Загудели, заиграли провода...

     «Загудели, заиграли провода, мы такого не видали никогда!» – пел хор имени Пятницкого песню времён электрификации и радиофикации великого государства.
    
     В какой-то момент вся страна – наша родина оказалась опутанной паутиной проводов.
В полосах отчуждения вдоль железных и шоссейных дорог ещё с XIX века протянулись пучки проводов первых телеграфных, а потом и телефонных линий связи.

     От электростанций зашагали на мощных опорах сотни и тысячи километров линий электропередачи (ЛЭП).

     В городах ещё до революции появились трамвайные электрические сети, потом – троллейбусные линии, в крупнейшие города страны пришло метро. Контактная сеть над железными дорогами всё дальше уходила на восток. Экологически безвредный грузовой и пассажирский электротранспорт делал и делает своё доброе дело – перевозит уголь, руду, промышленную и сельскохозяйственную продукцию, доставляет людей на работу и на отдых. На это практически не требуется даже нефти и газа, за счёт которых мы почему-то живём сейчас. Из-за сжигания которых в многомиллионном автотранспорте мы дышим ядовитыми выхлопными газами.

     Кроме осветительных ламп накаливания, а потом и дневного света, появилось множество промышленной и бытовой проводной электротехники – станков и пилорам, электродрелей и электроплиток, паяльников и грелок, утюгов и обогревателей, пылесосов и полотёров, кофемолок и стиральных машин… Чего-чего работающего от электросети только не изобрели умные человеческие головы!

     В далёкие предвоенные годы вдоль улиц всех населённых пунктов, «от избы и до избы побежали торопливые столбы» радиотрансляционной сети. Ещё не везде было электричество, но проводное радио пришло в каждый дом, в каждую семью, донося через наушники или через коническую чёрную бумажную тарелку громкоговорителя последние известия и музыку, театральные спектакли и сообщения с фронтов, штормовые предупреждения и сигналы тревоги… Такое радио было общедоступным, обязательным и дешёвым. Радиотарелки постепенно заменялись динамиками улучшенного звучания. Только рязанский радиозавод, работая в две смены, производил уже в пятидесятые несколько миллионов динамических громкоговорителей в год, обеспечивая ими производство радиоприёмников, радиол, проигрывателей, первых бытовых магнитофонов, а потом и телевизоров.

     А провода всех назначений продолжали делать своё дело. Столбы-опоры становились универсальными – сверху тянулось электроснабжение, ниже – трансляция, а ещё ниже, если хозяева линий находили общий язык, – телефонные пары, которых так всегда не хватает. Провода шли от столбов к крышам, по чердакам и лестничным клеткам в каждую избу, в каждую квартиру.

     Появилось эфирное радиовещание. Длинные, средние и короткие волны несли на всех языках мира информацию, пропаганду и контрпропаганду, музыку и молитвы. Для уверенного приёма на ламповую радиотехнику, подлежавшую обязательной регистрации и ежемесячной абонентской оплате, понадобились наружные антенны, устанавливаемые на крышах. Массовая любительская радиосвязь на КВ и УКВ также требовала внешних конструкций. Позывные нашей страны – UA3 и RA3 в эфире стали слышны по всему свету, привлекая в первую очередь нас, тогда ещё очень молодых, к занятиям радиолюбительским спортом, к соревнованиям, к конструированию радиотехники различного назначения, демонстрировавшейся в День радио 7 мая на выставках в радиоклубах ДОСААФ. От регистрации радиоприёмников и от абонентской платы за них отказались – учесть то, что стало массово продаваться и изготавливаться умельцами, стало невозможно.
 
     Пришло черно-белое телевидение. Крыши, стены и балконы домов тут же обросли лесами антенн и сосульками кабелей. Не только первые отечественные телевизоры «Ленинград», «Луч», «КВН-49», «Звезда», «Неман» и другие, но и множество самодельных телевизоров и «комбайнов» появилось у населения. Сперва их тоже, как и радиоприёмники, начали регистрировать и брать абонентную плату. Потом регистрацию сняли, а абонентную плату за всё ожидаемое время эксплуатации просто включили в государственную цену на телевизоры, да так и оставили. Хотелось всем, даже там, где не было ещё телецентров, смотреть телепрограммы. Мощные самодельные многоэтажные антенны для дальнего и сверхдальнего приёма телевидения стали изредка появляться на крышах высоких домов. Эти сооружения потихоньку исчезли только после космического охвата телевидением всей страны.
 
     Вот и наступил тот самый момент, когда паутина проводов и антенн окружила, опутала страну, сделала её могучей радио-, теле- и электрифицированной державой.

     Провод – вещь тонкая. А где тонко, там и рвётся. Рвётся от ветра, от упавшего дерева, от сбитого машиной столба. Да мало ли от чего ещё может оборваться или закоротиться проводная линия, становясь иногда грозным и опасным оружием против человека, создавшего её?

     Человек стал по возможности прятать провода в стены, в землю и даже под воду.
Охранные зоны кабелей телефонной связи хоть как-то помечены вдоль дорог и лесных просек, иногда просматриваются по Леоновскому шоссе в колодцах, с которых украдено чугунное литьё. С электрокабелями – сложнее. Где и какой закопан – через много лет не скажут никакие планировки, а при земляных работах их обязательно оборвут ковшом экскаватора.

     На смену индивидуальным телеантеннам пришли коллективные, с подъездными ламповыми усилителями. Шуховская, а затем Останкинская башня набирали мощь. Усилители стали лишними. Заработали 6-й, 8-й и 11-й каналы – коллективные антенны оказались к ним не готовы, понадобилась модернизация. А ленинградская, затем культурная программа пошли уже на 39-м канале. Снова модернизация коллективных антенн и установка конверторов, так как тысячи и тысячи старых телевизоров были не приспособлены к таким переменам. Не думая о перспективах цветного многоканального телевещания на дециметровых волнах, антенные службы ЖКХ продолжают до последнего держаться за старое, непрерывно его модернизируя, тратя и тратя на это городские финансы и деньги населения. Дошли даже до одной коллективной антенны, снова снабжённой усилителями каждого канала и конверторами, с псевдокабельным телевидением по пяти – шести каналам. Так шла и продолжает идти борьба человека с телеантеннами и болтающимися сосульками кабелей. И вот наступило – в бесплатном эфире Москвы и Подмосковья – 15 телеканалов, в спутниковом платном и космическом бесплатном – не сосчитать и сколько. Начало развиваться настоящее кабельное телевидение, почему-то заведомо ограниченное по числу каналов восемью - девятью. Видимо, для последующих модернизаций. И снова крыши и стены даже новых, 17-этажных домов в Кучино ощетинились широкополосными телеантеннами для московских программ в дополнение к тарелкам спутникового космического телевидения и вопреки внедрённому кабельному. Горькая судьба досталась старым коллективным антеннам – так в большинстве случаев и стоят они, бедные, никому ненужные, накренившиеся, с оборванными растяжками, обломанными вибраторами из цветных металлов. А если их и сняли, так на крыше или чердаке можно найти останки. За примером далеко ходить не надо – в Рябушинку – северный микрорайон Железнодорожного городское кабельное телевидение так и не дотянулось, есть только шестиканальное псевдокабельное. Над корпусами А, Б и В Гидрогородка так и стоят неснятые старые телеантенны, а крыши и балконы усеяны всеволновками. На верхних этажах в подъездах сохранились даже розетки и электропроводка для ламповых, давным-давно снятых усилителей…

     Проходит время. Развитие электроники и оптоэлектроники, цифровых технологий, СВЧ- и космической связи вытесняет постепенно всё проводное, болтающееся в воздухе.

     Первыми родились и первыми ушли в небытиё телеграфные провода. Ушли-то ушли, но не везде их сняли, не убрали столбы и подпорки-пасынки. Даже у платформы Кучино, в других местах города вдоль железной дороги, в зарослях кустов и деревьев можно ещё увидеть эти странные, старинные, оборванные и неубранные  линии связи.

     Вторыми, как им и подобает, забеспокоились радитрансляционщики. Не помогло и трёхпрограммное вещание, требующее электропитания приёмников, но не дающее качественного звучания. Эфирное радио, особенно в УКВ-диапазоне с его стереозвуком, а также многопрограммное цветное телевидение полностью вытесняют проводное радио. Сегодня на более чем 100 тысяч жителей нашего города осталось около 2 тысяч радиоточек. А в новых домах трансляция часто уже и не предусматривается проектами – как анахронизм. И висят жалкие, тонкие провода трансляции скромным напоминанием о целой ушедшей эпохе. Их тоже надо будет не позабыть снять, очистив и крыши от удерживающих конструкций. Но надо будет не забыть и о внедрении чего-то иного, оповещающего и предупреждающего жителей о стихийных бедствиях, и не только в отдельно взятом Железнодорожном.

     Третьим претендентом на вымирание, как ни странно, становятся телефонные провода, особенно те, которые тянутся по воздуху к абонентам и таксофонам. Помню, когда праздновалось 100-летие создания телефона, я отмечал 20-летие как встал на него в очередь. Такая очередь в городе есть и сейчас, но связисты обещают скоро её полностью ликвидировать и удовлетворить спрос на проводные телефоны. Очереди стояли и к таксофонам, особенно на привокзальной площади, – за монетку, которая всегда была в кармане, можно было запросто связаться с тем, у кого дома или на работе был телефонный аппарат. Сегодняшние навороченные таксофоны с выходом чуть ли не в международные телефонные сети требуют магнитную карту для оплаты разговора. Техника очень дорогая, но она плохо защищена от нашего вандализма. А карты… Нет больше очередей к таксофонам. Но виноваты и не только дорогие магнитные карты. Пришла другая – сотовая телефонная связь на СВЧ. Нет, правда, в ней отечественной аппаратуры, но та, что есть, – её очень и очень много. Сотовые мачтовые антенны конкурирующих фирм уже налезают друг на друга вместо того, чтобы сотами покрывать как можно большие площади регионов, расширяя и удешевляя единую мобильную телефонную связь, а не каждая фирма свою частную. Мобильный телефон слышен в электричке и в метро, в автобусе и машине. Дороговато, но связь – в удовольствие! Вот и стоит (а иногда и лежит) на углу с только что прибитой новенькой табличкой «Улица Лермонтова» старая, с выбитыми стёклами, оторванной дверью и проржавевшим насквозь полом будка таксофона, к которому никто никогда уже больше не подойдёт. Да что подходить-то? Там и трубки телефонной два года как нет. Ау, господа Хлыстов и Бутусов! Уже и нерентабельным становится содержание таксофонов, особенно с их совершенствованием и удорожанием? Это же обрубание сука, на котором сидите. Так как будем вызывать без магнитной карты и без таксофона пожарных, милицию, врачей, другие аварийные службы? Да никак. Пусть, видимо, огнём горит то, что не защищено мобильником. Оно и горит – то дача, то кинотеатр, то павильон, а то и дом вместе с людьми… А покосившиеся деревянные столбы с площадками для телефонистов, рваные провода ненужных воздушных линий – ведь они тоже не украшают городские улицы, не воспитывают любви и уважения к порядку во всём.

     Следующим претендентом на вымирание должны стать и воздушные электрические провода. Ладно уж – ЛЭП и контактная сеть железных дорог пусть остаются, без них никак нельзя. Но в населённом пункте электрические оголённые провода, тянущиеся над головами людей, будь то трамвайные, троллейбусные или осветительные линии – это опасный анахронизм. Полюбуйтесь как-нибудь из окошка вагона метрополитена – высоковольтная энергия надёжно укрыта внизу, огорожена и почти не представляет угрозы. Последние годы даже в дачных посёлках воздушные электропроводки начинают выполнять изолированным кабелем. И это правильно. Лучше бы, конечно, и его закопать в землю. Но вот беда. Очень много остаётся стоять ненужных столбов –  опор электропередачи и освещения. Когда-то уже очень давно, в прошлом веке в Кучино пробили пешеходный туннель с выходами на платформы. Вдоль железной дороги с северной стороны проложили асфальтированную дорожку, поставили железобетонные опоры освещения. Планировка этой зоны давно изменилась, освещение уже есть вдоль всей дороги (ул. Чаплыгина), а старые опоры так и некому выкопать. В Гидрогородке стоят и падают стальные опоры давно неработающего освещения вокруг корпусов А, Б и В, да и других ненужных давным-давно столбов здесь, да и не только здесь – по всему городу полно. Об этом знает даже заместитель главы Администрации города господин Григорьев, но не доходят руки соответствующих служб до наведения порядка с ненужными столбами. Вдоль Леоновского шоссе, что соединяет Железнодорожный с Балашихой, у недавно асфальтированной пешеходной дорожки или в кустах можно найти спрятанные туда от посторонних глаз переломанные автомашинами железобетонные опоры электрического освещения. Разве там им место? А где нет светильников и проводов к ним, столбы всё равно стоят вдоль шоссе, у санатория «Металлург» и ждут, когда их сшибёт очередной автомобиль, когда пострадают водитель и транспортное средство.

     Что ждёт нас впереди? Прогресс. Прогресс в инфокоммуникациях – это вся информация – радио, телефон, телевидение, Интернет, программное обеспечение и даже видеодомофон – всё скорее всего уйдёт в оптико-волоконные линии связи, обладающие почти бесконечной пропускной способностью. Уже укладываются и начинают функционировать оптические кабели между континентами. В элитных жилых домах, лишённых проводных систем (кроме электроснабжения), – чистое, без помех изображение на экранах телевизоров и мониторов, высококачественное стереозвучание, пультовое управление, телефонная связь, охранные системы и другие прелести – это уже не сказка, а явь.

     Всё бы хорошо, но внедрение нового и отвержение старого должно, как правило, сопровождаться и небольшими разрушениями во благо.

     Радиорелейная, кабельная и ВЧ-связь на железных дорогах России – значит надо оборвать и сдать в металлолом старые проводные линии телеграфной связи, удалить столбы и пасынки-подпорки вдоль всех дорог.

     Уложили кабели телефонной связи – оборвите и удалите всё наружное – воздушные провода и столбы, решите вопросы пользования таксофонами, возможно и сотовыми таксофонами, установленными без прокладки телефонных линий.

     Внедрили кабельное телевидение (а оно должно быть всепрограммным) – снимите с крыш ненужные коллективные антенны – следы минувшей эпохи. Нечего им, погнутым, поломанным ветрами портить внешний вид города. А жители и сами снимут лишнее нагромождение индивидуальных антенн.

     Кончилась трансляция – закройте радиоузел, уберите со столбов и крыш проводку, удерживающие конструкции и трансформаторы. Не ждите, пока последний радиофицированный житель подаст по установленной и вывешенной на телеграфах форме последнее заявление об отключении у него последней в городе проводной радиоточки.

     Слабо не показалось? Куда же деваться от прогресса? Если у каждого  в перспективе в кармане – мобильник, дома – компьютер с Интернетом, музыкальный всеволновый центр со стереозвуком и цветные телевизоры, управляемые инфракрасными пультами, видедомофон и т. п. К этому всё идёт. В хозяйстве – универсальная и разнообразная электротехника. На даче и в гараже (у кого они есть) – все новейшие средства охраны от пожаров и ограблений.

     Тяжело расставаться с добрыми, но старыми вещами, с добрыми, но старыми идеями. Тяжело старикам. Но молодёжь – наша надежда. Если её не испортят дурацкие пиратские видеоигры, в которых учат убивать полицейских, красть машины, грабить прохожих и мародёрствовать у погибших, набирая заветные суммы выигрышей. Если ей не навредят бесцензурные и безнравственные издания и телевидеокинематограф. Если её не разорят до конца одно- и многорукие бандиты – Джеки Поты, лохотроны, обещающие быстрое, а главное – нетрудовое обогащение. Если её не убьют наркотики, алкоголь, табак и СПИД. Если она выживет и несмотря ни на что останется разумной, деятельной и сама народит новое поколение, которое должно стать ещё лучше и разумнее, с новыми будущими идеями, воплощаемыми в жизнь.

     2002