Мое дитя

В  группе воцарилась звенящая тишина. Тихий час. «Мертвый час», как шутила нянечка. Группа большая была, шумная.  Дети разные, в основном избалованные, непослушные. Возраст самый суматошный. Иногда воспитательницы ловили себя на мысли, что детки, встретив друг друга, включали какое-то им только видимое «броуновское» движение.  И вот теперь долгожданная тишина.

- Ну и что ты решила? - боясь разбудить уснувших подопечных, полушепотом спросила нянечка.

- Так что тут решать? Столько лет ждали, наконец-то подошла очередь. Только Господа и благодарить нужно. Вот только деньги нужно внести до конца месяца.

О том, что у Марины большая семья, что ютятся они в маленькой квартирке, в детском саду знали все.  Что помочь ей некому, тоже знали.

- Ты Господа проси, Ему молись, - сказала назидательно на прощание Мария Ивановна, женщина богобоязненная, много лет уже прислуживающая в Православном Соборе.

Марина только улыбнулась:

- Конечно,   вот в воскресенье и поставлю нужду у себя в церкви.

 Мария Ивановна только вздохнула тяжко, мол, что поделаешь, вера то у вас не правильная, сектанты. На тему «правильности» хождения перед Богом они старались не общаться.  Обе были кроткие, тихие, терпеливые. Ругани между ними не было. А уж кто как молится и куда ходит – каждый выбирает сам. Иногда только, по дням великих православных праздников, Мария Ивановна приносила угощения, и с радостью на лице одаривала персонал куличами, крашенными яйцами, как бы подчеркивая, что освященное все  - а у вас этого нет, обделенные вы какие то.  У неё с благодарностью принимали, за общим столом в минуты отдыха, слушали уже который раз о православном предании, о том, как покраснело яйцо в руках у женщины. Улыбались, воспринимая как сказку.

***
Марина ходила в пятидесятническую церковь. Церковь большая, больше  тысячи человек. На воскресном служении и поставила нужду перед Господом, поблагодарив за милость к её большой семье. Хорошо, спокойно. Душой отдыхала и в церкви, и дома. С работы шла, зная, что там тихо, старшие занимаются с младшими, нет ни крика, ни гвалта, ни ругани.  А в церкви наполнялась радостью, благодатью Божьей. Этой силы хватало на всю неделю эмоционально-тяжелого труда с детьми.

Пастор после службы подошел. Поговорили.
- К сожалению, денег нет у церкви. Вот только на неделе все потратили на строительные материалы. Ты верь, молись, мы тоже молиться будем. А Господь усмотрит всё.

***
Время быстротечно.
Пролетела незаметно неделя, вторая. Уже близок срок платежа, но денег нет. Смятение в душе у Марины закралось.

- Значит не угодно Господу, чтобы мы перебрались в эту квартиру, - вкралась мысль. Печально. Ну что ж делать. Смиряться надо. Ему одному известны пути наши и что нам во благо, а что во вред.

 ***
- Ну, что? Как дела? Что с квартирой? – встретили на работе вопросами.
- Отказываться от квартиры  надо. Денег то нет, -  с печалью в голосе произнесла Марина. И сумма не ахти, какая большая, да вот – никак не найти.

В коридоре опираясь на швабру, стояла Марь Ивановна. Сухонькая, седая, она с каким-то иным выражением лица смотрела на Марину.

- Марь Ивановна, вам плохо? – всполошилась Марина.

- Да нет. Всё слава Богу. Ко мне сегодня Ангел приходил. Сказал, что «мое дитя находится в нужде»  и «ты дай ему деньги». Я думала, что какому-то ребенку надо деньги. А вот ни за что не подумала бы, что ты и есть это самое дитя. Божье дитя.