.
- Ладно, Энтони, давай за дело. Может тебе кого из парней дать? Вдруг буянить начнут?
Битов хмыкнул презрительно и повёл мощными плечами.
- Эти сморчки-то? Тоже мне, буяны!
- Да, док, - остановил Битова Командир, - этот с зигзагами так сдался, а тех двоих ребятам пришлось парализаторами обрабатывать.
- Хорошо, что предупредил, - Битов остановился в дверях. - Если под парализаторами побывали, с ними ничего нельзя делать. Этого я забираю, - он водрузил могучую длань на темя Яаня, - а тех двоих отправьте спать.
Командир чертыхнулся, но возражать не стал - слово корабельного врача являлось законом для всех.
- Девушки, и вы, Питер, можете отдыхать. Эта процедура не скоро кончится.
Программистки ушли в жилой отсек, а Хайнелайнен устремился за Битовым.
- Какой уж тут сон, - пробормотал на ходу. От волнения у него даже брови встали дыбом.
Довести до сведения команды последние новости Командир доверил Фуше, сам остался в рубке связи. Эту ночь он так и не ложился. “Подпольщики”, как он окрестил радиостанцию северян, запаздывали.
- Они, наверное, имели в виду свои сутки, а не наши, - предположил Свенсон.
- Возможно, ты прав. Действительно, у них же сутки длиннее наших. Я буду у Хайнелайнена, - предупредил Командир и спустился на исследовательский этаж.
Обе девушки находились уже здесь и, сидя у компьютера, тихо переговаривались. Командир сходу выдал им задание.
- Подготовьте вопросы для инопланетянина. Боюсь, доктор больше одного раза не разрешит сажать под шлем.
Вскоре появился и сам эскулап со своим подопечным, эскортируемый неугомонным специалистом по контакту.
- Ну и что, на кого они больше похожи, на людей или динозавров? - встретил Командир вопросом вошедших.
Битов запустил пятерню в нечесаную бороду, выдернул волосок, зачем-то посмотрел на свет и, только изучив собственную растительность, решил, что готов к ответу.
- Если, в общем, и целом, что касается телесной оболочки, они действительно наши братья. А что касается вот этого, - Битов постучал пальцем по лбу, - пусть коллега разбирается, - и он кивнул на Хайнелайнена. - Кто шлемом заниматься будет, я или он?
- Питер, - односложно ответил Командир.
- В общем, и концентратор, и шлем всё не более половины нормальной человеческой дозы. Ну, коллегу я проинструктировал, - Битов покачал головой. - Вот непоседа. Ладно, если не нужен, пойду к себе, позанимаюсь анализами.
- Ты бы, док, мне одну пилюльку выдал, для собственного потребления, - в голосе Командира послышались непривычно просительные нотки, и Битов удивлённо посмотрел на грозного начальника. - Ночь не спал, ещё на связь идти, - Командир смотрел на независимого подчинённого заискивающим взглядом.
- Перебьёшься, - отшутился Битов, покидая отсек. - Нарушение режима не является причиной для употребления концентратора. Кофию выпей. Когда закончите свои пытки, позовите. Проверю состояние подопытного.
На этот раз “подпольщики” держались на связи десять минут. Они пригласили землян на Планету и обещали полную безопасность.
- Мы знаем, где находятся ваши люди, и поможем их спасти, - сообщали загадочные незнакомцы. - Присылайте свою делегацию, вместе обсудим все вопросы. Нам нужна ваша помощь. Не доверяйте официальным представителям. Их цель - захватить вас, также как и ваших товарищей. Они ни за что не освободят их. Без нашей помощи вам не справиться.
Командир условился о следующем сеансе связи, во время которого обещал сообщить решение землян. Через два часа после сеанса с “подпольщиками”, поступил ответ на обращение. Инопланетяне предлагали посадить “Громовержец” на Большом спутнике и начать переговоры. Ни об экипаже “Дерзкого”, ни о пленных, захваченных на блокпосту, не говорилось ни слова. Командир ответил, что любая посадка звездолета запрещена данным ему приказом и потребовал дать конкретный ответ о месте нахождения экипажа “Дерзкого”. Инопланетяне опять замолчали.
На четыре часа Командир пригласил в свою каюту обоих заместителей и шефа инженерной службы Ираклия Богданова. События разворачивались в нежелательную сторону и требовали быстрых, твёрдых решений. Время рассуждений и раздумий заканчивалось.

               
Глава 14

                -  1  -

- Ну что, друзья мои, мы на распутье, - Командир, дождавшись, когда приглашённые руководители рассядутся, встал и заходил по каюте. У двери рука привычным жестом взъерошила седеющий ёжик, он остановился, и поочерёдно оглядел участников совещания. Пьер Леклерк, энергичный красавец, глядел на него во все глаза и ждал только одного - приказа к действию. Полноватый Ираклий Богданов, откинув назад длинные волосы, внимательно изучал собственные пальцы, словно никак не мог поверить, что их всё также  десять, как было вчера и позавчера. Его ироничный друг, шеф исследовательской группы, Армен Фуше, сидел в позе скучающего сибарита с отсутствующим лицом и периодически поглаживал указательным пальцем холёные, слегка тронутые инеем, усы. Фуше обладал обманчивой внешностью. По росту и комплекции, выглядел сродни Хайнелайнену. Но, если при взгляде на Хайнелайнена на ум приходил разболтанный складной ножик, то обнажённый Фуше, видом хорошо тренированного тела вызывал в спортзале зависть у рослых молодых парней, годящихся ему в сыновья. А организованному, не знающему лени, уму, завидовал иногда и сам Командир.
- Северяне в третий раз вышли на связь, просят о помощи, и уверяют, что только они в состоянии помочь выручить наших товарищей. Восточники предлагают посадить “Громовержец” на Большом спутнике и начать переговоры. О “Дерзком” хранят упорное молчание. Причём, северяне предупреждают о коварстве восточников. Как я полагаю, восточники подавили всю планету и держат её под постоянным прицелом. У северян появились какие-то силы, которые хотят сбросить это иго, поэтому им и нужна наша помощь. Если мы откликнемся на их призыв, то неминуемо окажемся втянутыми в конфликт с восточниками. У нас достаточно средств для оказания им решающего содействия, но мы всего лишь люди, а не боги, и не вправе влиять на исторические процессы. Между тем, без помощи северян нам своей задачи не выполнить. Впрочем, - Командир сел в жёсткое кресло, - не буду навязывать своё мнение. Прошу высказываться, Пьер, начинай.
- Я прошу направить меня на Большой спутник. Коростылёв, конечно, молодец, но попытки его группы проникнуть на “Дерзкий” похожи на детские игры.
- Извини, перебью, - Командир поднял руку, - для серьёзных дел у него нет возможностей. Его задача разведка, и, по-моему, он с ней справляется. Продолжай, - помимо воли, Командир с лётным составом разговаривал несколько иным, более суровым тоном, чем с другими членами экспедиции.
- Я беру человек пять и отправляюсь на Большой спутник. Моя задача захватить “Дерзкий” с помощью группы Коростылёва и поднять звездолёт в космос. Если инопланетяне выйдут на связь с “Дерзким”, задача упростится. Главное, в каком состоянии “Дерзкий”, сможет ли он лететь, и второе - где будут находиться те пятеро в момент захвата. Вот. - Леклерк сделал паузу, скрестив на груди руки, вытянув ноги и откинувшись в кресле. - А что касается самой Планеты, лететь надо обязательно. Наши планетолёты и катера сейчас достаточно оснащены, чтобы ответить на недружественный приём. Группа должна быть, конечно, побольше той, что полетит на спутник. Задача у этой группы - сбор информации. И конкретной о наших ребятах, и вообще обо всей цивилизации. А потом, уже на основании собранных сведений, разработать план освобождения. Руководителем группы предлагаю назначить Армена.
На этих словах Леклерк умолк и Фуше сделал в его сторону лёгкий поклон.
- Благодарю за доверие. У тебя всё? - дождавшись утвердительного кивка, он в последний раз пригладил усы. - Во-первых, Джон, ты не прав. Никаких исторических процессов мы не нарушим. По прогнозам моего учёного коллеги Хайнелайнена, восточники уже нарушили закономерность исторического процесса и приведут цивилизацию на Планете к гибели. Во-вторых. Это, конечно, предположение, но каким бы смехотворным оно не казалось, боюсь, что я всё же прав, восточники строят планы войны с Землёй. Что-то серьёзное нашей цивилизации они не сделают, это чистейшей воды авантюра, но определённый вред причинят. Тем более их действия несут угрозу жизни землян, безразлично, одному или миллиону.
- Эка ты хватил! - Командир прервал Фуше. - Мы, конечно, примем меры для защиты Земли и без надзора Планету не оставим. Я имел в виду активные военные действия на самой Планете. Если мы полетим к северянам, то помимо своей воли окажемся втянутыми в конфликт, а вот этого мне и не хотелось бы делать.
- Позволь вопрос. Что они отвечают на наши послания? - Командир молчал и Фуше ответил сам: - Ничего вразумительного. Почему не начать переговоры сейчас, зачем сажать “Громовержец”? В лучшем случае они набивают цену, а в худшем - дело нечисто. Надо лететь на Планету, чего бы это не стоило. Я не призываю устраивать революцию или начинать войну Севера и Востока, но переговорами мы ничего не добьёмся. Я не понимаю, почему ты медлишь? - Фуше смотрел на Командира, и в его взгляде читалась жёсткость.
- Я хотел бы услышать Богданова, - отводя взгляд, ответил Командир.
При этих словах шеф инженерной службы встрепенулся и, проверив костяшками пальцев, качество бритья на пухлых щеках, виновато посмотрел на Командира и быстро ответил:
- Пятьдесят на пятьдесят.
- Что-о?
В этом полёте Командир впервые встретился с Богдановым и никак не мог привыкнуть к присущей тому форме общения. Богданов специализировался по двигателям и преобразователям энергии, но и любой другой системе на лету схватывал суть. Шутники даже предлагали устроить соревнование между проницательным инженером и компьютером. Пропустив информацию по своим многочисленным извилинам, тот выдавал решение, которое, как правило, было верным, но требовало расшифровки. Как и для работы с компьютером, для общения с Богдановым надо было иметь определённый опыт и навыки. Это то, что касалось техники, когда дело касалось людей, Богданов на глазах преображался в порядочную мямлю. Командир разгадал эту его нерешительность. Мозг Богданова выдавал столько вариантов, что обладатель его со своей застенчивостью и боязнью кого-либо обидеть, никак не мог выбрать самый безболезненный. На роль руководителя он не подходил, но шефом инженерной службы Ираклия назначили на Земле, и Командир не стал менять это назначение в полёте, да, собственно говоря, и острой нужды в перемене не ощущалось.
- Я тебя не понял, - Командир выжидающе смотрел на инженера.
- Я говорю, вероятность возвращения на звездолёт тех, кто полетит на Планету, составляет пятьдесят процентов.
- Ты оптимист, Ираклий, я эти шансы оцениваю значительно ниже. - Богданов сам того не ведая, попал в болевой центр Командира. Именно по этой причине авторитетного, хладнокровного руководителя экспедиции покинула обычная решительность, при этом он прекрасно сознавал, что лететь на Планету нужно и определять, кому лететь, будет он и никто другой. Командир пружинисто поднялся и, глубоко засунув руки в карманы, опять заходил взад-вперёд по каюте. - Это хорошо, пятьдесят процентов, я так думаю - все десять. В безопасности, - он выдернул руку из кармана и, срывая на Богданове раздражение, погрозил пальцем, - в относительной безопасности, все будут в корабле, но из него придётся выйти, вот в чём дело, а тогда всё - люди станут, как голенькие.
- Ты же сам говорил, что северяне обещали защиту, - слабо запротестовал Богданов.
На это возражение Командир только рукой махнул.
- Они хоть бы сами себя защитили.
- Командир, ты уж слишком пессимистически настроен, - подал голос Леклерк. Нервозность Командира не обошла первого пилота. Оставив позу уверенного в себе космического волка, он согнулся в кресле, уперев локти в колени и ревниво следил за своим кумиром. - Ты прямо представляешь всех нас беззащитными птенцами. И на планетолётах, и на катерах сейчас достаточно и вооружения, и средств защиты. Да и ручное оружие чего-то стоит.
- Я готов, даже если десять процентов, - невпопад сказал Богданов, перебивая Леклерка, и твёрдо посмотрел в глаза Командиру.
- Чего ты готов? - Командир стремительно подошёл к главному инженеру и, нагнувшись, не мигая, сверлил того пронзительным взглядом.
- Как что? Лететь! - ответил Богданов, невольно вжимаясь в спинку кресла.
- Ах, лететь ты готов! А с тобой кто полетит? Ты готов решить, кто полетит туда, - Командир энергично ткнул куда-то в стену, - а кто останется здесь, - его рука описала круг, и палец указал в пол каюты. - Это ты готов решить?
- Командир, - Фуше обратился не как обычно, по имени, а так как к нему обращались все члены экипажа. - Ты к чему клонишь? Опять решил общий сход устроить? Так это ни к чему. По-моему тебе достаточно ясно всё сказали. Да, все здесь добровольцы, и все готовы к самопожертвованию во имя, и в защиту, и так далее, но умирать никто не хочет. Ни я, ни он, и не он, - Фуше поочерёдно показал на Леклерка и Богданова. - Но вытаскивать номера и определять, когда чья очередь, твоя командирская привилегия и не перекладывай её, пожалуйста, на чьи-то плечи. Тебе решать и никому другому.
Командир выпрямился, вспышка ярости прошла, он даже похлопал Богданова по плечу.
- Извини, Ираклий, я погорячился.
Посмотрев насмешливо на Фуше, дотронулся до шеи.
- Ну, спасибо, ребятки, за доверие, у командира шея толстая, всё выдержит.
- Не паясничай, - остановил друга Фуше. - Я ещё не всё сказал. - Зам оставил тон ироничного интеллектуала и говорил резко и сухо. От его слов у Командира свело скулы, и побелели глаза, но он выслушал не перебивая. - Тебе не кажется, Джон, что ты ведёшь себя, как истеричная барышня из ветхозаветной мелодрамы? Ты ещё поведай нам о своих чувствах, расскажи, как тебе тяжело. Ты сейчас раскис, а что будет дальше? Мы можем погибнуть все, на твоих глазах сгореть в адовом пламени, но ты, лично ты, покинуть звездолёт не имеешь права. Какие бы благородные чувства тебя не терзали, какие муки совести тебя не разрывали, выйти из звездолёта ты не имеешь права. Во-первых, довести звездолёт до Земли в одиночку сможешь только ты. А вернуться звездолёт должен обязательно. То сообщение, которое мы послали на Землю, перед тем как лететь к Большому спутнику, было последним. Ни одно сообщение из этой чёртовой системы до Земли не дойдёт. “Дерзкий” тому пример. На Земле должны знать правду, повторяю тебе ещё раз, инопланетяне замышляют войну против Земли, и ты должен предупредить об этом. Во-вторых. Ты подписал обращение своим именем, теперь инопланетяне будут гоняться за тобой, им позарез нужна твоя голова. Возможно, это и к лучшему, что им известно кто находится на борту “Громовержца”, это даст нам какой-то выигрыш во времени - они хоть на маломальский период прекратят пускать в нас ракеты. Но если ты покинешь борт звездолёта и из-за какой-нибудь случайности попадёшь к ним, секрет, который хранится в твоей голове, перейдёт в их головы. Ты сам представляешь, к чему это может привести.
- Откуда им об этом знать? - возразил Командир, но голос его прозвучал неуверенно.
- Не задавай глупых вопросов. С их привычкой копаться в чужих мозгах, они уже знают о тебе всё от наших.
Командир сел в кресло и побарабанил пальцами по подлокотнику.
- Что ж, закончим на этом. У кого-нибудь есть особое мнение о членах экипажа? - Все покачали отрицательно головой. - Тогда все свободны. Армен, собери через час всех в кают-компании, я объявлю приказ кому куда. Тебе лететь, очевидно, раньше Пьера, как только получим координаты, сразу вылетаете.
Глаза у Фуше потеплели, и само лицо смягчилось и подобрело.
- Ты уж извини, Джон, за резкость, но встряска тебе, по-моему, была необходима. Только ты уж, пожалуйста, прислушайся к моим словам.
- Ладно, чего уж там. Если смотреть объективно, мыслишь ты правильно.
Фуше с достоинством кивнул и удалился вслед за поспешившим покинуть командирскую каюту Богдановым. Леклерк задержался у двери, в нерешительности теребя ассирийскую бороду.
- Ну, - недовольно буркнул Командир, - что ещё?
- Понимаешь, - Леклерк медлил, не зная как поточней выразиться, чтобы быть правильно понятым. До сих пор он воспринимал происходящее как обыкновенную работу, которой кто-то чинил досадные трудности. Истинный смысл окончательно дошёл до него только сейчас. Даже не слова Командира донесли до него этот смысл, а само его поведение, раздражённость и неуверенность. Таким он Командира никогда не видел. А близко знал он его уже десяток лет, и за этот десяток случалось всякое. - Оставь на звездолёте при себе Боянова.
- А что так? - Командир насмешливо посмотрел на первого пилота.
- Хм. Ну-у, он самый малоопытный из пилотов, а тут при тебе, в спокойной обстановке, в общем, так будет надёжней. - От смущения и необычности просьбы, Леклерк смотрел на Командира короткими взглядами.
- Ишь, ты. Ты себе, значит, опытных заберёшь, а мне недоучек оставишь. А я может, тоже хочу, чтобы при мне опытные находились. Не финти, Пьер, неумех в нашей экспедиции нет. А если есть, так это твоя вина. Времени было предостаточно, чтобы подучить. Говори без выкрутасов.
- Понимаешь, Боянов самый молодой среди нас, по сравнению со мной, вообще мальчик. Мне бы не хотелось, чтобы он погиб, - Леклерк усмехнулся и покачал головой. - Он даже краснеет, когда ребята о своих похождениях треплются. Ну, сам знаешь, во время дрейфа как время идёт.
Губы Командира изогнулись в ироничной улыбке.
- Ну, от вашего трёпа и я иногда краснею. Боянов молодой, а Феллини, не говоря уже о Стентон, на много ли они его старше? Ладно, Пьер, иди, я подумаю, - Командир махнул рукой, выпроваживая подчинённого.
Закрыв дверь, он посмотрел на Микки, безмолвно участвующего во всех совещаниях и задумался. Слова Леклерка о Боянове говорили о многом. Это была не только забота старшего брата о младшем. Сам того не ведая, Пьер невольно чуточку приоткрыл перед Командиром свою душу. Чудаковатый психолог был прав. Леклерк трезво оценивал ситуацию, видел себя в ней и осознавал, что третий полёт на Большой спутник может оказаться последним полётом в его жизни. Но сознание смертельной опасности предстоящих действий нисколько не умаляло в нём решимости исполнить свой долг и обязанности. Вырывать из плена захваченный звездолёт должен был, конечно же, он.

                -  2  -

Фуше уже не первый говорил Командиру об его исключительном положении в этом поиске. Разговоры на подобные темы Командиру не нравились. От них попахивало душком элитарности, а всякие поползновения выделять высших, были ему противны. Профессию руководителя он считал такой же, как профессия инженера, пилота или садовода. Если человек, становясь руководителем других людей, рассчитывал на какое-то особое к себе отношение, такого человека от руководства нужно держать подальше.
Когда до отлёта оставалась неделя, вся экспедиция получила трёхдневный отпуск на отдых и встречу с родными перед уходом в поиск. К венерианцам родные прилетели на Луну, а тем, у кого родственники жили на Земле, выделили специальный планетолёт. Жаклин встречала мужа в космопорту с букетом белых роз.
- Я подумала, ты про них забудешь!
Командир зажмурился и сжал ладонями щёки, показывая своё раскаяние. Жаклин утопила лицо в цветах и весело рассмеялась. Она схватила его за руку, потащила за собой на транспортную дорожку, уносящую пассажиров в другой конец космопорта, где находились линии земного сообщения.
- Скорей, скорей. Через полчаса катер на Ленинград. Я зарезервировала для нас два места.
Он тоже засмеялся от избытка нахлынувшей радости и как мальчишка бежал рядом, сжимая её ладонь в своей. Всю дорогу они смеялись, заговаривали, тут же обрывали разговор и перескакивали на другое. Кто-то думал про прежнее, невпопад отвечал и обоих тут же разбирал смех. Дома их ждали целые сутки любви. Связно вспомнить эти сутки он потом так и не мог. Горели свечи, они пили шампанское, его любимый “Командор”, Жаклин кружилась под музыку в чём-то развевающемся, каждый раз меняя наряды. Потом Жаклин заполнила собой весь мир и, кроме неё, ничего не существовало. В другом воспоминании она сидела у него на коленях, они пили вино из одного бокала, и целовались так, что у него одеревенел язык и снова во всём мире осталась только она.
Утром их разбудила хозяйка, позвавшая своего хозяина к экрану связи. Чертыхаясь, он завернулся в халат и вышел в гостиную. На экране вежливо улыбался помощник Президента. Президент приглашал их сегодня с Жаклин на ужин.
- Патриарх понимает, как нехорошо надоедать в эти дни, но очень просил вас обоих быть сегодня у него. В вашем аэропорту будет ждать правительственный катер, он же доставит вас домой, как только вы захотите вернуться. - Командир мрачно смотрел на вылощенного джентльмена, аккуратно причёсанного и облачённого в строгий костюм. Как не уважал он Президента, ему до смерти не хотелось куда-то лететь из дома. Пока он соображал, чтобы такое похитрее ответить и отказаться, помощник сбросил с себя официальную вежливость и по-свойски сказал: - Слушай, Джон, уважь старика. Ну что тебе стоит? Потерпишь три часа, ну не три, пускай четыре. Договорились?
- Ладно, буду, - проворчал Командир. - Много народу соберётся?
- Да человек пятнадцать. Ты же знаешь Патриарха, он без этого не может.
- Только договариваемся сразу, я никаких речей произносить не буду, ни официальных, ни неофициальных.
- Договорились. Значит до вечера. - Экран погас, и Командир отправился в ванную.
После бурной ночи он долго плескался, приходя в себя, а когда, освежив лицо маской, убрал показавшуюся растительность и вышел из ванной, его ждал высокий запотевший бокал с газированным лимонным тоником и дымящаяся чашка кофе. От тоника покалывало в горле, и рассеивался туман, наполнявший голову. Жаклин, приготовив напитки - кофе, сваренный хозяйкой, Командиру не нравился, тоже принимала ванну. Ванная у неё была своя, вся пропитанная приторными ароматами Индии и Командир туда не заходил. Орест, через полчаса шумно ввалившийся в гостиную, застал отца в одиночестве, блаженствующего с чашкой кофе в “уголке”.
- Марина через час будет, - сообщил он, перемещаясь по комнате. - Только что связывался с ней.
С приходом сына большая гостиная, в которой свободно могло разместиться человек двадцать, показалась Командиру несколько тесноватой.
- А что же вы вчера в космопорт не прилетели? - спросил он у сына, принимавшего у хозяйки чашу с прохладительным.
- Мы с Мариной решили, что вам с Жаклин захочется пообщаться наедине, - простодушно ответил сын. Недавно он перенял у сестры дурацкую привычку называть отца и мать по имени.
- Ишь, какие вы у нас тактичные, - проворчал Командир, скрывая невольное смущение.
Потом они полдня просидели вчетвером за столом, слушая бесконечные рассказы Ореста и просматривая забавные цветные видеозаписи, сделанные на натуре.
Жаклин, уже одетая в длинное тёмно-вишнёвое платье, упала в кресло, уронив руки на колени. Командир, в ожидании толкавшийся с ребячившимися детьми у дверей, удивлённо посмотрел на жену.
- Джо-он! - она умоляюще подняла на него глаза, - лети один. Там все будут говорить о твоём отлёте, я просто не вынесу, уж какая тут радость.
- Он подошёл к ней и погладил по волосам.
- Ладно. Я долго там не пробуду. Не скучайте без меня.
Дети провожали отца до стоянки авиалеток, они словно и не обращали на него внимания, дурачась и спихивая друг дружку на движущуюся ленту. В аэропорту он подошёл к стойке справок и назвал в переговорник своё имя. Откуда-то появилась улыбающаяся девушка в голубой униформе, ловко сидящей на её стильной фигуре, и повела важного пассажира за собой. Командир, поневоле засмотревшись на свою провожатую, подумал, что такую походку так просто не выработаешь, для этого требуются усиленные тренировки.
Человек, пригласивший Командира на ужин, пребывал в должности Президента Земной Федерации уже почти двадцать лет. Собственно говоря, надобности в президенте и его штате, когда любое решение, безразлично, касалось ли оно судеб всего Человечества или небольшого поселения, прежде чем быть принятым к исполнению, в десятках вариантов прогонялось через миллионы перемигивающихся между собой кристаллов, такой надобности не существовало. Но кроме практических надобностей на свете существовали традиции, с которыми люди не хотели расставаться. Вот уже не одну сотню лет Президенты исполняли роль третейских судей, когда требовалась не бездушная, хотя и верная компьютерная проработка, а человеческое участие, способное принять во внимание не только голый практицизм, но и эмоции, и чувства. Или же, как в случае с “Громовержцем” появлялась необходимость с ходу запустить государственную машину на решение возникшей проблемы. Нынешнего Президента всё Земное сообщество величало Патриархом и, презрев принятые столетия назад законы, дружно переизбирало на новый срок. Патриарх не так давно перевалил столетний рубеж. Это была ещё далеко не дряхлая старость, но многие в этом возрасте уходили на покой, не встречая осуждения окружающих, Патриарху же покой пока только снился.
В президентских апартаментах Командира встретил утренний экранный визитёр, одетый в синий костюм с золотым значком государственного служащего на лацкане. Приветствуя новоприбывшего крепким рукопожатием, он назвался Полом, и спросил:
- Ты один? А где же супруга?
- Да, видишь ли, нервы разыгрались. Проводы и всякое такое прочее.
Пол на минуту нахмурился, но черты лица его тут же разгладились, и он похлопал Командира по плечу.
- Ладно, будем снисходительны к женщинам. - Он подхватил Командира под руку и повёл к Патриарху.
Общество собралось самое разнообразное. Столетний Президент испытывал неуёмную жажду общения, и на его знаменитых ужинах можно было встретить кого угодно. Из родных, кроме жены, присутствовал только сорокалетний внук со своей новой подругой. Насколько Командир был в курсе, Грэг, так звали внука, снискал себе славу в двух ипостасях. Во-первых, как нейрохирург на одной из Новых планет, об этой его деятельности рассказывали чудеса. Но не меньшую, чем на профессиональном поприще, выдающийся хирург стяжал известность прямо-таки вселенскими любовными приключениями. Командир встречал президентского внука впервые и бросил пару мимолётных взглядов. Ничего примечательного он не увидел. Гладковыбритое, в меру интеллектуальное и волевое лицо, под костюмом скрывалось достаточно тренированное тело, это угадывалось сразу. Ничего броского, экстравагантного не было и в помине. Сейчас, стоя в оконном фонаре со своей подругой, он составлял компанию приятелю-первопроходцу, напропалую флиртующему со смуглокожей землянкой, судя по доносившимся репликам, артисткой видео.
У бара с напитками расположилась группка из трёх мужчин и двух женщин. Одна дама была одета в струящееся до самого пола вечернее платье, вторая, наоборот, радовала глаз бронзовым загаром хорошо сложенного тела. Одинаковыми у обеих дам были украшения из незнакомых, самопроизвольно светящихся тёплыми вишнёвыми лучами, камней. Беседа шла о поэзии. По непроизвольным движениям и женщин, и мужчин, в них можно было признать звездолётчиков, недавно вернувшихся из полёта. Гражданская одежда стесняла их. После дороги Командир хотел выпить чего-нибудь лёгкого. Один из мужчин узнал его и по шевелению губ Командир прочитал своё имя. Ему расхотелось идти к бару, и в это время кто-то легонько взял его за локоть. Командир повернулся, перед ним стояла Джулия, жена Патриарха.
- Прости, ты ведь Джон Иванов? Меня не было, когда Пол водил тебя здороваться к Леону.
На минуту Командир смешался, но тут же вспомнил, что так зовут Президента.
- Как ваше здоровье, Джулия? - вежливо спросил он.
- Прекрасно, прекрасно, - отмахнулась та. - Мне Пол говорил, ты без Жаклин? Мне очень хотелось с ней познакомиться. Бедные женщины, лавровыми венками я бы украшала не ваши бедовые головы, а их. Я ей даже приготовила подарок. Пойдём покажу, - она повела гостя в свою комнату. В комнате свет не горел, но она была наполнена мягким неярким разноцветным сиянием и мелодичным звоном. - Правда чудно! - сказала Джулия и включила свет. Сияние и звон исчезли. Они исходили от разноцветных перламутровых веточек, похожих на отростки кораллов и установленных в причудливой формы вазочку из голубого хрусталя. - Грэг привёз, этот безобразник. Новую жену и букет таких цветочков. Говорит, они там у них на каких-то болотах растут. Врёт, наверное, как ты думаешь? Скорей всего искусственные.
Командир улыбнулся и развёл руками. Словоохотливая жена Патриарха ему определённо нравилась.
- Я велела хозяйке проследить, чтобы ты не уехал без них. Жаклин передавай привет и скажи, я очень хочу познакомиться с ней. Когда у неё улучшится настроение, пусть свяжется со мной, мы договоримся о встрече. Я тебя не заболтала? - Джулия подняла к нему круглое румяное лицо, на котором сияли лукавые глаза. - Сейчас мы пойдём в библиотеку, там Леон беседует с четой с Венеры, официальным данным он не верит, хочет сам всё знать про сады. А ты от него как-то сразу сбежал, и он велел привести тебя к нему до ужина. Я о чём говорила? - Джулия хлопнула себя в сердцах по лбу.
- О чете с Венеры, - подсказал Командир улыбаясь.
- Ах да! - Джулия заговорщически подмигнула. - Ты вот что, - она повернулась к нему и повертела пуговицу на костюме. - Они привезли с собой целую корзину фруктов и всех угощают. Они так трогательно радуются, когда земляне ими восхищаются. Ты уж...
- Я понял, - он засмеялся и обнял Джулию за мягкие плечи. - Я обязательно буду ими восхищаться.
- Ты куда пропал? - накинулся на него Патриарх, едва он успел раскланяться с четой венерианских садоводов. - Я только хотел поздравить тебя со старшим сыном, очень энергичный молодой человек! Заявилась ко мне целая орава лохматых энтузиастов, когда это было? - повернулся он к жене. - В январе или феврале? А, не важно, ты пока вспомнишь, не дождёшься. Подавай им под зверинец целую планету. И не возразишь ничего, у них и планета намечена, и расчёты готовы, осталось дело за малым, чтобы кто-то упрямых дядечек в правительстве приструнил.
- Это был не старший, это - средний, - поправил Командир Патриарха.
- Совсем из памяти выскочило, старший у тебя по твоим стопам пошёл. Так вот, присмотрели планетку в системе Артемиды Охотницы, взамен номера назвали её Маленьким принцем. Я у них так и не спросил, почему маленький? В своей системе это средняя по величине планета, и не на много меньше нашей Земли. Что-то это значит, ты не подскажешь?
Командир развёл руками.
- К стыду своему, понятия не имею. Спрошу у жены, она разбирается в таких вещах.
- Знаешь, что меня больше всего в них порадовало? Все как один понимают, что никто из них не увидит плоды трудов своих. Плоды внуки собирать будут. А это что значит? Нас с тобой похвалить можно. - Взгляд Патриарха был серьёзен и не вязался с шутливым тоном.
- Я вас понял. Только меня за Ореста можно не хвалить, скорее уж жену, - в голосе Командира прозвучала горечь.
- Жену! Ну, жену-то ты воспитал! - заключил Патриарх, и все рассмеялись. - А теперь прошу к столу, - он поднял из кресла грузное тело, и увлёк всех за собой в столовую.
Место за столом Командиру досталось рядом со своими собратьями. На соседнем стуле сидела неприступная дама в великосветских доспехах. На минуту она отбросила весь свой великосветский лоск, сжала ему руку в запястье и горячо зашептала:
- Мы восхищены тобой, Командир, и всеми вами. Ни пуха вам!
Он повернул к ней голову, все пятеро смотрели на него, приподняв от стола сжатые в кулаки правые ладони.
- Спасибо вам, ребята, - расчувствованно пролепетал он.
На президентские посиделки приглашённые вольны были приходить, кому, в чём вздумается, общаться с кем захочется и вообще, вести себя сообразно своим вкусам и привычкам. Чопорность здесь не приветствовалась. Единственное неписаное правило заключалось в том, что застольная беседа велась на строгом английском. Как объяснял каждый раз Патриарх, за целый день от современной тарабарщины у него начинает болеть голова. Командир усмехнулся про себя. Про “тарабарщину” он слышал во второй раз. Первой про неё говорила Жаклин. В тот морозный вечер они пришли из Пушкинского театра с “Маленьких трагедий”, сидели у жарко пылавшего камина и потягивали подогретое красное вино. Не отрывая взгляда от завораживавшего пламени, Жаклин сказала, что всё-таки это святотатство - переводить Пушкина на современную тарабарщину. Читать его нужно на родном языке.
Патриарх сидел во главе стола. Со своей седой гривой, белоснежной бородой веником, а главное хитроватым взглядом, он, ни дать, ни взять, выглядел стародавним отцом крестьянского семейства за ужином. Командир встречался с ним много раз и каждый раз поражался умению Патриарха общаться с совершенно незнакомыми до то той поры людьми. Иногда Патриарх придуривался и разыгрывал из себя простачка, но в его простоватость никто не верил, стоило хоть раз поймать на себе взгляд серых глаз. Президента интересовало не столько дело само по себе, сколько люди, выполнявшие его. Для дела существовали специалисты и компьютеры. Он вникал в маленькие и незначительные для посторонних, но важные и большие для людей заботы. Разговаривая с ним, Командир не мог понять, что больше действовало на собеседника - улыбка, взгляд, само выражение лица, а может от Патриарха исходили какие-то особые флюиды? Через несколько минут общения у человека исчезали чопорность и натянутость от присутствия такой важно персоны. Он верил, что перед ним не показная заинтересованность, а искреннее участие и проникался к Патриарху горячей симпатией и доверял секреты, которые за минуту до этого и не собирался никому раскрывать.
Опасения Командира подтвердились, он был гвоздём ужина. Тосты провозглашал Патриарх. За ним водилась маленькая слабость - поговорить за столом, и все снисходительно прощали её. Командир подозревал, что в бокал Патриарха налито всего лишь разбавленное сухое вино. Первый бокал подняли за успех экспедиции. Второй тост затянулся. Патриарх грузно поднялся и провозгласил:
- Этот бокал я предлагаю выпить за нашего дорого сэра. - Полузабытое слово “сэр” всплыло, когда Командир ещё не появился на свет. Им прозвали командиров космических кораблей, оно даже грозило перейти в официальное употребление, но прижилось только на Земле, среди звездолётчиков распространения не получило. Все поднесли бокалы ко рту, но Патриарх жестом показал, что ещё не закончил. - Дорогой и уважаемый Джон, ради всех богов, вернись живым и невредимым. - Седовласый оратор пожевал губами, двигая бородой. - Сегодня тебе присвоено звание Полномочного Посла Земной Федерации, со всеми вытекающими отсюда правами и обязанностями. Завтра Указ будет обнародован. - Все поставили бокалы и дружно зааплодировали. Командир даже смутился. Это звание давалось руководителям поисковых экспедиций на заре звездоплавания, но представлять Землю было некому, и оно постепенно забылось. - Я хочу сказать вот что. В экспедиции подобрались люди высокой квалификации, способные на многое. Мне одинаково дорога жизнь любого из них, так же как и твоя. Но, если случится беда, заменить тебя будет не кем, а от этого зависит успех экспедиции. Поэтому я прошу - не доказывай безрассудно свою храбрость, в ней никто не сомневается. Доверяй своим помощникам. И ещё. Открою маленький секрет - почему я рекомендовал назначить именно тебя командиром этой экспедиции. Думаю, ты не возгордишься от моих слов. В тебе счастливо сочетаются профессионализм звездолётчика, руководителя и человека знакомого с государственным управлением. Если твои предположения верны, и вы встретитесь с чужой цивилизацией, от самого первого контакта зависит очень многое. Цивилизация состоит не из одних правителей, президентов, генералов, или кто там у них власти. Цивилизация состоит из народов и важно, кем земляне предстанут перед ними. Кого они увидят в нас - безжалостных владык или добрых друзей. Земляне достаточно могущественны и сильны, чтобы самим справиться со своими  задачами и постоять за себя, разум стремится к коллективизму, а не разобщённости. Поэтому мы надеемся на вас всех и желаем найти верное решение при Встрече. Желаем вам успеха, возвращайтесь живыми!
К Командиру тянулись руки с бокалами, он кивал направо и налево, досадуя на Президента за его речь.
Ночью он был нежен и ласков с Жаклин. Он не мог объяснить словами то огромное чувство, которое испытывал к жене после последней ссоры. Страсть к ней как к женщине растворялась в чём-то необъятном, от которого, когда оно накатывало на него, начинал дрожать подбородок и влажнели глаза. Ему хотелось сказать нечто очень тёплое, трогательное и ласковое, но оно никак не оформлялось в чёткую мысль, он закрывал глаза и замирал от безбрежного счастья, которое давало ему это чувство.
Он сидел на постели, утопив ноги в тёплом, мягком меху какого-то зверя, чья шкура застилала пол спальни. Жаклин расчёсывала свои голубые волосы, улыбаясь, когда ловила его взгляд в зеркале.
- Это же так просто. Я давно знаю об этом, - она села ему на колени, положив голову на плечо. - Маленький принц дружил с Лисом. Ребята дружат со зверьми. Это иносказание.
- Я так и думал. Маленький принц и Лис, это откуда, из Пушкина?
- Нет, - Жаклин тихонько рассмеялась прямо в ухо. - Это Антуан де Сент-Экзюпери. В некотором смысле твой коллега. Он был военным лётчиком и писал очень поэтические выдумки и рассказы о своих товарищах.
- Очень оригинально. Убивать людей с самолёта, а на досуге сочинять поэтические сказки для них.
- О-о! Как же ты невежественен. Он сражался с нацистами во время Второй войны и погиб. Эх ты! - она дёрнула его за ухо.
- Сдаюсь, сдаюсь, сдаюсь! - он наклонил голову, поворачивая ею лицо Жаклин к себе, и слился с нею в поцелуе, чувствуя упругую полуокруглость льнущей к нему груди.

                -  3  -

Фуше попался на удочку. Командир уже всё обдумал и всё решил. Но ему хотелось знать мнение ближайших соратников и получить товарищескую поддержку. Космос есть космос. Случалось корабли, которыми он командовал, терпели аварии, происходили неполадки с двигателями или системами жизнеобеспечения, исследовательские группы на изучаемых планетах попадали, казалось, в безвыходные положения. Успех ликвидации аварий или спасательных работ, зависел не только от умения и профессионализма, но в такой же степени от твёрдости и решительности. И он был и твёрдым, и решительным сам и вселял эти качества верящим в него подчинённым. Но в бой, на смерть он не посылал никогда. И поэтому душа Командира трепетала.
Слова Фуше заставили его призадуматься. Он рассчитывал оставить на звездолёте резервную группу и во главе её лететь на выручку в критической ситуации. Но рисковать секретами Земли он не имел права, ни при каких, обстоятельствах. В том, что инопланетяне не остановятся ни перед чем, чтобы выведать все тайны, окажись он в их руках, Командир не сомневался. Ему действительно нельзя покидать борт “Громовержца”.
Проводив Леклерка, он вызвал по связи Битова. Через минуту на экране появился заспанный белокурый гигант, натягивающий на себя второпях одежду и оглядывающийся смущённо на Командира. Умаявшись от бессонной ночи и утренней возни с инопланетянами, доктор прилёг поспать после обеда. Будучи помешанным на благотворном влиянии на организм свежего воздуха, он спал обнажённым при температуре четырнадцать градусов и при этом его периодически обдувал холодный воздух.
- Что случилось, Командир? - хриплым со сна голосом спросил Битов.
- Спишь много. У тебя я скажу и забот нынче - есть да спать.
- Чур, на тебя, Командир, не накликай. - По тону собеседника он уже понял, что ничего срочного нет, и дальнейшее сокрытие своих телес от свежего воздуха производил в спокойном темпе. - Я так предполагаю, что скоро спать придётся мало, поэтому отсыпаюсь заранее.
- Я, Энтони, хотел выяснить у тебя насчёт Додсон. Намечается одно дело. Выбираю, кого посылать, тебя или её. Меня в основном интересует, как она, сможет самостоятельно совладать со всякой вашей хитроумной аппаратурой. Заживляющий пластырь и без неё наложат. Как Алла, справится?
Битов озадаченно поскрёб затылок.
- Я думаю опыта работы с аппаратурой у неё маловато. Сомневаюсь, что в острые моменты не растеряется. И вообще в таком деле нужны мужские руки.
- Ясно, - Командир сокрушённо покачал головой. - А чем же вы с ней в полёте занимались, позволь тебя спросить. У тебя основные труды, кроме отсыпания впрок, заключались в том, чтобы пичкать нас витаминами и свежим воздухом. У неё тоже самое. Составлять программы на обеды много времени не требуется. Я считал, что ты свою помощницу всему поднатаскал. Ну, раз так, придётся ей лететь, а тебе оставаться на звездолёте, караулить свои хитроумные приборы, - и Командир, не скрывая сожаления, потянулся к кнопке отключения связи.
Битов недоумённо заморгал глазами и отчаянно зажестикулировал, призывая собеседника не отключаться.
- Постой, Командир, постой! Я думал ты её на Планету отправить хочешь. Она знает, она всё умеет! - говорил он торопливо.
Вид у Битова был до того ошарашенный, что Командир поневоле рассмеялся.
- Ну, ещё один хитрец объявился.
- Серьёзно, Командир. Можем хоть сейчас экзамен устроить.
- Ладно, док, пошутили, и будет. Летишь, безусловно, ты. Это приказ. Чему не доучил, на твоей совести. Считай, что с этой минуты отсыпание впрок закончилось, когда будешь спать в следующий раз, даже не знаю. Сейчас вместе с Додсон проверьте медоборудование на всех трёх планетолётах и катерах. Что не достаёт, немедленно доукомплектуйте. Кстати, ты хотя бы просветил, что показали анализы? Судя по твоему спокойному общению с Морфеем, - Командир потёр кончик носа, и прищурил левый глаз, - смертельной опасности от общения с жителями чужой планеты нам не угрожает?
Битов подмигнул и с ехидцей проинформировал:
- Если бы она существовала, в моём отчёте о полёте обязательно фигурировал бы факт грубейшего нарушения командиром экспедиции инструкции о вступлении в контакт с жителями неизученной планеты. Но поскольку контакт был первым и единственным, я опущу это вопиющее игнорирование правил.
- Премного тебе благодарен, - насмешливо произнёс Командир. - Ты забыл о группе захвата и о том, что Стентон проводила предварительный анализ атмосферы, которой они дышат в блокпосту. Если бы она обнаружила что-то смертельное, об этом бы сообщалось в шифровке. - Командир с довольным видом дважды хлопнул в ладоши и, в свою очередь, подмигнул доктору. - Так что на твою телегу у меня готов ответ.
Битов дёрнул себя за бороду и покрутил головой.
- Ну, к тебе ни с какого боку не подкопаешься! Ладно. Микрожители Планеты похожи на микрожителей Земли, также как и макро. При том всеобъемлющем иммунитете, который нам привит, мы можем не беспокоиться за свою жизнь. Ну, а о том, что творится на Планете, расскажу, когда побываю на ней.
- Скажи, если придётся, мы, земляне, сможем вкушать пищу инопланетян?
Битов ухмыльнулся.
- Вообще-то, да. Эти диверсанты, Коростылёв с Остапчуком и прочие, задали нам с Аллой задачу. Это ж надо, пленных взяли, а чего они жрут, никто не знает. Хоть бы на поглядеть чего-нибудь захватили, - Битов захохотал и, утирая глаза, упал на кушетку. - Они у нас чуть поносом не изошли. Я тех двух утром покормил, они и так какие-то лиловые, а тут аж посинели бедные, и Хайнелайнен покоя не даёт, на свои пытки требует.
Командир хмыкнул.
- А сейчас как?
- Да сейчас-то более или менее. Приспосабливаемся, мы к ним, они к нам. Яаня покормили, вроде без последствий. Так что, Командир, составлять программы на обед не совсем просто. А  что насчёт того сможем ли мы их пищу потреблять, раз они нашу могут, значит, и мы сможем. По составу крови, кислотности желудка...
- Стоп, стоп, стоп! - Командир протестующе поднял скрещённые в кистях руки. - Ты меня в эти дебри не заводи. Это со своей помощницей обсуди и не забудь в память ввести.
Битов утвердительно кивнул и продолжал прерванную речь.
- То, чем они питаются на спутнике и вообще в космосе, как я понял - какая-то химическая блевотина, к ней и привыкать не стоит. Я считаю так. Надо взять наш обычный космический рацион, а на месте понемногу, в небольших дозах привыкать к их пище. Предварительно, конечно, проводить полный анализ. Но результат, я думаю, будет положительный.
- Вот этим ты и займёшься на Планете помимо всего прочего, пока в твоих услугах надобности не возникнет. Между прочим, ты с бластером и парализатором умеешь обращаться?
- Даже та-ак? - Битов прищурясь посмотрел на Командира. - Ну-у, вообще-то, по программе подготовки к полёту и здесь, на тренировках...
- Ясно. Будет время, попроси ребят, чтобы показали куда нажимать. Ну, хорошо. Выполняй приказ.
- Да у меня всё готово. Ладно, проверю, - и Битов вразвалку направился к выходу.
- Эй, док! - окликнул удаляющегося медика Командир. - Связь отключи. Будут тут у меня твои апартаменты до ночи маячить.
После медицинского отсека Командир вызвал контактников. На экране появилось миловидное, с продолговатым разрезом глаз, личико Мадлен Кароян.
- Как у вас дела, Мадлен?
- Нам нужны блоки для моделирования компьютера инопланетян.
- Можете занять свободные, но полная изоляция от нашей системы. Что ещё?
- Боюсь, что нам придётся монтировать их заново. Наши схемы на десяток порядков выше их схем, и те программы, которые мы разрабатываем на своих компьютерах, мы не сможем внедрить в чужую систему.
- А как ведёт себя Яань? Он готов помочь нам?
Мадлен поморщила носик.
- Вообще-то они оба готовы помогать, но я не пойму, им что-то надо. Что-то вроде гарантий.
- Где они сейчас?
- Отдыхают. Док велел. У них какой-то казус с питанием произошёл.
- Вот что, Мадлен, - Командир глянул девушке в глаза. - Ты летишь на Планету. Возражения есть?
- Какие могут быть возражения? - на лице программистки появилось удивление. – Конечно, полечу!
- Тогда вот что, в кают-компанию можешь не ходить, продолжайте работать с Керри, когда надо будет, тебя позовут. На Планете твоё личное задание - пробиться к компьютерам. Нам нужны их коды. А сейчас, пригласи, пожалуйста, Хайнелайнена.
На экране появилось недовольное лицо главного специалиста по контакту.
- Как дела с переводчиками, Питер?
- Матрицу заканчиваю, через полчаса начну переписывать.
Вы летите, Питер, на Планету в составе группы Фуше. Ваша задача - сбор информации об их мире, всей какой только возможно. Вам будет помогать связист. Сейчас продолжайте работать над переводчиками, несколько штук возьмёте с собой и штук пять надо приготовить для группы Леклерка, если не успеете, поручите Джой Керри. Время отлёта вам сообщат. Всё.
Отключив связь, Командир достал из стола информкубик и вставил в приставку компьютера. Прослушав запись, несколько минут сидел, закрыв глаза и закинув руки за голову. Переключив управление на голосовые команды, продиктовал:
- Внести изменения. Группа Леклерка. Пилот Перикл Боянов - стереть. Записать - пилот Али Штокман, записать - физик Фрэнк Сысоев. Группа Фуше. Али Штокман стереть. Записать - пилот Дон Витте, связист Ив Мориссон, инженер Сергей Мартынов. Прочитать всё. - Прослушав исправленную запись, отдал последнюю команду: - Внести в память.
Закончив дела, Командир устало глянул на часы, до оглашения приказа оставалось пятнадцать минут. Он чувствовал, как тяжестью налилось всё тело, голова звенела от пустоты. С приказом людей может ознакомить и Фуше, обо всём уже десяток раз переговорили. Ему неплохо бы соснуть пару часиков до связи  с северянами, потом спать не придётся, он это знал заранее. Дело было не в одной усталости. В душе Командира возникло чувство вины перед людьми, которые по его воле отправляются на дело со смертельным риском. Он, остающийся в безопасности, и решающий их судьбы, просто не в состоянии был сейчас смотреть им в глаза. Если бы он мог лететь вместе с ними!
Вызванный по корабельной связи заместитель, пришёл через десять минут и застал друга сидящим в кресле, тяжело навалившимся на стол.
- Что-то я умаялся, - произнёс Командир, поворачиваясь от стола. – Пожалуй, сосну до связи. Вот, огласи, - кивнул на кубик. - С Леклерком поработайте каждый со своей группой. Витте и Джагоеву корабль не покидать, если со звездолёта связь не поступит, запускать зонд. Да, собственно, мы обо всём и с тобой, и с Леклерком толковали. Распределите обязанности, с Битовым, Хайнелайненом и Кароян я уже разговаривал. Перед отлётом уточним детали.
Фуше повертел в руке кубик, сунул в карман и вышел из каюты. Командир установил таймер на часах и лёг. Выработанная аутотренингом привычка позволяла расслабиться и засыпать по команде в любое время, спать определённый срок и просыпаться как по часам. Но сегодня это был не сон, а мука. Не прошло и пятнадцати минут, он уже проснулся от какого-то кошмара, гадая сон это или явь. Он долго лежал с закрытыми глазами, но сон не приходил.
Как могли в прошлые века, думал он, одни люди посылать других на смерть? Как может нормальный человек без корчей душевных хладнокровно решить, тебе жить, а тебе завтра умереть и самому при этом оставаться в безопасности и спокойно жить, есть, спать.
Повернувшись на бок, Командир посмотрел на часы, из отмеренного времени оставался час. Усилием воли он прогнал все мысли и, наконец, заснул.
Через час он проснулся бодрый, готовый к действиям. Никто из членов экспедиции не увидел на его лице и тени нерешительности или слабости.
.


Рецензии