Драйв Астарты 3 Слуга дракона пустоты

Драйв Астарты
Книга 3. Слуга дракона пустоты.

1. Полковник и черепаха Безначального Дао.
Дата/Время: 25.09.24 года Хартии.
Пелелиу, округ Палау.
=======================================
Сиггэ Марвин, глядя на экран ноутбука, подключенного к радару, тихо выругался и похлопал по плечу низкорослого, но гармонично сложенного чернокожего молодого парня, сидевшего в кресле и одетого только в узорчатый шнурок на бедрах и очки с непрозрачными пластиковыми дисками вместо стекол.
- Прекращай кувыркаться, Ффо, и заходи на лэндинг, а то зацепишь этого субъекта.   
- А можно, я зайду ему в хвост? – спросил тот, - Просто зайду, и больше ничего.
- ОК, - разрешил Марвин, - но не подходи ближе ста метров. Никогда нельзя пугать пилотов-любителей. Даже в случае, если они незваные гости.

На мониторе, куда, транслировалось изображение с камеры учебного дрона, возник миниатюреный, менее 4 метров в длину, моноплан сине-зеленого цвета, похожий на сюрреалистическую улитку с прозрачным домиком-раковиной, перед которой на смешных рожках-консолях были выставлены два электродвижка с пропеллерами. Дополняли картину узкие крылья, похожие на торчащие из боков «домика улитки» широкие прогулочные лыжи, рассчитанные на рослого пользователя.
- Смешная штука, - оценил Ффо, - Как человек помещается в этой флайке, а?
- Нормально помещается, - ответил Марвин, - Это французский фан-флай «Cricket» образца 1973-го года, но электрическая версия. Недавно я обкатывал почти такой же. Пустой он весит полцентнера. Можно его разобрать и запихнуть в экспедиционный рюкзак «Nigger» емкостью один баррель. Прикинь: пилотажный самолет в рюкзаке.

Тихо пискнул индикатор включения селекторной связи и из динамика послышалось:
- Хэй, пункт Румелет, это Ринго с точки Нгетенгчау. Что за ерунда в воздухе?
- Хэй, Ринго, это Сиггэ. Там какой-то любитель на «Крикете». На запросы молчит и движется к тебе в Эсколкуар. Возможно, он повернет к аэродрому Нгедечелабед, но сейчас он снижается, как для лэндинга по протоке вдоль косы Элечол-ра-Нгерикл, с северо-востока. Ффо рулит дроном и висит у него на хвосте. Так, на всякий случай.
- Ясно, Сиггэ. Пойду, посмотрю, что это за кекс. На точке остается Екико.
- Осторожно, Ринго. Мало ли, кто это. Пусть сначала на него посмотрят ребята.
- Я так и сделаю. Перехожу на четвертый канал связи. Информируй меня как-что. 



Миниатюрный самолетик коснулся воды и покатился по узкой протоке. Слева от него протянулась коса, заросшая карликовыми пальмами. Справа - сплошная зеленая стена болотного тростника. Затем, в этой стене появилось широкий просвет. Самолетик, уже двигавшийся со скоростью гребной лодки, повернул туда. Проплыв по боковому ответвлению протоки, он причалил к легкой платформе из толстых стволов бамбука.

Шелестящий звон пропеллеров смолк. Прозрачный плексигласовый фонарь кабины откинулся вбок и на платформу выбрался пожилой латино-малаец, одетый в яркую клетчатую рубаху и широкие джинсовые шорты. За плечами висело мексиканское сомбреро, а две трети лица было закрыто тонированными очками. Он, с быстротой, свидетельствующей о значительном опыте, закрепил на кнехте причальный трос, и посмотрел в небо. Полутораметровый беспилотный аппарат, похожий на толстую пластиковую стрекозу, сделал два круга на малой высоте и улетел - но не на север, к полуострову Оураие и городку Имелечол (как того ожидал прибывший), а на северо-восток, к моту Румелет.

Прибывший огляделся по сторонам. Его окружало болото Эсколкуар. Буро-зеленые джунгли высотой в полтора человеческих роста. Разглядеть тут что-либо, удаленное больше, чем на десять шагов от расчищенного места, было решительно невозможно. Напрягать слух – бесполезно. Слышен только мерный шорох листьев, и еще плеск и   кваканье каких-то мелких существ, копошащихся в длинных илистых лужах…
- Хэй! – крикнул прибывший, - Могу ли я сослаться на принципы гостеприимства и попросить кружку какао?
- Не вертись и подними руки, - раздался певуче-щебечущий голос у него за спиной.   

Гость, не оборачиваясь, медленно поднял руки над головой и пошевелил пальцами.
- Могу ли я узнать имя прекрасной дамы, которая…
- Свое назови сначала, - перебил тот же щебечущий голос.
- Жерар Лаполо, - ответил он, - Возможно, ты обо мне слышала. 

Возникла короткая пауза, а затем молодой мужской голос откуда-то из-за шуршащей зеленой стены тростника, поинтересовался:
- Если вы полковник Лаполо, то почему вы так странно появились?
- Дурная привычка, - ответил гость, - В моем возрасте трудно менять привычки. Мне хотелось бы пообщаться с Роном Батчером, или с Пумой.
- Очки снимите, пожалуйста, - вежливо попросил тот же голос.
- Я бы с удовольствием, - ответил гость, - Но та юная леди, которая у меня за спиной, приказала держать руки вверху, и я теряюсь в альтернативе: кого из вас слушаться. 
- Сними очки левой рукой и подними вверх, - пропел голос за спиной.
- Вот теперь ясно, - удовлетворенно сказал гость, и выполнил требуемое действие.

После очередной, несколько более длинной паузы, молодой мужчина, продолжая оставаться вне поля зрения гостя, спокойно сообщил.
- Это действительно вы, сен Лаполо. Можете опустить руки и надеть обратно очки.
- А вы не забыли проверить меня на счет оружия? - спросил Жерар, водружая очки обратно на нос.
- Не забыли, - ответил его собеседник, довольно шумно продираясь через заросли тростника, - У нас же есть сканер. Все ОК... Кстати, меня зовут Ринго. Я инженер-менеджер партнерства «TeKe-Toys». Если вы интересуетесь нашей продукцией, то я покажу вам образцы и могу подписать с вами предварительный протокол о цене и условиях поставки. Несколько образцов я могу продать вам прямо на месте.

Шеф INDEMI, улыбнувшись одними уголками губ, рассматривал молодого человека, появившегося на открытом пространстве. Это оказался примерно 20-летний утафоа с примесью креольской крови, одетый в легкий килт цвета хаки. Он уверенно шагал по колено в илистой воде по направлению к бамбуковой платформе, где стоял Лаполо.
- Я уже могу поворачиваться? – поинтересовался разведчик.   
- Да, конечно, - Ринго кивнул головой.

Лаполо медленно повернул голову, и обнаружил, что за спиной никого нет. Пустая платформа и причаленный к ней «Крикет».
- Чистая работа, - проворчал он, извлекая из кармана сигару и зажигалку.
- Ашш очень стеснительная девушка, - не без некоторой иронии пояснил инженер-менеджер, - она переживает, если ей приходится грубо с кем-то обращаться. Тонкая артистичная натура. Пожалуйста, не обижайте ее, когда познакомитесь.
- Гм… А сколько секунд обычно живут те, кто ее обидел?      
- Что вы, сен Лаполо! – возмутился Ринго, - Она и кошку не обидит!
- Я понимаю. Я тоже никогда не обижаю кошек. Но люди – это другое, не так ли?
- Да, с людьми по-разному бывает, - согласился инженер, усаживаясь рядом с шефом INDEMI на краю платформы, - У вас дело к фирме или лично к шефу и его vahine?
- И так и так, - ответил полковник, - А где сейчас Рон и Пума?
- Вчера вечером они оба улетели на переговоры. Вернутся сегодня, после 9 вечера.
- Через три часа после заката, - проворчал Лаполо.

Инженер-менеджер утвердительно кивнул.
- У нас бывают специфические переговоры, вы понимаете? Если бы вы предупредили заранее, то, я уверен, кто-нибудь из них двоих остался бы тут, чтобы заняться вашей проблемой. Но вы прилетели неожиданно и...
- Я не прилетел, - перебил Жерар, - Меня вообще здесь нет, и не было.
- Как скажете, - легко согласился Ринго, - это достаточно обычный стиль для наших клиентов, и мы относимся к этому с полным пониманием. Какао, а также дружеский завтрак, мы предложим вам независимо от вашего присутствия. Мы можем сейчас прокатиться домой, в смысле, на полуостров Оураие. До туда всего полторы мили.
- Я знаю, но это не очень удобно. Там рядом Имелечол и кампус колледжа. Слишком много глаз, а я бы не хотел, чтобы у кого-то возникло ощущение, будто я здесь был.

Ринго снова утвердительно кивнул.
- Тогда, я могу предложить два варианта. Первый: на точке Нгетенгчау. Это здесь, в болоте Эсколкуар. Правда, около мили на запад оттуда - авиагородок Нгедечелабед, довольно оживленное место. Второй: моту Румелет, полторы мили на северо-восток отсюда. Там ком-пункт и деревня татутату. Они, в этом смысле, не в счет, верно?
- В этом смысле, не в счет, - согласился полковник, - но, в другом смысле, я приехал именно по поводу татутату.
- Если вы по поводу аренды терроакватории и социальных взносов, то Рон Батчер договорился с мэрией еще в июне, - сообщил инженер-менеджер, - Договор аренды и расчет взносов есть в бухгалтерии, у Екико.

Лаполо несколько раз пыхнул своей сигарой и махнул рукой.
- Нет, разумеется, я не по этому поводу. Я не сомневаюсь, что Батчеры уладили все проблемы с муниципальными платежами. И в любом случае, это вопросы местного самоуправления, а не военной разведки. Меня интересуют татутату, как таковые.
- В смысле этнографии? – удивился Ринго.
- Отчасти, да. Я бы хотел поближе с ними познакомиться… С этими, например.

Последняя фраза полковника относилась к узкой пироге, вынырнувшей из зарослей тростника. Пирога была пластиковая, цвета хаки, но ее дизайн явно повторял некую первобытную модель, созданную специально для перемещения по таким заросшим болотистым водоемам, перемежающимся мелкими участками сырой суши. В пироге находились трое: смуглая изящная океанийская японка лет 18, одетая в популярный «мгновенно-снимаемый» полевой комбинезончик типа «Ere», и парень с девушкой, негритосы примерно такого же возраста, одетые в типичные для татутату узорчатые шнуры-пояса на бедрах. Их одежду дополняла легкая яркая перевязь с пластиковым чехлом. В чехле находился охотничий полуавтомат «Lap-Jab», калибр 4.5 мм.

Ринго помахал им ладонью и пояснил для гостя.
- Это моя vahine Екико, а это – Сеое и его vahine Уззз. Его другая vahine, Ашш, та, с которой вы почти познакомились ранее, сейчас снова у вас за спиной.
- Caramba… - проворчал полковник и оглянулся. Всего в трех шагах позади него на бамбуковой платформе, скрестив ноги, сидела девушка-татутату, на первый взгляд, казавшаяся сестрой-двойняшкой той, что приближалась на пироге.   
- Aloha oe, - сказала она, протянув Лаполо узкую ладошку, - Ашш. Ты извини. Это получилось по инструкции. Я не знала, что ты клиент или друг.
- Клиент или друг, - повторил он, пожимая ей руку, - После такого романтичного знакомства мы с тобой непременно подружимся. Как ты думаешь?
- Наверное, - ответила Ашш и на ее лице возникла открытая обаятельная улыбка.



На ком-пункте шеф INDEMI задержался часа на два, чтобы познакомиться с Сиггэ Марвином, экспериментальным курсантом Ффо и технологией тренинга. Было почти невозможно поверить, что 17-летний мальчишка, выросший в первобытной деревне и всего две недели, как приехавший оттуда, сейчас с легкостью управляет достаточно серьезным летательным аппаратом, но это был непосредственно наблюдаемый факт.
- Отвлекитесь от привычных штампов, сен Лаполо, - уговаривал Марвин, - Вас же ни капли не удивляет, что летучие мыши, птицы и даже насекомые, замечательно умеют управлять своим полетом, хотя они не представляют себе ни физики, ни прикладной механики. Почему вы удивляетесь, что человек способен на то же самое?
- Летучие мыши рождаются с этим инстинктом, - заметил полковник.
- Нет! – возразил 22-летний пилот-инструктор, - Только насекомые рождаются с этим инстинктом, а птицы и летучие мыши учатся! Это известно любому биологу! А наша система просто дает человеку возможность учиться летать тем же способом, который проверен миллионами лет эволюции. Прямой интерфейс мозг-машина, и все! Дальше работает метод проб и ошибок. При мощности человеческих мозгов, в миллионы раз превосходящих птичьи, начальное обучение занимает считанные часы.

Полковник пожевал потухшую сигару и покачал головой.
- Вы ни черта меня не убедили. Если у вас есть коммерческая тайна…
- Нет никакой тайны! – перебил Марвин, - Это обычный комп, купленный в обычной лавке. И интерфейс-система куплена там же! Это обычная система hands-free, ее уже четверть века используют операторы дистанционных машин, когда им надо работать одновременно с несколькими управляемыми объектами! Ее же, кстати, используют в компьютерах для комплексных инвалидов. Ее изобрели именно для инвалидов в начале XXI века, а потом уже стали использовать в обычной технике.
- А Сиггэ опять обманывает! – раздался сзади тоненький голосок с характерным для таутутату певуче-щебечущим акцентом, - Есть большая-большая тайна!
- De puta madre! – буркнул Лаполо, быстро оборачиваясь.

За его спиной никого не было. Он повернулся обратно, и обнаружил, что на шее у Марвина успела повиснуть симпатичная девчонка - татутату, одетая, правда, не в традиционный шнурок на бедрах, а в такой же «Ere-combi», как у Екико.
- Это Йи, - сообщил Марвин, - Самое непоседливое существо в Галактике.
- Рад познакомиться, - шеф INDEMI улыбнулся, - А что за большая-большая тайна?   
- Магия, - прошептала Йи, выпучив глаза, - Если есть правильная магия, то простые-простые вещи могут делать очень-очень трудные дела. Вот так!
- О! – произнес Лаполо, - Это чертовски интересно. А откуда взялась магия?
- От Пумы, конечно, - ответила татутату, кажется, сильно удивленная тем, что такой пожилой и опытный на вид человек сам не догадался об этом обстоятельстве.
- От Пумы, - повторил полковник.
- Да, - подтвердила она, - Магия была у Пумы, потом магия пришла к Рону, а потом к Ринго и Екико, ко мне, к Сиггэ, и ко всем нам… Это как складывать числа: если один правильный человек узнал, то он научит всех вокруг. Это очень просто!         
- Видимо, ты в чем-то права, - проворчал шеф INDEMI, - А что у вас всех за манера: подкрадываться со спины и исчезать? Тоже магия?
- Нет, просто прикольно, - девушка хихикнула, - А кэп Рон говорит: это правильное умение. У нас, у людей татутату, четыре правильных умения: подкрадываться тихо, нырять далеко, видеть радугу и разговаривать с белой собакой, которая на небе!
- Именно с белой собакой? - переспросил Лаполо.

Йи сползла с шеи Сиггэ на собственные ноги, и энергично, утвердительно кивнула.
- Да. Поэтому ее и видно на небе. Она вся из белых точек. Мы еще умеем некоторые полезные вещи, но эти четыре - главные. Все остальные происходят от них.
- Вот как? Интересная теория. А вам, людям татутату, нравится здесь, на Пелелиу?
- Да. Здесь хорошо. В Хитивао, на Вааа теперь тоже хорошо, но здесь интереснее. 
- Еще бы, - согласился полковник, - И здесь встречаются красивые парни, верно?
- Да! – эмоционально подтвердила девушка, - А еще Сиггэ пишет нашу правильную историю. Это очень полезно. Я только недавно поняла.   

Жерар Лаполо бросил быстрый взгляд на Марвина (который с кем-то общался по мобайлу), и снова повернулся к Йи.
- Вашу - в смысле, историю татутату?
- Вообще, - уточнила она, - Раньше было много-много племен, как мы. Сейчас мало.  Многие исчезли. Кто-то стал не таким. А кто-то еще остался. Надо быстро найти. 
- Быстро найти, - повторил он, - До меня дошли крайне интересные слухи о неких никобарских, а возможно, и андаманских туземцах.
- Интересных слухов много, - неопределенно ответила девушка.
- Хороший ответ, - похвалил Лаполо, и обратился к Марвину, - Если вы на связи с Батчерами, то спросите, какие будут инструкции на счет меня.

Тот показал движением глаз, что услышал эту реплику, и полковник, улыбнувшись, принялся раскуривать потухшую сигару, одновременно наблюдая, как в небе чертит невообразимые кривые маленький силуэт дрона, управляемого Ффо.

Разговор по мобайлу завершился минут через пять. Сиггэ убрал трубку в карман и сообщил.
- Шеф сделал предположение, что вас интересуют, во-первых, методики тренировки, которые вы сейчас видели, во-вторых - никобарский полигон индийского морского консорциума «Bharati», в третьих – деревня тутатута и особенности этих ребят.
- В основном, верно, - подтвердил Лаполо, - И я бы хотел дождаться Батчеров.
- ОК, - Марвин кивнул и повернулся к Йи, - Непоседа, ты возьми лодку и поезжай с Жераром в деревню. Проведи ему экскурсию, и все такое. Я через пару часов здесь закончу, и приеду. Нормально? 
- Нормально. А если я застрелю хорошую рыбу, ты ее поджаришь по-вкусному?
- Этим могу заняться я, - сказал Лаполо, - Как ни странно, я люблю готовить.
- Не странно, - ответила Йи, - Мужчины хорошо готовят, если их уговорить.



Моту Румелет - это не один остров, а почти два десятка куполообразных островков, разбросанных в радиусе полумили, и разделенных протоками. В отличие от болота  Эсколкуар, местность здесь сухая, протоки - чистые, а на островках есть родники с пресной водой. Из-за отсутствия здесь хотя бы минимально ровных участков грунта, Румелет оказался незаселенным – до появления татутату, чьи миниатюрные хижины замечательно прилепились к кривым и косым склонам. Собственно, деревней здесь считались только четыре наиболее крупных островка, где через протоки даже были переброшены висячие мосты (явно сделанные не самими татутату, а канаками). Все остальные островки были, как бы, промысловой терракваторией, однако некоторое количество хижин имелось и на них. В частности - хижина Йи. С первого взгляда становилось ясно, что дизайн данного жилища весьма существенно отличается от традиционного для татутату. При той же конической форме, эта хижина была вдвое больше «стандартной» и внутреннее пространство разделялось на полтора уровня и несколько функциональных помещений (включая даже нечто наподобие рабочего кабинета на полуторном этаже).   

Йи по этому поводу высказалась в том смысле, что Сиггэ большой оригинал, но получилось, в общем, удобно. Только убирать в такой большой хижине долго, а заниматься таким делом, как уборка, всегда лень. Быстро поменяв «Ere-combi» на традиционный поясной шнурок и схватив несколько специфических подводно-охотничьих инструментов, девушка объявила: «Сейчас пойдем добывать рыбу и знакомиться со всеми, потому что сейчас жарко, и на суше делать нечего».

Особо активное участие гостя в подводной охоте на мелководье, в общем-то, не предполагалось. Загарпунив пару небольших морских угрей, Лаполо взял на себя функцию сторожа сетки с уловом, погруженной в воду в тени, которую отбрасывал высокий и крутой берег одного из островков, густо заросший кустарником. Здесь получился наблюдательный пункт, легко позволявший держать в поле зрения всю компанию охотников, засекать время их пребывания под водой, слышать певуче-щебечущие реплики, которыми они обмениваются.

Если бы не образцы рисунка орнаментов на шнурках, записанные у шефа INDEMI в мобайле, он ни за что не различил бы никобаро-андаманцев и татутату, но образцы имелись, и он быстро выяснил, что почти каждый пятый здесь является «индийским мигрантом». Сюрприз… Контрразведка ВМС Индии совершенно точно не обладала банком данных о негритосских орнаментах. Индийским аналитикам и в голову не приходило, что негритосы, не владеющие даже зачатками грамотности, могут быть промышленными шпионами. Абсолютно безобидные туземцы спокойно ходили на первобытных пирогах через кордоны, где остановили бы любого другого субъекта, пытающегося проникнуть на секретный объект без соответствующего допуска…


 
Кухни в «традиционных» хижинах татутату не было. Электроэнергия от солнечных элементов и ветряков использовалась ими для подзарядки аккумуляторов ноутбука и мобайла, но никак не для приготовления пищи. В хижине Йи, в «кабинете» Сиггэ Марвина присутствовал электрочайник и микроволновка, однако, для качественного приготовления крупной рыбы это, конечно, не годилось. В коробке-сарае при хижине нашелся самогонный аппарат и литров пятьсот готового продукта – для топливного элемента авиационного электродвижка. Если бы тут был примус… Но увы. О таком бытовом устройстве татутату знали, но считали это исключительно туристическим инструментом. А сами готовили надежно, по старинке, на углях в открытом очаге в специальной ямке в пяти шагах от входа в хижину (чтобы, заодно, дым отгонял потенциально опасных злых духов). Жерар Лаполо, впрочем, умел готовить пищу на любом источнике огня, что и понятно: было время, когда он партизанил в джунглях.

К моменту появления Сиггэ Марвина, процесс находился в самом разгаре. Рыба была разложена в горячей золе, полковник орудовал маленькой деревянной лопаткой, а Йи сидела рядом на корточках, вздыхая от зависти: она не умела придавать кулинарным действиям вид такого торжественного ритуала…
- Непоседа! Ты бы хоть помогла гостю, – сказал он, усаживаясь рядом.
- Он не разрешает, - слегка обиженно ответила она, - Но я ему принесла специальную траву, которую он сказал, и еще всякое такое. И еще, я его развлекаю историями.
- Йи замечательный рассказчик, - подтвердил Лаполо, - Я и сам догадался, что вы с Батчерами организовали ротацию этих ребят между Пелелиу и Никобарами, но я не додумался до такого изящного решения проблемы аутентичности персонажей, как ритуальное родство похожих людей с присвоением одинаковых имен.
- Сиггэ, - вмешалась Йи, - Я такого не говорила. Я вообще не поняла, что он сказал.
- Жерар имел в виду, что индийское секьюрити на Никобарах не может различать близнецов, указанных Белой Собакой, - пояснил пилот-инструктор.
- Конечно, не может, - сказала она, - Как отличить человека от него самого?
- Теперь я не понял, - проворчал разведчик.

Марвин улыбнулся и ласково погладил девушку по спине.
- Классно, непоседа! Ты поставила в тупик лучшего аналитика Океании. Я сейчас объясню. Фокус в том, Жерар, что для них близнецы по ритуалу это один человек. Никакой подмены не происходит.
- Один человек? – переспросил Лаполо, - А как они справляются с неизбежными парадоксами? Например, с тем, что один человек находится в двух разных местах одновременно или находится в одном месте, но в двух экземплярах?
- Второго варианта они просто не допускают. Вернее, допускают, но лишь в узком семейном кругу. А первый вариант воспринимают, как объективную реальность.
- Ты и твое отражение в воде, - добавила Йи, - Это ведь один и тот же человек, хотя кажется, что два. Здесь так же.
- А если одного из близнецов не станет? – спросил полковник.

Йи фыркнула, давая понять, что вопрос элементарный, и объяснила:
- Ты взболтал воду – отражение пропало. Вода успокоилась, и там появилось новое отражение, но оно то же, что было. А если не появилось, то значит, ты тоже исчез.
- Или найдется новый второй близнец, или первый тоже умрет, - пояснил Марвин.
- Допустим, что так, - шеф INDEMI кивнул, - но возможны и другие парадоксы.
- Конечно, возможны, - согласился пилот, - но это очень древний обычай, и в нем, я полагаю, содержится снятие всех типичных нестыковок. Правда, полные близнецы бывают достаточно редко, а вот частичные близнецы есть у многих.

Лаполо в притворном ужасе схватился за голову.
- Только не объясняйте мне, что такое частичные близнецы, а то я сам сейчас начну раздваиваться, и придется звать медиков. Лучше я поверю вам без объяснений. Это, кстати, разумно с моей стороны. Мне для практики достаточно самого факта.   
- Верно, - одобрил Марвин, - То же самое говорит Рон. Есть факт, и мы его юзаем.
- Юзаете, - задумчиво повторил разведчик, - А как вы обходите «spy-protect»? Там серьезное сканирование на предмет скрытой шпионской аппаратуры.
- Зачем аппаратура, если есть глаза и уши? – удивилась Йи.
- Фотографическая память? Гм. Вполне возможно у прирожденных охотников. Но проблема не только запомнить. Проблема воспроизвести.

Девушка чуть заметно пожала плечами.
- Почему проблема? Я вспоминаю, и на компе все воспроизводится.
- Еще один интерфейс мозг-комп, - пояснил Сиггэ, - В начале XXI века его сделали в институте экстремальной психологии NASA для ретрансляции снов. Зачем-то им понадобилось анализировать сны. При некоторой тренировке через такой интерфейс можно передать видео-аудио поток. При условии, конечно, что он хорошо запомнен.
- Чертовски любопытно, - проворчал Лаполо, - И что вам удалось нашпионить?
- Об этом вам лучше поговорить с Роном, - Сиггэ развел руками, - Ничего личного. Инструкция по работе с перспективной технической информацией.   
- Инструкция есть инструкция, - легко согласился шеф INDEMI, - Подождем шефа. А история этих ребят, которую вы, кажется, записываете - не бизнес-тайна?
- Наоборот, - ответил Марвин, - это для открытой печати. По легенде, «TeKe-Toys» работает с татутату из гуманитарного интереса, с целью сохранения и развития их популяции и их самобытной культуры, разумеется, с адаптацией к современности.
- Ах, вот как, - ехидно сказал полковник, - тестирование новых моделей подводного охотничьего оружия, значит, официально проходит по разделу «адаптация»?
- Ага. В нашем отчете для социальной инспекции так и написано.
- А про новые методы шпионажа там тоже написано?
- Написано обтекаемо, - уточнил  пилот-инструктор, - что-то типа: «перспективные методы комп-обучения и развития этнического фольк-арта». По ходу, так и есть. 
.
Шеф INDEMI улыбнулся и покачал головой из стороны в сторону.
- Какие вы честные! Просто ужас!
- Разве плохо, что мы честные люди? - удивилась Йи, глядя на полковника такими наивными детскими глазами, что он на секунду чуть не поверил в ее честность. 
- Это замечательно, девочка! Всегда будь такой же честной, как сейчас.

Юная татутату звонко хихикнула - будто кто-то рассыпал стеклянные колокольчики. Жерар тут же заключил, что, по крайней мере, чувство юмора у этих странных ребят устроено примерно так же, как у канаков.
- … И давай-ка, начинай делить рыбу, она уже готова, - добавил он, и повернулся к Марвину, - Так что же вы пишете в своей исторической монографии?
- По жизни вышло так, - сказал пилот, - 20 февраля наш авиа-отряд инфильтровался в Западную Новую Гвинею, тогда еще индонезийскую, под легендой этнографической экспедиции «Международный фонд сохранения палео-этносов». Ну, вы понимаете.
- Еще бы! – фыркнул Лаполо.
- Фокус в том, - продолжал Сиггэ, - что меня действительно заинтересовала история палео-этносов. Их образ жизни, их мифы и обычаи, которые передавались устно, три тысячи поколений. Наши негритосы мигрировали из акватории Мозамбик-Мадагаскар почти сто тысяч лет назад. Так говорят палеонтологи. Когда-то был большой этнос, но впоследствие он распался. Татутату ушли по морю на восток, на острова Индокитая, а оттуда - в Новую Гвинею. Вазимба-микеа остались на Мадагаскаре. Какие-то племена поднялись по Замбези и оттуда расселились по Конго. Может быть, от них произошли пигмеи, хотя большинство ученых считают, что пигмеи это совсем другой этнос.
- Вы и с пигмеями знакомы? – спросил Лаполо.

Сиггэ Марвин утвердительно кивнул.
- Я воевал в мобильной интербригаде, IBM, на Замбези и на озерной цепи. 
- Понятно. Там вы и познакомились с Йи?
- Нет. Йи была в группе, которая выдвигалась с востока, с атолла Бассас и далее по Замбези, а наше звено летало с севера, с гидро-аэродрома в Малави, на озере Ниаса.
- Получается, - встряла девушка, - что, может быть, я видела Сиггэ, глядя на небо из джунглей. Но я не знала, и он не знал. Узнали, когда встретились здесь.
- Hamani te Paoro (дело Фортуны), - прокомментировал полковник.
- Типа того, - согласился Марвин, - Короче, я решил: надо реально разобраться, что происходило за эти три тысячи поколений. Когда берешь европейскую статью про негритосов, там, через слово, полная херня. Сейчас у меня есть видео-аудио архив примерно пол-терабайта, плюс заметки на полях. Как бы, мои комментарии. 
- Вы не против, если я ознакомлюсь с этим материалом? – спросил Лаполо.
- Aita pe-a, - сказал пилот, -  Батчеры прилетят еще не скоро. Можете пока занять мой кабинет и смотреть. И можете перекачать себе файлы, которые вас заинтересуют.
- Благодарю… А это не будет злоупотребление гостеприимством?

Йи весело фыркнула и обратилась к Марвину с какой-то фразой на своем певуче-щебечущем языке. Он тоже фыркнул, улыбнулся и кивнул.
- Все ОК, Жерар. Нам в ближайшую пару часов fare не понадобится.
- Понятно, - произнес шеф INDEMI, и повернулся к Йи, -  Девочка, смотри, не заезди совсем своего парня, а то у него не останется сил на историческую науку.  А я пока, посмотрю новости. По контракту, я должен следить за динамикой инфосферы.

-----------------------------------------------------------
Galaxy Police Flog. Trolley 1001
25.09.24. Тайна двух океанов.
Trolley-Jockey Элеа Флегг.   
-----------------------------------------------------------
Aloha foa! Наш флог приветствует пассажиров, которые рискнули сегодня сесть в экстремальную инфо-тележку номер десять ноль один! Прикол: меня третью неделю подряд тянет на римейки авантюрных книг прошлого века. Может, я беременна? Хэх. Интересная мысль… Короче: у нас уже был Стивен Кинг с городскими бандами, Луи Буссенар с африканскими вождями, Брэм Стокер с вампирами, а теперь вот, Грегори Адамов, советский автор, с сюжетом о секретных играх субмарин в середине Первой Холодной войны. Его новелла называлась «Тайна двух океанов».  Правда, у него там фигурировали Тихий и Атлантический океан, а у нас – Тихий и Индийский.

Итак: тайна двух океанов. В индийском океане ВС условно-западного альянса под влиянием своих дебильных арабских союзников, втягивают несоразмерные силы в бессмысленную охоту за генералом Ндунти, а затем – за отсутствующими в этой акватории северокорейскими субмаринами, и оголяют западно-тихоокеанскую зону. Северокорейский лидер Ким Чхол Мун, пользуясь этим, проводит блицкриг в Тихом океане, и захватывает несколько маленьких южных японских островков. Авиация условно-западного альянса бросается туда, оголяя теперь зону в Индийском океане, и этим пользуются индийские адмиралы. В течение всего одного дня, стратегический противник их флота – флот Пакистана – теряет два самых мощных военных корабля: ударный авианосец и новейший подводный эсминец.

Пейзаж после битвы за голову Ндунти. Катастрофические потери вынуждают оффи Пакистана уступить давлению оффи-кланов США и Индии, и признать автономию Белуджистана – территории, где много совсем диких мусульман, но не шиитов или суннитов, а ханафитов. Внутри ислама это большая разница, из-за этого они воюют примерно сто лет. Признание Белуджистана отрезало от государства Пакистан почти половину территории с западной стороны, и половину побережья со стратегическими портами. В общем, пакистанские оффи вылетели в аут (этого хотели оффи Индии). А лидеры Белуджистана теперь, конечно, займутся войной за восточный кусок Ирана, соседнюю территорию, где тоже много диких ханафитов (этого хотели оффи США). Китайские оффи тоже отхватили хороший пай в новом проекте. Загадочная «Рабоче-крестьянская партия Белуджистана» (вошедшая в коалиционное правительство) явно китайского происхождения, а южный кусок Афганистана (где тоже много ханафитов) заранее обещан товарищам из Пекина. Ханафизм их не интересует, зато интересует марганец, вольфрам, молибден, и крупнейшие в мире плантации опиумного мака. 

В центрально-азиатской части пейзажа все ясно. С тихоокеанской частью - сложнее. Северокорейские подводники оперируют в полосе между 20-й и 25-й параллелями, и  между 135 (атолл Окинотори) и 155 (островок Минамитори) меридианами. Эпицентр конфликтной зоны находится на 141 меридиане: это Иводзима, в 200 милях севернее нашего острова Нор-Фараллон (Марианы). Вообще, вся конфликтная зона примыкает с севера к морской политэкономической границе наших округов Палау и Марианны, и каждой селедке понятно, что серьезные военные действия у нашей границы не могут проводиться без учета позиции наших военно-координационных служб. Генштаб ВС Японии и штаб 7-го флота США, попытались обойтись мерами, которые ни с кем не требуется согласовывать, а именно: организовать блокаду Минамитори, Иводзимы и Окинатори, рассчитывая, что персонал базы японских ВВС как-то продержится на Иводзиме, а вот у противника ресурсы исчерпаются. Две недели они следовали этой тактике и, как будто, получали info о том, что противник слабеет, и скоро покинет захваченные позиции. Потом вдруг выяснилось, что наоборт: противник получает снабжение, а персонал японской базы на Иводзиме (400 человек) дожигает поледнее топливо, доедает последние консервы, и с этим срочно надо что-то делать.

Возможно, даже в этой ситуации американо-японские штабисты тянули бы время, но случилось страшное. Противник использовал лагуну атолла Окинотори в качестве 
гидроаэродрома. Такую возможность, кстати, открыли еще во время Второй мировой войны японские бомберы: они летали через этот атолл на Филиппины. Новые хозяева
Окинотори сделали вылазку на 700 миль, на маленький японский остров Йонагуни, крайний юго-западный в цепи Рюкю, лежащий всего в 70 милях к востоку от Тайваня. Сюрприз. Жители (их около полутора тысяч) отделались легким испугом. Сильно не повезло только местным якудза. Десантники (одетые, почему-то, в японскую военную форму образца 1940-х годов) выявили их по татуировкам на спине, и обезглавили на площади, самурайским мечом. Фото и видео этой вивисекции выложены в интернет.

Это событие вызвало шок. Не потому, что жалко якудза, а потому, что острова Рюкю, включая Окинаву, оказываются в радиусе досягаемости для авиа-рейдов противника.  Авиабаза ВВС США «Кадена» на Окинаве приведена в состояние предвоенной готовности, правительство КНДР продолжает утверждать, что не имеет отношения к происходящему, а совместный американо-японский штаб предложил нашим форсам провести рабочую встречу для выяснения ситуации и обмена мнениями. Эта встреча должна начаться завтра на острове Гуам (анклаве США в нашем округе Марианские острова). Завтра на Гуам прилетит один из наших верховных судей, Тодзи Миоко (в прошлом - офицер ВМС Японии). 20 лет назад сен Миоко остался в Меганезии по приглашению Иори Накамура, и вместе с Иори-сан строил первые спэйс-скутеры. На  Гуаме уже находятся полковник флота Джино Валдес, шеф INDEMI Жерар Лаполо, и представители американо-японского штаба, адмиралы Вилли Дэнброк и Кияма Набу.
-----------------------------------------------------------

Жерар Лаполо закурил сигару, и улегся на циновке, использовав свою сомбреро в качестве подушки. «Значит, я сейчас на Гуаме, - проворчал он, - И это правильно».


Через 4 часа, на том же месте.

Йи прислушалась и, поднявшись с циновки у открытого очага, лаконично сообщила:
- Пойду, поставлю какао.
- Ты хочешь сказать, что услышала движок флайки Батчеров? – спросил Лаполо. 
- Да, - ответила она и скрылась в хижине.
- По времени, похоже, - заметил Марвин, глянув на часы, - А что касается слуха, то я думаю, дело в языке татутату. Привычка различать тональность свистящих фонем.
- Возможно… - согласился разведчик, и поднял глаза к звездному небу, - Сиггэ, а вы пробовали разглядеть в рисунке созвездий Белую Собаку?
- Конечно, - подтвердил пилот-инструктор, - Просто надо настроиться. Вообще-то, в рисунке созвездий можно разглядеть что угодно… Кстати, по поводу флайки Йи не ошиблась. По звуку движка, это «Subjet - homebuld». Кроме Батчеров здесь никто не летает на такой модели… И не заходит на лэндинг с выключенным прожектором.
- Вам, Сиггэ, тоже не понадобился бы прожектор.

Марвин утвердительно кивнул.
- Да, но я всегда его включаю, чтобы не подавать курсантам неправильный пример. Знаете, копирование эксцентричных выходок инструктора, это просто беда.
- Верно, - согласился Лаполо, и после паузы, добавил - …Если мне не изменяет слух, флайка приводнилась… А Батчеры разделяют ваше увлечение историей татутату?
- Отчасти, да. А что?

Лаполо улыбнулся, помешал палочкой угли в очаге и пояснил:
- Просто, мне стало интересно: это личное хобби, или корпоративное. Выходит, что корпоративное. 
- У меня такое ощущение, - заметил Сиггэ, - что вы всегда задаете не тот вопрос, на который хотите получить ответ.
- Хорошее наблюдение, - одобрил полковник, - Осталось добавить, что при удачном стечении обстоятельств, я получаю тот ответ, который меня интересует.
- Я успела! – воскликнула Йи, появляясь из хижины с котелком в руке.
- Еле-еле, - уточнил голос, донесшийся из темноты с расстояния метров полста.

В слабом свете очага, возникли Рон и Пума, одетые на удивление мирно: в маечки и шортики с эмблемой спортклуба «Imelechol-Peleliu International College of  Design». Против обыкновения, на них не было видно никакого оружия. Правда, в увесистых спортивных сумках (с той же эмблемой) оно вполне могло находиться (и, с высокой вероятностью, там находилось).
- Пришла военная разведка, и съела всю еду! – объявила Пума.
- Iaora, Жерар, - добавил Рон, - Вы уже все вытянули из наших коллег?
- Это безосновательное подозрение, - проворчал полковник, - Мы обсуждали почти исключительно вопросы культуры и религии.
- Мне нравится это почти, - сказал экс-коммандос, усаживаясь рядом с ним, - А в чем причина такой внезапности и секретности вашего визита сюда?
- …Как будто, мы какие-нибудь шпионы, – продолжила Пума.

Шеф INDEMI покачал головой и поправил:
- Не «какие-нибудь», а весьма хитрые и циничные.
- Он нас обижает, – сказала Пума, повернувшись к Рону, - это несправедливо!
- …Нетактично, - уточнил Рон.
- …А мы, - продолжала она, -  Привезли ему подарок, да!
- От господина Чен Мо? – поинтересовался Лаполо.
- У-у, - протянула Пума, - Догадался! А мы хотели, чтобы это был сюрприз…

Она открыла сумку и протянула полковнику оранжевую лакированную бутылку из высушенной тыквы-горлянки. На бутылке был рисунок черепахи, выполненный в классической даосской манере – простой кисточкой с черной тушью. 
- Надо же… - задумчиво произнес разведчик, взяв подарок в руки и внимательно разглядывая рисунок.
- Этот подарок что-то значит? – поинтересовался Рон.
- Просто знак внимания, - ответил Лаполо, - А черепаха… Вероятно, я вызываю у господина Чен Мо ассоциацию с этим мудрым многоликим существом. Это ведь не просто черепаха, а черепаха даосской мифологии. Впрочем, господин Чен Мо меня демонизирует, и совершенно напрасно. Кстати, как дела на островах Ситанг?   
- А почему вы решили, что мы прилетели оттуда? – спросила Пума.
- Я ничего не решил. Я подумал: мало ли, вдруг вы с Роном знаете, как там дела. От господина Мо, например. Это же теперь столица его… гм… бизнеса.

Рон Батчер отхлебнул какао из кружки и спокойно констатировал:
- Вы, как обычно, задали два вопроса в одном.
- Три, - поправил Лаполо.
- Да, - Рон кивнул, - разумеется, три. Первый вопрос: как дела на Ситанг? По-моему, неплохо. Мы наблюдали там немало туристов из Японии и с Аляски на рэгги-концерте памяти Боба Марли. Солнце, море, ганджубас, культурно организованные сексуальные услуги, и прочие увлекательные тропические игры на свежем воздухе. Второй вопрос: какова вероятность, что ВМС Индии не ограничатся аннексией бирманских островов Препарис, а захватят еще и архипелаг Мергуи? Ведь в этом случае осложнится трафик наиболее дешевого ганджубаса из Бенгальской и Андаманской акватории в Сиамскую акваторию. А это совсем некстати, ведь в октябре должен заработать канал «Красная Корея». Проект, в который господин Лян и господин Мо вложили серьезные ресурсы. Открытие комфортабельного морского коридора на северо-восток Тихого океана…
- Рон, - мягко перебил шеф INDEMI, - я не хуже вас знаю проект «Красная Корея». 

Экс-коммандос улыбнулся и кивнул.
- Разумеется, вы знаете этот проект значительно лучше. Итак, ваш третий вопрос: не интересовался ли господин Мо вариантами тропы с восточного берега Бирмы через полуостров Малакка далее на восток в Сиамский залив, или вдоль всего западного, андаманского, берега Малакки на север, до порта Пинанг в Малайзии?      
- Превосходно, Рон. И что же вы ответили господину Мо на третий вопрос?
- Ничего, что могло бы вас всерьез заинтересовать, - ответил экс-коммандос, - Это решаемая задача военной логистики, при определенных условиях. Вам может быть интересна экономическая сторона, но мы с Пумой не вдавались в эти детали. Могу познакомить вас с одним из менеджеров господина Мо, который в курсе дела.

Лаполо несколько удивленно поднял брови.
- Менеджер господина Мо будет рассказывать мне о конопляной экономике?
- Почему нет? - сказал Рон, - Господин Мо полагает, что поскольку у INDEMI и у берегового братства один раз, по капризу Паоро, возникли общие интересы в этом вопросе, то почему бы им не возникнуть еще раз? Кстати, на счет той черепахи: вы заметили, что господин Мо выбрал ее, как символ, общий для Дао и для Tiki.   
- Как мило с его стороны, - проворчал разведчик, снова рассматривая рисунок на тыквенной бутылке, - Весьма интересно было бы поговорить с ним лично, но… К сожалению, нас неправильно поймут… Поэтому, оставим пока в стороне бизнес господина Мо. Меня в вашей одиссее больше интересует никобарский полигон индийского консорциума «Bharati». Вы не против обсудить эту тему?

Рон пожал плечами и снова улыбнулся.
- Жерар, я готов обсуждать с вами любую тему. Вопрос только: на каких условиях?
- Условия, - произнес шеф INDEMI, - зависят от того, что вам удалось узнать об их прототипе ныряющего флаера… Или летающей субмарины. В общем, того аппарата, который 6-го сентября в Индийском океане выпустил торпеду, поразившую атомный подводный эсминец ВМС Пакистана.   
- Что конкретно вас интересует? – спросил экс-коммандос.
- Меня интересует ваша оценка военной перспективы таких аппаратов.
- А если я скажу, что перспектива такова, что она изменит рисунок операций флота?
- Гм… - Лаполо потер ладонью лоб, - Радикальная смена военно-морской парадигмы?
- По ходу, так, - подтвердил экс-коммандос, - Если вы хотите знать подробности, то объявляйте условия.
- Право первой руки, - лаконично ответил полковник.
- Официально, на партнерство «TeKe-Toys»? – уточнил Рон.
- Сен Батчер, вы циничный шантажист…
- Он опять нас обижает, - ввернула Пума, - А мы так помогаем «Красной Корее»…
- ОК, - полковник махнул рукой, - пусть будет официально, со всеми бумажками. Мы договорились. Предъявляйте товар. Посмотрим, что мы прикупили на вашей сдаче.   
- Aita pe-a, - Рон кивнул, - Сиггэ, Йи, покажите сену Лаполо наше призовое кино. 

Посреди циновки, рядом с котелком и кружками  как будто по волшебству, появился ноутбук с 20-дюймовым экраном, и началось кино. Сначала - море, поблескивающие серовато-синие волны, и зеленый берег на расстоянии около полутора миль. Потом - голубое небо с легкими перистыми облачками. В поле зрения возникает пятнышко болотного цвета. Оно описывает причудливую дугу, растет…
- Обратите внимание на конфигурацию, - сказал Марвин, - Схема «утка» с кормовой турбиной. Основные несущие плоскости стреловидные, заглаженные, короткие, но шириной почти во весь корпус. Минус: большой угол атаки на взлете. Плюс: низкое лобовое сопротивление на малых углах атаки… Сейчас вы увидите, как оно нырнет.

Летательный аппарат прокатился метров двести по воде  сначала на узких, как лыжи, поплавках, затем – на брюхе, а затем клюнул носом, и ушел в глубину, взметнув тучу сверкающих на солнце брызг за кормой…   
- Впечатляет, - буркнул полковник, - А как глубоко эта штука погружается?
- Около полста метров, - ответила Йи, - Может, оно умеет и глубже, но я не видела.
- Сейчас будет очень удачный видеоряд взлета, - предупредил Марвин.

Лучи высоко стоящего солнца проникали глубоко в толщу воду, так что можно было разглядеть вытянутую треугольную тень, несущуюся  снизу к поверхности. Машина, окруженная длинным веером брызг, выпрыгнула на несколько метров вверх, потом тяжело шлепнулась брюхом на волны, стремительно промчалась по ним, постепенно вставая с брюха на поплавки-лыжи, и оставляя за кормой шлейф водяной пыли. Еще несколько секунд – и летающая субмарина свечкой ушла в небо.
- Так, - произнес Лаполо, - Похоже, ни нырнуть сходу, ни взлететь сразу из-под воды, такой аппарат не может. Ему требуется время на переход в ту или  другую сторону.
- Возможно, им удастся сократить эти интервалы времени, - ответил Марвин, - но я считаю, что нырять слету и взлетать прямо из-под воды не получится. Нужно время, чтобы продуть, или наоборот, заполнить балластные цистерны. И движок не может мгновенно переключиться из режима гребного винта в режим воздушной турбины. Внимание! Сейчас будет ракетный удар по надводной цели…   

200-метровая ржавая баржа, стоящая милях в пяти от берега, взорвалась, как могло показаться, сразу по всей длине и, переломившись в нескольких местах, практически мгновенно пошла ко дну.
- Что за ракеты? - спросил Лаполо.
- Норвежские «Kongsberg», безлицензионного индийского производства, - ответил Марвин, и продолжил, - У этой летающей субмарины две модификации. Первая: та, которую вы сейчас видели - штурмовая, а вторая – десантная. Там помещается их стандартное отделение морского спецназа с техникой... Сейчас будет самая экстазная часть кино… Йи, прокомментируй.

В кадре появился нос первобытной пироги, движущейся по морю, а впереди - легкий корвет, и рядом с его бортом – летающая субмарина в окружении четырех надувных понтонов с компанией парней в индийской военно-морской форме и в гражданских комбинезонах. Расстояние сокращается… Парни приветливо машут руками…
- Это я встала в пироге и повертела попой, - начала комментировать Йи, - … Я очень эротично выгляжу, когда верчу попой, правда?
- Ты замечательно выглядишь, - сказал Лаполо, - но мы сейчас о другом, верно?
- Да. Это я объяснила, почему они так обрадовались. А я, как бы, поймала барракуду, метра два длиной, и хочу поменять на что-нибудь… Вот, это они рассматривают мою барракуду, а я причалила к крылу летающей субмарины. Как бы случайно… Это они обсуждают… Что-то там про мою попу и сиськи… Это я вообще вылезла на крыло и начала бродить взад-вперед и крутиться. Типа, мне интересно. Им тоже… А сейчас я заглядываю туда, где движок-турбина. Хорошо видно, правда?... Это я стала трогать носовые рули высоты-глубины, и тут они мне предложили складной ножик. Как бы, швейцарский, но явно сделан в Малайзии… Это я торгуюсь: типа, барракуда такая большая, дайте мне еще что-нибудь, и стою рядом с левым килем. Там два киля, вы видите… Это они добавили еще пластиковый свисток и надувной мячик… Ну, типа, договорились… Это я от радости поскользнулась и шлепнулась в воду. И нырнула. Ничего такого – как бы, я с ними заигрываю… Видите дно этой штуки? Интересно? Теперь я вынырнула. Я бы еще что-нибудь посмотрела, но подошел тот кекс, майор, сказал, что они все мудаки и бездельники, и погнал их работать. А я забрала ножик, свисток и мячик, и слиняла. Такое хорошее кино. Вот.    

Жерар Лаполо снова потер ладонью лоб.
- Да уж… Скажи-ка девочка, а все татутату такие хитрые и изобретательные?    
- Мы все хитрые, - призналась она, - Но мало у кого есть образование. Просто, я уже полгода работаю в фирме и немного учусь. Поэтому знаю, куда смотреть, а так бы не знала. Но у меня нет близнеца, поэтому я там редко работаю шпионом.
- Правильно, - сказал полковник, - Не надо лишний раз рисковать… Рон, я возьму эти записи для сектора технической разведки. Наша договоренность в силе.
- ОК, - согласился экс-коммандос.
- …И еще один вопрос, - продолжил Лаполо, - Есть интересное дело для вас.
- Мы не работаем на правительство, - напомнила Пума.
- Я об этом помню. Поэтому, я сказал не «задание», а «дело». В смысле: подряд.

Пума почесала себе спину между лопаток и кивнула
- Если так, можно обсуждать. Как бизнесмен с бизнесменом. Да!
- Именно так! - подтвердил шеф INDEMI, - Теперь речь пойдет о другом ныряющем флаере. О том, который с конфигурацией «белка-летяга». Не делайте такие большие удивленные глаза. Мне известно, что у вас уже есть хорошо действующий прототип.
- Допустим, - сказал Рон, - и что?
- Использовать его в деле уже можно? – спросил Лаполо.
- Можно. Но, смотря в каком.
- Вот это, - произнес полковник, - нормальный, деловой разговор. Для начала, прямо сейчас, мне нужна 70-фунтовая мина «тобико-суши», калибр 200 мм. Я знаю, у вас на складе учебного полигона они есть. Цену включите в мой счет, как обычно.
- Всего одна мина? – удивился экс-коммандос, - И без миномета?
- Да. Мину надо закрепить в фюзеляже моего «Крикета». Там в носовой части, между консолями пропеллеров есть специальное гнездо. Сиггэ в курсе.
- Я в курсе. А при чем тут наш ныряющий флаер?
- Вот сейчас, - сказал шеф INDEMI, - я перехожу как раз к этому.



2. Цин Чао – Морская Манчжурия.
Дата/Время: 26.09 – 14.10.24 года Хартии.
Западный угол Тихого океана.
=======================================

26.09. Остров Гуам. Апра-Харбор. База US Navy and Marine Air-Force.

Из панорамного окна резервного кабинета коменданта базы на 8-м этаже, открывался прекрасный вид на гавань, закрытую с юга – полуостровом  Локвуд, с востока - самим островом Гуам, а с севера - рифовым барьером. Тодзи Миоко, один из трех верховных судей Меганезии по рейтингу, прикурил сигарету, окидывая взглядом армаду боевых кораблей, глотнул кофе, и повернулся к Валдесу. полковнику ВМФ Меганезии.
- Джино, сколько боевых кораблей было в Перл-Харборе 26 ноября 1941-го?
- Девяносто три, включая вспомогательные, сен судья.
- Просто, Тодзи, - сказал судья, - А, сколько там было боевых самолетов?
- Ориентировочно, триста девяносто на семи аэродромах Оаху, - ответил полковник.

Адмирал Вилли Дэнброк в сердцах хлопнул ладонью по столу из черного дерева.
- Черт возьми! К чему эти намеки?
- Это просто, мистер Дэнброк, - произнес Жерар Лаполо, извлекая сигару из кармана жилетки-разгрузки, - Ваш штаб повторяет ошибки столетней давности. Я вижу, как у адмирала Кияма Набу загорелись глаза…
- Вы поступаете вопреки правилам пристойности! – возмутился японский адмирал.
- О, нет! – полковник INDEMI сделал большие глаза, - Я лишь апеллирую к вашему авторитетному мнению флотского офицера. Это мнение написано у вас на лице. Оно состоит в том, что сводная группировка флота США сконцентрирована в скученной позиции в этой гавани, и идеально подходит, чтобы атаковать ее с воздуха.

Кияма Набу с усилием, медленно выдохнул воздух из легких.
- Мне неприятно так говорить, мистер Лаполо, но это лишь ваша фантазия.
- Что моя фантазия, Набу-сан? Ваше мнение, или позиция американского флота?
- Первое из названного, - ответил тот.
- Первое, а не второе, - шеф INDEMI многозначительно помахал сигарой.
- Вы забываете о том, что наше ПВО несколько изменилось за сто лет, - с некоторой иронией, произнес Дэнброк.
- Так ведь и ударная морская авиация несколько изменилась, - вмешался Валдес.
- Давайте говорить прямо, - предложил американский адмирал, - вы считаете, что северокорейская авиация может атаковать наш флот в Апро-Харбор? 

Джино Валдес улыбнулся и медленно покачал головой.
- Ответ отрицательный на оба вопроса.
- Я задал только один вопрос, - заметил Дэнброк.
- Нет, два. Второй ваш вопрос заключался в слове «северокорейская». Ответ: мне не известно, чья именно подводная эскадра атаковала острова вдоль Тропика Рака.
- А чья еще она может быть? – удивился американец.
- Ну, например, филиппинская, тайваньская, южнокорейская, китайская…
- Тогда и меганезийская, - ехидно перебил Кияма Набу.
- Тогда и японская, - сказал полковник МВФ Меганезии, продолжая улыбаться.
- Но это абсурд! – возмутился японский адмирал.
- Вовсе нет, - возразил меганезиец, - В начале Второй мировой войны милитаристы некоторых государств атаковали собственные объекты, чтобы обосновать свои последующие агрессивные действия. А теперь я отвечу на первый вопрос коллеги Дэнброка: может ли неопознанная авиация атаковать Апро-Харбор? Нет, не может, поскольку Гуам - это анклав в акватории Меганезии, и наша система ПВО «Lasso», защищая наш округ Марианские острова, автоматически защищает и Гуам.
- У нас есть и своя ПВО, - заметил американский адмирал.
- Мы с вами еще вчера выяснили, что в ней есть дырки, - напомнил Валдес.

Вилли Дэнброк слегка скривился и утвердительно кивнул.
- Да, это верно. У нас есть недоработки, как и на любой военной базе, которая долго функционировала в мирном режиме. Сейчас ситуация создает хороший повод, чтобы поднять дисциплину и устранить дефекты системы наблюдения и обороны, но, если объективно оценивать противника, то угроза скорее учебная, чем боевая.   
- В отношении самой базы Апро-Харбор я с вами согласен, - ответил меганезийский полковник, - но, когда и если группировка вашего флота выдвинется на север...
- У вас есть новые разведданные о противнике, мистер Валдес? – спросил Дэнброк
- Да. Агенты сена Лаполо добыли нечто очень интересное. Но, по регламенту, обмен разведанными у нас идет вторым пунктом повестки дня.   
- Верно, - Дэнброк кивнул и сделал пометку в блокноте, - Займемся нашим первым пунктом. Завтра мы начинаем операцию по вытеснению противника с Иводзима и окрестностей. Для нас важно получить от властей Меганезии некоторые гарантии.

Валдес повернулся к Тодзи Миоко.
- Это ваша компетенция, сен судья.
- Очевидно, да, - подтвердил тот, - но я пока не понял, о каких гарантиях идет речь.
- Мы хотели бы быть вполне уверены, Тодзи-сан, - вмешался Кияма Набу, - что вы не дадите северокорейской группировке убежище в ваших территориальных водах.
- Следует ли понимать это так, - произнес судья, - что император государства Япония признал за нашей Конфедерацией право на определенные территориальные воды?
- Видите ли, - произнес японский адмирал, - Я сейчас говорю не о дипломатических переговорах, а о фактически сложившемся положении вещей.
- Это значит: нет, - констатировал Миоко, - Тогда и я буду говорить о фактически сложившемся положении вещей. Севернее Тропика Рака действует военно-морская группировка, допустим северокорейская. Император Хидзахито хочет воевать с этой группировкой из-за ряда островов. Ради чего kanaka-foa  будут его поддерживать?
- Ради стабильности в регионе, - лаконично ответил ему Вилли Дэнброк. 

Тодзи Миоко недоуменно пожал плечами.
- Извините, адмирал, но Японская империя за последнюю тысячу лет ни дня не была фактором стабильности в регионе. Сейчас стабильность в зоне интересов kanaka-foa поддерживается нашими вооруженными силами, а отнюдь не этой империей. А до появления наших вооруженных сил стабильность поддерживалась вашим флотом, контролировавшим акваторию после войны с Японской империей. Войны, которая обошлась американцам примерно в сто тысяч жизней, не так ли?
- Тодзи-сан, вы хотите вызвать ссору? – с трудом сдерживаясь, спросил Кияма Набу.
- Я просто говорю о фактическом положении вещей, - спокойно ответил судья.

Адмирал Данброк поднял ладони вверх, призывая к вниманию.
- Стоп! Стоп! К черту исторические изыскания. Нам требуются только гарантии, что северокорейские комми не перегруппируются в акватории Меганезии, и потом не ударят нам в спину. А если комми просто удерут в Меганезию, то и черт с ними.    
- Наши вооруженные силы, - ответил Тодзи Миоко, - не допустят, чтобы какая-либо группировка вела боевые действия против флота США из нашей акватории.
- В этом есть двусмысленность, - заметил Дэнброк, - в объединенные силы входят и японские ВМФ и ВВС. Ваши гарантии распространяются на них, или нет?
- Я бы хотел ответить «да», мистер Дэнброк, если бы группировка, против которой намерен действовать ваш флот, не получала военной поддержки из Японии.
- Простите, - удивился Дэнброк, - как это понимать?
- Сен Лаполо, - сказал судья, - поясните ситуацию для адмирала.
- Извините, сен судья, - ответил шеф INDEMI, - но объективно будет лучше, если эту ситуацию поясню адмиралу не я, а американский офицер Уиклиф. Ему переданы все необходимые материалы. Если вы не настаиваете, сен судья…
- Я не настаиваю, - ответил Миоко, - если адмирал знает, о ком идет речь.
- Капитана Уиклиф, - ответил Дэнброк, - Это мой помощник. Вы предлагаете мне сейчас связаться с ним?
- Да, - лаконично подтвердил Лаполо.
- ОК, - произнес адмирал, - Я поговорю с ним из другого кабинета. Извините за паузу, джентльмены. Я прикажу дежурному уорент-офицеру, чтобы он принес еще кофе…

Вилли Дэнброк вернулся через пять минут, и с угрюмым видом, произнес.
- Джентльмены, я прошу вас пройти на резервный полигон базы для осмотра тех предметов, которые любезно предоставила нам меганезийская военная разведка.
- Это настолько срочно? – удивился Кияма Набу.
- Это более, чем срочно, - ответил американский адмирал, и смерил своего японского коллегу тяжелым, подозрительным взглядом, - и я надеюсь очень быстро получить объяснения по поводу того, как образовались данные предметы.



Посреди внушительной площадки, отсеченной от остальной территории авиабазы  дополнительным проволочным ограждением, стоял нарядный, маленький, будто игрушечный 4-метровый «Крикет», жизнерадостно сверкая сине-зеленым лаком. В носовой части, перед прозрачным пузырем-кабиной, между консолями пропеллеров, виднелось круглое гнездо, в данный момент пустое. В стороне, на брезенте, лежал артефакт, примерно 7 дециметров в длину и 2 в диаметре, похожий то ли на газовый баллон, то ли на артиллерийский снаряд.

Стоявший рядом  улыбающийся негр, чем-то неуловимо  похожий на Эдди Мерфи в молодости, но одетый не в яркий пиджак, а в строгую униформу капитана US Navy, оптимистично и бодро сообщил (показывая поочередно на гнездо и на артефакт).
- Вот это мы вытащили оттуда, сэр! По каталогу, сэр, это боеприпас к японскому миномету «Type-4/1944». Такие штуки применялись в битвах за Лусон и Иводзиму.
- Но этот снаряд практически новый, - заметил Джино Валдес.
- Так точно, сэр, - подтвердил капитан Уиклиф, - мина как вчера сделанная.
- Объясните по поводу маркировки, - распорядился Дэнброк.
- Да, сэр. На снаряде маркировка из двух полос: лазурной и оранжевой. На фюзеляже самолета маркировка: «Made in Canada, Ease-Flight Inc, Vancouver», и дата выпуска: 8 августа этого года. Дальше еще одна маркировка: «Ease-Flight Service Center, Nago, Okinawa». Я связался с этой канадской фирмой. Они, действительно, делают такие самолетики, но без всякого гнезда под мину или бомбу. Они обалдели, сэр, когда я им сказал. Они прислали мне факс. Они этого не делали, и у них нет никакого сервисного центра на Окинаве, и вообще никаких филиалов в Японии. Они подозревают, что там пиратская фабрика, которая работает под лейблом «Ease-Flight». Как китайские часы «Rolex» за 20 баксов. Эксперт «Ease-Flight» завтра прилетит сюда на Гуам, сэр.
- А эта мина в рабочем состоянии? – поинтересовался Кияма Набу.

Американский капитан слегка пожал плечами.
- Не знаю, сэр. На вид с ней все ОК. Но…
- Сейчас мы это проверим, - перебил Дэнброк, - капитан, сделай так, чтобы эту штуку отстрелили на стенде в стандартную артиллерийскую мишень. Немедленно. Можешь ссылаться на мой прямой приказ.
- Да, сэр! – дисциплинированно ответил Уиклиф, и через минуту укатил на джипе с четырьмя морпехами и архаичным японским минометным снарядом.



-----------------------------------------------------------
Galaxy Police Flog. Trolley 1001
30.09.24. Хроника желтой субмарины.
Военно-политический обзор за полдекады.
Trolley-Jockey Элеа Флегг.   
-----------------------------------------------------------
Aloha foa! Наш флог приветствует пассажиров тысяча первой инфо-тележки, которая сегодня выкрашена в психоделический ядовитый желтый цвет! Помните, у «Beatles»  начало песни «Yellow submarine»? Напомню на всякий случай:

In the town where I was born
Lived a man who sailed to sea
And he told us of his life
In the land of submarines.

День 1-й. 26 сентября.

Переговоры на острове Гуам по проблеме противодействия северокорейской военной экспансии сорвались в первый час после своего начала. Сорвал их почти игрушечный аэробатический «Крикет». Этот самолетик оказался дважды пиратским. Во-первых, он собран не в канадской фирме «Ease Flight» (как написано на его лейбле), а в ангаре на Окинаве, по сильно упрощенной и очень сомнительной технологии. Во-вторых, этот «фальшивый канадец» был снабжен чем-то вроде однозарядного бомбомета, в стволе которого лежала 70-фунтовая мина, продвинутая реплика японской мины для мортиры 200 мм образца 1944 года. Тест показал, что по разрушительной силе эта мина близка к популярной французской ракете «Exocet», добывшей в конце Первой холодной войны скальпы двух британских эсминцев и одного эсминца США. 

Образец «Японского Крикета», уже заряженного миной, наше Гестапо, приобрело в упомянутом ангаре на Окинаве и предъявило в самом начале переговоров на Гуаме с резонным вопросом: как это понимать? В поисках ответа, спецназ японской полиции вместе с морскими пехотинцами США с авиабазы «Кадена», взяли ангар штурмом и арестовали персонал, включая топ-менеджера, господина Кагамацу, и нашли дюжину «японских крикетов», готовых и почти готовых, все с бомбометом, правда, еще не заряженным. Господин Кагамацу, отвечая полисменам, сообщил, что никакой это не бомбомет, а носовой багажник для 18-литрового баллона к аквалангу. Действительно, стандартные баллоны «Scuba-tank» имеют те же габариты, что мина  «Type-4/1944».

Устройство багажника (подозрительно удобное для того, чтобы прицельно метнуть «акваланг» при пикировании на цель), господин Кагамацу объяснил капризом своих клиентов, заказавших именно такой дизайн. Клиентов он назвать не смог, они ему не представились, а платили не через банк, а наличными. Тогда полисмены предложили Кагамацу снять рубашку и повернуться спиной. На коже этой спины оказался богатый разноцветный орнамент, указывающий на принадлежность Кагамацу к некому клану якудза, очень влиятельному на Окинаве. Мимо внимания полисменов не прошло, что группа якудза, обезглавленных на острове  Йонагуни (юго-западный Рюкю), якобы «северокорейскими оккупантами», были из  другого клана, с острова Кюсю, который конкурирует с окинавским кланом за «опиумную тропу» с Тайваня через Йонагуни. 
   
Между прочим, на отснятых с высотного спай-дрона фотографиях гидроаэродрома, созданного «северокорейскими оккупантами» на атолле Окинотори, наряду с более  крупными (но немногочисленными) летательными машинами, видна изрядная стая «японских крикетов». Как учит нас Винни-Пух: «это ж-ж-ж не спроста».   

Возник новый вопрос: а были ли вообще северокорейские подводники - оккупанты? Однако, отменить назначенную военную операцию по вытеснению непонятно кого с Минамитори, Иводзимы, Окинотори и Йонагуни (я перечисляю острова с востока на запад), было уже невозможно. Маховик слишком раскрутился. Видимо, судья Тодзи Миоко понял это заранее, и «Red Code» по северо-западной границе был объявлен с полудня 26. К утру 27-го все наши гражданские ушли на юг из рисковой акватории.

День 2-й. 27 сентября.

На новую битву за Иводзиму, вышла группировка ВМС и ВВС США и Японии по численности мало уступающая тому, что было в первом дубле (в феврале 1945-го).  Казалось, эта военная машина раздавит условных «северокорейских оккупантов» в лепешку, но те подняли навстречу атакующей волне авиации свои дроны «ZALA», вооруженные «laser-flashgun». Атакующие немедленно выбросили в воздух облака экранирующей металлической пыли, и на этом online - трансляция прервалась.

О том, что происходило дальше можно верить, или не верить на слово военным пресс-службам. Они говорят: когда оказалось, что дело нешуточное, пилотируемые аппараты были отведены назад, а в атаку пошли дроны класса «Predator» и «Killer-bird». В туче металлической пыли связь с ними пропала, но у этих дронов есть программа. У дронов «ZALA» - тоже. И началась автономная война роботов. Огневая мощь американских и японских дронов (вооруженных ракетами и скорострельными пулеметами) несравнимо выше, чем у «ZALA», но для уничтожения даже слабого противника требуется время, и важно, чтобы противник не получал подкрепление. Итак, американо-японская авиация начала охоту за возможными носителями дронов во всей прилегающей акватории.

11:44. Сеть ПВО «Lasso» на линии севернее Марианских островов сожгла ракету, выпущенную с дрона «Predator» по объекту в нашей акватории. Полковник Валдес пояснил: «Aita pe-a. Мы ждали чего-то такого, потому и объявлен Red-Code».

12:17. Ракетой с дрона «Killer-bird» сбит гидроплан международной экологической ассоциации «Living Sea Patrol». Погиб пилот и трое пассажиров, южные корейцы.

13:00. Президент Южной Кореи потребовал немедленного прекращения операции американо-японской эскадры в нейтральных водах. Объединенный штаб операции выразил соболезнование родным случайных жертв боевых действий, и многословно заверил всех, что ситуация уже под контролем, бла-бла-бла.   

13:32. Пресс-служба ВВС Японии сообщила: «Уничтожен подводный авианосец секретного флота Северной Кореи, пиратствовавший в акватории Японии».

14:35 Официальное заявление Госсовета КНДР.
«Час назад в нейтральных водах в 140 милях от Иводзимы, японский боевой самолет атаковал и потопил подводный танкер «Whale Track», построенный на верфи Ткодо совместным шведско-корейским инновационным предприятием. «Whale Track», это уникальный проект, разработанный для Австрало-Новозеландского Антарктического Газового Консорциума, начинающего освоение запасов природного газа на подледном шельфе. Подводный танкер-атомоход длиной 250 метров, шел из Ткодо в Сидней по кратчайшему маршруту, на малой глубине, и не мог быть спутан с боевой субмариной. Действия японской авиации, это акт военно-империалистического терроризма…».
…Дальше много слов, в обычном стиле спичрайтеров товарища Ким Чхол Муна.

16:00. Сопротивление в небе над Иводзимой подавлено. Американо-японские силы десантировались на островок-гору Минаото в 30 милях южнее основного острова Иводзима. Десантные корабли вышли в зону прямой видимости основного острова. Адмирал Дэнброк сообщил репортерам, что на Иводзиме наблюдается активность противника, местность заминирована, а на базе ВВС до сих пор сидят 400 японских военнослужащих. Короче: штурм Иводзимы будет не сейчас, а по готовности.
 
Экологические организации Японии, Кореи (Южной и Северной), и США начали реагировать на гибель корейских экологов из «Living Sea Patrol». Кроме обычного протестного набора лозунгов и ассортимента сжигаемых чучел, в южных провинциях Японии замечены плакаты из двух чисел: 1968 (перечеркнутой) и 1946 (обведенной в рамочку). Надпись внизу: «Самураи! Убирайтесь за 30-ю параллель!». Имеется в виду директива 1946 года, по которой у Японской империи отбирались все южные острова, включая и те, вокруг которых развивается нынешний конфликт. По ходу, в этом была некоторая логика. Жители мини-архипелагов Рюкю, Дайто и Огасавара имеют другое этническое происхождение, чем жители основной Японии, и даже язык отличается. В 1968 году США стали передавать эти архипелаги обратно Японской империи. Смысл выступления демонстрантов в том, что лучше бы вернуться к ситуации 1946 года.
 
В Сеуле полиция подралась с демонстрантами у посольств Японии и США. Спор произошел о способах политического самовыражения. По мнению полиции, такие способы, как бросание тухлой рыбой, не являются допустимыми. Более спокойные демонстрации прошли в городах юго-восточного Китая, на Тайване и в КНДР.   

День 3-й. 28 сентября.

Утром американская морская пехота десантировалась на Иводзима, подавив слабое сопротивление нескольких маломощных огнеметных танков, плюющих чем-то типа горящего керосина метров на сто. После подбития и обследования, танки оказались дешевыми мадагаскарскими квадроциклами, переделанными под радиоуправление и накрытыми бутафорской броней из тонкой дюрали. Но военным репортерам удалось запечатлеть исторические кадры «Второй битвы за Иводзиму», а морпехи, которые умудрились поймать на организм немного керосина и получить ожоги, безусловно, заработали медали «Пурпурное сердце». Какое ни есть, а боевое ранение! К 10 утра американский флаг развевался на вершине горы Сурибачи. Ну, чисто 1945-й год!

Затем, саперный робот-каток (на сленге: ISP, Iron Shit-Presser), прошел через минное заграждение, создав в нем тропу безопасности до базы ВВС. 400 японских служащих смогли, наконец, выбраться оттуда. Вопрос: видели ли они северокорейских солдат? Ответ отрицательный. Не видели ни одного. Зато, они наблюдали солдат в японской униформе образца 1940-х годов, а у одного офицера даже был самурайский меч! На острове Йонагуни несколько дней назад была та же странность с униформой. О том, почему униформа «оккупантов» именно такая, будет сказано несколько позже.

Представители Австрало-Новозеландского Антарктического Газового Консорциума, шведских корпораций «Interdyn» (Гетеборг) и «Astrid» (арктическое плато Нобеля), а также новозеландского «Erebus Innovation Bank» (Киви-Антарктика, остров Росса), провели пресс-конференцию о подводном танкере «Whale Track». Они сообщили, что правительству Японии будет предъявлен иск на сумму около 50 миллиардов USD. По словам бизнесменов, это отражает стоимость разрушенного танкера, прямые убытки, связанные с простоем глубоководного оборудования для газодобычи, и неустойки по контрактам на поставку сжиженного антарктического газа на следующий год. 

Министр финансов Японии назвал «вздорной» сумму претензий этих корпораций «Разумеется, - сказал он, - мы компенсируем фактические убытки. По смете проекта, подводный танкер стоил 650 миллионов долларов. Можно спорить и об этой сумме, поскольку есть данные, что реально смета составила лишь 220 миллионов. Есть еще данные о том, что танкер вышел из порта в состоянии 25-процентной готовности и, следовательно, в случае арбитража, мы будем настаивать на сумме 55 миллионов. Я рекомендую уважаемым бизнесменам проявить разумную скромность, которую и мы согласны проявить перед лицом человеческой трагедии, и остановиться на разумной сумме компенсации, равной формальной сметной стоимости: 650 миллионов».
 
День 4-й. 29 сентября.

В течение ночи, на расстоянии около двухсот миль от основных японских островов неизвестно чей самолет поджег три танкера, следовавших с грузом нефтепродуктов в Иокогаму, Нагасаки и Кобе. Танкеры пока горят. Когда их будут тушить - неизвестно. Экипажи отделались легким испугом, и были эвакуированы вертушками береговой охраны. Береговую охрану вызывал сам пилот атакующего самолета. Типа гуманист.

На Окинаве разгорелся вооруженный конфликт кланов якудза. Местный клан Рюкю сцепился с кланом Кюсю. Полиция традиционно самоустранилась, и пехота якудза сражалась на улицах с ночи до полудня. Потом на Окинаву был переброшен корпус армейского спецназа с западного Хонсю, который пресек перестрелки и поджоги.

После заката, неизвестно чей самолет потопил крупнотоннажное судно с грузом марганцевой руды, шедшее в Кобе. На поиски «морского стервятника» (!) брошены несколько AWAKS, но злодей (цитата) «исчез с радара, как если бы рухнул в море». Удалось обнаружить один подводный авианосец, но он быстро ушел в глубину, и его потеряли. Впрочем, неофициальный источник считает, что возможно это был кит.

Морская пехота США на Иводзима устраивает долговременный пункт на базе ВВС Японии. Из японской части объединенного флота в операции продолжает участвовать только один скоростной корвет и один ультрасовременный минный тральщик. Все остальные японские корабли уходят к Хонсю, чтобы во взаимодействии со службой береговой охраны, прикрыть торговые пути от «морского стервятника». 

День 5-й. 30 сентября.

Всю ночь японское TV-NHK развлекло зрителей репортажами об охоте за «морским стервятником», а утром несколько большегрузных кораблей (по слухам, от 9 до 13) пришли в японские порты с огромными кляксами ярко-желтой краски на наиболее заметных элементах (обычно – на надстройке). Разъяснение по этому поводу сначала появилось в интернет, а потом ретранслировано TV-репортерами. Дальше – цитата.

«В день реставрации Цин-Чао, мои боевые пилоты, чтобы не омрачать праздник, сбрасывали на корабли не бомбы, а бочки с краской цвета «хуан». Однако, если самозваные дайме Хонсю не прекратят чинить мне препятствия во владении моими землями, то после захода Солнца боевые пилоты продолжат охоту за их кораблями. 
Подпись: Пу Лунг У, потомок Хубилая и Тянцуна, распорядитель большой печати Чингисхана, наследник Айсин Геро Пу И, правитель Цин-Чао. 30 сентября». 

Упс! Стильно! Как в историческом романе. Идея пейнтбола в морских сражениях мне нравится. Этот Пу Лунг У - креативный персонаж. А, его имя в переводе с китайского: Слуга Дракона Пустоты! Подробнее об этом императоре Цин Чао, и о том, почему его бойцы упакованы в японскую военную униформу образца 1940-х - см. ТУТ. 
 
Правительства Австралии, Аотеароа (Новой Зеландии) и Швеции написали общее послание правительству США, где просят выбить из правительства Японии полста миллиардов баксов виры за потопленный подводный танкер «Whale Track». 

Поредевший, но все равно мощный объединенный флот, по info из неформальных источников, готовится к штурму следующего укрепрайона манчжурских оккупантов: островка Китаото в 45 милях к северу от Иводзимы. Да, именно манчжурских, а не северокорейских. По ходу, товарищ Ким Чхол Мун здесь не при чем. Такие дела…
--------------------------------------------------------



3. Япония тонет согласно плану.
Дата/Время: 01.10.25 года Хартии.
Океан в 12 милях южнее островка Китаото.
=======================================
Почти у самого борта ударного эсминца «Фаррагут», флагмана эскадры US Navy, покачивался аккуратный и изящный 30-футовый парусно-моторный тримаран южно-японской группы NEROO (Nature-Ecology Resources Of Ocean). Над бортом эсминца поднималась только верхушка мачты тримарана, на которой трепетал яркий вымпел: лимонный фон с алым кружочком солнца в верхнем правом углу и аквамариновым зигзагом волны примерно посередине композиции. 

Адмирал Вилли Дэнброк проводил своего молодого гостя, Домо Сойе до площадки спасательных шлюпок. Они «по-западному» пожали друг другу руки, потом  гость поклонился, по-японски, и начал спускаться по штормтрапу. Уже стоя на ступеньке за линией борта, он вдруг улыбнулся  и сообщил.
- Знаете, Вилли-сан, мои друзья янки иногда называют меня «Том Сойер». Забавно?
- Да, - Дэнброк улыбнулся, - Созвучия в языках бывают самые неожиданные.

Домо Сойе помахал рукой на прощание, и исчез за краем борта. А еще через минуту тримаран отошел от эсминца и, легко рассекая волны, заскользил к виднеющейся на серовато-синем фоне утреннего неба зеленой трапеции. Так отсюда выглядел остров Китаото, надводная часть стратовулкана, гора размером 2x3 километра и высотой 800 метров над уровнем моря. По данным японского командования, на Китаото не было жителей, а оказалось, что здесь есть поселок и даже местное самоуправление «куми», представленное «тосиери» (то ли олдерменом, то ли менеджером) Домо Сойе, вполне адекватным персонажем, владеющим ситуацией и способным вести переговоры…   

Дэнброк повернулся к дежурному уоррент-офицеру.
- Клайв, что говорят операторы дронов?
- Ничего такого, сэр. На островке поселок, вроде кемпинга туземных хиппи.
- Почему хиппи?
- Ну, там сплошная молодежь, сэр. Человек двадцать. И домики-тенты, как у диких экологов. Ну, знаете, когда они обсядут какую-нибудь военную базу и протестуют.
- Боже, защити нас от диких экологов, - проворчал адмирал, - а с неприятельскими вооруженными силами мы сами справимся… Клайв, у этих хиппи есть оружие?
- Операторы видели только гражданские модели. Дробовики и подводные ружья.
- А средства связи?
- Дешевый гражданский радар, сэр. Как у наших рыбаков на Гавайях. Ничего такого.
- Ясно. Передай приказ эскадре. Операция приостанавливается. Всем оставаться на занимаемых позициях. Подпись: адмирал Дэнброк… Вот так. И еще: когда появится адмирал Кияма, проводи его в радиорубку активного резерва, и доложи мне.

Адмирал Дэнброк ни капли не сомневался, что японский адмирал примчится, едва услышит приказ, означающий, что штурм Китаото отложен на неопределенный срок. Действительно, получаса не прошло, как Кияма Набу уже появился на «Фаррагуте» и, согласно распоряжению, был приглашен в радиорубку активного резерва (которая представляла собой удобное место для переговоров с просмотром теленовостей).
- Мистер Дэнброк! Я не понимаю! – таковы били первые слова японского адмирала.
- Простите, что именно вы не понимаете, уважаемый коллега?
- Я не понимаю, почему вами не соблюден порядок согласования ключевых приказов.
- Потому, что это не ключевой приказ, а технический. На Китаото нет вооруженного противника, а локальные власти мягко дали понять, что не зовут нас в гости.

Кияма Набу поиграл желваками на скулах, и резко качнул головой.
- Судя по вымпелу, это не локальные власти, а агентура влияния противника!
- Я не заметил на вымпеле северокорейскую красную звезду в белом круге на красном поле, - возразил американец, - Возможно, вы видели какой-то другой вымпел.
- При чем тут Северная Корея? – спросил Кияма.
- Вы сказали «агентура влияния противника», - напомнил Дэнброк, - мой противник, в соответствие с приказом, это северокорейская группировка морского вторжения.
- За последние сутки, - заметил японец, - Появились новые данные о противнике. Это террористическая группировка Цин-Чао, лидер которой, Пу Лунг У, воюет под старым манчжурским императорским флагом. Желтое небо, красное солнце, и изогнувшийся морской синий дракон. А вымпел ваших гостей отличался только тем, что дракон там  заменен на простой, но совпадающий по цвету и похожий по форме, силуэт волны.   

Вилли Дэнброк выразительно развел руками.
- Это значит, что жители тут симпатизируют королю из династии Цин больше, чем правительству в Токио. Не делайте из этого проблему. У нас в США, кое-где тоже вывешивают флаг конфедератов-южан вместо нашего национального флага.
- Я думаю, - заметил Кияма, - что, когда у вас шла гражданская война Севера и Юга, подобное действие считалось бы государственной изменой.
- Считалось бы на Севере, - согласился американец, - А мы сейчас на Юге, и, судя по сводкам, исход гражданской войны пока нельзя считать решенным в пользу Севера.
- По-моему, - осторожно произнес японец, - эта интересная историческая аналогия с флагами зашла слишком далеко. Не лучше ли вернуться к объективной ситуации?
- Я к этому и веду, - ответил Дэнброк, - Объективно у вас не вторжение из КНДР, а внутриполитический вооруженный конфликт между партиями Севера и Юга. 
- О чем вы, мистер Дэнброк? – удивился Кияма, - тут нет никакой партии Юга. Есть террористы во главе с самозванцем, присвоившим титул императора. 
- Возможно, вы правы, коллега. Пу Лунг У - самозванец. Но его поддерживает часть населения. Например, жители Китаото, полноправные граждане Японии.

Кияма Набу отрицательно покачал головой.
- Они вас обманывают, мистер Дэнброк. Китаото стал необитаемым во время Второй мировой войны. До войны жило человек сто, но сейчас официального населения нет.
- Интересный парадокс… - произнес американец, - Мистер Домо Сойе, тосиери, или  олдермен Китаото, заранее сказал, что вы ответите мне именно так. И он оставил мне файл с копиями легальных японских паспортов всех жителей этого островка, и еще дюжины якобы необитаемых островков в четырех ближайших микро-архипелагах. Паспорта действующие, это уже проверила японская полиция по моей просьбе.
- Неприятная ситуация, - согласился японский адмирал, - К сожалению, у нас очень безответственно работают некоторые службы учета населения. Вы знаете, в первой четверти века полиция выявила мошенников, которые оперировали сотнями тысяч пенсионных счетов людей, умерших в прошлом веке, но значившихся живыми.
- А мне приходит в голову другая аналогия, - сказал Дэнброк, - Примерно тогда же, в Бирме «голубые каски» выявили сотни населенных деревень, которые официально значились брошенными, поскольку тамошние жители поддерживали оппозицию. Я, разумеется, не хочу сказать, что здесь та же ситуация, но я вынужден был сразу же поставить в известность дипломатические службы моей страны. И мне однозначно объяснили: мы не можем допустить, чтобы на американский флот пало подозрение в политических чистках на территории страны-союзника.   

Японский адмирал в задумчивости обхватил голову руками.
- Я совсем не понимаю, что происходит. Мистер Дэнброк, у нас с вами не простые отношения, но поверьте моему слову офицера. 4 года назад я лично инспектировал окрестности Иводзимы, и на Китаото не было никакой деревни.
- Я вам верю, - ответил американец, - как на счет рюмки виски?
- Давайте, - грустно согласился японец, - Только не больше. Я не пью на службе.

Дэнброк встал, извлек из металлического шкафа с маркировкой «Bloc of UFO defense control» бутылку виски и два одноразовых стаканчика, и плеснул по полста граммов.
- Благодарю, - произнес Кияма, делая маленький глоточек.
- Никаких проблем, - Дэнброк улыбнулся, - Мне кажется, коллега, что нас всех кто-то здорово дурит с самого начала. Игрушечные самолеты и танки, игрушечные деревни, игрушечный император… Что значит его длинный титул со ссылкой на Чингисхана?
- В середине XVII века, - ответил японец, - манчжурский клан Айсин Геро, захватил Китай. Корея, Тайвань и Рюкю стали их вассалами. Все вместе и есть Цин-Чао. Они
добились своего признания чингизидами, потомками Хубилая, и правили до первой китайской революции 1911 года. Тогда был отстранен император Айсин Геро Пу И. Британцы называли его Генри Пу И. Он старался вернуть власть, и когда Японская Империя начала брать под контроль Китай, показалось удобным создать доминион Манчжоу-го во главе с Пу И. Чтобы он выглядел убедительно, ему вернули титул сюзерена княжеств Тайвань и Рюкю. После войны, все про это забыли, а Пу И был захвачен Советами и потом выдан красным китайцам. 
- А те довели его до ближайшей стенки, и пиф-паф? – предположил Дэнброк.

Японец медленно покачал головой.
- Пу И был не так прост. Он снискал расположение Мао Цзедуна, и получил пост в политико-консультативном совете. Пу И не имел законных детей. Титул императора континента перешел к его брату. Титул сюзерена островных земель, Тайваня и Рюкю, достался Сюцзе побочной дочери Пу И. О ней практически ничего не известно…
- Гм, - буркнул американец, - А может Пу Лунг У оказаться настоящим наследником?
- Он и окажется настоящим, если это кому-то выгодно, - спокойно ответил японец, - Я добавлю еще неприятную вещь. Для офицеров-самураев, служивших в Квантунской армии, формально - армии Манчжоу-го, Пу И был дайме, сюзерен. А эта армия была престижной, в ней готовились лучшие спецподразделения. Позже, часть из них была переброшена на Тайвань, Рюкю, Марианские острова и Филиппины.
- Вы хотите сказать, что бойцы Пу Лунг У - это потомки тех самураев?
- Да. Это объясняет их униформу, самурайский меч, и качество военной подготовки, которое, увы, велико. Я скажу еще одну неприятную вещь. Вы уже знаете про пожар танкера в Сангарском проливе, между Хонсю и Хоккайдо сегодня ночью?

Дэнброк почесал в затылке.
- О, черт! Это же далеко на севере! Вы хотите сказать, что это работа Пу Лунг У?
- Я бы хотел думать иначе, - ответил Кияма Набу, - но эта версия очень логична. Я опасаюсь, что он действительно может вызвать нарушение грузопотока в Японию. Международный союз морского страхования повысил уровень риска, и наши порты лишатся экономических симпатий шипперов. Это очень серьезная угроза.
- Гм… Хотел бы я посмотреть на этого субъекта.
- Если так, - произнес японец, - то у меня имеется предложение. Если только вами не принято решение совсем прекратить операцию…
- Нет, - ответил Дэнброк, - мы продолжаем операцию, но мы не можем допускать ни малейшего давления на местных жителей, вы понимаете?
- Да, - японец кивнул, - Но там, куда я предлагаю провести рейд, точно нет местных жителей. Их там просто не может быть, там нет суши.
- Гм… И что это за место?

Кияма Набу сделал паузу, взвешивая что-то в уме, и лишь потом ответил:
- Окинотори. Я не уверен, что там находится Пу Лунг У. Я даже не уверен, что такой человек вообще существует. Но я точно знаю, что на Окинотори формируется острие следующей атаки Цин-Чао. Их цель: острова Рюкю и, прежде всего, Окинава.
- Точно знаете? – переспросил американец, - Но, зачем тогда Цин-Чао понадобился островок Минамитори? Треугольник суши в 700 милях к востоку отсюда, на котором помещается только ВПП, радиовышка, ангары и военный городок авиа-взвода?
- Это серьезная задача, - признался японский адмирал, - авиабаза Минамитори имела значение, как транзитная для самолетов, которые шли на атолл Уэйк, чтобы бомбить Гавайи, или на Маршалловы острова, чтобы обеспечивать наши войска в Кирибати. Говорят, были планы атаковать с Минамитори ваши Алеутские острова, но…
- …Уже неактуально, - договорил Вилли Дэнброк, - Должна существовать какая-то современная причина, по которой Цин-Чао понадобился островок Минамитори. Вы согласны, коллега, что такие вопросы нельзя оставлять в тылу, когда идешь в бой?
- Я согласен, - подтвердил японец, - У меня есть версия, но я не могу ее доказать.
 
Американский адмирал пожал плечами.
- У меня вообще никакой нет, так что я вас внимательно слушаю.
- Моя версия, - сказал Кияма, - строится на аналогии. Я рассуждал так. Минамитори использовался в ту войну, чтобы перебросить авиацию из Японии на атолл Уэйк для рейдов на Гавайи. Сейчас кто-то может использовать обратный ход. Перебрасывать авиацию с Гавайев через Минамитори на Окинотори для рейдов на Рюкю и Хонсю.   
- Те «Крикеты», переделанные в сверхлегкие бомберы? – уточнил Дэнброк, - Но ведь меганезийская разведка нашла фабрику по их производству на Окинаве.
- Да, - японец кивнул, - Но сейчас уже очевидно, что это была лишь вспомогательная фабрика. В таком ангаре невозможно собрать столько машин. И, в любом случае, там использовались готовые комплекты для отверточной сборки. А откуда их брали?
- Вы хотите сказать, что главная фабрика находится на Гавайях? – уточнил Дэнброк.

Японец снова кивнул, вытащил из кармана лист распечатки и положил на стол.
Ease-Flight, Canada, Vancouver + Sky-Surf, Hawaii, USA.
Supernova micro electro airplane (Cricket-class). KITTY!
Empty weight 50 kg only! Non-stop 2000 km! Speed 300 km/h!
KITTY aircraft – your freedom in the sky!

Вилли Дэнброк почесал в затылке и произнес.
- Интересно: канадский эксперт «Ease-Flight», прилетавший на Окинаву, знал?
- Скорее, нет, - ответил Кияма, - Я думаю, об этом знает лишь узкий круг работников. Наверняка, есть отдельный цех, в котором производят боевые модели этих маленьких самолетов, включая боевые беспилотные. Для такой маленькой машины беспилотная модель напрашивается. 
- Напрашивается… - повторил Дэнброк, ткнул клавишу селекторной связи на пульте и произнес, - это Вилли-Первый. Мне нужно максимально быстро получить:
Все данные о фирмах «Sky-Surf» с Гавайев и «Ease-Flight» с канадского Ванкувера.
Все спутниковые фото островка Минамитори, за последний месяц.
Все данные за месяц о частных полетах с атолла Уэйк. Кто, когда, куда и как.
Все перемещения к югу от Минамитори в меганезийском море, тоже за месяц.
Все данные о неопознанных субмаринах в нейтральных водах западнее Мидуэя, в пределах 1100 миль от нашей морской границы.

- Мистер Дэнброк, - слегка озадаченно сказал японский адмирал, дождавшись, когда американский коллега закончит инструктировать своего офицера, - если я правильно понимаю, вы считаете, что эти «Крикеты» могли перегоняться с Мидуэя на тысячу с лишним миль над океаном к субмарине-авианосцу?
- Да, коллега. Это напрашивается.
- Но зачем так сложно? Ведь с Уэйка можно перегнать этот самолет без посадки.
- Затем, что Уэйк - это зона прямого администрирования наших ВВС. Там каждое перемещение чего-либо - под контролем. А Мидуэй - это проходной двор с большим количеством карликовых частных авиа-фирм. «Sky-Surf» действует там совершенно открыто, легально, как еще несколько десятков похожих фирм.   
- Легально? – еще более озадаченно переспросил японец.
- Да. Легально. Разумеется, они перегоняют самолеты без бомбы в носовом отсеке, поэтому их адвокат как дважды два докажет в суде, что фирма добросовестная. 

Японец неодобрительно покачал головой.
- Мне кажется, у вас слишком либеральное законодательство.
- Что вы, - Дэнброк улыбнулся, - У нас достаточно жесткое законодательство. Вот с Маршалловых островов, меганезийского округа к югу от Уэйка, можно перегонять покупателю самолеты прямо с бомбами. И там есть частные оружейные фирмы, для которых не проблема выдвинуть транспортное судно в океан, поближе к границе, и отправить самолеты к покупателю прямо с палубы. Как с обычного авианосца. 


 
01 октября, вечер, борт ударного эсминца «Фаррагут».

После заката, группа из одного ударного эсминца, трех легких корветов, и двух боевых катеров, скрытно выдвинулась на west-south-west, в направлении атолла Окинотори, до которого было около 350 миль. Сто из них уже осталось за кормой. Расчетное время прибытия определялось, как 3:30. Дроны разведки, отправленные вперед, должны были появиться над атоллом в 22:30. А пока два адмирала, американский и японский, пили очередную порцию кофе, обсуждая материалы, подобранные по поручению Дэнброка относительно другого, восточного края оперативной зоны: островка Минамитори.      

Версия Кияма Набу о трафике груза через Минамитори, оказалась (как не без юмора выразился Вилли Дэнброк) «строго перпендикулярна реальности».

Груз прибывал не с востока, с Гавайев или Уэйка, а с юга, из «Меганезийского моря». Летающая лодка «Catalina», в модификации «Jack Sparrow Club» (Лихоу, Австралия-Меганезия), легко и безошибочно узнаваемая после ее раскрутки в австралийском телевизионном шоу «За горизонт!», доставляла на Минамитори по дюжине авиа-контейнеров, и улетала обратно на юг. Проследить ее путь до пункта загрузки по спутниковым фото не удавалось. Этот пункт мог быть на каком-либо меганезийском
острове в кластерах Фиджи, Тонга и Вануату, или в Новой Зеландии, или в восточной Австралии, или в Новой Гвинеи. Последнее выглядело наиболее вероятным. За Новой Гвинеей уже закрепилась репутация «столицы мобиатлона», или центра серого рынка вооружений и боевой техники (Weapons shop «Cash and carry» - как шутили на CNN).

С Минамитори груз отправлялся не на запад, на атолл Окинатори (как предполагал японский адмирал), а на север, откуда прилетали небольшие самолеты, и брали по два авиа-контейнера за раз. Проследить их маршрут по спутниковым фото, опять же, не удавалось. Но была зацепка: дизайн самолетов. Они представляли собой 13-метровые бипланы, будто сошедшие со страниц книги «Ранняя история авиации», но адмирал Дэнброк, совершенно не шокированный этим анахронизмом, открыл компьютерный справочник-кодификатор авиации вероятного противника и нашел этот самолет.

Code: COLT
Air-force of: North Korea (type Y-5). Origin: AN-2 USSR 1947.
Range 2000 km, speed 200 km/h, cargo 1500 kg (4.1x1.8x1.6 m).

Кияма Набу посмотрел на цифры и моментально отреагировал:
- Итак, все же, северные корейцы. Эти бипланы могли долететь до Хоккайдо.
- …И сдаться вашей береговой охране? – скептически спросил Дэнброк.
- Все не так просто, - произнес японец, - Они могли полететь в южный горный район Хидака, там очень мало людей, и нет городов. Там сильно влияние красных айнских сепаратистов, которые не столько айны, сколько агенты Северной Кореи.
- Goddamn! – буркнул американец, - У вас куда не плюнь, всюду сепаратисты.
- У нас была сложная история, - спокойно ответил Кияма.
- А у кого она была простая? – философски заметил Дэнброк, - Проблема сейчас не в истории, а в текущих событиях. Их надо верно интерпретировать и принять решение.
- Да, мистер Дэнброк. Я ошибся, полагая, что противник будет атаковать Окинаву, где находится 20-тысячный американский корпус авиации, флота и морской пехоты в предвоенной готовности. Военный гидроаэродром Цин-Чао на атолле Окинотори, это «бумажный тигр», как выражаются китайцы. Отвлекающие приготовления.

Вилли Дэнброк неопределенно пожал плечами.
- Вы ошиблись в вопросе о логистике аэродрома Минамитори, коллега, но это еще не значит, что вы ошиблись во всем. В любом случае, ваше предположение оказалось полезным. Мы обратили внимание на логистику именно этого пункта, и узнали, что противник получает снабжение со стороны Меганезийского моря. Что, если другая «Catalina» снабжает гидроаэродром Окинотори? Там с двух сторон морская граница Меганезии. С востока - Марианские острова, с юга - Улиси и Палау.
- Зачем меганезийцам атаковать Окинаву? – возразил японец.
- Им совершенно незачем, - сказал Дэнброк, - Но, за хорошие деньги, они откроют воздушный мост для Цин-Чао, или для КНДР. Lucri bonus est odor ex re qualibet.
- Это что-то по-меганезийски, мистер Дэнброк?
- Нет, это по-латыни. Запах прибыли хорош, каково бы ни было ее происхождение. Римлянин Децим Юний Ювенал написал это в I веке. Актуально до сих пор.
- Грязная игра со всех сторон, - Кияма Набу вздохнул, - Я сейчас думаю о том, что северокорейские бипланы, улетевшие на север с неизвестным грузом, тоже могут представлять собой отвлекающий маневр противника. Правильно ли будет сообщить генеральному штабу об этих бипланах раньше, чем мы выясним обстановку на атолле Окинотори? Сообщение об угрозе на Хоккайдо вызовет перестановку наших сил…    
- Я полагаю, - ответил американец, - что об этом лучше сообщить немедленно, но с указанием на вероятность того, что это отвлекающий маневр. А через час мы будем располагать данными с дронов и вы сможете дополнить и уточнить это сообщение.
- Спасибо, - Кияма Набу поклонился, - Я так и сделаю. А что вы скажете о тайфуне?

Дэнброк снова пожал плечами.
- Тайфуны в сентябре и октябре здесь обычное явление, не так ли? Тайфун Элида не особенно силен. Он уже прошел Рюкю, и там не случилось никакой катастрофы. 
- Да, но у меня плохие предчувствия. На днях Элида придет в Японское море, и мне кажется, что противник намерен этим воспользоваться.
- А тайфуном можно воспользоваться? – удивился Дэнброк.
- К сожалению, да, - сказал японец, - Это бесчестно, но какая честь у пиратов?



Оба адмирала ждали важной информации в 22:30 с дрона, но не менее важным стало сообщение, которое они получили на полчаса раньше, из генерального штаба ВМС Японии. Неустановленные самолеты атаковали объекты инфраструктуры в западном Хонсю, на побережье Японского моря. В небольшом портовом городе Йонаго и на островках Оки, отделенных от Хонсю 20 - 25 милями моря, точечными лазерными ударами были повреждены пункты навигации и управления в двух морских и двух воздушных портах, и узлы станций сотовой связи. Быстро, малыми средствами, без человеческих жертв. На последнее обстоятельство обратил внимание Дэнброк.
- Знаете, коллега, этот Пу Лунг У воюет довольно цивилизованно.
- Цивилизованно?! – возмутился Кияма Набу, - Как бы не так! Это чисто варварский подход: разрушать так, чтобы правительство предпочло не информировать жителей о военной атаке. Мол, версия о стихийном бедствии лучше. Она не вызовет паники.    
- Вы хотите сказать, что гражданским не сообщили о факте атаки?
- Да, - японец кивнул, - Версия для жителей: случились аварии из-за усиления ветра. Теперь эти варвары дождутся тайфуна, и захватят острова Оки, где люди даже и не подозревают, что они отрезаны от большого острова не игрой стихии, а диверсией.
- А смысл такого захвата? – спросил Дэнброк, - эту позицию невозможно удержать.

Кияма Набу дернул головой в знак несогласия.
- Вы не знаете северных корейцев. 25 тысяч жителей Оки сразу станут заложниками. Живым щитом, за которым красные начнут оборудовать укрепрайон.
- Хм… А что, если ответом на такое свинство будет удар по самой Северной Корее?
- Им это не важно, - ответил японский адмирал, - Семья Ким это маньяки.
- Нет, - произнес Дэнброк, - здесь что-то не так…

Он не успел договорить эту мысль, как в дверь рубки вежливо постучали. Со вздохом (сбили с мысли), американский адмирал громко проворчал:
- Войдите!
- Второй лейтенант Бенитес, сэр! – представился парень, во внешности которого экзотически, но по-своему гармонично, сочетались латиноамериканские и японские черты, - Докладываю: дрон провел наблюдение на объекте.
- Так… И что там, вкратце?
- Там такие же экологические японские поселенцы, как на островке Китаото, сэр.
- Goddamn! А боевая техника Цин-Чао?
- Боевой техники нет, сэр. Только мирная. Парусно-моторные лодки и всякое такое.
- Ты уверен? Ты проводил осмотр в ночное время, и мог не заметить.
- Не знаю, сэр, - второй лейтенант поковырял носком ботинка пол, как разгильдяй – школьник, вызванный к доске, - Мы наблюдали по инструкции. Оптический диапазон. Инфракрасный диапазон. Радар. Сонар. Ничего нет, до самого дна. Глубина лагуны примерно 4 метра. Спрятаться негде. Там есть еще железная платформа на высоких ножках. Она размером сто на полста метров. Мы заглядывали под нее со всех углов и сторон. Ничего. Вот снаружи атолла дно уходит вниз хрен куда, и там не видно, сэр. 
- Не может быть… - тихо произнес Кияма Набу, - они не могли просто исчезнуть.
- Этот мир странная штука, - спокойно ответил ему Дэнброк, - Чего только в нем не исчезает. Вот, например, в Сан-Диего в барах и в супермаркетах исчезла настоящая мексиканская текила. Какой-то запрет по качеству. Теперь можно купить ее только у бутлегеров. Так что, я теперь не удивляюсь, а просто спрашиваю у разных людей. В результате, кто-то что-то скажет. Я думаю, что здесь это тоже неплохой метод.
- Не понимаю, как тут можно спросить у разных людей, – заметил Кияма.
- Обыкновенно, - сказал Дэнброк и повернулся к лейтенанту, - парень, если мне не изменяют глаза, ты наполовину японец.
- Да, сэр. Моя мама японка, папа пуэрториканец, а сам я из Хило, Гавайи.   
- Так… А по-японски ты говоришь в пределах минимума, или как?
- Как по-английски, сэр! Никаких проблем.
- Это очень кстати, парень! - объявил американский адмирал, - Потому что, капитан Уиклиф тоже неплохо болтает по-японски. Отсюда следует:…



4. Балалайка и другие манчжурские юниоры.
Дата/Время: 01 - 02.10.25 года Хартии. Ночь.
От атолла Окинотори до островов Идзу.
=======================================
Окинотори  - это полупогруженный атолл. Он состоит из двух коралловых барьеров, северного и южного, разнесенных на полмили друг от друга, и заливаемых во время прилива. Между барьерами есть мелководная лагуна, глубиной метра четыре, и там установлена железная платформа площадью полгектара. Кроме платформы (которая посредине), в лагуне, ближе к краям, сделаны три искусственных круглых бетонных островка по 60 метров в диаметре. Все  остальное – плавучие сооружения.

Скоростной геликоптер «Bell-Dolphin» долетел до Окинотори за час, и аккуратно приводнился рядом с железной платформой, которая возвышалась на 10 метров над лагуной на 16 ногах – трубах. Судя по хорошей освещенности трехэтажного домика-коробки, двухъярусного ангара и окружающей железной суши, платформа, являлась центром коловращения туземной социально-экономической жизни.

По приказу капитана Уиклифа, «Bell-Dolphin» бросил якорь прямо около мощной железной лестницы (рядом с шестью пластиковыми моторками и двумя легкими гидропланами). После этого, оставив на посту троих морпехов и пилота, капитан, в сопровождении лейтенанта Бенитеса, отправился вверх по лестнице, ощущая себя персонажем из культового фильма - пост-апокалипсиса «Водный мир» (1995-й год, продюсер - Кевин Костнер). Впрочем, пост-апокалипсис Окинотори выглядел более симпатичным, чем у Костнера. Из-за множества кадок с панданусами возникало впечатление, что это внутренний двор маленького тропического отеля. Тем более, в наличии был суши-бар под навесом и танцплощадка с цветомузыкой. Надо же…

Уиклиф слегка пихнул Бенитеса кулаком в бок.
- Вернись с небес. Мы приехали не глазеть на девчонок, а работать, ты помнишь?
- Да, кэп, - отреагировал лейтенант, и они бодро направились к стойке бара.
Стойка была набрана из больших болотно-зеленых картонных ящиков, украшенных китайскими иероглифами. Такие же ящики служили тут табуретами. Бармен, молодой загорелый японец, одетый в кричаще-пеструю гавайку, не придав значения военной униформе гостей, осчастливил их суши с тунцом, суши с креветками и пивом. Теперь капитану и лейтенанту оставалось сидеть, питаться, и ловить информацию.

Информация упала на них через три минуты. Точнее, она шлепнулась на колени к капитану Уиклифу, но не причинила физического ущерба, поскольку капитан был крепкий парень, а эта информация весила не многим более полцентнера. Японские девушки вообще, как правило, не крупные. На ней была юбочка, стилизованная под набедренную повязку из водорослей, а в верхней части ее тела наблюдался только своеобразный body-art: раскраска на грудях в виде светло- и темно-зеленых узоров на арбузах. Груди выглядели симпатично, но по размерам были ближе не к арбузам, а к грейпфрутам. Наряд завершали висящие на шее очки и трубка для дайвинга.

Бармен, неторопливо нарезая ломтиками тушку тунца, прокомментировал:
- Сотони, я тебя предупреждал: те папиросы, которые Лайка купила на Фараллоне,  наверняка с дурью. Обычным табаком папиросы уже давно не набивают.
- Сабуро, а ведь ты зануда, - ответила она ему, поудобнее устраиваясь на коленях у американского капитана, - я это давно хотела тебе сказать: ты хороший парень, но ужасный зануда. Смотри: вот этот парень (она ткнула пальцем в грудь лейтенанта
Бенитеса) точно не зануда. А ты так же точно зануда. Это называется: логика.
- Да, Сотони. Я зануда, - легко согласился бармен, - только, пожалуйста, не вздумай нырять, пока у тебя не выветрится дурь из того, что ты считаешь своими мозгами. 
- Сабуро, я тебя покусаю, - пригрозила она, - Ты знаешь, какие у меня клыки? Как у Дракулы из американского кино. Вот, два американца, они подтвердят. Правда?

Лейтенант утвердительно кивнул и авторитетным тоном сообщил:
- Крошка, у тебя клыки гораздо лучше, чем у Дракулы. Они в отличном состоянии, а Дракула, не следил за клыками. Ты понимаешь? Кариес, желтый налет, и все такое. 
- Он жил в Румынии, - добавил Уиклиф, - В то время это была очень отсталая страна. Никакой зубной пасты. Сейчас Румыния – часть ЕС, и в любой карпатской деревне запросто можно купить зубную пасту, хоть обычную, хоть для вампиров.
- Зубная паста для вампиров? – недоверчиво переспросил какой-то парень, одетый в широченные узорчатые бермуды, и заброшенную за спину вьетнамскую шляпу.
- Конечно! - ответил ему лейтенант, - А ты как думал? Если по TV крутят кино про вампиров, то появляется стиль. Всякие вампирские тряпки, фенечки, и все такое. А в развитом бизнесе под стиль делается все, от шляпы до штанов. И зубная паста тоже. Убойный рекламный слоган: «Если бы Дракула чистил клыки нашей пастой, то он не получил бы осиновый кол в сердце, а порвал бы этих охотников на хрен вообще…». Вообще, давайте знакомиться. Феликс Тринидад Бенитес, лейтенант US Navy. А это капитан Навуходоносор Уиклиф. Без балды, Навуходоносор. Такое имя.

Капитан Уиклиф, продолжая (при явно выраженном одобрении Сотоми) тактильное исследование «арбузов» (или «грейпфрутов») обстоятельно рассказал: 
- Когда я родился, мама решила найти для меня какое-нибудь этакое имя, а то вокруг сплошные Джейкобы, Эндрю, Джеки и Николсы. Она стала листать библию, и - упс! Навуходоносор! Вот это круто! Такого имени ни у кого нет во всей Калифорнии! 
- А меня зовут Судзуки Хирото, - сказал тот парень, который сомневался по поводу вампирской зубной пасты - Это почти как у вас Джон Смит.
- А меня зовут Есано Балалайка, - сообщила очень изящная девушка с пронзительно-зеленой шевелюрой, одетая в золотистые шорты и топик, устроившаяся на стойке со стаканом какого-то подозрительно-фиолетового флипа в руке,
- Балалайка? – переспросил лейтенант Бенитес.
- Hai! Для краткости меня иногда называют «Лайка», но это не считается.
- Ясно. Но Балалайка, это же сайберская винтовка, нет?

Немногочисленная компания у стойки весело заржала. Девушка пояснила: 
- Нет, это треугольное банджо. Раньше на балалайке играли во всем СССР. В начале нашего века от СССР остались только осколки, а сайберцы начали экспортировать снайперские винтовки-полуавтоматы с брэндом «SVD-Balalaika». В нашем сериале «Пираты «Черной Лагуны», у одной девчонки, снайпера русской мафии, прозвище: Балалайка. А моя мама в детстве просто торчала от «Черной Лагуны». Вот так…
- Надо же! – Бенитес почесал макушку, - А про что, кстати, сериал?
- Ну, - сказала она, - там одного парня из Токио отправляют за секретным диском с данными. Диск где-то на островке в Восточно-китайском море. В какой-то момент налетают местные пираты – интернационалисты, нанятые русской мафией. Потом, оказывается, что info на диске такая стремная, что пиратам надо линять, пока их не разбомбили вместе с диском и парнем из Токио. Они линяют в Таиланд, и парень, ненавязчиво включается в команду. А там дальше уже всякие совместные аферы.
- «Черная Лагуна», - уточнил Судзуки Хирото, - это пиратский торпедный катер.

Бенитес снова почесал макушку, обнаружив, что капитан Уиклиф куда-то испарился вместе со слегка обкуренной обладательницей бюста, раскрашенного под арбузы.
- Надо же, блин… Пиратский торпедный катер. Хотя, у вас тут, говорят, ходили даже манчжурские пиратские подводные авианосцы.
- Ну, положим, не тут, - поправил бармен, - Положим, тут, в лагуне для них глубина маловата. Они парковались снаружи рифового барьера. А в лагуну заходили только субмарины-катера в надводном положении, и еще гидросамолеты.
- Катера симпатичные, - добавила Балалайка, - Строгий модерн.
- А куда они делись? - спросил лейтенант.
- Вчера вечером, они ушли на север - сказал Судзуки Хирото, посмотрев на часы, обнаружил, что стрелка перевалила за полночь, и уточнил, - нет, уже позавчера.
- Хирото, ты уверен, что на север, к Хонсю, а не на северо-восток, к Окинаве?
- Я уверен. На Окинаве 20 тысяч американских солдат. Зачем туда идти?

Бармен показал пальцем на опустевший стакан Феликса Тринидада Бенитеса и поинтересовался: 
- Еще стаканчик и свежий кусочек тунца, а?
- Угу, - американский лейтенант кивнул, - Спасибо, Сабуро.
- Нет проблем. Кстати, флот Цин-Чао, который вышел отсюда, не пойдет на Хонсю.
- Точно, - поддержал его Хирото, - Он возьмет острова Идзу, и подождет комми.
- КНДРовцев с запада и айнов с севера, - уточнил бармен, наливая гостю пива.

Девушка отхлебнула фиолетовой ерунды из своего стакана и ехидно резюмировала:
- Сабуро и Хирото такие стратеги, прямо Саурон и Гэндальф. 
- Что ты прикалываешься, Балалайка? - сказал Хирото, - Все прозрачно. Пу Лунг У рассчитал: если установить КНДРовские ракетные батареи в трех местах: Хоккайдо, острова Оки, и острова Идзу, то толстопузые на Хонсю сами встанут жопой кверху.
- Фигня! – отрезала она, - Толстопузые запрутся в бункере и будут просить военную помощь у американцев. Тринидад, я правильно говорю?
- Про бункер не знаю, - осторожно сказал лейтенант, - но про помощь это верно.
- Вот! – Балалайка взмахнула своим стаканом так, что фиолетовая жидкость чуть не выплеснулось наружу, - Все слышали? Так что, единственный реальный способ, это договориться, чтобы КНДРовцы, врезали атомной бомбой по Токио. Толстопузые превратятся в барбекю, американцы пожмут плечами, и конец войне.
- Способ хороший, - согласился бармен, - но уж слишком стремный.
- Знаете, - произнес Бенитес, хлебнув пива, - это как-то странно. Я имею в виду ваше отношение к атомной бомбе для Токио. Все-таки, это столица Японии…
- Столица якудза и их холуев, - перебила Балалайка, - столица паразитов. Пять дюжин толстопузых паразитов на гектар. Мировой рекорд. Даже холуи получают там десять килобаксов в месяц и имеют квартиру за полмиллиона баксов. А ты заканчиваешь 12-летнюю школу, в которой учат какой-то фигне, выходишь оттуда в 18 лет и можешь рассчитывать на 800 баксов в месяц, что равно аренде одной сраной комнаты, и не в Токио, а подальше. Можно учиться еще три года в колледже, и рассчитывать на 1200 баксов а месяц. Какое счастье. А лет через пять, если ты будешь хорошо кланяться…

Бармен протянул руку и похлопал девушку по плечу.
- Не заводись, Лайка. Мы это отправили мимо, и нас это теперь не касается. 
- Да, - согласилась она, - Но все равно, противно. Это же была наша родина.
- Была да сплыла, - ответил ей Хирото, - Даже если там все раздолбают, мне по фиг.
- Наверное… - осторожно заметил американский лейтенант, - я чего-то не понимаю.
- А я дам тебе почитать хорошую статью, - сказал бармен, - как раз для понимания.



02 октября. Ночь. Радиорубка активного резерва эсминца «Фаррагут» US Navy.

Статья, ссылку на адрес которой в интернет лейтенант Бенитес сбросил по мобайлу, произвела на Кияма Набу гнетущее впечатление. Японский адмирал выглядел таким несчастным, что Вилли Дэнброк не на шутку обеспокоился: вдруг японский коллега сейчас вернется на свой минный тральщик, и сделает харакири или сеппуку. Дьявол разберет, как это правильно называется, но результат от названия не зависит.
- Послушайте, Набу-сан, - Дэнброк положил тяжелую ладонь на плечо японцу, - Я не понимаю, как получилась такая ситуация, но вы в этом точно не виноваты.   
- При моем огромном уважении к вам, Вилли, - медленно произнес Кияма, - Я должен сказать, что вы действительно не понимаете. Дело даже не в том, что нас все предали.
- Стоп-стоп! – перебил Дэнброк, - при чем тут предательство?!
- А как еще назвать это прошлогоднее рождественское сборище на атолле Мидуэй?
- Я предпочитаю назвать мероприятия так, как они названы, - ответил американский адмирал, - в данном случае, это открытие Фонда Комацу Саке Мино, который был, по мнению некоторых, величайшим японским фантастом прошлого и нашего века.   
- Вы читали его книги? – тихо спросил Кияма.
- Нет, я не люблю фантастику. Я не хочу бежать в будущее от реальных проблем.   

Кияма Набу медленно покачал головой.
- Вы прямой и честный человек, Вилли. В этом ваша сила, но в этом и ваша слабость. Понимаете, сильная фантастика, это не бегство от жизни в вымышленное будущее, а декларация боевых символов для готовящегося сражения. Комацу Саке Мино создал боевые символы, сильнейший из которых - «Nihon Timbozu» - «Япония тонет». Это небольшая книга вышла в 1973-м, многомиллионным тиражом и экранизирована в нескольких версиях. Япония тонет, и молодым людям надо бежать отсюда, а потом вернуться, чтобы построить на полузатонувших руинах жизнь по новым правилам.
- Насколько я понял статью в «American Pacific Life Overview», - возразил адмирал Дэнброк, - фонд Мино учрежден неправительственной экологической организацией NEROO наоборот, для возвращения молодых этнических японцев на родину.
- NEROO, - негромко добавил Кияма, - создана «Интернациональным католическим братством моряков», китайско-малайским клубом морских контрабандистов. Тем же клубом создана фирма «Sky-Serf» под крышей Канады и США на атолле Мидуэй. Я уверен: это они снабжают Цин-Чао боевыми «крикетами» Мы пока не знаем, как.

Вилли Дэнброк крякнул и погладил ладонью затылок.
- Знаете, Набу-сан, контрабанда оружия есть на любой войне. Это еще не основание сомневаться в надежности союзников, а тем более - говорить о предательстве.
- Я не шокирован историей с самолетами и десантом, - тихо ответил Кияма, - Меня возмутил именно этот фонд. Они ищут по всему миру японских юнцов, оставивших родину из подросткового максимализма, и говорят им: «Япония, которая вам так не нравилась, тонет по частям. Тонет не как острова, а как культурно-политический континент. Мы зовем вас возвращаться на ее уже утонувшую южную часть, чтобы устраивать там жизнь по рекомендациям Комацу Саке Мино, по новым правилам».
- Набу-сан, использование протестной молодежи тоже есть на любой войне.
- Да, многоуважаемый Вилли, это правда. Но нигде и никогда протестных юнцов не использовали настолько подло и бесчестно, как это делают политиканы, стоящие за фальшивым императором Пу Лунг У. Вы видите: они занимают наши острова, как оккупанты, они даже не скрывают своей ненависти и презрения к родине, которую покинули год – два – три назад, едва закончив школу. Но они сохранили японское гражданство, поэтому у наших вооруженных сил связаны руки. Мы не можем с ними бороться, как с иностранными оккупантами!
- Видимо, это правильно, - заметил Дэнброк, - гражданскими нарушителями должна заниматься полиция, а не армия и флот, иначе получится военная диктатура.

Японский адмирал грустно улыбнулся и покачал головой.
- Полиция говорит: «эти граждане ничем не отличаются от обычных рыбаков, они не нарушают законодательство, и у нас нет оснований ими заниматься». Я уже звонил в департамент внутренних дел. Мне объяснили: максимум, что можно предъявить этим юнцам – неуплата налогов в мелком размере. Как и тем же рыбакам, помышляющим частным образом на своих лодках. И то, еще надо доказать, что у них были доходы, подлежащие налогообложению. Но ради этого никто не будет посылать полицейский спецназ на мелкие островки посреди океана. А обыкновенный наряд полиции нельзя послать в зону военного конфликта. Тупик. Мы проигрываем войну почти без боя.
- Почти, - многозначительно произнес Дэнброк, - Это важно.
- Да, - Кияма резко кивнул, - У Идзу мы дадим бой Цин-Чао! Мне кажется, что это прекрасно! Я устал сражаться с тенью! Я мечтаю о встрече с реальным врагом!

Американский адмирал едва удержался от того, чтобы хмыкнуть (он предельно скептически относился к патетике на войне, но не хотел обидеть своим хмыканьем коллегу, для которого война была окружена каким-то мистическим ореолом).
- ОК, коллега Набу. Что вы скажете о боевой технике противника?
- Прежде всего, - сказал японец, - я хочу передать глубокое уважение двум вашим офицерам, которые проникли в стан противника и добыли эту информацию.

Тут Дэнброк снова вынужден был приложить усилия, чтобы не хмыкнуть. Лейтенант Бенитес полтора часа лопал суши и пил пиво в баре с квази-туземцами Окинотори, а капитан Уиклиф снял местную девчонку и покувыркался с ней, а потом скачал с ее мобайла на свой мобайл три дюжины фото «на память о…». Это большая удача, что приятели девчонки несколько раз сфотографировали ее на фоне кораблей Цин-Чао. Разумеется, центральную часть каждого фото занимала сама квази-туземка, но за ее изящной (в смысле - неширокой) фигуркой можно было рассмотреть 400-футовые подводные авианосцы на внешнем рейде. Хорошо были видны катера, стоящие у внутренних причалов. Судя по конфигурации, это были акваглайдеры на подводных лыжах, способные превращаться в субмарины малой глубины.

Катера не показались Дэнброку чем-то выдающимся. Аналогичные машины, но без подводных лыж, уже четверть века применялись в US Navy для доставки спецгрупп боевых пловцов. Адмирал лишь отметил: надо спросить в техническом центре флота, почему они не используют гидрофойлы или подводные лыжи? Противник, возможно,  подсказал полезную идею. Надводная скорость у его погружаемых катеров никак не меньше полста узлов. Вопрос, конечно, как они ведут себя при высокой волне…

С подводными авианосцами дело обстояло сложнее. Они (как и следовало ожидать) являлись сильно продвинутыми клонами японской I-400 «Sen-Toku» образца 1944-го. Высокая надстройка исчезла, остался лишь пенек, куда был встроен горизонтальный цилиндр ангара. В оригинальной I-400, три самолета «Seiran» помещались в ангаре со сложенными крыльями. Им требовалась техническая подготовка перед запуском с рельсовой катапульты-трамплина, тянущейся от ангара до носа. В этой новой модели, «крикеты» видимо, помещались в ангаре целиком (интересно, в каком количестве), а катапульту заменяла широкая дорожка - как ВПП на любительском аэродроме…   
 
Кияма Набу радовался. Он, наконец-то, увидел вражескую технику крупным планом.
Вилли Дэнброк мрачнел. Он не понимал, почему противник позволил американским офицерам получить видео этой техники крупным планом. Дэнброк не видел логики противника, а это наводило на мысль, что впереди крупные неприятности.



03.10.25 Утро. Острова Идзу. Меридиан Токио. 30-я параллель.

Давным-давно, какой-то веселый титан встал на берегу Токийского залива и начал швырять камешки строго на юг. Титанические камешки. Бросил на полста миль – получился остров Ошима. Потом бросил на семь миль дальше – остров Ташима. А следующим броском перекрыл 90 миль - вот и остров Нидзима. Этот веселый титан зашвыривал камни все дальше и дальше. На пятнадцатом броске получился остров Торишима, в 300 милях на юг от Токио. И тут, в сорока милях за Торишима из воды поднялся палец стометровой высоты и погрозил ему: мол, хватит хулиганить. Титан перестал бросать камни, а палец до сих пор торчит из моря, и называется Суфуива.

Ранним утром 3 октября в десяти милях от Суфуива горел мексиканский танкер, аккуратно подбитый 70-фунтовой бомбой, попавшей в точку на осевой линии судна, отстоящей от носа на треть длины корпуса, и на две трети корпуса от надстройки (находящейся, как у любого нормального танкера, на корме). Экипаж – 8 человек, находились, разумеется, в надстройке, и пострадали только морально. Пока вулкан нефтяного пламени еще только разгорался, все они забрались на верхний служебный мостик, и жестами показали улетающему мини-бомберу, что они думают о нем, его происхождении, его родичах, и его сексуальных привычках. Подняв себе тонус этой виртуальной победой, экипаж спустил на воду пятиметровую стеклопластиковую спасательную мото-шлюпку (больше похожую на морской прогулочный катер), и организованно покинул обреченный танкер, и через час был подобран минным тральщиком американо-японской эскадры, шедшей с юга, чтобы принять участие в большой охоте на манчжурский подводный авианосец и освобождении Торишима.

Пружина морской войны с тенью продолжала неумолимо раскручиваться. Основные японские острова уже почти лишились океанских каналов снабжения. Мексиканский танкер был одним из последних, сделавших попытку прорвать невидимую блокаду. Неудачную попытку. В южную часть Японского моря, ночью (как и предполагалось прогнозом) ворвался тайфун Элида с ливневым дождем и шквальным ветром. Как и опасался Кияма Набу, острова Оки напротив порта Йонаго оказывались отрезаны от «большой земли» на сутки - двое, поскольку портовые и аэропортовые сооружения, поврежденные диверсионной атакой, еще толком не начали восстанавливать… Зато, несколько фрегатов и эсминцев, и один авианосец американо-японского флота вошли через Корейский пролив в Японское море, без широкой огласки. Там тоже открылась большая охота на субмарины (то ли манчжурские, то ли северокорейские). В южном секторе острова Хоккайдо контрразведка и спецназ полиции азартно ловили красных диверсантов – северокорейских агентов и радикальных айнских сепаратистов. А в акватории южнее Токио шла (согласно приказу штаба флота) «спецоперация против торишимской группировки пиратов полевого командира Пу Лунг У».   

Остров Торишима похож на помятую круглую шляпу, диаметром полторы мили. Это необитаемая надводная часть стратовулкана, высотой 400 метров над уровнем моря. Последняя вспышка его активности была в начале XX века, но сотня жителей так и не вернулась на островок после этого небольшого геологического катаклизма. 2 октября неопределенный отряд Цин-Чао высадился на Торишима и объявил в интернет, что островок «возвращен в законное владение потомков Хубилая». Видимо, не особенно рассчитывая на признание этого факта японскими властями, ссылка на законность дополнялась гораздо более весомым аргументом: «во избежание посягательств на имущество потомков Хубилая, остров и прилежащая акватория заминированы».

Фотосъемка с дрона показала наличие на острове одного флага Цин-Чао, нескольких беспилотных броневиков-квадроциклов, и пяти противопехотных мин, брошенных в просматриваемых точках – видимо, чтобы показать: островок и правда заминирован. Саперные работы в план «спецоперация против пиратов…» пока не входили, так что действия по поиску и уничтожению Цин-Чао велись в данный момент лишь на море.


 
5. Папуасские зенитки и китайская дипломатия.
Дата/Время: 03 - 04.10.25 года Хартии.
Папуа. Островки Кириси – Бокбок и Крван
=======================================
Фирма «Bok-Bok Sea-Frog», была создана лет 10 назад весьма уважаемой на островке Кириси (он же, «Long island circle») семьей Нопи. Нопи обитали в поселке Бокбок, на центральном озере Квеак, с незапамятных времен, еще до появления христианских миссионеров на острове-континенте Большой Папуа, северо-восточный берег которого виден с Кириси в ясную погоду – через 30 миль моря. На самом Кириси миссионеры появились намного позже, чем на Большом Папуа, а исчезли существенно раньше, и папуасы Кириси испытали на себе пресс «дегенеративной еврокультуры» меньше, чем «континентальные» жители. Из-за этого, а также из-за влияния меганезийской Новой Британии (большого острова в 75 милях к востоку от Кириси), поселок Кириси-Бокбок включился в постиндустриализацию мгновенно, как только это стало возможным.   

Многие бокбокцы приложили руки к тому, чтобы на берегу Большого Папуа, напротив Кириси, вырос постмодерновый одноэтажный город - агломерация Роинджи-Нова. За несколько лет, этот город получил известность благодаря производству тримаранов-траулеров, карманных радио-коммуникаторов высокой дальности, и квадроциклов - комбайнов. Кое-кто из бокбокцев сыграл свою роль и в появлении Военной Академии PASA (Papua Air-Space Agency) на острове Умбои, между Кириси и Новой Британией. Академия вскоре прославилась разработкой дешевых портативных анти-самолетных комплексов «Luftfaust» (называемых также «папуасскими стингерами»).   

Именно такой комплекс сейчас находился в руках у молодой папуаски спортивного телосложения, одетой я яркие шорты и майку с логотипом «Bok-Bok Sea-Frog». Она держала оружие так спокойно и уверенно, как будто ее ремеслом была война, а не организация туризма. Ничего удивительного. Оо Нопи, младший офицер спецназа аэрокосмических сил Папуа, сняла военную униформу только в апреле этого года, и только наполовину (т.к. Оо совмещала работу в семейной фирме с учебой в Военной Академии на Умбои). Кто-то даже пошутил: «Оо – менеджер двойного назначения».

Оо Нопи подняла повыше метровый тубус с четырьмя стволами и одарила широкой открытой улыбкой маленькую группу туристов (киви и тайваньцев).
- Леди и джентльмены! Это та штука, которую вы меня просили показать. «Luftfaust-mental», последняя модель, разработанная для военно-спортивной игры мобиатлон. Конечно, рабочая дистанция у спортивной модели совсем не та, что у боевой, зато боеприпасы для нее дешевые, почти как китайские новогодние шутихи. 
- Она у вас просто так продается? Без лицензии? – удивилась одна девушка-киви.
- Верно, Карин, - ответила Оо, - И, я договорилась с директором военно-спортивного магазина на Умбои, что у вашей группы будет дисконт 15 процентов на все изделия последней генерации. На Умбои вы едете послезавтра с моим братом Гкном.
- Wow! – воскликнул Роланд, boyfriend Карин.
- А в Новую Зеландию разрешают ввозить такие штуки? – спросил один тайванец. 
- Э… Вот, не знаю, - задумчиво произнес Джек Вулси, старший парень из киви.
- Закосим, что это духовая трубка, - оптимистично сказала его подружка.

Оо повернулась к ней.
- Диана, ты хочешь стать экспериментальным стрелком.
- А это не опасно? – спросила киви.
- Конечно, нет. Это не боевое оружие, а спортивный дивайс. Просто, надо быть аккуратным, и все получится.
- Тогда хочу!
- Отлично! Значит, Диана первой попробует сбить воздушный шарик противника с дистанции 1000 метров. Шарики будет выпускать Леон, с этого катера, - Оо показала рукой на небольшой дюралевый катер, стоящий в море в километре от берега. 
- А как целиться? – спросила Диана.
- Все по порядку! - Оо вручила ей шлем-сферу, наподобие защитной каски для мото-
спорта, собственно, тубус, и малоформатный ноутбук, - Интерфейс «Luftfaust-mental» преобразует биотоки нервной системы в сигналы лазерной корректировки для микро-ракеты. Интуитивный принцип обучения стрелка ПВО реализован в компьютерном симуляторе. Диана, потренируйся на нем несколько минут, прежде чем стрелять.

Молодежь (составлявшая большинство маленькой туристической группы) мгновенно столпилась вокруг Дианы, наперебой давая советы. Трое туристов постарше отошли немного в сторону, туда, где в тени нескольких пальм, стоял столик с котелком какао, чайником чая и корзиной фруктов. Рядом, устроившись на куче циновок перекуривал старший брат Оо - Лрл, и болтала по мобайлу младшая сестра Ээт.    
- Извинтте, кэп Лрл, - сказал пожилой киви, - Леон не слишком сильно рискует? Мне кажется, что ракета из этой трубы запросто может попасть в катер.
- Нет, мистер Натан. Никакого риска. Микро-ракета без боезаряда, а на нашем катере дюралевая броня треть дюйма.
- Броня? – переспросил киви.
- На, посмотри, - вмешалась его жена, протянув ему маленький бинокль, - Этот катер настоящий плавающий танк, или что-то в таком роде.
- Это уменьшенный катер береговой охраны, - сообщил Лрл, - мы его сами сделали. 
- Я со своим парнем его сделала, - уточнила Ээт, убрав мобайл в карман шортов, - Не велика проблема, сварить листы под аргоном. А на вид, как фирменный.

Худощавый невысокий тайванец лет 55, тоже достал бинокль и глянул на катер.
- Хорошая, интересная работа, Ээт. Простые, быстрые, эффективные решения. Как в старую надежную первобытную эпоху.
- Мы ребята простые, уважаемый Нан Цюй, - ответила девушка, обрадованная таким своеобразным комплементом, - мы всегда делаем, как проще и удобнее.
- Да, - тайванец кивнул, - я это заметил… Кэп Лрл, а есть ли у вас в кемпинге более традиционное оружие Папуа? Я изучаю архаичные виды оружия для своей книги.
- Йох-йох! – произнес Лрл, - Вы пишете книгу?
- Да, - Нан Цюй снова кивнул, - Это будет третья моя книга. Первая издана, а вторая написана, но пока находится в руках критиков. Я надеюсь, что доктор Фу Чаджэ даст положительный отзыв. Это очень большой авторитет в таких вещах.
- А о чем вы пишете, мистер Нан Цюй? – поинтересовалась миссис Натан.
- О чем я пишу? Это трудно объяснить в нескольких словах. Я пытаюсь передать дух первобытной эпохи. Создать у читателя ощущение погруженности в жизнь далеких предков. Я стараюсь воссоздать не только быт, но и мировосприятие, и даже лексику доисторического общества. Это не всегда однозначно воспринимается критиками. Я встречаюсь с доктором Фу Чаджэ завтра утром, на вашем маленьком островке Крван.  Именно поэтому я попросил вас отвести меня туда рано утром.

Лрл утвердительно кивнул.
- Я помню. Но я не знал, что к нам туда приедет такой крупный китайский ученый.
- А я, - ответил Нан Цюй, - едва надеялся на это. Доктор Фу Чаджэ сейчас изучает социальную магию этносов долины Балием в бывшей Голландской Новой Гвинее, примерно 900 километров к западу отсюда. Теперь там страна Хитивао, не так ли?
- Да, - подтвердил папуасский капитан, - А по поводу древней эпохи, вы увидите некоторые вещи в первобытной части нашей фермы. Мы там будем обедать. Там мы, например, добываем огонь с помощью дощечки и палочки, вращаемой тетивой. А про древнюю лексику, даже не знаю…
- Нан Цюй интересовался первобытным оружием, - напомнила ему Ээт, пихнув для большей доходчивости, локтем в бок.
- Не дерись, я и так слышу, - Лрл шлепнул ее по попе, - На счет оружия, я думаю, что боевой топор «kelui» годится для любой книги. Хорошая вещь.
- Огромное спасибо, мистер Лрл, - тайванец улыбнулся, - Если это возможно...
- Вот, - произнес Лрл, и извлек из большой картонной коробки топорик с бронзовым лезвием размером с ладонь на полуторафутовой бамбуковой рукоятке, - это не самый лучший образец из мастерской дяди Ктку, но… В общем, держите.
- Какая удивительная вещь… - произнес Нан Цюй, осторожно поворачивая в руке первобытное папуасское оружие, - А кто такой дядя Ктку?
- Это самый толковый мужчина нашей мамы, - вмешалась Ээт, - Он у нас главный по строительству, а раритетные топорики, это его хобби. Он их делает для туристов, или просто под настроение. Этот kelui не с самым лучшим балансом, но… Дайте.

Девушка взяла из рук тайваньца топорик, взвесила в руке, и почти не глядя, метнула. Раздался короткий свист, и тупой удар. Бронзовое лезвие на дюйм вошло в тяжелую пальмовую колоду, лежащую в дюжине шагов.
- С такой дистанции все ОК, - невозмутимо сообщил Лрл, подошел к колоде, вытащил топор и вернул писателю, - а если хороший баланс, то можно с сорока шагов раскроить противнику череп. В Балием таких штук нет. Только у тут, на восточном побережье.
- Замечательно! - Нан Цюй снова повернул топорик в руке, - я вам должен…

Лрл широко улыбнулся и покачал головой.
- Никакой цены. Просто, дайте мне любую металлическую вещь в обмен. Это такой обычай, для магии, чтобы ваше новое оружие хотело убить вашего врага.
- Очень, очень интересно! – Нан Цюй порылся в карманах и передал Лрлу круглые механические часы с крышкой, украшенной золотым изображением спящей кошки, - я обязательно опишу этот обычай в своей новой книге. Это важно для понимания. 
- Мне представляется, - заметила миссис Натан, - что первобытная эра была слишком жестокой, чтобы мы могли ее понять. И, наверное, это к лучшему, что люди с тех пор изменились и стали мыслить совсем иначе в отношении себя и ближних.
- Позвольте мне с вами не согласиться, - улыбаясь, ответил тайванец, - разумеется, при беглом взгляде на первобытность, нас шокирует некоторая обыденность жестокости в конфликтах между людьми. Но давайте обернемся и посмотрим на нас сегодняшних.   

Нан Цюй многозначительно показал глазами на Диану, которая, под руководством Оо, приготовилась к выстрелу из «Luftfaust». На ее голове уже красовался шлем-сфера, от которого тянулся тонкий кабель к тубусу, лежащему у нее на плече.

Прошло несколько десятков секунд, а потом над катером в километре от берега взмыл клетчатый красно-желтый воздушный шар и, под влиянием подъемной силы и ветра, медленно полетел по диагонали на фоне лазурного неба с легкими белыми облаками.   

Диана повела тубусом вслед за мишенью. Оо оглянулась, в третий раз проверяя, что за спиной стрелка никто не маячит, и не рискует получить ожоги… Потом, послышалось короткое свистящее шипенье. Из хвостовика тубуса вырвалась длинная струя густого белого дыма, а из ствола стремительно метнулась к цели маленькая черная точка.
Секунда… Две… Три… Четыре…
«Wow! Fine!», - хором завопили молодые зрители, когда красно-желтый шар лопнул и клочья его оболочки начали медленно планировать в море.    

Мистер Натан покачал головой и негромко вздохнул.
- Ну, просто как дети, честное слово…
- Это, все-таки, игра, - добавила миссис Натан.
- Увы, - Нан Цюй немного грустно улыбнулся, - когда современный человек, якобы, воспитанный в духе гуманности, делает то же самое, но всерьез, он подсознательно убеждает себя в том, что это игра. В человеческой деятельности, и сегодняшней, и первобытной, очень тонка грань между безобидной игрой и жестокой реальностью.   
- Возможно, вы правы, - согласилась миссис Натан, - То же самое показал Уильям Голдинг в новелле «Повелитель мух». В каждом из нас сидит пещерный человек с каменным топором, и когда он прорывается сквозь оболочку цивилизованности…

Продолжение этой фразы утонуло в свистящем шипении следующего выстрела из «Luftfaust». На этот раз экспериментировала Карин. Первая микро-ракета прошла в нескольких метрах от цели… Оо Нопи быстро протянула руку, четким движением повернула переключатель на тубусе, и сказала: «вторая попытка!». Казалось, что воздушный шар – мишень уже слишком далеко, но следующий выстрел поразил его практически точно в центр, разорвав надвое… «Wow! Fine!».   

Нан Цюй с сомнением покачал головой.
- Знаете, миссис Натан, мне кажется, Голдинг слишком упрощает схему движения человеческой психики от безобидной игры к жестокой игре, и далее к убийству. Он попытался выразить то, что казалось ему главным в этой схеме, и упустил смысл.
- А про что там у него написано? – поинтересовалась Ээт, - Ну, типа, какой сюжет?
- Сюжет, вкратце, таков, - ответил тайванец, - Группа подростков оказывается на необитаемом острове, где необходимо охотиться на диких свиней, чтобы выжить. В процессе отработки приемов загонной охоты, возникает некий ритуал, похожий на примитивную магию, или на коллективную медитацию. Очень быстро этот ритуал превращается в культ вымышленного сверхъестественного существа, духа, которому приносят в жертву сначала – часть добычи, а потом – человека.
- Зачем? – удивился Лрл.
- В представлении Голдинга, - пояснил Нан Цюй, - подростки, не имеющие твердых библейских устоев, обязательно создадут идола - покровителя, а далее, добиваясь его благосклонности, будут делать ему все более и более дорогие приношения. 
- Исторически идолопоклонство так и возникло, - добавил мистер Натан.
- Ага, - Ээт кивнула, - У европейцев по-любому что-то возникает, это Фрейд доказал.
- Фрейд? – недоуменно переспросила миссис Натан.
- Да, - Ээт снова кивнула, - Если по-школьному, то еврокультура с детства внушает людям, что они все время кому-то должны. Если этого кого-то не видно, то его надо выдумать, потому что… В общем, дальше то, что сказал Нан Цюй.
- А у вас не было человеческих жертвоприношений? – спросил мистер Натан.
- Были, после войн между кланами, - ответила папуаска, - Пленных часто убивали, и считалось, что тем своим, которые погибли, это приятно. Но это не совсем то, ага?
- Это соответствует фактам, изложенным в мемуарах Миклухо-Маклая, - заметил тайванец, - В социальной системе береговых племен Папуа было просто немыслимо принести в жертву соплеменника. И это общее свойство малых племен, в которых социальная структура состоит всего из двух ярусов. В 1970-е годы Грегори Бейтсон, показал, что культы с человеческими жертвоприношениями возникают только в многоярусных социальных пирамидах, где индивид уже мало что значит…

После паузы (очередного раунда стрелковых упражнений) миссис Натан спросила:
- Мистер Нан Цюй, на ваш взгляд, Голдинг ошибался в основании своего сюжета?
- Я думаю, что да, - подтвердил он, - Мне представляется, что социальный институт человеческих жертвоприношений и индивидуальная жестокость, имеют различную природу. Надеюсь, мне удастся обосновать эту позицию в своей книге.
- А война? - спросил мистер Натан, - к какому из двух видов жестокости ее следует относить согласно вашей теории?
- К сожалению... - Нан Цюй вздохнул, - Существует третий вид. Это и есть война.



04 сентября. Островок Крван (в 10 милях от Бокбок-Кириси).

Авторитетный литературный критик доисторических новелл, доктор Фу Чаджэ, как и предполагалось, прилетел на островок Крван чуть позже 8 утра на гидроплане фирмы «Baliem Resort». На Крване его интересовала маленькая группа валунов, которые, по некоторым данным, могла быть одним из древнейших астрономических культовых сооружений папуасского региона. Встречу с писателем Нан Цюем доктор Фу Чаджэ запланировал здесь, как бы, заодно. Почему нет, если автор и критик, волей судьбы, оказались в одной географической окрестности в одно и то же время?

Нан Цюй встретил авторитетного критика и культуролога на бамбуковом пирсе, к которому спускалась лесенка (тоже бамбуковая), ведущая через низкорослые, но изумительно красивые джунгли к верхней точке островка – маленькому плато, где находились те самые валуны и маленький булькающий грязевой гейзер. Лесенка заканчивалась гостевым домиком с обзорной площадкой, с которой замечательно просматривалось море миль на 10 вокруг Крвана, а прерывистый коралловый риф в полумиле от берега был виден, как на ладони. Около одного из полупогруженных фрагментов этого барьера дрейфовал большой проа с флажком «Bok-Bok sea frog». Туристическая молодежь развлекалась дайвингом и подводной охотой. К этому же фрагмента укатился гидроплан, после того, как доктор Фу Чаджэ сказал молодому папуасу-пилоту: «Нечего тебе опекать нас и слушать наши скучные разговоры. Мы достаточно крепкие дядьки, и как-нибудь сами о себе позаботимся. До обеда можешь полностью располагать своим временем, а если что, я тебе позвоню на мобайл»

Проводив гидроплан взглядом, авторитетный критик повернулся к писателю.
- Полагаю, уважаемый Елю Танпин, что вы неплохо выбрали место.
- Я старался не доставить вам лишних неудобств, уважаемый Гихеу Зян. Если вы не возражаете, мы можем беседовать на обзорной площадке.
- Мне нравится это предложение, уважаемый Елю Танпин. Вы читаете мыли?
- Я знаю уважаемый Гихеу Зян: вы любите точки, господствующие над местностью.

Если кому-то показалось, что критик и писатель перепутали имена, то этот кто-то ошибается. «Писатель Нан Цюй» являлся на самом деле директором аналитического департамента NSB Тайваня, генералом Елю Танпином. «Доктор Фу Чаджэ» (точнее, генерал Гихеу Зян) руководил аналогичным отделом в SSD Китайской Народной республики. Встреча была не очень официальная. Точнее, очень неофициальная

Оба генерала устроились за столиком на бамбуковой платформе обзорной площадки, тайванец аккуратно разлил в две глиняные чашечки цветочный чай из бронзового папуасского чайника, и континентальный китаец, сделав один глоток, произнес:
- В вашем предложении о встрече достаточно необычно соединились две различные сюжетные линии: проблема интеграции Китая и новая манчжурская проблема.
- Я рекомендовал руководству моей страны объединить эти проблемы, - пояснил Елю Танпин, - поскольку, как мне кажется, их объединила сама судьба.
- Интересная мысль, - задумчиво сказал Гихеу Зян, - Но ее ценность зависит от того, является ли Цин-Чао и император Пу Лунг У вашей эксклюзивной креатурой, или это совместный проект с кем-то еще. Во втором случае, надо четко понимать: с кем? 
- Ваш вопрос, - заметил тайванец, - уже содержит в себе половину ответа. Разумеется, проект Цин-Чао слишком велик для нас одних. Но мы заранее договорились со всеми  партнерами… Со всеми, кроме, к сожалению, континентального Китая. И я надеюсь, сегодня мы сможем исправить это досадное несовершенство.
- Чтобы говорить об исправлении, надо видеть картину. – сказал генерал SSD КНР.
- О! Простите! Я должен был с этого начать…

Генерал NSB Тайваня расстелил на столике карту из тонкой водостойкой бумаги. Несколько минут его континентальный коллега смотрел на изображение молча, периодически проводя пальцем по линиям изображения, и сверяясь с какими-то загадочными записями в своем блокноте. Потом, он констатировал:
- Итак: шведский военно-судостроительный комплекс, совместно с ресурсными корпорациями Австралии и Новой Зеландии, получает морской транспортный узел Минамитори и минеральные копи подводных Восточных Магеллановых гор.
- Да, - подтвердил Елю Танпин, - и больше они ни на что не претендуют. Такова их законная контрибуция за потопленный японцами подводный танкер.
- …Янки, - продолжал Гихеу Зян, - получают Иводзиму и Окинаву в безраздельное владение, как земли, прилежащую к суб-штату Гуам. Они на это уже согласились?
- Еще нет, - признал тайванец, - но мы, как выражаются в таких случаях сами янки, сделаем им предложение, от которого они не смогут отказаться.

Континентальный генерал сделал глоток чая и скептически хмыкнул.
- Чтобы делать янки предложения такого рода, надо обладать большой силой.
- Локально это условие нами выполнено, - ответил Елю Танпин, - Тайвань и островок Йонагуни, крайний юго-западный в цепи Рюкю, разделяет всего 60 миль моря. В 20-х числах сентября Цин-Чао перебросила через этот пролив десантный корпус, который сегодня контролирует не только Йонагуни, но и Сакесима, все три скопления островов Рюкю к юго-западу от Окинавы, и скопление островов Дайто, с востока от Окинавы. Фактически, Окинава взята в ракетную вилку, и при «горячем» развитии конфликта, американский контингент там понесет огромные потери.
- Янки уже знают, что вы контролируете Сакесима и Дайто? – спросил Гихеу Зян.

Тайванец улыбнулся и отрицательно качнул головой.
- Не мы, а Цин-Чао, империя Пу Лунг У. Тайвань это лишь вассальное княжество.
- Я понял эту игру, - проворчал континентальный генерал, - но я спрашиваю не про политическую легенду, а про тактический факт. Янки уже знают или нет?
- Нет. Они узнают, когда будет надо. Пока что они уверены, что остров Йонагуни был захвачен авиационным десантом с Окинотори, атолла в тысяче миль к востоку. Янки видят только рога дракона, и еще не знают, что сам дракон - на Тайване.
- Вы не упомянули об инженерно-производственных центрах в Меганезии на Ротума-Фиджи и на Пелелиу, - заметил континентальный китайский генерал.
- Инженерно-производственных центрах новаторского кино, - с искренней улыбкой поправил Елю Танпин, - Янки не понимают, насколько серьезным может быть кино.
- Янки не понимают многих тихоокеанских реалий, - согласился Гихеу Зян.

Елю Танпин, продолжая улыбаться, чуть заметно пожал плечами.
- Янки не хотят понимать многие вещи. Они не хотят понимать, что Поднебесная существовала, и всегда будет существовать, как одна нация, великая именно своим разнообразием. А янки, хотя они и друзья островного Китая, но все равно чужие.
- Тем не менее, вы пустили к себе их военную базу, - заметил генерал SSD.
- Если мы договоримся, то эта база станет нам не нужна, - ответил тайванец.
- Вы хотите сказать: договоримся  об интеграции?
- Да, уважаемый коллега. Ваш великий лидер Ден Сяо Пин придумал прекрасную формулу: одна нация, общая культура, две социальные системы. Но мы не хотим становиться вторым Гонконгом, социальный строй которого зависит от не всегда стабильной политической линии Компартии Китая. Мы хотим иметь объективные гарантии, и мы не сидели, сложа руки, а создали реальный базис таких гарантий.

Гихеу Зян, продолжая смотреть на карту, коротко кивнул.
- Эшелонированный тыл из островных цепочек, тянущихся на полторы тысячи миль, вглубь Тихоокеанской акватории. Флот непотопляемых канонерок.
- Да, - скромно признал Елю Танпин, - И там, в океане, геополитические секторы американцев и меганезийцев, контролирующих акваторию к востоку и к югу. Такой барьер непреодолим для завоевательного похода даже самой великой страны.
- Тогда, - произнес континентальный китаец, - что в ваших теоретических раскладах остается на долю самой великой страны?
- Мы предлагаем вам, - ответил тайванец, - во-первых, все острова Рюкю, лежащие к северу от Окинавы до 30-й параллели. Во-вторых, все острова западнее главной цепи Рюкю. В-третьих, плацдарм на северном японском острове Хоккайдо. И, разумеется, искреннюю дружбу и сотрудничество в нашей новой Тихоокеанской акватории.

Возникла короткая пауза, затем Гихеу Зян снова кивнул.
- Это интересно. А что практически означает «искренняя дружба и сотрудничество»?
- Подводные минеральные ресурсы, - ответил Елю Танпин, - Мы реалисты. Мы очень хорошо понимаем: без помощи Континента, нам не поднять эти сокровища со дна.
- Что ж, это можно обсуждать. Но предварительно следует внести ясность в вопрос о некоторых персонажах. Как минимум, о двух. Первый, это Го Синрен.
- Доктор Го, - ответил тайванец, - это талантливый организатор в сфере малого авиа-бизнеса, экологии и туризма. Он хорошо внедрился в североамериканскую среду, его фирма «Sky-Surf» имеет позитивный имидж на Гавайях, он активист экологичесекого движения «NEROO» и фонда за возвращения молодых японцев – эмигрантов на свою историческую родину… Возвращение в новом качестве, разумеется.
- В качестве отрядов фрирайдеров, не так ли? - уточнил континентальный китаец.
- Так, - согласился Елю Танпин, - фрирайдеры, это добротная меганезийская военно-организационная разработка, идеально подходящая для мягкого захвата дисперсных островных территорий. Я знаю, вы тоже начали интересоваться этой методикой.
- Мы к этому еще вернемся, - сказал Гихоу Зян, - а сейчас скажите, насколько плотно доктор Го связан с малайской мафией контрабандистов? 

Елю Танпин изобразил на лице обаятельную улыбку.
- Мы предпочитаем называть эту организацию не «мафия», а «Интернациональное католическое братство моряков». Под этим именем она учреждена в Новой Зеландии в качестве легальной некоммерческой единицы. Что касается вашего вопроса, то ответ положительный. Доктор Го довольно плотно связан с этой организацией. Ему весьма доверяет и доктор Лян, и его помощник, доктор Мо. Мы дали возможность «братству» принять деятельное участие в этом проекте, на условиях, выгодных для нас и крайне перспективных для бизнеса «братства». Вы понимаете? 
- Я понимаю. Они получат «зеленую улицу» для своей индийской конопли через пол-океана, до самых Гавайев, а возможно, доберуться до кокаина на восточном берегу.   
- Возможно, - подтвердил Елю Танпин, - но это не наши проблемы. И не ваши.
- Да, - согласился Гихеу Зян, после некоторой паузы, - Этот персонаж мне понятен. Значительно сложнее с другим персонажем, несоизмеримо более серьезным.
 
Тайванец вздохнул и выразительно развел руками.
- Увы, это так. Но в любом большом проекте есть туманные области.
- Спрошу прямо, - сказал континентальный китаец, - Чего хочет полковник Лаполо за посредничество, которое он выполнил для вас и, в какой-то мере, для нас тоже, и за дальнейшее участие в проекте. Он ведь участвует в проекте, а не только свел нас в этом удачном месте Земного шара. Итак: что он хочет и что ему обещано?
- Жерар Лаполо скрытный человек, - со вздохом произнес Елю Танпин, - он захотел, чтобы один атолл в полтораста милях к югу от Гонконга был продан Терра-Илои.
- Атолл Донг-Ша? – уточнил Гихоу Зян, - Неплохая идея. Возможно, этот крошечный клочек спорной суши наконец обретет хозяев, которые сделают там что-то полезное.
- Я рад, что вы поддерживаете эту сделку, - сказал тайванец.
- Эту сделку – да. Но вы пока сказали лишь про один малый компонент цены.
- Проблема в том… - Елю Танпин снова вздохнул, - Что это вся цена. Лаполо не хочет ничего, кроме Донг-Ша, причем он настоял, чтобы этот маленький атолл был именно продан, как коммерческий участок суши, а не передан Терра-Илои даром.

Возникла длинная напряженная пауза. Потом Гихеу Зян медленно произнес:
- Меня беспокоит, что Лаполо так низко оценил свою помощь.
- Меня тоже, - ответил Елю Танпин, - Хотя, полковник Лаполо привел мне некоторые объяснения. Он сказал, что намерен задействововать в этом проекте всего нескольких офицеров INDEMI, причем лишь в info-прикрытии, а не в осевых операциях.
- Это неважно, - коротко заметил Гихеу Зян.
- ...Кроме того, - продолжил тайванец, - Лаполо аргументированно указал, что бизнес Меганезии получит значительные выгоды от той перестройки потоков коммерческих грузов, которая произойдет в акватории в процессе реализации проекта. Вероятно, он предвидит и другие выгоды от ослабления северных конкурентов Меганезии.
- Вероятно, - согласился континентальный китаец, - Но все равно, слишком мало. Мы с вами не видим чего-то очень важного, какой-то возможности, которую видит он.

Елю Танпин покивал головой, соглашаясь с континентальным коллегой.
-Да. Я не исключаю, что Лаполо, придумавший систему организованных фрирайдеров, знает, как извлечь очень большую выгоду из взаимодействия с ними. Ведь острова с нашими фрирайдерами размещаются вдоль северной морской границы Меганезии, и меганезийский бизнес будет для фрирайдеров главным естественным партнером.    
- Это тоже вероятно, - сказал Гихеу Зян, - Но главная выгода Лаполо где-то в другом месте. Где-то далеко. Поэтому, мы ее не видим.
- Да, - снова сказал Елю Танпин, - Но если говорить о далеких вещах, то Лаполо, для создания, как он выразился: «обстановки большего доверия», передал мне вот что.

Тайванец протянул Гихеу Зяну зеленую пластиковую папку. Тот взял ее, неторопясь раскрыл, пробежал глазами первые несколько листов и задумчиво произнес.
- Я ждал чего-то подобного. Предложение по космосу должно было появиться вслед за геополитическими предложениями. Но это далеко не все, что на уме у Лаполо.
- Чужой разум - туман, - заметил Елю Танпин, - но наши эксперты  полагают, что это предложение по космосу интересно, технически исполнимо, и может стать примером интеграции континентального и островного Китая в важной перспективной области.
- В этом есть плюсы, - согласился Гихеу Зян, - но здесь скрыта и какая-то хитрость.
- Да, - еще раз согласился тайванец, - и это хорошо, что мы так думаем. Если бы нам казалось, что здесь не скрыта хитрость, это было бы действительно плохо.
- Я думаю, - сказал континентальный китаец, - что вы высказали очень верную мысль.



6. «Не торопись, а то успеешь» (неизвестный солдат).
Дата/Время: 04 - 05.10.25 года Хартии.
Южные Идзу. Меридиан Токио, 30-я параллель.
=======================================
Оператор разведывательного дрона «Ares» обнаружил субмарину-катер Цин-Чао около полудня, между скалой-пальцем Софуива и островком Торишима, в 45 милях к северу от ядра объединенной американо-японской эскадры. Субмарина неосмотрительно шла в надводном положении, но потом, видимо перехватив фразы радиообмена между дроном и флагманом, нырнула. Дрон пометил точку погружения буями, и теперь объединенной эскадре предстояла своеобразная надводно-подводная охота.   

Американский флагманский эсминец «Фаррагут» и авианосец, а также звено ракетных катеров, две малые субмарины ближнего прикрытия, и ультрасовременный японский минный тральщик «Чийо» находились в ядре эскадры. Ближе всего к противнику были американский фрегат «Небраска» и скоростной японский корвет «Тиба». С «Небраски» поднялись истребительно-штурмовые дроны «Killer-bird». Противолодочный вертолет «Sea-Fury» загружался на вертолетной площадке «Фаррагута». Самолеты - морские охотники «Viking» готовились к взлету с палубы авианосца - когда и если будет надо. А пока, с тральщика «Чийо» взлетел легкий вертолет с адмиралом Кияма Набу на борту, и направился в авангард, к корвету «Тиба». Японский адмирал считал своим долгом лично командовать кораблем - форвардом охоты.

Адмирал Дэнброк (у которого Кияма спросил на это формальное разрешение, как у командующего объединенной эскадрой), не стал возражать. Правда, через несколько минут, стоя на мостике «Фаррагута», и провожая взглядом вертушку, улетающую на север, он настолько саркастически хмыкнул, что стоящий рядом капитан Уиклиф поинтересовался:
- Что-то не так, сэр?
- Пока не знаю, - ответил Дэнброк,  - но, есть сайберская поговорка: «не торопись, а то успеешь». Это к тому, Навуходоносор, что на войне не надо суетиться.

Когда Вилли Дэнброк называл капитана Уиклифа не сокращенно «Нэв», а полностью «Навуходоносор», это, как правило, значило, что адмирал интуитивно ожидает каких-то сюрпризов от окружающей реальности, причем неприятных сюрпризов.

Пока горизонт был чист, и погода радовала ясным солнцем и легким ветерком. Тайфун, бушевавший в пятистах милях отсюда, на северо-западе, в Японском море, не оказывал никакого влияния на погоду здесь, у южной оконечности цепи Идзу. Природа вполне благоприятствовала охотникам. Пара гидроакустических буев (маркеров- сонаров), сброшенных дроном «Ares» у места обнаружения ныряющего катера Цин-Чао, исправно посылали в разных направлениях серии щелчков, ловили отраженные сигналы, а затем передавали результат по радио на бортовой компьютер флагмана. Пока что, обработка сигналов давала набор неопределенных объектов на глубинах 20 – 30 метров. Была это субмарина или косяки рыбы, пока сказать было невозможно. Точно на это должны ответить суммарные данные сонаров, размещенных вокруг зоны поиска. А пока, звено - тройка дронов «Killer-bird» патрулировала периметр зоны, чтобы не позволить рыбке выскочить из сетей. Вертолет «Sea-Fury» проводил облет ближе к центру зоны.

Именно экипаж вертолета первым заметил появление маленьких вражеских дронов «ZALA», похожих на полутораметровые бумеранги.
- С севера летят, - хмуро произнес стрелок-наблюдатель, - С островка Торишима.
- Или с подводного авианосца, - в свою очередь предположил пилот.
- Следите в оба, - предупредил командир экипажа, второй лейтенант Бенитес, - эти фитюльки только на вид безобидные. Если такая штука подойдет на сто метров, то моментально изуродует лазером все приборы контроля… Включая наши глаза.
- Хрен она ко мне подойдет, - злорадно отозвался стрелок, проверяя работу турели скорострельного шестиствольного пулемета. Турель работала отлично.   
- Зараза, - произнес пилот, - Какого хера японцы не пришлют сюда из Токио пару истребителей, и не отгонят этих насекомых?
- Экономика, - спокойно ответил лейтенант, - Один дрон «ZALA», по цене, как твой китайский радиотелефон, а один вылет истребителя – как твой японский джип.
- Нашли, на чем экономить! - возмутился пилот, - Вот, завоюют их манчжуры…

Стрелок ткнул пальцем вбок и вниз и сообщил:
- Подходят, экономисты хреновы. И наши в хвосте. Сколько это в деньгах?
- Многовато против одного ныряющего катера, - согласился лейтенант, глядя, как японский корвет огибает зону по периметру с запада, чтобы выйти на ее северную границу, а американский фрегат занимает позицию на южном краю периметра.
- И дроны посчитай, - добавил стрелок и махнул рукой в сторону ближайшего из трех «Killer-bird», продолжавших нарезать круги по 4-мильному радиусу, - мне интересно: операторам на надоедает летать, как заведенным, и любоваться на этот супер-член? 

Под супер-членом имелся в виду каменный стометровый палец, Софуива, торчащий примерно в 10 милях к северу от периметра зоны поиска.
- Не надоедает, - ответил пилот, - поскольку операторы пьют кофе и травят анекдоты. Дроны на таких заданиях летают в автоматическом режиме «поиск и уничтожение». 
- Надо же… А почему я не знал?
- Потому, что это великий секрет дрон-драйверов. Ты, главное, никому не разболтай.
- По инструкции, - уточнил лейтенант, - на задании такого типа, оператору разрешено переводить боевой дрон в авто-режим, но оператор обязан непрерывно наблюдать за транслируемым видеорядом, и быть готовым перейти на ручное управление.
- Часами пялиться на экран могут только японцы, - сказал пилот, - они так устроены.
- Это точно, - согласился стрелок, - У них, например, есть такая работа, сидеть на перекрестке и 8 часов в день считать, сколько откуда проехало машин. Нормальный человек на третий день или начнет писать цифры от балды, или спятит, а у японцев специальное воспитание. Они считают по-настоящему. Они как роботы, но дешевле. Поэтому у них так хорошо получается конструировать роботы. Они сами такие…   
- Не свисти, Кип! – возмутился лейтенант, - я, между прочим, наполовину японец.
- Наполовину не считается, - встрял пилот, - Наши, американские японцы, даже если чистокровные, вообще не считаются. А японцы, которые в Японии…
- O! Shit! – Перебил стрелок, тыкая пальцем на юг, в сторону фрегата «Небраска».

У правого борта фрегата, из-под воды поднималось белое облако, будто где-то там извергался небольшой гейзер. Через несколько секунд, в эфире прошло сообщение: «корпус поврежден торпедой», затем донесся глухой грохот взрыва, а дальше новое сообщение: «пробоина в носовом отсеке по правому борту, набираем воду».
- Эй, Дрю, поднимись на четыреста! – скомандовал лейтенант Бенитес, заметив, что японский корвет «Тиба» залпом выстреливает торпеды из труб противолодочной установки «Asroc». Теоретически, это не угрожало вертолету и на высоте 200, но интуитивно лейтенанта беспокоила неясность ситуация… И, как оказалось, не зря.

Субмарина Цин-Чао попыталась до подхода «Тиба» удрать на север в надводном положении на предельной скорости. Она выпрыгнула из воды, как поплавок, и почти мгновенно разогналась до полста узлов. Она скользила над волнами, как небольшой гоночный катер на подводных крыльях, и с легкостью уходила от торпед… Но не от дронов «Killer-bird», которые автоматически среагировали на ее появление. Короткий, неравный бой: легкий зенитный автомат «Blum» 5.56 мм на рубке субмарины против самонаводящихся ракет установок на пилонах «Killer-bird»… Вертолет подошел на дистанцию выстрела чуть позже, и его вмешательство уже не требовалось. 
- Они ее убили! - удовлетворенно объявил стрелок-наблюдатель, но через несколько секунд, изумленно воскликнул, - Она их тоже! 
- Это не она, - сдавленно произнес лейтенант, глядя в северном направлении, - это стреляли с большой субмарины. Там на мостике папуасский «Luftfaust». 

В трех милях севернее текущей позиции «Тиба», внезапно всплыл горизонтальный цилиндрический ангар субмарины-авианосца. Казалось, что по поверхности океана скользит гигантская невесомая бочка, вдоль левого бока которой торчит невысокий боевой мостик с зенитной установкой. Только иногда в провалах между невысокими волнами мелькала поверхность палубы. Круглая торцевая крышка бочки-ангара была открыта вбок, как обычная дверь на петлях, и наружу один за другим выскакивали «Крикеты». Они спрыгивали на воду с включенными движками и разбегались чуть в стороны, чтобы, разогнавшись, взмыть в небо. Еще полминуты, и крышка ангара захлопнулась, а субмарина-авианосец стремительно погрузилась. Достигли ли цели  выпущенные ей вдогонку противолодочные торпеды с «Тиба», было пока не ясно.

Дроны «ZALA», до сих пор просто болтавшиеся в небе, согласованно метнулись к японскому корвету с востока, отвлекая операторов противовоздушной обороны от эскадрильи мини-бомберов, заходивших в атаку с севера.
- Черт! – воскликнул лейтенант Бенитес, - Дрю! Сваливаем отсюда, здесь будет… 

Договорить он не успел. Счетверенный зенитный пулемет 12.7 мм на носу корвета развернулся, и выплюнул длинную очередь… Которая разнесла на мелкие кусочки дюжину маленьких пластиковых дронов «ZALA», и прошила фюзеляж вертолета, оказавшегося примерно в полумиле за ними.



Вилли Дэнброк резко повернулся к вошедшему в рубку капитану Уиклифу.
- Что с вертолетом?
- Пока не знаем, сэр. Вероятно, он попал на линию зенитного огня, и…
- …Чертовы японцы нашли его, или нет? – перебил адмирал.
- Они неадекватны, сэр. Они попали под химическую атаку, и…
- Что?!
- Под химическую атаку, - четко повторил Навуходоносор Уиклиф, - мини-бомберы, «Крикеты», несколько штук, прорвалось сквозь их ПВО, и сбросили контейнеры с неизвестным веществом. А противогазы не были розданы личному составу и…
- Где наша чертова химическая разведка? – снова перебил адмирал.
- Уже на вертолетной площадке, сэр. Готовится к вылету.
- А что на «Небраске»?
- Фрегат безусловно сохраняет живучесть. У них там затоплен отсек «R2», в борту небольшая пробоина, но они говорят, что сами справятся. Помощь не нужна.
- Ясно. Какие у нас еще плохие новости?
- С востока наползает туман, сэр. Я боюсь, это может осложнить поиски.
- Так… - медленно произнес Дэнброк, и взял в руку микрофон, - Слушать всем командирам судов. Приказываю: прекратить поиски субмарин противника вне расположения эскадры. Главная задача: прочесать всю зону, в которой мог упасть вертолет «Sea-Fury». Задействовать все имеющиеся средства воздушной разведки.  Необходимо найти экипаж вертолета до темноты. Повторяю: главная задача…


   
На закате солнца, 2-й лейтенант Феликс Тринидад Бенитес пришел к выводу, что ему здорово повезло в жизни. Казалось бы, странная мысль для человека, оказавшегося в открытом море после падения вертолета, примерно в 20 милях от ближайшей земли. Дополнительные обстоятельства: в море идут боевые действия, а ближайшая земля – островок Торишима – контролируется вооруженными силами противника.

Тем не менее, у лейтенанта были основания считать, что ему здорово повезло.
Во-первых, его не задела ни одна пуля.
Во-вторых, при взрыве он отделался легкими ожогами и ушибом.
В-третьих, взрыв произошел на высоте меньше, чем 30 метров.
В-четвертых, Бенитес до темноты нашел вещи, из которых можно сделать проа.
В-пятых, море было спокойным, а ветер устойчиво дул на северо-запад.
Для гавайца из провинции (пусть даже и рожденного японкой от пуэрториканца) совокупность этих пяти пунктов была явным, несомненным везением.

Заниматься судостроением лейтенанту пришлось в довольно густом тумане, затем - в сумерках, и завершать дело в темноте (при свете циферблата часов), но он достаточно хорошо помнил подростковые развлечения на море, так что неказистый парусник образовался через три часа. 12-футовый пластиковый пенал (кажется, от тактической противокорабельной ракеты «Harpoon») превратился в основной корпус. Вдвое более короткий пенопластовый полуцилиндр (часть упаковки какого-то инструмента) стал поплавком-аутригером, а трубки и полосы из прочного пластика и куски нейлонового шнура пошли на крепления. Один кусок пластика стал рулевым веслом. Большой лист упаковочной полиэфирной пленки и почти целое 7-футовое крыло от расстрелянного «Крикета» превратились во вполне работоспособный парус.
 
Проверив прочность получившейся конструкции, и взяв ориентир по звездам (тут  пригодилось увлечение астронавигацией), лейтенант Бенитес взял курс на север. И началось путешествие по ночному океану со скоростью около трех узлов. Не очень комфортное. Несмотря на субтропическую широту, ночью в океане холодно. Только надувной спасжилет позволяет удержать немного тепла. Кроме того, когда прошел первый шок, Бенитесу стало по-настоящему страшно. Чем старательнее лейтенант  убеждал себя, что никак не промахнется мимо Торишима тем сильнее становилось ощущение, что он непременно проскочит мимо этого островка, и тогда - все. Аут.

Ближе к полуночи, взошла Луна, и страх несколько ослабел. Во-первых, потому что появился свет, а это придает оптимизма. Во-вторых, потому что, в момент восхода, Бенитес смог убедиться, что взял более-менее правильное направление. Но, на смену немного отступившему страху пришел уже совершенно пронизывающий холод и усиливающаяся жажда. В карманах военно-авиационного спасжилета имелось много полезных вещей, но фляга с водой там, увы, не была предусмотрена… Примерно к середине ночи лейтенант впал в некое отупение, которое, впрочем, не мешало ему корректировать курс. Способность осознанно воспринимать окружающую реальность вернулась только когда небо справа по борту начало заметно светлеть. Вскоре на фоне оранжево-розовой утренней зари прорисовались четкая фигура из трех темных зубцов: островок Торишима. Бенитес ошибся всего на пару миль, а это не играет роли, если искомый объект возвышается над морем на 400 метров.   

Оперативные данные о позиции противника сообщались каждому офицеру эскадры, и Феликс Тринидад Бенитес помнил, что из четырех с половиной миль береговой линии этого круглого вулканического островка, большая часть - скалы и осыпи из огромных камней, на которых бушует мощный прибой. Для высадки с моря пригоден лишь участок длиной полмили с западной стороны. Тут склон вулкана сравнительно полого спускается к воде, и прямо около берега расположены руины деревни, уничтоженной извержением 1902 года, маленькая станция вулканологов, построенная после 2-й мировой войны, но потом брошенная из-за опасности нового извержения. С моря домики станции не были видны, и можно было разглядеть только развевающийся на высоком флагштоке вымпел Цин-Чао с красным кружочком-солнцем и синим драконом.

Когда Бенитес приближался к берегу, у него возникла мысль, что встреча может здесь оказаться неласковой, но выбора не было - и лейтенант развернул проа к линии прибоя. Последняя сотня метров стала фатальной для конструкции из подручных материалов, и Феликс Тринидад Бенитес выбрался на берег Торишима пешком, почти как Афродита Киприда из морской пены. Правда (если верить мифу), на Афродите не было трусов и надувного спасжилета. Итак, лейтенант ступил на твердую землю, щурясь от бьющего прямо в глаза солнца, край которого уже успел подняться чуть выше линии склона, и… 

…Маленький броневик-квадроцикл, совершенно такой же, как те машины Цин-Чао, которые недавно встретились американским морпехам на острове Иводзима, стоял в дюжине шагов от Бенитеса, чуть выше по пологому склону. Черный раструб ствола огнемета, казалось, смотрел американскому лейтенанту прямо в лицо. На Иводзиме «игрушечные танки», способные только плеваться огнем на сто метров, казались смешными. Но сейчас все было иначе. Бенитес с полной ясностью осознал, что через секунду может превратиться в горящий факел.   
- Значит, так… - произнес «игрушечный танк» (у него был хрипловатый баритон, и он говорил по-английски со скандинавским акцентом), - Вы есть служащий иностранной армии, пересекший границу империи Цин-Чао без разрешения. Для составления протокола, вам следует назвать свое полное имя, звание и место службы.
- Черт… - выдавил из себя Бенитес, видя, что дизайн «игрушечного танка» никак не позволяет человеку разместиться внутри плоского корпуса или маленькой башенки-турели, и сразу предположив, что контузия и ночь в океане сыграли с его мозгами нехорошую шутку, - …А вы где?
- Я здесь, - резонно ответил танк, - А вы будете отвечать на вопросы, или как?
- Ну, буду. Феликс Тринидад Бенитес, 2-й лейтенант флота, база ВМС США, Апро-Харбор, остров Гуам… Слушайте, я хочу пить. У вас есть вода?   
- Лично у меня воды нет. Но если вы поднимитесь по склону… Следите за стволом огнемета, я вам показываю, где именно можно подняться.
- Я внимательно слежу, - пробормотал Бенитес, обалдело глядя, как ствол оружия поворачивается в сторону скалистого склона.
- …Вот здесь, - заключил танк, - По тропинке, мимо большого валуна, похожего на лежащего медведя. Там метров через полтораста будет дождевой пруд. Видите?
- Да, - лейтенант кивнул.
- С тропинки не сворачивайте, и дальше пруда не ходите, - добавил танк, - Мины.
- Спасибо! – выпалил Бенитес и, на еще не совсем слушающихся ногах, двинулся в указанном направлении.

После валуна, похожего на медведя, тропинка круто пошла вверх среди красновато-коричневых наростов застывшей лавы, а затем уперлась в овальную выемку, почти до краев заполненную кристально-чистой водой. Естественный каменный бассейн или,  скорее, миниатюрное озеро. Первым делом, лейтенант напился воды с минеральным привкусом (впрочем, не слишком сильным). Потом снял спасжилет и, используя его в качестве подушки, улегся прямо на берегу, на солнышке. Вообще-то он хотел просто погреться и отдохнуть, но уже через минуту его сознание выключилось…

…Когда он проснулся, Солнце уже стояло в зените. Камни прогрелись так, что почти обжигали кожу. Лейтенант выкупался в пруду-озере, чтобы смыть  кожи морскую соль, уселся около воды и (с трудом абстрагировавшись от нарастающего чувства голода) занялся тем, что обычно называется «всесторонний анализ ситуации».   

Ситуация была сплошь непонятная. По всем правилам, лейтенант Бенитес должен был считаться военнопленным и, вроде бы, его даже взяли в плен (а как еще понимать тот короткий допрос, который учинил ему говорящий танк на берегу)? Но никаких других действий в отношении Бенитеса, как военнопленного, никто, кажется, проводить не собирался. В этом (как и во всех предыдущих событиях этой войны) прослеживалась какая-то опереточная несерьезность. Впрочем, не во всех. Иногда на этой войне люди умирали по-настоящему. Из экипажа вертолета «Sea-Fury» в живых остался, вероятно, только Бенитес, и то благодаря счастливой случайности. Правда, вертолет был сбит не вражеским огнем, а союзным… Тут Бенитес сообразил, что он наверняка объявлен пропавшим без вести… Он вскочил, натянул трусы, схватил спасжилет и побежал по тропинке к берегу, стараясь не наступать босыми ногами на слишком острые камни.

«Игрушечный танк» стоял почти на тропинке, около поворота к руинам деревни и брошенной японской вулканологической станции.
- Слушай! – на бегу крикнул лейтенант, - У меня огромная просьба!...
- Не иначе, как ты хочешь жрать, - ласково предположил танк, на этот раз тоненьким девичьим голосом, с легким китайским акцентом, - Обстановка со жратвой такова…
- Подожди, - удивился Бенитес, - ты тот танк, с которым я разговаривал, или другой?
- Конечно, другой. То был мальчик-танк. А я - девочка-танк. Ну, как в мультике про Шрека: девочка-дракон. Ты смотрел, нет?
- Бред какой-то, - уныло произнес лейтенант и сел на нагретый солнцем валун.
- Ладно, не ломай голову, - сжалился над ним танк, - Просто, тот парень сменился, а сейчас моя вахта. У нас вахты, как на корабле, врубаешься?
- Так, ты дистанционный оператор? – спросил он.
- Нет, блин, я добрая фея. Ты что, только сейчас догадался, что здесь дистанционное управление? Ну, ты тормоз! Ладно. Тебе объяснить про жратву?
- Спасибо, но подожди. Есть неотложное дело. Понимаешь, если мама прочтет, что я пропал без вести, то… В общем, слушай: как бы ей передать, что я жив, и все такое?
- Про тебя, - заметил танк, - должно быть написано во фронтовой сводке Цин-Чао.
- Где-где!? – переспросил Бенитес.
- В разделе «фронтовые сводки» на сайте императорского флота Цин-Чао. У меня в журнале протокол. Тебя утром опросили. Значит, ты попадешь в сводку за сутки.

Лейтенант почесал обеими руками затылок.
- Черт! Я не уверен, что мама знает про этот сайт. А что написано в американских источниках про экипаж вертолета «Sea-Fury»?
- Блин, Феликс-Тринидад, я тебе что: бюро поиска информации?
- Слушай, я ведь не по пустякам прошу! Тебе трудно, что ли?
- Ладно, - согласился танк, - сейчас посмотрю… Так… Боевое столкновение в районе южного Идзу… Бла-бла-бла… Над морем потерпел аварию палубный вертолет «Sea-Fury», с эсминца «Фаррагут». Из-за тумана, поиски экипажа не дали результата. 
- Вранье! – Бенитес ударил кулаком по колену, - Это не авария! Нас сбила зенитка с японского корвета! Слушай, а ты могла бы позвонить моей маме? 
- Нереально, Тринидад. Информационная безопасность, сам понимаешь…
- Понимаю, - лейтенант вздохнул, - Черт! Слушай, а может быть…
- Подожди, - перебил танк, - ты сказал: вас сбила японская зенитка?
- Да. Оператор ПВО их корвета не заметил, что мы за атакующей линией дронов.   
- Так-так! - в голосе танка прозвучал азарт, - Возможно, это меняет дело. Я передам начальству. А пока, давай разберемся с твоей жратвой. Это проблема.
- В смысле, жратвы нет? – настороженно спросил лейтенант.
- Ну… – произнес танк, - японские вулканологи здесь, видимо, иногда бывали. Они оставили в домике, которым пользовались, кое-что из барахла. Котелок, примус, три кружки, чай, сахар, и лапшу в брикетах. Как говорил в таких случаях австралийский Крокодил Данди: «жрать можно, но на вкус – дерьмо».
- Понятно. Приспичит – сожру. А фюэл для примуса есть?
- За домиком - десяток бочек топливного спирта, - ответил танк, - Это одна хорошая новость. Теперь другая: в домике есть две удочки и сетка в рабочем состоянии.
- Wow! – оживился Бенитес, - А как тут рыбалка?
- Не знаю. Но рыба у берега плещется, и крабы бегают. На вид, жирные.
- Тогда со жратвой никаких проблем, - констатировал лейтенант, - все ОК!



7. Два взгляда на харакири: японский и американский.
Дата/Время: 06.10.24 года Хартии.
Эскадра на рейде острова Аога, Идзу. Япония.
Атолл Улиси, кампус NLO. Меганезия.
=======================================
Стук в дверь адмиральской каюты, вообще-то несильный, прозвучал в тишине раннего утра звонко, как колокол. До штатного подъема оставалось больше часа.
- Войдите, - буркнул Вилли Дэнброк, не отрываясь от изучения кучи листков бумаги, веером разложенных на столе.
- Доброе утро, сэр! – бодро произнес капитан Уиклиф, входя в дверь с чашечкой кофе, установленной на блюдечке.
- Если оно доброе, - проворчал адмирал, - а что это ты решил поработать за дежурного уоррент-офицера? Я ведь его, а не тебя, просил на счет кофе.
- А мне показалось, что у меня лучше получится. Вы так и не ложились, верно, сэр?

Адмирал хлопнул ладонью по столу.
- Ты достал, Нэв! Единственный человек, которому я разрешаю давать мне советы по поводу режима дня, это моя жена, но она, слава богу, не здесь, а в Калифорнии.
- Простите, сэр. Позвольте сделать неуставное сообщение.
- Валяй, делай.
- Сэр, я хочу сказать: мы все переживаем из-за троих наших ребят. Но никто из нас не считает, что вы виноваты. Так получилось, что они…
- Двоих наших ребят, - перебил Дэнброк, - лейтенант Бенитес жив.
- Вот, черт! - Уиклиф улыбнулся, - Бен всегда был везунчиком. А это точно, сэр? 
- На, прочти, - адмирал взял чашку кофе, а к капитану подвинул пару листков.

Императорский морской и воздушный флот Цин-Чао
Информационный обзор за 5 октября.
Фронтовая сводка. Северный фронт.

После вчерашнего сражения у Южного Идзу, эскадра американо-японского альянса отступила на 120 миль к северу от 30-й параллели, и заняла тактическую позицию у островка Аога, в 190 милях к югу от базы ВМС США Йокосука (Токийский залив). Императорский флот Цин-Чао остался на старой позиции Торишима – Софуива.

Уточняются потери. Императорский флот: одно звено дронов «ZALA», 80 процентов звена ударных дронов «KITTY», и одна легкая субмарину «DCX». Одна субмарина-авианосец «I-400L» повреждена. Флот альянса: одно звено тяжелых ударных дронов «Killer-bird» и один вертолет «Sea-Fury». Фрегат «Небраска» и корвет «Тиба» из-за повреждений утратили боеспособность. До 60 процентов экипажа «Тиба» получили психический шок от газа «биофол» (безопасного жгучего вещества - синтетического аналога алкалоида красного перца), примененного авиацией императорского флота.

Установлено, что вертолет «Sea-Fury» ВМС США был уничтожен зенитным огнем с корвета «Тиба» ВМС Японии. Двое летчиков погибли, а один подобран патрульной группой императорского флота. Подробности в рубрике «Другие важные события».

Западный фронт.

Боевые действия продолжались в условиях тайфуна в Японском море. Звено дронов императорской авиации подводного флота атаковало военную базу Японии в заливе Майдзуру. Нанесен удар по боевым кораблям у причалов и береговым радарам. Из гуманных соображений применялось учебное оружие, Человеческих жертв нет. В акватории островков Оки (сто миль восточнее Майдзуру), идут позиционные бои. Население островков эвакуировано на Хонсю судами японской береговой охраны.

Во второй половине дня, тайфун ослабел. ВМС Японии начали боевые маневры в акватории северо-западнее Оки. В сумерках, их авиаразведка обнаружила объект, похожий на всплывшую субмарину Цин-Чао в 80 милях к вест-норд-вест от Оки, у островков Токто (контролируемых Южной Кореей, и оспариваемых Японией). Как утверждает пресс-служба японского штаба, субмарина шла в спорные воды, чтобы скрыться после рейда в Майдзуру. Японская патрульная эскадра нанесла по объекту ракетный удар, и в ответ была атакована южнокорейским корветом. После обмена ракетными залпами, корвет затонул. Японская эскадра, получив повреждения двух кораблей, стала отходить к Оки, но была атакована южнокорейской авиацией и субмаринами. Завязался бой, и эскадра запросила подкрепление. Ей на помощь отправились самолеты береговой охраны, и вступили в бой с южнокорейцами.

По версии пресс-службы южнокорейского штаба, японская эскадра атаковала в территориальных водах Южной Кореи, около Токто, рыбацкий сейнер, плавучий рефрижератор и малый патрульный корвет береговой охраны. Получив фатальные повреждения, корвет запросил помощь, и к нему отправилось авиа-звено с острова Уллиндо. Авиа-звено тоже было атаковано японцами, и вынуждено сражаться. О субмаринах, атаковавших японскую эскадру, властям Южной Кореи не известно. 
 
Около 22:00, группа японских кораблей, отправленная на помощь эскадре, атакована северокорейской авиацией. Пресс-служба правительства КНДР заявила, что морские бомберы вступили в этот бой для защиты обще-корейских интересов от японских милитаристов. На ноль часов 6 октября, японско-корейское сражение продолжалось. Императорский флот Цин-Чао в нем не участвует.

Около нуля часов, десантные отряды императорского флота Цин-Чао, не встретив существенного сопротивления, взяли под контроль основные острова архипелага Сакесима (юго-западный Рюкю): Ириомоте, Ишигаки и Мияко. Армейцы США на Окинаве (в 145 милях к востоку от Мияко) соблюдали вооруженный нейтралитет.    

На восточном и южном фронтах боевые действия не велись. Морская пехота США удерживает Иводзиму. Авиаразведка США активна в районе Минамитори.

Другие важные события.

Американский лейтенант Феликс Тринидад Бенитес (единственный уцелевший член экипажа вертолета «Sea-Fury» ВМС США, сбитого японскими зенитчиками в ходе сражения около южного Идзу), имел беседу по видеофону с нойоном императорского флота Цин-Чао. Нойон поразился выдержке и находчивости лейтенанта, сумевшего построить из легких обломков боевой техники маленький парусник, и уйти из зоны возможного обстрела. Лейтенант Бенитес пояснил, что американский вертолет был прицельно расстрелян с японского корвета. «Я просто увидел сноп огня из зенитного автомата, дыры в стекле и брызги крови Дрю, пилота, - сказал Бенитес, - Я оглянулся, увидел, что Кип, второй парень, тоже мертв, и тут произошел взрыв. Я не знаю, зачем японцы в нас стреляли. Я уверен, что произошла какая-то ошибка».
 
Нойон заверил лейтенанта Бенитеса, что император Пу Лунг У не ведет войну против Соединенных Штатов. Бенитес является не военнопленным, а гостем императорского флота. В ближайшие дни режим Токио будет разгромлен и лейтенант Бенитес сможет безопасно вернуться в расположение US Navy. Далее, нойон связался по телефону с миссис Бенитес, матерью лейтенанта, и заверил, что ее сын не испытывает проблем с жизнеобеспечением. Нойон также связался с семьями двух погибших американских военнослужащих, и выразил соболезнования от своего лица и от лица императора.   

Завтра нейтральной Меганезии на острове Пелелиу (округ Палау) начнутся переговоры между минфа (советником) императора Пу Лунг У и представителями Антарктического Газового Консорциума, новозеладско-исландской инновационной фирмы «Dipro-X» и шведско-северокорейской верфи «Interdyn-Tkodo». Стороны обсудят проект морского трафика минеральных ресурсов из зон южного и северного заполярья с использованием подводной военно-конверсионной техники.

Ознакомившись с этим текстом, Навуходоносор Уиклиф помотал головой, как будто надеялся проснуться, потом вздохнул и произнес:
- По-моему, сэр, здесь какая-то нечестная игра.
- Ты только сейчас это понял, Нэв? – спросил адмирал, залпом выпивая кофе.
- У меня с самого начала были подозрения, - признался капитан.
- Подозрения, - буркнул Дэнброк, и толкнул к нему еще несколько листков, - что ты скажешь об этой субмарине-авианосце? Теперь, когда она отобразилась целиком, в компьютерной обработке сигналов сонара, это смотрится несколько иначе, чем в полупогруженном виде на фото твоей подружки с Окинотори, верно?   
- Сэр… - произнес Уиклиф, - Оно похоже на что-то, что я видел раньше... Но где?
- Я тебе помогу, - спокойно произнес адмирал, протягивая капитану еще один листок распечатки, - ты видел вот это, только тут оно перевернутое.

Это был иллюстрированный информационный модуль партнерства SATAS (Skeleton-Armored Tanker Airships) Фунафути, Тувалу, Меганезия. Яркие картинки изображали дирижабли с жесткой сигарообразной оболочкой, опоясанной в середине лентой, или кольцом. По бокам кольца имелись два пропеллера, а внизу - цистерна, с одного бока которой была гондола… Капитан Уиклиф мысленно перевернул картинку, и…   
- Goddamn! Их подводный авианосец, это просто немного переделанный дирижабль!
- Совершенно верно. Нэв. Это игрушка, как и все, с чем мы тут воюем.
- Но, сэр! Почему давление на глубине не раздавит эту огромную скорлупу?
- А потому, Нэв, что она сообщается с забортной водой. Давление снаружи и внутри одинаково. Видимо, герметична только бочка и рубка-гондола. И никаких проблем. Понятно, почему торпеды с корвета «Тиба» не причинили этой штуке особого вреда. Можно вырвать любые куски оболочки, это ухудшит гидродинамику, но не более. Конечно, если бы хоть одна торпеда попала в центральное кольцо, вся конструкция развалилась бы к черту, а так… Все равно, что стрелять из дробовика в чучело акулы. Теперь  посмотри, что такое боевая субмарина-катер.

Дэнброк бросил на стол обломок стеклопластика, окрашенный в цвет аквамарина с болотными разводами, а затем подвинул к Уиклифу следующий листок.
- «Mixin-Hydroplane, IBC», Шри-Ланка, - прочел капитан, - Представляет «Seal-boat», концепт ныряющего катера на подводных лыжах. «Seal-boat»: высокая скорость на поверхности плюс дайвинг не выходя из рубки. И все это за демократичную цену!
- За демократичную цену, - задумчиво повторил адмирал.
- Но, сэр, - заметил Уиклиф, глядя на картинку, - этот катер существенно отличается.
- Отличается, - Дэнброк кивнул, - Как и все остальные военные игрушки Цин-Чао. Их инженеры наскоро сляпали что-то военное на платформе гражданских моделей.

Капитан погладил свой подбородок и недоверчиво покачал головой.
- Этими радиоуправляемыми игрушками они поставили на колени Японию? Страну с четвертым в мире военным бюджетом? Это очень странно, сэр…
- Игрушки, - сказал адмирал, - это сказочный антураж кукольного театра. Сценарий спектакля пишется не на сцене. Как выражается мой сын: «матрица поимела всех».
- Но, сэр… - собрался было возразить капитан, но его прервал стук в дверь.
- Войдите! – рявкнул Дэнброк.
- Извините, сэр, - произнес дежурный уоррент-офицер, - тут одна девушка…
- Какая, к черту, девушка?!
- Ее зовут Кияма Хотару, сэр, - уточнил дежурный.   
- Хотару значит: светлячок, - проинформировал Уиклиф.
- Светлячок… - проворчал адмирал.
- Она дочь адмирала Кияма Набу, - дополнительно уточнил уоррент-офицер, - она прикатила на папином катере из Йокосука, и очень просит вас выслушать ее.

Американский адмирал удивленно выпятил нижнюю губу.
- Черт знает что… Ладно, пусть зайдет.
- Она просила наедине, сэр, - внес дежурный еще одно уточнение.
- Наедине? Гм… Ладно. Нэв, я тебя вызову чуть позже… Стоп! Ты лучше, чем я понимаешь японцев. В чем, по-твоему, может быть дело?
- Это понятно сэр. У ее папы самурайские замашки, ну и…- капитан выразительно постучал указательным пальцем себе по лбу, и провел ребром ладони по животу.
- Clusterfuck… - задумчиво произнес адмирал, вспомнив, что у него однажды тоже возникало подозрение, что Кияма Набу способен выкинуть такой фортель.



Примерно 20-летняя Кияма Хотару олицетворяла собой Фатальное Японское Горе, Переносимое с Твердостью и Достоинством. Худенькое изящное существо пяти с хвостиком футов ростом, с красными от слез глазами и почти неподвижным лицом, стояло перед американским адмиралом, гордо выпрямив спину. Однотонный серый спортивный костюм, подходящий по росту, висел на ней, как на плечиках в лавке.
- Простите, что потревожила вас, уважаемый мистер Дэнброк… - начала она.
- Давайте сразу к делу, - перебил американец, - Что стряслось?
- Уважаемый мистер Дэнброк, надо торопиться, иначе на рассвете он убьет себя.

Адмирал глянул сперва в иллюминатор, а потом на часы. И по визуальным, и по хронометрическим признакам, до рассвета оставалось меньше часа.
- Черт! Я подозревал, что у вашего отца может возникнуть такая идея, и...    
- Нет! - воскликнула она, - Не у отца, а у моего жениха, Дземе Гэнки. Он младший лейтенант на корвете «Тиба».
- Я не понял, мисс…
- Отец даже не знает, что я здесь. Пожалуйста, не говорите ему!
- Ладно, я не скажу. Но я все равно не понял…
- Гэнки командовал расчетом зенитной установки, - пояснила она, - Той самой…
- …Из которой сбили наш вертолет? – перебил адмирал.
- Да, мистер Дэнброк. Я очень-очень сожалею.
- На войне иногда ошибочно стреляют по своим, мисс Кияма. Это не первый раз и, вероятно, не последний. Почему вы решили, что ваш жених отреагирует… Так?
- Он прислал вот это! – девушка порывисто протянула американцу листок бумаги.

Несколько секунд Дэнброк тупо смотрел на столбик иероглифов. Он не понимал по-японски, и мог только сказать, что в оригинале эти красивые завитушки, видимо, нарисованы тушью с помощью кисточки, а потом переданы по факсу или e-mail. 
- Послушайте, мисс Кияма, я не разбираюсь в этих тонкостях.
- Пожалуйста, поверьте мне, - тихо ответила она, - Это совершенно точно.
- Хм… - произнес адмирал, приходя к выводу, что девушка вряд ли метнулась бы в одиночку ночью за 190 миль, пусть и на очень хорошем морском катере, если бы не испытывала достаточной уверенности… - Хм. Вы хотите, чтобы я его отговорил?   
- Я не знаю, возможно ли отговорить Гэнки, - тихо сказала Кияма Хотару, - просто, я люблю его, и я хочу, чтобы он жил, но не знаю, что делать.
- Вы чертовски точно ставите задачу, - проворчал  Дэнброк, и ткнул пальцем кнопку селекторной связи, - Дежурный, подготовьте мне разъездной катер, и предупредите капитана корвета «Тиба», что я буду у них через несколько минут.
- Да, сэр, - послышался ответ из динамика.

Адмирал очередной раз хмыкнул, открыл личный сейф, и достал оттуда папуасский гладкоствольный полуавтомат «Remi-Aztec» чудовищного калибра.
- Зачем это? – изумленно спросила Кияма Хотару.
- Это я купил на меганезийском маркете. Приеду домой - подарю сыну. А пока, как видите, пользуюсь сам. Хорошая штука. Отдыхайте, мисс Кияма. Я скомандую Нэву Уиклифу, чтобы он о вас позаботится. Он хорошо говорит по-японски, и все такое.



Поднявшись из разъездного катера по штормтрапу на борт корвета «Тиба», адмирал Дэнброк перехватил поудобнее ружье, и сухо бросил японскому капитану.
- Инспекция. Проводите меня к младшему лейтенанту Дземе Гэнки.
- Простите, сэр, но… - японец замялся.
- Капитан Сугата, - перебил Дэнброк,  - вы поняли, что я сказал, или нет?
- Я понял, господин адмирал, но… 
- Я командующий этой эскадры, - снова перебил американец, - Вы проводите меня к младшему лейтенанту Дземе Гэнки, или с вас сорвут погоны, и сегодня же вас будет судить полевой трибунал за неисполнение приказа в военное время.
- Простите, сэр, - капитан коротко поклонился, - прошу вас последовать за мной.

Дверь каюты Дземе Гэнки была то ли заперта, то ли чем-то заблокирована, но пинок адмиральской ноги, обутой в тяжелый армейский ботинок, с одного раза вышиб это несерьезное препятствие.

Младший лейтенант Дземе Гэнки, одетый в белое кимоно сидел на пятках, на очень маленьком коврике, спиной к двери и лицом к иллюминатору, за которым медленно светлело пока еще серое предрассветное небо. Рядом, на длинном белом платке лежал тускло-блестящий малый самурайский меч «tanto» с футовым лезвием. Когда дверь распахнулось от молодецкого пинка, молодой человек повернулся и произнес.
- Kori va? Vakarimasen… (Что это? Я не понимаю…). 
- Ты очень хочешь умереть, сынок? - перебил Дэнброк и, не дожидаясь ответа, поднял ружье и выстрелил с трех шагов. В замкнутом пространстве, окруженном металлом переборок, оглушительно и звонко грохнуло. Младший лейтенант рухнул на пол, как брошенная тряпичная кукла.
Капитан Сугата с легким интересом посмотрел на распростертое тело, и невозмутимо приказал корабельному старшине, застывшему рядом по стойке «смирно».
- Itsya oende kudasai (позови врача).
- Hai! – ответил тот и убежал, громко стуча башмаками по палубе.
- Вот так мы в Америке решаем вопросы, - задумчиво произнес в пространство Вилли Дэнброк, подобрал с пола меч «tanto», и добавил, - первый раз за эту глупую войну я в кого-то выстрелил… Капитан, проводите меня в кают-компанию. И пригласите всех, кроме вахтенных. Я хочу серьезно поговорить с личным составом.
- Да, сэр, - все так же невозмутимо ответил Сугата, - прошу вас последовать за мной.



Через полтора часа, когда белое слепящее субтропическое солнце уже поднялось над горизонтом, адмирал Дэнброк вернулся на «Фаррагут». Он прошелся по всей верхней палубе эсминца с ружьем «Remi-Aztec» на правом плече, небрежно помахивая малым самурайским мечом в левой руке. По дороге Дэнброк перебросился приветствиями с несколькими офицерами и матросами, спешившими на завтрак. Жизнь продолжалась. Повседневная жизнь боевого корабля. Не стало двух хороших парней: пилота Дрю и стрелка Кипа. Чертовски жаль. Но что делать? Мы же на войне… Адмирал с легким неодобрением фыркнул, глянув на пришвартованный у борта эсминца снежно-белый спортивный катер, на котором прикатила дочка Кияма Набу. (По его мнению, такие игрушка для взрослых по цене, не меньше, чем сорок грандов, являлись пародией на нормальное малое морское судно). Снова фыркнув, Дэнброк двинулся в свою каюту, объясняться с дочкой японского адмирала. Он не сомневался, что Хотару там…
 
…И действительно. Она сидела за его столом, глядя в море за иллюминатором.
- Привет, - буркнул Дэнброк, пересек каюту по диагонали, открыл сейф, убрал туда папуасское ружье, а меч «tanto» положил перед девушкой, - При встрече, верните эту игрушку своему парню. В клинике не будут возражать против вашего визита.
- Что с ним? – тихо спросила Хотару.
- То самое, - ответил адмирал, - Но, я думаю, что у него пропало желание играть со смертью после того, как я бабахнул в него из ружья. Это пневматическое ружье для мобиатлона и для тренировки отрядов коммандос. Оно стреляет каучуковой сферой размером с шарик для пинг-понга. У парня просто трещина в каком-то ребре, и ушиб грудной клетки. Мелочь в его возрасте. Через пару недель, он будет, как новенький. Кстати, я распорядился, чтобы Дземе Гэнки поместили не в судовой госпиталь, а в муниципальную клинику Аога. Островок две мили по диагонали, клиника тут одна, поэтому, найти несложно.

Девушка встала, выпрямилась во весь свой маленький рост и наклонила голову.
- Я очень благодарна вам, мистер Дэнброк. Если вы не сочтете это невежливым, то я немедленно поеду к Гэнки. Только, пожалуйста, ничего не говорите моему отцу.   
- Не скажу. Я вам уже обещал это.
- Я еще раз благодарю вас, мистер Дэнброк.
- Никаких проблем, - он улыбнулся, - Меч не забудьте. 
- Это не его меч, - ответила Хотару, - у него никогда не было самурайского меча.
- Вот как? Любопытно, чья же это штука?
- Я не знаю. Наверное, кто-то одолжил ему «tanto» для… Для… 

Американский адмирал поднял правую ладонь.
- Понятно, для чего. И владелец ничего не сказал мне, когда я уносил этот меч… Гм… Знаете что, мисс Кияма. Не в моих правилах давать такие советы, но… Попробуйте уговорить своего парня найти другую работу.
- Вы считаете, что он плохой моряк? – тихо спросила она.
- Нет. Судя по тому, что я успел узнать, Дземе хороший моряк. Ошибка в ситуации с зенитным огнем в бою возможна у кого угодно. Проблема не в нем, а в команде этого корвета... Гм… Если парень будет искать толковую работу на море, то есть несколько знакомых фирм, куда я могу дать ему рекомендации. Вот моя визитка. Звоните.   
- Я еще раз благодарю вас, - Хотару взяла из его рук карточку с эмблемой US Navy: морским орлом на фоне якоря и парусника, и снова наклонила голову, - Мы с Гэнки обязательно подумаем над этим, и позвоним вам.



Проводив секретную гостью, и вернувшись в каюту, адмирал нашел на столе рядом с малым самурайским мечом забытый листок бумаги со столбиком иероглифов. Он в задумчивости качнул головой, ткнул кнопку селектора, буркнул «Нэв, зайди ко мне», уселся за стол и открыл в компьютере окно новостного сайта «Galaxy police».

-----------------------------------------------------------
Galaxy Police Flog. Trolley 1001
06.10.24. Битва за Японию. Третий десант Хубилая.
Утренний военно-политический обзор.
Trolley-Jockey Элеа Флегг.   
-----------------------------------------------------------
Aloha foa! Редакционная группа флога рекомендует пассажирам тысяча первой инфо-тележки надеть виртуальные бронежилеты и каски. У нас тут нешуточная война. Как известно, в 1274-м и 1281-м по юро-стилю, хан Хубилай пробовал захватить Японские острова путем морского десанта. Оба раза ему помешало несовершенство техники и разыгравшийся тайфун. У императора Пу Лунг У, номинального потомка Хубилая, с техникой все ОК, а тайфун сыграл ему на руку. Но, все по порядку.

Вчера легкая авиация подводного базирования Цин-Чао атаковала базу ВМС Японии в заливе Майдзуру лазерным оружием. Итог:  несколько поврежденных антенн судовых и береговых радаров. Но в ответ, японский морской штаб без подготовки открыл охоту за обидчиками, и поспешно сформированная эскадра начала чудить в акватории Японского моря, где с прошлого века висят неурегулированные споры о принадлежности мелких островов и суб-акваторий с Южной и Северной Кореей. Для войны было достаточно искры, и этой искрой стала атака против южнокорейских судов у островков Токто. В условиях непогоды и плохой видимости, оставшейся за хвостом тайфуна, флоты обоих Корей и Японии устроили мясорубку, в которой за ночь погибло до полста кораблей. На online-video с любительского дрона-планера видны шлейфы дыма и горящая нефть на воде. В Корейском проливе шириной сто миль, основной трассе из Тихого океана и Восточно-Китайского моря в Японское море, продолжается сражение. Остров Цусима посреди пролива затянут дымом. В проливе горят корабли, подорвавшиеся на минах. Шипперы отменили контракты в опасной зоне. Корейские грузопотоки переброшены в западные порты Желтого моря, а японские - в северную часть Японского моря, и в агломерацию портов Токийского залива. Иокогама и Кавасаки уже перегружены.

Сегодня перед японской экономикой в полный профиль стоит проблема лояльности Хоккайдо. Если этот большой северный остров подпадет под значительное влияние сепаратистов, «Красных айнов», связанных с компартией Северной Кореи, то северо-восточный морской коридор тоже окажется под угрозой. Военно-полицейские меры борьбы с «Красными айнами» в горах южного Хоккайдо пока дают отрицательный результат. Спецназ ВС Японии теряет до 15 бойцов в день от огня снайперов, причем самих айнских снайперов никто даже не видел. Ходят слухи о красных ниндзя.   
 
Правительство Японии потребовало от правителей сайберских полу-признанных автономий Уссури, Сахалин и Курил гарантий отказа в поддержке «Красным айнам». Правитель Уссури извинился, и сообщил, что ответит позже, а сейчас он готовится к фестивалю «Великая стена» вооруженных сил КНР и своей военной милиции. Как выражаются уссурийские сайберцы: «нас и китайцев полтора миллиарда». Упс…

Два других лидера дали по-сайберски странный ответ: «Мы рады взаимовыгодному сотрудничеству с братским народом Японии, как и с другими братскими народами, с которыми у нас вчера вечером заключены договоры в торговой и военной области». Неприятная новость для политиков Токио. Они четверть века прилежно готовили соглашение о японско-сайберской администрации Сахалина и Курил, и оказывали гуманитарную помощь (в частности, взятки сайберским полевым командирам), а те посмотрели, куда и откуда дует ветер, и подписали совсем другое соглашение: с правительством Канады, фолкентингом Гренландии и сенатом Папуа. Такие дела.   

Желание ставить ультиматумы у токийских политиков сразу куда-то испарилось.

Еще один сюрприз из того же региона. Лидеры сайберских территорий Чукотка и Камчатка уже давно позиционировались, как сателлиты штата Аляска. Правитель маленькой островной системы Алеут-Командор, в 110 милях восточнее Камчатки, лавировал между интересантами с Аляски и из Японии, но сегодня утром внезапно  подписал четырехстороннее соглашение «О вооруженной защите акваторий рыбного промысла» с эмиссарами около-правительственных фирм Швеции, Исландии и (вот сюрприз!) Цин-Чао. Для шведской искусственной арктической территории Астрид (платформа на подводном плато Нобеля - запад моря Баффина), плацдарм на Алеут-Командор имеет огромное значение, и в Стокгольме объявили о признании Цин-Чао.

На этот час, Цин-Чао признали также правительства обоих Китаев (КНР и Тайваня),  Австралии, Аотеароа, Канады и Исландии. Выражаясь по-спортивному: «заиграно!». Фантомная империя Цин-Чао превратилась в геополитическую реальность.
 
До вчерашнего дня у токийских лидеров оставалась твердая надежда на поддержку влиятельных оффи-кругов США, но всего за сутки эти надежды рухнули из-за двух эксцессов. Первое: расстрел вертолета США зениткой с японского корвета, видимо случайный (а, возможно спровоцированный маневрами роботавиации Цин-Чао), был объединен в ряде североамериканских mass-media с событиями 2-й мировой войны. «Американские парни снова гибнут от японских снарядов в Тихом океане! Мистер президент, вы перепутали противников с союзниками!», - это заявление получило в блогосфере колоссальный рейтинг, и начало применяться резервным кланом оффи в предвыборной борьбе. Правящий клан, для нейтрализации этого трюка, объявил о формальном ограничении участия флота США в конфликте Япония – Цин-Чао. Но, случился второй эксцесс: японско-корейская морская мясорубка. Тут оффи США оказались в вилке: и токийские, и сеульские оффи, это их стратегические партнеры.    

Оффи в Вашингтоне перешли к стратегии осторожного бездействия, и в результате военный контингент США на Окинаве никак не отреагировал на оккупацию цепочки Сакисима (Юго-Западный Рюкю) флотом Цин-Чао. В утренних японских новостных программах возник фон: «янки – предатели!». Этот фон усилился, когда целый букет правительств, традиционно-союзных с Вашингтоном, признал империю Цин-Чао.

Последней каплей, утопившей лодку, стал слух, прокатившийся по всей блогосфере: «Американский адмирал Вилли Дэнброк на корвете «Тиба», на глазах у матросов,  расстрелял из ружья японского офицера, возможно виновного в гибели вертолета». Реакция в американских блогах: «Зачет, Вилли! Стреляй еще!». Реакция в японских блогах: «Янки убирайтесь из Японии!». Полчаса назад выяснилось, что адмирал не расстрелял японского офицера (младшего лейтенанта Дземе Гэнки), а предотвратил попытку ритуального самоубийства (сеппуку). Молодой военный моряк, считая себя виноватым в инциденте с вертолетом, намеревался вспороть себе живот, и адмирал Дэнброк остановил этот ритуал в последние минуты выстрелом каучуковой пулей из спортивной пневматики. Четверть часа назад на сайте клиники островка Аога (куда доставлен Дземе) появился видеоклип с комментарием врача: «Я сначала подумал: наверное, парень боксировал на ринге, и получил по ребрам кулаком в боксерской перчатке. Потом я узнал про каучуковую пулю, но это примерно то же самое. Меня гораздо больше беспокоит ужасное нервное переутомление пациента. Я позвонил в полицию, пусть разберутся, кто на флоте позволил так обращаться с молодежью». 

Этот объективный комментарий с видеоклипом, не разрядил ситуацию, а наоборот, обострил. Многие японские блоггеры заявляют: «Янки договорились с пиратским императором Пу Лунг У, что он отдаст им Окинаву и Хоккайдо, и подкупили наше правительство, чтобы оно сделало наш флот небоеспособным». Циркулируют также мнения, что правительство подкуплено китайцами, корейцами или сайберцами (на канадские, шведские или австралийские деньги). Но вывод все тот же: «Янки, вон из Японии» и «Долой правительство предателей нации». Штабной комплекс 7-го флота США в Йокосука (юг Большого Токио) и военные базы на Окинаве (средний Рюкю) блокированы демонстрантами. Посольство США в Токио оцеплено полицией.

И вот, сообщение, пришедшее только что. Тодзи Миоко, председатель тематической коллегии Верховного суда Меганезии по кризису в северо-западной тихоокеанской акватории, предложил трем сторонам японско-корейского вооруженного конфликта посредничество организации NLO. Предложение поддержал Первый заместитель генерального секретаря ООН, датчанин Кнут Вилбраге. Он сказал: «К сожалению, Северная Корея не признает компетенции UN, а Южная Корея и Япония больше не доверяют Вашингтону, который много десятилетий гасил их конфликты. Сейчас, в сложившейся ситуации, NLO как гуманитарный посредник, это разумный вариант».

Под NLO имеется в виду не «Non-defined Levitated Objects» (легендарные «летающие тарелки», UFO у янки), а «Naval Look-Out», школа боевых пловцов Народного флота,
основанная на атолле Улиси в первые годы Хартии. Развитием этой школы занимался координатор Иори Накамура, а среди инструкторов была Шимо Оками (hoahine Тодзи Миоко). Позднее, при участии движения «Humi», школа стала всемирной сетью поддержки древних техник фридайвинга. Подробнее о том, почему это делает NLO хорошим японско-корейским посредником - на следующих волнах нашего флога. 
-----------------------------------------------------------

Вилли Дэнброк широко зевнул, потянулся и потряс головой, стараясь как-то отогнать накатывающуюся сонливость. За всем этим бредовым сплетением событий адмиралу начинала чудиться чья-то фантастически запутанная игра. «То ли я начинаю о чем-то догадываться, - подумал он, - то ли, у меня уже плавятся мозги от этой политики»…

Послышался негромкий стук в дверь.
- Войдите, - сказал адмирал.
- Это я, сэр, - объявил капитан Уиклиф, заходя в каюту, - Простите, что задержался.
- Зная тебя, Нэв, я предполагаю, что ты задержался не просто так.
- Да сэр. Я получил info с островка Куме, полста миль западнее Окинавы. Рыбаки на рассвете видели огромный самолет с эмблемой Цин-Чао. Самолет летел очень низко, несколько метров над морем и, похоже, что приземлился в аэропорту Куми. Рыбаки сообщили в полицию Наха, на Окинаву, полиция сообщила на нашу базу, и…

Капитан Уиклиф замялся. Дэнброк негромко хлопнул ладонью по столу.
- Нэв! Докладывай все, раз начал.
- Да, сэр. В полиции сначала решили, что это обычная паника, но рыбаки подробно описали самолет. Фюзеляж квадратный в сечении, и с тупым носом, как широкий длинный автобус, больше ста метров. Размах крыльев полтораста метров. На каждом крыле по паре винтовых движков ближе к фюзеляжу. За движками, крыло как будто изломано вниз под малым углом. Хвостовое оперение строго прямоугольное...   
- Боинг «Pelican-Ultra» 2020 года, - перебил адмирал, - Его начали рекламировать для армии на 10 лет раньше, чем он взлетел. Мощнейший ground-effect aircraft в истории! Полторы тысячи тонн загрузки. Быстрая доставка бригады морской пехоты с боевой техникой в любую точку планеты… Херня! Летучий общий гроб на 2500 парней! А рыбаки могли увидеть «Pelican-Ultra» в кино. Голливуд обожает эту машину. 
- Да сэр, - Уиклиф кивнул, - Наша армия забраковала «Pelican-Ultra», проект продали тайваньским китайцам, и наши киношники потом купили у них несколько машин. А в Континентальном Китае «Pelican-Ultra» как-то производится без лицензии и стоит на вооружении. На базе в Нинбо, 400 миль к западу от Окинавы, по данным разведки, 20 таких машин. Они могут перебросить 50-тысячный корпус морской пехоты НОАК…
- Нэв, ты веришь, что красные китайцы нападут на Окинаву? – снова перебил Дэнброк.
- Я не знаю, сэр, но…

Зазвонил лежащий на столе мобайл. Адмирал выругался сквозь зубы, взял трубку, проворчал «Дэнброк на связи», потом выслушал что-то, сказал: «все понятно». Еще немного послушал, и констатировал: «Уже поздно что-то делать». Потом спокойно положил трубку, и развернул на столе тактическую карту среднего Рюкю (где были изображены Окинава, затем в 80 милях к северо-востоку - Миосима, еще полдюжины островков поменьше, и россыпь совсем крохотных). Несколько раз ткнув пальцем в тактическую карту, адмирал повернулся к Уиклифу, и произнес:
- Противник не только на Куми, но и еще на двух островках. Миосима зажат с северо-востока точкой противника на островке Фудживара, и отрезан от Окинавы точкой противника на промежуточном островке Эрабу. Нэв, ты правильно выделил эту info.      
- Сэр, а противник, это китайцы? – осторожно спросил Уиклиф.
- Противник, - сказал Дэнброк, - это противник. А китайцы, это китайцы. Смотри, не перепутай. И хорошенько запомни: теперь это не наше дело.
- А чье, сэр? – удивился капитан.

Дэнброк подчеркнуто равнодушно пожал плечами.
- Дипломатов и прочих политических торгашей. Дела с Пекином это их профиль.
- Но сэр! А если китайцы нападут на Окинаву? Там 20 тысяч наших парней!..
- Не беспокойся, - адмирал положил ладонь на плечо Уиклифа, - Китайцы ясно дали понять, что не нападут на Окинаву. На рассвете их реактивная артиллерия могла без проблем снести наши базы. У них был фактор внезапности. Но - ни одного выстрела. Китайцы, как бы, говорят нам: «Привет, янки! Пора, однако, делить Японию!». 
- Но сэр! Это будет свинство с нашей стороны! Японцы наши союзники, разве нет?
- Верно. Это будет свинство. Но, если мы откажемся, то они нас вычеркнут, и поделят Японию без нас, только и всего. Никто из американцев не хочет, чтобы наши парни умирали, защищая японские острова. Ты тоже не хочешь. И я не хочу. Это понятно?
- Да, сэр. Но, все равно, это как-то неправильно.
- Забей на это и забудь, - посоветовал Дэнброк, и тут снова зазвонил его мобайл.

Он вздохнул, покачал головой, и взял трубку: «Дэнброк на связи… Доброе утро, Набу-сан… Да, я сочувствую… Понятно… Сугата Катсо, капитан корвета Тиба?... Гм… Вы уверены, коллега Набу, что он – это то, что надо?... Ах в Токио так считают? Ну, им в Токио, разумеется, виднее, хотя… Да, я имею в виду поведение капитана Сугата в этой истории с харакири… Я? Да, а что такого?.. Не стоит благодарности, Набу-сан. Любой взрослый дядя на моем месте сделал бы то же самое… Мне тоже чертовски жаль, что пресса сделала из этого такой скандал… И вам удачи, коллега Набу. Мой вам совет: не переживайте о том, что не можете изменить… И вам всего доброго».

Адмирал повертел трубку в руке, задумчиво хмыкнул и повернулся к Уиклифу.
- Кияма срочно вылетает в Меганезию, на Каролинские острова, на атолл Улиси. Там завтра начнутся переговоры с корейцами по Японскому морю. А японской частью эскадры пока будет командовать капитан Сугата. Видите ли, в Токио считают, что он перспективный и поддерживает традицию. Ну, ты видел эту традицию... Гм… Короче говоря, Нэв, я экстренно изучаю японские традиции, а ты помогаешь. Начнем прямо сейчас, - Дэнброк взял со стола и протянул капитану Уиклифу листок со столбиком иероглифов, забытый дочкой японского адмирала, - ты можешь это перевести?

Капитан несколько раз пробежал глазами по этому образцу каллиграфии.
- Да, сэр. Тут написано: «Между солнцами бабочка горит дырка луны».
- Гм… Черт! Я как чувствовал, что уроки японского начнутся с чего-то в этом роде. Объясни, что значит этот бред? Здесь что-то зашифровано?   
- Это хокку, - ответил Уиклиф, - средневековый стих-фраза из 17 слогов, разбитый в пропорции два к одному, и отвечающий на три вопроса: Где? Что? Когда? Такое определение дано в продвинутом учебнике японского для офицеров флота, сэр!
- Черт! Нэв! Я не спрашиваю, как это называется. Я спрашиваю, что это значит.
- Вероятно, это ничего не значит, сэр. Просто, это такое японское искусство.
- Искусство… - проворчал Дэнброк, - …Дырка луны. Clusterfuck.



8. Разделительный баланс по проекту «Япония».
Дата/Время: 07.10.25 года Хартии.
Каролинские острова. Атолл Улиси.
=======================================
Атолл Улиси, расположенный примерно посредине между островом Гуам и островами Палау (300 миль что туда, что туда), это кольцо радиусом 15 миль, состоящее из двух петлеобразных барьерных рифов, большого – на западе и поменьше – на востоке. На барьерах торчит множество островков-моту. Наибольший из них: Фалалоп на северо-восточном краю большого рифа. Это правильный треугольник со стороной полтора километра, повернутый основанием на север, а вершиной на юг. С северной стороны, вдоль основания, параллельно идут 700-метровая старая (еще американская) ВПП и Ramble, главная улица островка и культурно-деловой центр Улиси. С юго-восточной стороны - муниципальный пальмовый парк. С юго-западной - Town (около пятисот жителей) с маленьким гидроаэродромом и яхт-харбором, а еще южнее, почти в углу Фалолопа - 3-этажный домик-пагода. Исторически первый, еще общий, офис школы фридайвинга (NLO) и партнерства «Ulithi Nami Airspace». Где-то лет 18 назад, этим организациям стало тесно на пятачке, и они расползлись на ближайшие моту.

Есть на Улиси такая легенда. Когда боги Мауи и Пеле были еще маленькими, ростом с гавайский вулкан Кеа, они пошли с Гавайев на Палау. Там, где океан глубокий, они плыли, а по мелководным банкам прыгали, как по кочкам. Мауи прыгнул через Фалалоп, и ил, прилипший к его левой стопе, остался на изгибе кораллового барьера в миле западнее Фалалопа. А Пеле прыгнула в трех милях южнее Фалалопа, и оставила на коралловой банке отпечаток ила со своей стопы. На иле выросли растения, поселились канаки, и назвали отпечаток стопы Мауи - моту Асор, а отпечаток легкой изящной стопы Пеле, состоящий из двух частей (кружок от пятки и овал от носка)  - моту Лосиеп.   

Поселок на моту Асор исторически сложился на широком носке стопы, а пятка - до некоторого времени оставалась плоской пустошью, заросшей панданусами. Туда-то и перекочевал NLO, когда на Фалалопе ему стало тесно. Пустошь превратилась в очень симпатичный банановый сад, с кампусом NLO из бетопластиковых домиков, в форме жизнерадостно-ярких пятнистых куполов-шляпок молодых грибов-мухоморов.

Моту Лосиеп - два кусочка суши, 3 и 10 гектара, партнерство «Ulithi Nami Airspace» арендовало полностью. Там выросли блестящие полупрозрачные четырехгранные кристаллы в 5 этажей (по местным меркам - почти небоскребы). Уже позднее, новые площадки партнерства строились на малом барьере Улиси, в 4 милях к востоку…



-----------------------------------------------------------
07.10. Gibb-River-TV, Kalumburu-Australia
Специальная программа «За горизонт!».
Сверхдальний туризм, доступный для всех.
-----------------------------------------------------------
Привет всем, кто у экранов! С вами Дженифер Арчер. Мы снова ушли за горизонт на летающей лодке «Catalina» производства «Jack Sparrow Club», Лихоу, Австралия-Меганезия, с нашей Австронезийской сетью малобюджетного туризма. В сентябре мы летали по Индийскому океану при поддержке компании «Mixin». Сегодня мы начали огромное турне по Тихому океану при поддержке ассоциации «NLO». Мы пролетели полторы тысячи миль на норд-норд-ост от Дарвин-Харбора, и видим атолл Улиси.

У нас на борту сорок пассажиров. В основном, это репортеры-любители и любители морского спорта, или и то, и другое (например - я). С высоты тысяча метров отлично видно, что Улиси, это не один атолл, а три. На серовато-синем фоне океана идут две извилистые аквамариновые ленты с ярко-зелеными пупырышками островков. Они замыкаются в две петли - западную и восточную. А между ними есть еще маленький вытянутый аквамариновый участок, с парой пупырышков. Это тоже атолл, его зовут Лосиеп, и там мы приводнимся. Вообще-то наша цель – островок Асор, он впереди и слева по курсу. Там центральный кампус NLO. Широкие полуподводные коралловые стены идут от него на запад и на север, а дальше изгибаются против часовой стрелки. Хоровой визг, который вы слышите - это пассажиры выражают позитивные эмоции.

Ландшафт – то, что надо. Мы бы приводнились прямо у Асора, но не получается из-за политики. Также, из-за политики, мы наблюдаем справа по борту меганезийский авиа-чайник, в смысле, маленький вироплан береговой охраны. Он сопровождает нас до гидроаэродрома Лосиеп, принадлежащего партнерству «Ulithi Nami Airspace». Это партнерство когда-то было единым целым с NLO, а Шимо Оками, исполнительный директор «Ulithi Nami Airspace» является и вице-президентом NLO. Узнав о нашей проблеме с политикой, она немедленно предложила нам вариант с Лосиепом…   

Так. Пока мы заходим на лэндинг, объясняю про политику. Сегодня в кампусе NLO начались мирные переговоры между адмиралами Кияма Набу (Япония), Донк Унсон (Северная Корея) и Илчи Чжик (Южная Корея) при посредничестве меганезийского неформального эколога и активиста NLO, Наллэ Шуанга. На всякий случай, полиция  запретила иностранным бортам полеты над Асором и лэндинг у его берега на период переговоров. Понятная мера, у нас в Австралии было бы то же самое.

Но почему NLO выбрана посредником в военно-политическом вопросе? Казалось бы, странно. Но, в конкретной японо-корейской теме это может сработать из-за «Ama» и «Haenyo». Это названия традиционных общин фридайверов на японском Кюсю и на корейском Чеджу, субтропических островах на западе Тихого океана. И японские, и корейские фридайверские общины возникли тысячи лет назад, и их устройство было примерно одинаковое. Женщины ныряли за ценными моллюсками, в частности, за  жемчужными ракушками, а мужчины занимались лодками и домашним хозяйством. Главным добытчиком в семье была женщина, получался матриархат и, как считают, ученые, именно это позволило общинам ама и хэнио из века в век, адаптироваться к изменениям в окружающем мире. Казалось бы, если они пережили эпоху жуткого средневековья, и эпоху мировых войн и революций первой половины XX века, то в новейшую, гуманную эпоху, ничто им серьезно не угрожало. Но, какие-то факторы новейшего времени оказались для общин ама и хэнио разрушительнее, чем война. В начале XXI века, сколько-то ныряльщиц еще работали. И в Японии и в Корее они считались национальным достоянием, о них с гордостью рассказывали туристам, но возраст ныряльщиц уже тогда приблизился к верхнему пределу трудоспособности. Пятнадцать лет назад, в Корее туристам показывали хэнио только в виде бронзовой скульптуры у берега на острова Чеджу. В Японии от ама остался лишь аттракцион-имитация в парке «Жемчужный остров» на Кюсю. Но ама и хэнио вовсе не…

Так. Лэндинг… Плюх! ОК! Пока мы идем к причалу Лосиепа, я успею договорить.

...Не исчезли. На Каролинских островах и те, и другие, живут и работают уже более двадцати лет. Они приехали в Меганезию по приглашению Конвента, а сейчас они эксперты NLO. Точнее, в основном уже их дети. Наша «Catalina» у причала. В кадре молодая кореянка в лимонных шортах и огромной зеленой шляпе. Ее зовут Пак Хва. Открою маленький секрет: я с ней сговорилась еще вчера вечером…
-----------------------------------------------------------



Пак Хва, крепкая, плотно сложенная девчонка, загорелая до цвета темной бронзы, с широкой, открытой улыбкой и узкими, как будто, смеющимися янтарными глазами, мгновенно выдернула Дженифер Арчер из компании высыпавших на причал австралийцев, и нахлобучила ей на голову свою огромную коническую шляпу.
- Подарок, гло. Пошли, я уже конкретно все запланировала.
- Куда? Что? - ошарашено спросила Дженифер.
- Просто не тормози, - отрезала кореянка, - Погода классная! На фига терять время?
- А мои вещи...?
- Ничего с ними не сделается. TV-camera при тебе. Что тебе еще надо?
- Ну, я даже… - неуверенно произнесла австралийка, увлекаемая в сторону одной из башенок, похожих на 5-этажные вертикальные кристаллы полупрозрачного кварца.   
- …Не знаешь, - констатировала Пак Хва, - значит, больше ничего не надо. Ты шляпу закинь за спину, тебе же не видно ни фига.

Дженифер последовала ее совету, и обнаружила, что они уже рядом с кристаллом. Кореянка, тем временем, набрала побольше воздуха в свои немаленькие легкие, и оглушительно завизжала на каком-то (китайском, корейском, японском?) языке. Примерно через пять секунд послышался ответный визг. Пак Хва еще раз коротко взвизгнула, удовлетворенно кивнула и пояснила для Дженифер Арчер.
- Сейчас Йоко спустится, и поедем.
- Йоко? – переспросила австралийка.
- Оками Йоко, дочка Шимо-сан и Тодзи Миоко. Ну, кто такой Тодзи, ты знаешь.
- Да, знаю. Но ты не говорила про…
- Я говорила: буду я и моя подружка, японка, - перебила Пак Хва, - Просто, Йоко зацепилась языком с одним парнем из ее группы стажеров по фитэпам…
- Стажеров по чему?
- По фито-электронным процессорам. Йоко здорово рубит в компьютерах.
- Вот как? Тогда я ей завидую. Я сама умею только щелкать клавишами и мышкой.
- Клавиши! - завопил новый персонаж, стремительно выкатываясь из дверей башенки-кристалла, - Мышка! Средневековье! Только кожно-гальванические сенсоры спасут человечество от множественных ушибов подушечек пальцев. Aloha glo! Ты – Джени, подружка Ена старшего кузена Хва, адмирала ВМФ Атауро, e-oe?

При ближайшем рассмотрении, возникший персонаж оказался молодой японкой, с примерно таким же крепким, основательным телосложением как у Пак Хва, и с почти таким же загаром. Только, тип лица совсем другой. Глаза огромные, миндалевидные, светло-серые, в сочетании с высокими бровями придавали лицу немного удивленное выражение. Оками Йоко была одета в легкий пурпурно-золотистый килт и в лиловый шейный платок, завязанный на манер скаутского галстука.   

Австралийка тряхнула головой, улыбнулась и ответила:
- Aloha! Я просто знакома с Пак Еном по Тимору. В смысле, у нас ничего такого...
- Так! – объявила Йоко, повернувшись к Пак Хва, - Ты все напутала!
- Я не напутала. Ен мне сказал: «Дженифер - классная девчонка».
- Ага! Но ведь не факт, что Ен make-love вообще со всеми классными девчонками
- Не факт, - согласилась Пак Хва, - а вот скажи: какого фига мы тормозим?
- Мы не тормозим. Я уточнила info про Джени, и мы уже идем.
- Куда? – спросила Дженифер.
- Туда, - лаконично ответила японка, махнув рукой в сторону одного из пирсов…



…По конфигурации эта машинка очень напоминала 5-местный пляжный водный
велосипед-катамаран с корпусом, целиком отформованным из стеклопластика. Но, в отличие от водного велосипеда, на корме был мощный вентилятор в защитной сетке. Точнее, не вентилятор, а (как поняла Дженифер сразу после старта) блок пропеллер - движок от маленького самолета. Следующие четверть часа эта машинка скакала по невысоким волнам, с барабанным грохотом ударяясь дном о водяные гребни. Потом жужжание пропеллера смолкло, и стеклопластиковое чудище легло в дрейф, снова притворяясь безобидной пляжной игрушкой. Австралийка огляделась по сторонам, и
попробовала определить, куда они пришли. Лосиеп, тонкая зеленая горизонтальная
черточка с характерными башенками-кристаллами остался далеко на юго-востоке, а в полутора милях на востоке отлично наблюдался островок с рыбацкой гаванью. За его южным краем, милей дальше, Дженифер заметила на фоне горизонтальной зеленой черточки, взлетающую «этажерку», и поняла: если там гидроаэродром Фалалопа, то ближайший островок с востока, это Асор. Слева от Асора, на северо-востоке, была различима тонкая линия прибоя, на полупогруженном барьере. На фоне линии, но в непосредственной близости (метров 300) от катамарана, наблюдалась оранжевая прямоугольная коробка с узкой башенкой и мачтой. Видимо, буй, выброшенный или поставленный на мель. Сориентировавшись (по компасу в наручных часах) на север, Дженифер разглядела две зеленые черточки на фоне горизонта. Точно! На северном участке барьера должны лежать островки Соголи и Могмог, метров по 800 в длину.

Последняя проверка. Она сориентировалась по компасу на юго-запад, и увидела там зеленое пятнышко. Крошечный островок Мас-кей, на расстоянии чуть больше мили. Убедившись, таким образом, что поняла позицию точно, Дженифер сообщила:
- Я считаю: мы западнее Асора, над южным подводным барьером Большой Петли.
- Зачет по географии! – одобрительно сказала Хва.
- А про оранжевую штуку что скажешь? – поинтересовалась Йоко.
- Ну… - австралийка пригляделась, и увидела тонкую белую линию под основанием коробки, – Я думаю, это буй, отмечающий мель, или точнее, песчаный кей.

Хва подняла указательный палец к бледно-голубому небу и объявила.
- Если мой кузен говорит, что девчонка классная, то, обычно, так оно и есть.
- Ага, - Йоко кивнула, - Хотя, отгадка не совсем правильная.
- Что не так? – спросила Дженифер.
- Все так, - сказала японка, - но, во-первых, это не просто кей, а моту-оно Бегеф. А во-вторых, теперь это не просто буй, а типа, наша вилла. Если по-честному, то в прошлой жизни, это был буй…   

В 1942 году инженерный центр «Lusftwaffe» создал устройство «Udet Boje» - буй для спасения военных пилотов, не рассчитавших запас хода и не дотягивающих до базы. Прототипом буя стал фрагмент старой германской субмарины UB-1 1915 года. Часть палубы с леером. Под палубой - маленький кубрик с двухъярусной койкой, столиком, шкафом, диванчиком и санузлом. Из кубрика - трап в высокую узкую боевую рубку, предназначенную, в случае буя, для наблюдения и подачи сигналов с верхушки, и для хранения воды и прочих элементов жизнеобеспечения. Такие устройства ставились на якоря на мелководных банках в Ла-Манше, и реально помогли многим пилотам.

Императорский флот Японии получил такие буи из Германии, и конкретно этот буй в сентябре 1944-го находился на судне, налетевшем на мель у островка Фассараи, в 10 милях юго-западнее Асора. Японцы эвакуировались на лодках, а местные канаки, не привыкшие оставлять хорошие, потенциально-полезные вещи на волю волн прибоя, стремительно «раздели» обреченное судно. Через пару недель, морпехи янки нашли корпус корабля, с которого было снято, отвинчено, или отломано все, что физически способны были утащить полсотни крепких местных парней. Среди унесенных вещей оказался и «Udet Boje». Новый хозяин решил, что это какая-то маленькая японская субмарина, но почему-то без движка и рулей. Несмотря на некомплектность этой «субмарины», новый хозяин, поддерживал ее в отличном состоянии (мало ли, вдруг, пригодится?). И не ошибся! Через 40 с лишним лет Улиси стал частью независимых Федеративных Штатов Микронезии, и сын первого хозяина, со товарищи умудрился подменить новенький научный батискаф упомянутым буем. Батискаф, как нетрудно догадаться, продали на черном рынке. Буй (в качестве батискафа) спокойно стоял на океанографической станции Могмог до Алюминиевой революции, после чего был реквизирован комиссаром Народного Флота Меганезии, как «объект, потенциально применимый для ведения морской войны». Еще 20 лет буй простоял в том же месте (называвшемся теперь «база резервистов флота»). В 21 году Хартии его нашли при модернизации, и продали по конверсии, как «непригодный для современных боевых действий». 16-летние Оками Йоко и Пак Хва купили буй вскладчину, задешево.

Теперь «Udet Boje» стоял на краю овального 50-метрового островка - моту-оно Бегеф.   
Высокая мачта над его рубкой служила опорой для ротора ветряка-электрогенератора.  Центральную часть суши, значительно приподнятую с помощью большой песочницы, сделанной из пластиковых полос - ограждений, занимал типичный корейский огород: грядки с тыквами, кукурузой, и бататом… Сейчас Пак Хва по-хозяйски осматривала состояние этой флоры, а Дженифер и Оками Йоко сидели на циновке, на палубе буя Luftwaffe и, по запросу, подавали кореянке разные агротехнические инструменты.
- Слушай, Хва, - сказала австралийка, глядя, как девушка поливает растения водой из шланга, присоединенного к насосу, входной патрубок которого опущен прямо в океан около берега, - в огороде все овощи генетически-модифицированные, верно?
- Ага. Это коммунистические овощи. Мы их привезли с Элаусестере.
- Мы туда летали рожать, - добавила Йоко, - а, поскольку у Хва фермерская жилка…
- У меня это в генах, – подтвердила Хва, - Я там сразу выбрала то, что надо для тут.
- А как ты относишься к коммунизму? – спросила Дженифер.
- Хорошая игра, - сказала кореянка, - Прикольно. Креативно. По ходу, так.
- Я не только про элаусестерских комми, - уточнила австралийка, - я про саму идею.   
- Это, типа, намек, на Норд-Корею, так, Дженни?
- Ну, в какой-то мере, да, - призналась австралийка.

Кореянка аккуратно выдернула из грядки клубень батата килограмма на три, быстро помыла его под струей воды из шланга и бросила в корзину.
- Намек… Пф!.. Вот что я тебе скажу, гло: это разные идеи.
- Точно! – поддержала Йоко, - Зря их называют одним и тем же словом.
- Но и та, и другая, происходит от марксизма, - заметила Дженифер.
- Вся научная политэкономия происходит от марксизма, - парировала японка.
- ОК, - австралийка решительно кивнула, - Но, я вообще-то, хотела спросить не про коммунизм, а про японо-корейский конфликт на море. Что вы об этом думаете? 
- Прилетели три дурака, каждый со свитой, - ответила Хва, - о чем тут думать?
- По ходу, есть о чем, - возразила Йоко, - интересно: зачем это Наллэ Шуангу?
- Наллэ Шуанг такой хитрый, что хрен поймешь, - проворчала кореянка, аккуратно обрывая с приземистого куста стручки красного перца, - вдруг, ему надо было по секретному делу приехать на Улиси, а тут повод? Легенда, как говорят в Гестапо.

Дженифер удивленно развела руками.
- Извините, девчонки, но я не верю, что эта война вам совсем безразлична.
- Типа, по-твоему, должен заговорить голос крови? – иронично спросила Йоко.
- Я не знаю, - австралийка пожала плечами, - просто, и мне, и австралийским ребятам, которые нас смотрят online, хочется знать: влияет ли этот конфликт на Меганезию, на страну, где много и корейцев, и японцев, и где недалеко до конфликтной акватории.
- А у тебя что, камера включена? – полюбопытствовала Хва.
- Да, конечно. Я специально ее повесила так, чтобы все были в кадре.   
- Ага! Тогда я хочу выразить свое возмущение всем японцам. И японским японцам, и нашим, и тем, которые живут в Австралии. Японцы! Как у вас поднялась рука начать класть в роллы сыр «Филадельфия»? Это позор! Это издевательство над продуктом!

Йоко картинно закрыла лицо руками и громко всхлипнула.
- Это ужасно! Лучшая подруга выбрала самое больное место, и ткнула. А ведь это мы, японские ама, придумали подводные очки. Вы, хэнио, юзаете наши очки, и ни разу не сказали «спасибо», но докопались к сыру «Филадельфия» в наших роллах! Блин!!! 
- Ты - моя лучшая подруга, - легко согласилась Хва, - Но, прикинь, подводные очки изобрели бы по-любому, может быть, чуть позже. А вот сыр в роллы…
- Включи мозг, Хва! - перебила японка, - Этот сыр в роллы тоже стали бы класть по-любому. Не мы, так янки начали бы класть туда этот сыр! Потому что глобализация!

Возникла пауза, а потом, обе ныряльщицы оглушительно заржали, хлопая в ладоши.
- Девчонки, а если серьезно? – спросила Дженифер.
- А если серьезно, - сказала Йоко, - то вчера утром мы за завтраком переключали TV-каналы и попали на «NHK General TV», Токио. А там, как бы, пропаганда: «Каждый японец, где бы он не был, и чем бы не занимался, должен быть готов отдать жизнь за Ямато, священную родину, землю богов…». Бла-бла-бла. А после этой ботвы, диктор зачитал приказ: всем парням от 18 до 23 лет прийти на призывные пункты в армию.   
- В Корее, наверное, тоже объявлена частичная мобилизация, - заметила Дженифер.
- Там не надо объявлять, - сообщила Хва, - Всех парней забирают в армию, даже если никакой войны нет. В Южной Корее забирают в 20 лет, а в Северной - в 17 лет. А в 23 года, и там и там, отпускают домой. А вот, моему биопапе не повезло. Он умер в этой армии. Без всякой войны. Типа, несчастный случай на учениях. Мама говорит: он был замечательный парень, веселый, умный, но немного нескладный. Может, потому и не повезло. А я родилась уже здесь, в 5-м году Хартии.
- Мы с Хва ровесницы, - добавила японка, - А, кстати, император Пу Лунг У толково придумал. Объявил, что император Хидзахито - самозванец, правительство - фэйк, а парням предлагается ехать на освобожденную территорию Цин Чао, где обеспечена защита и возможность выбрать занятие по своим склонностям, и в своих интересах.
 
Пак Хва, поднимаясь по трапу с корзиной в руке, кивнула, и добавила.
- Пу Лунг У слизал тему с приглашения Конвента Меганезии. С того, по которому на Улиси приехала тетя Шимо. А моя мама приехала в финале координатуры Накамура. Прикинь, Джени: делать бизнес, который тебе нравится, под безусловной защитой от произвола, от навязанной иерархии, от ограничительных уловок плутократии…
- Хва, - перебила Йоко, - ты непонятно объясняешь. Надо конкретно. Джени, как ты думаешь, почему ама в Японии не стали юзать дыхательные аппараты? 
- Это было бы против традиции, - не задумываясь ответила австралийка.
- Да? А почему они стали нырять не голыми, а в одежде? Это тоже против традиции. 
- Хм… - Дженифер растерянно пожала плечами, - …Ну, тогда не знаю. А почему?
- Потому, гло, что власти запретили ама нырять голыми. Типа, по новым меркам, это непристойно. И ама пришлось работать в майке и шортах. Сто нырков в день. Если ныряешь голая, и погода прохладная, то в лодке мгновенно надела сухой шерстяной свитер. Согрелась, сняла свитер, и снова нырнула. Но если на тебе мокрая тряпка…

Дженифер представила себе рабочий процесс и утвердительно кивнула.
- Ясно. Но, почему ныряльщицы не начали применять современное оборудование?
- Все элементарно, - ответила ей Хва, - для хэнио в Корее и для ама в Японии, было запрещено diving-equipment. Типа, чтобы ныряльщицы не ободрали с шельфа всех моллюсков. И было введено обязательное лицензирование ныряльщиц. Лицензия доставалась непросто и обходилась недешево, и плюс еще контроль чиновников по экологии… Короче, в начале нашего века сделали все, чтобы задавить ныряльщиц.   
- Но, ведь природные ресурсы шельфа действительно не безграничны, - осторожно заметила Дженифер, - наверное, эту зону моря надо было как-то защищать…
- …Причем именно от ныряльщиц, - иронично перебила кореянка, - а не от морских концернов, чьи траулеры обдирали с шельфа все до самой скальной поверхности. И понятно, почему. Прикинь, Джени: из 20 тысяч ныряльщиц, работавших когда-то на Чеджу, ни одна не засылала денег в кассу правящей партии. А концерны засылали, поэтому, их траулеры были безвредны для шельфа, а руки ныряльщиц оказывались страшной экологической угрозой! И по этой же причине, ныряльщицам разрешалось  промышлять только весной и осенью, когда вода холодная, а не летом. Классно, а?
- Конечно, это бесчестная конкуренция, - согласилась австралийка, - Я не знала.

Йоко фыркнула и, разливая в чашки еще чая, сообщила:
- За пределами «полосы желтых морей» мало кто знает эту позорную историю.   
- Теперь будут знать, - Дженифер кивнула в сторону работающей TV-камеры, - а в Меганезии для ныряльщиц есть ограничения на промысел?
- В Меганезии, - ответила японка, - ты можешь арендовать участок шельфа и на нем обдирать хоть всех моллюсков до последнего. Но аренда недешевая, и промышлять дикорастущих моллюсков невыгодно. Выгодно устраивать подводные фермы. 
- Значит, здесь ама и хэнио работают на фермах? – предположила австралийка.

Обе ее собеседницы звонко расхохотались.
- Что ты! – сказала Хва, - Садки-инкубаторы  на подводной ферме делаются на такой небольшой глубине, что там профессиональный дайвер просто не нужен.
- Не нужен? Но, тогда в чем ваш бизнес?
- Наш бизнес, - ответила Йоко, - это инженерия, прикладные исследования, и методы обучения. Короче, то же самое, что и у любого нормального сообщества профи.
- Но за морским хавчиком для себя мы, конечно, ныряем, - добавила Хва, - это наше исконное хобби. Сейчас допьем чай, посидим немного, и займемся этим. 
- Хва жутко ленивая, - сообщила японка, - она даже на дне устроила огород, чтобы не возиться с поиском дикорастущего хавчика. Корейцы вообще ленивые и хитрые. 
- Ну, блин, ты завернула! – возмутилась кореянка, - Между прочим, я придумала этот огород для нашего с тобой общего дипломного проекта! Ты помнишь? 
- Ничего подобного! – парировала Йоко, - для проекта был подводный тент, который придумал Тбанги, а не ты. А ты потом сказала: если есть тент, то надо делать огород. 
- ОК, - согласилась Хва, - тент придумал Тбанги, но давай честно. По-твоему, такой замечательный тент надо было просто бросить после диплома? Скажи: да или нет?
- Нет. Бросать было глупо. Но почему, блин, именно огород, а?! Почему не устроить  подводный садик с красивыми водорослями, и актиниями на живописных камнях…
- Садик!? Ну, ты опять завернула! А свежая морская капуста, морской салат, морские гребешки падали бы с неба, или как? Кто говорил, что детям с четырех месяцев надо обязательно давать свежие морские витамины, прямо со дна, а не то, что продают на маркете? Ну, скажи, кто? Ага! В тот биологический период, мы с тобой не могли бы нырять по настоящему, и пришлось бы просить родичей. Чувствуешь логику?

Японка демонстративно закрыла ладонями уши, и подняла взгляд к небу.
- Джени, прикинь: Хва кого угодно раздавит в лепешку своим прагматизмом.   
- У нас в Калумбуру, - сказала австралийка, - детей тоже стараются кормить со своего огорода. Так надежнее. А что такое подводный тент, и кто такой Тбанги?
- Подводный тент мы тебе покажем, - ответила Йоко, - а Тбанги, это наш совместный постоянный мужчина. Он с озера Малави, которое в Трансэкваториальной Африке.
- Он случайно оказался в контейнере с аквариумными рыбками, - пояснила Хва, - его сцапали копы, а мы его отняли и утащили. Получилось - зачет. Хорошей ныряльщице обычно нужно три - пять мужчин для make-love, но у нас маленькое жилье…
- Только studio-flat в кампусе и вот эта вилла, - уточнила Йоко, - и если взять на эту площадь больше одного постоянного мужчины, то будет тесновато.
- …К тому же, - продолжила Хва, - у нас сложный характер, и мало кто может с нами ужиться. А Тбанги уживается, и это здорово, потому что ему 30, он взрослый и умеет возиться с детьми, организовывать все в доме, вовремя делать покупки, и типа того.
- Если бы Тбанги не было, - добавила Йоко, - то мама и тетя Ми вряд ли бы отпускали наших детей с нами пожить, потому что мы, как бы, еще юниорки, прикинь?
- И еще, - произнесла Хва, - бывает, что хочется мужчину, а звонить или идти кого-то клеить, нет настроения. А Тбанги простой, как баобаб, и у него с этим делом…

Кореянка сделала характерный жест согнутой правой рукой, поясняя, насколько все хорошо с этим делом у 30-летнего парня с берегов озера Малави. Дженифер Арчер улыбнулась и пожала плечами.
- Знаете, девчонки, я все равно не понимаю, как у вас в Меганезии устроены семьи.
- Они устроены, как нам удобнее, - ответила Йоко, - А Тбанги классный. Увидишь.
- Я уже верю, - весело сказала австралийка, - Девчонки, а каким эквипментом вы пользуетесь, когда ныряете? И пользуетесь ли вообще?
- Это, как бы, ветвящийся вопрос, - сообщила Хва, - Обычно, мы ныряем без всего традиционно. В других случаях мы чем-то пользуемся. По обстановке. Иногда, мы тестируем новый эквипмент и рекомендуем, что можно улучшить, а иногда вообще придумываем что-то новое. На последнем пункте можно поднять хорошие деньги.
- Мы придумали две фигни, - продолжила Йоко, - очки «кобра» и подводный тент, и получаем кое-какие бонусы от партнерств, которые делают на этом коммерцию, и от ассоциаций, которые это юзают. Ты знаешь наш обычай: если кто-то юзает, какую-то новинку, то, по возможности, бросает бонус автору. Gift by pass. А «кобра» это очень реальная штука для тех, кому не нравится маска. Если в обычных дайверских очках нырнуть на несколько метров, то сразу получишь проблемы.

Дженифер понимающе кивнула.
- Да. Я занимаюсь только сноркелингом, с трубкой, и глубоко не ныряю, Но бывает ощущение, как если тебе прилепили присоски на глаза.
- Точно! А в «кобре» ты ныряешь спокойно, как в маске. Aita pe-a. Простой фокус с физикой. Мы тебе подарим «кобру», и сама проверишь. Кстати в лавке при кампусе можно купить интересные штуки. Например, аквапак, который придумала Пак Хики, кузина Хва, младший техник контрольно-спасательной службы Асора. Аквапак - это банка с галлоном полимерного сиропа. Качаешь воздух под крышку простым ручным насосом. Сироп впитывает 200 литров кислорода. Лишний азот уходит через клапан. Кислорода в банке, как в 5-литровом акваланге, закаченном воздухом на максимум.      
- Но! – Хва погрозила пальцем, - нырять с этой штукой можно только до 20 метров глубины, а если длинные нырки, то до 7 метров. Ограничение на чистый кислород.
- Все равно, классно, - сказала Йоко, - Это надежнее и проще акваланга и ребризера. 
- Это точно, - согласилась кореянка, - Ну, что foa? Пошли под воду, а? Джени, хочешь продвинутую модель первобытного фридайверского пояса? Зачетная штука!
- Я только немного ныряю с трубкой, - напомнила австралийка.
- Все ОК, - успокоила ее Хва, - наш тент всего на пяти метрах глубины. Раз, и там.



Дженифер освоилась в подаренных очках – «кобра» и «первобытном» поясе как раз примерно к тому моменту, когда, отплыв вместе с двумя молодых ныряльщицами на полста метров от берега, оказалась над подводным тентом. При взгляде сквозь слой зеленовато-голубой воды, тент был похож на большой блестящий мыльный пузырь, прилипший к широкому гребню бурого рифового барьера. На этом участке барьера раскинулись густые джунгли из разноцветных водорослей. С боков большого пузыря иногда срывались маленькие пузыри, всплывали и лопались на поверхности.
- Джени, - сказала Йоко, - давай сюда свою TV-камеру и, когда будешь готова, махни ладошкой, а потом сразу ныряй.
- Расслабься, - добавила Хва, - я же говорю, все будет ОК.
- Я постараюсь, - ответила австралийка, отдала японке камеру и начала старательно продувать уши, как написано во всех пособиях для фридайверов.

Минуты через две, она махнула рукой и нырнула. Обе меганезийки тут же нырнули следом, ухватили ее за плечи и быстро потянули вниз. Пузырь на поросшем густыми кустами водорослей коралловом гребне оказался рядом, и сразу стало видно, как он устроен. Действительно, тент, или небольшой туристский шатер, прикрепленный к площадке на гребне восемью шнурами, хвосты которых терялись среди водорослей. Вероятно, на них были маленькие якоря, зацепленные за неровности рифа. От края восьмиугольного тента-шатра до дна оставались вполне достаточные зазоры, чтобы вплыть под тент. Ныряльщицы подтолкнули туда свою гостью, и вплыли за ней.

Австралийка вынырнула из воды в воздушную линзу, и осторожно вдохнула воздух. Ничего особенного. Легкий запах пластика и водорослей. Можно дышать спокойно и осматриваться. Действительно, это был подводный шатер из прозрачной, вероятно – полиэфирной, пленки. Принцип тот же, что и у водолазного колокола. Вот напорный воздушный шланг (Дженифер вспомнила, что видела на палубе «виллы» маленький компрессор, шланг от которого уходил в океан - теперь ясно, что сюда). Простейшая вентиляционная схема. Воздух подается с некоторым избытком, и из-под краев тента  выбрасывается в виде пузырьков. В самом шатре, почти обычный туристический быт. Бамбуковый столик со скамейками с боков и полками сверху, затем блок питания, к которому подключен электро-котелок, фонарь и водостойкий ноутбук. Вокруг тента резвились стайки ярких лимонно-желтых в черную полоску коралловых рыбок...

Йоко похлопала австралийку по плечу.
- Ну, как? Классное изобретение, ага?
- Да. Впервые в жизни вижу водолазный колокол из пленки.      
- Но увы, кузину Хики нам не переплюнуть, - со вздохом, сообщила Хва, - Прикинь, Джени: она акула мозгов, сексуально-ментальная хищница открытого моря. 
- Что-что? – переспросила австралийка.
- То самое. Она вешает i-net-Y-banner, типа: «симпатичная девчонка покувыркается с интересным парнем за некоторую оплату, в туристической или деловой поездке»…
- Вроде бы, - заметила Дженифер, - в Меганезии это не считается чем-то особенным. 
- Да, конечно! – кореянка кивнула, - Фокус в том, какие приглашения принимает моя кузина. Вот ее Y-amigos за последние полтора года, о которых я точно знаю: Тсветан Желев - Болгария, Артуро Аливо - Чили, Чатур Раджхош - Индия, Рохо Неи – наш, с Туамоту, и Го Синрен – Гавайи. И что ты об этом думаешь?
- Ну, два имени я слышала, - сказала австралийка, - Аливо, это астрофизик, участник проекта «ballista», а Раджхош  - очень известный авиаконструктор и бизнесмен.   
- Верно! И остальные тоже парни, что надо. Желев - эксперт по квази-биологической физике, Неи - по экстремальной медицине, а Го Синрен - по проектам перспективной легкой авиации, он работает с многими фирмами, от Северной Америки до Китая.    
- Твоя кузина так получает дополнительное образование? – догадалась Дженифер.
- Ага! – Хва энергично кивнула, - Я же говорю: акула мозгов!
- А знаешь, кого Хики склеила сейчас? - вмешалась Йоко, - Это, блин, вообще… 



Моту Асор, это же время.

На вытянутом островке, немного больше километра длиной, с населением около 500 человек, не так просто найти уединенное место. Но для туземки это вполне решаемая задача. Пак Хики ее решила. Крохотный пятачок, закрытый со стороны суши плотной стеной кустарника-ксерофита, не мог считаться совсем уединенным, но все-таки…
- …Мне было здорово!  - объявила Хики и, проявив недюжинные физические данные, перекатилась вместе со своим партнером так, что оказалась теперь поверх него, - мне действительно было здорово-здорово! А тебе?
- Здорово-здорово, - улыбнувшись, отозвался партнер, довольно светлокожий креол, среднего роста, но почти квадратного сложения, сероглазый и рыжеволосый. Точнее, рыжеусый, поскольку верхняя половина его головы была выбрита так же гладко, как округлый подбородок. А еще, рыжие курчавые волосы густо росли у него на груди.
- У тебя такая прикольная шерсть! – сообщила девушка, ласково проводя кончиками пальцев по этим ворсистым зарослям, - может, ты замаскированный неандерталец?
- Неандертальцы в Гренландии и в Исландии, - ответил он, - А я сайберский ютай.
- Ага! «Ив» - это по-сайберски, а «Козак» - по-ютайски, e-oe?
- E aha, - подтвердил Ив Козак, и медленно, слегка поглаживая кожу, провел ладонью вдоль позвоночника Хики, от шеи до крестца и обратно.    

Девушка устроилась поудобнее, и заметила: 
- Зигмунд  Фрейд тоже был ютай, и тоже психолог. Но гражданский, а не военный.   
- Не он тоже, а я тоже, - уточнил Козак, - И Фрейд был настолько гражданский, что большая часть его текстов – пена. Правда, в меньшей части есть гениальные фишки.
- Про то, что оффи-запреты в сексе делают людей психопатами? - спросила Хики.
- Это частный вывод из одной гениальной фишки Фрейда, - сказал он, - Сама фишка состоит в том, что сам образ жизни человека при классическом оффи-режиме, уже с детства формирует в мозгах, как бы, еще одну паразитную личность, супер-эго.
- Типа, доминирующий мем, точно?
- Мем. Вирус. Назвать нетрудно. А вот понять, как это работает, и использовать на практике, намного сложнее. У меня это профессиональная мечта юности, прикинь.
- Использовать или стереть? – спросила она.
- Использовать или стереть, - ответил Козак.
- Странная мечта, - задумчиво произнесла Хики, - Может быть из-за вот этого?

Она осторожно провела ладонью по его левой щеке, пересеченной старым широким шрамом. Козак немного удивленно поднял брови.
- Возможно. А как ты сделала такой вывод.
- Просто, я стараюсь развивать наблюдательность. Ты чуть-чуть дернул щекой, когда говорил про мечту. Почти неуловимо, но я заметила! Осколок от гранаты, а?
- Нет. Обычный камень.   
- Ты расскажешь или тебе это неприятно?
- Могу рассказать, aita pe-a. История не такая уж длинная.
- Расскажи, - Хики скатилась с его живота на песок, и уселась по-японски на пятках, и добавила, - я вижу: ты хочешь закурить.

Ив Козак снова поднял брови, качнул бритой головой и достал из кармана  шортов, валяющихся рядом, пачку сигарет и зажигалку.
- Ты зверски наблюдательна… - он щелкнул зажигалкой и прикурил, - Если не очень вдаваться в подробности, то все началось с очередного кризиса в Сайберии. Мне было примерно 4 года. И мои родители решили перебраться в Израиль. Правительство этой страны все время приглашает этнических ютаев, как бы, на родину предков. Не знаю, сколько бочек шоколада оно обещало в то время, но моя семья поехала, и как-то там устроилась. Потом начался очередной конфликт с мусульманами-палестинцами. Это называется «интифада». Подростки-мусульмане на улицах швыряют камни во всех не мусульман. Вот так, я в пять лет познакомился с исламом. В клинике мне довольно качественно зашили порванную щеку, но шрам, как видишь, остался. А конфликт все усиливался, и дело шло к очередной войне. Тогда, родители решили, что пора оттуда сматываться, и нашли место в Аотеароа. В Океании шел 2-й год Хартии, а мне уже исполнилось восемь лет. Родители радовались, и я тоже… А потом, мы летели через Шанхай и… В общем, типичный теракт шахида с бомбой в желудке. Тогда как раз появился этот класс устройств… Экипаж был замечательный. Они сумели отчасти восстановить управление лайнером, так что мы не упали, а жестоко приводнились в акватории Вануату. Мне повезло.  Уточняю:  повезло только мне одному.   

Хики задумчиво набрала в ладошки песок и очень медленно высыпала, как будто, на минуту превратившись в живые песочные часы.
- Ты попал в Меганезию, когда тут было не очень-то благополучно, так Ив?
- Возможно, и так. Но я попал в чудесную семью. Хен Туан, архитектор, этнический вьетнамец, ты, конечно, о нем слышала… В  его доме тогда оказалось шестеро детей, которым тоже не повезло. Остальные, правда, местные, после гражданской войны.
- Ого! – воскликнула Хики, - Вот это да…
- Да, - отозвался Козак, - Это первый случай, когда мне здорово повезло. Хен Туан занимался нашим образованием сам, и одна из самых важных вещей, которым он нас научил, это разбираться, в своих эмоциях, и находить их источник. Правда, он это использовал, чтобы проектировать дома, в которых людям уютно. А я уже в 8 лет абсолютно точно знал, что пойду в армию. И, как только мне исполнилось 16 лет, заключил тысячедневный контракт. Вот такая история.   
- А мечта про супер-эго которое надо использовать или стереть? – спросила она.
- Это когда мне было почти 19, и я перезаключал армейский контракт уже после нескольких боевых операций в спецназе, имея нашивки мастер-капрала. Я вдруг сообразил, что на антитеррористических операциях мы воюем с безмозглыми и безвольными куклами. С инструментом, а не с настоящим противником. И, после очередной операции, я брякнул это нашему лейтенанту, Чубби Хок.
- Ого! – снова воскликнула девушка, - Чубби Хок это майор INDEMI, которая…?    
- Вот-вот, - Козак кивнул, - она меня выслушала, сказала: «толковая мысль» и дала ориентировку на Фрейда. Тут-то я и понял, чем надо заниматься.

Девушка снова набрала песок в ладошки и медленно высыпала.
- Я видела изумление в глазах участников этих трех адмиральских делегаций. Они пытались понять, почему здесь, на Улиси, японцы и корейцы ни капли не изменили отношение друг к другу, когда там, на севере, между государством Япония и двумя государствами Корея, Южная и Северная, идет война.
- Это вопрос? – поинтересовался Козак.
- Да. Вопрос. Это имеет отношение к тому мему, или супер-эго?
- Ты уже поняла, что имеет. Война в оффи-системах всегда черпает силу в традиции.
- В фэйк-традиции, - уточнила Хики, - это написано даже в школьном учебнике.
- Конечно, - он кивнул, - Оффи создают фэйк-традицию, внедряет фэйк в общество, и опираются на этот фэйк, чтобы даром получить от общества поддержку. В частности – поддержку в виде живой силы для армии. Это трюизм. Но, таким образом оффи сами попадают в зависимость от фэйка, и если фэйк вышел из-под их контроля то, образно выражаясь, может сложиться ситуация, когда хвост начнет вилять собакой.

Хики внимательно посмотрела на обер-лейтенанта INDEMI.
- Вернее, - произнесла она, - кто-то может сложить ситуацию так, что хвост начнет…
- Это уже детали, - сказал Козак, - возникла такая ситуация случайно, или не совсем случайно, это другой вопрос. А мы говорим о мотивах оффи в этой ситуации. Они понимают: война в Японском море стремительно разрушает экономику, а значит, и структуру власти. Ни в одной из трех стран, правящая группировка не имеет шансов получить выгоду от этой войны, значит, войну надо срочно прекращать. Но как это сделать, не потеряв лицо, не нарушив священную фэйк-традицию, к которой все три стороны автоматически обратились, как только прозвучали первые выстрелы?
- Нужен посредник, который соответствует фэйк-традиции? – предположила Хики.
- Верно, - разведчик кивнул. – Как сказал Кнут Вилбраге, неглупый чиновник ООН, сторонам нужен аналог Дельфийского оракула, к которому обращались мифические правители предков юро. Улиси, где поддерживаются почти мифические, морские традиции Японии и Кореи, и оба этноса живут в согласии - это удачный образ. Он изумляет и внушает надежду. Через оракула Улиси можно объявить волю богов. 
- Я поняла, Ив. А текст воли богов стороны заранее согласовали за кадром, так? 

Ив Козак снова кивнул. Хики на секунду задумалась и спросила:
- Если все заранее согласовано, то зачем тут понадобился Наллэ Шуанг?
- Угадай, - предложил он.
- Есть другая проблема, по которой воля богов еще не согласована, так?
- Очень точный ответ, - похвалил разведчик.
- …И это проблема Цин-Чао, - добавила она.
-  Ты опять права, - подтвердил Ив Козак, – это проблема Цин-Чао. Так называемое «японское общественное мнение» с большим доверием отнесется к посредничеству Шуанга в проблеме Цин-Чао, если будет считаться, что корейская проблема успешно решена при его прямом участии. Бытовая логика: помогло раз – поможет и другой.

Девушка протянула руку и кончиком указательного пальца нарисовала на животе разведчика вопросительный знак.
- Ты рассказал интересные и мало кому известные вещи. Но, ты не похож на парня, который делится секретами просто по релаксу, после хорошего секса. Значит…
- Бывают же такие проницательные девушки, - ответил он, - Видишь ли, я скромно надеюсь, что ты поможешь навести маленький невидимый мост с некой фигурой.   
- Некую фигуру зовут Го Синрен? – предположила Хики.
- Именно так. Если ты догадалась, то ты, видимо, знаешь, что он сейчас на Пелелиу.
- Знаю, - подтвердила она, - А что такое «маленький невидимый мост»? 
- Это, - сказал Ив Козак, - довольно простая штука…



К западу от моту Асор, рядом с моту-оно Бегеф, несколько позже.

…Прозрачный подводный шатер-тент показался Дженифер Арчер хотя и несколько новаторским объектом, но не слишком. По сути, тот же водолазный колокол, только пленочный. Но подводный огород на гребне погруженного кораллового рифа поразил воображение австралийки. Вроде бы, логично: если есть обитаемый шатер на дне, то напрашивается идея устроить вокруг плантацию. Это теоретически. Но практически, когда Хва, буднично сообщила: «Я пойду за салатом и яблоками», прицепила к поясу сетку и груз, и отправилась наружу, в разноцветные подводные джунгли. Дженифер ущипнула себя за ухо, чтобы убедиться: это не сон, а убедившись, схватила камеру и поймала кореянку в видоискатель.
- Что ты напрягаешься? – поинтересовалась Йоко.
- Ну… - протянула австралийка, заворожено глядя сквозь прозрачную стенку, как Хва деловито обрывает с подводных деревьев и складывает к себе в сетку буро-зеленые и пурпурные листья и какие-то круглые желтоватые плоды, - …Это так необычно.
- Ага, - обрадовалась японка, - ты не видела таких растений! Это мы с Хва привезли с биостанции Никаупара, что в южной половине архипелага Кука.
- Здорово!.. А как долго вы вот так работаете на дне без воздуха? 
- Обычно - две с половиной минуты. 
- А у нас в Австралии, - заметила Дженифер, - на клубных соревнованиях опытные фридайверы задерживают дыхание на шесть минут.

Йоко, разливая только что сваренный какао в чашки, пожала плечами.
- Я смотрела по TV чемпионат мира. Там висели под водой более четверти часа, как медузы. Ну, и какой смысл так рисковать здоровьем? Есть комфортное время: две с половиной минуты. И, кстати, нельзя делать больше тридцати долгих нырков в день.   
- Стоп, - сказала австралийка. – Ты говорила, что ама делали по сто нырков в день.
- Ага. Обычно даже больше.
- Э… Но сейчас ты сказала: не больше тридцати.

Раздалось громкое фырканье и плеск. В шатер вернулась Хва с почти полной сеткой добычи. Плюхнув свой улов в пластиковое ведро, она поинтересовалась:
- Hei foa… Уф!..  О чем спорим?.. Уф!..
- Про рабочий день ама, - ответила Йоко, и пихнула подруге в руки чашку.
- Мерси… - кореянка стала пить маленькими глотками, продолжая шумно дышать.
- Так, я не понимаю, - сказала Дженифер, - сколько раз в день ныряли ама?
- Ама, – сказала японка, - ныряли на минуту с трехминутными перерывами. Итого получалось 15 нырков в час, а рабочий день в среднем 7 часов.
- Смертельный ритм, - добавила Хва, - Хотя, некоторые доживали до старости.   
- Доживали глухими, и с регулярными обмороками, - уточнила Йоко, - Прикинь, они ныряли на 20 метров, с пудовым булыжником, чтобы быстрее добраться до дна, там собирали ракушки, и выныривали тоже быстро. Тут и эмболия от пузырей азота, и кумулятивное кислородное голодание клеток мозга, и баротравма легких и ушей…
- Но фридайверы - рекордсмены ныряют на 200 метров, - заметила австралийка. 

Хва, продолжая мерно и шумно вдыхать и выдыхать, прокомментировала
- Одно из двух… Уф… Или они психи… Уф… Или роботы… Уф… Или ньипы.
- Даже ньипы не ныряют на 200 метров, - возразила Йоко.
- Ну… Уф… Тогда одно из двух… Уф.
- Кто такие ньипы? – заинтересовалась Дженифер.
- Ньип это по-фиджийски, - ответила Йоко, - а по-вашему, буньип.
- По-алеутски – тупилак, - добавила Хва, - Уф!   
- Девчонки, вы серьезно? Ведь буньип, это чудище из сказок наших аборигенов!

Йоко встала и, закрепляя на своем поясе груз и сетку, произнесла.
- С ньипами та же история, что с тюленями-сиренами. В сказках, это полурыбы полуженщины, с большими сиськами. А реально – морские млекопитающие.
- Да, - австралийка кивнула, - Некоторые ученые считают, что буньип это какая-то разновидность тюленя, но…
- Какие, на фиг, тюлени? – перебила японка, - Это просто древняя раса людей, типа лемурийцев. Ладно, foa, я пошла смотреть ловушки на лангустов.
- Раса людей? – недоуменно переспросила Дженифер, но Йоко уже ушла под воду, появилась по ту сторону прозрачной стенки, махнула ладошкой, позируя на камеру, и поплыла вглубь джунглей (или огорода) из разноцветных водорослей.
- Прикинь, Джени, - сказала Хва, завершившая свои дыхательные упражнения, - Плюс подводного тента в том, что ты идешь в промысловую зону и обратно без компрессии-декомпрессии. Нет перепада глубины. Если натыкать дорожку таких тентов через 20 метров по горизонтали и через 3 метра по вертикали, то будет реальный маршрут для туристов-фридайверов. Не для тех маньяков-монстров, которые ставят рекорды, а для нормальных ребят, которым нравится плавать под водой без всяких дивайсов.
- Отличная идея, - согласилась австралийка, - Я думаю, наши зрители это оценят. И ассоциация малобюджетного туризма тоже. Это как раз то… А давай ты, все-таки, договоришь про буньипов. Я пока не поняла, это реальные люди, или мифические?
- Реальные. Они живут в болотах на северо-западе Новой Гвинеи - Хитивао, кстати,  недалеко от твоей северной Австралии. А одна триба откочевала на Пелелиу. Это примерно 300 миль на юго-запад отсюда. Я их там видела вот этими глазами.

Для убедительности, кореянка показала растопыренными пальцами на свои глаза.   
- А на кого они похожи? – спросила Дженифер, - Ну, хотя бы, приблизительно?
- Ну, если приблизительно, то это невысокие, черные, живут на берегу, ныряют.
- Береговые негритосы? Как филиппинские аэта или андаманские аборигены?
- Ага, - Хва хихикнула, - Так на языке еврокультуры. Если черный, то негр. А если маленький черный, то негритос. Негр-недоросток. По ходу, болел рахитом. Если  косоглазый, то монгол. Если косоглазый, но живет не в Монголии, то монголоид. А европейцы, это высшая раса, хули им разбираться в различиях цветных мартышек?
- Хва, ты несправедлива! – возмутилась Дженифер, - Я никогда не…
- Джени, ты классная! – Хва стремительно обняла австралийку и влепила ей звучный поцелуй в нос, - Это я прикололась. Без обид, ОК? А микро-этнос буньипов открыли этнографы-любители, то ли в прошлом году, то ли даже в этом.
- Э… А откуда известно, что это буньипы?
- Ну… - Хва задумалась на секунду, - Типа, по сумме признаков. Ты бы поехала, и посмотрела сама. Так надежнее, ага?
- Да,- призналась австралийка. – Я не поверю, пока не увижу. Слишком странно. 
- У тебя правильный подход, - одобрила Хва, - Я тебе потом покажу на карте...

Снова послышалось фырканье и плеск. Вернулась Йоко, и сунула в руки Хва сетку, ставшую похожей на какое-то инопланетное существо с множеством шевелящихся колючих лап и усов.
- Уф!... Выгружай это… Уф… Где какао?... Уф… Ага, вот!
- Урожайный день, - сказала кореянка, начиная выпутывать лангустов из сетки.
- Уф! – Йоко глотнула какао, - По ходу, наверху… Уф… Тбанга на проа, … Уф!
- Ваш постоянный мужчина из Малави? – уточнила Дженифер.
- Ага, - Хва кивнула. – Если он наверху, то, догадается нырнуть… О! Догадался!

Благодаря четкой профессиональной реакции, австралийка успела поймать нового персонажа в видоискатель камеры, в движении от поверхности океана к подводному шатру-тенту. Сюрреалистический эпизод, достойный занять место в какой-нибудь киноленте из жизни любителей пейотля. Здоровенный голый негр плавно падает вниз головой сквозь аквамариновое мерцание, держа в правой руке квадратный чемодан чудовищного размера, и ритмично размахивая ногами и левой рукой.   

А через несколько секунд, выборочно выбритая голова негра с оставленной по осевой линии черепа полосе короткого ворса, похожей на щетку, высунулась из воды уже под тентом. Вращая глазами и широко улыбаясь, он пророкотал:
- Девчонки! Я купил на конверсионном сэйле классный военный шкаф! Вы говорили: сюда нужен шкаф! Я искал и я купил! Он тяжелый, но хороший и очень дешевый! Да!
- Тбанги, а он сюда влезет? – подозрительно спросила Йоко.
- Влезет-влезет, - авторитетно ответил негр, - но надо мне помогать. Будет так. Вы две поднимите края тента там и там, а третья девчонка потянет, когда я буду толкать.
- Это Джени из Калумбуру, Австралия, - сообщила ему Хва.
- Уа! Хорошо! Джени из Калумбуру, ты поняла, как надо помогать?   
- Вроде бы да… - ответила Дженифер.

… И следующее четверть часа, она чувствовала себя Ларой Крофт, расхитительницей гробниц, добывающей каменный саркофаг фараона из полузатопленной пирамиды, с физической поддержкой очень шумных туземных криминальных субъектов. «Военный шкаф», склепанный из толстых дюралевых листов, и пустой-то весил никак не меньше полцентнера, а сейчас он был еще и наполнен морской водой… Тем не менее, Тбанги оказался прав. Этот жуткий параллелепипед, покрытый частично облезшей зеленой краской, пролез внутрь шатра и поместился там, заняв, правда, четверть внутренней площади. А четверо героев, исчерпав силы, уселись за столиком с чашками какао.

Йоко, не вставая с места выделила взглядом клеймо на боку шкафа и прочла:
«Yap Metalurgika Fabrika te Foa Navi te Meganezia 16 jan 2-do eno Magna Carta».      
- Офигеть… - буркнула Хва, - эту штуку сделали для флота во 2-м году Хартии. А на острове Йап действительно была металлургическая фабрика?
- Она там и сейчас есть, - ответила Йоко, - Это тот дом, где электрическая печка для переработки металлолома, которую янки оставили после войны с самураями.
- Хэх… В смысле, дом, где сейчас кабак «Харакири»?
- Ага! – японка кивнула и повернулась к Тбанги, - Как ты затащил это на проа?
- Так, - невозмутимо ответил негр, - Это не очень удобное, но не очень тяжелое, нет. 
- А где ты оставил мелких?
- У тети Ми. Нормально?
- Ага. А ты ей сказал, что завтра мы хотим взять мелких с собой на рыбалку?
- Да. Тетя Ми согласилась, если будет хорошая погода, и вообще.
- Если моя мама говорит «и вообще», - произнесла Хва, - то это подозрительно.

Йоко беззаботно махнула рукой.
- Aita pe-a. Мы ее уговорим. Скажем: с нами австралийка-репортер. Так, Джени?
- Мы покажем тебе классные места! - добавила Хва, - Ты вообще обалдеешь!   
- ОК, - Дженифер кивнула, - Я бы хотела обязательно побывать на Фалалопе…
- Фалолоп мы тебе тоже покажем, - мгновенно отреагировала кореянка.
- …И у меня вдруг возник смешной вопрос, - продолжила австралийка, - Почему в Полинезии и Папуа традиционно есть ныряльщики любого пола, на Филиппинах и в Африке, обычно, мужчины, а в Корее и Японии, практически, только женщины?   
- Это, как бы, политэкономия, - ответила Йоко, - В средневековой Японии мужчина - простолюдин был рабом феодала. Раб обязан платить налоги плюс исполнять любую работу по приказу феодала. Раб по-любому должен заплатить весь налог даже если половину времени он таскает камни на строительстве замка для феодала.  Женщина  -простолюдинка прилагалась к этому рабу, типа, как бытовой инвентарь. Сама она не платила налоги и не выполняла принудительных работ. Мужчина-раб, чтобы как-то выкрутиться с налогами, отправлял ее нырять за жемчугом. Вот тебе и ама.

Дженифер привычно потянулась за электронным блокнотом, который лежал у нее в кармане шортов, потом сообразила, что шортов нет, и что вообще она голая (если не считать «первобытного» дайверского пояса). Пришлось полагаться на память.
- Я точно где-то читала, что и у ама, и у хэнио в семье был матриархат. А в истории, которую рассказала Йоко, виден явный патриархат.
- Это только первые поколения ама, - пояснила японка, - А дальше так: до женщин постепенно дошло, что мужчина в семье это не источник добычи, и не защитник, а источник затрат и рисков, поэтому, лучше обходиться без него.
- Совсем?! – удивилась Дженифер.
- Ну, не то, чтобы совсем. Мужчина, например, нужен для тяжелых работ по дому, и заменить его тут в средневековых условиях нечем. Но для этого достаточно одного мужчины на пять женщин. Получается экономичная полигамная семья.
- Прикинь, гло,  - добавила Хва, - если добытчик – мужчина, то полигамия обходится дороже, чем моногамия, а если добытчики – женщины, то дешевле.

Тбанги похлопал себя по широкой груди и авторитетно пояснил.
- У вас в Австралии это называется «налоговая оптимизация». Но хитрые японские чиновники сделали равноправие, и стали брать налог с женщин тоже. Паразиты.
- Э… - задумчиво протянула Дженифер, - но здесь, в Меганезии, как я помню, налоги берутся с домовладения, и не важно, один там мужчина, или не один…
- Социальные взносы, - поправила Хва, - а к чему ты это?

Погладив кореянку по спине, Тбанги снова дал авторитетное объяснение.
- Хва, ты очень недогадливая. Джени из Калумбуру интересно: почему ты и Йоко так делаете, если нет экономии на взносах-налогах. Это понятно. Вы делаете потому, что обычай уже тут, в генах, - африканец взял двумя пальцами свой весьма внушительный половой член и слегка шлепнул им по скамейке (вероятно, в порядке иллюстрации к тезису об обычаях, которые в генах), и добавил - …Поэтому, ты и Йоко шляетесь по всяким парням в кампусе, и где попало. Потом вы ругаетесь с ними и переживаете. А Тбанги вас утешает, и готовит вам вкусную еду. А что делать, если такой обычай?   
- Да, действительно… - несколько растеряно произнесла австралийка.
- Моя мама говорит, - сообщила Йоко, похлопав африканца по бедру, - что Тбанги талантливый интуитивный социопсихолог, и ему надо учиться по этой линии. 
- Тетя Шимо такая умная, - проворчал он, - А если я буду учиться, то кто тогда будет заниматься домом и хозяйством?   

Йоко, кажется, хотела что-то возразить, но тут в ее наплечном браслете и в таком же наплечном браслете Хва, синхронно запищали мобайлы…



Синхронный звонок на мобайлы Йоко и Хва, и стремительное исчезновение обеих ныряльщиц (оказавшихся еще и волонтерами локальной морской полиции), застало Дженифер слегка врасплох. Тем не менее, она сняла хороший клип. Приводнение патрульного вироплана прямо над «подводным огородом» (видна темная тень на серебристой поверхности океана). Потом две всплывающие фигурки ныряльщиц, некоторая суета на поверхности (это им помогают забраться из воды в кабину), а завершающие кадры: рябь от воздушного потока, и тень, как бы, расплывается. 

Тбанги воспринял это событие, как довольно ординарное и, когда тень вироплана ускользнула, с философским спокойствием сообщил Дженифер:
- Бывает, что или теряется что-то нужное, или находится что-то ненужное, и надо разбираться. Вот, разберутся, позвонят, и скажут:  «Тбанги, мы разобрались, и мы голодные, очень-очень, да». А Тбанги знает заранее, и готовит покушать.   
- Не очень-то спокойная жизнь, - заметила австралийка.
- Нет, - африканец улыбнулся и повертел головой, - Хорошая жизнь! А если Джени поможет поднять хавчик наверх, в проа, то будет совсем хорошая жизнь.
- Что надо делать? – спросила она.
- Просто, выныривай, залезай на проа, там есть шнур с грузом. Спускаешь его вниз. Я привязываю ведро, дергаю шнур, ты поднимаешь и отвязываешь. Еще раз так, чтобы поднять второе ведро. Потом я выныриваю, а потом мы причаливаем к вилле.

Виллой Тбанги называл весь моту-оно Бегеф, вместе с трофейным германским буем-домиком, с огородом и прочим незатейливым хозяйством. Через четверть часа, они с Дженифер подняли со дна на борт проа два ведра улова, высадились на берег моту, и африканец сразу приступил к подготовительным и кулинарным процедурам. Он, без спешки, творил в котле рагу из овощей и морепродуктов, а чтобы гостья  не скучала, снабдил ее ноутбуком, с уже открытым австралийским мультимедиа каналом. 

--------------------------------------------------------
07 октября, 13:45, MCA-online.
Горячая политика: события и комментарии.
Сиамский Кризис: Бирма – Таиланд - Камбоджа.
Итоги 40-часовых сражений в Японском море.
Война в Тихом океане. Оборона Окинавы.
Агрессия Нуэва-Гранада в Карибском море.
«Война корветов» за рыбные ресурсы в Арктике.
Сражения на «огненной дуге» в Южном Судане. 
--------------------------------------------------------
Вчера после наступления темноты, ВС Индии вторглись в бирманскую провинцию Тенассерим: на архипелаг Мергуи и полосу на северо-западе полуострова Малакка Морской десант стремительно занял узкий участок полосы по 14-й параллели С.Ш. от Андаманского моря на западе до границы Таиланда на востоке, отрезав Тенассерим от основной территории Бирмы. Корабли Сиамского флота ВМС Индии уничтожили ключевые точки береговой охраны Бирмы в Тенассериме, и на островах Мергуи.

Согласно заявлению МИД Индии, данная акция предпринята с целью поддержки этнической автономии Мон, незаконно оккупированной властями Бирмы в конце прошлого века. Олдермены народа Мон разумеется, были показаны по TV и очень позитивно отозвались о действиях индийских военных. Такая политическая игра в «автономные микро-этносы» уже стереотипна для военных аннексий этого года.

Вооруженные силы соседнего Таиланда приведены в полную боевую готовность и сосредоточены вдоль границы с Тенассеримом. На курорте Пхукет, на побережье Андаманского моря в ста милях южнее Тенассерима, гражданский аэропорт предан военной комендатуре. Тайское правительство уже извинилось перед туристами.

Многие аналитики предполагали, что ВМС Индии, вслед за островами Препарис, оккупирует и островов Мергуи, но мало кто прогнозировал атаку на континенте. Постфактум, индийский блицкриг на таком длинном береговом участке континента (точнее, полуострова) военные эксперты объясняют боевым применением летающих субмарин. Благодаря этим аппаратам (впервые примененным в военной практике), индийский корпус вторжения получил превосходство в воздухе. Вероятно, летающие субмарины заранее, скрытно, под водой, выдвинулись к берегам Тенассерима.

Подробнее о летающих субмаринах – в нашей специальной программе, в 22:00.

--------------------------------------------------------
События на побережье и островах Сиамского залива, в районе условной демаркации между Камбоджей и Таиландом, по 103-му меридиану, стали неожиданностью для аналитиков. Тут расположен «Красный треугольник» Дарунг - Кхеолонг - Кутхвей, который до февраля этого года контролировала «Новая Армия Красных Кхмеров». В феврале их основная группировки, во главе с командиром Ним Гоком, ушла на юг и захватила Восточный Тимор. Сейчас Тимор-Лесте это динамично развивающаяся, существенно милитаризованная страна с более, чем миллионом жителей.

Отлично обученный и экипированный пятитысячный отряд Ним Гока внедрился в «Красный треугольник», вероятно, за несколько дней до вторжения ВМС Индии на Малакку. Когда из-за индийского вторжения, силы Таиланда начали экстренную переброску на юго-запад, отряд Ним Гока стремительно уничтожил все военные группировки своих противников в «треугольнике». Операция, по мнению экспертов, аналогична операции «IBM-ZAREMO» в дельте Замбези в апреле этого года.

Военные эксперты считают, что в данный момент ни у Пномпеня, ни у Бангкока нет достаточно сильного армейского контингента, чтобы воевать в болотных джунглях «Красного треугольника». Сейчас активно дискутируется вопрос: как Ним Гок заранее узнал о времени индийского вторжения в Бирму? Кто информирует Ним Гока? Кто стоит за «ренессансом Красных кхмеров»? Гипотезы аналитиков - на нашем канале в 23:00. 

-----------------------------------------------------------
Боевые действия в Японском море между флотом Японии и флотами обеих Корей, начавшиеся вечером 5 октября, приостановлены сегодня в полдень. Это перемирие достигнуто благодаря посредничеству NLO – ассоциации традиционного дайвинга, включающей, в частности, японских и корейских активистов. Mass-media цитируют высказывание доктора Наллэ Шуанга, представителя NLO: «У всех морей один берег. Жизнь у моря учит людей кооперации, а не вражде. Жаль, что некоторые не хотят учиться. Причина этой войны - неадекватные амбиции госчиновников, не имеющие ничего общего с интересами тех людей, жизнь которых связана с морем». 

Военные эксперты в Токио называют другую причину: провокационные обстрелы нескольких японских береговых объектов со стороны «боевой авиации подводного базирования Цин-Чао». По мнению экспертов, обстрелы проведены не самолетами с субмарин-авианосцев (как считалось до сегодняшнего дня), а малыми летающими субмаринами, аналогичными тем, которые флот Индии применил в Тенассериме. Из анализа хода боевых действий следует, что крупная субмарина не могла остаться незамеченной, если бы активно действовала вблизи патрулируемого побережья. В некоторых mass-media уже появились намеки на то, что Индия поставляет Цин-Чао летающие субмарины. Индийское правительство назвало эти намеки «вздором».

За 40 часов войны погибли и пропали без вести несколько тысяч человек, в основном экипажи подбитых военных и гражданских кораблей. Денежные потери экономисты оценивают в 200 миллиардов долларов, что сопоставимо с «большими финансовыми кризисами», которые возникают в мировой экономике примерно раз в дюжину лет.

-----------------------------------------------------------
На западе Тихого океана продолжается «странная война» между американо-японским альянсом и империей Цин-Чао. Альянс отступил на север от 30-й параллели везде, за исключением Иводзима (недалеко от Марианских островов) и стратегически важных территорий Окинава и Миосима (центральные острова Рюкю на 26 – 28 параллелях).

Аналитики опасаются эскалации войны именно на центральном Рюкю, где с каждой стороны сосредоточено до дивизии морской пехоты. По мнению экспертов, альянсу придется защищать Окинаву не от Цин-Чао, а от КНР. Пекин пока что отрицает свое участие в войне, а штаб Альянса делает вид, будто верит Пекину. Обычное военно-политическое умолчание образца еще 1-й Холодной войны. Сейчас Юго-Западное смешанное крыло ВВС Японии и авиа-эскадрилья 27/1 ВВС США, базирующиеся на Окинаве, открыли большую охоту за тяжелыми военно-транспортными самолетами и ударными субмаринами Цин-Чао. (Повторяю: только Цин-Чао  - и никакого Китая!).

Историки сравнивают военные маневры вокруг центрального Рюкю с аналогичными маневрами перед Корейской войной 1950-го (вошедшей в историю, как «война за 38-ю параллель»). Сетевой журнал «US Chronicle Review», по этой аналогии, дает прогноз последствий возможной «войны за 30-ю параллель». Разрушение около 80 процентов японской экономики и половины социальной инфраструктуры, гибель полумиллиона военнослужащих с каждой стороны, в т.ч. 50 тысяч американских солдат. Последний прогноз вызвал антивоенную и анти-японскую реакцию общественности США... 
-----------------------------------------------------------



Дженифер Арчер отвернулась от экрана и тяжело вздохнула.
- Тбанги! Ну, почему кругом война?
- Кругом очень много очень глупых дураков, вот почему, - ответил ей африканец, не отвлекаясь от неспешного процесса приготовления рагу, - А в тех странах, где очень глупых дураков меньше, войны нет. Про это есть наука политэкономия. 
- А что, если… - начала Дженифер, решив уточнить политэкономическую платформу африканца, - …в какой-то стране мало дураков, но у соседей их очень много, и соседи нападут на эту страну? Тогда там тоже начнется война, не так ли?
- Нет. В стране, где мало дураков, управляют умные. Они заранее что-то придумают.
- А что, если это маленькая страна? Что можно придумать в такой ситуации?
- Есть маленькая страна Терра-Илои – Северный Чагос, - сказал  Тбанги, - Там живет человек триста. Соседи не нападают, нет. Значит, можно придумать.   
- Терра-Илои входит в биокеанийский военный блок, - заметила Дженифер.
- Да, - Тбанги кивнул, перемешивая ложкой варево в котле, - а что в этом плохого?

Австралийка посмотрела на аквамариновые волны, набегающие на белый песок, на зеленый берег Асора вдали, на длинные белые облака, ползущие по выцветшему до размытого лазурного цвета небу, и на невозмутимого африканца, который сидел на корточках рядом с котлом, установленным на что-то вроде спиртового примуса.
- Слушай, а зачем ты варишь так много рагу? Тут получится на целую толпу.
- Да. Надо на целую толпу, - подтвердил он, и добавил, – Джени, тебе не нравятся эти новости? Хочешь, я найду тебе другие, а?
- Да, Тбанги. Я не хочу про войну! Есть ли тут антивоенный новостной media-канал?
- Слева на экране есть квадратики, это каналы, - сказал африканец, - ткни квадратик, который с желтой каракатицей. Это «NLO-lipo», наш канал, он против войны.   

-----------------------------------------------------------
07 октября. NLO-lipo. Новости нашего моря.
-----------------------------------------------------------
Все вы, конечно, знаете Нан-Мадол, загадку восточных Каролин, мини-архипелаг из прямоугольных каменных платформ, построенный вероятно, в XIII веке, около юго-восточного берега острова Понпеи. О том, для чего древние канаки создали комплекс, общей площадью квадратный километр, опирающийся на риф, лежащий на глубине 20 метров, спорят историки. А несколько студентов из технических колледжей Увеа и Никаупара задумались о том, каким методом в XIII веке был создан этот архипелаг. 

Очевидно, что технология не требовала ни высокой точности, ни мощных подъемно-транспортных машин, ни какого-либо индивидуального мастерства. Иначе говоря: в современных условиях она может быть воспроизведена сказочно дешево. А дешевая застройка мелководных банок платформами из самых простых бетонных блоков, без связующего материала и без подготовки дна – это крайне привлекательная тема. 

Очень немногие из современных морских сооружений сравнимых габаритов смогут простоять 800 лет без какого-либо обслуживания и ремонта, и становиться с годами только прочнее за счет обрастания кораллами. Инициатор темы, Флер Хок-Карпини,  призналась, что задача выглядела совершенно непонятной, и единственное, что было точно известно с самого начала: задача уже была решена однажды, в XIII веке. Под влиянием этого бесспорного факта, к студентам-тинэйджерам примкнули несколько инженеров и свободных бизнесменов с более серьезным опытом.

В результате, эту необычную задачу удалось решить всего за полгода, и теперь мы демонстрируем зрителям тест-группу из четырех платформ на барьере атолла Нгулу, самого западного из Каролин, в полтораста милях восточнее Палау. Атолл Нгулу, с периметром рифового барьера около 60 миль, имеет всего три надводных участка, с общей площадью 40 гектаров. Жители Нгулу (их тут меньше полста) используют плавучие газобетонные понтоны и опорные металлические платформы, что сильно уступает по комфортности естественной суше. Мэр Нгулу уже сообщил: если тест окажется успешным, то жители намерены застроить 8 квадратных километров «по древней технологии». Четыре платформы-острова, как вы видите на экране, сейчас выглядят вполне надежными. Прочность обеспечена свойствами геометрии кладки.

Сегодня о своем интересе к «технологии Нан-Мадол» заявила компания «SkySurf» (американские Гавайи). Директор этой компании, доктор Го Синрен, уроженец Рюкю, известный своей деятельностью в организации NEROO (Nature-Ecology Resources Of Ocean) и в фонде Комацу Саке Мино (за возвращение молодых японцев-эмигрантов на мелкие субтропические островки своей этнической родины), воспользовался случаем и прилетел на Нгулу, чтобы осмотреть тестовые платформы.

Случай представился т.к. доктор Го был на Пелелиу (округ Палау), где представлял департамент развития Цин-Чао на саммите по международному проекту подводных танкеров для заполярья. Сейчас мы расскажем об этом уникальном проекте…            
-----------------------------------------------------------

На этом моменте, Дженифер отвлекло громкое пиликанье цыганской скрипки. Такой звонок был выставлен на мобайле, находившемся в наплечном браслете Тбанги…



Параллельные события в океанском треугольнике Окинотори – Улиси – Палау.

Многоцелевой истребитель F-4-Phantom II «Chameleon», новая успешная разработка групппы «McDonnell», весом 25-тонн практически невидимый на радарах, трудно различимый в оптическом и инфракрасном диапазоне, замечательно подходил для патрулирования обширной акватории, частично контролируемой противником.

На рассвете 7 октября, один из таких «Хамелеонов», принадлежащий ВВС Японии и дислоцированный на авиабазе Наха (Окинава) вылетел в район Окинотори. Там ему улыбнулась фортуна в виде катера-субмарины Цин-Чао, движущегося в надводном положении, в 40 милях севернее условной океанской границы Меганезии. На катере заметили импульсы боевого радара и, судя по дальнейшим маневрам, капитан решил попытался на предельной скорости уйти от преследования в меганезийские воды.

В начале «Хамелеон» отделяли от добычи 120 миль. Режим невидимости диктовал охотнику невысокую скорость: 200 узлов, но скорость катера была вчетверо ниже, и «Хамелеон» вышел на дистанцию выстрела, когда катеру оставалось около 10 миль до границы. Первый пуск. НУРС, в отличие от самолета-охотника, не был невидимым, а зенитный автомат на катере оказался достаточно эффективным, чтобы, за 30 секунд подлетного времени ракеты «достать» ее… Взрыв в воздухе… «Хамелеон» ушел на разворот, чтобы повторить атаку, но катер успел погрузиться. Теперь под крыльями самолета-охотника простиралась пустая индифферентная поверхность океана.

Впрочем, это вовсе не означало потерю добычи. «Хамелеон» сбросил два активных акустических буя, и скоро на экране сонара возник четкий сигнал. Катер-субмарина продолжал двигаться к границе Меганезии, но теперь уже на глубине 40 метров. У охотника имелись достаточно эффективные противолодочные торпеды, и теперь их можно было пустить в ход… Сначала - круг над океаном, и сброс еще двух буев для уточнения позиции цели… Ожидание… Сигнал… Готовность… Пуск. Торпеда ушла. Через четыре минуты на серо-синей поверхности воды вспучились огромные пузыри. Торпеда сработала штатно. Но поразила ли она цель? Оказывается, нет. Маркер цели, исчезнувший на время распространения эха от взрыва, снова был на экране сонара.

Возможно, катер-субмарина получил какие-то повреждения, а возможно и нет, но он сохранил живучесть, а значит, следовало повторить атаку. «Хамелеон» стал выполнять следующую циркуляцию, и сбрасывать акустические буи… В шлемофонах у первого и второго пилота негромко прозвучал механический голос кибера оповещения:
«You are at the Meganezia frontier now. That’s the line of airwall».
- Давай-ка осторожнее! – нервно сказал первый пилот.
- Но мы же не отпустим этого гада? – спросил второй.
- Не отпустим, - согласился первый, - но не надо лезть через границу.

Второй пилот, продолжая начатую циркуляцию, глянул на навигационный экран. 
- Но мы и не лезем. Мы просто на границе.
- Я об этом и говорю, - пояснил первый, - мы не должны залезать далеко.

Еще два акустических буя упали в воду. Через несколько минут выяснилось, что катер-субмарина поменял курс и теперь движется не на юг, а на юго-восток. Чтобы зайти на подходящую позицию для атаки потребовалось выполнить еще одну циркуляцию.
- Мы не слишком далеко залезаем? – беспокойно спросил второй пилот.
- Думаю, нет, - ответил первый, - всего три мили, это можно считать просто ошибкой.
- Да, три, но сейчас будет уже четыре.
- Ну, пусть, четыре. Мы отстреляемся и сразу уйдем.   

…Вторая торпеда ушла… Ожидание… Снова вода вспучилась пузырями.
- Надеюсь, мы в него попали, - сказал второй.
- Да, но мы обязаны проверить, - уточнил первый, - Надо сбросить еще два буя.
- Но тогда мы окажемся уже пяти в пяти милях по ту сторону границы.   
- Окажемся. Но если мы не проверим поражение цели, то дома нас взгреют.
- Это точно, - согласился второй… - слушай, а что за штука в кормовом секторе?
- Какая-то маленькая штука, - ответил первый, глядя на экран радара. Там появилась  отметка неизвестного летательного аппарата в двух милях за кормой «Хамелеона».
- Еще одна… Нет, еще три… - пробормотал второй, - слушай, откуда они берутся?
- Сверху, - предположил первый, - Поэтому, мы не видим, как они подходят.

В этот момент, бортовой компьютер опознал эти объекты. Возникло сообщение:
«Дроны типа «Sky-frog» ВВС Меганезии. Возможна атака. Пилотам  рекомендуется включить противолазерную защиту. Выполнить включение защиты? Да/Нет?».
Первый пилот, не долго думая, ткнул на сенсорном экране позицию «Да», и в ту же секунду фонарь кабины стал полностью непрозрачным, внутри включилось мягкое искусственное освещение. 
- Разворачиваемся домой? – спросил второй пилот, стараясь проявлять выдержку.
- Да, - первый кивнул, - пойдем по радару, ничего страшного.

Тут на экране возникло очередное сообщение: «Критическая ошибка работы радара. Требуется замена платы IPS-04 в блоке первичной обработки сигнала».
- Ты знаешь, как менять эту плату в полете? – спросил второй пилот.
- По-моему… - начал первый, и в этот момент в шлемофонах раздался голос:
- Авиа-патруль вызывает борт F-4-Phantom II «Chameleon» ВВС Японии. Прекратите летать вслепую, и следуйте нашим указаниям, а то вы столкнетесь с одним из наших дронов лоб в лоб, и будет фатальная авария. Как поняли меня? 
- Мы шли транзитом через эксклюзивную экономическую зону Меганезии, - ответил первый пилот, стараясь, чтобы голос звучал убедительно, - это обычная практика.
- Нет, вы не шли транзитом, а вели промысел в нашей эксклюзивной зоне, - отрезал меганезийский патрульный, - причем вели варварским методом. Так что… 
- Мы не вели промысел, а охотились за субмариной террористов! – эмоционально вмешался второй пилот, -  вы бы лучше нам помогли, чем брать на мушку.
- Про субмарину я доложу своему шефу, - спокойно прозвучал голос патрульного в шлемофоне, - а вы следуйте моим указаниям. Ложитесь на курс саут-ист-саут.
- Я тоже обязан доложить своему начальству, - сказал первый пилот, бросив взгляд на экран позиционирования. Самолет углубился уже на 8 миль в меганезийскую зону.   
- Aita-pe-a, - согласился патрульный, - Докладывайте, но сперва выполните указание.



Океанский катер-траулер, лениво полз по океану в двадцати милях юго-западнее того места, где разыгрывалась эта военно-патрульная сцена, Внешний наблюдатель видимо,  решил бы, что небольшая компания канаков просто занимается любительским ловом рыбы. Ничего особенного - если наблюдать только за верхней палубой (там возятся с сетками-ловушками четверо молодых людей) и не заглядывать в техническую рубку, в которой собралась странная  компания: пожилой японец в штатском и четверо молодых китайцев (два парня и две девушки) в униформе Императорского флота Цин-Чао.   

Японец очередной раз посмотрел на экран ноутбука, где отображалась диагностика состояния систем мини-субмарины, подвергшейся авиа-налету, и произнес.
- Я могу вас порадовать. Техника от «Northrop Grumman’s Oceanic and Naval Systems», штат Мэриленд, не подвела. Маленький, но гордый крейсер, несмотря на разрушение носового обзорного фонаря, потерю половины боевой рубки, и левого верхнего винта, сохраняет ход, управляемость и плавучесть на глубине 50 метров. Скоро, он выйдет за радиус действия буев-сонаров, и вы стартуете. Проверьте акваланги, буксировщики, генератор кислорода и поглотитель углекислоты. Это ваш ресурс жизни.       
- Мы проверяли четверть часа назад, доктор Го, -  заметил старший из китайцев.
- Знаешь, Линси Ли, - сказал японец, - если бы ты был на моем месте, то… 
- Доктор Го, я не имел в виду, что этого не следует делать. Я просто напомнил, когда процедура проверки выполнялась предыдущий раз.

Другой китаец вежливо поинтересовался.
- Доктор Го, разрешается ли задавать вопросы параллельно выполнению задачи?
- Лейтенант Кэн Инхэ, - строго ответил ему японец, - Вы должны полностью исключить любые посторонние функции организма, такие как разговоры, дыхание, сердцебиение, и химические процессы в митохондриях клеток.
- Простите, я не… - начал лейтенант, но его прервал веселый смех. Младшие лейтенанты Юн Чун и Фэй Лани (двое бойцов женского пола, входившие в состав китайской группы), обладали хорошим чутьем на юмор.
- В серьезных случаях, - пояснил японец. - Иногда надо шутить для разрядки.
- Значит, я могу задать вопрос? – уточнил Кэн Инхэ, начиная заниматься рутинной проверкой акваланга.

Доктор Го улыбнулся и утвердительно кивнул.
- Конечно, можешь. Задавай все вопросы, которые кажутся тебе существенными.
- Почему меганезийский патруль не занялся сразу поисками катера-субмарины?
- Потому, что дроны «Skyfrog» годятся только для перехвата воздушных целей, а для охоты за субмариной нужна техника, способная к длительному барражированию.
- Но для этого у меганезийцев есть дроны «Wabi», - заметил китайский лейтенант.
- Да, – согласился японец, - и, скорее всего, через час они будут здесь. Дальше, если субмарина не ответит на предложение всплыть и сдаться, то на нее начнется охота.
- Через час? – вмешалась Фэй Лани, - В ста милях к югу отсюда сторожит фрегат «Каракиа». Поплавковые штурмовики с него могли бы долететь за четверть часа. 
- Могли бы, но зачем? Эта мини-субмарина никому тут не угрожает, так что ее будут ловить самым дешевым методом: дронами «Wabi» и морской полицией Улиси.
- Фэй, ты еще не поняла, что у нези на войне рулит экономика? - спросила Юн Чун.
- Я это поняла еще два года назад, - ответила та, - но осознала только сейчас.
- Девушки! – строго сказал японец, - не отвлекайтесь, мы говорим о важных вещах.
- Доктор Го, - сказала Юн Чун, - А, если кто-нибудь найдет на дне брошенные нами буксировщики и акваланги? Он может догадаться, что экипаж попал на борт мини-субмарины уже здесь, после авиа-налета.
- Юн, тут глубина три километра. Как ты думаешь, кто-нибудь туда полезет?
- Думаю, что нет, - согласилась она.
- В каком тоне нам следует требовать вызова представителя Цин-Чао? – спросил Кэн Инхэ, и уточнил, - я имею в виду, после того, как нас арестуют.
- В простом тоне, - ответил японец, - Скажи: «запишите в протоколе, что я хотел бы связаться с правительством моей страны». И полисмен запишет, такова инструкция. 



Несколько позже. Атолл Улиси. Моту-кей Бегеф восточнее моту Асор.

Тбанги вошел в воду и, держа на вытянутых руках котел с рагу, скомандовал:
- Джени! Подставь коробку!
- Готово! - ответила австралийка, придвинув контейнер на среднем заднем сидении акваглайдера так, чтобы котел оказался точно сверху.
- Уф! – африканец опустил котел, и влез на пластиковый поплавок, - теперь надо это привязать, чтобы не выскочило, да!
- Куда мы едем? – спросила она.
- Моту Делесаг, - сказал он, махнув рукой на вест-норд-вест, в какую-то точку на невидимом отсюда дальнем полупогруженном барьере, - тут немного, шесть миль, докатимся за десять минут. Я потом по всяким делам, а ты там разберешься.
- А что там такое?
- Наши копы тебе помогут, я их попросил, они сказали «да», - лаконично ответил Тбанги, завязывая последний узел крепежного шнура на контейнере с котлом, и занимая место за штурвалом, - Камеру держи крепче, будет немного трясти.

Завертелся пропеллер, быстро переходя от басового гудения к комариному звону, и акваглайдер, описав крутую дугу, ринулся по диагонали через весь северный сектор лагуны, гулко стуча пластиковым дном по слабым волнам.

Делесаг оказался голым выступом рифа, овальным островком метров 200 длиной. С восточной стороны видно было, что барьер уходит вниз, образуя судоходный канал полмили шириной. За каналом наблюдалась цепь островков, уходящая по барьеру на восток. С западной стороны от Делесага по полупогруженному барьеру, шел как будто километровый фрагмент автомобильной дороги на сваях поверх мола. На Делесаге у въезда на дорогу стояли башенки, наподобие низкорослых маяков, а в конце дорога упиралась в другой миниатюрный островок, но покрытый зеленью. 
- Это аэродром, - сообщил Тбанги, - Сейчас я выгружу тут свежие лепешки и котел с хавчиком, а ты отвезешь девчонкам, ОК? Копы тебе помогут.
- ОК, - сказала Дженифер, спрыгивая на мелководье у берега, - А куда поедешь ты?
- На Лосиеп, - сказал африканец, и махнул рукой на юго-восток, - Надо отвезти тете Ми морской салат и морские фрукты для мелких. Типа, свежие детские витамины. Да.    



После того, как Тбанги умчался на акваглайдере, австралийка недолго оставалась в одиночестве (а точнее, в компании котла с рагу и мешка с лепешками). Со стороны миниатюрного зеленого островка по взлетно-посадочной полосе резво подкатил квадроцикл, за рулем которого сидела девушка очень похожая на Хва, но года на три старше, одетая в синие шорты и майку с желтой надписью «Ulithi Foa Police» слева на груди, и вооруженная коротким ружьем, привычно-небрежно заброшенным за спину.
- Aloha, glo! Ты – Джени Арчер, а я – Пак Хики, кузина Хва. Поехали на Паелленг.
- Aloha, - ответила австралийка, - А ты не поможешь мне… Э…

Договаривать не пришлось. Кореянка, с удивительной легкостью, подняла контейнер с котлом и водрузила на багажник квадроцикла. Дженифер оставалось только залезть на сидение, бросив рядом мешок с лепешками.
- Тбанги классный мужчина, - сказала Хики, разворачивая компактную машину почти на месте, - девчонкам с ним повезло. Но они тоже молодцы: умеют хватать удачу за хвост.
- Да, я заметила, - Дженифер кивнула и улыбнулась, - А Паелленг это зеленый островок? 
- Точно. Там контрольный пост, там мы и будем арестовывать самураев - недолетчиков.
- Кого – кого?
- Экипаж японского «Фантома - Хамелеона», - пояснила кореянка.
- А откуда они тут? – удивилась австралийка, глядя то на убегающие назад столбики ограждения взлетно-посадочной полосы, то на зеленую шапку над островком впереди.
- Они еще не тут, но, по ходу, через полчаса будут. Комитет по встрече уже собрался. Ребята из MFRR и один офицер из нашего Гестапо. Ну, ты поняла, ага?

Дженифер Арчер знала, что аббревиатура MFRR означает «Mar Forza Reaccion Rapida» (Морские силы быстрого реагирования), а «нашим Гестапо» в Меганезии, с некоторым юмором, называют военную разведку INDEMI. Компания, увиденная минутой позже на островке Паелленг, более-менее соответствовала образу, который австралийка заранее нарисовала в своем воображении.

Несколько молодых парней и девушек. Одни - экипированы так же, как Хики (и они, очевидно, из «Ulithi Foa Police»). Другие - одеты в комбинезоны «коала»: что-то вроде жилеток-разгрузок в сочетании с шортами-килтом. На жилетке - эмблема «MFRR», из длинного правого бокового кармана торчит рукоятка короткоствольного автомата. И офицер (точнее, обер-лейтенант) Ив Козак – крепкий 30-летний мужчина в полевой тропической униформе болотного цвета, и в зеркальных очках – «тонтон-макутах». Выбритый наголо череп, жутковатый шрам на щеке и рыжие усы, придавали офицеру брутальный вид, но с первых же слов стало ясно: канак как канак. 
- Aloha, мисс Арчер. Я признателен вам, как представителю прессы…
- Можно просто: Джени, - перебила она.
- Прикинь, обер-лейт, Джени наш человек, - добавила Пак Хики.
- Тогда просто... – обер-лейтенант обаятельно улыбнулся, - Ты со своим TV, и ваши морские туристы здесь очень кстати. Когда придурки из «Красного креста» начнут кричать, что мы зверски обращаемся с японскими военнопленными…   
- А они начнут? – снова перебила австралийка.
- Начнут-начнут, - уверенно сказал Ив Козак, - А сейчас я представляю тебе первую группу захвата… Первая спецгруппа! Подойдите сюда для телерепортажа!
- Если есть первая, то, видимо, есть и вторая? – предположила Дженифер.
- Вторая группа, - ответил он, - уже вылетела на точку, где манчжурская субмарина.

Дженифер удивленно тряхнула головой.
- Манчжурская субмарина? Манчжуры это ведь Цин-Чао, не так ли?
- Совершенно верно. Там ты тоже сможешь поучаствовать и снять репортаж. Вот эти ребята, капралы MFRR, Екен Яау и Лэсси Чинкл, тебя добросят.

Парочка старшего студенческого возраста: атлетически сложенный очень темнокожий фиджиец и относительно светлокожая креолка, похожая на спортивную танцовщицу, синхронно улыбнулись и коротко кивнули.
- Лэсси Чинкл? – переспросила австралийка, - А математик Кватро Чинкл, это…?
- …Мой старший брат, - договорила «танцовщица».
- …Вот это… - продолжил Козак, - звено прикрытия: Атсо Маеми и Атсо Наоми из локальной полиции и Атсо Рензо, капрал MFRR.

Трое очень загорелых японцев: две очень похожие друг на друга девушки и парень, одновременно и совершенно одинаково подмигнули австралийке.
- Они всегда так делают, - сообщила Хики, - хотя, между прочим, близняшки только девчонки, а Рензо на полтора года младше.
- А обязательно открывать наши семейные тайны? - спросила Наоми, делая вид, что обижена таким нетактичным заявлением.
- Это для прессы, прикинь? – ответила кореянка, - Тут все должно быть четко. Джени, можешь черкнуть: их маме, Атсо Куми, в 16-м году филиппинский президент вручил «медаль заслуг» за спасательную операцию в проливе Балинтанг, это около Лусона.    
- О! Действительно интересно! Потом расскажете?
- Ага, - лаконично подтвердил Атсо Рензо.   
- …И звено авангарда, - объявил Ив Козак, - Пак Хики и Ким Вйо, локальная полиция, Ким Хвен, капрал MFRR и Квэк Таури, сержант MFRR. Таури! Внимание!
- Слушаю, шеф.
- Репортер Джени Арчер на твоей ответственности. Инструктаж и все такое.



Инструктаж состоялся на северном берегу миниатюрного островка, на узком пляже, выходящем на внешнее мелководное плато рифового барьера, которое, в 200 метрах севернее, обрывалось в открытый океан. Там волны вспухали пушистыми брызгами, и катились к пляжу, уже потеряв большую часть силы, но увеличив высоту. То, что надо любителям поплавать в условиях легкого экстрима. Именно такими любителями были полдюжины австралийских туристов, которые сейчас кувыркались в этих волнах.   
- Типа, они будут наши понятые, - пояснил Квэк Таури, - Шеф пообещал дать им час времени, чтоб по-всякому снять клипы на память на реальном японском истребителе-бомбардировщике 7-го поколения.    
- На американском, - поправила Лэсси Чинкл, - машинка F-4-Phantom II «Chameleon» разработана группой «McDonnell Douglas» в штате Миссури, а выпускается концерном «Boeing», в штате Вашингтон. Правда есть данные, что основные цеха перемещены в Малайзию… Хэх! А кому вкусных яблок с Понпеи? Утром они еще росли на дереве!
- Ставь всю корзину в центр! – потребовал сержант Квэк, - И не сбивай меня с темы! 

Продолжение инструктажа сопровождалось громким хрустом пожираемых яблок.
- Уточняю, - сказал сержант, - Сделанный в Малайзии, но, как бы, в Америке, самолет японских «коку дзиэйтай», что в переводе значит «воздушные силы самообороны». В Японии, как вы знаете, официально, по конституции, нет ни армии, ни ВМФ, ни ВВС. Однако, по факту все есть. В частности, этот самолет-невидимка.
- Типа, «F-117 Night Hawk»? – спросила Ким Вйо. 
- Темная ты, сестричка, - ответил капрал Ким Хвен, похлопав ее по шее, - Технология «Stealth» это уже древняя история. Сейчас в Америке рулит технология «Tip-skip».
- Пижон, - буркнула она, пихнула его в бок, и сообщила всем, - Мой братик с детства выпендривается. Мама его избаловала, вот что. Типа, первый ребенок, ах-ах. 
- Короче! – рявкнул Квэк Таури, звонко хлопнув ладонью по колену, - В отличие от малозаметных самолетов первых поколений, «Фантом-Хамелеон» почти невидим не только на радарах, но и оптически. Как инопланетянин в старом фильме «Хищник». 
- А сколько эта машинка стоит в деньгах? - поинтересовался Екен Яау.
- В «Нихон Симбун» была info, что 200 миллионов долларов, - ответил Атсо Рензо.
- Охереть… - выдохнула Маеми. 
- Меня бы жаба задушила за такие деньги, - честно призналась Наоми. 
- Это специальная цена, - сказала Лэсси, - оффи так пилят национальный бюджет.

Пак Хики задумчиво и сосредоточенно поскребла макушку обеими руками.
- Теоретически, понятно. Но, блин, 200 мегабаксов за штуку!.. Какая богатая страна Америка, если она выдерживает такое экономическое цунами.
- Уже не выдерживает, - возразила Ким Вйо, - уже надо сливать эти штуки в Токио.
- Так! – прервал эту дискуссию Квэк Таури, - у нас мало времени. Как только наш акустический датчик и интерференционный радар покажут дистанцию 20 миль, мы выдвигаемся на позицию. Джени, ты сразу надеваешь вот этот броник и эту каску, и идешь за мной, пять шагов позади, и два шага справа. Если я крикну «ложись!», то ты  падаешь на землю. Ничего не переспрашиваешь, просто падаешь, и лежишь, пока я не скажу «можно встать». И не поднимай голову. Это очень важно, понимаешь?.. Кстати, Рензо, твоя задача, чтобы понятые не высовывались раньше времени. Они будут без броников и касок, так что, пока есть вероятность, пусть остаются в укрытии.
- Ясно, сержант, - отозвался тот.
- Вероятность стрельбы? – уточнила Дженифер.

Квэк Таури неопределенно пожал плечами.
- Прикинь, гло. Арестовывать японских японцев будут наши этнические корейцы. По историческим причинам, это может шокировать. Мало ли… 
- А почему бы не поручить это вашим этническим японцам? – спросила австралийка, бросая взгляд на тройку Рензо – Маеми – Наоми.
- Потому, - ответил сержант, - что нам поставлена задача: немного шокировать.   
- Хм… - произнесла Дженифер, - а, кстати, ты кореец или японец?
- Я кореец. В смысле, моя мама кореянка. А папа – японец. Редкий случай.
- Значит, есть некоторое…  - австралийка слегка замялась… - предубеждение?
- Непримиримая религиозная вражда, - трагическим тоном произнесла Пак Хики, - я, корейская девушка, почитающая Цзо-оан, духа Созвездия Ковша, не смогу полюбить японца, поклоняющегося Аматэрасу, богине Солнца. Это же очевидно!

Возникла пауза. Все участники группы захвата нахмурились… И хором заржали.
- Прикинь, Джени, - продолжила кореянка, - наши мамы, приехав в Меганезию, очень боялись раствориться здесь, и искали парней той же крови и языка. Так что, в нашем поколении почти все дети - моноэтники. Но мы родились здесь, мы говорим на лифра, пиджин и фую, и в нашем поколении дети часто полиэтники по крови. Все просто.
- Понятно… - Дженифер кивнула, - а что такое «фую»? 
- Типа, тайваньский эсперанто. Продвинутый римейк древнего языка Рюкю.         
- В Цин-Чао этот язык объявлен обще-манчжурским, - добавил капрал Ким Хвен.
- Кстати, - сообщила Лэсси, - мой братик Кватро был в группе соавторов фую. Это его первая международная работа, ему тогда исполнилось 16 лет. Он так гордился! Это он предложил взять за платформу для «Fuyu» не «Esperanto», придуманный в 1887-м, и страдающий еврокультурой, а универсальный и культурно-независимый «Toki pona», придуманный в 2001-м. Эксперты пишут, что это была классная стартовая идея!
- Значит, «фую» придуман 13 лет назад? – уточнил Екен Яау.
- Ага. Кватро же показывал тебе фото-альбом. Там 11-й год Хартии.
- Да… Точно… Хэх… Тринадцать лет они к этому готовились, и…
- Кто они? - удивилась Лэсси.
Екен Яау собрался ответить, но в этот момент раздалась заунывная сирена.
- К бою! – скомандовал сержант Квэк, и началось…

…Сначала казалось, что к островку приближаются два дрона-рэптора, похожие на серебристые ромбики. Они летели параллельно, с интервалом около ста метров, и колеблющееся марево между ними казалось каким-то аэродинамическим эффектом. Только когда дроны разошлись в стороны, а марево - осталось и начало заходить на лэндинг с востока, со стороны моту Делесаг, Дженифер сообразила, что это и есть «Фантом-Хамелеон». Ну, точно, как инопланетянин в костюме-невидимке в старом фантастического боевике «Хищник»… Оглянувшись, она увидела, что семейка Атсо, вооружившись снайперскими винтовками, уже заняла позиции для стрельбы на трех бамбуковых площадках, подвешенных на манер гамаков на кокосовых пальмах. Что касается Екена и Лэсси, то они с винтовками устроились прямо на пальмах.    

Шасси «Хамелеона» чиркнули по ВПП, он прокатился примерно километр и застыл примерно в ста метрах от зеленой шапки моту Паелленг. Сержант Квэк Таури поднял небольшой мегафон и четко произнес.
- Экипажу выйти из самолета на полосу.
- Они не слышат, турбины еще не остановились, - заметил Ким Хвен.
- Логично, - согласился сержант, подождал, пока гудение (кажущееся отсюда совсем негромким) окончательно стихнет, снова поднял мегафон и повторил приказ.

Сейчас самолет выглядел, как огромная стеклянная линза причудливо-сглаженной дельтаобразной формы, стоящая на трех серебристых опорах с черными колесами.
- Какая красивая игрушка, - прошептала Ким Вйо.
- Еще бы она была некрасивая, за 200 мегабаксов, - отозвалась Пак Хики.
В верхней выпуклости линзы возникла четкая овальная трещина, и часть гладкой поверхности отошла назад. Из открывшейся кабины на плоскость правого крыла неуверенно выползли две человеческие фигуры в тускло-серебристых шлемах и в мешковатых крапчатых комбинезонах.
- Трапа нет, - сказал Квэк в мегафон, - так что, не торопитесь, слезайте аккуратно.   
- А если кто-нибудь из них упадет? – взволнованно спросила Дженифер, снимая этот эпизод на TV-камеру.
- Не страшно, - буркнул Ким Хвен, - от крыла до грунта чуть больше двух метров.

Японским пилотам удалось справиться с несложным акробатическим упражнением, и теперь они стояли около правого воздухозаборника.
- Десять шагов вперед, - приказал сержант.
Пилоты послушно прошагали эти десять шагов.
- Шлемы, личное оружие, ремни, и все карманные вещи - на полосу.
Короткая суета, и на полосе образовалось две кучки разнородных предметов.
- Двадцать шагов вперед, - последовал новый приказ.

Пилоты переглянулись, с опасением глядя на рубиновые маркеры лазерных прицелов, мерцающие у каждого из них на бедре и в середине туловища.
- Двадцать шагов вперед, - спокойно повторил Квэк, - В случае неисполнения приказа, будет применена сила… Так… Теперь руки за голову, и замрите. Не бойтесь, никто не собирается стрелять в вас. Проводится обычная процедура безопасного задержания.

Сержант положил мегафон, вынул из кармана пистолет-пулемет, и сказал: «Пошли». Дженифер, чувствуя себя неуютно в непривычном бронежилете и каске, и еще более неуютно от участия в этом достаточно жестоком мероприятии, двинулась вслед за сержантом, стараясь держаться на пять шагов сзади, на два шага справа. Камерой она фиксировала по очереди то идущего впереди и слева капрала Ким Хвена, то девушек, двигавшихся по краям полосы, то неподвижно замерших японских пилотов… Когда дистанция сократилась так, что они могли рассмотреть группу захвата, на их лицах отразился ужас. Похоже, их действительно шокировали полисмены-корейцы.

А еще через четверть минуты, Пак Хики и Ким Вйо ловко защелкнули на запястьях пленников наручники. Сержант Квэк помахал ладонью над головой, давая знак, что понятые с представителем INDEMI могут подойти и начать осмотр. Австралийские туристы, кажется, были в восторге – такой спектакль! Они на ходу окружили обер-лейтенанта Козака и забросали его вопросами, как гида в каком-нибудь музее.
- Ив, а почему такая процедура захвата?
- Это стандартные действия при задержании потенциальных террористов.
- А что сделали эти японские парни?
- Они выстрелили торпедой по неустановленной пока цели в нашей акватории.
- Они стреляли по военному судну или по гражданскому?
- Как я уже сказал, мы не знаем точно, в кого они стреляли. Возможно, это субмарина флота Цин-Чао, а возможно – какой-то другой объект. Но это, по-любому, бандитизм. Представьте, что у вас на Большом барьерном рифе какой-то субъект стал летать и бросать торпеды с центнером взрывчатки. В воде, между прочим, могут быть туристы, рыбаки… И, не забудем о морских животных, которые становятся первыми жертвами подобных военно-бандитских безобразий. Вы уже успели немного посмотреть атолл Улиси, и вы, наверное заметили, какая здесь богатая подводная фауна…

Австралийцы одобрительно зашумели. Теперь им начинало казаться, что локальная полиция обходится адекватно с этими двумя воздушными бандитами, но некоторые сомнения еще оставались. И обер-лейтенант Козак поспешил их развеять. 
- Как я понимаю, вы опасаетесь, что с этими японскими парнями будут обращаться негуманно. Но, вы можете выступить социальными контролерами. Великая Хартия предоставляет право контроля только нашим гражданам, но не запрещает офицеру, проводящему дознание, согласиться с контролем любых нейтральных лиц. 
- Вот это я понимаю, демократия! – произнес один из австралийцев.
- А уже можно фотографироваться на истребителе? – спросила его подружка.



Островок Паелленг, через час.

Екен Яау и Лэсси Чинкл отправились к ангарам, на западный берег моту Паелленг, пообещав скоро подкатить гидроплан к северному пляжу. Дженифер Арчер осталась на пляже в обществе котла с морским рагу, мешка лепешек, огромной корзины яблок (еще утром висевших на дереве на острове Понпеи), и полдюжины своих соотечественников, австралийских морских туристов, уже успевших побыть понятыми и социальными контролерами меганезийского типа, и жаждущих обменяться яркими впечатлениями.
- Один этот истребитель ценой как целый город! - возмущался Ник Вэнс, бессменный старшина серферов полуострова Дампир и Буканерских островов, - А у них в деревне фермеры до сих пор пропалывают поля пальцами, вокруг каждого стебелька риса.
- В Большом Токио, - добавил виндрейсер Эндрю Стокс из Брума, - Парням вроде нас приходится снимать на шестерых одну комнату площадью с мой парус. Чем покупать истребители 7-го поколения, лучше бы построили нормальное социальное жилье. 

Другой виндсерфер Боб Уолш из Гирравина, громко хмыкнул.
- Социальное жилье? Держи карман шире! Для них парни вроде нас, это просто мясо. Знаешь, во время 2-й мировой войны, в Сингапуре они резали наших пленных солдат. Почитай в любой исторической книжке. Самураи – долбанные ублюдки.
- Ублюдки, - согласился Вэнс, - А из своих японских парней они делали камикадзе.
- Точно! - подтвердил Джо Грассер, серфер из Дерби, - Теперь японские политиканы болтают, что идти в камикадзе это было добровольно, а черта с два! Есть фильм про японского дедушку из авиа-взвода, целиком загнанного в камикадзе. Этому дедушке повезло: самолеты кончились. В конце прошлого века он доживал нищим при музее. 
- Еще, самураи – нацисты, добавил Уолш, - Эти два летающих ублюдка, в частности. Видите ли, претензия: почему нас арестовали корейцы? Мол, мы не будем отвечать корейскому копу. Видимо, по их нацистским понятиям корейцы - низшая раса… Зря меганезийцы с ними цацкаются. Поменяли им дознавателя корейца на японку…

Нелли Фогг (носившая неформальный титул «мисс Калумбуру-серф»), улыбнулась.
- Цацкаются, но с юмором. Лихо их отбрила японка – дознаватель. Мол, что это вы дрожите, как сопля на носу? Мы тут не собираемся отрубать вам руки и головы, или обливать вас мазутом и поджигать, морить голодом, или закапывать заживо в землю. Ничего, что японские военные делали в прошлом веке здесь на Улиси. Вам сказочно повезло: вы попали в плен не в Японской империи, а в адекватной стране.
- А разве Япония до сих пор империя? – удивился Стокс.
- Ну, ты даешь! – воскликнул Джо Грассер, - Ты же был в Японии! Там империя, их императора зовут Хидзахито, и армия ему дает присягу, как почти богу. Ничего не изменилось. В Токио врут, что это не армия, а силы самообороны. Но, какого хрена японская самооборона влезла в Меганезийское море? Что она тут самообороняла?

Австралийские морские спортсмены уже давно называли акваторию между Новой Гвинеей и Северным Тропиком не иначе, как Меганезийским морем (по аналогии с Филиппинским, Южно-Китайским и Японским морями).   
- Японские пилоты говорят, - заметила Дженифер, - что охотились за субмариной манчжурских террористов Цин-Чао, которая хотела скрыться в Меганезии.
- Знаешь, Джени, - ответил еще один виндрейсер, Пит Ролинг, - это еще вопрос, кто террористы: Цин-Чао, или те самураи, которые сидят в Токио. Мой троюродный брат Калеб с Гуама в сентябре прошел на северо-восточном пассате по всей Цин-Чао от Минамитори, через Китаото, что севернее Иводзима, до Окинотори. Две тысячи кило вдоль северного тропика под парусом. И он что-то не видел там террористов.
- А как он попал на Минамитори? – удивилась она.
- А так. От Гуама полста кило на север до меганезийского острова Мотурота. Морской трамвай ходит трижды в час. А Ирвин, двоюродный дядя Калеба, меганезиец, капитан фрегата. Он договорился с местными авиа-байкерами. Что для авиа-байкера пролететь тысячу кило? Фигня. В общем, взяли с Калеба за это бочку виски, чисто по-дружески.
- И что? – еще больше удивляясь, спросила Дженифер.
- А вот что: Цин-Чао, это нормальная страна, вроде Папуа, только китайско-японская.
- Манчжурская, - поправил его Эндрю Стокс.
- Калеб не этнограф, в такой политической фигне не разбирается, - сказал Пит, - Хоть манчжуры, хоть марсиане, по фиг, но пожрать там стоит даже дешевле, чем в наших  китайских фанзах, не говоря уже про японские суши-бары. 
- Вот, Токио и объявил манчжуров террористами, - сказал Ник Вэнс, - Конкуренция.
- Я к этому и веду, - объявил Пит, - Калеб, на обратном пути, ехал морским стопом с Окинатори на Фараллон с этими манчжурами на катере. Они говорят: главная наша проблема, это самураи. Мало им врезали янки сто лет назад и нези 20 лет назад. Он вернулся на Гуам, и написал в тамошнюю центральную газету «Pacific Daily News» статью, что зря Вашингтон в 1970-м отдал Токио острова южнее 30-й параллели. Эти острова рюкюйско-манчжурские. Самураи захапали их в конце XIX века. Надо было вернуть этим островам независимость, а не отдавать Токио. Я считаю: Калеб прав.
- Калеб это голова, - согласился Эндрю Стокс.
- Вот-вот! В редакции тоже так решили, и вчера опубликовали. Все могут почитать.

Нелли Фогг вскинула кулаки вверх, жестом футбольного форварда – победителя.
- Wow! Калеб крут!.. Слушай Пит, а островок Йонагуни теперь тоже манчжурский?
- Верно. Это в их провинции Юго-Западное Рюкю, чуть восточнее Тайваня, а что?
- А ты не слышал? - сообщила она, - Тони Боуэн говорил: около Йонагуни - древний затонувший город, офигенный, как на Юкатане в Мексике.
- Ну, блин… Тони крутой дайвер, а мы не по этой части.
- Там не надо никакой крутизны, Пит! Верхушки пирамид почти на поверхности, а центральная часть города - на глубине меньше двадцати метров!   
- Если так, то это толковое место, - высказал свое мнение Джо Грассер.
- Эй, гляньте, какая хреновина! - крикнул Боб Уолш, показывая на запад, - крылатый катамаран, чтоб мне ни дна, ни покрышки!

К пляжу, негромко жужжа внушительным пропеллером, приближался фиолетовый катамаран с 8-метровыми поплавками и крылом приблизительно такого же размаха, установленном сверху, на общем с поплавками кубическом каркасе. Типичная для катамаранов клиновидная рубка была прозрачной, как и положено кабине самолета. Желтая надпись вдоль поплавка «Ulithi Moana Patrol» указывала на принадлежность данного аппарата к парку локальных сил охраны океанского порядка.
- Даю голову на откус, это за тобой, Джени, - произнес Вэнс, - разглядев в прозрачной рубке Екена и Лэсси, - давай, мы тебе поможем погрузить жратву.
- Спасибо! – репортер улыбнулась.
- Никаких проблем, - ответил он, - Эй, Уолш, бери этот котел с другой стороны. 
- Джени, - негромко сказала Нелли Фогг, - Присмотри там за Орлет. Хорошие парни, Чарли и Тони, точно полезут под воду вместе с местными патрульными, а…
- Конечно, я за ней присмотрю, Нелли. Никаких проблем.



Первое, что пришло в голову Дженифер, когда она оказалась  на борту «крылатого катамарана» - это что машинка крайне тщательно продумана с позиции экономики производства. Все элементы явно дешевые, а соединения потрясающе простые. Это несколько снижало эстетичность (машинка выглядела угловатой и коробчатой), но, похоже, не ухудшало ходовые характеристики. Через пару минут после взлета на спидометре высветилась круглая цифра: 200 узлов.
- Не ожидала? – хитро подмигнув, поинтересовалась Лэсси, сидевшая за штурвалом и заметившая интерес австралийки к данным на индикаторной панели.
- Честно говоря, нет. Я думала, это какая-то медленная модель.
- Совсем наоборот, - вмешался Екен, - это гоночный гидроплан. Точнее, его предки – гоночные гидропланы. Гонки проводились в 1920-х годах, и для них изобрели такую конфигурацию машины, только без этой рубки между поплавками. А лет 20 назад на Каролинах потребовались дешевые патрульные океанские флаеры, вспомнилась эта конфигурация, и вот: «Retracer». Тут, на Улиси эту модель штампуют до сих пор.
- Мне нравится в культуре Tiki этот обычай - сказала Дженифер, - сохранять и как-то приспосабливать к современности добротные старые изобретения. А у нас почему-то выбрасывают и забывают. Я с колледжа хотела купить автомобильчик «Volkswagen Beetle» 1938 года. А нигде нет. Только в салонах авто-раритетов по кошмарной цене. Недавно я прилетаю на Атауро, на ярмарку кукол, и вдруг вижу: он! Мой жук!
- Мгновенный оргазм на месте? – предположила Лэсси.

Австралийка качнула головой, в смысле, что ответ близок к истине, и продолжила.
- В общем, я его купила. Это электро-копия из композита, но один-в-один. Он такой трогательный, раскрашенный под божью коровку. Оказывается, их производят почти серийно, на фаббере в ангаре рядом с кукольной фабрикой.
- Атауро классное место, - заметил Екен Яау, - Мы с Лэсси немного пожили рядом, на Тетрабублике Хат-Хат, адаптировали юниоров из Малави. Ну, по ходу, ты знаешь…
- Знаю… Конечно… - неожиданно-потерянно произнесла Дженифер.
- Эй-эй! - Лэсси, не поворачиваясь, похлопала ее по колену, - Что-то не так?
- Нет, ничего. Просто, я вспомнила, что надо приглядеть за одной нашей девчонкой, которая полетела с… Как это называется? Второй группой захвата, правильно?
- Правильно, - подтвердил Екен, - а что с этой девчонкой?
- Ее зовут Орлет Ллойд. Она из нашего серф-клуба. В начале марта она с компанией поехала на остров Роти, кататься на больших волнах. Тогда Роти еще был частью индонезийской провинции Западный Тимор, и перед войной туда приехала банда исламистов, «Тахрир», стражи шариата. Наши ребята не представляли, что это такое, поехали в поселок за покупками, и их там арестовали. Ее парня избили стальными прутьями, а ее тоже избили, и изнасиловали. Потом их бросили в местную тюрьму.
- Я в курсе, - сказал Екен Яау, - дальше ваши морские спортсмены собрали ватагу, пригласили для усиления еще кое-каких ребят, и сделали небольшую революцию с интеграцией Роти в Австралийский союз. А через сутки, Красные кхмеры и наши волонтеры загасили тахрировцев на Большом Тиморе. 
- Да, - Дженифер кивнула, - Примерно так. А в нашем тихоокеанском турне участвует больше десятка морских туристов, которые партизанили на Роти 16-го марта. 
- Ага. Про это я тоже в курсе.
- …Но, - продолжила она, - Того парня среди них нет. Его вытащили живым, и он бы, наверное, со временем, мог выздороветь, хотя у него были серьезные травмы, и ему пришлось бы расстаться с серфингом… В мае он застрелился. То ли, дело в том, что произошло с Орлет, и он не мог этого пережить, то ли, он узнал, что ему больше не скатиться с волны, а скорее всего, оба мотива… Для Орлет это было… Понимаете?

Повисла пауза. Лэсси Чинкл задумчиво похлопала ладонью по штурвалу, и спросила.
- Джени, а как сейчас эта девчонка… Ну, вообще?
- Трудно сказать. Она ушла из серфинга. Это, редко бывает. Правда, морской спорт не бросила. Теперь мы с ней в одном сноркел-клубе, и довольно часто вместе ныряем по выходным. Иногда мне кажется, что с ней все ОК, а иногда – наоборот.
- Как правило, через год это само проходит, - заметила Лэсси.
- Наверное, да, - согласилась австралийка, - Но у Орлет с тем парнем все было очень серьезно. Я не знаю, как это правильно объяснить. У вас, канаков, как-то по-другому устроены отношения между мужчинами и женщинами…
- Ты удивишься, - отозвался Екен, - но они устроены не настолько по-другому.
- Любовь для людей, - добавила Лэсси, - это такая общебиологическая штука.

Екен Яау в легкой задумчивости провел пальцем по подбородку.
- Ну, не совсем обще-. Например, ньипы в этом смысле существенно отличаются.   
- Не так уж существенно, - возразила она, - Все зависит от бытовых обстоятельств.
- Ньипы это то же, что и буньипы, не так ли? – уточнила Дженифер.
- Ага, - Лэсси кивнула, - Если не понимаешь их язык, то может показаться, что они щебечут: «ву-и ньип-ньип». По ходу, отсюда и название. Джени, надо как-то помочь вашей девчонке. Ну, той которая…
- Надо, -  австралийка кивнула, - Знать бы еще, как…
- Сообразим на месте, - оптимистично предположил Екен.



Первое, что они увидели на месте, а точнее, еще на подлете, с высоты около тысячи метров: три пронзительно-оранжевых кружочка, собранные в композицию в форме треугольника посреди безграничной серовато-синей поверхности океана. Только при приближении, стало понятно, что это надувные рафты, сцепленные в единую плавучую конструкцию. К этой конструкции были принайтованы три фиолетовых патрульных гидроплана «Retracer», и при сопоставлении размеров, можно было оценить диаметр оранжевых «солнышек» примерно в 5 метров. Лэсси аккуратно выполнила лэндинг и подогнала четвертый гидроплан к этой тройке. 

Дженифер тут же нашла взглядом Орлет, устроившуюся на краю одного из рафтов в компании братьев Чарли и Тони Боуэн, и у нее сразу немного отлегло от сердца. Она отметила, что братья Боуэн одеты в мокрые гидрокостюмы - значит, они уже начали нырять. А на Орлет был почему-то толстый и длинный (почти до колен) свитер из золотистой шерсти крупной вязки. Дженифер задумалась, с чего бы это (при жаркой солнечной погоде), и тут Екен, сложив ладони рупором, завопил:
- Чито! Иди сюда! Мы привезли классную девчонку с австралийского TV!
- А обязательно так кричать? – поинтересовался молодой мужчина лет 30, вероятно, этнический латино, до этого момента лежавший на рафте, раскинувшись, как морская звезда на дне. Он был полностью голый, и можно было сразу оценить его физическую форму, как почти спортивную, но с заметным брюшком любителя пиццы.
- Обязательно, - объявила Лэсси, - а то бы ты не проснулся.
- Босс не спал, он грелся, - сообщил 20-летний негр-банту одетый в шорты и майку с эмблемой локальной полиции, - мы ставили подводный парковочный шелл.

В порядке пояснения, банту коротко кивнул в направлении компактного компрессора, пластиковый шланг от которого уходил куда-то под воду, а потом в сторону стрелы лебедки, трос которой также шел под воду, в стороне от шланга.
- Привет, ребята, - сказал Чито, - Мисс Арчер, я, как поклонник, вашего канала…
- Просто Джени, ОК? – перебила она.
- ОК, Джени. Будь как дома… Ребята, вы привезли глубинные понтоны?
- Ага, - лаконично отозвался Екен, и они с Лэсси начали выгружать оборудование из багажного отсека гидроплана.
- Я помогу, - сказал банту, и двинулся к ним.

У края рафта раздалось громкое фырканье, и из воды появились Оками Йоко и Пак Хва. Девушки были в своем традиционном снаряжении: первобытный пояс, очки-кобра плюс добавились короткие ласты. Махнув австралийке ладошками, они быстро натянули на себя такие же вязаные свитера, как у Орлет, и продолжили шумно вентилировать легкие.
- Я ничего не поняла, - призналась Дженифер.
- Элементарно, Джени! – объявил нарисовавшийся рядом Тони Боуэн, -  копы спасают экипаж манчжурской мини-субмарины.
- Э… А где эта субмарина?
- Прямо под нами, на глубине чуть меньше полста метров. Ей не всплыть, у нее кусок корпуса вырван, внутри полно забортной воды и 5 атмосфер избыточное давление. Там четверо ребят с аварийным генератором кислорода, и вода им доходит вот досюда.

Австралийский дайвер провел ладонью на уровне своей шеи.
- А что мешает их вытащить? – удивилась Дженифер.
- Включи голову, Джени! Они там не меньше двух часов, и там 5 бар избытка! У них в крови и в тканях полно азота. Если их резко вытащить, они вскипят, как чайники.
- Черт… Я не сообразила… А ты там уже был?
- Еще бы! Мы с Чарли сразу туда нырнули, вместе с Чито и Гдуком. Объясняю: Чито Таволи, это морской шериф, а Гдук Гбата - его помощник. Он конголезец, родом из Мпулу. Тут еще есть папуас и папуаска, Эвбо Рор и Утти Лап. Сейчас они под водой, потом познакомлю. А этих девчонок ты знаешь, верно?
- Знает-знает, - вмешалась подошедшая Йоко, - Хэй, Джени, ты хавчик привезла?
- Черт! Я совсем забыла вытащить из багажника. Там рагу, лепешки…   
- Мы потом будем жрать, - перебила Йоко, - У нас пока рабочая программа.
- Джени, пляши, - потребовал Чарли Боуэн, подойдя к Арчер, - я снял на свою камеру крутой видео-клип с этой мини-субмариной для твоего TV.  Зрители тихо обалдеют. Кстати, твои подружки склонили Орлет к такому экстриму…
- Что ты гонишь! – перебила Хва, - Мы ведь не потащили ее с собой, когда ныряли к подводной лодке. Мы с ней нырнули только на 20 метров, проверить, нормально ли надувается парковочный шелл при погружении.
- А вы сами что, ныряли до субмарины? – изумилась Дженифер.
- Ага, - Йоко кивнула, - Это допустимая глубина, если быть там совсем недолго. Типа, экспресс разведка, пока Чито, Гдук, Тони и Чарли готовили свой эквипмент. 

Чарли многозначительно поднял палец к небу и торжественно произнес.
- Безопасной глубиной для фридайверов считается 12 метров.
- А для аквалангистов сорок, - парировала Пак Хва, - а вы с Тони полезли на полста.
- Мы профи, у нас есть инструкторские лицензии! – заметил Тони.
- Мы тоже профи, - ответила ему Йоко, - Мы ныряем почти с самого рождения, и мы хорошо видим, как человек себя чувствует при конкретном нырке.   
- Мальчишки, я себя действительно хорошо чувствовала, - вмешалась Орлет.

Она уже сняла свитер и осталась в полузакрытом синем купальнике с картинкой на животике: толстый улыбающийся ярко-зеленый осьминог в помятой желтой шляпе.
- Здорово смотришься, - вполне искренне оценила Дженифер.
- Это мы подсказали, - похвалился Тони, - Не все знают, что на Фалалопе есть лавка, в которой специальный робот шлепает тряпочки любого фасона и с любой картинкой.
- Алло, ребята, - Дженифер помахала перед собой ладонями, - объясните толком: что происходит, что за шелл, и как планируется спасать манчжурских подводников?
- Элементарно, Джени, - сказал Чарли, - шеллы это такой надувной домик. Его ставят сначала на глубине, откуда надо поднять людей, и этих людей перемещают внутрь. А дальше, постепенно поднимают лебедкой. 5 метров в минуту с остановками. Быстрее нельзя, а то будет «кессонка». А в надувном домике обогрев, все дела.... О! 

…Около рафта вынырнули два персонажа в масках, экипированные дыхательными аппаратами, похожими не на акваланги, а скорее на ребризеры.
- Это Эвбо и Утти, папуасы, - пояснила Хва, пока братья Боуэн помогали этой парочке вылезти на рафт, - они сюда переехали в середине лета.
- Вместе со мной, - добавил подошедший Гдук, - мы познакомились в Париже, это во Франции. Там в конце июня был, типа, католический фестиваль за прогресс.
- Подключай хвост, - перебил Эвбо, бросая африканцу какой-то провод.
- Joder! Как я замерзла! – сообщила Утти, с бешеной скоростью растирая голое тело огромным пушистым полотенцем.
- Надо нырять в гидрокостюме, - поучительно сказал Тони.
- Мне мешает, - ответила она, - я привыкла без.

Возникший рядом лейтенант Таволи накинул на Эвбо шерстяной плед, а второй плед бросил Тони, видимо, чтобы тот закутал папуаску, когда она завершит упражнение с полотенцем. В этот момент Гдук, присоединив провод к какой-то коробке, объявил:
- Есть акустическое подключение… Тон-тон! На субмарине, слышите меня?
- Да, - послышался хрипловатый мужской голос, - слышим нормально.
- Ага! Тогда скажите: вы сможете сами выплыть наружу, или не уверены?
- Мы можем попробовать, - ответил голос.
- Хэй, - вмешался Чито Таволи, - Не надо пробовать. Скажи: вы уверены, или нет?
- Я не могу обещать, - прозвучал ответ, после некоторой паузы, - Переохлаждение…
- Не хрен думать! - вмешался Екен Яау (на нем и на Лэсси уже были надеты такие же аппараты, как те, которые только что сняли папуасы), - экипаж мини-субмарины уже наверняка не чувствует ног, и… Короче, надо вынимать их. как дизэйблов. 
- Так, - одобрил Гдук, и добавил, обращаясь к Чито, - босс, надеваем «татокиа», а?
- Надеваем, - подтвердил лейтенант, - Эвбо и Утти, вы на связи.
- Ya, - отозвался Эвбо.

Лейтенант коротко кивнул и повернулся к Йоко и Хва.
- Девчонки, вы на страховке и на пульте лебедки. Делайте все по инструкции, e-oe?
- E-ite, - лаконично ответила Хва.
- Ребята, мы ныряем с вами, - четко сказал Чарли Боуэн. Тони уже надевал акваланг.
- ОК, парни, - согласился Чито Таволи, - А Джени может снимать репортаж для TV.
- Я бы хотела, только покажи, где это.
- Субмарина почти точно под нами. Надевай маску, бери трубку и камеру, и можешь снимать прямо из-под поверхности воды, как при обычном сноркелинге. Видимость хорошая, и света на рабочей глубине достаточно.

Действительно, оптическая обстановка была благоприятной для съемок. Дженифер, находясь всего в футе под водой, видела профиль катера-субмарины мерцающий в отраженных лучах солнца, на фоне черной с синеватым отливом океанской бездны. «Шелл» - большой серебристые шар, будто паривший в толще воды, тем более, был хорошо виден. И движущиеся светлые фигурки «второй группы захвата»... Вот, они, постепенно уменьшаясь в размерах, поплыли к мини-субмарине… Исчезли внутри ее корпуса… Страшно долго отсутствовали… Появились. Теперь этих фигурок было не шесть, а десять, и они быстро двигались к серебристому шару… Прошло меньше, чем  полминуты, когда они достигли цели и… 

…Снимать стало нечего, и Дженифер выбралась из воды обратно на рафт. А папуасы, оказывается, развлекали Орлет какой-то историей.
- …Все остыло, и остался маленький остров вокруг кратера, - объясняла Утти, - Дожди наполнили кратер, и в центре стало почти пресное озеро с крошечными островками. Пресная вода в Малом Северном Тонга-Фиджи, это ценность, поэтому остров назвали «Oua-o-oaoa-ua». Это значит: «Гора счастливого дождя». Он в полста милях восточнее атолла Номуавау.
- Хэй, Орлет, - встряла Йоко, - попробуй выговорить: Oua-o-oaoa-ua.
- Сейчас… Оууаууа… Черт!... Оуаоауа… Черт! 
- Не парься, гло, - весело сказал Эвбо, хлопнув ее по колену,- На пинджин этот остров называют просто «Tin-Can». В смысле: место, где можно наполнить жестянки водой.
- …На Тин-Кен жило семей двести, и на Номуавау примерно столько же, - продолжала Утти, - и если какие-то проблемы, то всей толпой переезжали пожить туда или туда. Канакский обычай, прикинь? А когда Фуопалеле стал народным героем революции…   
- Что за история? - поинтересовалась Джени.

Пак Хва похлопала ладонью по дыхательному аппарату.
- Про то, почему этот ребризер называется «тотакиа». Его придумал король Фуопалеле Татокиа, с атолла Номуавау. Кроме того, что он король, он еще преподает прикладную механику в Техническом колледже Тин-Кен. А прикинь: когда он пошел лейтенантом в Народный флот, ему было уже 27 лет, но он читал по слогам и считал, загибая пальцы.
- Талантливый дядька, - оценила Дженифер, - А я весной встречала фамилию Татокиа в репортаже про Молуккскую войну. Но имя там другое. Кажется Хена-Офо.
- Хенаоиофо Татокиа, сын Фуопалеле, - сказала Утти, - Его, как бы, второй раз заочно обвинили в геноциде, в Гаагском трибунале. Прикольно! Первый раз его обвинили за войну 20-го года в Конго-Заире, и тогда в его батальоне был Гдук. Второй раз, в этом году, за освобождение Южных Молуккских островов, и тогда в его бригаде были мы с Эвбо. А потом мы с Гдуком познакомились на католическом фестивале в Париже.
- Вам кажется, что обвинение в геноциде, это прикольно? - удивилась Дженифер.
- Прикольное совпадение, - уточнила папуаска, - А про геноцид, это фигня. Про Конго спроси Гдука, а на Молукка-Саут мы просто зачистили колонизаторов-исламистов.   

Дженифер Арчер покачала головой, и осторожно заметила.
- В статье написано о сожженных деревнях и десятках тысячах убитых мусульман.
- Ну, не знаю, - спокойно ответил Эвбо, - В деревнях мусульмане, обычно, аграрные социалисты, «асвади». У них тоже есть бог по имени Аллах, но у них нет шариата и арабского корана. Они не исламисты, и мы их вообще не трогали. А исламистам мы предлагали добровольно депортироваться в Индонезию. Мы давали им бесплатный транспорт и кое-какие деньги. По инструкции, мы ликвидировали только упертых.
- По-моему, Джени, это правильно, - вклинилась Орлет, - Если бы у нас в Австралии полиция сделала то же самое, то я была бы двумя руками за. А ты?
- Я… Я даже не знаю. С одной стороны, преследовать людей из-за религии…
- Исламисты как раз с этой стороны, - перебила Йоко, - поэтому, с ними невозможно существовать ни в каком пространстве. Или они, или все остальные, прикинь?

Дженифер бросила короткий взгляд на Орлет, и снова покачала головой.
- Ну, на фиг, эту политику… Утти, ты рассказывала про ребризер Татокиа.
- Ага! – папуаска с готовностью кивнула, - Все знают, что человек вдыхает воздух, в котором 21 процент кислорода, а выдыхает смесь, где кислорода 16 процентов. Наши легкие поглощают только 5 процентов кислорода. Значит, когда мы берем с собой акваланг, закачанный смесью типа воздуха, то полезная доля там всего 5 процентов. Остальное мы выдыхаем без толку. Вопрос: почему бы не брать кислород, которым обогащать дыхательную смесь, при рециркуляции? Выигрыш в объеме в 20 раз!
- Это понятно, - Орлет кивнула. – Я читала всю эту агитацию против аквалангов и за ребризеры. Но не спроста за полтораста лет существования и того, и другого, все же, дайверы выбирают акваланг. Я молчу, что ребризер дороже. Ладно. Хуже то, что он значительно сложнее, и он непредсказуем. Он может тебе такого накачать в газовую смесь, что потом год будешь лечиться, если вообще выживешь.

Утти и Эвбо подняли руки вверх, как будто сдавались в плен, и Утти продолжила.
- Все четко, гло! Сложность, непредсказуемость, да еще химический поглотитель углекислоты. В общем, жуть. Так было, пока за дело не взялся Фуопалеле. У него  реальный талант: собирать команду, чтобы упростить и обезвредить какую-нибудь машинку. Для начала, он объявил дюжину проа-конкурсов на всякие такие штучки. Конечно, он потратил серьезную сумму, но зато, получил контакты с экспертами по разным ракурсам этой задачи. И в начале этого года – бац! Получилось решение.
- А в чем там фокус? – спросила Орлет.
- Жидкий газообменный полимер, - ответила Утти, - Типа, как ионообменная смола в фильтрах для воды, только тут для газа. По ходу, это, как бы анти-легкое. Легкое поглощает кислород, выделяет углекислоту и не трогает нейтральный газ. А этот газообменный полимер делает все наоборот.
- Между прочим, - гордо добавила Хва, идея про такой жидкий полимер вбросила моя кузина Пак Хики, когда она придумала аквапак. Джени, мы тебе рассказывали, ага! А Фуопалеле Татокиа только развил эту идею.   
- Пак Хики, - заметила Йоко, - сама говорила, что эту идею подсказал Тсветан Желев, болгарин, биофизик, с которым она кувыркалась на Понпеи.
- И что это меняет? - невозмутимо ответила Хва, - Склеить мужчину, с которым, если покувыркаться, то можно подцепить толковую идею, это тоже талант!
- По ходу, так, - согласилась Йоко, - И, кстати, моя кузина Оками Лэйте, у которой было «отлично» по физхимии в колледже, сказала: такой газообменный полимер придумал не Тсветан Желев, а два японца, доктора Наито и доктора Йокояма в 1975 году!
- Вся генетическая линия Оками, это жуткие этноцентристы, - наябедничала Хва.

Кореянка и японка синхронно повернулись друг к другу, оскалили зубы и убедительно зарычали. Орлет рассмеялась и спросила:
- Это та Лэйте, к которой я здесь вписалась?
- Ага, - подтвердила Йоко, - Она мне прожужжала про тебя все уши, когда вы с ней стакнулись по интернет. Типа, ты классная, ты бакалавр по coolhunting, и ныряешь, и вообще… 20 фунтов против хвоста селедки, что Лэйте уже пригласила тебя в dobu. 
- Пригласила. Но я не успела понять, что такое «dobu». Подвернулась эта авантюра, и Лэйте сказала: лети, не пожалеешь, будет прикольно…
- Ага! Видишь: прикольно! А «dobu» - это, типа, домашнее партнерство фриланскров.
- А как это переводится с японского? – спросила Орлет.

Йоко расхохоталась, хлопая ладонями по палубе рафта.
- Прикинь, гло: на японском «dobu», это анаграмма от самурайского «budo», и можно перевести «dobu», как «путь воина наоборот», или, «анти-самурайский принцип». Но, вообще-то, это просто аббревиатура от английского «domestic business». А Лэйте уже показала тебе виллу? 
- Нет, я успела только бросить сумку в ее micro-flat в кампусе Асор, а потом мы сели поболтать за чашкой какао, и тут – звонок…
- Короче, - перебила Йоко, - Лэйте сляпала четкую виллу на Малоте-кей, на северном барьере. Пять миль к северо-западу от Асора, и две мили к востоку от ВПП Делесаг.
- Малый тагбот с аукциона конфиската, - уточнила Хва, - реальная вилла, с донжоном.
- Хэх! - произнес Эвбо, - а кто первый придумал делать виллы из кораблей на мелях?
- Не знаю, - Йоко пожала плечами, - По ходу, кто-то еще до революции. Малые суда садились на мель и команды их бросали. Типа, стаскивать дороже. А местные...

Ее перебил голос Чито Таволи из коробки акустической связи.
- Внимание, на борту! Мы начинаем крепить понтоны. Одного человека – ко второму компрессору. Закачка по сигналу. Двух страховщиков в «тотакиа» на воду в полной готовности. Через две минуты мы начнем работать.
- Поняла тебя, шеф, - сказала Утти, - Как там манчжуры?
- Ничего, держатся. Все четверо в сознании… Да, кстати, кто свободен, поставьте душевую колонку на рафте, и подключите к емкости с пресной водой, которая под конденсатором. По ходу, там должно было накопиться литров семьсот... Джени, ты можешь продолжать репортаж для TV.
- Я уже практически готова! – крикнула Арчер, сползая с рафта в воду…

… 

Мини-субмарина была поднята на поверхность гораздо раньше, чем ее экипаж. Как известно, металлу и пластику специальный декомпрессионный режим не требуется. Светло-серая толстая сигара, длиной около 15 метров, зависла под поверхностью, поддерживаемая с обеих сторон несколькими полупрозрачными надувными бочками-понтонами. Над водой появилась лишь овально-цилиндрическая башня боевой рубки, изуродованная с одной стороны мощным гидравлическим ударом от взрыва.   
- Экипаж - везунчики, - прокомментировала Утти, - Обычно после такого не живут.
- По ходу, они заговоренные, - авторитетно сообщил Эвбо, - говорят, очень сильный сайберский шаман может заколдовать корабль от мины. Но, за большие деньги.
- Сайберские шаманы денег не берут, - возразила Хва, - они берут питьевой спирт.
- Зачем человеку столько питьевого спирта? – удивилась Орлет.
- А они все время пьют спиртовую настойку на мухоморах, для силы колдовства.
- Hei foa! – крикнула Лэсси, хватаясь за край рафта и забрасывая на него уже снятый ребризер, - тащите панельные понтоны, а мы их сейчас подведем под днище!



Трудоемкий, но увлекательный процесс поднятия субмарины на панельных понтонах, похожих на надувные матрацы для сказочных великанов, длился более двух часов, и Дженифер чуть не пропустила кульминационный пункт спасательной операции, когда манчжуров вытолкнули из воды и втащили на рафт. Хорошо, что Йоко очень вовремя заорала: «Джени, камеру, блин, сюда!!!».

Манчжурские подводники: двое парней и две девушки, одетые в двухцветные черно-желтые гидрокостюмы «мокрого» типа, выглядели примерно как обычные китайцы, только сильно замерзшие – до зеленоватого цвета кожи. Из-за слоя пористой ткани толщиной полсантиметра, трудно было определить их телосложение, но и так ясно: спортивные ребята. Хотя, сейчас им не до спорта и вообще не до чего.
- Пейте! Только медленно! – распорядилась Хва, жестом бармена расставляя перед манчжурами четыре кружки с горячим какао.
- Потом снимайте с себя все на фиг, - строго добавил Чито Таволи, - залезайте под горячий пресный душ, надевайте сухие свитера, и будем составлять на вас протокол задержания. Вы арестованы за военную инфильтрацию в акваторию Меганезии.
- И давайте уже жрать, - сказала Йоко, - Там морское рагу, лепешки, яблоки… 
- Сэр, - хрипловато произнес один из манчжуров, обращаясь к лейтенанту Таволи, - Я командир боевого корабля Цин-Чао, я благодарю вас и вашу команду за помощь, но я должен просить вас о немедленном вызове представителя моей страны. 

Утти выразительно покрутила пальцем у своего виска.
- Хэй, бро, ты сейчас такой зеленый, что тебе впору вызывать представителя Альфа-Центавра. Знаешь, в голливудском кино там живут такие зеленые человечки…
- По ходу, у парня такая инструкция, - вступилась Лэсси, - Хэй, Чито, действительно, вызови ему кого-нибудь из консульства Цин-Чао, или что там есть...
- Я сейчас посмотрю… - патрульный лейтенант, и вытащил из кармана своих шортов плоский палм-комп – Так… Консульства… Консулы… Ага, есть минфа, в скобках – экономический консул Цин-Чао. Прикинь, бро, никого другого в банке данных нет.   
- Благодарю, - манчжур поклонился, - Пожалуйста, вызовите минфа.
- Aita pe-a, - ответил Таволи и ткнул пальцем в меню палм-компа.



********************************************
Протокол № 1-MF от 07 октября 24. О несанкционированной инфильтрации военного корабля иностранных вооруженных сил в акваторию Меганезии.

Нарушители (организованная группа):
Линси Ли (старший лейтенант Императорского флота Цин-Чао)
Кэн Инхэ (лейтенант)
Фэй Лани (младший лейтенант)
Юн Чун (младший лейтенант)

Корабль-нарушитель: малая субмарина-катер (класс NART) бортовой № 614.
Произведен в США, Мэриленд, Northrop Grumman’s Oceanic and Naval Systems.
Шиппер: Императорское адмиралтейство Цин-Чао.

На борту обнаружены следующие элементы специальных вооружений:
1. Торпеда Mk-67 – 5.8 метра, калибр 533, производства США – 2 шт.
2. Комплекс-локатор разведки и наведения SLQ-44, производства США – 1 шт.
3. Зенитная установка FLASH-208, производства США – 1 шт.
Особые отметки о корабле: имеет повреждения от ракет-торпед «AFAV». Из-за полученных повреждений, корабль утратил живучесть на 80 проц., и был поднят с глубины 48 метров штатным образом (см. медиа-файл, приложение 1).

Объяснения командира корабля-нарушителя: Малая субмарина №614 выполняла патрулирование южнее атолла Окинотори (территориальные воды Цин-Чао), была атакована боевым самолетом «Phantom-Chameleon» ВВС Японии, и получила ряд повреждений. Не имея достаточно эффективной ПВО, командир корабля старший лейтенант Линси Ли, принял решение уйти в акваторию Меганезии. Инструкция запрещала ему отправлять запросы к иностранным ВС, поэтому он не информировал патрульную службу Меганезии, и вступил в контакт, только когда получил запрос со стороны морского патруля локальной полиции Улиси.

Объяснения корреспондируют с данными борт-компа (см. файл, приложение 2). 

По просьбе командира корабля, ему была дана возможность связаться с минфа (экономическим консулом) Цин-Чао на Каролинах и Палау, д-ром Го Синреном.
********************************************

Гдук Гбата допечатал на ноутбуке текст и повернулся к лейтенанту Таволи.
- Посмотри, босс, так пойдет, да – нет?
- Ну… -  Чито Таволи пробежал глазами протокол. - …ОК. Качественный документ. Внимание! Нарушители и понятые! Протокол доступен для ознакомления. Вы можете внести дополнения, или потребовать исправлений, если считаете, что здесь чего-то не хватает, или что-то изложено не так, как было.
- Вот, блин… - озадаченно произнес Тони Боуэн, и повернулся к своему брату, - глянь, Чарли, протокол почти как тот, что на тебя написали копы, когда ты на байке въехал в пешеходную зону Луна-парка в Дарвине.
- Ну… - протянул Чарли, тоже глянув на экран, - наверное, это правильно. И там, и тут нарушение запрещающего знака, а на байке, или на субмарине, какая, блин, разница?

Сделав это глубокомысленное замечание, Чарли продолжил активно работать ложкой в большой миске с рагу. Благодаря предусмотрительности Тбанги «общего постоянного мужчины полицейских волонтеров Оками Йоко и Пак Хва», рагу и лепешек хватало на всех. Манчжурские подводники тоже питались, собравшись в кружок в двух шагах от остальных, и что-то негромко обсуждали, передавая друг другу лист с распечатанным черновиком протокола.
- Хэй, арестованные, - сказал лейтенант Таволи, - Вас никто не подгоняет. Вы можете спокойно поесть, а потом спокойно просмотреть документ.
- Зачем терять время, мистер полисмен? – ответил Линси Ли, - Мы уже прочли этот протокол, нам все понятно, и есть только два вопроса.
- Спрашивайте, что непонятно.
- Непонятно, почему вы не указали наше стрелковое оружие.
- Потому, - сказал патрульный лейтенант, - что ваши пистолеты это не специальное вооружение. Они считаются бытовыми предметами экипажа. Как ложки и миски.
- Я понял. Еще, я хочу спросить: почему вы упаковали наши бумаги, не читая.
- А что мне там читать? – Таволи пожал плечами, - Завтра судья прочтет, если ему это будет интересно. Мне достаточно вашей идентификации по «detail face control» нашей полицейской базы данных. Имена и все прочее совпадает с тем, что вы мне назвали. Правда, гражданство там другое, и воинские звания другие, но это меня не волнует. 

Чарли присвистнул и толкнул брата плечом.
- Слыхал, Тони? У здешних копов в базе все полтора миллиарда китайцев.
- Круто… - согласился тот.
- В базе, - сказала Хва, откладывая ложку в сторону, - есть DFC всех, кто въезжал в Меганезию. По ходу, эти ребята уже у нас бывали.
- Заметно, что уже бывали, - добавил Екен Яау, - Они ничему особо не удивляются.
- А мне вот интересно, - вмешалась Лэсси, - откуда у подводников свежие бланши на фронтальной части правого плеча? Типа, подводные снайперы, e-oe?
- Не совсем свежие, - возразила Утти, - скорее, двухдневные. 
- Но, от мощной машинки, - утонил Эвбо, - по ходу, не от снайперской, а от AMR. 
- Что такое AMR? – спросила Дженифер Арчер.
- Anti-Material Rifle, - пояснил папуас, - Но не в смысле антиматерии, которая в науке- физике, а в смысле, что против людей, и против матчасти типа легкой бронетехники.
- Легкая бронетехника на море это что, например? – поинтересовалась Орлет.
- На море, - ответил Гдук, - это, например, мотоботы ближней береговой охраны. Но я думаю, они стреляли не с этой субмарины, нет. 
- Почему же? – возразила Лэсси, - мини-субмарина в горах Хоккайдо, это классно!

Дженифер посмотрела на манчжуров, уже успевших доесть рагу, подписать протокол, а теперь невозмутимо хлебавших какао, и повернулась к патрульному лейтенанту.
- Чито, а я могу поговорить с арестованными?
- Поговори, если они не против.
- Мы не против, - сообщил Линси Ли.
- Вы не возражаете против разговора online на канале Gibb-River-TV? - уточнила она.
- Мы не возражаем.
- Отлично! Первый вопрос:  после этой экстремальной ситуации под водой, как вы себя чувствуете? Я имею в виду, вся ваша команда, в которой, как мы видим,  есть… Ну…
- …Такие симпатичные и сексуальные девчонки, как Юн Чун и я! – перебила младший лейтенант Фэй Лани.
- Упс… - выдохнула Дженифер.
- Если серьезно, - добавила Юн Чун, - то сейчас у нас легкая эйфория, как часто бывает после рисковых ситуаций. Я говорю про Фэй и про себя. А Линси Ли и Кэн Инхэ у нас монстры выдержки.
- Это шутка, - спокойно прокомментировал Линси Ли.
- По тебе не заметно, что это шутка, - возразила Дженифер, - и по Кэн Инхэ тоже. Что скажет Кэн Инхэ?
- Просто, я увлекаюсь методами йоги, - ответил тот и изобразил на лице простоватую обаятельную улыбку, - это помогает работать в необычных условиях.
 
Оками Йоки отставила в сторону с какао и веско заявила:
- Не знаю, что у тебя за йога, но, по-моему, вы все четверо, полные отморозки!
- Такая отмороженная манчжурская йога, - согласилась с ней Пак Хва.
- Кто бы говорил! – парировала Фэй Лани, - Не вас ли обеих я видела через бортовой иллюминатор на отметке 48 метров без дыхательных аппаратов?
- У наших девчонок, - вмешался Эвбо Рор, - научно обоснованная практика ретро-фридайвинга, а вот вы пошли на этом модном американском корыте без прикрытия с воздуха, через акваторию, патрулируемую и простреливаемую вашим противником.
- Это не корыто, - слегка обижено возразил Линси Ли, - а современная малозаметная субмарина, модель прошлого года, с очень хорошими характеристиками.
- Бро, не верь американской рекламе, - посоветовала Лэсси, - там на одну реальную характеристику приходится два нереальных заявления для понта.
- Про американские акваланги все точно так, – поддержал Тони Боуэн, - Я вообще не понимаю, почему вы не пользуетесь своей китайской техникой? Все, на чем написано «made in USA», реально сделано или у вас, или в Малайзии, или в Индонезии.
- Наша страна, Цин-Чао, - ответил старший лейтенант, - еще только формирует парк военной техники, и императорский штаб старается сделать наш флот многосторонне развитым, поэтому сейчас у нас используются боевые аппараты от разных военно-промышленных производителей с разными концепциями.

Утти Лап почесала себе спину и скептически хмыкнула.
- Что-то я на вашей подлодке не видела ничего не-американского. Ну, разве что, подводный фонарик там был тайваньский.
- И авиация у вас тоже американская, - добавил Эвбо, - сверхлегкие бомберы от «Sky-Surf», штат Гавайи, а тяжелые транспорты - от «Boeing», штат Вашингтон. Я ничего не скажу плохого, машинки интересные, но…
- …На счет тяжелого транспорта это мимо, - возразил Екен, - проект «Boeing Pelican Ultra» давно продан китайским китайцам, так что он уже ни разу не американский.
- Я думаю, - добавила Лэсси, - фокус в том, что янки, как обычно, сначала дают очень длительные кредиты на свою технику. Но, потом они раздевают клиента на поставках сверхдорогих запчастей и комплектующих. Это у них такая стратегия на рынке.

Дженифер позвенела ложкой об миску, чтобы привлечь внимание.
- Алло! Давайте не будем грузить наших зрителей тоннами технических подробностей. Давайте, поговорим о людях. Цин-Чао, это очень молодая страна, и конечно, ребята с катера-субмарины происходят из какой-то другой страны. Если это не секрет…
- Конечно, не секрет, - перебила Юн Чун, - Я родом с острова Хайнань, Линси Ли – с Континентального Китая, а Фэй Лани и Кэн Инхэ – с острова Тайвань.
- Мы, цинчаоджен, - продолжил Кэн Инхэ, - или манчжуры, как у вас говорят, молодая эмигрантская общность. Как меганезийцы четверть века назад, или как австралийцы и новозеландцы полтораста лет назад, или как американцы триста лет назад. Правда, мы имеем глубокие исторические корни на нашей земле. Мы гордимся наследием таких выдающихся правителей-просветителей, интернационалистов, как Хубилай, Чжу Ди и Тянцун, и национальными традициями Золотого Рюкю эпохи Се О.      
- Офигеть! – проворчала Хва, - Бро, ты долго учил это наизусть?

Манчжурский лейтенант вновь изобразил на своем круглом лице простоватую улыбку и отрицательно покачал головой.
- Нет, гло. Всего час, и ОК. Прикинь: это вводный абзац буклета для туристов. Цин-Чао готовится принять много туристов на рождественские каникулы, и император приказал офицерам флота информировать общественность стран-соседей о нашей стране.   
- А ты сам встречался с императором? – спросила Дженифер.
- Да, конечно. Пу Лунг У всегда лично присваивает морякам офицерские звания.
- Waw! Интересно! И как он выглядит?
- Ему не намного больше сорока лет, он каждое утро занимается нашей традиционной гимнастикой тай-цзи, так что он очень хорошо выглядит. Он немного похож на своего прадедушку, Айсин Геро Пу И.
- Не то, чтобы он очень похож, - уточнила Фэй Лани, - У него похожее телосложение и форма лица, и он тоже предпочитает очки с круглыми стеклами. Кстати, это стильно.   
- И он не любит стульев, - добавила Юн Чун, - предпочитает бамбуковые циновки. 
- Очень демократично, - заметила Дженифер, - Скажи, Юн, а каков был твой мотив отправиться служить на флот Цин-Чао, и как к этому отнеслись власти КНР? 

Юн Чун сделала паузу, собираясь с мыслями, а затем резко кивнула.
- Я попробую тебе объяснить, Джени. Понимаешь, сто лет династии Юань, которая началась с Хубилая, были годами мореходства. Китайские корабли доходили до Шри-Ланки, до Мадагаскара, до Австралии. Но, в начале династии Мин случилась страшная ошибка, и мореходство почти исчезло. Последние полвека правительство КНР уделяет большое внимание военному флоту, но это только техника, а надо еще возродить нашу морскую традицию. Это мое мнение, я сообщила его своим кураторам в институте и получила одобрение. Я стажировалась в Меганезии, на атоллах Терра-Илои, Чагос, и в Китайской Республике Хакка, Мальдивы. Теперь хочу быть полезной в возрождении островной многонациональной китайско-рюкюйской страны в Тихом океане.
- Но ведь Цин-Чао это не часть КНР, - заметила Дженифер.
- Да. Но я верю: настанет день, когда Китай будет единым. И не только я в это верю.      

Дженифер Арчер повернулась к Кэн Инхэ.
- Скажи, а тебя, как тайваньца, не тревожат перспективы объединения с Китаем?
- Тайвань, Джени, называется: «Республика Китай» - ответил он, - разделение нашего народа, это проблема. Но она не вечна. Я так думаю. И Цин-Чао, это пример того, как континентальные и тайваньские китайцы могут работать и сражаться плечом к плечу.
- И ты реально веришь, что на рождественских каникулах Цин-Чао сможет принять туристов из, например, Австралии? Я имею в виду, принять безопасно. Ведь мало кто поедет на каникулы в страну, где идет война, а у вас сейчас война с Японией.      
- У нас не война, - ответил он, - мы лишь устраняем остатки империи Мэйдзи, которая должна была прекратить свое существование 10 августа 1945 года. И это займет очень немного времени. Приезжай в Цин-Чао через декаду. Все уже будет спокойно.
- Через декаду?! – изумленно переспросила Дженифер.
- По ходу, он прав, - спокойно сказала Лэсси, - Как говорит в таких случаях мой братик Кватро: этот проект морально устарел и по нему составлен разделительный баланс.
- Какой проект? – удивилась австралийка.
- Япония, - лаконично пояснила Лэсси.



9. Волшебные слова «busi-do» и «aita pe-a».
Дата/Время: 08.10.24 года Хартии. Раннее утро.
Эскадра на рейде острова Аога, Идзу
190 миль южнее Токио, 32-я параллель.
=======================================
Капитан Навуходоносор Уиклиф очень не хотел беспокоить адмирала, который не высыпался по-человечески уже третьи сутки. Но был приказ: «О непредвиденном развитии событий – докладывать немедленно, в любое время»… Капитан вздохнул и постучал в дверь адмиральской рубки... В ответ - тишина… Уиклиф снова вздохнул и постучал уже  значительно громче.
- Goddamn… - послышалось ворчание… - Я так и знал. Это ты, Нэв.
- Да, сэр.
- Что-то случилось?
- Да, сэр.
- Заходи.

Вилли Дэнброк в трусах и майке лежал на узкой койке поверх одеяла, заложив руки за голову, и задумчиво глядя в потолок. 
- Нас очередной раз подставили, - предположил он.
- Да, сэр.
- Ясно. Теперь, рассказывай, как.
- Я распечатал заголовки и анонсы сетевой прессы, сэр, - сообщил Уиклиф и протянул адмиралу несколько листов бумаги. 

* Раскрыта тайна военных успехов Цин-Чао: американские поставки оружия.

* Китайский экипаж американской субмарины: США и КНР уже поделили Японию.

* Вашингтон заранее продал Японию. В Токио об этом узнали только сейчас.

* Смысл 40-часовой войны в Японском море. Выиграли те, кто в стороне. Мнения военспецов: чьи летающие субмарины спровоцировали эту войну: индийские или американские? Мнения аналитиков: будет ли Корея поделена вслед за Японией?

* Кто получит жемчужину японского севера? Семь прогнозов о судьбе Хоккайдо.

* Австралийское общественное мнение. Австрало-Новозеландский Антарктический Газовый Консорциум справедливо требует с Японии 50 миллиардов долларов за свой подводный танкер, потопленный по ошибке. Австралийцы верят, что до поражения  Японии осталась неделя. Австралийцы полагают, что в Меганезии слишком мягко обращаются с «самураями» (японскими военнопленными).

* Новая Зеландия блокирует японские авуары по иску австралийских газовиков.

* Координатор Ясон Дасс: «Меганезия не будет участвовать в дележке Японии, это решение Верховного суда, оно окончательное, и мы просто его исполняем». 

* Шведско-исландская «Scandia-Screen», новозеландская «Dipro-X» и конверсионное предприятие флота Цин-Чао построят подводные танкеры по манчжурской военной технологии, с участием северокорейских рабочих, на островке Минамитори (отнятом у Японии). Минфа Манчжурии (Цин-Чао) Го Синрэн: «это надежно и очень дешево».   

* Скандальная запись переговоров Вашингтон - Пекин. Китай отдает остров Окинава американцам, если те не будут помогать японцам в обороне еще оставшихся у Японии северных островов Рюкю (на западе) и островов Идзу (на меридиане Токио).   

* Паника и массовое дезертирство в японской армии. Общественное мнение молодых японцев из провинции: «Мы не пойдем воевать за Токио, нам нечего там защищать».

* Исчез малый рейсовый паром на подводных крыльях. В 5:00 в порту Вакаяма паром принял на борт пассажиров и ушел не на север, в Осака, а на юг, в океан. Двое из трех членов экипажа парома накануне получили повестки о мобилизации в армию.

* Госдеп США: «Мы можем признать Цин-Чао, но при определенных условиях».

Адмирал Дэнброк встал зевнул, потянулся, и положил листки на стол.
- Я полагаю, Навуходоносор, что это еще не все.
- Да, сэр. Мы получили шифровку из штаба Перл-Харбор. Нам приказано уходить на запад, и патрулировать подход к проливу между Сикоку и Кюсю.
- Иначе говоря, - заключил Дэнброк, - информация в прессе по поводу Идзу и Рюкю, вероятно, соответствует истине. Логичный выход для нашего Госдепа.
- Наверное, так сэр. Но японская часть эскадры отказывается выполнять приказ. Тот парень, Сугата Катсо, капитан корвета Тиба, позвонил мне, и сказал: они остаются и намерены защищать островок Асога до… В общем, самурайские бла-бла-бла, сэр!

Дэнброк задумчиво хмыкнул и пожал плечами.
- По-своему, тоже логично. Как я понял из твоих объяснений про традицию, для этих самураев самое главное: красиво и бессмысленно умереть за императора. Думаю, что китайцы с удовольствием им помогут… Правда, красиво не получится, но что делать.
- Но сэр, - заметил Уиклиф, - Это грубое нарушение дисциплины. Есть приказ…
- Это не американские моряки, - перебил Дэнброк, - А Сугата официально замещает адмирала Кияма, и путь делает что хочет. Просто отправь телекс в Перл-Харбор и в Йокосука, что командир японской группы кораблей вышел из состава объединенной  эскадры. И пусть они разбираются. Это не наше дело.
- Капитан Сугата очень просил вас приехать на «Тиба», сэр, - сообщил Уиклиф.
- Хм… Зачем?
- Не знаю. Но он просил передать, что это очень важно, и он будет чрезвычайно благодарен, если вы…  В общем, он просил с крайней степенью почтения, сэр.



Вилли Дэнброк не хотел встречаться с капитаном корвета «Тиба». Если командир, допускает на своем корабле самурайский ритуал суицида, то он профессионально непригоден. Таково было четкое мнение американского адмирала. Но отказаться от встречи с военными моряками, намеренными ценой жизни защитить столицу своей страны? Нет, этого Дэнброк сделать не мог. Он обязан был объяснить этим бравым парням, что их отчаянная попытка обречена на провал, и попробовать отговорить… 

…Звонок на мобайл застал адмирала Дэнброка уже в разъездном боте, на полпути к «Тиба». Кияма Хотару дочка японского адмирала, снова была в состоянии Фатального Японского Горя, Переносимого с Твердостью и Достоинством. Оказывается, ее жених, Дземе Гэнки, уже почти готов был обратиться к уважаемому господину Дэнброку за рекомендацией на гражданскую работу, но узнал, что его боевые товарищи приняли решение погибнуть на посту, но не отступить. Теперь он считает, что это – судьба. Он передает благодарность за то, что Дэнброк остановил ритуал сеппуку, и теперь Гэнки сможет умереть в бою, что, по мнению Гэнки, наилучшим образом искупит вину…

Кияма Хотару снова не знала, что делать, и обращалась к американцу, как к волшебной палочке (сработало один раз – сработает и второй). Дэнброк пообещал девушке, по возможности, разобраться – хотя совершенно не представлял, как будет это делать.

Выслушав формальный рапорт капитана Сугата, и окинув взглядом построившихся на палубе 80 японских моряков (всю команду, кроме вахтенных) американский адмирал окончательно убедился в бессмысленности героической выходки капитана корвета. Половина команды еще не оправилась от болевого и нервного шока, полученного при химической атаке четыре дня назад. «Не бойцы, а похмельные кролики, - подумал Вилли Дэнброк, - по-хорошему, им в лазарет надо, а они лезут в самураи». Тем не менее, он 
произнес формальное приветствие, после которого принял приглашению Сугата Катсо выпить по чашке чая в капитанской каюте. Вот тут и начался разговор по существу.

Американский адмирал решил сразу в лоб изложить свое виденье ситуации.
- Вы намерены, силами двух кораблей: 100-метрового легкого скоростного корвета, 60-метрового многоцелевого минного тральщика, двух палубных вертолетов и 135 человек суммарного личного состава, сражаться против неизвестного противника, возможно - против флота КНР. Разумеется, вы знаете приказ по эскадре: выдвинуться на запад. Вам понятно, что вы нарушаете дисциплину. Но, возможно, вы думаете, что у вас есть шанс победить, а победителей не судят. Вы на это рассчитываете?
- Я думаю, - спокойно ответил капитан корвета, - что мы не имеем права отступать.
- Это абстракция, - отрезал Дэнброк, - а что конкретно вы собираетесь делать? Или вы планируете просто подставить борта этих двух кораблей под китайские ракеты?
- Я прошу простить мне мою непочтительность, - ответил Сугата Катсо, - но я хотел спросить: как бы вы строили оборону на моем месте, господин Дэнброк? 
- Я? О, черт! Почему я? Не лучше ли вам спросить совет у адмирала Кияма?
- Еще раз прошу простить меня, но тогда я бы поставил господина Кияма в неудобное положение, обсуждая это по телефону. Ведь речь идет о неисполнении приказа.
- Черт! Вы сами загнали в угол себя и свои экипажи, а теперь спрашиваете у меня, как вылезти из этого угла! А о чем вы думали, когда принимали это решение?

Японский капитан опустил глаза и чуть наклонил голову.
- Боюсь, мне трудно объяснить это вам. В Японии это называется: «busi do».
- Когда китайская субмарина… - произнес Дэнброк, - не игрушечная, с которой вы столкнулись три дня назад, а настоящая МПЛ «Лира», даст залп с 20 миль ракетами «цзюцифэн», имеющими скорость полторы мили в секунду, у вас останется примерно четверть минуты на их уничтожение. Ваши зенитки не успеют. 
- Я знаю, - ответил японский капитан, - Но, я надеюсь, на ваш опыт.
- Мой опыт, капитан Сугата, говорит о том, что для ведения боевых действий на море нужна техника, хотя бы сопоставимая по эффективности с техникой противника.
- Простите меня, господин адмирал, - вежливо возразил японец, - но эффективность техники не обязательно определяется водоизмещением, мощностью, и калибром.   

Дэнброк резко замолчал, созерцая блики от лампы на поверхности чая в чашечке. Сознание адмирала внезапно само собой стало складывать некий паззл из событий годичной давности. Центральная Менанезия, Ист-Кирибати. Рейд американской субмарины U-215A «Норфолк» на атолл Тероа, пресеченный меганезийским морским патрулем при странных обстоятельствах. Разговор с Харалдом Ходжесом, капитаном «Норфолка», который в тот момент сидел в меганезийском плену на атолле Ранафути.
(Дэнброк): Как меганезийцы вас обнаружили? (Ходжес): Ходят слухи, что для этого использовались морские животные. Местная порода особо сообразительных тюленей.

2 октября прошлого года меганезийский суд приговорил капитана Ходжеса к 5 годам каторжных работ в океанской контрольно-спасательной службе, на острове Тутуила (Самоа), на базе Паго-Паго. Неплохое место. Даже не похоже на каторгу. И никаких ограничений на связь. Конечно, все прослушивается меганезийской полицией, но у Ходжеса есть местная подружка, и она-то свободна, как ветер. Кроме того, она…

Адмирал резко тряхнул головой, возвращаясь в сегодняшний реальный мир, извлек из взятого с собой кэйса короткий самурайский меч «tanto» и положил на стол.
- Капитан Сугата! Я не спрашиваю, ваш это предмет или нет. Я не хочу знать, чей он, и надеюсь, что вы без меня решите, где и у кого он должен храниться.
- Благодарю вас, господин Дэнброк, - капитан Сугата коротко наклонил голову.
- …Но, - продолжил адмирал. – Мне нужен один ваш человек, а именно: тот младший лейтенант, у которого, в силу ряда обстоятельств, оказался этот предмет.
- Нужен именно младший лейтенант Дземе Гэнки? – уточнил капитан корвета.
- Да, именно он. Я сомневаюсь, что другой годится для подобного задания.
- Тогда, - сказал капитан, - Задание будет поручено Дземе. Что он должен делать?
- Если мне удастся сейчас договориться с кое-какими людьми в Меганезии, - сказал Дэнброк, - То Дземе должен будет немедленно лететь туда с особым сообщением.
- Вы рассчитываете на меганезийскую помощь? – удивился Сугата Катсо.
- Боюсь, мне трудно объяснить это вам, - с некоторым веселым злорадством ответил американский адмирал, - В Меганезии это называется: «aita pe-a». 



10. Координатор Накамура Иори, которого знают все.
Дата/Время: 08.10.24 года Хартии. Утро - полдень.
Атолл Улиси.
=======================================
Дженифер Арчер (как и любой инициативный репортер на ее месте) не собиралась упускать возможности пообщаться с Го Синреном, экономическим советником и консулом (минфа) Цин-Чао. Она высказала это желание Пак Хва, а та немедленно ответила «aita pe-a» (нет проблем), и позвонила своей кузине Хики, которая (по ряду причин) владела ситуацией. Уже через пару минут стало известно, что Хики вместе с доктором Го, сейчас на острове Фалалоп, недалеко от яхт-харбора, где сад камней Накамура. Вопрос трансфера на Фалалоп сразу решила Оками Йоко. Позвонив своей кузине Лэйте, она представила дело так, будто сад камней Накамура хочет посмотреть Орлет Ллойд, а заодно, надо бы подбросить туда еще одну австралийку, репортера…

Орлет несколько запоздало заметила, что информация подана немножко нечестно, но  Оками Йоко, как дважды два, доказала, что ничего плохого в этом нет: кузина Лэйте, собиралась по-любому встречаться с Го Синреном. Вот, пусть заодно покажет своей почти компаньонке «маленькое сердце Меганезии». А раз так - какие проблемы взять с собой еще одного человека? Никаких. Опять же: «aita pe-a».



Оками Лэйте была рыжая. Нет, это слабо сказано. Ее прямые коротко подстриженные волосы имели цвет тусклого пламени. Казалось, об них можно обжечься…
- Думаешь, крашеные? - весело спросила она, помогая Дженифер залезть в довольно тесную (для троих) яйцевидную кабину флайки, похожей на жесткокрылый моторный дельтаплан. 
- Лэйте на восьмушку австралийка, - сказала Орлет, двигаясь, чтобы места хватило.
- Прадедушка был ирландец из Сиднея – добавила Лэйте, захлопывая люк-крышку, - и прабабке за это потом доставалось. И деду тоже. Отсюда и мое имя.

Пропеллер за кормой «яйца» зашелестел, как крылья огромной стрекозы, и слился в радужный диск.  Флайка, чуть переваливаясь, заскользила по волнам, выровнялась и, оторвалась от воды, а через полминуты уже развернулась к югу.
- Я плохо соображаю после вчерашнего, - сообщила Джнифер, бросая взгляд на яркую композицию из патрульных гидропланов, оранжевых рафтов и тримарана-траулера, на который в данный момент грузили подбитую манчжурскую мини-субмарину, - …Плюс, ночевка в полевых условиях… Я имею в виду, на этой плавучей инсталляции.         
- У нас тут такое было… - многозначительно произнесла Орлет.

«На восьмушку австралийка» (а в остальном - японка местного типа «ама») с полным пониманием кивнула.
- Поднимать полудохлую подлодку всегда морока. Но эта, хотя бы, маленькая.
- Лэйте, - спросила Дженифер. – Я не поняла, за что доставалось твоей прабабке?
- Ну, как же. Спуталась с вражеским летчиком. В смысле с оззи, с австралийцем. Они познакомились после той войны. Прадед был в оккупационных силах на Кюсю.
- А тебя назвали в честь битвы в заливе Лэйте? – предположила Дженифер.
- Точно! - обрадовалась Лэйте, - Там самураям врезали по-взрослому. Почти весь их долбанный флот лег на дно. Жалко, правда, простых парней, которых туда загнали. Манчжуры - молодцы, не дали самураям времени мобилизовать молодежь в армию.

Дженифер, экстренно поборов свою политкорректность, задала вопрос.   
- Лэйте, мне кажется, ты не очень-то хорошо относишься к Японии.
- Я люблю Японию, - возразила та, - Особенно, конечно, юг Кюсю.
- У Лэйте в micro-flat в кампусе вся стена в фото с Макурадзаки, - добавила Орлет.
- Значит, я опять чего-то не понимаю, - сказала Дженифер.
- Япония, - пояснила Лэйте, - Это прекрасная страна. Я обожаю ее берега и горы, и ее маленькие городки и поселки, но многие из них брошены, потому что в Токио правят недоумки, такие же, как сто лет назад, а может быть, даже тупее. Почему-то Японии полторы тысячи лет жутко не везет с правительствами. Любое правительство оффи, это гнилая штука, но в Австралии, в Аотеароа или на Гавайях оно более-менее позитивно работает, а в Японии это просто какое-то регулярное системное бедствие.   
- Но Япония очень многого добилась в смысле прогресса, - возразила Дженифер.

Лэйте иронично хмыкнула и выразительно щелкнула пальцем по своему левому уху.
- Прогресса в Японии добился генерал Мак-Артур и оккупационный корпус янки. Они вышвырнули самураев из власти, прищемили хвост якудза, «японское экономическое чудо», это их работа. Потом, оккупация закончилась, и к власти постепенно вернулись самураи, считающие, что остальные японцы, это крепостные вилланы, прилагаемые к плантации или корпорации. Получился японский высокоиндустриальный феодализм.
- Слушай, Лэйте, - вмешалась Орлет, - А почему японцы это терпят?
- Я не понимаю, - призналась та, - По ходу, аура какая-то кривая. Она даже в Китае и в Южной Корее отчасти действует. Про Северную Корею я вообще молчу. Это, блин…

И Лэйте, вопреки своему «вообще молчу», рассказала про Северную Корею. Летом она работала по контракту на побережье Желтого моря, инструктором «Экспериментальной морской фермы». На мелководье были высажены быстрорастущие GM – водоросли...
- Если по-честному, - объясняла Лэйте, энергично жестикулируя правой кистью (левой рукой она небрежно придерживала штурвал), - то делать конструкционный пластик из водорослей придумали японские японцы давным-давно, году в 2010-м. Но запреты на продукцию GM загубили у них эту тему. А делать легкие корветы из стеклопластика придумали шведы в Карлскруне, в конце прошлого века. Товарищу Ким Чхол Муну большие объемы пластика шведского типа не по карману, а водоросли растут сами. 
- Их еще надо собрать, - заметила Дженифер.
- Ага. Если Партии нужны корветы, то организуется лагерь на берегу и комсомольцы ныряют, собирая водоросли подручнымиинструментами, абсолютно бесплатно.
- Ну, уж не абсолютно, - перебила Орлет, - рабочих надо, как минимум, кормить.
- Ты не знакома с трудами великого вождя и учителя Ким Ир Сена, - торжественно произнесла Лэйте, - сознательный аграрный рабочий у моря сам себя прокормит.

Орлет интенсивно потерла лоб, пытаясь уложить в голове полученную информацию.
- Слушай Лэйте, а как тебя угораздило подписать контракт с этим гадючником?
- Меня попросили знакомые шведы. Они как раз из Карлскруне, и у них был контракт с товарищем Ким Чхол Муном на организацию строительства корабликов. Движки и все прочие дивайсы - шведские, а корпуса – местные. И когда они увидели, как добывают материал для этих корпусов, у них, как сказано в индийской Махабхарате по сходному поводу: «волосы встали дыбом на голове и на теле». Ребят никто толком не учил, как работать под водой, и как обеспечивать себя морской пищей. Ну, я инструктировала…
- Если бы я такое увидела, - сказала Орлет, - то из принципа не стала бы участвовать.
- Ну… - Лэйте покачала левой ладонью в воздухе, - …С одной стороны, как бы, да, а с другой стороны, прикинь: мне стало реально жалко этих ребят, которые убивают свой организм… В финале, они подарили мне кучу всяких мелких штучек. Чашки, чайники, тапочки, и даже бамбуковый шезлонг… Joder! Я чуть не разревелась. Глупо, ага?
- А почему, - спросила Дженифер, - туда пригласили тебя, а не этническую кореянку?      
- Хэх! Этническая кореянка устроила бы там контрпропаганду еще сильнее, чем я.
- Ты вела там пропаганду против режима? – изумилась Орлет, - Черт! Ты рисковала!

Лэйте на секунду повернулась и наградила ее ослепительно улыбкой.
- Риска не было, гло. Меня бы, в крайнем случае, депортировали. Но я не занималась пропагандой специально. Я несколько раз наехала на мелких начальников, когда они делали полную херню, но это не в счет. А так, я просто жила, работала, отдыхала…
- До меня дошло! – Орлет хлопнула ее по спине, - ты сама по себе живая пропаганда.   
- Ага, - подтвердила Лэйте, - А будь я, к тому же, этническая кореянка, это вообще…
- Вообще… - задумчиво произнесла Дженифер, - я не понимаю, как корейские комми решились тебя пригласить. Они же догадывались о том, про что ты сейчас сказала.
- Ясно, что догадывались. Но им были нужны эти одноразовые корветы. По ходу, они заранее знали, что в октябре будет короткая война в Японском море, и готовились.
- Одноразовые? – переспросила Орлет.
- Типа, да. Шведские спецы фигели, видя из какого говна делают корпуса корветов. А северокорейские оффи улыбались. Они готовили корветы на один бой. На один залп.
- Подожди! А как же экипажи этих корветов?
- А вот так, - невесело ответила Лэйте, - Я же говорю: аура там кривая. Такие дела...
- Что-то я не верю, что ты оставила это без последствий, - заметила Дженифер.
- Ага. Я вписалась в тему только после кое-каких обещаний, которые дали шведы про моих корейских комсомольцев. Сейчас они выполняют обещание. Но, через жопу…



Faa-fare te Nakamura Iori стоял недалеко от Фалалоп яхт-харбор, и представлял собой обычный каролинский дом с бетонным цоколем, бамбуковым верхом, очень широкой двускатной крышей, и открытой верандой. Только вместо типичного для каролинцев маленького сада с парой кокосовых пальм и несколько хаотичными посадками плодового кустарника, здесь было нечто иное. Ровная прямоугольная площадка 30x10 метров, на которой расположены 15 необработанных камней, собранные в пять групп, лежащих на круглых газончиках из декоративного мха. Любительская копия сада при буддистском храме Реандзи в Киото. В углу сада - обычное бамбуковое кресло, сверху прикрытое большим красно-белым пляжным зонтиком. Сад окружен чисто условной оградой в два кирпича высотой. Никаких табличек. Никаких памятных знаков. Чуть в стороне прогуливался улыбающийся молодой парень в шортах и в майке с эмблемой локальной полиции Улиси, и с пистолет-пулеметом в чехле на боку.

Дженифер посмотрела на все это и с плохо скрываемым удивлением повернулась к «австралийке на восьмушку».
- Слушай, неужели нельзя было хотя бы где-то сделать надпись? 
- О чем? – спросила Лэйте. – Все и так знают, кто такой Иори-сан.
- А если кто забудет, то мы напомним, - послышался сзади негромкий рокочущий бас, и Лэйте взвизгнула. Не от звукового эффекта, а от тактильного: две широкие ладони очень точно легли на выпуклости ее бюста.
- Блин! – оборачиваясь, выдохнула она. – Ламэк! Какого хрена, а?
- Пингвинчик, не кипятись, - произнес обладатель баса и широких ладоней, - Я просто прикололся. По ходу, у меня получилось.
- В следующий раз тресну тебя по макушке, - торжественно пообещала она, и добавила, обращаясь к Орлет, - Он все время вот так выделывается, прикинь?
- Я уже поняла. Привет, Ламэк. Знакомьтесь. Это Дженифер Арчер с «Gibb-River TV», а это Ламэк фон Вюртемлемман, с многоцелевой механической фабрики моту Могмог.

Ламэк сходу вызывал ассоциации с «Карлсоном, который живет на крыше» (читайте Астрид Линдгрен). Маленький толстенький самоуверенный человечек, одетый в синий комбинезон из фартука с широченными шортами, и на вопросы о своей персоне, с неизменной обескураживающей наглостью отвечающий: «Я красивый, умный и в меру упитанный мужчина в самом расцвете сил». Дженифер с некоторым трудом подавила желание заглянуть Ламэку за спину – нет ли там пропеллера, который включается специальной кнопкой на животе. Но, уже через пару секунд она поняла, что первое впечатление было обманчивым. Ламэк был не маленьким, а просто несколько ниже среднего роста, и не толстеньким в обычном смысле, а просто широким. Как будто атлетически сложенного высокого мужчину как-то сжали по высоте примерно на 15 процентов. Голова не была затронута процедурой сжатия. Оптимистичная улыбка на добродушном толстощеком лице, и большие, как будто смеющиеся, серо-синие глаза свидетельствовали, что этот мужчина не комплексует по поводу своей внешности.
- Что, Дженифер, - весело пророкотал он, - Ты никогда не видела парня чуть выше шестнадцати дециметров и при этом девяносто кило весом?
- Э… - протянула она, - Ну, вообще-то, не видела. Это не частый случай…
- Я, как бы, единственный! - с азартом перебил он, - Возможно, трое моих братьев близнецов были бы такими же, но выжил я один. Мы родились семимесячными, на Элаусестере, во 2-м году до Хартии. Шансов у меня было… Хэх…
- Ламэк зверски живучий! – перебила Лэйте и повисла сбоку на его шее, - Орлет, ты можешь зависать с другой стороны, для баланса.

Орлет немного помедлила, а затем последовала этому совету. Ламэк продолжал невозмутимо общаться, как будто не замечая, что на нем повисло больше центнера дополнительного веса.
- Прикинь, Дженифер, на Элаусестере до революции с детьми было как у спартанцев-рамапитеков. Родился недостаточно живучим – сам виноват.
- Спартанцы и рамапитеков это не одно и то же, - заметила Дженифер.
- Правда? Блин… У меня с детства проблемы с хронологическими знаниями. Физика, механика, химия - другое дело. Там можно потрогать руками или понюхать. А с этой историей все где-то не здесь, типа как тролли, эльфы и орки в Махабхарате.
- Хэй, Ламэк, - вмешалась Лэйте, - ты путаешь! В Махабхарате - ракшасы, пандавы и кауравы. А тролли, эльфы и орки, это во «Властелине Колец».
- Блин… Но, хотя бы, рамапитеки, это из Махабхараты?
- Te tahi! Опять мимо! Рама – это из Махабхараты, а рамапитеки – это дальние предки эректусов, которые на Тероа. А эректусы – это самый древний подвид людей.
- Уф! Ну, хвала Мауи и Пеле, держащим мир. Эректусы - это реально и понятно.

Дженифер тронула его за плечо, почти черное и твердо-упругое, как каучуковое.
- Орлет сказала, что твоя фамилия - фон Вюртемлемман.
- Ага, - Ламэк кивнул, - а что?
- Ну, видишь ли, это редкая фамилия даже в Германии, а тем более, в Океании. Мне интересно: Руперт фон Вюртемлемман, это не твой родич?
- Руперт-Хиросима? Хэх! Он не просто мой родич, он мой сводный младший брат.
- Э… а разве он родом с Элаусестере?
- Нет. Он родился на атолле Уолеаэ, недалеко отсюда, триста миль к саут-ист-саут. 
- Кого обсуждаем, foa? – бодро поинтересовалась приближающаяся к ним девушка, завернутая в короткий свободный саронг сверкающе-алого цвета. Дженифер не сразу узнала Пак Хики, которую до того видела только в шортах и майке.

Лэйте сползла с шеи Ламэка. То же самое сделала Орлет, и ответила:
- Мы обсуждаем парня, который сейчас авиа-адмирал Атауро, Северного Тимора.
- Руперта? – уточнила Хики, - Он классный парень, что бы там не болтали в Гаагском трибунале! Что они там понимают, в своей Европе… Ладно, короче: Джени, ты хотела увидеться с доком Синреном. Он около юго-западного угла сада, сидит на маленьком татами и пьет ритуальную чашечку водки в знак уважения к Иори-сан. Но есть, как бы,  проблема. Его дожидается один кекс: японский адмирал Кияма Набу. Вот он, около пальмы, весь при параде, и командует кем-то по мобайлу. Типа, великий флотоводец.




11. Классика жанра: самурай хочет умереть.
Дата/Время: 08.10.24 года Хартии. Раннее утро.
Эскадра на рейде острова Аога, Идзу, Япония
(190 миль южнее Токио, 32-я параллель).
Моту Фалалоп, втолл Улиси, Меганезия
(Муниципальный парк).
=======================================
Капитан Сугата Катсо хорошо помнил квинтэссенцию буси-до, слова из второй главы книги «Хагакурэ» (Сокрытое в листве) Ямамото Цунэтомо: «Я постиг, что путь самурая, это смерть. В ситуации или/или, без колебаний выбирай смерть. Это нетрудно. Будь  решителен и действуй. Только трус оправдывают себя рассуждениями, что умереть, не достигнув цели, означает умереть собачьей смертью. Сделать правильный выбор в ситуации или/или разумом невозможно. Все мы желаем жить, и каждый хочет найти причину, чтобы не умирать. Но если человек не достиг цели и продолжает жить, то он трус. Он поступает недостойно. Но, если он не достиг цели и умер, то это фанатизм и собачья смерть, но в этом нет ничего постыдного. Такая смерть есть путь самурая». 

Об этом Сугата рассказал матросам, постаравшись вселить в их души спокойствие и уверенность. Об этом же Сугата отправил e-mail своей жене в Ниихама. Об этом же, в кратких нейтральных фразах, он сообщил в рапорте начальнику Генерального штаба Морских сил самообороны Японии. Сугата не рассчитывал на военную помощь из Меганезии, о возможности которой неофициально договорился адмирал Дэнброк с бывшим капитаном субмарины (а теперь - каторжником) Харалдом Ходжесом. Скорее всего, эта помощь или не поспеет вовремя, или вообще не придет. Но воин должен использовать любой шанс. Поэтому, Сугата провел телефонный разговор с Ходжесом, после которого отдал приказ младшему лейтенанту Дземе Гэнки готовиться лететь с миссией в Меганезию. Вместе с ним улетит Хотару, дочь господина Кияма Набу. Не следует дочери самурая погибать от случайного снаряда в ходе предстоящего боя за островок Аога. Такая смерть не очень почетна.  Судьба двухсот жителей островка не беспокоила капитана Сугата. Точнее, он даже об этом не задумывался…

Прерывистый гудок и мигание красной лампочки. Капитан Сугата надавил кнопку селекторной связи, и сухо, спокойно произнес.
- Докладывайте.
- Радарный пост, командир. Обнаружен сверхзвуковой низко-эмиссионный объект, дистанция 170 миль, скорость 1150 узлов, высота 13500 метров, идет от саут-ист на сближение с нами.
- Запрос, - приказал Сугата Катсо.
- Запрос отправлен… Ожидание… Объект отвечает: «Я репортер, следую из округа Марианские острова, Меганезия, боевых систем не имею, запрашиваю разрешение на морской лэндинг в районе Аога».
- Диктую ответ, - сказал капитан, - Морской лэндинг разрешен. Ориентируйтесь на позывные «Тиба». Ложитесь в дрейф в ста - полста метрах слева по борту».
- Ответ отправлен… Ожидание… Объект отвечает: «Вас понял. Выполняю».

…Объект оказался похожим на голливудскую «летающую тарелку», неаккуратно сделанную из стекла. Тарелка вышла не круглая, а овальная, как бы сжатая вдоль направления полета, да еще края справа и слева оказались сильно выгнуты вверх. В Голливуде ни один уважающий себя инопланетянин в такую не сядет…

Японские моряки с нескрываемым интересом наблюдали, как довольно маленькая «неправильная летающая тарелка» выполнила вполне нормальное снижение и, как обыкновенный гидроплан, вышла на глиссирование по воде… Есть лэндинг. Точка остановки чуть дальше полста метров от левого борта корвета «Тиба». В центральном утолщении «тарелки» открылся люк, на воду шлепнулся бесформенный оранжевый предмет на тонком шланге, и начал надуваться, превращаясь в 20-футовый рафт. Как только превращение завершилось, на этот рафт выбрался экипаж – три человека.
«Шлюпку на воду», - приказал Сугата Катсо…

…Не прошло и четверти часа, как трое гостей уже сидели за столом в его каюте, а расторопный кок успел принести чай и традиционное печенье - вагаси. Капитан, с соблюдением правил этикета (т.е. не демонстрируя явного любопытства), старался внимательнее приглядеться к прибывшим – мужчине и двум женщинам. Им было немногим более двадцати лет. Те двое креолов, которых зовут Бэмби и Фрутти, это возможно, семейная пара, или партнеры по какому-то бизнесу, близкому к войне. Они привычно одеты в military, и по некоторым признаком видно, что они воевали вместе. Серьезно воевали. Это всегда оставляет отпечаток. Третья – женщина, репортер. Она полинезийка с примесью креольской крови. Одета в гавайку и шорты кричаще яркой, пестрой расцветки. Про нее многое известно. Ее зовут Элеа, она дочь Лю Флэгга, совладельца крупной туристической сети «Magellan XXI». Второй совладелец сети и близкий друг семьи Флэгг - это Эрнандо Торрес, прошлый координатор правительства Меганезии. Если Элеа представляет семью, то все очень серьезно (заключил Сугата).   

Он вежливо долил всем гостям еще немного чая и спросил на удачу:
- Мисс Флэгг, а как здоровье уважаемого господина Эрнандо Торреса?
- Ну… - Элеа помахала ладошкой, кажется, изображая полет бабочки, - дядя Эрни, как обычно, в мечтах и бизнес-планах. В августе у него принудительно выкупили по суду контрольный пай партнерства «Meganezia Starcraft» и раздробили между социальными фондами. Типа: национально-значимое предприятие должно контролироваться… Ну, дальше ясно. Теперь дядя Эрни сидит на огромной куче фунтиков и его снова тянет в космический бизнес. Только уже не в суборбитальный, а в большой. Он арендовал у Нацфонда ресурсов три квадратных мили в Море Облаков, это наш сектор Луны. Эрни хочет обогнать кое-кого и сделать первый рейс. Это бизнес: первый снимает сливки.          
- Это очень интересно, - тактично произнес Сугата Катсо, - А имеется ли у господина Эрнандо Торреса интерес здесь, на западе Тихого океана к северу от Тропика Рака?
- Конечно, имеется! – Элеа энергично взмахнула руками, и у нее в пальцах, будто по волшебству, появилась сигарета, - Это такой потенциал для туризма! Об этом можно рассказывать целую вечность! Но, давайте перейдем к вашим устрицам.
- К чему? – переспросил капитан корвета.
- К вашей ситуации, - пояснила она, и щелкнула зажигалкой, - Это круто! Последние защитники Империи Восходящего Солнца на последнем рубеже перед Токио - Эдо! Забойная тема! Mass-media условного запада боятся это трогать. Еще бы! У них там политкорректность! Как бы не обидеть свой обосраный истеблишмент, с потрохами продавший своих союзников Госсовету Китая. Вот нам, канакам, насрать на любую политкорректность. Правда, ребята?
- Категорически насрать, - уточнил Бэмби.
- И засеять желтыми цветочками, - поэтично добавила Фрутти.   
- …Короче, - подвела промежуточный итог Элеа, - Начинаем прямой репортаж. Катсо, соберитесь, вы почти в эфире. Еще пять секунд…

Элеа Флэгг быстро затянулась сигаретой, сжатой между пальцами правой руки, а левой рукой вытащила из одного из четырех карманов гавайки предмет, похожий на плоскую походную фляжку. При ближайшем рассмотрении, предмет оказался ITV-камерой.
- Подожди, - перебил Бэмби, - нам тоже надо заняться делом. Кэп Сугата, мы возьмем
вашего младшего лейтенанта, и полетаем над акваторией. Прикинем, что тут к чему. Оценим позицию, и заодно, познакомимся с этим парнем.
- Вам уже приходилось вести боевые действия в похожих условиях? – спросил японец.
- Да, - ответила Фрутти, - Зимой на Галапагосах, затем весной на Южных Молуккских островах и на Тиморе, затем на Коморских островах. Есть оперативное сходство, ага?   
- Полагаю что да, - ответил капитан корвета, стараясь держаться в рамках этикета и не показать свою радость. Он был наслышан о методах ведения войны канаками - авиа-волонтерами «Inter-Brigade Mobile» под командованием Руперта фон Вюртемлеммана,  которого пресса именовала не иначе, как «Руперт-Хиросима»…
- А сейчас, - добавил Бэмби, - наш команданте в «OCSS» это Харалд Ходжес, он был далеко не последним капитаном-подводником US-Navy. Его прозвали «Devil Harry».
– Разумеется, уважаемые коллеги, - сказал Сугата Катсо, - младший лейтенант Дземе Гэнки в вашем полном распоряжении. Сейчас я отдам соответствующий приказ.

Возникла некоторая организованная суета, по завершении которой в каюте остались только капитан японского корвета и меганезийка-репортер.
- Ну, теперь точно начинаем через пять секунд! – она прицелилась ITV-камерой.
- Прошу простить меня, - встревожился Сугата, - но я никогда не выступал по TV.
- Это фигня, - отрезала Элеа, - зрителю не интересно смотреть на гламурных артистов. Зритель хочет видеть и слышать такого же нормального человека, как он сам. Погнали! Внимание, прямой эфир! Aloha foa! 1001-я тележка «Galaxy police» приводнилась на последнем, символическом рубеже обороны Империи Восходящего Солнца… Итак, у капитана Сугата Катсо всего два корабля: легкий корвет «Тиба» и минный тральщик «Чийо». Это морские машины «датского типа» - скоростные и ультрасовременные, но многократно уступающие по весу и по огневой мощи крейсерам и субмаринам флота Континентального Китая, поддерживающего территориальные претензии Цин-Чао… Скажите, Катсо, я правильно объяснила про технические характеристики?
- Да, Элеа. Мы уступаем в мощи, но превосходим по маневренности и по уровню высокотехнологичных средств ведения войны. И еще, я хочу сказать: по опыту уже прошедших боев, нашим главным противником будут, видимо, подводные корабли.
- И у противника огромное превосходство в числе кораблей, верно?
- Да, Элеа. Это так. Континентальный Китай располагает в этой акватории атомными подлодками классов «Дельфин» и «Лира», и неатомными «Минг». Также, вероятно появление тайваньских подлодок «Хайлун», подлодок Цин-Чао: «Sen-Toku I-400L» и скоростных катеров-субмарин американского и мпулу-ланкийского производства. По количеству, я оцениваю силы противника в 20 тяжелых подлодок и до ста катеров.

Элеа Флэгг понимающе кивнула.
- А как вы оцениваете свои шансы удержать позицию у острова Аога?
- Я не политик, я воин. Мы будем сражаться и либо победим, либо умрем.
- А как к этому относятся ваши офицеры и матросы?
- Они поддерживают меня.
- А местное население Аога? Кажется, там около двухсот жителей.
- Я не знаю, но надеюсь, правительство позаботится о них. В 30 милях к северу лежит большой остров Хачиджеко, там имеется станция спасательной службы, и туда можно эвакуировать людей.
- Китсо, раз вы упомянули правительство: как в Токио относятся к вашему решению?
- Я не хотел бы критиковать свое правительство. Возможно, у него были причины для фактической капитуляции. Но для меня это не выход, и я не могу с этим согласиться.
- Но пока что акт о капитуляции не принят, - заметила Элеа.

Сугата Катсо пожал плечами и ответил после длинной паузы. 
- Острова Рюкю сданы полностью. Наш флот отступил за пролив Токара. Американцы остались на Окинаве, по сговору с китайцами. Янки нас предали за два острова: Окинава на западе и Иводзима-Иото на юге. Корейцы ударили нам в спину. Возможно, союзники Америки помогают «Красным айнам», чтобы потом поделить Хоккайдо. А здесь, все кроме нас ушли на север. Я не удивлюсь, если после нашей гибели, манчжуры пройдут вдоль островов Идзу до  самого Токио, и возьмет столицу без единого выстрела.
- Катсо, вы говорите, что янки вас предали, но адмирал Дэнброк…
- Подождите, - перебил Сугата, - я выражаю свое почтение адмиралу Дэнброку. Он бы остался здесь, если бы не приказ из Перл-Харбора. И я еще раз выражаю ему почтение, потому что он, даже уходя, постарался помочь нам. Но я не хочу обсуждать, как он это сделал, чтобы не ставить его в неудобное положение.
- ОК, - Элеа кивнула, - Не будем обсуждать Дэнброка. И вашего адмирала тоже…
- …Да, - Сугата кивнул, - Я не хочу ставить в неудобное положение господина Кияма.
- …Значит, - подвела итог Элеа, - Только вы и ваши 135 парней стоите между флотом потомков Хубилая и столицей Японской Империи?
- Не только мы. Еще, как минимум, один человек: это вы. Когда я смотрю на вас, то чувствую не только вашу поддержку, но и поддержку вашей страны. Это важно.

Элеа Флэгг улыбнулась и покачала головой.
- Вы несколько преувеличиваете значение девушки с репортерской телекамерой.
- Нет, - уверенно ответил он, - Я не преувеличиваю. Это объективно. Нас предали все соседи, кроме одной страны. Вашей страны. Ваша страна не опустилась до участия в позорной дележке японских земель, хотя наши страны никогда не были друзьями. И репортер только из этой страны приехал, и рассказывает миру, что здесь творится.
- Вы ошибаетесь, Катсо, - Элеа снова покачала головой, - Меганезия - не страна в том смысле, который вы придаете этому слову. У нас нет государства, похожего на дядю с завоевательными или наоборот, пацифистскими, амбициями в жанре «Я хочу забрать кусок Японии» или «Я не хочу забирать кусок Японии». Правительство Меганезии не политическое, а техническое. Коммунальный подрядчик на бюджете, составленном по сумме запросов избирателей. Меганезия - это океан и люди, каждый из которых сам выбирает свою позицию. Вопросы войн и захватов у нас решает суд, он выбирается пополам: по рейтингу и по жребию, на год. Тоже никаких амбиций, понимаете?

Японский капитан спокойно налил еще чая в две чашечки.
- Я не понимаю, Элеа. Я не политик, а воин. Я вижу, что ваш флот мог бы забрать всю россыпь островков восточнее Рюкю и южнее 30-й параллели. Ни янки, ни китайцы не решились бы воевать с вами в открытом море. Они сильнее вас, но победа над вашим флотом обошлась бы им слишком дорого. Поэтому, они бы предпочли уступить вам.
- Да, - она кивнула, - Но зачем это мне или любому другому канаку? Там уже неплохо устроились японские рыбаки и японские хиппи. Место занято. Зачем нам туда лезть?
- Мне трудно согласиться с вашей логикой, - сказал Сугата, - поэтому, позвольте мне остаться при своем мнении.
- Считайте, как вам удобнее, - Элеа снова улыбнулась, - А я вернусь к репортерской практике. Можно задать несколько вопросов о вашей семье? 
- О чем тут задавать вопросы? У меня квартира в Ниихама, на севере Сикоку, и жена, которая занимается по дому. Один ребенок, сын, он в этом году пошел в школу.
- А вы говорили с ними о своем решении остаться на рубеже Аога?
- Я написал жене письмо, и объяснил, что это мой долг. Я надеюсь, что она расскажет моему сыну, когда он будет достаточно взрослым, чтобы это понять.
- Вы написали, что это ваш долг и…?

Возникла пауза. Сугата Катсо, с недоумением посмотрев на собеседницу, добавил:
- …И предупредил, что возможны сложности с получением пособия в департаменте флота, ведь я не исполнил приказ. Но, я надеюсь, на положительное решение.
- Вы не написали ничего о своих чувствах к ней и к вашему сыну? – уточнила Элеа.
- У нас это не принято, - сказал капитан.
- Ясно. Извините. А вы можете разрешить мне пообщаться с командой корвета?
- Да, - решительно ответил он, - Я разрешаю. Но, у меня будет одна просьба. Это не условие, а именно просьба. Я буду вам благодарен, если вы скажете им, что они не одиноки, что есть тысячи людей, которые смотрят на них… Вы понимаете? 
- Я понимаю, - Элеа кивнула, - Я, конечно, это скажу! Не сомневайтесь!



2-я половина дня. Атолл Улиси. Моту Фалалоп. Муниципальный парк.

Адмирал Кияма Набу и минфа Го Синрен очень вежливо и тихо общались на низкой скамеечке под кроной баньяна около сада камней примерно полчаса. Со стороны было заметно, что минфа поддерживает тихий вежливый тон без всякого напряжения, а вот адмиралу это дается с огромным трудом. На скулах под кожей играют желваки, губы подергиваются… В общем (как заметил по этому поводу Ламэк фон Вюртемлемман) «театральная карьера этому дядьке не светит»… Когда собеседники попрощались (выполнив взаимные поклоны), Кияма быстрым шагом двинулся на север, в сторону Ramble-te-Ulithi, а доктор Го чуть-чуть насмешливо улыбнулся ему вслед, а затем непринужденно подошел к расположившейся на травке компании молодых людей.
- Какое счастье, что я не самурай! – объявил он, - иначе, мне пришлось бы тут же, на месте, сделать харакири.
- Я бы вас остановил, Синрен-сан, - пророкотал Ламэк.
- Ты трижды вандал! – объявил доктор Го прицелившись в него пальцем.
- Реально трижды? – искренне удивился тот.
- Да! Трижды! - доктор Го стремительно повернулся к Дженифер и спросил, - Знаешь, почему он трижды вандал?

Она от удивления приоткрыла рот, разглядывая собеседника, и одновременно пытаясь придумать толковый, с юмором, ответ на эту своеобразную шутку. Го Синрен был примерно одного роста с Ламэком, но при этом обычной, даже, пожалуй, чрезмерно худощавой комплекции. В общем – невысокий, улыбчивый японец, на вид немного старше полста лет. Одет, как ни странно, в кимоно. Классическое светло-серое кимоно, только почему-то с карманами. И еще (тоже странно) - в легкие гэта на босу ногу.
- Ну… - произнесла Дженифер, - Быть может, в Японии, остановить самурая, который делает харакири, это все равно, что в Австралии трижды плюнуть в лицо.
- Вы замечательно находчивы! – с восторгом в голосе, объявил доктор Го, - Я бы не додумался до такого элегантного ответа. Но я имел в виду, что только вандал мог не оценить шутку про самурая, и ответить таким серьезным тоном. И только вандал мог обратиться ко мне, «ou» (вы), да еще, прибавив к моему имени «san». Как будто мы на светском рауте! Я уважаю британцев! В XVII веке они убрали церемонии со вторым лицом. Общее «you» сближает людей, и в креольском pidgin-english это должно было остаться! Но они говорят «oe» и «ou», как на языке утафоа! Вандалы!
- Синрен, ты сейчас шокируешь Джени и Орлет, - мягко заметила Пак Хики.
- Кстати, - вмешалась Оками Лэйте, - а откуда всплыла эта тема про харакири?
- Как это откуда!? Я говорил о ерунде с этим флотским олухом, а меня ждали четыре прекрасные девушки. И как я после этого выгляжу?
- По-моему, ты выглядишь, как человек в очень неудобных тапочках, - сказала Орлет.
- Это тебе только кажется, - ответил он, - правильные гэта удобны, они корректируют осанку, массируют стопу и защищают от игл морских ежей и скатов. Последнее очень важно, потому что я хочу пригласить вас всех на пляж в пальмовый парк, чтобы выпить «ханадзакэ», который я привез с острова Йонагуни. Этот напиток делают только там. Ханадзакэ называют рюкю-абсентом, как «зеленуху» - канак-абсентом. Простые люди вроде нас пьют его по-сайберски, из одного общего стакана… 
- А адмирала Кияма ты угостил этой рюкюйской водкой-абсентом? - спросил Ламэк.
- Кияма оказался недостоин, - сказал доктор Го, - Он неглупый человек, но он не умеет пользоваться своей головой. Или не хочет. Если это интересно, я расскажу на берегу.

Пальмовый парк занимал весь юго-восток Фалалопа, и продолжался даже в океан. Модифицированная порода кокосовых пальм не только переносила периодическое заливание морской водой (что свойственно обычной породе этих деревьев), но и прорастала на литорали. Полоса темного песка, идущая вдоль всего пляжа, четко  показывала, сколько суши парк отобрал у океана за 23 года своего существования…

…Доктор Го, без одежды выглядевший как сравнительно юная, веселая и предельно жизнерадостная мумия, сделал мизерный глоточек и, затем, протягивая Дженифер керамический стаканчик, размером с маленькую кофейную чашечку, пояснил:
- Я начал первым, чтобы показать технику питья. Очень-очень чуть-чуть. 
- Ясно, - сказала она, и влила в себя капельку напитка, - Ой, блин!... Жутко крепкий! 
- Но очень полезный в маленьких дозах, - сказал доктор Го, - Ну как? Ты готова начать репортерскую вакханалию каверзных вопросов?
- Еще как! – подтвердила Дженифер, передавая стаканчик Орлет, - Первый каверзный вопрос, конечно, о том, что ты обсуждал с адмиралом Кияма Набу.
- Разумеется, мы обсуждали судьбу Ямато, Земли богов. Господин Кияма полагал, что Земля богов это вся географическая область Японские острова. Какое пренебрежение историей культуры! Земля богов это только полуостров Кинки на юге Хонсю. Если же говорить о политической истории, то государство Ямато, это южная половина Хонсю, северная половина Кюсю и остров Сикоку. Такова территория, на которую Нихон, как сложившаяся нация, может справедливо претендовать. Отождествлять Нихон со всей географической Японией, как делает правительство Токио, это абсурд.
- Вы собираетесь урезать Японию примерно вдвое!? – изумилась Дженифер.
- Нихон, или Ямато, а не Японию, - мягко поправил доктор Го, - можно рассматривать дополнения к этой территории, исходя из мнения жителей тех или иных регионов, но в разумных пределах, и при условии добропорядочного поведения правительства Токио.
- По-моему, - заметила Орлет, - они никогда на это не согласятся.

Доктор Го хитро улыбнулся и несколько раз кивнул головой.
- Так высказался и господин Кияма. На это я ответил: если нихонское правительство будет продолжать войну, то о дополнениях можно забыть. Северный Хонсю окажется объединен с Хоккайдо в Республику Айнов, а Южный Кюсю с прилегающими к нему островками получит Синяя Корея, за вычетом западной префектуры Нагасаки, которая отойдет к Соединенным Штатам, исторически имеющим там базу 7-го флота Сасебо. 
- А что получит Красная Корея? – поинтересовался Ламэк.
- Красная Корея получит легализацию партии Красных айнов, и миллион коку риса.
- А «коку», это сколько? – спросила Дженифер.
- Коку, - важно произнес доктор Го, - это 10 кубических сяку делить на полтора.

Ламэк, Лэйте и Пак Хики расхохотались хлопая друг друга по плечам и спинам.
- Издеваетесь, да? – возмутилась репортер.
- Просто, это очень забавная история, - сквозь смех, ответила Лэйте, - тебе здорово пригодится, если будешь писать про токийских оффи. Сяку, это японский фут, 303 миллиметра, капельку меньше британского фута. А коку – это древняя мера сыпучих веществ. В античной Японии посчитали, что один фермер в год съедает примерно 10 кубических сяку риса, и эту меру назвали «коку». Коку стал базой для определения пищевого довольствия. В 1891 году, император Мэйдзи, которого западные историки считают прогрессивным, готовился захватить Корею, и решил: люди слишком много жрут. И он уменьшил коку в полтора раза. Типа: особенности прогресса в Японии.
- Но люди же от этого не стали есть в полтора раза меньше, - заметила Орлет.

Лэйте дружески похлопала ее по колену.
- Ты не в курсе обычаев региона. Они стали получать еды в полтора раза меньше. Кто сумел выжить - выжил. А кто нет - нет. Сейчас в Северной Корее рабочему дают 400 граммов риса в день. В год это примерно 1 коку образца Мэйдзи. Но дополнительно полагается еще 200 граммов кукурузы. А моим дайверам - комсомольцам, вообще не давали ничего, я уже рассказывала. Кстати, Синрен, объясни, пожалуйста…   
- Все нормально, Лэйте, - минфа улыбнулся и покачал раскрытыми ладонями, будто изображая раритетные аптечные весы, - Две тысячи комсомольцев по твоему списку. Смелые ребята, не струсили лететь на «Pelican-Ultra» китайской сборки.
- Синрен, в моем списке было 1442 человека.
- Да, я помню, - он кивнул, - Но мы вывезли их вместе с оборудованием и персоналом секретной верфи Ткодо. Так получилось удобнее. Сейчас они уже на Минамитори.
- Y polla! – воскликнула Лэйте, - Это островок как Фалалоп! Где они поместятся?!

Го Синрен вздохнул и скромно сообщил.
- Туда заранее завезены жилые ангары, модель для меганезийских резервистов. Это сооружения на ножках, которые легко собираются командой из полдюжины самых обычных молодых людей, по инструкции, за один день. Инструкция переведена на корейский. Я думаю, твои замечательные комсомольцы решат эту задачу.
- Ну… - немного остыв, пробурчала Лэйте, - наверное, решат. Хотя, надо посмотреть.
- Только, пожалуйста, - добавил доктор Го, - не летай туда, пока не кончится война.
- А когда она кончится?
- 15-го октября в полдень, - ответил он, - правительство Токио подпишет акт о мире, о признании Империи Цин-Чао, и о сухопутной и морской демаркации.
- Я видела свежий репортаж «Galaxy Police Flog», - вмешалась Дженифер, - В районе островов Идзу, одна группировка японского флота объявила, что будет сражаться до конца, и рассчитывает на помощь Меганезии. Так ли все гладко, как ты говоришь?
- Ты замечательно следишь за новостями, Джени, - сказал доктор Го, - Именно на эту инициативу капитана Сугата с двумя кораблями указал в разговоре со мной адмирал Кияма. Да, капитан Сугата имеет шанс получить помощь неких неправительственных организаций из Меганезии. Кое-кто в Токио надеется, что это изменит ход войны. Но император Пу Лунг У назвал дату и время 15-е октября в полдень, и больше никогда.
- Хэх, - произнес Ламэк, - А если оффи в Токио решат подумать подольше?
- В этом случае, - спокойно ответил минфа, - единственным вариантом для нихонских правителей останется безоговорочная капитуляция. И им придется на это пойти перед лицом неизбежного тотального разорения их страны.



12. Старая гвардия Войны за Хартию.
Дата/Время: 08.10.24 года Хартии. Ранний вечер.
Островок Торишима, 30-я параллель, меридиан Токио.
(100 миль к югу от островка Аога).
Атолл Окинотори, территория контроля Цин-Чао
Небо над Тихим океаном в округе Маршалловы острова.
Атолл Факаофо. Токелау, Меганезия.
=======================================
К четвертому дню робинзонады на надводной части стратовулкана Торишима, 2-й лейтенант US Navy Феликс Тринидад Бенитес неплохо освоился. Правда, на базе японских вулканологов остался только один сорт чая и один сорт лапши, так что разнообразие блюд из местных морепродуктов (добываемых удочкой или сеткой) получалось небольшим. Пока это не напрягало, но Бенитес опасался, что если ему придется застрять тут надолго, это станет проблемой. Как и гротескное общение с радиоуправляемыми броневиками (при полном отсутствии людей). Этой ночью ему снилось, что он играет с броневиками в покер, и они нагло жульничают…   

Четвертый день обещал ничем не отличаться от предыдущих. Подъем. Пробежка к маленькому озеру в скалах. Гигиена. Наполнение канистры свежей водой. Прогулка обратно. Рыбалка. Завтрак из ломтиков сырой рыбы (по принципу сашими). Вторая пробежка к озеру (чтобы смыть с себя морскую соль). Приготовление обеда на очень тормозном японском примусе. Флэйм с двумя бездельничающими квадроциклами-броневиками. Несколько анекдотов армейского образца. Один свежий: 

Новый американский опорный пункт в зулусском секторе джунглей Конго.
Прибыло одно отделение во главе с сержантом.
Сержант идет знакомиться с обстановкой и с зулусским коллегой – сержантом.
Обычный разговор про погоду, про жратву, и конечно:
«А как тут на счет девчонок?».
«Никаких проблем, - говорит сержант-зулус, - у нас же есть ручной бегемот».
Реально, в большой грязной луже у казармы спит симпатичный толстый бегемот.
Сержант-янки, бравый парень, снимает штаны, подходит сзади к бегемоту, и кое-как справляется с темой. Бегемот продолжает спать, а янки идет к бочке с водой мыться. Рядовой зулус спрашивает у сержанта-зулуса:
- Эй-эй, почему этот парень янки так странно поступает?
- Он христианин, - объясняет сержант-зулус, - он обещал своей скво не иметь другой женщины. Поэтому, он не будит бегемота и не едет на нем в деревню к девчонкам. 

Бенитес обозвал обоих броневиков засранцами и, под их веселое уханье, отправился мастерить придуманную за обедом хитрую ловушку для лангустов. Как вдруг…

…Сначала лейтенант подумал, что где-то летает крупный комар. Или очень крупный. Огромнейший титанический комар… Через минуту, Бннитес сообразил, что это звук работающего воздушного винта. Винт вертелся на стойке над фюзеляжем маленького экраноплана, этакого гибрида пляжного катера с любительской авиеткой.
- Это свои, - успокоил Бенитеса один броневик (второй уже уехал патрулировать).
- Свои, это в каком смысле? – спросил лейтенант.
- В таком, что у них позитивный отзыв FOF. Ну, система «friend or foe». 
- А, понятно. Значит, это кто-то из военных Цин-Чао, так?
- Может, из военных, а может, из гражданских. Главное: отзыв позитивный.

Экраноплан, тем временем, подрулил почти к самому берегу, середина прозрачного каплеобразного обтекателя кабины открылась как крышка люка и оттуда высунулась голова, увенчанная пронзительно-зеленой копной волос. 
- Тринидад! Эй! Ты где!
- Я? – переспросил лейтенант, - Черт! Есано Балалайка? Я глазам не верю!
- Давай, верь быстрее, и лезь в кабину! - ответила она.
- Сейчас… - Бенитес повернулся к броневику, - …Я пошел, ОК?
- Давай, двигай, - добродушно-ворчливо отозвался броневик, - удачи тебе.
- Спасибо! – крикнул лейтенант, хватая свой спасжилет,  - тебе тоже удачи.

Вбежав по грудь в море, он забрался на широкое скользкое крыло, чуть не скатился обратно в воду, однако удержался, примерился, точно забросил на пол кабины свой спасжилет, а затем, ногами вперед сполз на сидение рядом с пилотом. 
- Ничего не забыл? – спросила Балалайка.
- А у меня кроме трусов и спасжилета ничего не было, - ответил Бенитес.
- Ну, и ладно, - сказала она, захлопывая середину обтекателя, - линяем отсюда.

Экраноплан развернулся на малых оборотах винта, прицеливаясь носом к югу, потом пробежал по едва волнующейся поверхности моря, оторвался и резко начал набирать скорость. Лейтенант оглянулся назад. На фоне Т-образного кормового стабилизатора, быстро уменьшался коричневый конус надводной части стратовулкана Торишима.
- Алло, Балалайка, а куда мы идем? Или летим?
- Мы экранируем, - ответила она, - а куда, это понятно: на атолл Окинотори.
- Тут около тысячи кило, - заметил он.
- Вот-вот, - она кивнула, - Я сегодня накручиваю третью тысячу. Оцени, Тринидад: я с самого утра покатила на маркет на Фараллон. А в час дня мне позвонили про тебя, и я мигом оттуда сорвалась, и попилила поперек всего Манчжурского моря, чтобы успеть вытащить твою драгоценную задницу до того, как начнется дерьмовое шоу.   
- Спасибо, Балалайка. Ты настоящий друг, я чертовски рад тебя видеть, ты чертовски красивая девушка, тебе чертовски идут эти зеленые волосы, и эта сеточка…
- Это вязаная фенечка из незийского паучьего шелка, - сообщила она, - я ее купила на маркете на Фараллоне. Там сегодня svendita, bargain sale, все тряпки просто за гроши! Посмотри назад, я набила полбагажника: и себе, и девчонкам. У меня еще оставалось почти сорок незийских фунтиков, но тут звонок – упс – и я сорвалась за тобой.   
- А кто позвонил? – поинтересовался Бенитес.
- Ну, какой-то вэйбин из штаба флота. Капитан бла-бла-бла, я не запомнила.
- И что он сказал? Я пока не понял про дерьмовое шоу.
- Не ты один, - успокоила она, - Вообще, никто не понял. Вкратце: какой-то самурай, капитан корвета, вообразил, что он Токугава и Кастро в одном флаконе, и закричал  «Nippon banzai! No pasaran!». Этот тупорылый нихонский пень стоит у острова Аога, примерно сто миль севернее Торишима, и собирается на легком корвете и минном тральщике воевать против всей галактики. А такой же пень, их адмирал, выступил с призывом к дебилам-патриотам собирать деньги в фонд морской обороны Токио.
 
Балалайка замолчала. Лейтенант почесал макушку.
- А манчжурский флот намерен захватить Токио?
- Нет, конечно! Интересны только рыбные банки вдоль цепи островов Идзу. Кстати, показательно: это тот самый корвет, с которого стреляли по вашему вертолету.
- Корвет «Тиба»?  - уточнил он, - Ну, дела… А чем ему помогут собранные деньги?
- Это вообще просто, - ответила она, - Если наберется большая сумма, то они купят у канаков какое-нибудь оружие, и устроят реальную колбасу. Меганезийское TV уже показало репортаж с корвета, и девчонка-репортер там явно наводила мосты. Канаки хорошие ребята, но от их коммерческой смекалки бывают проблемы…
- Верно, - согласился Бенитес, - Их фирмы иногда продают оружие, кому попало,
- Ну! – воскликнула девушка, -  Хорошо, что у них хотя бы действует WRL.
- Это что? – спросил он.
- Weapon risk limit, - пояснила Балалайка, - Про это сказали по TV. В Меганезии нельзя никому запретить заниматься оружием, но можно ограничить допустимую мощность в интересах соседей. В смысле, если ты балуешься у дома ручными гранатами, это твои проблемы, но если ты балуешься авиабомбами, а в ста шагах - ферма твоих соседей, то приедут копы - и амба. Хочешь возиться с бомбами – катись на необитаемый остров.
- А если я хочу возиться с оружием массового поражения? – спросил лейтенант.
- Ну! К этому и вел диктор на TV. Если какой-нибудь офигевший коммерсант захочет  делать бомбы типа хиросимской, то пусть он занимается этим за границей страны. В пустыне Сахара, в сайберской тундре, в Гималаях, по фиг. А в канакском океане это разрешается только по контракту с системой военной безопасности и под контролем. Поскольку Меганезия нейтральна, то из-под их контроля бомба не уйдет на фронт.

Бенитес, поняв, к чему это юридическое рассуждение, согласно кивнул.
- Попросту говоря: не видать кэпу Сугата атомной бомбы ни за какие деньги.
- Сугата это капитан того корвета? – спросила она, - Ты его знаешь? Что он такое?
- Он, в общем, неплохой парень, но правильный, как японский Папа Римский.
- В Японии нет Папы Римского, - проинформировала Балалайка.
- Это верно. Но почти в любой стране есть какая-нибудь похожая ***ня.



Чуть позже. Небо над Тихим океаном в округе Маршалловы острова.

Флайка «Eretro-XF», похожая на зверски погнутую некрупную стеклянную летающую тарелку, пожирала расстояние. Из кабины, с высоты более 13 тысяч метров, скорость (примерно вдвое превышающая звуковую) практически не ощущалась. Серое полотно океана с бурыми черточками островков и зеленоватыми кляксами мелководных банок, постепенно уползало за корму. Справа по борту, ослепительный шар солнца медленно падал к закату, постепенно становясь из чисто белого желтовато-оранжевым.

Бэмби уступил штурвал сидящей рядом Фрутти, закурил сигару, и повернулся назад.
- Hei foa! Почему все такие тихие и грустные? Мы сделал классный рейд, разве нет?
- Лично я, - сообщила Элеа Флэгг, - думаю, как уболтать дока Обо Ван Хорна начать работать без аванса. Прикинь, Бэмби, там надо сразу ввалить немаленькую сумму.
- Ну,  - начал тот рассуждать вслух, - для начала надо меньше пятиста килофунтов…
- Все равно, это серьезная сумма. Закон бизнеса: все, что больше десяти килофунтов, требует оперативного учета, аналитического контроля и системного планирования.
- Папа обещал: деньги будут, - тихо, но решительно сказала Кияма Хотару.
- Твой папа серьезный дядька, - проворчала Фрутти, - но прикинь: у нас, у канаков, на большие суммы с незнакомыми людьми на чистом доверии обычно не работают.

Младший лейтенант Дземе Гэнки, сжал и разжал кулаки и хрипло произнес.
- Я не понимаю. Там мои товарищи готовятся умереть, а вы все о деньгах, о деньгах…
- Вот что я тебе скажу, бро… - Бэмби выпустил изо рта облачко синеватого дыма, - не зачетное это дело, готовиться умереть. Ведь для чего люди воюют? Чтобы потом, на отвоеванном месте, жить. Строить дома и всякое хозяйство, веселиться, работать без фанатизма, заводить детей. Они подрастут, и ты спросишь: Как думаете, мелкие? Не напрасно папа воевал? Было за что? Если они ответят «да», то все ОК. А если «нет»…
- …То не хрен было папе махать крыльями и жать гашетку, - договорила Фрутти.    
- Простите ли вы меня, если я выскажусь непочтительно? – спросила Хотару.
- Y una polla… - удивленно отреагировала Элеа, - Хэй, гло, мы не в театре, ага? Мы простые ребята. Когда такой флэйм за жизнь, то мы, что думаем, то и говорим.
- Это честно, - согласилась дочь адмирала, - И я надеюсь, вы не обидитесь. Я очень уважаю вашу смелость, но сейчас вы рассуждаете, как фермеры.
- Так, мы и есть фермеры, - сообщил Бэмби, выпуская изо рта новое облачко дыма.
- Только мы еще не купили ферму, - уточнила Фрутти, - Хочется взять не что попало, а зачетную вещь. Чтобы свой водоисточник, свой причал в удобном месте, и возвышение участка, чтобы не заливало при шторме. Еще - хорошие рыбные банки рядом, чтобы не пилить за рыбой через полморя. И надо, чтобы соседи были в нашем вкусе, а мы - в их вкусе. Чтобы подбрасывать друг другу детей на сколько-то дней, и просить друг друга присмотреть за фермой. Короче: мы здорово нарубили фунтиков на четырех войнах, и дополнительно нарубим за пару лет в OCSS. По ходу, на все хватит.
- Самая классная штука, это сегмент мелководной лагуны, - высказалась Элеа, - туда можно продолжить ферму. Сейчас изобрели столько всяких овощей для мелководья.

Бэмби попыхтел сигарой и с сомнением покачал головой.
- Огород на литорали и под мелкой водой, это, конечно, классно. Но там много всяких хитростей, которые надо знать. Типа, специфика другая, чем на обычном грунте.
- Простите еще раз, - вмешалась Хотару, - но неужели вы воевали на четырех войнах, просто, чтобы купить себе ферму и остаток жизни ковыряться на огороде?!
- Пф! – фыркнула Фрутти, - Ну, у тебя заходы, гло! Остаток жизни! Joder! Я себе этот остаток мыслю длиной еще лет семьдесят, как минимум. И что значит: «ковыряться»? Прикинь: есть столько всего интересного для фермы, если увлекаешься биологией.
- По плану, - добавил Бэмби, - лет через сорок мы скинем ферму детям, а сами начнем кататься по шарику, сочинять книжки и снимать кино. А то обидно: в стольких местах побывали, и ничего не зафиксировали, потому что на войне было слегка не до того.
- Считается, - сказал Гэнки, - что солдату важнее думать о смерти, чем о ферме.
- Ну… – Бэмби на секунду задумался и кивнул, - когда боевые действия, надо думать, чтобы тебя не обнулили. Все равно, можешь обнулиться, если сильно не повезет. И не только на войне. Если сильно не повезет, то можно утонуть в тарелке с супом. Жизнь вероятностная штука, но чтобы снизить хреновую вероятность, надо думать, ага!
- Я имел в виду, - уточнил Гэнки, - думать о смерти, а не о том, как уцелеть.

Фрутти хлопнула ладошкой по контрольной панели, и без особых эмоций объявила:
- Если ты обнулился, то, как бы, одно из двух. Или там ничего нет, или там что-то есть. Лично я считаю, что есть. Но, по-любому, заранее не узнаешь. Зачем ломать голову?
- Док Обо считает, - заметил Бэмби, - что там ни то, ни се. Как бы, там что-то есть, а с  другой стороны, там, как бы, ничего нет. Такая фишка, типа многозначной логики.
- Док Обо ученый, - сказала Фрутти, - У него так многозначно устроен мозг. Типа, это адаптация под научные задачи. А мы с тобой технари, на фиг нам это надо?
- По ходу, нам это на фиг не надо, - согласился он.

Кияма Хотару, поняв, что самурайский стиль восприятия жизни и смерти для канаков совершенно не характерен, перевела разговор в практическую плоскость.
- А кто, все-таки, этот доктор Обо Ван Хорн? Ученый? Изобретатель? Военспец?
- Он ученый изобретатель военспец, - уверенно ответил Бэмби.
- Док Обо, - добавила Элеа, - был лидером группы физхимии в Военном Крематории.
- Где? – переспросила японка.
- Это «Creative Laboratory», - объяснила ей Фрутти, - сокращенно «Creatory», а в эпосе «Военный Крематорий». Главный инновационный центр Народного флота Конвента. 
- Да, - произнес Дземе Гэнки, - Я читал о центре «Creatory». Очень сильная военно-инженерная школа. А чем сейчас занимается доктор Ван Хорн?
- Он преподает физхимию в университете Факаофо, в округе Токелау - ответила Элеа Флэгг, - Поэтому, мы летим на атолл Факаофо.
- Не только поэтому, - добавил Бэмби, - Там недалеко есть еще ребята, которые…
- Подожди с этим, - перебила Фрутти, - Все надо делать по порядку.



21:00, океан к северу от входа в пролив Бунго (отделяющего Сикоку от Кюсю).
Борт флагманского фрегата «Фаррагут» US Navy.

В данный момент у Вилли Дэнброка не было особенной необходимости заходить на командный мостик фрегата. В акватории было спокойно, и капитан Уиклиф со своей группой навигационного контроля отлично справлялся с управлением. Но адмирал по некоторым соображениям решил, что просто обязан пообщаться с текущей вахтой…
- …Группа, смирно! – рявкнул Уиклиф, - разрешите доложить обстановку, сэр!
- Вольно, - сказал Дэнброк, - докладывай, Нэв, только кратко и по существу. Меня не интересует формальная часть, я и сам умею читать info с оперативных экранов. Меня интересует твое мнение.
- Мое мнение, сэр? Откровенно?
- Да, черт возьми! Мы на боевом корабле, а не на лайнере с капризными туристами!
- Слушаюсь, сэр. Мое мнение, что нас убрали на скамейку запасных в разгар игры. Противник за день перебросил на северо-восток уже девять субмарин «I-400L». Они прошли в надводном положении, как на параде, ни черта не опасаясь, а мы сидим и бездействуем, и японский штаб тоже. Если ничего не изменится, то китайцы в виде манчжуров на этих игрушечных субмаринах возьмут Аога-Идзу, а потом Токио. Это логический взгляд с одной стороны, но с другой стороны… Э…
- Продолжай, Нэв, - подбодрил адмирал, - что с другой стороны?
- Я думаю, сэр: все ждут, чем кончится дело там, у Аога, где два японских корабля. Тактически, у капитана Сугата нет шансов, но все выглядит так, будто они есть. В кофейном перерыве я глянул новости по центральному японскому телеканалу. Там рассказывали про меганезийцев в том смысле, что они вот-вот вмешаются в войну на стороне Японии. Это чертовски странно, сэр.
- Ты в это веришь? – быстро спросил Дэнброк.
- Ни секунды, сэр! Я думаю, это просто, чтобы подставить нас.
- Говори яснее.

Навуходоносор Уиклиф замялся, оглянулся на свою группу, и решительно произнес. 
- Сэр! Кому-то в Японии очень хочется сделать вид, что мы, американцы, их враги и предатели. А меганезийцы нужны для контраста. Как в детском кино про хороших и плохих парней. Я не знаю, кому это нужно, но зачем мы подыгрываем?
- А ты считаешь, что мы подыгрываем?
- Не знаю, сэр, но это выглядит так. И наша бессмысленная позиция здесь…

Капитан остановился, потому что у него в кармане зазвонил мобайл.
- Возьми трубку, - сказал адмирал, - А кто-нибудь из ребят пока нальет мне кофе.         
- Да, сэр! – сказал Уиклиф, а рядовой, сидевший за крайним пультом, ближе всего к кофеварке-автомату, поставил в гнездо пластиковую чашечку и ткнул кнопку 
- Вы ведь пьете крепкий, с сахаром и без сливок, да, сэр?
- Верно, парень, - подтвердил Дэнброк.
- Черт! – воскликнул Уиклиф, - Феликс?! Охереть! Ты где?
- Это Бенитес? – удивленно спросил адмирал.
- Да сэр! Он говорит, что находится на атолле Окинотори.
- А какого хрена он там делает?
- Сейчас спрошу, сэр… Фэликс, а какого хрена ты…
- Нэв! Просто, дай мне трубку, - перебил Дэнброк



Это же время. Платформа на ножках в западном секторе лагуны атолла Окинотори.

Дискотека была в разгаре. Динамики работали на такой мощности, что 2-й лейтенант Феликс Тринидад Бенитес с трудом нашел «звуковую тень» на ступеньке лестницы, ведущей к воде. И, даже здесь, ему приходилось прикрывать левое ухо ладонью, а к правому плотнее прижимать трубку, чтобы слышать собеседника.
- …Да, сэр… Это музыка… В смысле, тут party. Танцы и все такое… Я сюда попал с Торишима. После того сражения, я соорудил что-то вроде лодки из всяких обломков, прошел эти 20 сраных миль на север… Да, сэр. А сегодня днем за мной приехала одна девчонка… На экраноплане… Нет, она гражданская… Я могу спросить точно, сэр…

Лейтенант Бенитес прикрыл ладонью микрофон трубки, и изо всех сил завопил:
- Балалайка! Пожалуйста! Подойди! Сюда!
- Ну! – крикнула в ответ Балалайка, сидевшая на каком-то стофунтовом мешке у края платформы и курившая длинную тонкую сигарету.
- Я! Говорю! Пожалуйста! Подойди! Сюда!!! – снова завопил лейтенант, на этот раз, сопроводив слова жестами (махнул ладонью от себя к себе и пошевелил попеременно указательным и средним пальцем, как будто переступал ногами).
- А! Ясно! – крикнула она, встала, и спустилась на ступеньку к Бенитесу, - Ну? 
- Слушай, Лайка, если не секрет: ты гражданская или военная?
- Я антивоенная, - гордо сообщила она, - Я коммандос антивоенного экологического движения NEROO. Nature-Ecology Resources Of Ocean. А что?
- Наш адмирал интересуется, - пояснил Бенитес, и сказал в трубку, - Она антивоенная коммандос экологического движения чего-то такого в океане… Сейчас спрошу, сэр!... Балалайка, а где ты научилась водить экраноплан?
- В Эфиопии, - ответила девушка.
- Она говорит: в Эфиопии, - сообщил Бенитес в трубку… Да сэр! Я остаюсь на связи.
- Что тебе сказал адмирал? – спросила она.
- Он сказал: «понятно», и еще сказал, чтобы я подождал минуту.
- Хм… - она затянулась сигаретой, - хотела бы я знать, что там ему понятно.
- Наверное, ему понятно про Эфиопию, - предположил Бенитес, - Адмирал Денброк командует штабом взаимодействия 5-го и 7-го флота, можешь почитать про него в интернет, на сайте US Navy. А Эфиопия как раз в зоне операций нашего 5-го флота.
- Хм… Как это она в зоне флота, если у нее с 1993-го года нет выхода к морю?
- Не знаю. Наверное, ее туда вписали до отделения Эритреи, а вычеркнуть забыли. В штабной бюрократии, вычеркнуть, например Эфиопию, это проблема, ведь тогда надо сокращать весь эфиопский отдел разведки флота, а там… - Бенитес прервал реплику и ответил по трубке, - Я слушаю, сэр… Нет проблем. Они согласны подбросить меня на Гуам, в Апра-Харбор. А если кто-то прилетит за мной сюда, они не возражают. Наши пилоты уже садились тут на вертушке 1-го октября, и… Да, сэр, я остаюсь на связи.   

Есано Балалайка, задумчиво крутя сигарету в пальцах, полюбопытствовала.
- А почему отдел Эфиопии просто не переименовали в отдел Эритреи?
- Так дела не делаются, – объяснил лейтенант, - Отдел Эритреи был создан сразу, как только ООН признала Эритрею. И отделу утвердили финансирование. А ликвидация старого отдела зависла, и там тоже сохраняется финансирование…   
- А, теперь ясно! Ну, я дура! Все элементарно, как мисо-суп…
- Ты просто раньше не сталкивалась с военной бухгалтерией, а это такая… Да, сэр! Я слушаю… Вы сказали: «денег»?... Э… Нет, сэр. Вообще, ни цента. Нас ведь сбили на боевом задании, а мой бумажник остался на «Фаррагуте». И наличные, и кредитные карточки… Как вы сказали, сэр? В отпуск?.. Wow! Cool! В смысле, спасибо, сэр!.. Да, сейчас спрошу… Лайка, а тут есть офис какого-нибудь банка? 
- Нет, конечно, - ответила она, - На фиг он нам тут нужен?
- Она говорит: нет, сэр. Вообще нет… Сейчас спрошу… Лайка, а как тут проводятся денежные расчеты? В смысле, если нет наличных?
- Обыкновенно, через интернет, по «Трансполярной платежной системе».
- Ясно… Сэр, они включены в ту платежную систему, которая в Гренландии, Новой Зеландии, и еще где-то… Ясно, сэр. Никаких проблем, я выкручусь! Спасибо сэр!

Бенитес щелкнул кнопку «OFF» и протянул мобайл Балалайке.
- Спасибо! Ты меня здорово выручила. Но у меня маленькая проблема с деньгами…
- У тебя большая жопа с деньгами, - уточнила она, - Ни один американский банк не выполнит никакую транзакцию, запрошенную с манчжурского узла интернет.
- Адмирал обещал в течение суток открыть мне эккаунт в «Трансполярной» и бросить денег. Выручишь меня до завтрашнего вечера?
- Конечно, выручу. Мы ведь друзья, так?
- Точно! – Бенитес подмигнул ей, - А еще есть отличная новость: я в отпуске! Полтора месяца, представляешь? Потому, что я оказался приравнен к раненому в ходе боевых действий. Мне, потом, возможно, дадут «Пурпурное сердце», но отпуск дали сразу.      
- Позитивно! – согласилась она, - А где ты собираешься отдыхать?
- Ну… Адмирал сказал «Катись или домой, в Хило-Гавайи, или в Калифорнию, или на Аляску, только подальше от Японии и Китая». Я хочу сначала заехать домой, к маме. Понимаешь, она чертовски перенервничала…
- Еще бы! – Балалайка понимающе кивнула, - А куда потом?
- Я еще не придумал, но… Слушай, мы бы могли вместе полететь в Хило, если ты не против, и если ты здесь не слишком занята. По-моему, хорошая идея, а? 
- У меня нет американской визы, - ответила она, - и не будет, пока война не кончится.
- Черт! Это проблема…
- Ну, - сказала она, - Если ты думаешь, что это действительно хорошая идея, то можно полететь на атолл Джонстон. Это рядом с Гавайями, но уже в Меганезии, в их округе Северные Лайн. Никаких проблем с моей отстутствующей североамерикнской визой.   
- Атолл Джонстон? – переспросил он, - Wow! Годится! Но мне надо заглянуть к маме.
- Ты это уже говорил, - напомнила она, - Тут все просто. Отсюда мы дешево летим на восток, на Минамитори, оттуда на Северные Маршалловы острова, оттуда ты летишь сначала к маме, а я сразу на Джонстон. Начну там пить пиво за твой счет. А ты потом прилетишь. Я думаю, из Хило-Гавайи на атолл Джонстон что-нибудь летает…
- Меганезийские этажерки, - перебил он, - Я на них летал, это нормально. Я только не понял про первую часть маршрута, которая до Бикини.

Есано Балалайка небрежно махнула ладошкой.
- Я тебе завтра, на свежую голову все покажу на схеме «Zin Chao Do». Это наша авиа-ассоциация. А сейчас пошли уже нормально поедим и выпьем. У нас, между прочим, сегодня антивоенная фиеста. Тебе не запрещается участвовать в таких вещах?
- Нет, я же в отпуске. А почему фиеста именно сегодня? Не в честь меня, надеюсь? 
- Это в честь великого капитана Наигами Тору, - сказала она, - Пошли, познакомлю.

Великий капитан оказался обыкновенным японским парнем, лет 25. Он был одет в невероятно-широкие сине-красные шаровары и, почему-то в черный в белый горошек галстук-бабочку. В правой руке Наигами держал жестянку пива «Guinness», а в левой – зажженную сигарету… В данный момент, какая-то девчонка чмокнула Наигами в щеку, оставив темно-фиолетовый отпечаток готичной губной помады, и напялила на голову великого капитана изрядно помятую ковбойскую шляпу.
- Блин!!! Дайте покурить спокойно!!! – возмутился он.
- Привет, Тору, - сказала Балалайка, - знакомься, это Тринидад Бенитес, гаваец.
- Черт! – Наигами протянул руку американскому лейтенанту, - Я про тебя слышал по радио! Говорят, ты в открытом море сделал яхту из обломков самолета. Это круто!
- Ну, не яхту, - ответил Бенитес, пожимая руку великого капитана, - а так, маленький парусник, но 20 миль за ночь я прошел. А ты чем отличился, что в честь тебя банкет?   
- Я спас, своего помощника себя и еще сорок парней от самурайской мобилизации!
- Вы угнали корабль и смылись? – предположил американец.
- Нельзя сказать, что мы его угнали. Я официальный капитан этого малого рейсового парома на подводных крыльях. И еще двое в экипаже. А остальные парни и девчонки честно купили в кассе билеты на первый утренний рейс Вакаяма – Осака. Все билеты раскуплены! Аншлаг! Потом, пассажиры единогласно решили идти не в Осаку, а на Окинатори. Я, конечно, согласился. Япония – демократическая страна, верно?

За время этой длинной реплики, к капитану сзади подкралась девушка, одетая в две радужные блестящие полоски ткани (на бедрах и на груди) и быстро протянув руки, закрыла ему глаза ладошками.
- Бортмеханик Чидзу Имари, прекратите хулиганить на борту, - внушительным тоном произнес Наигами Тору.
- Догадался, хитрый зануда! - констатировала она, и выхватила у него жестянку пива.
- Она всегда такая вредная, - со вздохом, сообщил капитан.
- Привет, - сказала Имари, сделав глоток пива, - Я не вредная, я просто в стрессе. Я-то отлично знаю качество этой скоростной лоханки на подводных крыльях. Если бы не помощь Будды, в плане погоды и состояния моря, мы бы не прошли эти 800 миль по открытому океану. Я уже молчу, что нам еле-еле хватило дизтоплива.   
- Эй, Тринидад! – раздался вопль с плоской крыши двухъярусного ангара.
- А? – Бенитес поднял голову, - Сабуро, это ты, что ли?
- О! Узнал! – удовлетворенно произнес голос, - Давай, бери этих тормозных устриц и ползите сюда! Теперь мой суши-бар на крыше. Лестница справа. Выпьем саке за твое чудесное спасение. Первая рюмка за счет фирмы!
- У Сабуро приступ щедрости, - заключила Балалайка, - Надо это использовать.
- Сабуро! – крикнул капитан, - А ты не видел моего помощника?
- Если ты про парня по имени Суво Рага, - откликнулся бармен, - то он тискает одну красотку прямо за стойкой. Кажется, она к нему благосклонна, но я не спрашивал.
- Пошли, чего мы застряли! – требовательно вмешалась Имари.

Причина щедрости Сабуро стала ясна, как только они поднялись на крышу. Бармену элементарно не хватало собеседников. Некоторое количество публики в баре имелось, однако, они были заняты в основном медленными танцами и флиртом. У стойки сидел единственный пригодный для болтовни персонаж: молодой темнокожий канак.
- Этого парня, - сразу сообщил Сабуро, - зовут Келке, он меганнезиец с острова Увеа, крутой инженер по искусственным островам. Завтра нези начнут тут все достраивать. Северный и южный кей удлинят дамбами прямо поверх погруженной полосы барьера атолла. Специальная новая технология. Он говорит: все делается мгновенно.
- Я не говорил «мгновенно», - уточнил Келке, - Я говорил: «очень быстро».
- Не придирайся. Налить тебе еще кофе с ромом?
- Давай. Только рома пять капель. Не десять и не двадцать, а…
- Я понял, - перебил бармен, - ровно пять. А кому что еще?
- Мне, как всегда в это время суток, - ответила Балалайка.
- Нам еще по банке «Guinness»!!! – продекламировали капитан и бортмеханик.
- Хватайте! - Сабуро метнул по стойке банку кокосового молока и две банки пива.
- А мне бы джин и тоник, но не смешивать, - сказал Бенитес, - и что-нибудь пожрать. Только никаких морепродуктов и никакой лапши. Я этим питался четверо суток.
- Четкая постановка вопроса, Тринидад! Сейчас все будет!
- В что за новая технология с дамбами? – поинтересовался капитан Тору.
- Технология, как бы, ретро, - ответил меганезиец, - У нас 800 лет назад этим методом строили дамбы Нан-Мадол, около острова Понпеи, восточные Каролины. Только там использовали блоки из камня, а сейчас есть легкий бетон. Тоже готовые блоки.
- А где вы их возьмете? – удивилась Имари.
- Завтра утром, - ответил Келке, закуривая сигарету, - С Марианских островов, придет океанский хэви-трэкер, там примерно полмиллиона кубометров. 

Наигами Тору присвистнул и щелкнул пальцами.
- Круто! И сколько площади суши из этого получится?
- По расчетам, около десяти гектаров. Но, это первая партия из сорока.
- Круто! – повторил капитан, - В древности жили не дебилы! У них можно поучиться.
- Ага, - согласился меганезиец, - Две трети нового, это хорошо забытое старое.
- Слушай. Келке, - встряла Чидзу Имари, - а можно я задам нетактичный вопрос?
- Aita pe-a, glo. Задавай.
- Вот вопрос: почему вы собираетесь помогать самураям?
- Каким самураям?
- Таким! Эскадре у острова Аога в цепи Идзу, что к северу от Токио. По TV говорят: сегодня утром ваши бизнес агенты с репортером «Galaxy police», прилетели к Аога на переговоры с командиром этой эскадры. Пню ясно, что речь шла о поставках оружия.   
- Какие бизнес агенты? Какая-то частная фирма?
- Наверное, какая-то фирма, - ответила она. – Ведь ваше правительство нейтрально.
- Какая-то фирма, - повторил меганезиец, - возможно, продаст этой маленькой эскадре какое-то количество оружия локального действия. И что дальше?
- Дальше, - сказала Чидзу Имари, - самураи будут применять это оружие против нас.
- Против кого конкретно и как именно? - спросил он.
- Я не знаю, как именно, но ведь самураи воюют против нас, это факт!
- А ты уверена, что это факт, а не иллюзия? – спокойно спросил Келке, - Ведь, если это иллюзия, и самураи воюют с тенью, то почему бы не продать им оружие?  Они любят воевать, у них это в кодексе «busi-do», а другие люди считают, что война это крайнее средство, и лучше жить без нее. Как учит нас маркетинг, каждому потребителю надо продать товар, удовлетворяющий его потребности. Самураям - тень врага и оружие, с помощью которого они будут воевать с этой тенью. Другим людям - пространство для гражданской деятельности, защищенное от военной угрозы. Хороший сценарий, e-oe?

Бармен поставил перед меганезийским инженером чашку кофе, а перед американским лейтенантом - рюмку джина и пластиковую бутылочку тоника, и сообщил:
- У нас тут все крутится вокруг сценария. Келке мне доказывает, что это просто кино, которое кажется политикой. А я спорю, потому что это херня! Быть такого не может!
- «Херня» и «быть не может», - это не аргументы, - заметил Келке, глотнув кофе.
- Тогда, это очень дерьмовое кино, - сказал Бенитес, - У меня на глазах, двоих парней разорвало крупнокалиберными пулями. Они умерли не понарошку. И я не понарошку падал в море в сбитом вертолете. Твоя теория, Келке, ни хрена это не объясняет
- Дерьмовая история, - согласился меганезиец, - Так бывает. Четыре года назад мой одноклассник с подругой врезались на авиетке в склон в горах Хансамаера на острове Новая Ирландия. Несчастный случай, как и с твоими парнями. Ведь тот самурай, как я понял из TV-репортажа, стрелял из зенитки по атакующим манчжурским дронам, а в вертолет союзников попал по неосторожности. Или я ошибаюсь? Тебе виднее.

Бенитес залпом влил в себя джин и запил несколькими глотками тоника.
- Скорее всего, ты не ошибаешься. Из кабины мне показалось, что по нам стреляют прицельно, но никак иначе и не могло показаться. В общем, рассуждая объективно, я соглашусь, что это похоже на потери от дружественного огня. 
- Вот, - сообщил Сабуро, подвигая американцу тарелку с горкой овощей, фруктов и куриного филе ломтиками, - Так, этот хитрый нези объезжает любые доводы.   
- Кино… - озадаченно произнес лейтенант, - Знаете, ребята, наш капитан Нэв Уиклиф, обмолвился, что эта война какая-то деланная. Как купленный футбольный матч. 
- И ты туда же, - пробурчал Наигами Тору, - Этак можно дойти до полной херни. Я в интернет видел сайт про то, что янки в прошлом веке не летали на Луну. Мол, лунную миссию снимали в Голливуде. Кино, декорации, Photoshop, и монтаж кадров.
- Теория Лунного Заговора, - сказал Бенитес, - Она вошла в моду после другого кино «Capricorn One», 1978 год. Мне чертовски нравится этот фильм.
- Про что? – спросила Балалайка.
- Про Марсианский Заговор. NASA решает отправить миссию на Марс, но все идет наперекосяк, и, чтобы слезть с этой елки, кто-то придумывает отправить ракету без астронавтов, как дрон. А видеорепортажи с астронавтами на Марсе создавать по-голливудски, методом комбинированной съемки… В общем, забойное кино. 

Бармен Сабуро вздохнул и почесал в затылке.
- Вот, блин… Живем и не знаем, верить собственным глазам, или нет. Интересно, а «Марсианская Каравелла», это будет по-настоящему, или тоже по-голливудски? 
- По-настоящему, - уверенно сказала Чидзу Имари, - Потому, что сейчас, не то, что в прошлом веке. Тогда космос был для понта, для амбиций, а сейчас – для бизнеса.
- Ну, и какой бизнес может быть на Марсе? – недоверчиво спросил Сабуро.
- Недвижимость, вот какой.
- Недвижимость? Какой идиот купит дом на Марсе? Там нет ни воды, ни воздуха!
- А какие идиоты покупают капсульные дома? - ехидно спросила она, - В книжках по истории пишут, что когда бизнес с капсульным отелем начался в 1979-м в Осаке, все говорили: «Кисео Куракава спятил! Кто будет жить в капсуле 1x1x2 метра?». Прошло несколько десятков лет, и сейчас уже и студентов и рабочих по всему Нихону суют в капсулы. И это называется «прогрессивное малобюджетное общежитие». Так?
- Так, - согласился он, - Самураи и якудза весь Нихон засунули в жопу. Я жил в такой капсуле, когда работал в Кобе. Долбанный ужас… Правильно мы от них отделились.
- Я что-то не понял, - вмешался Бенитес. – что за капсулы?
- Такие ячейки с постелью и полочкой, - пояснила Имари, - примерно как вокзальные камеры хранения, только не для багажа, а для людей. Получается капсульный отель. Переночевать там можно за 30 баксов. А в капсульном общежитии можно жить за 300 баксов в месяц. Но, за воду надо платить отдельно. В сортире, в душевой кабинке и в прачечной, ты вставляешь свою карточку в слот, и вертится счетчик. Я думаю, дом на Марсе будет всяко лучше, чем это дерьмо, потому что хуже просто некуда.      
- В смысле недвижимости, - заметил Келке, - рациональнее заниматься орбитальными домами, типа Большой Диогеновой Бочки. Ребята, кстати, посчитали, что если сделать бочку полтора километра на километр, под город на 20 тысяч человек, то и стоимость жизни, и цена жилья будет ниже, чем в комфортабельных районах Сингапура. 
- Это прикол такой? – спросил бармен.
- Это экономика, - ответил меганезиец, и черкнул на салфетке сетевой адрес, - Если интересно, то зайди на этот сайт, там про это подробнее. И с приколами.
- А, кстати, - снова вмешался американец, - Что с недвижимостью и жильем здесь, на Окинатори? В смысле, тут кампус, или апартаменты, или…
- Тут, - сказала Балалайка, - в основном studio-flat. Лично у меня, на третьем этаже в угловом блоке. Два окна: север и запад. Модный кросс-свет. Потом посмотришь. 



Примерно это же время. Факаофо (главный атолл округа Токелау).

Факаофо-фоа гордятся тем, что еще в средние века придумали дешевую технологию расширения суши с помощью насыпных дамб, и вывели породу некрупных свиней, отлично плавающих и самостоятельно находящих пропитание в литорали, а значит - приспособленную для обитания на полупогруженных рифах. Благодаря этому, даже в колониальном прошлом, 600 жителей обеспечивали себя едой всего на квадратном километре фермерских участков. Остальными двумя квадратными километрами в те времена владели три евро-христианские церкви и одна евро-плантация. На вопросы некоторых туристов о том, что произошло с этими владельцами при Алюминиевой революции, факаофо-фоа обычно, отвечают: «видите ли: тогда было такое время…». 

Со спутника рифовый барьер атолла Факаофо выглядит, как ромб, ориентированный углами почти точно по сторонам света. Длина диагонали север-юг - 6 миль. Диагональ восток-запад существенно короче: барьер, как будто вмят с восточной стороны.

Западная сторона, в основном, погружена под воду (правда, менее, чем на метр), но в ее середине, на двух островках (Фенуа-Фале и Мэйн-Фале), и на широкой дамбе между ними, на площади примерно квадратный километр, раскинулся утопающий в зелени банановых рощ постиндустриальный многоэтажный, Факаофо-Таун, столица Токелау.

С восточной (вмятой) стороны барьер выступает над водой, как почти сплошная цепь длинных и очень узких моту, покрытых зарослями кокосовых пальм и панданусов. На протяженной внутренней береговой линии, традиционно гнездятся морские туристы и любители дайвинга, привлекаемые красотой подводного мира лагуны Факаофо. 

В южном углу атолла расположен другой крупный (по местным меркам) остров, Лоа-Фенуа, похожий на толстый виток спирали вокруг солоноватого озера, соединенного с лагуной узеньким мелким извилистым каналом, высыхающим во время отлива. Вода в озере достаточно пресная для океанийских сортов плодовых кустарников, винограда и студентов (на островке размещен Технического Университет с кампусом). Полдюжины совсем мелких моту рядом с Лоа-Фенуа, в основном, заняты жилищами постоянных сотрудников  университета. Моту Кахе, размером с теннисный корт, в этом смысле не исключение. Его арендует доктор физхимии Обо Ван Хорн.

… 

Флайка «Eretro-XF» заходила на лэндинг с севера на юг, по диагонали лагуны. На воде мерцали разноцветные световые пятна, отбрасываемые причальными фонарями около пирсов. Упав до полста метров, Фрутти уверенно прицелилась в пару пятен: зеленое и фиолетовое… Через полминуты флайка коснулась воды и прокатилась по каналу точно посредине между зеленым и фиолетовым фонарем, затем повернула налево, в сторону фиолетового, и припарковалась к небольшому причалу, вписавшись в просвет между двумя легкими винтовыми истребителями – ретро.
- Прикинь, - сказал Бэмби, тронув за плечо слегка задремавшего на заднем сидении младшего лейтенанта Дземе Гэнки, - тут foa знают толк в вашей военной технике.
- А? – переспросил тот, - В какой технике?
- Это «Ki-27 Teroa», римейк японского файтера «Ki-27 Nate» 1936-го года, - пояснил Бэмби, открыв люк и спрыгнув на причал, - потом посмотришь. Пошли знакомиться.
- У господина Ван Хорна очень странный дом, - осторожно произнесла Кияма Хотару, выбираясь из флайки вслед за ним.
- Древний ацтекский капонир припечатала Элеа Флэгг.
- Ни фига не капонир, - возразила Фрутти, - Прикинь, если ты построила fare в форме  ступенчатой пирамиды, то не пропадать же свободным горизонтальным участкам.   
- Ты путаешь причину со следствием, - не согласилась Элеа, - Док Обо специально построил fare ступеньками, чтобы на них устроить огород, и чтобы все выглядело, как маленький заросший холм.
- Незачет, - сказал Бэмби, - Холм не соответствует здешнему плоскому ландшафту, и следовательно, не маскирует объект. По ходу, так сделано чисто для эстетики.

Со стороны заросшего пирамидального холма высотой с трехэтажный дом (вернее, трехэтажного дома, декорированного в стиле холма), слабо освещенного четырьмя  лампами, стоящими по бокам короткой песчаной дорожки, раздался молодой и очень громкий женский голос: 
- Hei foa! Вы что, великие эксперты по архитектуре?
- Уаиани! – крикнула в ответ Элеа Флэгг, - Foa не верят, что это ацтекский капонир!
- Двоечники! – отозвался голос, - Это именно ацтекский стиль.
- Уаиани! У ацтеков не было капониров! – возмутилась Фрутти.
- Откуда ты знаешь? – ехидно спросил голос, - Ты общалась с живыми ацтеками? И вообще, что вы там застряли? Maeva-i o fare.
- Talofa oe, - церемонно ответил Бэмби и, обращаясь к японцам пояснил, - Типа, нас приглашают, а мы, типа, с благодарностью соглашаемся.
- Но это ведь не господин Ван Хорн ,- заметила Хотару.
- Да. Это Уаиани. Как правило, она тут faahine. Если ей не лень.

Уаиани, утафоа-малайская метиска, старшего студенческого возраста, одетая только в пестрый кухонный фартук, сидела на краю большого и, вероятно, довольно древнего круглого стола в холле первого яруса. Судя по наличию кухонной плиты, на которой в данный момент стоял котел и чайник, холл выполнял также и функции кухни.
- Aloha foa, - торжественно произнесла Уаиани, - Komban wa.   
- Nihono-ga vakarima-su ka? – удивился Гэнки.
- Hai. Sukosi vakari-ma su.Типа, немного учила японский в школе.
- Это очень-очень приятно, - сказала Хотару, - Мы рады с вами познакомиться. А мы  можем увидеть господина Ван Хорна?
- Ага, - ответила Уаиани, - Сейчас он болтает в кабинете на втором ярусе с королем Фуопалеле Тотакиа. Типа, сентиментальные воспоминания юности. Войны, диверсии, революции, аннексии, вся палитра. Но скоро они захотят жрать, и спустятся сюда.
- Хэй, Обо, - хрипло донеслось со стороны лестницы, - твоя faahine права в общем, но ошибается в деталях. Она говорит: «скоро», вместо: «сейчас». Может быть, это у всех женщин так? Может быть, это общечеловеческая ценность?
- Нет, Фуо, - ответил другой, более мягкий голос, -  общечеловеческая ценность это из области религии, а здесь зоопсихология. Она несколько разная у мужчин и у женщин.
- Мыслители, - фыркнула Уаиани, - Архимеды, блин.   

Двое мужчин, появившихся в холле, во многом были похожи. Возраст: немного более полста лет. Рост: немного выше среднего. Комплекция: несколько полноватая. Одежда: лавалава - яркие платки, обернутые вокруг бедер. Правда, раса отличалась. Обладатель хрипловатого голоса был чистокровным мелано-утафоа, а обладатель второго, мягкого голоса, относился к евро-креолам, британского происхождения.
- Обо Ван Хорн, к вашим услугам, - весело объявил евро-креол, - Если вам требуется профессиональная консультация по физхимии, то вы пришли по правильному адресу.
- Мой друг Обо крупный ученый, - подтвердил утафоа, - и консультирует не слишком дорого. У него учился я, и четыре моих сына, и три моих дочки, и мой старший внук.
- Простите… - немного растеряно произнесла Хотару, - но мы по поводу войны.

Элеа Флэгг, уже успевшая цапнуть из стоящей посреди стола корзины с фруктами гигантское яблоко, и надкусить его, пробурчала с набитым ртом:
- Великий Сэм Хопкинс говорил: любая толковая война начинается с физхимии. По-китайски: «kung-fu», естественнонаучно-обоснованное мастерство.
- Сэм Хопкинс, - возразил Ван Хорн, - согласно историческим данным, изъяснялся не афоризмами, а коанами дзен. Например: «Почему пуле нужен стрелок, а безмозглый сперматозоид сам находит цель? Когда вы поймете это, вы поймете суть войны».
- Это шутка? – осторожно спросил младший лейтенант Дземе Гэнки.

Бэмби расхохотался и хлопнул его по плечу.
- Бро! Люди, которым казалось, что Сэм Хопкинс шутит такими вещами, не успели оглянуться, как на их фото появились траурные ленточки.
- Прикинь, бро, - добавила Фрутти, - Многие рыбы выметывают икринки и сперму в открытое море. И сперматозоид работает, как торпеда за сто тысяч баксов с системой обнаружения цели и самонаведения.
- Давайте не будем забегать вперед, - сказал Фуопалеле Тотакиа, - давайте начнем с тактической карты-схемы зоны боевых действий. Но надо обязательно поужинать. Серьезные вещи не обсуждаются на голодный желудок.
- Так, - заключила Уаиани, - Если я правильно понимаю, то вы собираетесь жрать и параллельно смотреть тактические карты и рапорты.
- Ты жутко догадлива, - ответил Ван Хорн, - И, знаешь, что я тебе скажу? хорошо приготовленный ужин становится еще вкуснее, если его потребляют в обстановке конструктивного обсуждения важной гуманитарной программы.
- Какой программы? – переспросил Дземе Гэнки.
- Гуманитарной, - повторил тот.
- Но мы же собираемся обсуждать войну, господин Ван Хорн.
- Да. Война имеет своей прямой целью изменения в человеческой, социальной сфере,  следовательно, она, по определению, относится к гуманитарной деятельности.



13. Гренландский Марьяж в неандертальском стиле.
Дата/Время: 09.10.24 года Хартии.
Гренландия. Кюджаллек.
=======================================
Судья Свантессон поправил старомодные очки на носу, сверился со шпаргалкой (что невредно делать, когда тебе под 90 лет, и ты выполняешь ответственную церемонию), откашлялся, и произнес.
- Отто Хаземан, берешь ли ты в жены Норэну Анну Марию Магдалину Кииклик?
- Да, - сказал худощавый рыжий сероглазый германец старшего школьного возраста.
- Норэна Анна Мария Магдалина Кииклик, берешь ли ты в мужья Отто Хаземана?
- Да, судья, - ответила шустрая датско-эскимосская метиска-подросток.
- Является ли ваше решение свободным и обдуманным?
- Да.
- Да.
- А есть ли вам полных 18 лет?
- Мне вчера исполнилось 16 лет, герр судья, - ответил германец, - Я вчера был у вас. Принимал гражданство Гренландии.
- Да-да, помню-помню, - пробурчал судья, и повернулся к метиске, - А вам, фрекен?
- Я уже достигла возраста сексуальной готовности, моя мама согласна, и локальный депутат Фолкентинга тоже согласен, - бойко ответила та.

Олдермен неандертальской фракции Фолкентинга, Хеймдал Лунгвист, некрупный и круглый, как мячик и одетый в яркий клетчатый джинсовый костюм и кепку, надетую козырьком назад на лысую голову, весело всем подмигнул. Глазки у олдермена были похожи на блестящие темные бусинки и прятались под невысоким широким лбом.
- Есть ли письменное разрешение Фолькентинга на этот брак? – уточнил у него судья.
- Да. Я уже положил завизированную бумажку к вам на стол, как полагается.
- Хм-хм… Вижу бумажку… А мама девушки? Где она?   

Эскимоска, лет чуть больше 30-ти, одетая по такому случаю в расшитый орнаментом кожаный жилет поверх яркого китайского спортивного костюма, сделала шаг вперед.   
- Мама это я. Паккеенегак Мария Кииклик. Я согласна. Все равно, они живут вместе.
- Мама девушки согласна… - задумчиво произнес судья, - а папа девушки?
- Ему-то что? – удивилась Паккеенегак Мария, - Я его с тех пор и не видела.
- С каких пор вы его не видели? – спросил судья.
- Мы с ним вечером встретились, утром разбежались, - пояснила эскимоска.
- Хм-хм. Понятно-понятно. А вы готовы содержать…Хм-хм… Молодую семью?
- Я-то при чем? У парня есть бизнес. Док Фрэдди, канадец, подтвердит. 

Судья повернулся к директору канадско-гренландской аэрокосмической лаборатории, одетому в джинсы и свитер, согласно принципами последователя «The Beatles». 
- Фрэдерик Макграт, вы подтверждаете то, что сказала мама девушки?
- Да, ваша честь, - с легким поклоном ответил доктор Макграт, - Отто Хаземан имеет оплачиваемую работу техника-стажера в лаборатории «Arctic Low Budget Aerospace Navigation». Кроме того, он унаследовал контрольный пай германской фирмы «Gelion GmbH». Сейчас идет судебный процесс по изъятию этого пая из чужого незаконного владения. Фирма «Gelion GmbH» оценивается более чем в сто миллионов долларов. 
- Хм-хм… - произнес судья, - Процесс в Германии по-всякому может обернуться
- На случай непредвиденных проблем, - ответил Макграт, - есть поручитель, гражданин Гренландии, Он здесь. Это адмирал Эгилмунд Торлаксон, командующий ВМФ.

Судья, окинул взглядом адмирала - коренастого мужчину чуть моложе 50 лет, одетого в тщательно выглаженную белую униформу с золотыми пуговицами и яркой двухцветной кокардой на фуражке. Форма, правда, сидела на адмирале слегка мешковато. То ли дело капитан Стюарт Палфри и лейтенант Фрэн Лаудер. На них униформа сидела, как надо… Впрочем, с процессуальной точки зрения это было не важно.
- Понятно-понятно... - продолжил судья, - Герр Торлаксон, готовы ли вы, до наступления совершеннолетия обоих этих юных граждан, вступающих в брак, материально отвечать за обеспечение их семьи, если они сами не смогут этого сделать?
- Да, герр судья! – рявкнул адмирал.
- Тише, а то стекла вылетят, - проворчал тот, и повернулся к Норэне и Отто, - Ну, раз все формальности в порядке, то я вас спрашиваю: любите ли вы друг друга и готовы ли вы заботиться друг о друге, если того потребуют жизненные обстоятельства?
- Да.
- Да.
- Есть ли у вас жилье, быт, и все необходимое для достойной материальной жизни?
- Да.
- Да.
- Присутствующие свидетели. Готовы ли вы подтвердить все, что было сказано этими молодыми людьми? Хелги Сонстром?
- Да, ваша честь, - ответила бывшая голландская, а ныне – гренландская журналистка, чрезвычайно элегантно выглядевшая в сиреневом платье стиля «новый модерн».
- Скалди Турсен? 
- Да, судья, - произнес молодой доктор экологии, чувствуя себя в купленном второпях новом костюме, как буйвол под седлом. Костюм не был рассчитан на широкие плечи достойного потомка викингов.

Судья Свантессон снова поправил очки и откашлялся.
- Если кто-то знает причины, препятствующие этому браку, то пусть скажет об этом сейчас, или пусть не говорит никогда… Нет таких причин? В таком случае, согласно законам Республики Гренландия, я объявляю Отто Хаземана и Норэну Анну Марию Магдалину Кииклик, мужем и женой. Не забудьте поставить все подписи в бумагах, только ничего не перепутайте. 
- Судья! Пожалуйста, улыбнитесь для светской хроники! - попросила Жанна Ронеро, прицеливаясь видеокамерой, - Замечательно! Спасибо! А теперь, ребята, ну…

Ребята выполнили картинные объятия с поцелуем - наподобие фигуры танго, чему способствовали костюмы для спортивных танцев, выбранные для церемонии в виду отсутствия более подходящих (на их взгляд) вариантов одежды. Адмирал Торлаксон повернулся к Палфри и лаконично распорядился.
- Давайте, капитан.
- Да, сэр, - ответил тот, вынул из кармана woki-toki, и сказал в микрофон, - fire!
- Fire! - раздалась во дворе дублирующая реплика сержанта морских пехотинцев, и полдюжины портативных анти-авиационных «Luftfaust» (made in Papua) выбросили в темное небо микро-ракеты с учебными флэш-зарядами. На фоне ослепительно-белых вспышек за окном, электрический свет в зале суда показался желтовато-тусклым.   
- Ни хрена себе, фейерверк… - изумленно пробормотал судья.



Самое абсурдное состояло (по мнению Отто) в том, что первые 15 лет жизни он был абсолютно никому не нужен, а в этом году стал нужен чуть ли не всем. Два периода жизни, разделенные дерзким февральским побегом из католической школы-пансиона, никак не стыковались в его голове в единое целое. Он мог их рассматривать только по отдельности. Тот первый период представлялся ему относящимся к другому человеку, инкарнацией которого являлся он, сегодняшний Отто Хаземан, гражданин Гренландии, студент нулевой (подготовительной) ступени политехникума Кюджаллека, стажер лаборатории «Arctic Low Budget Aerospace Navigation», заявитель судебного процесса: «Об изъятии доли «Gelion, GmbH» из незаконного владения Евы-Розы Хаземан, и о санкциях против работников Школы-Пансиона «St. Jorgen», Бремен».

Покойный основатель «Gelion, GmbH», Матиас Хаземан оставил своей бывшей домработнице Еве-Розе (впоследствии – жене, а затем – вдове), дом и денежное содержание, но контрольный пакет своего бизнеса завещал сыну. Ева-Роза пока распоряжалась этим пакетом, как мать несовершеннолетнего Отто. Но, вправе ли женщина, державшая ребенка в «монастырском учреждении тюремного типа» (как выразился адвокат Отто), считаться его матерью? Кроме того, Отто женился, и (по мнению адвоката) опека Евы-Розы над его имуществом стала явным нонсенсом. Но, юстиция Евросоюза на этот счет, возможно, выскажет другое мнение…

…Норэна Кииклик (а уже несколько минут – Кииклик-Хаземан) знала одно надежное средство вывести любимого мужчину из состояния задумчивости и легкой депрессии. Ласковый, но сильный тычок локтем по ребрам.
- Donnerwetter! – воскликнул Отто хватаясь за бок.
- Welcome to the Real World, - нежно произнесла его юная жена, - Не спи, замерзнешь. Поехали на тусовку в Мамонтовое стойбище. Warlock обещал нам барбекю на халяву.
- Вообще на халяву? - недоверчиво уточнил наследник полста миллионов долларов.
- Стопроцентно, - подтвердила она, - Это древний неандертальский брачный обычай.

Исчезновение молодоженов было воспринято гостями с пониманием. В смысле, что юниорам есть, чем заняться… Да и взрослым дядям и тетям тоже найдутся дела. Все высыпали из судебного холла в окружающую среду, которая этой осенью оставалась довольно теплой и солнечной, и адмирал Торлаксон негромко произнес.
- Капитан Палфри, вы не против, если я ненадолго отвлеку вас в неслужебное время.
- Стью, я пока поболтаю с Макратами и Турсенами, - мгновенно сообщила лейтенант Лаудер.
- Да, милая, - Палфри кивнул, - Я тебя потом поймаю.
- Это я тебя поймаю, - возразила она, чмокнула его в щеку и быстро переместилась к тоббогану Скалди Турсена, на капоте которого Жанна и Хелги раскладывали боксы с китайскими салатами, сэндвичами, а доктор Фрэдди Макрат уже открывал бутылку папуасского шампанского (маркированного, впрочем, как элитное французское).

Эгилмунд Торлаксон одобрительно покивал, а затем открыл переднюю дверь своего тоббогана, громоздкого, как американский армейский «Hammer».
- Располагайтесь, капитан. Я хочу показать вам маленькое документальное кино.
- Да, сэр, - ответил Палфри, и уселся на переднее пассажирское место.
- …Кино, - продолжил адмирал, садясь рядом, - снято спецсредствами в ходе боевых действий между флотами Японии и обеих Корей, в ходе конфликта в Японском море, которое, корейцы, впрочем, называют корейским морем. Вы в курсе этих событий?
- Да, сэр. Я внимательно слежу за всеми событиями Манчжурской морской войны, которые попадают в доступные источники.
- Это очень правильный подход, капитан. И каково ваше мнение?
- Китайцы выигрывают, сэр. Это было понятно еще до начала войны.
- Умгх… - Торлаксон помассировал ладонью затылок, - Это надо понимать так, что, по вашей версии, империя Цин-Чао – сателлит, или, как бы, щупальце континентального Китая, а корейцев разыгрывают в темную, и они за болванов в этом преферансе?
- Да, сэр. Не совсем ясна только позиция островного Китая – Тайваня. Возможно, они просто играют за нас в вопросе об Окинаве...
- За нас, это за США? – перебил адмирал, - Вы продолжаете считать себя янки?
- Простите, сэр, но я считаю и буду считать себя североамериканцем. Для меня США, Канада, и Гренландия, это три независимые страны одной моей родины. Но я выбрал Гренландию, я дал присягу, и я буду защищать интересы этой страны от любого врага, пусть даже и ценой собственной жизни. Это моя моральная позиция, сэр.
- Браво, капитан! Вы чертовски честный парень, и мне это нравится. А Красные айны Хоккайдо? Что вы думаете о них?
- По-моему, сэр, это пятая колонна, созданная Красным Китаем в Японии, через своих северокорейских прислужников. Так же делал Гитлер, когда завоевывал Европу.   
- Вы невысокого мнения о северных корейцах, да, Палфри?

Стью утвердительно кивнул.
- Да сэр. У них тоталитарный коммунистический режим с фашистским привкусом.
- Так-так… Однако, исландцы, шведы, австралийцы новозеландцы и меганезийцы последнее время начали расширять сотрудничество с режимом Ким Чхол Муна.
- Это их дело, сэр. Но, по-человечески, я это не одобряю.
- Ладно. А что вы скажете о северокорейской боевой технике?
- Сэр, я скажу, что это фигня по сравнению с техникой других сторон конфликта.
- Фигня, даже по сравнению с техникой Цин-Чао? – переспросил Торлаксон.
- Техника Цин-Чао далеко не плоха, сэр, - заметил Палфри. – Их субмарины I-400L, которые, в основном, показывают в mass-media, это, не главное вооружение, а скорее, отвлекающее. Большой подводный авианосец внушает трепет и переключает на себя внимание противника. Малые катера-субмарины DCX, это, в общем, чисто десантная техника, как и машины такого класса на флотах ряда других стран. Более интересны в боевом плане авиа-дроны, базирующиеся на субмаринах, но самое интересное, на мой взгляд, это те авиа-дроны, которые базируются под водой автономно. Малые ударные летающие субмарины. Я не нашел их на видеозаписи, но я убежден: это они провели учебную, или провокационную атаку против японского флота на базе Майдзуру.
- …И, - продолжил адмирал, - произошел тот японо-корейский конфликт, с которого я начал. Капитан, как вы оцените северокорейские корветы новой серии, которые были применены в этом конфликте? Я говорю о мини-корветах «Type-M» с композитным корпусом, построенных по шведскому проекту.

Стюарт Палфри несколько помедлил с ответом, а потом пожал плечами.
- Видите ли, сэр. Если рассматривать сам проект «Hansa», который у северокорейцев называется «Type-M», то это очень хорошее продолжение шведской серии «Smuge», «Visbu» и «Malme», параллельное норвежским «Skjold» или нашим «Kaimalino»…
- «Нашим», в смысле, флота США, а не Гренландии, - иронично уточнил адмирал.
- Простите сэр. Привычка…
- Ерунда, - Торлаксон махнул рукой, - продолжайте, Палфри.
- Да, сэр. По проекту, «Type-M» выглядит отлично. Просто мечта для ударного флота небольшой страны. Но, если строить эти мини-корветы методом ESBE…
- Что значит эта аббревиатура? – перебил адмирал 
- Economy should be economical, - расшифровал Палфри, - Этот советский слоган был популярен в слаборазвитых странах эпохи 1-й Холодной войны. Он означает, что все дорогие или высокотехнологичные качественные материалы и комплектующие надо заменить дешевыми аналогами. Лучше даже бросовыми аналогами. А дальше, можно отчитаться, что военная индустрия ввела в строй рекордное число боевых машин. Я полагаю, что северокорейские чиновники в данном случае поступили именно так.
- Очень интересный анализ ситуации, - одобрил Торлаксон, - А теперь, давайте вместе посмотрим видео о действиях мини-корветов «Type-M» в морском сражении.
 
Документальный видеофильм был короткий: всего около часа, но, будь на месте двух военных моряков более слабонервные люди, они не выдержали бы даже первых пяти минут. Здесь все было настоящее. Стремительные туши военно-морских монстров в непосредственном действии. Атаки, маневры, артиллерийские ракетные залпы и их результаты. Столбы пламени, подброшенные взрывами обломки, трескающиеся и разваливающиеся на части корпуса, пятна горящего топлива на серых волнах. Ну, и, разумеется, люди… На борту и в воде, живые и мертвые, целиком и по частям…      

Когда видео закончилось, адмирал снова повернулся к Палфри
- И каково теперь ваше мнение, капитан, об этих северокорейских кораблях?
- Мое мнение не изменилось, сэр! По проекту «Type-M» это отличный мини-корвет, способный решать боевые задачи быстро, эффективно, как прибрежной зоне и так и в открытом море. Но комми построили эти корабли через задницу. Моторы ни куда не годятся, и явно не тянут штатную мощность. Панели – это пародия на броню. Одно попадание, и они разлетаются, как стеклянные. Запаса прочности не хватает даже для штатных маневров на скорости. Вы сами видели, сэр, как масса воды при развороте деформирует корпус, а рулевое управление не обеспечивает стабильности… Шведы придумали отличную машину для морской войны, а комми ее испортили…
- Ну, а что, если бы мини-корветы «Type-M» были построены нормально? – спросил Торлаксон, - что произошло бы тогда, капитан?
- Тогда, - сказал Палфри, - даже при такой избыточно рискованной тактике красных корейцев, большая часть их рейдов на береговые объекты закончилась бы успешно, и большая часть стратегических портов на западе Хонсю оказалось бы разрушена.
- Вы так высоко оцениваете этот проект? – уточнил адмирал.
- Я надеюсь, сэр, что моя оценка объективна. Конечно, я могу ошибаться, поскольку приходится многое экстраполировать. Но, тот факт, что даже при таком безобразном исполнении, «Type-M» оказались не совсем беспомощны в боевых столкновениях с современными и очень неплохими японскими кораблями, о чем-то говорит.
- Так, Палфри. Значит, вы позитивно оцениваете этот проект боевых машин.
- Да, сэр. Если бы вопросы были поставлены более конкретно, то я бы мог, если надо,  составить более детальное заключение. Я имею в виду, сэр, если бы я знал цель. 
- Пока, - внушительно произнес Торлаксон, - это абсолютно секретная информация.



14. Открытый урок искусства ниндзя.
Дата/Время: 09.10.24 года Хартии. Утро - день.
Атолл Улиси. Фалалоп.
Небо над Тихим и Индийским океаном.
Атолл Донг-Ша.
=======================================
Председатель суда (креол средних лет) поправил на носу тонированные очки с узкими прямоугольными линзами в тонкой серебристой оправе, взял в руку листок и прочел:
- Локальный суд Улиси, исследовал обстоятельства вооруженного нарушения морской границы Меганезии мини-субмариной, принадлежащей флоту Цин-Чао с экипажем 4 человека и истребителем, принадлежащим ВВС Япония с экипажем 2 человека. Факты указывают на то, что нарушители осознанно перенесли боевые действия в акваторию Меганезии, а экипаж японского истребителя, кроме того, также применил в акватории ракето-торпеду «воздух-море». Эти действия носили общеопасный характер, повредили экологии моря и создали риск для жителей. Исходя из установленных фактов, и в соответствии с Великой Хартией, суд решил взыскать с каждого из шести участников нарушения штраф в размере одного миллиона фунтов, и конфисковать технические средства нарушения, для продажи с публичных торгов и распределения выручки между бюджетом Улиси и бюджетом Конфедерации Меганезия. Понятно ли присутствующим решение суда? Есть ли вопросы и заявления к суду?
- У меня есть вопрос, - сказал Го Синрен, - Я передал суду все бумаги, внес сумму…
- Мистер Го, - перебил судья, - Ваш вопрос не по решению, а по исполнению. Это уже отдельная тема. Подождите, пока мы разберемся с решением. У кого есть вопросы…

Дженифер Арчер решительно поднялась с места.
- Ваша честь, разве справедливо применять одинаковое наказание к нападающему и к подвергшемуся нападению? Экипаж субмарины просто уходил от атаки.
- Разъясняю, - ответил судья, - Оба экипажа участвовали в боевых действиях, просто у экипажа субмарины в тот момент не оказалось подходящих средств ПВО. Наше море не проходной двор, чтобы кто попало использовал его как зону прикрытия в ходе своих боевых действий. Поэтому, суд заключил, что обе стороны одинаково виноваты. Еще вопросы?.. Нет? Тогда переходим к исполнению. Мистер Го Синрен внес в судебный депозит сумму 202 миллиона фунтов, что более, чем на четверть выше рыночной или потенциальной аукционной цены истребителя «Phantom II Chameleon». Истребитель  переходит в его владение. Мистер Го, подпишите бумаги и заберите свой истребитель с аэродрома Делесаг в течение двух суток. Это понятно?
- Да, сен судья, - Го Синрен улыбнулся и кивнул, - а можно, я внесу штраф за наших четверых подводников, чтобы они могли ехать домой?
- Aita pe-a, - сказал судья, - они могут ехать, как только сумма будет на эккаунте суда.

Го Синрен снова кивнул, раскрыл ноутбук и, судя по всему, занялся переводом суммы.
- Господин судья, а что делать нам? – спросил старший из японских пилотов.
- Я думаю, - ответил судья, - что, по сложившейся практике, за вас тоже заплатит ваше правительство. А пока, подойдите к полисмену у входа, он проводит вас к социальному инспектору, который объяснит, как вам устроиться на Улиси, пока проблема штрафа не будет решена. В любом случае, не переживайте. Если за вас не заплатят, то социальный инспектор поможет вам найти квартиру и работу. На Улиси две авиационные фирмы и четыре аэродрома, вы легко устроитесь, и будете выплачивать понемногу. В пределах терракватории Улиси вы можете передвигаться свободно. Есть ли еще вопросы?
- Я перевел сумму, - сообщил Го Синрен.
- Так… - судья посмотрел на экран ноутбука, – …Экипаж субмарины свободен.
- Пойдемте, друзья, - обратился к манчжурским подводникам доктор Го, - я уже нанял дальнего авиа-рикшу. К обеду вы будете дома.



В сотне метров от Ramble te Ulithi, на северном берегу Фалалопа, располагались старые бамбуковые рыбацкие пирсы. У крайнего левого из них на воде лениво покачивался на двух длинных сигарообразных поплавках сине-зеленый самолет, наподобие крылатого минивэна. Разумеется, в отличие от автомобиля – минивэна, у него был авиационный двигатель (пропеллер в обтекателе над крышей), и крылья (целых две пары: одна – по бокам, вторая – поверх хвостового киля). На одном из поплавков сидел, свесив ноги в воду, худой, невысокий, но крепкий пожилой малаец, одетый в широкие парусиновые штаны, закатанные до колен, клетчатую рубашку навыпуск, и коническую бумажную шляпу – «вьетнамку». В общем – авиа-рикша, как авиа-рикша.
- Извините, уважаемый. – вежливо произнес старший лейтенант Линси Ли, - вас зовут Тапа Того, или нет?
- Или да, - просипел малаец, характерным голосом человека, курящего крепкие сорта табака, и проводящего много времени на ветру, в море.
- Если да, - сказал Линси Ли, - то мы те люди, для которых доктор Го Синрен заказал трансфер до Ван-Нин Харбор, остров Хайнань, КНР. Кодовое слово: араукария.
- Точно, - буркнул Тапа Того, - Араукария. Есть в Папуа такое дерево, оно наподобие вашей китайской елки. Загружайтесь, молодые люди. Полетели на ваш Хайнань.



Тапа Того, похоже, относился к категории спонтанных социальных философов (что не редкость для авиа-рикш, тур-гидов и барменов). Как водится в таких случаях, Тапа Того философствовал вслух, а его аудиторией становились пассажиры. Когда самолет набрал высоту 5000 и устойчиво лег на курс 3 румба от норда к весту, авиа-рикша включил автопилот, закурил толстую фиджийскую сигару и глубокомысленно произнес: 
- Насколько великая вещь китайская кухня, и несколько мелкая вещь китайская великая стена. Мало кому это приходит в голову, хотя, по-моему, очевидно.
- Вот, ничего себе! - удивилась Юн Чун, - А вы знаете размеры Великой стены?
- Знаю-знаю. Но дело не в размерах, а в цели. Отгородиться сплошной стеной от всего непохожего и непонятного, сделать вид, что снаружи ничего нет, а внутри начать строить изолированный идеал по каким-то там представлениям об этой, как ее, гармонии. Самая дурная идея на свете! Другое дело, китайская кухня! Она открыта для всех стран и всех культур, и она сама проникает во все страны и культуры. Великая вещь! А стена – тьфу, дурная трата времени, сил и камней. Разве что, туристам показывать…
- Нет, подождите! – возмутился Кэн Инхэ (он, как и многие другие тайваньцы, видел Великую стену только на фото, но считал ее весьма выдающимся памятником), - А вы знаете, что Великая стена защищала Поднебесную не просто от чего-то непохожего и непонятного, а от кочевников-варваров?
- Ну, и как? Защитила? – с некоторым ехидством спросил Тапа Того.
- Это софистика! – парировала Фэй Лани (она тоже видела Великую стену только на фото, но гордилась этим колоссальным архитектурным феноменом), - никакая система защиты или нападения не работает вечно. Всему свое время.

Тапа Того хлопнул ладонью по пластиковой панели рядом с колонкой штурвала.
- Есть такая система! Она называется: драйв, динамика, движение! Смотрите: в начале средневековья Китай отбросил идею стены, и стал открытой великой морской страной. Потом, в конце средневековья, он снова занялся стенами, забыл про мореходство, и в результате, надолго стал дойной коровой для японских и европейских бандитов.
- Конечно, «морской запрет» был ошибкой, - согласилась Юн Чун, - но это не главная ошибка. Проблема была в жестокой эксплуатации…
- Юн, - перебил Кэн Инхэ, - Марксизм, конечно, объясняет все, но…   
- …Но только все вместе, и ничего в частности, - договорила Фэй Лани.
- Ты не права, - спокойно сказал Линси Ли, - Марксизм многое объяснил и предсказал.
- Да, - она кивнула, - Но по принципу пифии. Она давала замечательные прогнозы, но выраженные так мутно, что их смысл становился ясен, только когда уже было поздно.
- Давайте тогда конкретно, - предложил Тапа Того.
- Давайте, - приняла вызов Юн Чун.

За увлекательным спором, пролетело три с половиной часа и 1300 миль. За кормой остался Лусон, а впереди раскинулось Южно-Китайское море. До Хайнаня осталось меньше трети пути, и тут пискнул мобайл Линси Ли. Старший лейтенант прочитал короткий текст на экране и сообщил:
- Знаете, Тапа Того, у нас меняется пункт назначения.
- Заказчик оговорил, что это не исключено, - ответил авиа-рикша, - И куда теперь?
- Атолл Донг-Ша, - сказал Линси, - На вашей карте, он, возможно, называется Пратас.
- Знаю, - Тапа Того кивнул, и повернул штурвал на румб к норду, - Aita pe-a. Мне же лучше, меньше лететь за ту же цену. Будем на Донг-Ша через час. А вот скажите, как марксизм объясняет такую штуку, как этническая пассионарность?
- Про которую в исторических книжках Гумилева? – уточнил Кэн Инхэ.
- Вот-вот, - Тапа Того снова кивнул.   
- Мистический бред, - припечатала Юн Чун.
- Щас тебе! - лаконично возразила Фэй Лани. 
И занимательный спор об историческом идеализме и материализме продолжился.



Это же время. Атолл Донг-Ша (Пратас).

Если посмотреть со спутника в зону на 250 миль западнее пролива между Лусоном и Тайванем, и на полтораста миль к югу от берега Китая, то обнаружится контрастный  кружочек, где вода существенно отличается по цвету от окружающего моря. А если использовать сильное увеличение, то на этом кружочке (диаметр которого примерно дюжина миль) можно различить детали. Зеленый полумесяц, охватывающий всю восточную полуокружность и светлое пятно на западном краю. При еще большем увеличении видно, что зеленый полумесяц, это заросшая водорослями часть лагуны, а пятно это островок, размером 900 метров с севера на юг и 2800 - с востока на запад. Середина островка как бы выгрызена мелководным заливом, куда с запада ведет канал шириной примерно полста метров. Только восточный кусок более-менее цельный. Из следов человеческой деятельности, имеется ВПП на узкой косе вдоль северного берега внутреннего залива, и ангар на участке сплошной суши в восточной части островка.

Тайвань крепко держался за атолл Донг-Ша с первого дня своей независимости от Континентального Китая. Тогда, почти сто лет назад, атолл имел геополитическое значение: в 200 милях к северо-западу находился Британский Гонконг. Но Гонконг полвека, как перешел к КНР, а Донг-Ша стал просто яблоком раздора, от которого неплохо бы избавиться. Поэтому, продажа Донг-Ша автономии Терра-Илои (Северный Чагос) за умеренную цену выглядела логично. Визит на Донг-Ша генералов военной разведки - Елю Танпина (из Тайваня) и Гихеу Зяна (из КНР) для согласования ряда аспектов морской безопасности с новым владельцем атолла, тоже выглядел логично.

Морскую безопасность Терра-Илои представляли два меганезийских инструктора - коммандос INDEMI: лейтенант Тино Кабреро и суб-лейтенант Гвэн Нахара. В данный момент, Гвэн обсуждала с капитаном ВВС Тайваня небанальную проблему выгрузки тысячи тонн оборудования из огромного «Pelican-Ultra», стоящего на взлетной полосе. Рядом крутились несколько персонажей – низкорослых, радикально-чернокожих и чрезвычайно подвижных. Похоже, им было любопытно, что из этого получится.
 
Тино Кабреро отвлекся на секунду от общения с двумя генералами, повернул голову в сторону маленькой компании, игравшей в мячик на песчаном участке берега, сложил ладони в виде рупора, и оглушительно крикнул:
- Пири! Лвок! Помогите вынести хабар из супер-флайки, потом успеете попинать…!
- Говно проблема, - лаконично отозвался молодой парень, похожий на филиппинца, и компания, бросив мячик в кусты, не торопясь, двинулась к взлетной полосе.
- Пардон, - сказал Тино, поворачиваясь к генералам, - Я отвлекся чисто по процедуре, поскольку она требует… Короче, мы еще не успели перебросить сюда мото-технику достаточной мощности, и приходится обходиться фермерскими мини-комбайнами, которые мы привезли в багажниках, но их грузоподъемность, как вы понимаете…
- Мы понимаем… - мягко перебил Елю Танпин, - …что у вас, лейтенант, прекрасные артистические способности, и вы в состоянии сбить с темы любого непрофессионала.
- Я в четвертый раз напоминаю интересующий нас вопрос, - добавил Гихеу Зян, - Как появились здесь эти низкорослые молодые люди, и к какой расе они относятся? 
- Ах, эти ребята, - Тино чарующе улыбнулся и долил в три армейские кружки (себе и генералам) какао из огромного алюминиевого чайника, - Это разнорабочие с базы рыболовного партнерства «FiPaNo» с Палау. Год назад партнерство приобрело у правительства Филиппин крошечные островки Сот и Нор И-Ами, это примерно 500 километров к востоку отсюда. Там база траулеров и, соответственно, разнорабочие. Рыбный промысел с таким значительным числом мини-траулеров, как у партнерства «FiPaNo», требует регулярного технического обслуживания, и разнорабочие… 

Елю Танпин положил ладони себе на уши и подвигал вверх-вниз. Жест, значащий у канаков: «Приятель! Хватит ездить мне по ушам!». 
- Лейтенант, они такие же разнорабочие, как база Сот и Нор И-Ами – рыболовная. Я надеюсь, вы не будете отрицать, что вот это судно… - тайваньский генерал показал пальцем в сторону внешней якорной стоянки, - …не рыболовное.

Тино Кабреро проследил за его пальцем. Там между двумя корветами, тайваньским и  континентально-китайским, расположилось плавсредство, похожее на жука-водомерку, увеличенного в тысячу раз. Четыре лапы с поплавками размером каждый - с маленький катер, расходились в стороны от 20-метрового фюзеляжа, сплюснутого по вертикали.
- Почему же? - возразил лейтенант, - Это судно отлично тянет рыболовный трал…
- …Со скоростью до ста узлов, - договорил тайванец, - и обстреливает конкурирующих рыбаков из трехдюймового скорострельного реактивного автомата.
- Простите, уважаемый Елю Танпин, - возмущенно произнес Тино, - но нет ни одного случая нападения наших мини-траулеров на тайваньских или филиппинских рыбаков. Кроме того, эти мини-траулеры действительно используются для промысла рыбы.
- Да. И все-таки, это военная, а не гражданская модель. А разнорабочие, это не раса, это профессия, а коллега спросил про их расу. 
- Я уточняю вопрос, - вмешался Гихеу Зян, - это буньипы?
- Ну… - Тино артистично возвел глаза к небу, - термин «буньип» в биологии и научной этнографии не считается адекватным. Его заимствование этнографами-любителями из мифологии аборигенов Австралии, в языках которых это слово означает: «злой демон болот», и происходит от синкретических верований, сформированных… 
- Короче, - перебил Елю Танпин, - ответ утвердительный.
- Да, - лаконично и скромно согласился меганезийский инструктор.

Эта краткость и полная определенность были так неожиданны, что возникла пауза.
- Надо же… - произнес Гихеу Зян, - А я уже подумал, что слова «да» и «нет» вообще отсутствуют в вашем лексиконе.
- Если бы и так, разве это было бы плохо? – спросил Тино.
- Молодой офицер верно мыслит, - заметил Елю Танпин, обращаясь к коллеге.
- Вполне верно, - континентальный китаец кивнул, глядя в восточный сектор неба, на маленький сине-зеленый силуэт приближающегося самолета, - …Наша спецгруппа на подходе, а полковник Лаполо, вероятно, задерживается.
- Он обещал быть в 2 часа дня, - заметил тайванец, глядя на часы, - а еще без четверти.
- Возможно,- проворчал Гихеу Зян, - в 2 часа дня, Лаполо появится из-под земли, как зомби, но по данным агентуры, он сейчас на севере Лусона, в Апарри, в отеле Плаза, на переговорах с адмиралом Илидио Сумулонгом, директором генштаба Филиппин. А что скажет нам лейтенант Кабреро?
- Если бы шеф задерживался, то он бы позвонил, - ответил Тино, а затем, наблюдая за посадкой легкого самолета, добавил, - …но в данном случае, он не задерживается.

Четверо пассажиров вышли из гидроплана, точно подогнанного к пирсу у восточного берега, и обменивались рукопожатиями с пожилым пилотом. При приближении двух генералов пассажиры (молодые люди, одетые во вполне гражданские майки и шорты) вытянулись по стойке смирно.
- Здравствуйте, бойцы… - задумчиво произнес Гихеу Зян, и, повернувшись к пилоту, продолжил, - …Добрый день, сен Лаполо. Как получилось, что вас не узнали?
- Простите, товарищ генерал, - ошарашено произнес Линси Ли, только в этот момент поняв, что более четырех часов летел рядом с шефом INDEMI, которого знал по фото, видео, и даже непосредственно - по встрече на Северном Чагос в середине апреля.
- Ниндзюцу, - констатировал Елю Танпин, - искусство выглядеть другим человеком. Скажите, коллега Лаполо, где вы этому учились?

Тапа Того (он же – Жерар Лаполо) доброжелательно улыбнулся.
- Это было во Вьетнаме, между двумя Холодными войнами. Оказалось, что освоить данный раздел ниндзюцу не так сложно, если почувствовать основные принципы. 
- А кто сейчас ведет переговоры с адмиралом Сумулонгом? - спросил Гихеу Зян.
- Я, - ответил шеф INDEMI, - обстановка сложная, и это моя прямая обязанность.
- Гм… - буркнул континентальный генерал. – Я не буду спрашивать, как вам удаются подобные мистификации. А что за сложности заставили вас и Илидио Сумулонга так  экстренно садиться за стол переговоров, в обстановке повышенной секретности?
- Мелкие текущие проблемы, - сказал Лаполо, - они накапливаются. Кто-то нарушил морскую экономическую границу, кто-то слегка разбойничает в нейтральных водах, пользуясь военной напряженностью между Японией, Америкой, Кореей и Цин-Чао. Постепенно сумма проблем вырастает до такого размера, что требуются решения на уровне топ-менеджеров национальных служб обороны и безопасности. 
- Мне кажется, - вмешался тайваньский генерал, - что будет правильно, если молодые коллеги помогут группе, разгружающей «Pelican-Ultra», а мы более детально займемся нашими проблемами.
- Правильно, - одобрил Гихеу Зян.
- Энкантадор, - сказал Лаполо, поворачиваясь к лейтенанту Кабреро, - Постарайся в процессе работы подружиться с китайскими товарищами.
- Я уже с ними дружу, шеф! - отреагировал Тино и подмигнул всем четверым вновь прибывшим сразу, - Мальчики, девочки, пошли, попробуем оптимальным способом вытащить хабар из китайской летучей сардельки. В Конго я несколько раз вручную разгружал наши канакские сардельки, они поменьше, но тоже охеренные…

Елю Танпин проводил взглядом удаляющуюся компанию из пяти молодых людей.
- По-моему, коллега Лаполо, этот ваш парень очень перспективен.
- Да, коллега. У Энкантадора Тино хороший, разносторонний потенциал. Он немного раздолбай, но это неизбежное следствие развития военспеца широкого профиля.
- Вернемся к вашим переговорам с Сумулонгом, - предложил Гихоу Зян, - как сейчас выглядит сумма проблем, решаемых на уровне глав национальной обороны? Если это секретная сумма, то вопрос конечно, снимается.

Жерар Лаполо, кивнул, достал из кармана сигару, прикурил и ответил:
- Разумеется, в этой сумме есть секретные элементы, но если говорить о картине в обобщенном виде, то центральным моментом является безопасность коммерческого судоходства в условиях эскалации боевых действий у южных берегов Японии.
- У вас редкий дар обходить острые углы, - заметил континентальный генерал, - Но в данном случае, предпочтительнее говорить прямо. Я бы очень хотел услышать ваши комментарии к тому, как пресса освещает участие Меганезии в сражении за Идзу.

Анонсы сетевой прессы. Мятежная эскадра у Идзу. Оборона Токио. 
* Доктор Го Синрен (эмиссар Цин-Чао на переговорах на атолле Улиси) предложил адмиралу Кияма Набу (представителю Японии) мир в обмен на острова Яку, Нисино и Фукуэ (к северу и западу от Кюсю), и скалы Сумису в цепи Идзу на меридиане Токио.   

* 70 процентов японцев не верят что манчжуры (если удовлетворить их требовния) откажутся от планов захвата Кюсю. Половина респондентов уверена, что манчжуры намерены захватить также Сикоку, Хоккайдо, и даже часть Хонсю, включая Токио.   

* Эскадра капитана Сугата, отказавшаяся выполнить приказ штаба японских ВМС и отойти от Идзу на север, к Токио, в 5:00 отбила атаку «kitty» (штурмовых дронов).

* Телекс капитана Сугата: «Корвет «Тиба» и тральщик «Чийо» сбили 32 штурмовика флота Цин-Чао. Враг применил химическое и зажигательное оружие. Мы потеряли четверых бойцов, и 11 раненых доставлены в госпиталь на Аога. Мы сражаемся».

* Из декларации Возрождение Ямато: «Правительство зря думает, что уступкой части Идзу можно купить безопасность морских путей, ведущих в Токийский залив, и самой столицы. Сегодня манчжуры пропускают наши суда, чтобы усыпить бдительность».

* В 08:00. эскадру капитана Сугата атаковали более ста сверхлегких дронов «ZALA» морской авиации Цин-Чао. На блоге врача с Аога появилась видеозапись боя. Врач сообщает, что в его клинику поступили еще 8 матросов - с лазерными ожогами глаз.

* В 09:15. к осажденному островку Аога, прорвался суборбитальный дрон, который доставил 40 портативных анти-самолетных комплексов «Luftfaust» (т.н. «папуасских стингеров»), и большое количество боеприпасов (микро-ракет) к ним.   

* Заявление парламентских центристов Японии: «Блок Возрождения Ямато», своими необдуманными и резкими действиями ставит под угрозу все судоходство страны».

* В 11:00 эскадра у Аога атакована дронами «kitty». Судя по любительскому видео на блоге, штатные ракеты ПВО исчерпаны. Эскадра отстреливалась из пулеметов и из «папуасских стингеров». Атака отбита. В клинику попали еще 5 раненых моряков.
 
* Телекс капитана Сугата: «Наши потери на этот час: 6 убиты, 1 пропал без вести, 24 ранены. Корабли в боевом состоянии. У нас еще остались боеприпасы, и мы готовы сражаться. Мы завоевали поддержку в мире. Мы умрем, но это будет наша победа». 

* Около полудня в районе Окинавы замечены две субмарины КНР класса «Лира», с опознавательными знаками Цин-Чао, идущие на северо-восток, вероятно – к Идзу. 

* Дипломатическая миссия КНР требует у правительства Меганезии разъяснений по ситуации с поставкой из Меганезии оружия для японской эскадры у островов Идзу.

* Ясон Дасс, координатор Меганезии: «Правительство выполняет решение суда о нейтралитете. Но kanaka-foa свободно могут поддержать частным образом любую  сторону. Вопрос можно обсудить детально, если КНР открыто аннексирует Идзу».

* Корабли 7-го флота США завтра утром перемещаются с базы Йокосука (Токио) - к островам Иводзима и Гуам, и с базы Сасебо (западный Кюсю) - к острову Окинава.

Жерар Лаполо дочитал анонсы, прикурил потухшую сигару и развел руками.
- А что здесь требует моих комментариев?   
- Госсовет КНР обеспокоен тоном сообщений в прессе, - пояснил Гихеу Зян, - Кто-то может вообразить, что Меганезия объединилась с милитаристскими кругами Японии и американскими империалистами, готовящимися блокировать наши новые территории.
- Кто-то… - произнес шеф INDEMI, - может думать что угодно. А я думаю, что надо вспомнить, как развивались наши договоренности. В начале мы говорили о том, что Континентальный Китай возьмет под контроль острова Рюкю между Окинавой и 30-й параллелью, и острова к западу от них, а также получит влияние на Хоккайдо. Но вы сообщили мне и коллеге Елю Танпину желание Госсовета КНР получить, кроме севера Рюкю, также острова Яку, Нисино и Фукуэ севернее 30-й параллели, около Кюсю.
- Нас интересует японский космодром на острове Нисино, - пояснил Гихеу Зян, - но мы снимем это требование, если Япония отдаст нам остров Цусима в Корейском проливе.   
- Да, - Лаполо кивнул, - Я понял. Но, кроме того, Госсовет КНР хочет получить скалу и кальдеру Сумису в цепи Идзу, на меридиане Токио, также севернее 30-й параллели…
- Скала севернее 30-й параллели всего на полтора градуса, - перебил Гихоу Зян, - Это мелкая формальность. А мелководная вулканическая кальдера у скалы Сумису очень перспективна для добычи руд редкоземельных металлов.
- Да, разумеется, - Лаполо снова кивнул, - Но по исходному плану из цепи Идзу брался только стратовулкан Торишима, для тайваньской стороны…
- Это было бы несимметрично, - снова перебил континентальный генерал, - нашим геологам нужна своя точка базирования у подводных гор 140-го меридиана. Наши тайваньские партнеры признали это, а мы признали за ними рыбные банки на этом меридиане, вокруг скал Онесу, между Сумису и Аога.

Жерар Лаполо еще раз кивнул и доброжелательно улыбнулся.
- Я не спорю о симметрии, справедливости и геологии. Ваши геологи установили, что острова Яку, Нисино и Фукуэ рядом с Кюсю, это продолжение Рюкю? ОК. Если они впоследствии докажут, что и сам Кюсю, это продолжение Рюкю - тоже ОК. Но чтобы решить задачи в новом объеме, нужны новые операции. Вам потребовалось ослабить военное присутствие янки в заливе Токио и на западе Кюсю. Еще, вам потребовалось создать коллапс логистики всей агломерации Токио. Мы обсудили сценарий, который приведет к этому результату. На мой взгляд, этот сценарий планомерно реализуется.       
- Да, - хмуро подтвердил Гихеу Зян, - Но игра в великих защитников Токио зашла слишком далеко, и мне трудно объяснять руководству, почему мы не решаем одним ударом такую мелкую проблему, как корвет и тральщик этого глупого самурая. И мне трудно объяснить, почему какие-то персоны из Меганезии поставляют ему оружие.
- Завтра вы сможете раскрыть руководству смысл этой игры, - заметил Лаполо, - мне представляется, что 40 «папуасских стингеров» не стоят беспокойства.

Гихеу Зян медленно, с шумом, выдохнул воздух.
- Разумеется, эти игрушки не стоят беспокойства, но ходят слухи, что за «папуасскими стингерами» последуют портативные атомные мины размером с чайник. По данным из наших агентурных источников, янки убирают корабли из региона именно потому, что завтра эти мины уже окажутся в руках у того глупого самурая и у его последователей.   
- Эти слухи были необходимы для убеждения янки, - ответил шеф INDEMI.
- Допустим, - нехотя, согласился континентальный китаец, - Но нам хотелось бы знать, существуют ли такие атомные мины на самом деле.
- Имеются в виду, - вмешался Елю Танпин, - не те супердорогие, сложные устройства, которые янки создали еще 20 лет назад, а нечто простое и дешевое тех же габаритов.
- Меня тоже очень интересует этот вопрос, - сказал Лаполо, - но это не имеет никакого отношения к обсуждаемой проблеме. Капитан Сугата получит совсем другое оружие.
- Какое? – поинтересовался тайванец.
- Давайте, проявим терпение, - предложил меганезийский полковник, тоном опытного циркового конферансье, убеждающего публику дождаться результатов распиливания пополам фанерного ящика с живой девушкой внутри, - скоро мы все увидим, а пока, я напоминаю: субмаринам «Лира» не следует подходить к Аога и к эскадре ближе, чем максимум пробега торпед «Deep Ocean Falcon Unit». И - залп из всех аппаратов. Пуф! 
- У торпеды DOFU, - сказал Гихеу Зян, - ресурс хода 70 миль, но прицельная дальность вдвое меньше. Залп с 70 миль, это миллионы долларов, выброшенные в море. 

Жерар Лаполо грустно улыбнулся и покачал головой.
- Мне жаль этих миллионов долларов, хотя они не мои, но подходить ближе опасно.
- Это очень странно, - произнес Елю Танпин, - Вы утверждаете, что капитан Сугата получит не атомные мины, но вы называете тот радиус безопасности для субмарин, который наводит на мысль об атомном ударе. На эту мысль наводит и упоминание о коллапсе логистики Токио, как о побочном эффекте от применения этого оружия.
- Должен ли я еще раз повторить, что это не атомные мины? – спросил Лаполо.
- Нет, коллега, я вам доверяю в этом вопросе. Но я несколько удивлен.

Континентальный китайский генерал снова шумно выдохнул.
- Ладно. Разумеется, я отдал соответствующие распоряжения экипажам субмарин, и остается ждать результатов залпа. Возможно, результат даст нам еще одну тему для сотрудничества. Но меня продолжает беспокоить тот ракурс, с которого эти события освещаются в прессе. И это также беспокоит идеологический отдел нашей Партии.   
- Посоветуйте вашему идеологическому отделу не обращать внимания на болтовню прессы, - предложил шеф INDEMI, - игнорирование флэйма, это традиционно сильная сторона внешней политики Континентального Китая.
- Данная линия политики вне моей сферы контроля, - проворчал Гихеу Зян.
- А жаль, - Лаполо снова грустно улыбнулся, - Впрочем, это лишь моя рекомендация.
- Я склонен присоединиться к этой рекомендации, - негромко произнес Елю Танпин.

Гихеу Зян с нескрываемой досадой махнул рукой.
- Рекомендации полковника Лаполо, как семена Великой тыквы, которые Ван Вэй подарил Хуэй-Цзы. Тыква вырастает на двести пудов, и ни в какое дело не годится.
- Но Чжуан-Цзы подсказал Хуэй-Цзы, что делать с этой тыквой, - заметил тайванец.
- Вот-вот! – поддержал его Лаполо, - Я, конечно, не такой политолог, как эксперты в идеологическом отделе вашей партии, но они почему-то всегда пытаются сделать из Великой тыквы котел для армейской похлебки, а из нее надо делать большую лодку, способную переплыть море, как говорил Чжуан-Цзы. А море в нашем случае…
- Стоп, - перебил Гихеу Зян, - Давайте, обойдемся без патетики, мне этого хватает на совещаниях уже упомянутого идеологического отдела. Разумеется, никто не отрицает ценности вклада полковника Лаполо в интеграцию Китая и в создание условий для открытия совместной континентально-островной программы китайского космоса, но давайте будем реалистами. Это пока лишь условия, а не результат.
- Вот, значит, как? – слегка обиженно спросил шеф INDEMI, - а нейтральный атолл, на котором мы находимся, и на котором можно начать такую программу, это, как бы, не считается? Это не результат? Или вам подать на тарелке готовый проект «Taikobao»?
- Дорогой коллега Лаполо, - укоризненно произнес Елю Танпин, - не рассказывайте нам сказки про абсолютно бесплатные пельмени в харчевне тетушки Пуй. Мы немного не в том возрасте, чтобы в это верить.
- Кстати, о возрасте, - заметил Гихеу Зян, - Наши молодые люди, как я вижу, завершили разгрузку оборудования. Не пора ли собрать их и ввести в курс дела?
- Я думаю, это своевременно, - согласился тайваньский генерал.



15. Бизнес у канаков, у японцев и у северных корейцев.
Дата/Время: 09.10.24 года Хартии. До и после полудня.
Атолл Факаофо (округ Токелау, Меганезия).
Атолл Окинотори (территория контроля Цин-Чао).
Атолл Донг-Ша (восточная колония Терра-Илои)
=======================================
Поздним утром, при полном штиле, в открытом море в десяти милях от южного края атолла Факаофо и в миле друг от друга, дрейфовали прогулочный катер и небольшой моторно-парусный проа. Проа находился рядом со старой 20-метровой самоходной алюминиевой баржей, окруженной четырьмя большими надувными поплавками. Можно было предположить, что эти поплавки поддерживают глубинный рыболовный трал, а баржа служит базой для рефрижератора (чтобы улов не протух). Зачем баржа привязана тросами ко всем четырем поплавкам – непонятно, но мало ли… В общем, все объяснимо, до того момента, когда баржа начинает медленно и равномерно погружаться. Экипаж в начале затопления отчалил от гибнущей баржи на надувном «зодиаке», и на веслах подошел к проа, а там был встречены троими утафоа средне-старшего школьного возраста: двумя мальчишками и девчонкой.   

Экипаж, так странно поступивший со своей баржей (а было очевидно, что затопление произошло в силу их действий), состоял из девушки - японки и двух молодых мужчин: плотно сложенного спано-таитянского метиса и загорелого худощавого англо-креола. Последний, помогая японке перейти на проа, серьезным тоном спросил:
- Ну, что, Хотару, все по-честному, ага?
- Извини, Акела, я не поняла вопроса, - ответила она.
- Это элементарно, гло! – вмешался метис, - ты видела, что баржа целая, без дырок?
- Да, - подтвердила она.
- Вот, - заключил он, - значит, мы тебя не обводим вокруг буя, понимаешь?
- Вокруг буя? – переспросила японка.
- Akela and Spark don’t fuck your mind, - пояснила на basic-en девчонка-утафоа.
- Зачем же так грубо? – возмутился Спарк.
- Зато сразу понятно, - гордо ответила девчонка.
- Так! – произнес Акела и хлопнул в ладоши, - Все работаем. Эланг, ты на акустике Проверь, нет ли фауны в окрестностях. Если есть – вопи: «стоп»! Окедо, ты настрой по-быстрому, ракурсы web-камер на барже. Тиви, ты возьми бинокль, и комментируй для Хотару, что и как. Только по существу, ОК?

Тот мальчишка-утафоа, который был чуть постарше, улегся на палубу рядом с экраном эхолота, надел наушники, и пробурчал.
- Акела стал великим адмиралом, типа как Нельсон.
- Дам по шее, - пригрозил англо-креол.
- Не слышу, - виновато ответил мальчишка, постучав пальцем по наушникам.
- Web-камеры папуасские, - пробурчал второй, заняв место рядом с широкоформатным ноутбуком, - говно полное, цвета отстой, и контрастность тоже отстой, и сервопривод турели кривой, как жопа, и…
- Не капризничай, - перебил Спарк, - у нас экономный бюджет.
- Бюджет, ага… А я, значит, долбись с этим отстоем… Вот всегда так…
- Не обращай внимания, - сказала Тиви, похлопав Кияма Хотару по плечу, - бери этот бинокль и смотри на катер, а я с другим биноклем буду тебе объяснять, e-oe?

При 60-кратном увеличении, было отлично видно, чем занимаются Обо Ван Хорн и Фуопалеле Тотакиа на катере. Предметом их усилий являлось нечто, напоминающее муляж гигантского головастика с крыльями гигантской стрекозы. Они закрепляли на спине головастика маленький красный диск, и проверяли сигнал на экране ноутбука, присоединенного к агрегату с параболической антенной. Стоящий рядом младший лейтенант японского флота Дземе Гэнки выполнял роль пассивного наблюдателя.
- Красная штука, - пояснила девчонка-утафоа, - это дистанционный ликвидатор, он на всякий случай, если «krill-fly» укатит не туда, или если что-то появится рядом с нами, короче, если надо будет дистанционно вырубить машинку, чтобы она кого-нибудь не грохнула. На ваших образцах такого ликвидатора нет, там у вас надо всех грохнуть.    
- Э… М… - произнесла Хотару, не будучи вполне уверена, что это правильно
- …Сначала krill-fly покатится на свою охотничью акваторию, а там будет плавать по большому кругу, - продолжала Тиви, - А баржа окажется в круге, и когда ее движок зашумит, krill-fly скажет: «ага, вот теперь тебе ****ец». В смысле, не тебе, Хотару, а подлодке, которую изображает утопленная баржа дяди Обо. Между прочим, это самая любимая его баржа. Я думаю, что твой папа должен это оценить. Ну, ты понимаешь. 

В этот момент, Фуопалеле подхватил «головастика» за брюшко и довольно осторожно положил на воду. Странная машинка погрузилась и ненадолго исчезла из виду, но уже через полминуты возникла на поверхности моря, двигаясь со скоростью, неожиданно-высокой для такой неуклюжей штуки. Хвост-плавник быстро и ритмично изгибался из стороны в сторону, как у живого головастика. Затем, овальное тело с расправленными стрекозиными крыльями выскочило из воды, и теперь погруженным оставался только хвост, продолжающий так же ритмично работать.
- Этот фокус, - гордо сообщила Тиви, - мы с Элангом и Окедо подсмотрели у летучей рыбы. Получается как моторный планер, только мотор не в воздухе, а в воде. Видишь, хорошая скорость. Узлов полста, верно?.. Ага, видишь, машинка оторвалась от воды и планирует. Ну, метров сто она может пролететь, а дальше опять хвост в воду…      
- А на сколько времени ей хватает батарейки? – спросила Хотару.
- На ночь хватает. А потом снова солнце, и она заряжается. Фотоэлементы в крыльях. Толково придумано, ага? И так, пока не найдет добычу. Но, она не все время летит, а только когда выходит на свой круг, и когда делает бросок на добычу. А обычно… Ты увидела? Вот! Теперь krill-fly будет медленно плавать большими кругами под самой поверхностью воды. Ей торопиться некуда. Когда-нибудь кто-нибудь зашумит, и…
- …Короче, - перебил Спарк, - я включаю движок баржи.
- Минутку, - сказал Акела, и похлопал Эланга по плечу.
- Никого, - ответил тот, - Только рыбы шуршат, но они не в счет.

Спарк кивнул и надавил кнопку на дистанционном пульте. Поплавки, неподвижно лежавшие на поверхности, удерживая затопленную баржу от погружения до дна, и одновременно отмечая ее позицию, сдвинулись с места. Баржа поползла под водой с черепашьей скоростью… И почти сразу же отреагировал «головастик». Его хвост заработал на полную мощность, тело снова выскочило из воды и помчалось точно наперерез тихоходной мишени… А затем «Головастик» нырнул и исчез.
- Слушай, - лаконично посоветовала Тиви.
- Что-то будет слышно? – с сомнением, спросила Хотару.

Тиви утвердительно кивнула. Прошло секунд пять, и по палубе проа прошла, как бы, легкая дрожь. Еще немного - и на поверхность выскочили несколько очень больших воздушных пузырей. Бульк, бульк, бульк…
- E una culo te barge te kane Obo, - театрально-трагическим голосом сообщил Окедо, наблюдая за изображениями с web-камер, - Движок улетел с куском обшивки.   
- Ни хрена, мне по ушам врезало, - обалдело сообщил Эланг, снимая наушника.
- Только когда мы поднимем мишень на надувных понтонах, - авторитетно произнес Акела, подняв палец к небу,  - можно будет по-настоящему оценить эффект…   
 

…Когда через  3 часа  «любимая баржа дяди Обо», поднятая на двух сигарообразных надувных поплавках-понтонах, была отбуксирована к южному барьеру Факаофо, и вытащена на отмель на коралловую отмель островка Фенуа-Лоа, «оценивать эффект» сбежалась четверть кампуса. Правый борт баржи около кормы был похож на банку тушенки, которую торопливо вскрыли тупым долотом. Разодранные листы обшивки, вывернутые внутрь корпуса. Лопнувшие от удара сварные швы. Сорванный с опор и  погнутый, как гвоздь, вал двигателя, застрявший в противоположном борту...   
- Вот, мальчики и девочки, - поучительным тоном объявил Обо Ван Хорн, - …таков результат направленного взрыва пяти фунтов хелекса, что эквивалентно ста фунтам обычных взрывчатых компаундов на основе ТНТ. Эквивалент втрое меньше, чем у типичных противокорабельных ракет типа «Exocet», но не забудем о направленности. Сократив сектор факела взрыва до 30 градусов, мы получаем мощность…

Фуопалеле Тотакиа повернулся к дочке адмирала Кияма и негромко спросил:
- Хотару, ты уточнила у папы вопрос о бумагах по островку Наканотори?
- Да, мистер Тотакиа…
- Называй меня просто Фуо, договорились? Так, что сказал твой папа?
- Он посмотрел видео, которое я ему отправила. Ему очень понравилась эта мина. Он переслал видео дальше, нашим друзьям в Токио, в штабе флота. Они, как и папа, не согласны с капитулянтской политикой кабинета. И они имеют достаточно влияния в агентстве морских ресурсов, чтобы решить вопрос об этом подводном островке. Как объяснил папа, это гораздо проще, чем продать надводный островок.
- Замечательно. Я так и думал. И когда будут бумаги?
- Отец обещал, что в 18:00 по токийскому времени бумаги отправят по факсу в вашу королевскую канцелярию на атолл Номуавау. 
- Мои ребята уже вылетели с Номуавау, - напомнил Фуопалеле, -  К 15:00 они должны быть тут, на Токелау-Факаофо, взять груз и в 16:00 лететь, формально, к Наканотори. Значит, они начнут операцию, не дожидаясь официальных бумаг из Токио. Так? 
- Господин Кияма обещал, - лаконично ответила Хотару.

…Две летающие лодки PBY «Catalina» (производства «Jack Sparrow Club», Лихоу, Австралия-Меганезия), приводнились в небольшом солоноватом озере в середине островка Фенуа-Лоа, ровно в 15:00.
- Красивые, верно? – с гордостью сказал Фопалеле, глядя, как они почти бесшумно скользят по гладкой поверхности воды к причалу, - Мой далекий предок, Ниоалио Тотакиа, спутник ariki-roa Мауна Оро, первый ariki Номуавау, воевал вот на таких 20-метровых каноэ. Правда, без крыльев и движков.
- Говорят, - заметил Ван Хорн, - что ты помогал Дику Пауэлу делать эту модель.
- Я и мои ребята, - уточнил король, - Очень интересно, когда какие-то формы живут тысячелетиями, несмотря на все открытия, все изменения… Это ведь не просто так.
- Уважаемый Фуо, а в какие времена воевал твой предок? – спросил Дземе Гэнки.   
- По западному исчислению, - ответил Фуопалеле, - в XII веке до новой эры. У них, в маленьком море Медитеррия, примерно тогда была война за порт Троя.
- Отец полагает, - вмешалась Кияма Хотару, - что твои люди очень сильно рискуют. Манчжурские штурмовики патрулируют небо на 200 миль вокруг Минамитори. Они заметят эти летающие лодки, и они могут досмотреть груз.

Фопалеле слегка качнул головой, признавая некую логику в словах собеседницы.
- Да. Я общался с твоим папой по телефону и знаю его мнение. Но, с другой стороны, последние полгода над океаном летает столько машин «Catalina» с туристами, или с экологами, или с морскими геологами, как в нашем случае, что всех не досмотришь. Манчжурский император не такая большая шишка в нашем океане, чтобы тормозить каждое летающее каноэ, досматривать и требовать объяснений от капитана. 
- Это против Paruu-i-hoe, - добавила Тиви.
- Будет так делать – останется без империи, - авторитетно заявил Эланг.
- И без головы, - лаконично добавил Окедо.

Ван Хорн, с ловкостью, неожиданной для его комплекции, съездил по шее всем троим подросткам – утафоа, и проворчал:   
- Экстремисты. Может, вы думаете, океан наш до самого полярного круга?
- Может, и так, - пискнула Тиви.
- Это ваше дурное влияние! - строго сказал Ван Хорн, повернувшись к Акеле и Спарку.
- Мы-то тут при чем, дядя Обо? – возмутился Спарк.
- Между прочим, - добавил Акела, - эти юниоры, самые-самые традиционные утафоа в нашем океане. Они с Упаики, а Упаики был великим атоллом.
- Это так, - подтвердил Фуопалеле и, после некоторой паузы добавил, - Раз вышло, что кроме вас сейчас не осталось в Moana-roa-te-au никого из людей Упаики, ни во что не лезьте, пока не размножитесь. Вы меня хорошо поняли?
- E-i ariki, - Эланг с достоинством, кивнул, - так же нам сказал и tahuna-loa Рау Риано.    

Фуопалеле коротко кивнул в ответ, и повернулся к летающим лодкам, которые уже пришвартовались, и из которых на причал высыпала дюжина парней и девушек, как нетрудно догадаться – соплеменников короля, характерных мелано-полинезийцев. Их одежда выглядела вполне мирно – пестрые шорты и рубашки-гавайки. Правда, на разрисованных орнаментом матерчатых поясах имелись чехлы с автоматическими пистолетами, но, по здешним меркам, это обычное оружие самообороны для любой гражданской научной экспедиции.   
- Сейчас, - шепнул Акела Спарку, - будет фольк-шоу «королевские наставления».
- Это ясно, - также шепотом ответил Спарк, - короче, пошли за автопогрузчиком… Юниоры! Вас тоже касается.
- Ну… - неохотно произнес Окедо.
- Никаких «ну», - отрезал Спарк, - У нас 15 тонн груза. Давайте уже работать.
 


Атолл Окинотори (Цин-Чао). Параллельные события (ночь - день - вечер).

Любовь – многогранная штука. В античной Элладе делили ее на 4 вида: эрос, филиа, строгэ и агапэ. Потом, подумали, и добавили еще три вида: лудус, маниа и прагма. В начале XX века Зигмунд Фрейд прославился, несколькими трактатами на эту тему. В начале XXI века для любви придумали двумерную оценку, определяемую уровнями окситоцина и дофамина в крови. Но, в случае Феликса Тринидада Бенитеса и Есано Балалайки, все перечисленное не имело значения. В эллинскую классификацию они, очевидно, не вписывались, о психоанализе не думали, а уровень чего-то там в крови у обоих молодых людей был в полном порядке – это мог бы определить по косвенным признакам любой независимый  наблюдатель, который вооружился бы биноклем и прицелился с подходящей площадки в любое из двух окон северо-западного угла 3-го этажа здания на платформе Окинотори-Центр в ночь с 8-го на 9-е октября.

Любовь в ее физико-биологическом аспекте, обычно не продолжаться более ста минут подряд без перерыва, и в перерыве появляется отличная возможность поболтать…
- …Лайка…
- …Я здесь...
- Лайка, а ты прикололась про Эфиопию?
- Про Эфиопию? Нет. Это правда.
- И ты там училась пилотировать экраноплан?
- Да. Я научилась, когда работала в маленькой транспортной компании на озере Тана.
- А как тебя занесло в Эфиопию? - спросил лейтенант.
- А что мне было делать на Кюсю после школы? Идти продавщицей в супермаркет? Впрочем, даже туда не сразу устроишься. Сразу, это только в подметальщицы улиц.

Бенитес коснулся ее живота подушечками среднего и указательного пальцев, а затем изобразил, что эти пальцы - ноги, которые ходят по кругу, выбирая дорогу.
- Ну, если ты не хотела искать что-то в Японии, то вокруг есть столько стран… 
- Видишь ли, Тринидад, я тогда увлеклась религией растафари... Наверное, это было немного по-детски. Музыка рэгги. Немножко травки под ритмы барабана найабинги. Назад, в Африку. Эфиопия – центр мира. Я нашла самую дешевую авиакомпанию – дискаунтера и, никому ничего не сказав, улетела из Китакюсю в Аддис-Абебу, со ста баксами в кармане и маленьким рюкзачком вещей. Я ведь улетала в рай, а зачем в раю лишнее барахло? Впрочем, никакого другого имущества у меня все равно не было.
- Лайка, ты абсолютно бешеная девчонка, - сказал лейтенант.
- А ты только сейчас это заметил? – она ласково провела ладонью по его щеке.
- Я только сейчас понял, что ты не просто бешеная, а абсолютно. Ты, в этой нищей, засраной, вшивой стране, где всегда кто-то с кем-то воюет... Трудно представить.
- Невозможно представить, - поправила она и, нашарив на полочке у кровати пачку сигарет, вскочила и подошла к распахнутому настежь западному окну, откуда были прекрасно видны два старых 60-метровых бетонных островка-блина, построенных японским агентством морских ресурсов в конце прошлого века. Сейчас на островках выросли маленькие кампусы из коттеджей-мухоморов, импортированных с Улиси. Круглые окна на шляпках ярко светились, играла музыка, тусовка продолжалась…

На секунду в руках Есано Балалайки вспыхнул огонек зажигалки, а потом вокруг ее растрепанной стриженой шевелюры, зеленый цвет которой сейчас практически не различался, возникло призрачное облачко дыма... Лейтенант тоже встал, подошел к девушке и мягко, осторожно, обнял за плечи.
- Извини, я ляпнул что-то.
- Нет, Тринидад, ты правильно сказал. Эфиопия - нищая, засраная, вшивая страна, в которой всегда кто-то с кем-то воюет. И если бы я не встретила дедушку Хаэле, то мне точно настала бы крышка. Но я его встретила, и попала поселок Горгора на озере Тана.  Дедушка Хаэле был всем на свете понемногу. Бизнесмен, политик, учитель, философ, инженер, мафиози… Я стала его племянницей из Советского союза.
- Но ведь Советского союза полвека, как нет, - заметил Бенитес.
- Кто в Эфиопии смотрит на такие мелочи, как полвека, - с немного грустной иронией ответила она, - Папа дедушки Хаэле учился в Советском союзе, и слово «балалайка» осталось в семейных преданиях. Мне повезло с именем, и я сообразила сказать, что я из Сайберии. Сайберия когда-то была частью СССР, там русский язык, и я знаю несколько русских слов. Privet. Kak-tebya-zvat. Skolko-stoit. Eb-tvoyu-mat. Spasibo. Poshel-na-huy. Poka… Мне стыдно, что дедушка Хаэле умер, а я за три года так и не решилась сказать ему, что я не сайберка, а японка. Еще полгода я работала вместе с родичами дедушки Хаэле. Его старший сын, Тодэр считает меня кузиной. Знаешь, я плакала, уезжая. А эти ребята сказали: «Ясно, что ты должна ехать, освобождение своей родины - долг, но не забывай нас»… И я еще приеду в Эфиопию. Я точно приеду!         
- Подожди, Лайка, они сказали «освобождение своей родины?».
- Да, - подтвердила она, - К тому моменту я поняла, что моя родина здесь.
- Наверное, - сказал лейтенант, - не надо спрашивать, как именно ты это поняла.
- Наверное, не надо, - согласилась Есано Балалайка, - я все равно не смогу ответить.



Ночь – это тоже многогранная штука. В зависимости от ситуации, ее определяют по-разному. Формально - как интервал по часам. Или астрономически - как темное время суток. Или по жизни - как то, что длится, пока вас не разбудят. Бенитеса было трудно разбудить звуком работающей судовой машины. За несколько лет на флоте он привык относиться к такому звуку, как к чему-то обычному. А для Балалайки такой звук был редким явлением. Одно дело - звук мотора катера или траулера, и совсем другое дело - вибрирующее гудение, порождаемое силовой установкой мощностью треть гигаватта.

От этого звука, Есано Балалайка проснулась, подняла голову с уютной подушки (роль которой играла широкая грудь американского лейтенанта) прислушалась (прикидывая, реален ли этот звук, или это шумит в ушах), соскользнула с кровати, подошла к окну, высунулась наружу, а затем крикнула:
- Тринидад, посмотри, какая охрененная хреновина!
- Что-что? – сонно пробормотал Бенитес.
- Я говорю: охрененная хреновина! - еще громче крикнула девушка и, вернувшись к кровати, начала тормошить лейтенанта, чтобы он не пропустил это зрелище.
- Во-первых, - произнес он, всплывая из глубин сна в мир объективной материальной реальности, - доброе утро, любимая.
- Мне это нравится! – заявила она, - А можно, еще раз?
- Доброе утро, любимая, - повторил он, и взъерошил ладонью ее зеленые волосы.
- Доброе утро, милый! - ответила Балалайка, и потерлась носом о его уже несколько заросшую щетиной щеку, - А у меня сегодня с утра извращенная сексуальность, мне нравятся небритые мужчины. Представляешь?
- Э… Тогда, может быть, мне не бриться?
- Нет, ты побрейся. Тогда мне сразу начнут нравиться бритые мужчины. Но сначала, посмотри на ту охрененную хреновину, которая подкатила к северному кею.
- Так… - сказал он, вставая и подходя к окну, - Вот, дьявол! Эта штука по длине, как супертанкер, но по ширине раза в два больше!
- Это, - сообщила Балалайка, - Тот океанский хэви-трэкер, про который вчера говорил инженер - нези. Я думаю, мы на это еще полюбуемся из суши-бара, за завтраком. С той крыши будет отлично видно. А сейчас, давай быстро мыться и собирать вещи. Мы ведь сегодня едем в отпуск, верно? И нам надо запрыгнуть на что-нибудь до Минамитори.
- На что-нибудь, это как? – спросил он.
- У нас, - объяснила она, - авиа-ассоциация «Zin Chao Do». Самый дешевый на планете способ путешествовать. Вроде автостопа. В суши-баре на экране динамическая схема перемещений всяких скоростных штук, заходящих на Окмнатори по акватории. Надо просто выбрать, какая из них нам подходит по условиям… Ну, я сама разберусь, если сейчас один симпатичный мужчина пойдет со мной в душ и потрет мне спинку…
 


Через два часа, в суши баре на крыше ангара на платформе Окинатори-Центр.

Огромная стрела-манипулятор судового крана хэви-трэкера сняла с палубы очередной бетонный блок, размером с садовый домик, описала в воздухе гигантскую дугу, и без всплеска, мягко опустила груз в воду, установив его на погруженный рифовый барьер вплотную к нескольким блокам, уже стоящим на положенных местах. 
- Обалдеть, да? – спросила Сотоми, выполнявшая этим утром функции бармена.
- Фантастика, - согласился Бенитес, делая первый глоточек кофе, - Я действительно начинаю верить, что скоро у вас здесь станет просторно в смысле площади.
- Ну так! – гордо подтвердила она и пошла за заказанным омлетом с бэконом.

Балалайка толкнула Бенитеса в плечо и ткнула пальцем в сторону крайне-западного бетонного островка-блина, к которому со скоростью хорошего катера приближалось скользящее в полуметре над водой нечто: металлическое, удлиненное и угловатое. 
- Вот наша круизная авиа-яхта. Оцени лэндинг, Тринидад!
- Holy shit, - произнес он, - я видел такой морской взводный гроб в кино про битву за Гвадалканал, - дьявол меня побери, если это не наш американский малый десантный плашкоут образца 1940-какого-то года. Какой дебил поставил на эту штуку крылья и воздушный винт?!
- Не знаю, - ответила Балалайка, - А в Красную Корею эти плашкоуты могли попасть?
- Запросто, - сказал лейтенант, - Во время корейской войны 1950-го.
- Ну вот, - заключила она, - Красные корейцы увидели: хорошая, простая, плавающая коробка. Стали делать. Потом, их компартия решила: надо к этой штуке приделать пропеллер и крылья, и пусть оно летает во имя Ленина, Мао и Кима. Как видишь, оно летает, правда низко. В смысле, на экране. Но очень дешево, а нам это и надо, верно? 

Бенитес с сомнением поглядел на плашкоут, действительно напоминающий большой, довольно плоский металлический гроб, к бортам которого приделали два широких коротких крыла, а на юте поставили квадратную башенку-надстройку с Т-образным стабилизатором и пропеллером сзади. Экипаж: два молодых корейца, одетые в зеленые майки и штаны от военной униформы, уже общались с «туземцами» на пристани.      
- Слушай, Балалайка… - лейтенант почесал в затылке, - как-то это сомнительно. Этот летучий гроб, да еще северные корейцы. Ну, я не знаю…
- А я знаю, - перебила она, - Видишь мой второй рюкзак? В нем всякой фигни на сорок нези-фунтиков. Это за прогон до Минамитори. В расчете на одного пассажира - один фунтик за сто километров! Ты видел такие цены, а? Утром мы будем на Минамитори, оттуда на ком-нибудь прыгнем до Северных Маршалловых островов, а дальше ясно.
- Ты уверена, что эта красное крылатое корыто не навернется? – спросил Бенитес.
- Ну, навернется, и что? – беспечно ответила Балалайка, - Это не самолет, на нем не разобьешься. Посидим час на надувном рафте, потом прилетит OCSS, меганезийский патруль. Наш маршрут идет по их акватории Марианские острова. Врубаешься?
- Аргумент, - согласился он, - Но, блин, красные корейцы…
- Бывшие красные, - поправила она, - А теперь желто-синие, наши, манчжурские.


 
«Бывших красных корейцев» звали Понг и Чанг. Они активно общались на гибриде сайберской версии «pidgin english» с «тайваньским эсперанто» (языком «fuyu»), и не соответствовали образу угрюмых борцов за идеи чучхе, который сложился в голове у Феликса Тринидада Бенитеса на основе нескольких передач CNN о Северной Корее. Пожалуй, эти два парня выглядели несколько ошеломленными яркой пестротой быта Окинотори, но никак не угрюмыми. Моторный продукт северокорейской инженерии выскочил из лагуны через северный гейт, развернулся носом чуть левее востока, и в довольно тесной (2x2 метра) ходовой рубке на башенке началась азартная сортировка «оплаты за проезд» из второго рюкзака Балалайки. Сортировал Понг, а Чанг, сидя за штурвалом, выражал свое одобрение свистом. В рюкзаке были: 4 трубки woki-toki, дешевый ноутбук, fuel-battery, электрочайник, и дюжина предметов одежды и обуви.

Выходцы из «Страны утренней свежести» оказались практичными ребятами.
- Я думаю: хорошо, - констатировал Понг, когда все трофеи были разложены в неком функциональном порядке, - Бен, как ты думаешь: хорошо?
- Нормально для условий военного лагеря, - ответил лейтенант Бенитес (оба корейца с первой же секунды знакомства, стали называть его просто «Бен»), - …но, по-моему, в комплекте не хватает аптечки.   
- Аптечки нет, - задумчиво согласился Чанг, - Лайка, а на Минамитори есть аптечки?   
- Должны быть, как же иначе, - ответила Есано Балалайка.
- А их можно там купить или поменять на что-нибудь?
- Купить точно, можно, - сказала она, – а поменять… Фиг знает.
- У нас есть бидон соджу, - доверительно сообщил Понг, - правда, она не из риса, а из морской капусты, но хорошая, крепкая. И самогонный аппарат мы тоже взяли с собой, вдруг пригодится? Настоящий глиняный сул-чуюсо. Жалко было его оставлять. 
- Мы уезжали с Ткодо последними, - пояснил Чанг, - Кто-то должен был расписаться в журнале охраны, что вся верфь Ткодо эвакуировалась. А мы все равно задерживались, потому, что нам было поручено заехать по дороге на остров Йонагуни за тайваньскими морскими утками, а этих уток туда привезли только вчера. 
- Охранники были знакомые, - добавил Понг, - Мы им налили котелок соджу, и они не стали досматривать наши вещмешки. Мы еще много хороших вещей оттуда вынесли.
- Хорошо, когда есть друзья, - подвел черту Чанг.

Лейтенант Бенитес утвердительно кивнул.
- Это точно. А что такое «тайваньские морские утки»?
- Они там, - сообщил Понг, и постучал каблуком по металлическому полу, - в трюме.  Такие утки. Генетически инженерные. Живут на рифах. Едят все. Растут быстро. И вкусные. Мы еще не пробовали, но так говорят. Тайваньцы вывели морских уток из папуасской гигантской дикой болотной утки, которая называется «птица Бэ». Там, в Папуа, эти дикие утки, как динозавры из кино. Мы не видели, но так говорят.      
- У нас в трюме пятьсот птенцов, - уточнил Чанг, - Они еще маленькие, но жрут ужас сколько. Каждые три часа надо высыпать им в кормушки мешок кукурузы. 
- Срут тоже ужас сколько, - педантично добавил Понг, - весь трюм, на хер, засрали.
- Это закон природы, - заметил Бенитес, - У меня дядя работает на ферме на острове Молокаи. Там убирают дважды в день, но если штиль, то там так воняет, что хоть респиратор надевай. В животноводстве от говна никуда не денешься.
- А где такой остров? – спросил Чанг.
- На Гавайях. Чуть восточнее Оаху и на сто миль юго-западнее Биг-Гавай.

Понг окинул внимательным взглядом японско-латиноамериканскую (явно не белую) физиономию Феликса Тринидада Бенитеса, и поинтересовался:
- А на Гавайях тоже все цветные - рабы, или это только в самой Америке?
- Это было в Америке, в южных штатах, почти двести лет назад, - спокойно ответил лейтенант, - После гражданской войны, в 1865-м рабство у нас запрещено везде, а за расовую дискриминацию можно запросто угодить в тюрьму.
- А ку-клукс-клан? – спросил Чанг.
- Он нелегально существует до сих пор, - честно признался Бенитес, - …В тех штатах, которые были в антиамериканской конфедерации во время гражданской войны. Это примерно как неонацисты в Европе. Они возникают, как только какие-нибудь дураки-политиканы заиграются в толерантность и… В общем, это запутанная фигня.
- Везде какая-нибудь фигня, - философски заметил Понг.

И, как по волшебству, началась фигня. Только что небо было совершенно чистым, но внезапно на нем возникла буро-зеленая точка, стремительно разрослась в треугольную кляксу, а затем в нечто, похожее на сумасшедший заплесневелый пирожок размером с небольшой школьный автобус. Еще миг, и пирожок, с резким вибрирующим свистом промелькнул над экранопланом-плашкоутом на высоте 5-этажного дома, после чего умчался, сжавшись сначала до кляксы, потом – до точки, и исчез в лазури неба.
- Это нези, - авторитетно пояснила корейскому экипажу Есано Балалайка, - Океанский магистральный патруль. Чем-то мы им подозрительны.    
- Модель «Moon-Cat», - добавил Бенитес, - Легкий ударный суперсоник. Такие иногда заходят к нам в гости на Гуам, в Апра-Харбор. Они слабее наших FAB-55 «Sea Stealth Navaho», по критерию, в четыре с лишним раза, но, блин, дешевле почти в сто раз.
- Что значит, в четыре раза слабее? – спросил Чанг.
- Ну… - Бенитес почесал в затылке, - Есть такой специальный тактический критерий в компьютере. Туда подставляешь ТТХ боевого самолета и получаешь цифру. У нашего «Navaho» - 89 баллов, а у их «Moon-Cat» - 22 балла. А что это практически значит...   

Лейтенант замолчал и красноречиво поднял взгляд вверх, давая понять, что ответ на вопрос о смысле суммы баллов тактического критерия лежит где-то около вершины американского финансово-промышленного и военно-политического Олимпа.   
- А я, вот, не понимаю, - пробурчал Понг, - В нашей войне Меганезия, за кого?
- За свой кошелек, - тут же отозвалась Балалайка, - у нези четкий принцип: война это бизнес, и на ней надо делать деньги.
- Капиталисты, - заметил Чанг, - в любой буржуазной стране наживаются на войнах.   
- Ты не врубился, - сказала она, - В Меганезии есть закон: если правительство хочет воевать, то пишет в суд бумагу-гарантию, что все граждане наживут не менее, чем по столько-то денег. Потом, воюют, и если денег получилось больше, то правительству выписывают премию, если меньше, то выгоняют, а если ушли в минус, то сажают в тюрьму, или вообще расстреливают.
- Все граждане?! – изумленно переспросил он.
- Ну! – Балалайка кивнула, - В этом весь смысл. Потому и истребители дешевые. 
- На самом деле, - возразил Бенитес, - у меганезийцев все не так просто. 
- Просто, или сложно, - сказала она, - Но принцип у них именно такой. 

Чанг, как показалось, вдруг сосредоточился на управлении плашкоутом, хотя, океан впереди был спокойным, а навигационный экран показывал, что курс правильный.
- Ты что? – забеспокоился Понг.
- Жопа, - лаконично ответил тот.
- Это не жопа, а полицейский вироплан, – тоном школьной учительницы сообщила Балалайка. – Ничего такого. Просто выполняйте его приказы.
- Ложимся в дрейф, - со вздохом, произнес Чанг, и через несколько секунд, плашкоут – экраноплан неуклюже шлепнулся брюхом на воду, проплыл некоторое расстояние по инерции, постепенно замедляясь, и остановился. А рядом с негромким жужжанием, приводнился небольшой крылатый автожир, разрисованный желто-синими узорами.   

Один полисмен занял позицию на крыше вироплана с ручным пулеметом наготове, а второй, с пистолет-пулеметом в руке, перепрыгнул с крыши на палубу плашкоута. Он выглядел вполне буднично и даже добродушно. Широкоплечий креол, в свободном комбинезоне с блестящей эмблемой: черно-желто-белый трехлопастной пропеллер на лазурном поле и надпись «LP Mariana – Nor Farallon».   
- Сержант Ортин, локальная полиция Нор-Фараллона, - представился он, - Кто старший офицер этого воздушно-морского судна?   
- Мы с ним, - ответил Понг, спрыгивая из рубки на палубу и показав кивком головы на спустившегося следом Чанга, - а остальные двое, это наши друзья с Окинотори. 
- Друзья тоже пусть спустятся сюда, - сказал полисмен.

Феликс Тринидад спустился на палубу, и протянул руки Балалайке.
- Романтика! - пискнула она, и радостно использовала американца в качестве лифта.
- Так! – произнес сержант, поднимая в левой руке нечто вроде портативной камеры с маленьким боковым экраном видоискателя, - Ага! Есано Балалайка, карго комюнити Окинотори и Феликс Тринидад Бенитес, лейтенант US Navy. А вот экипаж, по ходу, впервые в Меганезии. Представьтесь, пожалуйста.   
- Пан Понг.
- … И Пан Чанг. Мы из КНДР, приехали работать в Цин-Чао.
- …Везем тайваньских уток.
- …На Минамитори… - сменяя друг друга, отбарабанили северные корейцы.
- Так… - повторил полисмен, - Значит, уток. А где на них можно посмотреть?
- Они в трюме, офицер, - ответил Понг, - Надо открыть люк. Но там запах.
- Запах? Хэх… - сержант Ортин откинул крышку люка, опустился на одно колено и попробовал заглянуть внутрь, - Oh! Joder conio!
- Я вас честно предупредил про запах, - на всякий случай, напомнил Понг.
- Фигня, я и не такое нюхал. А можно включить свет в трюме?
- Можно. Я сейчас включу.

Сержант повернулся к напарнику, сидевшему на крыше вироплана.
- Капо, держи ситуацию под контролем. А я спущусь, посмотрю на этот зоосад.
- Я держу, - лаконично ответил второй полисмен, глядя поверх ствола пулемета.
- Раз включили свет, значит придется кормить, - со вздохом, произнес Чанг.
- А так, через час бы пришлось, мало разницы, - с философским спокойствием ответил Понг, и направился к штабелю мешков, пристегнутому ремнями перед башенкой.
- Что у вас там? – спросил Капо.
- Кукуруза для уток, офицер. Могу открыть мешок и показать. 
- Покажете сержанту, когда он поднимется.

В полицейской процедуре возникла пауза, и Чанг этим воспользовался.
- Офицер, у вас есть аптечка?
- Есть комплект медико-биологической помощи. А у кого проблемы со здоровьем?
- Ни у кого. Нам это на всякий случай. Давайте меняться: аптечка на котелок соджу.
- Aita-o, - Капо отрицательно покачал головой, - Самогон у нас тоже есть. 
- Скажи про сул-чуюсо, - посоветовала Балалайка.
- Ты думаешь? – с некоторым сомнением в голосе откликнулся Чанг.
- Что-что? - заинтересовался полисмен.
- Самогонный аппарат – горшок, - пояснил Понг, - Самодельный. Глиняный.
- Глиняный самогонный аппарат? Хэх… Что-то я не понял.
- Вы просто не в курсе, - вмешался Бенитес, - В Китае, Корее и Японии в средние века делали перегонные кубы из домашней керамики. Позже начали делать из стекла, а на металлические ректификаторы перешли только в позапрошлом веке.
- Вот оно как… - Капо почесал шею, - А вы спец по этим делам, мистер Бенитес?
- Нет. Но я регулярно читаю «Бунгэй Сюндзю». Там в позапрошлом году была статья, просто национально-траурная: умер столетний дядя, последний, умевший делать эти домашние керамические аппараты. И историческая справка про самогон в регионе. 
- Я сейчас принесу, и вы посмотрите, - добавил Понг, вскочил с мешка кукурузы, на который уже успел сесть, и метнулся в рубку.

Ствол пулемета дернулся, отслеживая его движение, и полисмен проворчал.
- Не надо так резко, мистер Пан Понг. У меня же рефлексы. Давайте, спокойнее.
- Что еще там? - просипел сержант Ортин, появляясь из люка и все еще морщась от вдыхания летучих продуктов метаболизма тайваньских уток - мутантов.
- Раритетная штука, Тин, - ответил Капо, - глиняный горшок - самогонный аппарат.
- Ты что, прикалываешься?
- Нет. Я сам обалдеваю. Вот, смотри, парень это притащил. Типа, они продают.
- Y una polla… - произнес Ортин, глядя на аляповатую емкость из обожженной глины, слепленную явно вручную, и напоминающую «артельный» 20-литровый чайник, - И сколько эта штука, приблизительно, стоит? 
- А сколько вы дадите? - хитро прищурившись, спросил Понг. Он (как и его напарник) только вчера впервые в жизни оказался вне территории КНДР, и совершенно не имел ориентиров по ценам в окружающем мире. На пристани Йонагуни заправка горючим и загрузка утячьих птенцов была оплачена заранее, без участия экипажа, как и заправка горючим на Окинотори. Сейчас Понг рассчитывал, что покупатель сам даст ориентир.
- Сто, - произнес сержант, начиная торг.
- Сто? – обиженно переспросил кореец (в сознании которого номинал 100 вон четко ассоциировался с полкило риса или кило картошки на рынке), - Это совсем не та цена. Наверное, вы не знаете, как это трудно, правильно слепить и обжечь сул-чуюсо! Дайте, хотя бы, две тысячи. Вещь стоит этих денег. За эти деньги мы не только покажем, как правильно работать, а еще нарисуем понятную картинку-схему.

Чанг понял, что у партнера коммерческий драйв, и чтобы не мешать ему торговаться, двинулся с мешком кукурузы в трюм, кормить прожорливых птенцов-мутантов. Понг, конечно, не рассчитывал на 2000 вон (двухнедельную зарплату работника колхоза в провинции, или полкило свинины на рынке в Пхеньяне), но торг есть торг.
- Две тысячи, это вы загнули, - проворчал Ортин, - я предлагаю: пятьсот, и по рукам.
- Полторы тысячи, - трагически вздохнул Понг, - и это потому, что вы хорошие люди.
- Хэх… - сержант повернулся к напарнику, – У тебя сколько в карманах?
- Монет четыреста, с мелочью, - ответил Капо.
- И у меня примерно столько же, - сообщил Ортин, - Короче: восемьсот и по рукам.
- Ладно, - Понг снова вздохнул, - Если вы добавите к деньгам аптечку.
- Это вариант, - сказал Капо, - Хэй, Тин, давай позвоним кэпу, и скажем, что на базе внесем полтораста монет за аптечку. По-любому, самогонный горшок будет для всей команды. Такой штуки нет ни на одной патрульной базе. Наши ребята скинутся. Ну?
- По рукам, - решительно произнес сержант, и интернациональным жестом хлопнул ладонью по поднятой навстречу ладони корейца.



…Патрульный вироплан, вертикально взлетев с воды, заложил плавный вираж, затем, набрав скорость, остановил ротор и унесся в «самолетном» режиме на ист-саут-ист, в сторону Нор-Фараллона. А на плашкоуте–экраноплане Понг занял место за штурвалом, оставив Чанга рассматривать аптечку и незнакомые меганезийские деньги. Аптечка, впрочем, заинтересовала и лейтенанта Бенитеса.
- Парни, вы отхватили чертовски хорошую вещь, - сообщил он, оценив содержимое раскладного пластикового чемодана с красным ромбом на крышке.
- Это, правда, такая хорошая аптечка? – спросил Чанг, - Лучше американской?
- Как тебе сказать, - Бенитес задумался, - в Меганезии применяются некоторые очень эффективные препараты, которые в Штатах запрещены, или ограничены, или могут использоваться только в ветеринарном деле, для животных. Рисковые препараты.
- Но тут есть и обычные лекарства, - заметил кореец, - Такие я видел у нас в армии, в медсанчасти. Нитроглицерин, промедол, йод, марганцовка, нашатырь, пергидроль…
- А что можно купить на эти восемьсот нези-фунтов? – вмешался Понг.
- Ну… - прикинула Балалайка, - Например, грузовой трицикл или моторную лодку.
- В общем, это около тысячи US-долларов, - добавил Бенитес.
- Что? Они, правда, заплатили тысячу долларов за простой глиняный сул-чуюсо?!

Балалайка утвердительно кивнула и пояснила.
- Нези, они как сороки. Если увидят что-то новое, необычное, что им понравится, то здорово заплатят, лишь бы схватить. А это в Океании первый сул-чуюсо для соджу.   
- А вот саму соджу у нас тут не купят, - с некоторым сожалением, заметил Чанг.
- Может быть, тогда немного выпьем? - подхватил Понг, - За такую хорошую сделку обязательно надо выпить. И за хороших друзей. Если бы Лайка не догадалась, что мы можем продать сул-чуюсо этим полисменам, и если бы Бен не рассказал про историю самогона и про столетнего японского дядю-мастера, то сделка бы не получилась!
- Правильно! За дядю-мастера тоже надо выпить, - согласился Чанг, и начал разливать соджу из бидона в полукруглые глиняные чашки (тоже, видимо, самодельные).



Вечер. Атолл Донг-Ша (Восточная колония Терра-Илои).

Солнце провалилось в океан чуть левее линии, отмечавшей вход во внутренний микро-залив островка Пратас. Невысокие язычки пламени над большим открытым очагом, выложенным из кораллового известняка, только что казавшиеся бледными, внезапно обрели яркость. Пришло время вечерней прохлады. Легкий дым от сгорающих в очаге сухих водорослей уже не улетал вверх, а полз, распространяя запах йода и соли. 

Низкорослый, но превосходно сложенный чернокожий молодой мужчина бесшумно подошел к очагу, около которого оживленно общались две девушки той же расы, и, сбросив с короткой бамбуковой пики на грунт крупную рыбину (видимо, только что загарпуненную), прощебетал короткую фразу. Одна из девушек (совсем юная) что-то прощебетала в ответ и, хихикнув, легко увернулась, когда мужчина лениво попытался влепить ей подзатыльник. Последовала оживленная словесная перепалка. Затем, юная девушка, схватив рыбину, с неожиданной силой проткнула пальцем ее брюхо, одним движением выпотрошила ее, а вторым резким и сильным движением, оторвала рыбью голову. Вторая девушка (несколько старше), проводила взглядом улетающие в море рыбьи потроха, фыркнула что-то (видимо, про метод разделки), отняла рыбину у своей юной подруги, и положила около очага. Вторично фыркнув, она начала раскапывать бамбуковой лопаткой горячую золу в стороне от пляшущих язычков пламени.

Поскольку все трое участников этого эпизода были одеты лишь в пестрые шнурки на бедрах, постороннему наблюдателю могло бы показаться, что тут снимается какой-то сериал о наших доисторических предках. А внимательный наблюдатель отметил бы небрежность операторов: в кадр попал компактный роутер со спутниковой антенной, монтажный пояс с металлическими инструментами и мини-компьютер palm-top.

Тем временем, старшая девушка зарыла рыбину в золу, так что получилась горка, не отличающаяся от полдюжины других таких же горок по краям очага. Нетрудно было догадаться, что и под ними лежат тушки рыбин в разных фазах готовности. Молодой мужчина прощебетал что-то одобрительное, повернулся к освещенному фонарями архитектурному ансамблю, напоминающему неестественно-прямоугольный скелет какого-то крупного шестиногого динозавра в двухстах метрах севернее по берегу и, сложив ладони рупором, закричал изо всех сил.
«А-ха-ха! Неправильно столько работать! Это плохо! Надо жрать рыбу и отдыхать!».

Инженер Пири подбросил в руке универсальный электро-тестер, и произнес.
- Девочки и мальчики! Я ничего не хочу сказать, но у меня и Лвок есть опыт…
- Ага, опыт, - подтвердила инженер Лвок, щелкнув монтажным пистолетом.
- …Очень ценный опыт, - продолжил Пири, - жизни бок о бок с двумя из четверых присутствующих среди нас патологических, заразных китайских трудоголиков.
- Вы оба просто свинтусы! – возмутилась младший лейтенант Юн Чун, стоявшая на верхней балке нулевого яруса, около одной из стоек будущего главного яруса.
- Короче, - резюмировала Лвок, - Урра абсолютно прав. Хватит работать. Atira. 
- А что скажет команданте? – поинтересовался лейтенант Кэн Инхэ, сдвигая на лоб защитную маску, предписанную инструкцией для работы с лазерной сваркой.
- Я скажу, - ответил Тино Кабреро из кабины небольшого автокрана, поднятой на 4 человеческих роста, - что начатые операции доделываем, но новые не начинаем.
- Давай, опускай сюда эту штуку! – крикнула ему младший лейтенант Фэй Лани. Она занимала позицию наверху нулевого яруса, симметрично позиции Юн Чун.

Тино молча тронул поле на сенсорном пульте, и секция основного яруса медленно поползла по воздуху к точкам крепления… От площадки-терминала ВПП подкатил квадроцикл-погрузчик, и скинул на стройплощадку очередной 20-футовый контейнер. Сидевшая за рулем суб-лейтенант Гвэн Нахара сходу оценила ситуацию.
- Ну, что, заканчиваем это гребаное соцсоревнование?
- Угу, - подтвердила Лвок, - Типа, лучше поздно, чем никогда.
- Точно, - согласилась Гвэн и, развернув квадроцикл, просигналила фарами в сторону терминала, над которым возвышалась кабина второго автокрана. 

Вспышка. Вспышка-вспышка. Вспышка. Вспышка. Через пару секунд, прожектор на кабине автокрана замигал в ответ.  Вспышка-вспышка. Вспышка. И еще раз так же.
- Порядок, - констатировала она.
- Гвэн! Откуда ты знаешь слово «соцсоревнование»? - крикнула сверху Юн Чун, не отрываясь от рутинных операций закрепления секции на стойках.
- Это было в школе, по экоистории, - ответила меганезийка.
- Да? И что вы про это учили?
- Учили, что это – один из видов подмены естественных мотивов конкуренции между людьми мотивом накопления суррогатных ценностей, не пригодных для потребления.
- Подмены? Суррогатных? Это в вашем учебнике так написано?
- Да, а что тебя удивляет?
- То, что это неправда! Взаимопомощь – это как раз самый естественный мотив. Вот, посмотри: что мы сейчас делаем, а?
- Гайки крутим! - отреагировала Мэй Лани, работавшая около другой стойки.
- Это в техническом смысле, - возразила Юн Чун, - А я про социальный смысл.
- У гайки, - объявила тайванька, - Есть резьба и грани. А социального смысла - нет.
- Почему же? – возразил Пири, - убирая электро-тестер в карман и садясь на стопку стеклопластиковых панелей, - очень даже есть. Гайка – это индикатор антигуманной индустриальной эпохи. Как только последняя гайка попадет в музей, можно будет с уверенностью сказать: вот теперь настал реальный постиндастриал.
- Не верю! - объявил Кэн Инхэ, - Привинчивание, как и привязывание, прибивание и пришивание, вечны, как законы механики. Одним приклеиванием все не заменишь! 

Юн Чун довернула последнюю гайку и уселась на балку.
- Ребята, я не о технике, а о людях. Гвэн по учебнику экоистории, цитирует, что соцсоревнование - это суррогат, а конкуренция при капитализме - это нормально.
- Вот и нет! – возразила Гвэн, - При капитализме просто другой вид суррогата. А взаимопомощь, это другое, это симбиоз внутри одной из конкурирующих систем.
- О чем идеологический спор? – энергично вмешался старший лейтенант Линси Ли, успевший подойти от терминала аэродрома к стройплощадке.
- О нашем соцсоревновании, прикинь? – весело сообщил лейтенант Кабреро.
- Это ошибка, Тино. Для соцсоревнования нужны две бригады, а у нас только одна.
- Говняная жизнь! - вздохнула Лвок и бросила монтажный пистолет в пенопластовую коробку, - Инструмент бьет током на корпус, соцсоревнования нет и, главное, не дают жрать! Хер с ним, с соцсоревнованием, но без хавчика я не играю!
- Прикинь, - сказал Пири, погладив ее по плечу, - Там, у буньипов, уже гора хавчика.   
- Я к этому и веду, - пояснила она, - Почему мы торчим тут, если хавчик там?



Молодой парень - буньип очень ловко выдернул из горок горячей золы двух крупных рыбин, бросил их на длинный лист пандануса, и сообщил четверым китайцам.
- Мое имя Урра, я очень хитрый, чтобы приманить две женщины. Это Нзее. Много искусство уметь для хозяйство. Но лениво. И мало уметь говорить на «robobri».
- Хр, - произнесла девушка, лежащая на спине, заложив руки за голову и созерцая разгорающиеся в небе звезды. Каким-то образом она сумела вложить в пару фонем колоссальный заряд жизнеутверждающей лени. Урра невозмутимо продолжил.
- …Это Тйеп. Не лениво. Много говорить на «robobri». Но глупо и мало уметь.
- Уип-Нзее-кее-Урра-йой, - весело прощебетала вторая девушка, которая сидела по-индийски, на скрещенных ногах, и баловалась с мини-компьютером palm-top. Урра попытался влепить ей подзатыльник (вторично за последние полчаса), но Тйеп, по некоторым соображениям, ожидала такого развития событий, и легко увернулась.   
- Что она сказала? – поинтересовалась Мэй Лани.
- Фигня, - лаконично ответил Урра.
- Нет, не фигня! – пискнула она, вскочила, спряталась за спину Лвок, и выразительно показала Ерро язык, - …Это Нзее приманила Урра, а я потом пришла сама. Ага!

…Сейчас бросалось в глаза значительное сходство Лвок с девушкой - буньипом. Вне сомнений, кто-то из ближайших предков меганезийки принадлежал к расе, близкой к «буньипам». Сама Лвок по этому поводу уже поясняла: «Моя мама откуда-то с юга Молуккских островов, перебралась на Рароиа-Туамоту. Био-папа транзитный, фиг его знает. А получилась вот такая я». Что касается буньипов, то они признавали Лвок за сородича, хотя она была, все-таки, чуть крупнее по габаритам.
- А что за язык «robobri», - спросил Кэн Инхэ.
- Спонтанное изобретение тичеров Кимби-колледжа, в Новой Британии, - сказал Тино Кабреро, - Название от «Robotic Britain Nova». После присоединения Новой Британии вместе с северными ново-гвинейскими островами, пришло много младших студентов, совершенно без языковой подготовки. В смысле, они говорили только на каком-то из локальных папуасских языков и еще знали десяток фраз по-английски. Ситуация. Но, нашлись толковые ребята, и предложили: давайте не будем тратить время на базовый инглиш, а возьмем микро-диалект, который для роботов, управляемых голосом. Это компактное, удобное средство коммуникации, его можно выучить за неделю, и в него встроены процедуры расширения лексики, для продвинутых киберов.   
- Люди, - встряла Тйеп, - это очень продвинутые киберы. Большая сеть в голове.   
- Тйеп, а чем люди отличаются от киберов? – подколола Юн Чун.
- Проблемой с запчастями, - мгновенно отреагировала девушка-буньип.

Четверо канаков заржали и одобрительно захлопали в ладоши.
- Этим, и больше ничем? – уточнила свой вопрос Юн.
- Еще… - сообщила Тйеп, - люди отличаются тем, что они под защитой Хартии. Если, конечно, они – foa. А если не foa, то больше ничем.
- Есть чем еще, - подал реплику Урра, - байак-хиии-ойо-роо-о-кибер-ку.
- Уй, - сообщила Нзее, и с гордостью похлопала его по животу.   
- Да, - согласилась Тйеп, - Еще, человека можно кушать, как животное, а кибера - нет.
- Ку-роо-зз, - педантично поправил Урра.
- Да, - снова согласилась она, - не любое животное можно кушать. Так устроено.
- Человек… - резюмировала Гвэн Нахара, отправив в рот кусочек печеной рыбы, - это съедобный кибер, у которого проблемы с запчастями. 
- Монументальное определение, - оценила Мэй Лани, тоже принимаясь за рыбу.
- Упс… - изумленно выдохнул Кэн Инхэ, и повернулся к Линси Ли, - Ты видел?
- Я успел поймать взглядом что-то такое, - ответил старший лейтенант и, в порядке иллюстрации, быстро провел ладонью перед своим лицом.
- Обычное дело, - проворчал Пири с набитым ртом, - Они иногда исчезают, ага.

Последние три реплики были связаны с тем, что Урра и Нзее, как бы растворились в сгустившихся сумерках. Только что были здесь и... На их месте пустота.
- Обычное дело, - подтвердила Тйеп и, сделав колечко из большого и указательного пальцев левой руки, выполнила пару коротких жестов средним пальцем правой, ясно показывая, о каком именно деле идет речь, - …А я пока хочу сидеть тут с вами. Мне интересно, когда говорят про астронавтику, если объясняют. Лвок всегда объясняет.
- Вот увидите, - пообещала Лвок, звонко шлепнув девушку-буньипа по попе, - Тйеп в следующем году поступит в College of Design в Имелечоле на Пелелиу.
- На Пелелиу у нас родичи, - добавила Тйеп, - И болото. На большом острове Лусон  хорошее большое болото. Мы там жили, но мы уехали из-за политики. На маленьких островах Сот и Нор И-Ами, где мы живем, болота нет. И на Донг-Ша нет. На Пелилиу маленькое болото, но хорошее. Я буду учиться там по i-net, и летать часто. Вот! А про какую астронавтику вы сейчас будете говорить? Про лунную?
- А почему ты решила, что именно про лунную? – поинтересовалась Юн Чун.
- Я подслушала днем, когда были главные офицеры, - призналась девушка-буньип.

Пири подмигнул несколько озадаченному Линси Ли.
- Так-то бро. А ты мне не верил.
- Я ошибался, - признал старший лейтенант спецназа КНР.
- Так, - сказал Тино Кабреро, - Переходим к оперативному театру, в смысле, к Луне, поскольку, как сообщили топ-менеджеры интегрально-китайского заказчика, проект «Taikobao», переориентирован. Если в первоначальном плане были осколки от удара  апрельской «баллисты» - псевдо-астероиды в окрестностях Венеры, то теперь в этой области сделана пауза. В смысле, континентальное CNSA и тайваньское NSPO будут следить за развитием темы псевдо-астероида «Лингам» в проекте «Астарта», но сами сосредоточатся на нашем симпатичном и очень близком естественном  спутнике.
- Красиво сказано! – произнес Пири, - Прямо Цицерон, блин. 
- Зачем-то же нас учили риторике, - парировал Тино, и продолжил, - Фактически, на данный момент лунные проекты Европы, Индии и Японии свернуты, и остался лишь североамериканский проект, который, после короткого всплеска четверть века назад, ползет со скоростью улитки. Группа потенциально-обитаемых станций в Океане Бурь  построена, но эксплуатируется в безлюдном режиме, как кибер-зонды. В общем, они выполняют не больше функций, чем наша меганезийская студия «Rokki-TV» в Море Облаков. Даже меньше. У нас, хотя бы, проводятся любительские лунные регаты. В денежном выражении, кстати, наша студия дешевле примерно в 10 тысяч раз.
- Кто о чем, а канак о дешевизне! - иронично объявила Мэй Лани.   

Лейтенант Кабреро улыбнулся, кивнул и прицелился пальцем в небо.
- О, да, прекрасная китайская принцесса! Именно о дешевизне. И другая прекрасная китайская принцесса, сидящая рядом с тобой, может подтвердить, что программы астронавтики и в Северной Америке, и в Континентальном Китае, уперлись именно в астрономическую стоимость, прошу прощения за циничный каламбур.
- Тино прав, - негромко сообщила Юн Чун, - Мы вдвоем с Линси составляли рапорт – расчет для штаба военно-технической разведки и управления CNSA про экономику космических проектов. При американском подходе, который за последние полвека превратился в нехорошую традицию, счет идет на триллионы долларов. Такой груз оказывается неподъемным ни для какой экономики, даже для самой мощной.   
- Фактически, - продолжил Кабреро, - За последний год Канада, Океания и Латинская Америка достигли серьезных успехов за счет малобюджетных технологий. Сейчас в малобюджетном направлении движутся Скандинавия и Франция. Конечно, тут все относительно. Проекты типа «Астарты-Баллисты» или «Каравеллы», это по-любому огромные деньги. Но не запредельные.
- Ближе к Луне, - попросил Кэн Инхэ.
- Вот! – Тино снова поднял палец к небу, - все эти успехи относятся или к ближнему, околоземному, космосу, или к дальнему, за десятки гигаметров от Земли. А средний космос, в смысле Луна, как бы, выпал. Никто не готов конкурировать там с NASA.
- Был не готов, - поправил Линси Ли.
- ОК. Поправка принята. И, поскольку теперь кое-кто готов конкурировать, то мы, без лишней скромности, приступаем к завоеванию Луны… Ну, или, по крайней мере, ее значительной части. Это и есть проект «Taikobao». Благодарю, что вы прослушали эту информацию, спасибо за внимание, и все такое.

Линси Ли, удивленный таким внезапным завершением доклада, поинтересовался.
- Тино, а что конкретно мы будем делать?
- Прикинь, бро, - ответил меганезийский лейтенант, - откуда я могу это знать? У меня черный конверт. Я обязан его вскрыть завтра, ровно в 7:00. и довести info до личного состава. А пока, я сижу болван – болваном, как и все присутствующие. Такие дела…



16. Как искали «Звезду Смерти» Дарта Вейдара.
Дата/Время: 10.10.24 года Хартии. Раннее утро.
Атолл Минамитори (Цин-Чао).
Атолл Улиси (Меганезия).
=======================================
Цифры 06:29:59 на электронном табло сменились на 06:30:00 и над треугольником затерянной в океане суши (средним габаритом полтора километра) грянула музыка. Старинный манчжурский марш, с флейтами, литаврами и барабанным ритмом.
Бом-дзинь-дзниь-пиу-пиу! Бом-бом-дзинь-пиу! Бом! Пиу! Дзинь!

Люси Хок-Карпини открыла глаза, застонала и почти рефлекторно произнесла:
- Conio-puta joder per culo merdida universa!
- Это, типа, утро такое? – поинтересовался Хаген Клейн, открывая глаза и глядя на сероватое небо над прозрачной двухскатной крышей исландского быстросборного административного домика.
- Это долбанная фигня, а не утро, - пожаловалась Люси и зарылась головой к нему подмышку, чтобы не слышать звона литавров и гулких ударов барабана.
- Интересно, - произнес он, - тут всегда так, или это какой-то корейский праздник?
- Если это праздник, то он неправильный, - донесся из-за тонкой стенки певучий мелодичный голос Эуни Атоаэ, дочери шамана утафоанского клана Атоаэ-Ротума.
- Это не праздник, а общий подъем, - педантично сообщил ей Акава Фуро (накануне пролиставший новозеландскую книжку «North Korea today»), - понимаешь, Эуни, в коммунистической части Кореи принят казарменный стиль жизни…
- У нас в Швеции, - перебила из-за другой стенки Фрис Ларквист, - в казарме утром включают ту музыку, которую военнослужащие выбрали в качестве желательной.
- Счастье мое, - ответил ей Олаф Экхелм, - ты не забыла, что в наших казармах, по правилам Минобороны, не больше четырех человек в одной комнате, а здесь, как я заметил, поставили ангары на ножках, и впихнули почти по сто человек в каждый. 

Фрис задумалась, несколько секунд послушала марш и предложила:
- Давай потребуем, чтобы док Го Синрен что-нибудь с этим сделал? Я имею в виду, и музыку и жилищные условия.
- Давай, - согласился Олаф, - Только при чем тут док Го? Я могу просто приказать коменданту ставить другую музыку. Например, Лунную Сонату Бетховена, или что-нибудь из «Лебединого озера»...
- Лучше уж ламбаду, – посоветовала Люси, вставая с лежбища, - короче, жизнь дала трещину, судьба провалилась сквозь небо, солнце вывернулось наизнанку, я пошла в сортир, пожалуйста, Олаф, позвони психу-коменданту, и спроси, когда тут завтрак.   

…Когда все шестеро, вымывшись, окончательно проснувшись, и одевшись во что-то наподобие пятнистой тропической униформы с нашивками «DiproX Stuff» на левом рукаве и на груди, выдвинулись на улицу, их уже ждал молодой кореец в армейских штанах и майке. Приняв стойку «смирно», он обратился к Олафу Экхелму:
- Товарищ директор объекта, личный состав в количестве…
- Блин, - перебил Олаф.
- Извините? – переспросил кореец.
- Во-первых, - сказал швед, - меня зовут просто Олаф. Во-вторых, я тут не один и, по логике, лучше начинать с чего-то вроде «привет коллеги». В-третьих, тебя как зовут? 
- Временный комендант Пай Гу.
- Отлично. Давай так: просто Олаф и просто Гу. Мы договорились?
- Да, товарищ Олаф.
- ОК, пусть будет товарищ. Дальше. Тут не личный состав, а люди. По моим данным, должно быть 2006 человек. Так?
- Так, товарищ Олаф. Но двое еще в пути. К обеду они должны быть в строю.
- Не в строю, а просто на месте, - снова поправил Экхелм, - Следующий пункт. Все ли здоровы, или есть больные или травмированные?
- Все работоспособны, - ответил Пай Гу, - и сейчас делают физзарядку.

Все шестеро «офицеров DiproX Stuff» с любопытством повернулись в сторону жилых ангаров, и увидели на широкой площадке ровные ряды молодых людей, синхронно выполнявших какой-то северокорейский вариант армейской утренней гимнастики.
- Вот на что у меня никогда не хватает силы воли, - негромко заметила Люси.
- Для этого нужна большая компания, - сказал Хаген, - ну, хотя бы человек десять.
- Гм… Наверное…  - произнес Экхелм, - …Пай Гу, а что у нас с завтраком?
- Пища готовится, - ответил тот, - Завтрак для штаба принесут через…
- Блин! Мы что, похожи на инвалидов?
- Нет.
- Вот, и не надо нам ничего приносить. Просто скажи, где тут столовая, и когда тут раздача жратвы. Мы прилетели вчера затемно, и еще не в курсе.
- Вы будете питаться вместе с личным составом? – удивился Пай Гу.
- С людьми, блин! С людьми, это понятно, или нет?   

Акава Фуро похлопал шведа по плечу.
- Не наезжай на парня. Он так привык, и просто спросил.
- Извини Пай Гу, - сказал Олаф, - Ничего такого. Просто, у нас в полевых условиях считается неприличным, если шеф жрет отдельно от ребят, с которыми работает.
- Типа, они, шведы, социалисты, ага, - пояснила Эуни.
- Как будто у вас по-другому, - фыркнув, парировала Фрис.
- Я прикололась, - весело ответила дочь шамана, - И все-таки, когда завтрак, а?
- В 8:00, - ответил Пай Гу.
- Брр, - Эуни передернула плечами, - Интересно, я доживу или нет?
- Э… Я могу принести чай с сахаром, если это необходимо.
- Ты настоящий друг, - сказала она, похлопав его по плечу, - Но, я приняла твердое решение йогическим путем выращивать внутреннюю эзотерическую энергию…
- Где ты нахваталась таких слов? – спросил Хаген.
- В сети, - ответила она, - Где же еще? Кстати, ребята, надо бы глянуть, сколько здесь вообще дают жрать, по количеству. В сети было написано про голод в КНДР.
- Империалистическая пропаганда, - автоматически парировал временный комендант.
- Так, - Фрис посмотрела на часы, - до завтрака мы как раз успеем выяснить, как здесь обстоят дела с продуктами, и вообще, с материальным снабжением.
- Что-то летит, - объявила Эуни, показав пальцем на запад.
- Интересная хреновина, - произнесла Люси, - кажется, это…

…Прибытие плашкоута-экраноплана мгновенно сломало распорядок дня. Сразу два невиданных чуда: тайваньские утки-мутанты и американский лейтенант - собрали на берегу длинной северо-западной лагуны большую часть населения «объекта». Трое манчжурских (точнее, тайваньских) офицеров береговой охраны не без труда навели порядок на бетонной платформе причала гидроаэродрома. Только через четверть часа вольеры с птенцами (агрессивными созданиями размером с взрослую ворону) были увезены «аграрным подразделением» к восточному берегу. Там уже имелся заранее подготовленный загон птицефермы, охватывающий приливную полосу, и рядом – значительное поле, накануне распаханное и засеянное рассадой триффидов… 

Что касается лейтенанта Бенитеса и Есано Балалайки -ими занялись «офицеры DiproX Stuff», а заместитель коменданта все же притащил огромный чайник чая, коробку рафинада и пачку рисовых галет прямо под навес на причале (потому что гости есть гости). Олаф немедленно усадил его пить чай вместе с возникшей компанией (рабочий день еще не начался, так что аргументов для отказа у Пай Гу не было).

Люси, в некоторой задумчивости бросила взгляд в сторону изгороди птицефермы на восточном берегу, и произнесла.
- Хаг, а правда, у этих уток знакомые лица?
- Ну… - он немного помедлил и кивнул, - Да. На что-то похожее мы охотились в конце августа, в болотах Мберамо.
- Не на что-то, а на этих самых уток, только на уже выросших. По ходу, это никакие не тайваньские утки, а папуасские птицы Бэ!
- Парни, с которыми мы летели, - заметил Бенитес, - говорили, что-то про птицу Бэ.
- Они говорили, что это дикий предок тайваньской утки, - уточнила Балалайка.
- Ага, - Хаген скептически хмыкнул, - скорее наоборот, это дикий потомок нормальной утки. Вот увидишь, Гу, когда они вырастут, то устроят тут парк юрского периода.
- Если они съедобные, - невозмутимо заметил Пай Гу, - то это не станет проблемой.
- Съедобные, - ответила Люси, - и, кстати, бро, мы начали разговор про снабжение.

Временный комендант энергично покивал головой.
- У нас есть рис, кукуруза, капуста, и тушенка «Великая стена» производства КНР. Количество на складе – вот, - он протянул Фрис вынутый из кармана лист бумаги.
- А рыба? – спросила Эуни.
- Не знаю, - ответил он, - мы пока не выяснили, сколько ее, и как тут ее ловить.
- Ну, вы и растяпы! – поразилась она, - Вы с позавчерашнего дня на этом острове, а с рыбой еще не определились! Это самое главное дело, после пресной воды, конечно.
- Мы собирали жилые ангары, и подготовили все для сборки верфи на южном берегу.   
- Так, - произнес Олаф Экхелм, - На счет жилья. Эти казармы не годятся.
- Но, товарищ Олаф, у нас хорошие бытовые условия. У каждого рабочего звена есть комната, а у каждого рабочего отряда есть санитарные условия и кухонный уголок…
- Стоп! – прервал его швед, - Все эти звенья и отряды могут иметь место на работе, в случае, если вам удобно так организовываться. Но после работы, это люди, и условия жизни у них должны быть человеческие. Кто вообще придумал эти ангары? 

Люси отхлебнула чая и, артистично изображая военного инструктора, произнесла.
- Типовая казарма Народного Флота Меганезии состоит из четырех взводных блоков. Каждый блок разделен перегородками на четыре секции по числу отделений. Блоки скомпонованы в две линии по горизонтали, разделенные коридором и два этажа по вертикали, разделенные перекрытием. В торце ротной казармы находится санитарно-бытовая часть. Каждая секция оборудуется тремя двухъярусными койками, личными тумбочками, общим столиком и шкафом для экипировки, окном и телевизором.
- Что-то я такой берлоги на вашем флоте не видел, - заметил лейтенант Бенитес.
- А ты и не мог видеть, - Люси хихикнула, - Ты был еще маленький. Я цитировала наставление Военного Департамента Конвента 1-го года Хартии.

Фрис Ларквист звонко щелкнула в воздухе пальцами.
- Чудесный исторический экскурс, Люси! Но откуда этот реликт здесь и сейчас?
- Элементарно, гло! – вмешался Хаген, - При Иори Накамура такие казармы сняли с вооружения, а мобильные фабрики продали по конверсии. Так до сих пор производят мини-мотели для студентов-туристов. Есть спрос, потому что сказочно дешево. Года четыре назад я творил прогу для робота, по заказу владельца одной такой фабрики на Бокатаонги. Они делали модернизацию, чтобы получалось еще дешевле. Прикинь: от Минамитори до атолла Бокатаонги всего тысяча миль на саут-ист.

Акава Фуро покивал головой и сделал логичный вывод.
- Доктор Го не перенапрягся ни с поиском этих штук, ни с ценой, ни с транспортом.
- Я уже понял, - сказал Олаф, - Значит, так. Это ни к черту не годится. Через неделю тайваньский… Ну, я хотел сказать манчжурский, военный персонал смениться на шведско-исландский, и к этому моменту нам не должно быть стыдно за то, как мы тут живем… Хаген, ты, вроде, в курсе этой коммерции. Скажи: где можно быстро купить недорогие модульные дома с четырехместными micro-flats в нужном нам количестве? 
- Aita pe-a, - ответил Хаген Клейн. – Их можно купить там же, на Бокатаонги. Там весь ассортимент: от казарм времен Конвента до фермерских fare с гибкой компоновкой.
- ОК, - Олаф кивнул, - как быстро это можно притащить сюда?

Хаген посмотрел на часы.
- Производство там скоростное, как вирус гриппа. Если сейчас позвонить на Бокатаонги и сделать заказ, то утром все будет уже в контейнерах. Мы с Люси могли бы после полудня метнуться на Бокатаонги, и проконтролировать процедуру. Тогда завтра днем сюда четко прилетит грузовая «сарделька» с домами. 
- ОК, - повторил швед, - Нормальный вариант. А эти 22 ангара… Блин…
- Оставь для транзитных туристов и мелких трейдеров - посоветовала Балалайка, - тут через несколько месяцев будет такой поток людей - только держись. Самый дешевый маршрут через Тихий океан в северных тропиках. Ангары как раз малобюджетные. 
- Логично, - согласилась Фрис.
- Решили, - сказал Олаф, и повернулся к Хагену, - заказывай дома, я подпишу платеж. После полудня вы с Люси летите на Бокатаонги и контролируете. Договорились?
- Ага, - лаконично подтвердила Люси.

Швед повернулся к временному коменданту и продолжил:
- А ты, пожалуйста, организуй, чтобы завтра во второй половине дня ребята были готовы переориентироваться на работы по монтажу домиков и на переезд.
- Но график производственных работ… - начал Пай Гу.
- Здесь не Освенцим, - отрезал Олаф, вынимая из кармана мобайл, - Здесь территория скандинавского предприятия. Я звоню доктору Го, и график будет скорректирован. Я приказываю: завтра во второй половине дня никаких производственных работ. Дома должны быть установлены, и люди должны получить нормальные micro-flats. Точка.
- Ясно товарищ Олаф, - ответил временный комендант.   

- Хэй, hombre, - Балалайка похлопала Хагена по спине, -  Ты не мог бы подбросить на Бокатаонги два дружественных человеческих организма? По гуманной цене, а?
- Типа, тебя и Феликса Тринидада? – уточнил он, и повернулся к Люси, - Ундина, что скажешь на счет живого гуманитарного груза?
- Тогда обед с барбекю на Бокатаонги из их кармана, - мгновенно отреагировала она.
- Fine! - лейтенант Бенитес кивнул, - Считайте, барбекю уже жарится. Слушайте, а я правильно понял, что Минамитори будет шведско-исландским?
- Почти, - ответила Фрис, - Еще сюда приедет сколько-то киви и оззи.
- Тут будет один из трансполярных узлов маршрута север-юг, - добавил Фуро.
- Ух ты! – обрадовалась Балалайка, - А в Антарктику отсюда можно будет слетать задешево? В смысле, как малобюджетному туристу.
- Думаю, что да, - сказал Олаф, - Мы точно будем отправлять сезонных рабочих, в антарктические сектора киви и оззи, и почему бы, в таком случае…

…Окончание его фразы утонуло в заунывном вое сирены, на фоне которого голос с металлическими нотками объявил: «Боевая тревога! Всем покинуть сектор авиабазы  острова. Покиньте зону причалов западного берега и зону ВПП. Весь гражданский персонал должен переместиться на сто метров юго-восточнее сухопутной ВПП».
- Joder! - возмутилась Эуни, - а завтрак!?
- Разберемся, - пообещал Хаген, хватая чайник, - Люси, прихвати сахар и печенье!
- Алло, капитан! – крикнул Олаф, бегущему мимо тайваньскому офицеру, - что за долбанная херня тут происходит!? 
- Гидропланы с минами! - крикнул тот в ответ и помчался дальше, в сторону бетонной башни маленького форта, около которого уже строился взвод охраны.

Перебежать бетонную ВПП и залечь на песчаном пятачке, окруженном низкорослыми панданусами, было минутным делом. А еще через пару секунд в руках Эуни появился маленький компьютер – palm-top, извлеченный из наплечной сумочки-браслета.
- Ты думаешь, что-то про это уже есть в сети? – скептически произнес Фуро.
- Не знаю, но посмотреть-то можно, - ответила она, тыкая стилосом в экран.

Анонсы сетевой прессы по запросу «Минамитори». 
* Срочно! Конфликт между Меганезией и Цин-Чао. В 200 милях от Минамитори два меганезийских гидроплана «Catalina» перехвачены манчжурским авиа-патрулем.

* Переговоры в воздухе: Командир патруля Цин-Чао «Вы должны изменить курс и следовать за мной». Шеф пары гидропланов меганезийской фирмы «E-Fola» (эко-геологические исследования моря): «А ты кто вообще такой»? Командир патруля: «Береговая охрана Цин-Чао». Шеф гидропланов: «Бро, ты купил этот океан, а?».

* Манчжурские ВВС принудили два исследовательских меганезийских гидроплана, следовавшие над нейтральными водами, к лэндингу в лагуне Минамитори.

* Дежурный верховный судья Меганезии: «По сложившейся практике, я предлагаю правительству Цин-Чао дать объяснения по поводу гидропланов в течение часа».



Атолл Улиси, островок Асор, мини-отель в кампусе NLO, тот же момент. 

Доктор Го Синрэн, не отрывая взгляд от ползущей по экрану ноутбука ленте текущих сообщений, протянул руку и двумя нажатиями клавиши предельно увеличил обороты вентилятора. В micro-flat возник игрушечный торнадо, завертелся по комнате, поднял с невысокого столика несколько листочков бумаги и попытался выбросить их в открытое круглое окно, похожее на стеклянный люк в одной из трех стен. Эта стена (в отличие от двух других) имела форму сегмента сферы. Снаружи и сверху она выглядела частью шляпки огромного мухомора, а люк-окно  - одной из крупных светлых крапинок на шляпке. Таковы были причуды местной архитектуры.

Пак Хики несколькими ловкими движениями поймала летящие бумажки, и вернула на столик, прижав сверху кружкой и лишив мини-торнадо шансов повторить подобное хулиганство. Затем, она повернулась к доктору Го и покачала головой.
- Ты рискуешь простудиться. Правда. Тебя может продуть. Тебе нужен насморк?
- Если бы насморк был мне нужен, - ответил доктор Го, - я бы его не стал делать сам, а купил бы у какого-нибудь медика. Такие вещи лучше доверять профессионалам. Вот, например, дипломатический насморк, поручают сразу трем профессионалам: личному врачу, шефу охраны и шефу пресс-службы. Но, это уже чересчур. И получается, как в пословице: у трех подрядчиков фанза кривая.
- Давай, все же, сделаем так, - мягко сказала Хики, и вернула обороты вентилятора к первоначальной частоте, - а, если тебя жарко, я могу сделать мятный чай. Это хорошо помогает. На самом деле, тебе только с непривычки кажется, что жара такая сильная.
- Спасибо, - Го Синрэн улыбнулся и похлопал ее по колену, - Знаешь, ты именно та женщина, которая в сложных ситуациях наводит на правильные мысли.

Пак Хики широко раскрыла глаза и хлопнула в ладоши:
- E-oe! Классный комплимент. Я такого еще не слышала!
- Это мое врожденное достоинство, - гордо сообщил он, - За это меня с детства любят молодые красивые женщины. Сначала мама, потом две мои тетки, потом… Я не буду рассказывать про «потом», поскольку, как утверждает психология, говорить с одной молодой красивой женщиной о других молодых красивых женщинах…   
- Aita pe-a, - весело перебила Пак Хики, включая чайник, - У нас другая психология.
- У вас другая психология, - задумчиво повторил доктор Го, - Это действительно так, и поэтому, я хочу спросить твоего совета в одном важном деле.
- Спрашивай, - лаконично отозвалась она.
- Ты очень умная девушка, Хики, поэтому вопрос получится короткий: где грань?
- Где грань, и в этом весь вопрос, так?

Го Синрен улыбнулся и предельно-выразительно кивнул.
- Да. Просто: где грань?
- Это не просто, - отозвалась она, усевшись на пятки и глядя в небо за окном, - У нас множество соседей по океану. У всех разные обычаи и законы. Но, как правило, эти обычаи и законы объяснимы. Если наши ребята летят в Гватемалу на футбол, а там попадают в каталажку после драки на стадионе, то гватемальский коп автоматически звонит в наш ближайший пункт INDEMI на Тупа-Тахатаэ, атолл Клиппертон, и всем понятно, что произошло. Если в Калифорнии кого-нибудь из наших арестовывают за торговлю какими-нибудь штуками без лицензии, то коп-янки тоже звонит, и говорит: «Ребята, вы знаете наши законы, у нас запрет на коммерцию без бумажки от оффи». Понятная ситуация. Дурацкий запрет, но более-менее понятный. И что важно, янки никогда не отказываются это объяснять. Хоть сто раз повторят, если ты спросишь. В Красной Корее совсем дурацкие правила, но там с тобой ходит специальный чел, и одергивает, чтобы ты ничего не нарушил. Если не нравится, то не надо туда ездить.
- Ты была в Северной Корее? – спросил доктор Го.

Пак Хики кивнула и, занявшись завариванием мятного чая, пояснила.
- Я там была, но мне не понравилось. Но это мои проблемы. А если посмотреть на Филиппины, Малайзию, Индонезию…
- На Китай, - подсказал он.
- Да, и на Китай тоже. И на Японию. Тебя могут сцапать вообще ничего не объясняя, просто потому, что какой-то оффи решил: ну-ка сцапаем этого субъекта, что-то его физиономия мне не нравится. Сцапаем, и никому ничего объяснять не будем. У нас сложился обычай, что в таких случаях дежурный судья предлагает тамошним оффи: «Объясните в течение часа, в чем дело, и попробуем решить этот конфликт мирно».   
- А если нет? – спросил Го Синрен.
- Война, - коротко и спокойно ответила Пак Хики.
- Война, - повторил он, - А разумно ли это, если другая сторона гораздо сильнее?
- Понимаешь, Синрен… - она налила чай в кружки, - когда есть прямое требование Хартии, вопрос так вообще не ставится. Ни один гражданин Меганезии, ни при каких условиях не может быть оставлен на чей-то произвол. Правительство должно будет вмешаться, и принять все возможные меры, чтобы защитить гражданина. И Хартия требует, чтобы действия по защите не были ограничены ничем. Только объективная, техническая невозможность выполнить защиту может быть оправданием. Никакие соображения дипломатии, политики, и прочего – в расчет не принимаются.   

Доктор Го повертел в руках кружку, и сделал маленький глоток.
- Замечательный чай, Хики… А что, если действительно. Технически невозможно защитить гражданина, попавшего в такую беду на чужой территории?
- Ты же читал Хартию, - ответила она, - Верховный суд должен собраться, расставить черные метки и дальше обычная процедура. Бюджет нейтрализации…
- Кровная месть? – уточнил он, - Как у зулу: мы убьем вас, если сможем?
- Не «если», а «когда», - поправила девушка, - жизнь так устроена: раньше или позже, обязательно представится случай. И не «кровная». У нас не принято убивать человека просто за этническую связь с кем-либо. И не «месть». Просто, мера профилактики.
- Да, - доктор Го улыбнулся, - жизнь устроена именно так. Но не будем о грустном. Предположим, что имело место недоразумение. В нашем несовершенном мире, это обычное дело. Через короткое время, обе стороны разобрались в ситуации и уладили конфликт. Но остается осадок. Что-то меняется в отношении людей. В частности, в отношении канаков к стране, которую я здесь представляю… Или не остается?
- Отношение, - сказала она, - меняется не только от того, что сделано, а и от того, как сделано. Можно направить на человека оружия и отдать ему какие-то приказы, чтобы выполнить, как говорят копы «безопасное задержание». Ничего особенного, на такие действия нет смысла обижаться. Но, можно поступить иначе: использовать то, что ты вооружен, и показать свою личную власть над задержанным. Унизить его, и наглядно показать ему, что ты можешь творить с ним любой произвол. Я понятно говорю?
- Предельно понятно, - подтвердил он, - а насколько сильно это меняет дело?   
- Полностью меняет, - ответила Пак Хики, - мне кажется, это очевидно. Ты можешь отдавать человеку приказы, ну например, по работе, если ты менеджер, но сохранять прекрасные отношения с ним. По-моему, в этом нет ничего особенно сложного. 

Го Синрен снова кивнул, и взял со столика мобайл.
- Как говорят в таких случаях европейцы: «дьявол сидит в деталях».



Остров Минамитори, пристань в лагуне у западного берега, тот же момент. 

…Капитан Мэнг Джо ответил последнее «shi» (да) и убрал мобайл в боковой карман форменной рубашки, не отводя взгляд и ствол штурмовой винтовки «Jang fien» от меганезийских летающих лодок, вставших одна за другой бортами к причалу,

Четыре легких патрульных истребителя «Wo Zing», последовательно прокатились по сухопутной ВПП, заняли места на площадке у северного берега и заглушили движки. 
Тишина. Нервозность. Ощущаемое без слов напряжение бойцов сторожевого взвода, которые так же держат на прицеле две летающие лодки «Catalina». Капитан негромко произнес скороговорку для спокойствия (личный метод), и поднял мегафон.
- Всем выйти из машин, руки держать на виду, резких движений не делать, никуда не расходиться, оставаться на месте до новых распоряжений.

Пауза. А потом, почти одновременно открылись бортовые люки, и дюжина молодых темнокожих парней и девушек, одетых в пестрые шорты, гавайки и узорчатые пояса с пистолетами в чехлах, без спешки выбрались на бетонную платформу причала. Они беспечно улыбались… Или просто казалось, что беспечно… 
- Теперь, - продолжил Мэнг Джо, - по одному, подойдите к столу, который находится в десяти шагах перед вами, и сложите на него все оружие, огнестрельное и холодное.
- Дюймовый складной ножик считается? – поинтересовалась одна из девушек.

Остальные одиннадцать меганезийцев дружно заржали.
- Не считается, - хмуро ответил капитан.
- Вот как, - произнесла она, подойдя к столу и аккуратно положив сначала свой пояс с пистолетом, а затем мачете (до этого пристегнутый у нее подмышкой), - …А у янки в аэропорту дюймовый ножик считается.
- То в гражданском аэропорту, - заметил парень - меганезиец, - а тут, типа, военный.

Дождавшись, когда девушка вернется назад, он подошел к столу и положил пояс с пистолетом, и вдруг возникший в руке филиппинский «бандитский» нож-бабочку.
- Положите все оружие, - на всякий случай, уточнил Мэнг Джо.
- Прикинь, бро, мы не глухие, - ответил парень, и вернулся к своим.

Вот так, под грубоватые шутки и периодический хохот, процедура разоружения была постепенно завершена. Капитан (незаметно издав облегченный вздох) приказал:
- Старший подразделения, подойдите ко мне.
- Не «подразделения», - ответил парень лет 25, направляясь к нему, - …А экспедиции. Гражданской. Подводно-геологической. Следовавшей над нейтральными водами. К объекту Наканотори. Принадлежащему нашей фирме «E-Fola» . Ну?
- Капитан Мэнг Джо, береговая охрана Цин-Чао. Представьтесь, пожалуйста.
- Дессо Ниваи, бакалавр морского инжиниринга колледжа Тин-Кен. Так в чем дело? 
- Дело в том, - ответил капитан, - что по данным нашей разведки, эти два самолета транспортируют вооружение к острову Аога для японской эскадры.
- Какое? - ехидно спросил бакалавр, - «Звезду смерти» из «Звездных войн» Лукаса?

Одиннадцать канаков снова заржали.
- Не знаю, - буркнул Мэнг Джо, - у меня приказ штаба: досмотреть ваши самолеты.
- Ясно, капитан. Раз так – составляй протокол. Один экземпляр – мне. Фирма будет предъявлять пени вашему штабу. Это раз. Теперь два: наши флайки ты задержал. А экспедицию? Я с ребятами арестован, как стая японских диверсантов, или что?   
- Вы не арестованы, мистер Ниваи, но тут закрытая территория, поэтому, я должен попросить вас держаться всей группой, и приставить к вам отделение охраны.
- Короче, арест, - резюмировал Дессо Ниваи, - не забудь внести это в протокол.
- Я напишу: «ограничена свобода перемещения». Согласны?
- Согласен. И куда мы можем ограничено перемещаться на вашем чудо-острове?
- Я могу предложить вам позавтракать вместе с персоналом, - сказал Мэнг Джо, - Если северокорейская кухня вас устраивает.
- В смысле, горсточка риса на капустном листочке? - спросил один из канаков.
- Нет. Рис с тушенкой «Great Wall», кукурузный суп и капуста кимчхи.
- Тут есть кимчхи! – воскликнула девушка, запомнившаяся тем, что оставила на столе боевой топорик, напоминающий индейский томагавк, - Iri! Классно!
- Хэй, Таофи, а что такое кимчхи? - отреагировал стоящий рядом с ней парень,
- Знаешь, Сиво, - произнесла она, - это не объяснить словами. Это надо пробовать!
- Короче, - подвел итог Дессо Ниваи, - пошли уже, оценим это экспериментально.

У лейтенанта Бенитеса с самого начала возникло подозрение, что арест меганезийских летающих лодок, это какой-то фарс. Шоу для сильно отдаленной аудитории. Во время завтрака, это подозрение переросло в уверенность. Дюжина канаков была усажена под общим навесом с северокорейскими рабочими и свободной сменой береговой охраны. Вооруженное дежурное отделение за спинами канаков, выглядело, как-то совершенно неуместно. Тем более, что четверо меганезийцев из «DiproX Stuff» устроились рядом со своими «ограниченными в перемещениях» согражданами, и беспрепятственно болтали с ними на смеси лингва-франка и какого-то языка океанийских туземцев. Манчжурские (точнее, тайваньские) офицеры, видимо, частично понимали первое. Но никак не второе. Более того «Ограниченным в перемещениях персонам» оставили их мобайлы, и за чаем они болтали по этим мобайлам все на той же смеси языков.

Впрочем, самый шокирующий языковый сюрприз канаки припасли на финал завтрака. Колоритная темнокожая девушка встала из-за стола и, вскинув ладони вверх, запела:
Aryumdaun nae sarang
Sarang haeyo: «Let's go»
Naegyiot-eman issiojwo
One, two, three, four…
Почти две тысячи северных корейцев разразились удивленными возгласами. А затем начали подпевать… Бенитес повернулся к Есано Балалайке.
- Слушай, что происходит?
- Ну… - она качнула головой и улыбнулась. – Это корейская песенка, довольно старая, начала века, с очень простыми словами. Одна девчонка хочет сказать парню: «ты такой замечательный и любимый, пойдем со мной, будь всегда рядом». И набирает номер…
- Не знаю, как та девчонка из песенки… - произнес американский лейтенант, - но эта шоколадка сейчас поставит на уши всю корейскую команду.   

Не то, чтобы Таофи поставила на уши весь корейский персонал, но после ее вокального экспромта, присутствие дежурного отделения береговой охраны потеряло всякий смысл, и Мэнг Джо отозвал их, чтобы они не топтались без толку. А затем, обратился к Акава Фуро.
- Мистер главный инженер, вы не могли бы помочь нам в досмотре груза самолетов?
- Я могу, но только если владельцы груза не возражают.
- Aita pe-a, - сказал бакалавр Дессо Ниваи, - Помоги им, бро, а то они примут подводные мобильные лифт-краны за марсианские боевые треножники из «Войны миров» Уэллса.

Капитан, слегка потеряв терпение, ехидно поинтересовался:
- Мистер Ниваи, у вас все шутки такие идиотские?
- Ага! А ты только сейчас заметил?
- Ну, вас к болотным чертям, - буркнул тайванец и удалился вместе с Акава Фуро.

А дюжина канаков как-то естественно (по-товарищески) предложила корейцам свою  помощь при сборке каркаса будущей верфи на литорали южного берега Минамитори.   
- Мы с ребятами, - пояснил Сиво, - как-то были сезонными рабочими в Папуа, и строили похожую верфь, так что мы знаем в этом толк. Сейчас нам по-любому нечем заняться, а от Минамитори до Наканотори всего-то 400 миль на север. Считай: соседи. Сегодня мы вам поможем, завтра вы нам. Нормально? Нормально!   
- Хэй, бро, - заметила Эуни, – Если вы сезонные рабочие, то я королева селедок.
- Ух, какая ты глазастая, - с уважением проворчал он, - Ну, если по-честному, то мы три года работали в «CSAR Hybird», на западе Новой Гвинеи, а в сентябре решили вместе с нашим командиром перейти на мирный курс. Его папа предложил нам заняться морским инжинирингом. Интересный бизнес, хороший заработок, во как!
- Упс! – вмешалась Люси, - Командир «Hybird», это Хенаоиофо Тотакиа, а его папа, это, соответственно Фуопалеле Тотакиа, король Номуавау. Ага?
- Типа, да, - подтвердил Дессо Ниваи, - А откуда ты знаешь?
- Типа, - ответила она, - тут друзья парня по имени Уфти, если вы поняли, о ком я…

Олаф сначала слегка удивился, а потом легонько толкнул плечом Фрис.
- Уфти, настоящий папуас, на полигоне Такутеа, южные острова Кука, два года назад.
- Точно! - воскликнула она, - Инструктор Варрабер, выдающийся юморист Океании.
- А-а-а! – хором завизжали все двенадцать «работников морского инжиниринга», - Эти ребята - друзья Уфти-Каннибала! Iri! Cool! Классные соседи!

Казалось бы, что такое дюжина временного пополнения на фоне в сто раз большего количества работников? Но, когда дело касается таких специфических операций, как установка опорных узлов большого каркаса на рифах, чуть дальше линии прибоя, где работы уже не сухопутные, но еще не совсем подводные – возникает особый случай. Дюжина людей, с детства привыкших к подобным условиям, да еще имеющим опыт выполнения аналогичной работы, могут кардинально упростить ситуацию. Кроме того, они точно знают, с какой периодичностью, и как надолго надо делать перерывы, чтобы работа (по выражению Хагена Клейна): «была правильной каторгой».
   
Временный комендант тут же отставил в сторону кружку чая, отложил недоеденную рисовую галету, и стилистически-изящно возмутился:
- Товарищ Хаген, у нас здесь не каторга, а коллектив свободных трудящихся.
- Ты не врубаешься, бро, - ответил Клейн, описывая в воздухе затейливую фигуру зажженной сигаретой, - В том-то и фокус, что свободные трудящиеся могут слишком увлечься свободным трудом и свободно повредить свой организм. На каторге все по-другому. Как бы ты ни горел энтузиазмом трудиться на благо человечества и прочей симпатичной фауны, ровно за минуту до перерыва, шеф-техник сгонит тебя с рабочей площадки в зону отдыха. Потому, что если начало перерыва будет просрочено хоть на секунду, партнерство-арендатор каторжников заплатит такой штраф, что, офигеть!
- Имеешь опыт? – поинтересовалась Таофи.
-Ага. Два года за карточные фокусы с коносаментами. И меня посадили разминировать парочку островков. Потом я купил на одном из них ДЗОТ для fare и арендовал поляну.
- По ходу, ты четко разминировал, раз теперь сам живешь. Я не врубаюсь: что ты не вызвался помочь вашему главному инженеру и тому капитану в смысле досмотра?
- Так ведь это как таможенное дело, - объяснил Хаген, - для правильного hombre этим заниматься, выражаясь на сайберско-китайском сленге: «zapadlo». Потеря лица.
- А-а, - с пониманием, произнесла она.

Воспользовавшись паузой, Пан Понг задал канакам вопрос, который задавал еще на плашкоуте-экраноплане лейтенанту Бенитесу и Балалайке.
- Слушайте, а я никак не могу понять: в нашей войне Меганезия, за кого?
- Это в каком смысле? - уточнил бакалавр Дессо Ниваи.
- Ну, в смысле, вот, вы везли оружие для японцев.
- Мы ничего такого не везли, бро. Оружие вот так возят только дураки.
- Ну, не везли. Но могли бы. У вас ведь бизнес с японцами, верно?
- Мы, канаки, - авторитетно сообщил Сиво, - делаем бизнес с любыми более-менее адекватными людьми. А все эти оффи-игры нам, эпически выражаясь, по хрену.
- А по-моему, - высказался Чанг, - японцы вас обдурили. Они продали вам островок Наканотори, которого нет. Фантом. Ошибка на карте. Так написано в интернет.
- Фантом фантому рознь, - ответил бакалавр, - Наканотори, это тебе не какой-нибудь остров феи Морганы. В начале прошлого века, он виднелся над водой даже во время прилива. Сто лет назад его на приливе уже заливало, и он был похож на ваш западный атолл Окинотори. В начале нашего века он стабилизировался, как подводный, и стал считаться рифовой мелью. Это классно: погружение на глубину всего в рост человека, сделало Наканотори в сто раз дешевле, чем если бы он торчал выше уровня океана. А технически, никакой разницы. По-любому, надо искусственно надстраивать, как ваш Окинотори. Только у нас другая технология. Мы поднимем не только барьер, но и всю мелководную банку, там, где глубина не больше 10 метров. И получится немаленький остров средним радиусом несколько миль. Конечно, не сплошной остров, но…    

Продолжить рассказ об этом морском инженерном проекте ему помешал вой сирены. «Внимание! - раздался голос из динамика, - Некритическая воздушная тревога. Весь гражданский персонал может оставаться на местах».
- Тут каждый день такая фигня? – полюбопытствовал Олаф.
- Нет, - временный комендант покрутил головой, - Позавчера и вчера все было тихо. Сегодня день какой-то странный…

4-ствольный зенитный пулемет на башенке форта повернулся и со звонким грохотом выплюнул в небо длинную очередь. На высоте метров 300 над южным берегом что-то лопнуло и рассыпалось мерцающей пылью.
- Spy-drone, - предположил Олаф.
- Похоже, - Фуро кивнул, - интересно, кто тут занялся промышленным шпионажем?
- Что-то неладно у береговой охраны, - произнесла Люси, глядя на приближающегося почти бегом капитана Мэнг Джо с таким лицом, будто ему скормили несколько крайне кислых лимонов. В руке у капитана был плоский ноутбук.
- Нихонцы - суки, - горестно произнес он, - пидорасы, черти болотные…

Фрис встала и успокаивающе положила ладонь на плечо тайваньца.
- Джо, что бы не случилось, не надо так нервничать. Главное, все живы. ОК?
- Да мэм, - капитан кивнул, - но мы проебали нихонский дрон… Ой, извините…
- Ничего страшного, Джо, я поняла суть сообщения. Что на ваш взгляд, он хотел сфотографировать, и что он успел до момента, пока вы его не ликвидировали?
- Вот, - со вздохом ответил капитан, и раскрыл ноутбук.

10 октября, Kanagawa MTV. Репортаж. Ямато верит. 
Наша эскадра сражается, и небо на нашей стороне. 
Здравствуйте, сограждане! Эскадра капитана Сугата Катсу продолжает сражаться, не отступив ни на милю к северу от островка Аога. Капитан ранен в бою, и сейчас он в госпитале на Аога. Корвет «Тиба» поврежден, но скоро вернется в строй. Эскадрой управляет старший лейтенант Охояси Горо, командир минного тральщика «Чийо» - корабля, который защищает рубеж перед заливом Токио. В минувшие сутки отражено несколько манчжурских атак. Из оружия у наших бойцов пока есть только автоматы и ручные зенитки «Luftfaust» присланные нашими друзьями из Меганезии. 

Вы видите съемку с любительского планера. «Чийо» отстреливается от очередного манчжурского налета. Вражеские штурмовики десятками горят в воздухе, их обломки усеивают море. А это короткая беседа с раненым моряком в госпитале Аога. Не очень хорошо слышно… Он говорит: «Благодаря поддержке патриотов, и меганезийскому оружию, переданному нам, мы можем сражаться. Врагу не видать земли Ямато!».

А вот кадры, снятые только что с беспилотного аппарата, который наши операторы с огромным трудом провели через манчжурские кордоны. Манчжурские ханы издавна применяли труд пленных, обрекая тех на смерть от изнеможения, голода и холода. Вы видите, как обнаженные узники, находясь по горло в морском прибое, практически вручную таскают огромные бетонные блоки для какого-то сооружения. Вот так, на невыносимых страданиях людей, ханы Цин-Чао хотят воздвигнуть свою империю зла. Впрочем, это лишь продолжение другой империи зла, которая вот уже четверть века претендует на мировое господство. Это реальность, и ее надо видеть своими глазами.

Манчжуры захватили в нейтральных водах авиа-экспедицию, которая шла к мели Наканотори, приобретенной Фуопалеле Тотакиа королем Номуавау у правительства Японии. Король Фуопалеле всегда поддерживал дружеские связи с Японией. Теперь манчжуры решили отомстить ему за это. 12 граждан его королевства, входящего в
Конфедерацию Меганезия, брошены в концлагерь на оккупированном манчжурами островке Минамитори. Именно там сняты ужасающие кадры, которые вы видели.

Политологи убеждены, что манчжуры поверили в свою безнаказанность и перешли критическую черту. «Дикий Атомный Юг» никогда и никому не прощает подобных действий со своими гражданами. В небе, по Северному тропику и 130-му меридиану барражирует эскадра меганезийских термоядерных дронов. Она способны в течение нескольких секунд нанести удары и стереть с лица земли…

Бакалавр Дессо Ниваи выпучил глаза и недоуменно развел руками.
- Что за цунами гонит этот придурок-диктор?
- Или он обкурился травки, или ему за это заплатили, - предположила Эуни.
- Второе, - лаконично уточнил Хаген.
- Ребята, зачем вы меня так подставили, а? – тоскливо спросил капитан Мэнг Джо, обращаясь к дюжине канаков, - Вам что, так трудно было сидеть на берегу и пить чай? Какого болотного черта вы полезли в воду делать не свою работу?
- Слушай, бро, - Таофи похлопала тайваньца по колену, - мы совсем не хотели тебя подставлять. Просто, мы теперь соседи, а ваши ребята не имели опыта, и мы…
- …Прикинь, бро, - подхватил Сиво, - кто же знал, что в небе этот говнюк с видео?
- У TV был заказ, - твердо сказал Олаф, - Они нашли бы не этот повод, так другой. 

Раздался резкий звонок мобайла. Мэнг Джо, со вздохом, вытащил трубку, и отошел примерно на 20 шагов. Не иначе, как это был телефонный вызов от начальства. 
- Надо выручать парня, - заметила Люси, - с него же сейчас погоны сорвут.
- За что? – удивилась Эуни.
- Это типовой расклад, - пояснила дочка экс-майора INDEMI, - Сейчас манчжурские, в смысле, тайваньские оффи скажут, что это из-за него возник конфликт с Меганезией.
- Какой еще конфликт? – удивился Сиво, - ну, какой-то хрен болтает в телевизоре…

Со стороны западного причала, где были припаркованы обе «Каталины», без особой спешки, подошел главный инженер «DiproX» Фуро Акава.
- Как тебе наше оборудование? – поинтересовался бакалавр Ниваи.
- В общем, толково. Вы собираетесь обметать стационарными поплавками будущий искусственный остров, по всему периметру. Я верно угадал?
- Точно! Ну, ты спец… А ты уже видел дебильный флэйм по японскому TV? 
- Нет, а что там?
- Посмотри запись. Это такой бред, что обычными словами не пересказать.

Эуни энергично толкнула Хагена в бок.
- Хэй! Я думаю, надо звонить в Верховный суд и в суд Маршалловых островов.
- Ты – в верховный, я – в окружной, - предложил Хаген, и оба достали трубки.
- Я тоже кое-кому позвоню, - сказала Люси, и повернулась к Дессо Ниваи, - а ты, бро, срочно звони королю Фуопалеле, иначе мы будем в полном дерьме.
- Aita pe-a. E hamani i tera ra, - ответил бакалавр, и тоже вытащил трубку.

Возможно, именно звонок Люси дяде Релио (Аурелио Крэмо майору INDEMI) спас капитана Мэнг Джо от попадания в бюрократические зубчатые колеса, которым, по обычной схеме, передался крутящий момент от маховика PR-политики. Конечно, начальство Мэнг Джо ни на секунду не поверило в рассказ TV-диктора. Любой, кто следил за видеорядом (а не подчинялся гипнозу слов), видел: огромные блоки очень легкие. Бетонными они становятся ПОСЛЕ. В кадрах мелькала понятная подсказка - резиновый хобот. Не так сложно было догадаться, что блок - это стеклопластиковая емкость, в которую, после установки, заливают морской силикатный компаунд.

Но, как известно, подавляющее большинство телезрителей в индустриально-развитых странах, не анализируют видеоряд, а принимают на веру готовую интерпретацию. И разумеется, данный случай не был исключением. А Мэнг Джо, допустивший, чтобы агитаторы противника получили такой удачный «видеоряд-субстрат» для внушения телезрителю некой политической идеи, мог схлопотать строгий выговор или вообще остаться без погон… Но, майор Крэмо (бывший шеф INDEMI 20 – 23 года) был очень хорошо знаком с шефом восточного отдела военной контрразведки Тайваня, и, что в данном случае, крайне важно, умел применять «эффект красивого жеста».   

Через четверть часа снова зазвонил мобайл Мэнг Джо. Капитан, со вздохом, отошел в сторону от компании, поговорил несколько минут, и вернулся с удивленно-радостной улыбкой во всю физиономию.
- Ребята! Вы не поверите! Мне объявили благодарность по службе!
- За что, бро? – удивилась Таофи.
- За установление позитивных контактов с… В общем, с вами. Вы что, на самом деле, отказались требовать у нашего правительства компенсацию?
- Ну, - бакалавр Ниваи тоже улыбнулся, - я поговорил с королем Фуопалеле, и мы, по ситуации, решили: правильный канак не будет плясать под дудку всяких говнюков из телевизора. Во как! Кстати, ты «звезду смерти» на наших «Каталинах» нашел?
- Нет, - лаконично ответил тайванец, - Так что, я приношу извинения и…
- У тебя не было шансов, - наставительно сказала Таофи, - «звезду смерти»  изобретут только через 25 тысяч лет. Читай «Звездные войны» Лукаса, бро.

Дюжина канаков снова разразилась хохотом. Капитал махнул рукой и воздержался от очередного упоминания горячо любимых болотных чертей. Хаген глянул на часы и повернулся к лейтенанту Бенитесу и Есано Балалайке.    
- Ребята, собирайтесь. Нам пора вылетать, иначе мы не успеем на Бокатаонги к обеду.
- …Которым вы нас будете кормить, - на всякий случай, добавила Люси.



17. Многоликий подпольный авиационный бизнес.
Дата/Время: 10.10.24 года Хартии.
Восточная акватория Калимантана – Борнео.
Автономия Ситанг (острова Сибуту-Ситангкаи).
=======================================
Пилот небольшого турбореактивного «Adam-Jetty» полушепотом выругался, затем поправил гарнитуру на голове и сказал в микрофон. 
- Это бизнес-борт компании «Bharati Naval Group». Я следую с Грэйт-Никобар на Ситангкаи. Почему такие требования ко мне?.. Знаете, мистер Как-Вас-Там… ОК, лейтенант Марудао. Так вот, я не первый год в небе и… Нет, технически это мне не трудно, однако я не привык выполнять несправедливые требования. И босс этого не любит… Босс – это мистер Раджхош…
- Пратиб, в чем дело? – поинтересовался Чатур Раджхош, - Какие-то проблемы? 
- Это авиа-патруль Ситанга, - ответил пилот, - они хотят, чтобы я сделал контрольный круг. Видите ли, им надо посмотреть что-то. Я думаю, что они хотят убедиться: мы действительно бизнес-борт, а не что-то военно-террористическое… Лейтенант Марудао, повторите, что вы сказали я вас не расслышал… Да, я вас не расслышал, потому что я разговаривал с боссом. Да, он на борту, и что из этого?..
- Пратиб, – сказал Раджхош, - дай мне микрофон, я сам поговорю.
- Марудао, босс хочет сам с вами поговорить, - объявил пилот, - Что?... Это значит, никаких проблем? И не надо делать круг? ОК, я ему передам… Босс, авиа-патруль Ситанга желает вам приятного пребывания в их стране и приносит свои извинения за неудобства, которые, как сказал этот лейтенант, вызваны только заботой о нашей же безопасности. Я правильно с ним поговорил? 
- Да. Ты молодец, Пратиб, ты все сделал правильно.

Ратри Дэвадра, уже несколько секунд изо всех сил сжимавшая руку Раджхоша, облегченно вздохнула и ослабила хватку.
- Ну, что ты испугалась, как маленькая девочка? – ласково спросил он.
- Мне неспокойно из-за этой войны, - негромко отозвалась Ратри.
- Война в этом секторе, фактически, закончилась, - заметил Раджхош, - Поэтому, все маленькие девочки могут перестать нервничать и начать улыбаться.   
 
Сделав над собой усилие, она улыбнулась. Вообще-то, медицинский эксперт Ратри Дэвадра никак не была маленькой девочкой. Благодаря довольно подвижной работе, привычке к утренней гимнастике, и личной жизненной философии, она выглядела значительно моложе своих 40 лет, но не настолько, чтобы казаться тинэйджером. С другой стороны, Чатур Раджхош, у которого было уже пятеро внуков, в некоторых случаях воспринимал ее, как почти ровесницу своей старшей дочери.

Из биографической анкеты Ратри Дэвадра следовал вывод о (выражаясь корявым канцелярским языком) «неустроенной личной жизни». Ранний брак. Ранний ребенок. Ранний развод. Подросший сын давно учится за границей (Сначала в Kimbi-college, в меганезийской Новой Британии, потом в Австралии, в Technology University of Perth). Отношения Ратри с Раджхошем, с момента ее прихода в «Bharati Naval Group» более четырех лет назад, строились по схеме: «полное доверие, и ничего личного». Она не
собиралась заводить роман с Чатуром, и предпочитала короткие случайные связи на стороне, ни к чему никого не обязывающие, и длящиеся не более одной ночи. Он не собирался заводить роман с Ратри, и предпочитал, чтобы она оставалась доверенным экспертом-медиком, которому можно поручить заботу о своем здоровье, и о здоровье пилотов-испытателей новой военно-морской техники.

Разумеется, у Чатура Раджхоша то и дело случались служебные романы. Его жена, замечательная, умная, тактичная женщина, довольно спокойно смотрела на это. Она отлично знала: Чатур любит ее и только ее. Другие женщины легко появлялись в его жизни, и так же легко исчезали… За исключением Ратри, которая как-то постепенно превратилась в такую же константу, как и жена. Само собой получилось, что две женщины, не сговариваясь, распределили между собой ненавязчивый контроль за не вполне стабильным здоровьем Чатура Раджхоша... В декабре прошлого года миссис Раджхош внезапно покинула этот мир, и Ратри осталась одна…



Пратиб на секунду повернулся к двум пассажирам.
- Мы идем на лэндинг. Пристегните, пожалуйста, ремни. Это инструкция.
- Ты хороший парень, но ты формалист, - проворчал Раджхош, застегивая ремень безопасности. 
- Не надо ворчать, он прав, - заметила Ратри, выполняя ту же процедуру.
- Я не ворчу, я просто зол. Я впервые встречаюсь с таким наглым интеллектуальным грабежом. И я не оставлю это без последствий!
- Чатур, давай ты не будешь так нервничать, - сказала она, - Иначе у тебя поднимется давление, а это ведь тебе совсем не нужно, ты согласен?
- Ты ужасная женщина, - со вздохом, ответил он, - Ты всегда права.
- Доктор Дэвадра отвечает за ваше здоровье босс, - мягко напомнил Пратиб.
- Да, да, разумеется! Она все время права. Ты тоже все время прав. И только один я, старый болван, все время неправ. Дурная карма, не иначе.
- Не называй себя старым, - сказала Ратри, - Это абсолютно антинаучно. Согласно представлениям современной биологии человека, ты мужчина в расцвете сил. 
- О, боги! - Раджхош схватился за голову, - Мне уже начинает казаться, что я не один человек, а два! Одному надо три раза в день измерять давление и пить фито-чай, зато второй находится в расцвете сил, и его хоть сейчас можно брать в астронавты!

Лоскутно-разноцветная поверхность огромного острова Борнео уползла назад. Теперь впереди было синее море и пунктир зеленых островков, будто нарисованных толстым фломастером. И еще – неправдоподобно-ровный длинный прямоугольник плавучего аэродрома: гигантского составного понтона из вспененного бетонно-пластикового композита. Море плавно приблизилось, а прямоугольник разросся, и занял все поле зрения. «Adam-Jetty» с мягким толчком коснулся полосы, пробежал метров пятьсот и застыл около стеклянного павильона. Чатур медленно трижды хлопнул в ладоши. Он всегда отмечал аплодисментами хорошую, качественную работу пилота, даже в том случае, если это был стандартный профессионализм.



Почтенный Хин Лим, хозяин мини-отеля «Koh-Lun Resort» на юго-восточном берегу пролива между Сибуту и Ситангкаи, очень гордился своим открытым кафе, в центре которого был круглый пресный пруд с пагодой, а в полусотне шагов – маленький, но красивый пляж с искрящимся белым песком. Клиентам, желающим пообщаться без посторонних глаз и ушей, за отдельную плату, мгновенно раскладывались отдельные кабинеты из сетчатых бамбуковых ширм. Еще немного денег – и в кабинет ставилась широкая лежанка с чистым бельем, а официантки могли заработать некоторую сумму, покувыркавшись с клиентом на этой лежанке. Свободная страна. Никаких проблем...

В полдень 10 октября, на берегу стояли два кабинета. Один - пока пустой, а второй – занятый тремя мужчинами с двумя дамами. Первый кабинет был заказан ими же. Разумеется, почтенный Хин Лим не стал интересоваться, зачем драгоценным гостям понадобилось ставить пустой кабинет, да еще заказывать туда переносной бар. Он никогда не задавал лишних вопросов. Правда, он заметил, что одним из пяти гостей является доктор Чен Мо, широко известный в узких кругах, но не подал вида. Зачем узнавать человека, который не просит, чтобы его узнавали? Совершенно незачем! Впрочем, Хим Лин позволил себе отметить доктора Чен Мо особым вниманием, и распорядился, чтобы официантка принесла в кабинет маленький графин радикально охлажденной настойки на морской змее – очень полезное для здоровья средство.   

Доктор Чен Мо улыбнулся официантке, попросил засвидетельствовать почтенному хозяину свою благодарность и, делая заказ, подарил ей стодолларовую купюру «на счастье». Когда обрадованная девушка ускакала, он обратился к остальным гостям.
- Уважаемый мистер Рон, уважаемые коллеги мистера Рона. Я ценю вашу дружбу и  надеюсь, что моя просьба сегодня приехать на Ситанг, не слишком нарушила ваши деловые планы. Несовершенство мира иногда вносит беспокойство в течение нашей жизни, и это беспокойство распространяется, как круги по воде.
- Да, доктор Мо, - согласился Рон, - Мир подвижен, а значит, он неспокоен.
- Когда у друзей проблемы, надо помогать, - заметила Йи, - Я думаю, так.

Китайский «доктор» внимательно посмотрел на нее.
- Наверное, ты очень хороший друг.
- Очень, - лаконично подтвердила она.
- Вам надо познакомиться, – вмешалась Пума, - Это Йи Вааа и Сиггэ Марвин. Они хорошие друзья и хорошие партнеры, да!
- Я рад с вами познакомиться, доктор Мо, - добавил Марвин.
- И я рад, мистер Сиггэ. До меня дошли слухи, что вы - эксперт-авиатор, способный решать самые невероятные задачи.

Мастер-пилот неопределенно качнул головой.
- Кое-что я умею. Будет задача – попробую решить.
- Это весьма достойный, взвешенный ответ, - одобрил Чен Мо, аккуратно разливая змеиную настойку в пять маленьких серебряных рюмочек, - Задача, которая сейчас возникла, оказывается несколько сложнее, чем та, которую мы предполагали. Как известно, индийские солдаты заняли не только архипелаг Мергуи, но и всю полосу Бирманской Малакки. Пряности идут из центральной Бирмы по реке Гйаинг в залив Маутама. Путь дальше на юг по Андаманскому морю, закрыт индийским флотом. К сожалению, как мы и опасались, что индийские коммандос закрыли и запасной путь, ведущий на восток по тропе Прачуап поперек полуострова Малакка, через бывшую бирманскую полосу и через таиландскую полосу, к Сиамскому заливу. Проблема.
- Какое минимальное расстояние по прямой надо пройти? – спросил Марвин.
- 200 миль на юго-восток, над территорией Таиланда.
- Ага. Значит, вы уже выбрали воздушный путь, так?
- Вы правы, мистер Сиггэ. Мы рассматриваем, прежде всего, эту возможность. Нам предлагали способ решения, но увы, недостаточно экономичный.

Доктор Мо поднял рюмочку и залпом выпил. Остальные четверо сидящих за столом последовали его примеру
- Ух! – сказала Пума, - Очень хорошая настойка, но очень крепкая, да! А давайте я спрошу: много ли груза надо переправлять, и как часто? 
- Двадцать тонн в неделю, - ответил китаец, - один маленький океанский траулер по пятницам отправлялся из бухты Маутама, обходил Малакку и шел на юго-восток в Австралию или на северо-восток, на Филиппины. Это было просто и недорого.
- И надо учитывать усиление ПВО Таиланда на Малакке, - добавил Рон, - Они уже перебросили туда значительное количество зенитных установок, из опасения, что индийская армия планирует провести рейд на запад полуострова. Значит, грузовые дирижабли и дешевые низкоскоростные самолеты для нас отпадают.
- Тайское ПВО - отстой, - заметил Марвин, - ФАУ-1 пройдет там, как нефиг делать.
- Германская крылатая ракета времен второй мировой войны?  - уточнил Чен Мо.
- Современная реплика, - уточнил мастер-пилот, - Фюзеляж из алюмагниевого листа, простейший пульсирующий движок на спирту, тонна полезного груза. Ее маршевая скорость 400 узлов. В качестве фюэла годится любой самогон крепче 80 градусов.
- Очень интересно, - произнес китаец, - Этот вариант предлагал мне мистер Ним Гок, когда мы виделись в Кхеолонг-Камбодже. Красные кхмеры хотят купить для РККА субмарины I-400L, как у флота Цин-Чао. Это интересная тема, но ей свое время.
 
Марвин улыбнулся и понимающе кивнул.
- Ничего странного. В начале мая мы разработали ФАУ-1-плюс на Тиморе. Классная игрушка для их молодежного авиа-клуба. Получилась неплохая машинка. А Ним Гок, значит, предложил бартер: ФАУ-1-плюс на манжурские субмарины? Я угадал?
- Да-да, - китаец кивнул и улыбнулся, - Это красивая идея, она мне понравилась, но экономисты говорят: при этом будут слишком большие расходы на тонну груза.
- Joder… - выругался мастер-пилот, - Пардон, доктор Мо. Я затупил. Для войны это бешено дешевая крылатая ракета, но в аграрном бизнесе, блин, другая экономика.
- Я рад, что вы близко к сердцу приняли нашу задачу, - сказал доктор Мо.
- А я иначе и не умею.
- Я тоже, - добавила Йи, мгновенно расстегнула свой комбинезон-фартук «ere-style» (единственное, что было на ней из одежды), сняла его, разложила прямо на столе и принялась рыться в обширных карманах.

Вошедшая с подносом в руках официантка, понимающе посмотрела на нее и даже незаметно подмигнула, как бы желая удачи в сексуальном бизнес-акте… Но через секунду, поняв свою ошибку, чуть не уронила поднос. Юная татутату разделась и расстелила на столе одежду совсем не для того, чтобы заняться сексом. Просто ей понадобился один из множества предметов, взятых на всякий случай, и теперь она выгребала из кармана все подряд. Складную удочку. Штык-нож. Аптечку. Пенал с рыболовными крючками. Брикет черного шоколада. Ультра-компактный пистолет-пулемет. Коробок спичек. Ручку-фонарик. Две яйцевидные ручные гранаты…
- Вот! Я взяла! - она показала маленький атлас мира из непромокаемой бумаги.
- Коллега Йи иногда предпочитает неэлектронные справочники, - пояснил Рон.
- В этом есть смысл, – невозмутимо отозвался Чен Мо, - Бумага иногда надежнее.

Официантка, облегченно вздохнув, сгрузила содержимое подноса на стол, коротко поклонилась, и тихонько вышла из кабинета. Йи, тем временем, полистала атлас и, раскрыв его на нужной странице, положила на середину стола.
- Вот. Большая общая дельта каких-то рек на западном берегу. Это севернее зоны индийской оккупации. Отсюда 130 миль до восточного берега. Не 200.
- Ну-ка покажи, - сказал Марвин, извлекая из кармана офицерскую линейку. 
- А что это меняет? – спросил Рон.
- Как тебе сказать… - мастер-пилот приложил линейку к карте, - Если выиграть еще примерно полста миль, то это все поменяет.

Чен Мо взял одну из чистых палочек для еды и коснулся точки на карте.
- Если это так важно, то мы можем дойти досюда.
- Отсюда чуть больше, чем 70 миль, - оценил Марвин, - По ходу, дотянем.
- Эй-эй! - вмешалась Пума, - Та точка, которую показал доктор Мо и от которой ты меряешь, она называется: Канчанбури, и она уже в Таиланде. Вот тут граница, да!
- Я знаю Канчанбури, - заметил Рон, - Там недалеко река Квай, где японские оффи строили мост во время Второй мировой войны. Положили полста тысяч британцев, военнопленных. Теперь этот мост показывают целой толпе туристов.
- Туристы это очень хорошо, - сообщил доктор Мо, - из-за них много беспорядка и толковый человек использует это в работе. А граница, как говорят янки, это линия, которую адвокаты нарисовали на карте. В джунглях не видно никакой линии.
- Это янки так думают, - возразила Пума, - а тайские копы думают не так, нет!
- Ты права, - согласился он, - Тайский коп получает подарки раз в месяц, и думает: хорошо, что в нашем несовершенном мире есть честные и щедрые бизнесмены.
- Уау… - задумчиво протянула она.
- …Но, - продолжал Чен Мо, - я далек от авиации, и не понимаю, как мы сможем преодолеть те последние 70 миль.
- Можно использовать авиа-мишени, - сказал Марвин, - Но надо сделать из, хэх… Пряностей… Плотные блины весом примерно по центнеру. Это возможно?
- Если надо для бизнеса, то блины будут сделаны. Продолжайте, мистер Сиггэ… 

В кармане Рона Батчера тренькнул мобайл.
- Извините… - он вытащил трубку. - … Да… Понял тебя. Все ОК. Встречаем.
- Индусы? – спросила Пума.
- Да… Доктор Мо, мы с Пумой на некоторое время вас покинем. Мы воспользовались этой поездкой, чтобы провести здесь некоторые переговоры, как я уже предупреждал. Сиггэ и Йи останутся тут, а мы с Пумой вернемся через несколько часов.
- Очень хорошо, - китаец кивнул, - А я заинтересовался этими странными предметами, которые мистер Сиггэ называет: «авиа-мишени».



К тому моменту, когда Чатур Раджхош и Ратри Дэвадра вошли во второй кабинет, установленный в открытом кафе мини-отеля «Koh-Lun Resort», Рон и Пума, уже, разумеется, находились там. Полная готовность к встрече. Два ноутбука и пачка информационных листков на столике. И только что заваренный фито-чай…

Последнее обстоятельство Ратри оценила сходу.
- Кажется, мистер и миссис Батчер, хорошо информированы.
- Все очень просто, мисс Дэвадра, - Рон улыбнулся, - Мистер Радхош достаточно известный человек. Существуют издания типа «Who is who»… Мистер Радхош, я полагаю, что вы читали, что там написано.
- Читал, но давно. Меня это раздражает. Но за чай спасибо.
- Я налью, - сказала Пума, - а вы садитесь, и все такое. Тут готовят неплохо. Я могу позвать девчонку, которая, как бы, официантка.
- Как бы? – переспросила Ратри.
- Ну, типа, того, - пояснила Пума.
- А-а… - Ратри кивнула, как будто объяснение было исчерпывающим.
- Сначала пообедаем или сразу займемся темой? – спросил Рон.
- Сначала - дела, - лаконично ответил Раджхош.

Экс-коммандос кивнул и взял из пачки первый инфо-листок.
- В вашем письме не уточнялось, какие именно виды экспресс-подготовки пилотов интересуют вашу корпорацию. С этих видов и начнем. Их четыре. Начальная летная подготовка. По нашей методике она занимает две недели с нуля. В принципе, такие короткие методики встречались и раньше, в военное время, но это другое. Я хочу подчеркнуть: наша методика дает за это время полноценную подготовку, примерно эквивалентную полугодичным курсам на любительском учебном аэродроме.
- Только мы занимаем это время совсем, - уточнила Пума, - Не так, как на учебном аэродроме дважды в неделю по 2 часа, нет. У нас договор с муниципальной летной школой Пелелиу, и наши курсанты летают 10 часов в день.
- В основном, как операторы дронов, разумеется, - уточнил Рон, - мы контролируем безопасность. Это касается не только первичной подготовки, но и трех других курсов: профессиональное пилотирование легких машин, патрульно-боевое пилотирование и экстремальное невоенное пилотирование.
- Промышленный авиа-шпионаж сюда входит? – спросил Раджхош.

Пума неопределенно повела плечами, а затем кивнула.
- Если хотите, то мы можем подготовить авиа-шпиона, да.
- Вы уже его подготовили, - резко сказал индийский бизнесмен, - Вы считаете, это нормально рекламировать что-то перед людьми, которых вы только что ограбили? 
- Ограбили? – переспросила она, сделав честные и удивленные глаза.
- Для вас это новость? - ехидно осведомился он, открыл свой тонкий чемоданчик, и бросил на середину стола пачку фотографий, - Это ваш полигон на Пелелиу, и ваша модель ныряющего флаера. Вернее, не ваша, а краденая! Тут половина элементов украдена с нашей последней военно-морской модели!   

Рон Батчер спокойно разложил фотографии в ряд и мягко возразил.
- Ну, тут никак не половина ваших элементов. Может быть двадцатая часть, или, в крайнем случае, десятая. У нас совершенно иная конфигурация. «lifting-body», а не «canard», как у вашей машины. Кроме того, движок…
- Вы считаете, - перебил Раджхош, - что если вы украли менее половины, то это вас полностью оправдывает? Вам ни капли не стыдно? На вид вы кажетесь приличным человеком. К тому же, вы армейский офицер.
- Унтер-офицер, - поправил Рон, - я ушел в отставку сержантом-инструктором.
-  …И это, по-вашему, освобождает вас от норм элементарной порядочности?
- Разумеется, нет, мистер Раджхош. Но я хочу заметить, что в бизнесе такие вещи рассматриваются, как не очень симпатичная, но общепринятая практика.
- Общепринятая!? – взорвался индус, - Не говорите за всех, молодой человек! Это непорядочно, это крайне некрасиво, и…
- Вам не надо так беспокоиться, - мурлыкающим голосом перебила Пума, - Вы не замечаете, а ваша женщина боится за вас. Наверное, она думает то же, что и я, да!

Раджхош глубоко вдохнул, и выдохнул, раздувая ноздри.
- Вы еще будете указывать мне, как следить за здоровьем!
- Могу не указывать. Спросите у мисс Девадра.
- Чатур, - мягко сказала Ратри, - Тебе действительно не надо так нервничать.
- Но я абсолютно спокоен!
- Извини, но это не совсем так.
- Ладно, - он снова вдохнул и выдохнул, - Ну, вот теперь я точно спокоен.

Рон Батчер, продолжая рассматривать фотографии, негромко предложил.
- Может быть, вы выпьете чая, а я прокомментирую те особенности нашей модели, которые могут быть вам интересны.
- Мне? – возмущенно переспросил Раджхош, - …Будут интересны особенности той машины, которую вы, фактически украли?
- А можно попросить вас не так сильно нервничать, и дать мне высказаться?
- Пожалуйста, - буркнул индус, - Высказывайтесь.
- Благодарю, - Рон кивнул, - Так вот, эти фотографии сделаны в два разных дня. Это очевидно, хотя даты не проставлены. Сюда попало состояние неба, и оно полностью разное в двух сериях. Я разложил фото первой и второй серии отдельно. На фото из первой серии преобладают общие виды нашей модели, и виды отдельных элементов, которые действительно созданы под влиянием ваших идей.

Раджхош презрительно фыркнул.
- Созданы под влиянием? Как бы не так! Просто украдены!
- Я не буду спорить, - мягко сказал Рон, - И перейду к фото из второй серии. На них отражены некоторые маневры нашей модели, а также крупные планы отдельных элементов, которые есть у нас, но отсутствуют в вашей модели. Из этого я делаю заключение, что вас интересовали эти элементы. Иначе, зачем было посылать вашего промышленного шпиона вторично? Мы готовы представить вам более подробную информацию о нашей машине, чем та, которую смог получить ваш человек.
- Вообще-то, - задумчиво произнес индус, - Мне просто стало любопытно, как эта любительская, по сути, поделка… Вы не будете отрицать, что ваша модель должна рассматриваться, как любительская?
- Не буду, - лаконично подтвердил Рон.
- Так вот, мне стало любопытно, как вы добились некоторых эффектов, которые, по общепринятому мнению, недостижимы на любительских летательных аппаратах.

Рон широко, открыто улыбнулся и энергично кивнул.
- У нас очень креативная конструкторская группа. Возможно, дело именно в этом.
- Возможно, - согласился Раджхош, - Ваш главный конструктор, вероятно, военный летчик с серьезным боевым опытом, но при этом очень молодой человек. Я прав?
- Да. А как вы догадались?
- Опыт, - ответил индийский бизнесмен, - Мне случалось работать с очень разными конструкторами, и у многих это была не первая профессия. Некоторые приходили из других областей инжиниринга, или из любительской малой авиации, некоторые - из каких-то прикладных наук, а некоторые – из отставных военных пилотов. 
- И кого было больше? – спросила Пума.

Некоторое время Раджхош подсчитывал что-то в уме, а потом ответил:
- В разное время по-разному. Я пережил несколько исторических эпох в авиации, и, наверное, каждая эпоха формировала свои мотивы. Если вы возьмете биографии по-настоящему великих авиаторов, то увидите определенную закономерность.
- Психология истории техники, - сказал Рон.
- Гм… Интересное словосочетание. Можно сказать и так. Я помню эпоху отказа от сверхзвуковой транспортной авиации, а следом за ней - первую эпоху увлечения многоразовыми аэрокосмическими аппаратами. Потом, эпоху строительства боевых самолетов специально для локальных войн… У каждой эпохи своя психология.

Пума задумчиво подперла подбородок ладонями.
- А какая эпоха сейчас, мистер Раджхош.
- Сейчас?.. Гм… Непростой вопрос.
- Может быть, поговорим об этом за обедом? – предложила Ратри.
- Только если ты не будешь очень сильно следить за моей диетой, - сказал он. 
- Я буду следить умеренно, ладно?
- Ну, если умеренно, - Раджхош сделал паузу, - …Тогда это хорошая идея.



18. Рыбка плавает в томате, ей в томате хорошо…
Дата/Время: 10.10.24 года Хартии. Ближе к вечеру.
Атолл Факаофо (округ Токелау).
Акватория Идзу (менее 200 миль к северу от Токио)
Атолл Бокатаонги (округ Маршалловы острова)
=======================================
По концепции архитектора, жилой корпус кампуса Технического университета на Лоа-Фенуа должен был сливаться с полосой кокосовых пальм, растущих на песчаном пляже вдоль окружности солоноватого озера в центре островка, и наклоненных над водой. В реальности (после нескольких удешевляющих упрощений) получилось две шеренги зеленых кубиков, стоящих вплотную друг к другу. Их нижний ряд стоял на грунте, а верхний – опирался одной стороной на нижний, а другой – на пару длинных ножек, погруженных в озеро у берега. Весь комплекс напоминал стадо крупных угловатых рахитичных динозавров, столпившихся на берегу, и размышляющих: то ли переплыть озеро, то ли ну его на фиг. Динозаврам жарко. Они высунули над водой свои длинные разноцветные языки. С языков до самой воды свисает какая-то ерунда… Брр!

На самом деле, это не языки, а «похмельные мостики» - студенческое дополнение к исходному архитектурному концепту. Если накануне перебрал пива, то очень полезно утром выползти на мостик и плюхнуться в воду с высоты три метра. Но надо глянуть вниз, чтобы не угодить в лодку, привязанную к опущенной вниз бамбуковой лесенке.

«Динозавры» были построены в количестве, заведомо превышающем потребности постоянных очных студентов. Разумно предполагалось, что в кампусе будут время от времени жить приезжающие «дистанционные» студенты и гости университета. Сейчас одного «динозавра» занимали Дземе Гэнки и Кияма Хотару, из Японии, а соседнего -
дистанционные студенты Эланг, Окедо и Тиви Упаики с атолла Тероа, и Фуопалеле Тотакиа, король-мэр атолла Номуавау и острова Тин-Кен. Король в данный момент неподвижно сидел на языке-мостике в позе медитирующего йога. Наблюдатель, мало знающий обычаи утафоа, мог бы вообразить, что это и правда, медитация на идущую поперек озера яркую дорожку от низко стоящего, но еще ослепительного солнца.

Трое подростков - Упаики, сидевшие на голове «динозавра» (в смысле, на крыше), как нетрудно догадаться, обычаи знали, и смысл действий короля был им ясен. Ключевым моментом являлось наличие в метре перед королем плошки с кусочками очищенных бананов. Над бананами вился рой мошек. За мошками охотилась пара ярких стрекоз. Именно за ними и наблюдал Фуопалеле, сидя неподвижно, чтобы не спугнуть.

Прошло часа полтора, и Солнце приблизилось к горизонту, превратившись в тускло-красноватый шар, и как будто залило озеро расплавленной бронзой. Король медленно поднялся на ноги, так же медленно потянулся всем телом, а после этого поочередно встряхнул каждой рукой и каждой ногой, и произнес:
- Уф!
- А мы смотрим новости! – сообщила Тиви, отрываясь от экрана ноутбука. 
- На крыше они интереснее, чем внизу, а? – ворчливо-иронично спросил король.
- Просто, на крыше прикольнее, - ответил Эланг.
- Дядя Фуо, а зачем тебе стрекозы? – поинтересовался Окедо.

Фуопалеле еще раз потянулся и произнес.
- Вот, если ты оторвешь от крыши свою задницу, и притащишь дяде Фуо сигару, зажигалку, и котелок горячего крепкого кофе, то дядя Фуо тебе ответит.
- Ты хитрый, - вздохнув, заключил Окедо.
- Да, дети. Я хитрый, ленивый, толстый канак. Если вы будете правильно себя вести, уважать богов и хорошо учиться, то, когда-нибудь, тоже такими станете.
- А я? – спросила Тиви.
- А ты родишь много детей, и будешь их тискать, когда они маленькие, и давать им подзатыльники, когда они вырастут.

Сделав это важное и содержательное поучение, король сбросил пестрое lavalava и, оттолкнувшись ногами от мостика, выполнил короткий полет до воды. Раздалось негромкое «плюх», и он исчез. 
- Эти мужчины… - пробурчала Тиви, отгоняя рой мошек взмахом ладони, и унося оставленную королем плошку с кусочками банана, - …ужасные неряхи. Они вечно разбрасывают всякую ерунду, и им даже в голову не приходит убрать за собой.
- Не ворчи, - крикнул Окедо, уже с нижнего этажа, - лучше скажи, где тут кофе?
- В буфете над электроплиткой, на второй полке справа, ответила она.
- Классно! Ты уже везде успела пошарить? Может, тогда ты знаешь, где сигары?
- Да. Коробку сигар вместе с зажигалкой Фуо зачем-то сунул под свою подушку.
- Ага! Точно! Ух ты! Здесь еще и пистолет!
- Ну, и что такого? – отозвалась Тиви, - почти все коммандос, даже бывшие, держат пистолет где-нибудь под рукой. По ходу, такая привычка… Ух! Смотрите!

…Фуопалеле вынырнул, шумно отфыркиваясь, и сжимая в правом кулаке длинное блестящее, извивающееся тело.
- Мне что-то стало лень прыгать в воду просто так, - сообщил он, медленно плывя к бамбуковой лесенке, - А норку этого морского угря я заметил еще днем. Ну-ка дети, скажите, как жрать морского угря сырым?
- Я скажу! – крикнул Эланг, - Надо нарезать его ломтиками, засыпать крупной солью, полить самогоном, и через четверть часа, он готов!
- Молодец! А теперь, попробуй сделать это практически. Фляжку самогона возьми в правом кармашке моего рюкзака. Заодно притащи мне palm-top из левого кармашка.

Отдав парню свою добычу, король улегся на циновке на мостике, включил маленький  компьютер, открыл какой-то узел в одной из частных распределенных сетей, и набрал длинный код. Убедившись, что код принят неким аппаратом, присоединенным к сети, Фуопалеле прикурил принесенную Окедо сигару и произнес:
- Сейчас мальчики и девочки могут послушать историю о том, зачем толстый ленивый канак стал наблюдать за стрекозами. Когда вчера мы с вами показывали японцам, как работает наша летучая рыбка «krill-fly», идея которой, как известно, ваша, я подумал: «интересно, почему толковые спецы сошлись на том, что крылья рыбки лучше всего сделать, примерно как у стрекозы, хотя у обычных летучих рыб крылья другие»?
- Аэродинамика, - ответил Окедо, поставив рядом с королем чашку кофе  - Это такие линии, по которым воздух обтекает. Их моделировал Акела на компе, а мы помогали.
- Аэродинамика… - проворчал Фуопалеле, делая первый глоток, - …Акела считает на компе. Пиопио, faa-vahine моего старшего сына Хенаоиофо, считает на компе. И мой третий сын, Прэтеоуа, тоже считает на компе. А глупая стрекоза просто отращивает крылья, и летит. Потом, умные Акела, Пиопио и Поэтеоуа говорят: «Ага! Комп нам сосчитал, и получается, что лучше всего взять вот эти крылья от глупой стрекозы!».
- У стрекозы эволюция, - заметил Эланг, ловко разделывая морского угря дайверским ножом, - стрекозы миллион лет отращивали разные крылья, и те, которые отрастили неудачные крылья – подохли, а выжили только самые удачные. 
- Мы тоже можем делать эволюцию, - добавила Тиви, - Есть прога: «технозаврики».

Фуопалеле пыхнул сигарой, глотнул еще кофе и махнул рукой.
- Знаю. Лимолуа Хаамеа, потомок Этеемао, названного брата Ниоалио, моего предка, сделал бизнес на флайках из технозавриков. И великий германо-африканский авиатор Герхард Штаубе со своими ребятами на Арораэ тоже сделал на этом бизнес. Но они не очень глубоко копнули. У флаек, которые они придумали, крылья не от стрекозы, а от саранчи или от бабочки. Стрекоза летает лучше. Разве не так? 
- Проблема в масштабе, - сказал Эланг, строгая ломтики рыбы, - Оса здорово летает с маленькими узкими крыльями, а увеличь ее раз в сто, и она вообще не взлетит.
- Проблема в выгоде, - возразил король, - Поэтеоуа мне все объяснил. Чтобы изучить стрекозу с ее четырьмя независимыми крыльями, надо в 64 раза больше ресурсов, чем чтобы изучить двукрылое насекомое. У математиков это называется: показательно-степенной рост сложности. Чтобы избежать усложнения, ребята сократили степени свободы крыла летучей рыбки, но если у нас будет по-настоящему много ресурсов…

Король снова пыхнул сигарой и мечтательно посмотрел в темнеющее небо.
- А что, все-таки, ты подсматривал у стрекозы? – спросил Окедо.
- Я подсмотрел, как она работает своими крыльями. Не как она машет, это слишком быстро, не разглядеть, а как она маневрирует. У нее простая инструкция. Я понял.
- Ты понял, а дальше? – заинтригованно спросила Тиви.
- Дальше, когда я понял в общем, то сразу сказал: Хэй, Оохаре, Уфале и Акела! Будет хорошо, если вы сделаете флайку, которая умеет маневрировать, как эта стрекоза.
- А дальше?
- Вот, скоро они сделают, и мы будем учить эту флайку. Вы мне поможете. Так?
- Конечно, поможем, - обрадовалась она, - Это ведь интересно! А что надо делать?
- Сейчас, - ответил король, глядя на маленький экран palm-top, - надо делать одно шифрованное сообщение. Это не про стрекозу, а про другое, но это важно.

…Следующие действия короля могли показаться странными. Он зашел на сайт «любительские переводы заклинаний сайберских шаманов», открыл там окошко «опубликовать заклинание и перевод», и набрал следующий текст:

Rybka plavaet v tomate
Ey v tomate korosho
Tolko ya yebena mater
Mesta v jizni ne nashol
----------------------------
Lady-fish swims in tomato
To her in tomato is well
But I mother-fuck matter
Place in life don’t shall.

…Он нажал значок «подтвердить», убедился, что текст опубликован и потер руки.
- А как работает это заклинание? – скептически поинтересовался Эланг.
- Если его написать в нужный момент, то оно спасает гражданские суда от захода на заминированный участок акватории, - авторитетно сообщил Фуопалеле.



…В семи тысячах километрах к северо-востоку от Факаофо, в акватории островов Идзу старший радист тральщика «Чойо» нажал кнопку «Print screen», схватил выползший из принтера листок бумаги, и бегом примчался на капитанский мостик.
- Господин командир корабля! Вот!
- Это появилось только что? – спросил старший лейтенант Охояси Горо, приняв из рук радиста листок и быстро пробежав глазами текст сайберского заклинания, записанный латинскими буквами и начинавшийся со слов «Rybka plavaet v tomate…».   
- Минуту назад, господин командир корабля!
- Нельзя терять времени, - сказал Охояси, - Немедленно радируйте береговой охране префектуры Канагава и штабу флота в Йокосука…
- Я записываю… - радист выдернул из кармана блокнот и фломастер.
- От и.о. командующего эскадры Аога, - четко произнес старший лейтенант, - Срочно предупредите экипажи гражданских и дружественных военных судов: Токийский залив закрыт. Акватория в зоне Надзима – Аога - Симода заминирована. Мы сделали это для защиты нашей столицы и священной земли Ямато. Точка. Отправить немедленно!   



Король Фуопалеле Тотакиа потянулся, зевнул и добавил.
- Сайберские шаманы в древности обладали необычайно эффективным арсеналом заклинаний. Жаль, что большая часть их наследия утрачена, однако…
- Дядя Фуо! – перебила Тиви, - Японцы проснулись! И идут сюда!
- Очень хорошо, - сказал король, - Зови их на террасу на крыше первого яруса, и мы угостим их сырым соленым морским угрем. Это почти «sushi», только без риса.
- Какие-то они грустные, - заметил Окедо, - И в белом. По ходу, у них неприятности.

…С момента своего прибытия на Факаофо вечером 8-го октября, и до полудня 10-го, Кияма Хотару и Дземе Гэнки практически не отдыхали и не спали. Они абсолютно искренне старались быть полезны во всем, что могло как-то способствовать участию меганезийцев в борьбе эскадры Идзу. После того, как вчера вечером на северо-запад улетели две «Каталины», и вся меганезийская компания спокойно отправилась спать, японская пара засела за компьютеры, и занялась рассылкой многочисленных писем с просьбами адмирала Кияма Набу. Адмирал пока находился на переговорах на атолле Улиси, и был стеснен в своих действиях, но его имя достаточно много значило, и две крупные японские корпорации согласились начать финансирование патриотического блока «Возрождение Ямато». Эти корпорации оплатили штрафные счета, выписанные японскому авиа-экипажу в суде Улиси, и оба японских пилота, утром 10-го смогли улететь домой. Эти корпорации также пообещали отправить значительные ресурсы в Меганезию, на закупку оружия для японской добровольческой армии, создаваемой друзьями адмирала Кияма – но только тогда, когда меганезийские партнеры докажут серьезность своих возможностей, а именно: помогут остановить манчжуров у Аога.

Это последнее условие было объявлено главами корпораций утром 10-го (или, около полудня по гавайскому времени). Теперь Хотару и Гэнки оставалось только ждать результата отправки к острову Аога мин-роботов «krill-fly». Молодые японцы рухнули спать, а проснувшись вечером, обнаружили сообщение в mass-media: обе «Каталины» перехвачены патрулем Цин-Чао и досмотрены. Возник политический конфликт между манчжуро-китайцами и меганезийцами, однако, вопреки популистским утверждениям «Kanagawa-MTV», этот конфликт явно решался без обострения. Обе «Каталины» уже были освобождены, и улетели к Наканотори (докуда манчжуры теперь гарантировали канакам «безусловное право прохода на вечные времена»). Никаких мин-роботов, как будто, не было, и никто не предъявлял никому никаких претензий. Вот и все…         
   


Хотару и Гэнки мягко опустились на циновки и сложили руки на коленях.
- Что-то я не понял, - проворчал король, - что у вас за горе, а?
- Мы уже смотрели TV, господин Фуопалеле, - тихо сказал Гэнки, - мы понимаем: вы честно сделали все, что было в ваших силах. Но для вашей страны слишком важны отношения с Большим Китаем, как теперь это называют. А мы проиграли.
- Пф! – король фыркнул и выпучил глаза, - дети, что у вас за манера, повторять глупые слухи из глупого ящика? Обо Ван Хорн и я еще не сделали и десятой доли того, что в наших силах. Мы обстоятельные канаки, и все делаем последовательно, шаг за шагом.    
- Но те несколько тысяч мин-роботов, которые были на «Каталинах», потеряны, - тихо сказала Хотару, - и мы ничего не смогли дать эскадре Идзу.
- Ты хорошая, умная девушка, - произнес Фуопалеле, - Но ты чересчур романтично мыслишь, чтобы чувствовать суть современной войны. Ничего не потеряно. На моих летающих лодках не было ни одной мины.
- Но мы же сами грузили их вчера днем, - возразил Гэнки.

Король растянул свои полные губы в добродушной, но слегка ироничной улыбке и похлопал молодого японского лейтенанта по плечу.
- Ты хороший парень, Гэнки, и у тебя замечательные задатки моряка, я это вижу, а я повидал много моряков… Но ты, как и твоя vahine, не чувствуешь суть современной войны. Тебя этому не учили. Теперь скажи: с чего ты взял, будто мы грузим мины?
- Но… - Гэнки задумался, - …Это как-то само собой предполагалось.
- Само собой, - многозначительно произнес Фуопалеле, указав толстым пальцем в небо, примерно в сторону созвездия Южного Креста, - ничего никогда не предполагается. Ты думаешь, противник не собирал info? Противник совсем не дурак, и он держит ушки на макушке. Его разведка знала, зачем вы полетели с Идзу на Факаофо 8-го числа. И она, конечно, узнала про сделку с мелью Наканатори и про две мои «Каталины». Но она не догадалась, что везет дирижабль с моей второй опорной базы, с острова Тин-Кен, 8-го числа днем, когда ты и Хотару еще были на пути к Факаофо.

Кияма Хотару изумленно расширила глаза.
- Господин Фуопалеле, вы хотите сказать, что послали мины еще до нашего приезда?
- Девочка, называй меня просто Фуо, или дядя Фуо, если тебе так больше нравится. Конечно, мы с доком Обо сделали это заранее. Сегодня утром дирижабль вышел на меридиан Токио на пограничном Северном тропике, высыпал наших летучих рыбок в нейтральных водах, а дальше они сами… - Фуопалеле весело подмигнул ей и сделал несколько волнообразных движений рукой.   
- И где они сейчас? - тихо спросил Дземе Гэнки.
- Где надо, - ответил король и развернул ноутбук экраном к японцам.

10 октября, NHK, Токио. Чрезвычайное сообщение. 
Береговая охрана префектуры Канагава просит всех предельно серьезно отнестись к предупреждению о минном поле в акватории с востока и с запада от Токийского залива. Минное поле тянется примерно на 200 миль к югу до острова Аога включительно. По данным береговой охраны, сухогруз, следовавший из Нагоя в Иокогаму, подорвался на мине в 20 милях южнее порта Симода. Экипаж спасся на шлюпках, судно затонуло. По информации береговой охраны, минирование акватории проведено эскадрой Идзу для защиты Токийского залива от возможного вторжения флота Цин-Чао. 



Атолл Бокатаонги (округ Маршалловы острова). Параллельно, в это же время.

Давным-давно Бокатаонги был обычным серповидным атоллом, обращенным выпуклой стороной барьера на восток. Собственно, сушей там являлась только южная половина восточной части серпа: узкая 5-мильная  коралловая коса. Вся остальная часть барьера наблюдалась только на отливе, в виде прерывистой линии рифов. Множество рифов торчало и в самой лагуне. Бакотаонги, осенью и зимой заливаемый дождями, а весной и летом выжигаемый солнцем, в древности был, тем не менее, населен, однако туземцев уничтожили две оккупации: германская, потом – японская. Когда Маршалловы острова стали колонией, а затем – полуколонией США, Бокатаонги оставался необитаемым.

Канаки вернулись незадолго до Алюминиевой революции и, не сказав никому об этом интересном факте, быстро построили объект - авиабазу Сибил. На этом краю будущей Меганезии боевые действия (т.н. Операция «Северный Тропик») начались следом за  революцией в Лантоне, плавно перешли в торпедную войну на тихоокеанских трассах, продолжались до 3-го года Хартии, и полностью прекратились только с подписанием Сайпанского пакта. Спорный атолл Уэйк в 300 милях к норд-норд-вест от Бакатаонги окончательно перешел к США, а другой спорный атолл Джонстон (бывший ядерный и химический полигон) в 2000 милях к востоку достался Меганезии. Так поделили…   

Из войны атолл Бокатаонги вышел неузнаваемым. Поскольку площади не хватало для разрастающейся авиабазы, а взять грунт для насыпки дамб было негде, мелководную лагуну превратили в диатомовый плафер. Одноклеточные диатомовые водоросли, как известно, строят панцири из силиката, который они извлекают из морской воды. При хорошем освещении и перемешивании, в достаточно теплой воде, масса диатомового фитопланктона удваивается каждые 4 часа. Пара недель потребовалась, чтобы тонна исходного планктона заполнила эту изолированную лагуну густым супом, из которого ежедневно извлекали несколько десятков тысяч тонн низкосортного бетона.  В итоге, атолл стал плоским угловатым бетонным островом, площадью более ста квадратных километров, примерно треть из которых занимали огромные бассейны, заполненные бульоном из живого силиката. Непонятно, что происходило бы на Бокатаонги дальше, если бы не Алакса Торба, 35-летняя американская алеутка, у которой двусмысленно сложилась личная, общественная и коммерческая жизнь в Штатах, и…


…Эврика Торба легко подняла небольшую пластиковую бочку, одним уверенным движением наполнила пальмовым пивом пять кружек, а затем продолжила рассказ.
- …И мама метнулась искать бизнес-удачу в Океании. Ну, типа, как доисторический ковбой на Дикий Запад, за вольным ветром и шальными деньгами.
- У ковбоев был бизнес по мустангам и бизонам, - заметила Люси.
- Вообще по лошадям и по всем видам скота, - уточнил Феликс Тринидад Бенитес.
- А я, - добавила Есано Балалайка, - видела по CNN скачки на свиньях. Тоже ковбои. 
- Вот, - Эврика кивнула, - У мамы вся жизнь - скачки на свиньях. Бизнес – свиньи. Правительство штата - свиньи, каких мало. Мужчины, полные свиньи, три подряд. А Гринпис и зоофилы? Joder! Свиньи, это плюшевые зайчики по сравнению с ними!
- Хэх, - буркнул Хаген, - Гринпис - ясно. Но зоофилы - это личное дело.
- Ты не догоняешь, бро. Будь другом, переверни мясо на решетке, а я объясню. 

Похоже, Эврику завораживало то, с какой невообразимой точностью Хаген орудует длинным пинцетом. Еще в процессе готовки первой порции барбекю, Хаген отобрал пинцет у хозяйки «поляны», и ее уважение к эксперту по роботомоторике (исходно немалое) выросло не менее, чем вдвое. Эврика, несколько тяжеловато сложенная, но обаятельная алеутка, примерно ровесница Хагена, владела домостроительной частью бизнеса семьи Торба, а также плантацией гигантских грибов-поганок (источником хитиновой сетки - армирующего наполнителя для бетоно-пластика). Огромный, как бадминтонная площадка, балкон мансарды коттеджа Эврики, где расположилась компания из пяти человек, был развернут в сторону этой плантации, которая, в лучах заходящего солнца, напоминала парк с декоративными баобабами. Вообще, на закате Бокатаонги смотрелся более позитивно. Не бросался в глаза его плоский ландшафт и огромные вращающиеся барабаны бетономешалок около бассейнов с «супом». А вот маленькие садики из кокосовых пальм на крышах алеутских коттеджей, как раз четко прорисовывались на фоне неба. Даже свиньи вдалеке хрюкали как-то романтично… 

Хаген быстро перевернул пять кусков мяса на решетке. Эврика одобрительно цокнула языком, и привела обещанное объяснение.
- Ты думаешь, бро, что я про зоофилов, которые трахаются со зверушками? Нет! Я про специальных американских зоофилов, которые борются за право каждой свиньи и даже каждой курицы на охрану труда, полноценный отдых, обеспеченную старость…
- Что-что? – переспросила Балалайка.
- …И защиту от генной модификации и от клонирования, - договорила Эврика.
- Ты прикалываешься? – подозрительно спросил Хаген.
- Это реально, - вмешался Бенитес, отхлебнув пива, – Есть такие организации: «Люди за этичное обращение с животными» и «Американское общество против вивисекции».
- Но это, наверное, про диких животных, - возразила Балалайка, - Я, тоже считаю, что нечего охотиться, например, на леопардов, чтобы какая-нибудь дура 90-60-90, которая рекламирует тачки по сто килобаксов для плутократов, ходила в меховом манто. 
- Дикими животными, - сообщила Люси, - там занимаются другие команды. Например, «Общество охраны морской фауны», хэд-офис: Фрайди-Харбор, штат Вашингтон.
- Ты тоже в экологическом движении? – поинтересовался американский лейтенант.
- Некоторые мои друзья, как бы, экологи, - скромно ответила юная меганезийка.   

Эврика Торба иронично хмыкнула. Бенитес отнес это на счет тотальной нелюбви к организациям по защите животных, и не стал переспрашивать, поскольку не знал о тонкостях смысла приставки «как бы» - «how-as» в канакском диалекте «basic-en».
- Так вот, - продолжила Эврика, - Мама стала искать место, где нет всей этой своры защитников свиней, куриц, хромосом и песчинок. И нашла! К 4-му году Хартии, на Бокатаонги все было так засрано, что хуже некуда, но можно было попробовать что-нибудь улучшить. По-моему, у мамы неплохо получилось. Не Люксембургский сад, конечно, но и не пустыня Невада. Вокруг свиноферм, уже нормальные плантации триффидов. Типа, джунгли. Хорошо, когда нет гребаных защитников животных!    
- Ну… - произнесла Балалайка, отхлебнув пива, - С одной стороны, эти защитники – болваны. Обычному человеку требуется мясо, значит, надо убивать свиней и прочих куриц. Но убить можно по-разному. И я так понимаю, что адекватные агитаторы за животноводческую этику…
- Я знаю, - перебила Эврика, - Но это не к нам. Прикинь, гло, у нас здесь не принято ошпаривать свинью заживо кипятком, чтобы технологично убрать щетину, и все такое. Технология - технологией, но у нас работают нормальные парни, которые убивают по-первобытному. Чик – и готово. Свинья икнуть не успевает, как уже на полях Иалу. А система с визгом и кошмаром - это не для нас. Выглядит херово, и давит на психику, а значит, по ходу, неправильно. Короче, этой проблемы  у нас нет. А вот проблема, как перерабатывать туши в постиндустриальном режиме – есть. Поэтому, Хаг для нас, это классная находка. Другие спецы-роботомоторики воротили нос. Тьфу, туши. Бюээ…   

Хаген подбросил вверх пачку и своим фирменным жестом прикурил сигарету, которая  выпала точно между пальцами.
- Хэй, Эврика, я сейчас покраснею, как юниор – победитель проа-конкурса перед TV-камерой. Я же тебе объяснял, что делал в колледже курсовой проект по промысловым акулам. Твои свиньи, когда они туши, это те же акулы. В смысле: они многоцелевой объект с низко  стандартизованной конфигурацией.
- Забойный афоризм! – Балалайка хлопнула в ладоши, - свиньи это те же акулы!
- Ага, - Эврика кивнула, пережевывая кусочек барбекю, - Хаг иногда такое загнет, что двумя руками не разогнешь. Но! Он друг семьи Торба. Нашей семьи. Это я к тому, что нечего вам идти в отель. Отлично переночуете у меня. Я вам отдам гостевой кубрик в мансарде. Там гораздо удобнее, и завтрак будет по-любому вкуснее, чем в отеле.
- Нам надо в 8 утра четко быть на аэродроме, - напомнил Бенитес, - сначала Балалайка улетает на атолл Джонстон, потом я улетаю на Гавайи.   
- Если ты беспокоишься за ранний подъем, - сказала Эврика – то это зря. Мы так и так встанем в 6:30. Прикинь: Хаген и Люси будут контролировать комплектацию сборных домов перед отправкой. Не доверяют, однако. Даже слегка обидно. 
- Ничего личного, - ответил Хаген, - Просто, регламентная процедура.

Эврика выпятила нижнюю губу, громко фыркнула и пояснила.
- Это Хаг нахватался всяких выражений у своих приятелей – мафиози.
- Не у мафиози, а у цивилизованных католических моряков, - парировал он. 
- Эврика, у тебя эта штука работает? – поинтересовалась Люси, показав пальцем в направлении висящего на стене экрана метра три по диагонали.
- Работает. Включить что-нибудь?
- Да. Новости. Хочется узнать, что с этими плясками вокруг Идзу. Ну, ты в курсе.
- Легко, - ответила Эврика, и схватила один из валяющихся на столе пультов.

10 октября, Aloha-TV, Hawaii. Вечерний выпуск.
Западно-тихоокеанский конфликт. События и комментарии. 
В центре внимания – новая фаза боевых действий между Японией и Цин-Чао. Когда аналитики полагали, что китайская сторона «продавила» Токио, и даже публиковали вероятную линию демаркации, обстановка внезапно осложнилась. Эскадра Идзу, о которой, как полагали, можно забыть (поскольку в строю там остался только один небольшой корабль – минный тральщик), внезапно и стремительно заминировала обширную акваторию от входа в Токийский залив на 35-й широте и до 30-й широты.

Факт минирования стал сюрпризом не только для Пекина и Тайбея, но и для Токио. Береговая охрана в начале сообщила о «риске минирования», и лишь после того, как первое грузовое судно оказалось подорвано, информацию скорректировали и дали в телеэфир карту с заштрихованной зоной минного поля. Позже, две субмарины класса «Лира» ВМС КНР (наличие которых, впрочем, отрицается Пекином), провели залп четырьмя торпедами дальнего радиуса действия по тральщику и по причалам Аога. Военные эксперты, узнавшие о залпе из сообщений авиаразведки US-Navy, уверены: торпеды были пущены для проверки эффективности мин. Результат: все торпеды поражены на полпути к цели. Это означает, что минное поле или  очень плотное, или состоит из т.н. «мобильных автономных подводных взрывных устройств».

Возникает вопрос: откуда появились эти устройства? По мнению военных экспертов, ничего подобного на минном тральщике не было. Данное оружие доставлено либо из японских арсеналов в Йокосука, либо из арсеналов третьей стороны (под которой все подразумевают Меганезию), либо из арсеналов 7-го флота США. Как обычно бывает в подобных случаях, никто из подозреваемых не признался. Только и.о. командующего эскадры Идзу, старший лейтенант Охояси Горо заявил «это я!» (поскольку терять ему, очевидно, нечего). В генеральном штабе ВМС Японии охотно согласились: «это он!».      

Многие аналитики отмечают, что, если применять классический подход «ищи, кому выгодно», то круг подозреваемых не сузится, а лишь расширится. Кроме трех уже названных, туда попадут еще несколько стран, которые заинтересованы не столько в результатах китайско-японского конфликта, сколько в блокировании колоссального портового конгломерата в Токийском заливе – главных морских ворот Японии. По мнению экономистов, именно Япония, для защиты территории которой, вроде бы, проведено минирование, пострадала от этого больше, чем кто бы то ни было. Они не исключают коллапса японской экономики, если мины не будут убраны в ближайшую неделю, и считают, что коллапс неизбежен, если минная война будет расширяться. 

Представители влиятельного японского политического блока «Возрождение Ямато» приводят другой анализ ситуации. Они считают, что минирование спасло Японию, находившуюся уже на грани сдачи Токио. Если принять их точку зрения (которая, в некоторой степени, подтверждается фактом китайской торпедной атаки у Идзу), то получается, что японскому правительству надо сейчас заботиться не об экономике отдельных индустриальных районов, а об отражении китайской агрессии. Некоторые американские аналитики не исключают, что это действительно так. Китай в течение полувека создавал крайне мощный военный флот не для того, чтобы ограничиться оккупацией Рюкю и еще нескольких сравнительно небольших архипелагов. 

Итак: мнения разделились. Мы продолжаем следить за развитием событий.

Эврика повернулась к Есано Балалайке и игриво подмигнула.
- А что на это скажет гражданин загадочной империи Цин-Чао?
- Скажет, - ответила та, - что у американских аналитиков каша в мозгах. Они все время путают Цин-Чао с Красным Континентальным Китаем. Красному Китаю, может быть, интересно оккупировать Нихон, а нам этот Нихон на хрен не нужен. Пусть красные забирают это в дополнение к Северным Рюкю и бахаются, если хотят. А мы – не КНР.   
- …Вы не КНР, а Тайвань? – предположила Эврика.
- Нет. И не Тайвань. Хотя, Тайвань нам, конечно, ближе. Мы сами по себе.
- Вот как… Ага… А если я не поверю, ты обидишься и надуешься.

Манчжурская японка улыбнулась и отрицательно покачала головой.
- Нет. Это нормально. Четверть века назад никто не верил, что Меганезия сама по себе. Верно? Одни говорили: это происки красных китайцев, другие – что политическая игра бразильцев, а третьи – что началась тайная борьба Канады за долю в Океании.
- Зачетный заход, - признала меганезийская алеутка, - Чисто экологический, да, Люси?
- Не знаю, - Люси пожала плечами, - У меня друзья экологи, а я так, слегка сбоку.
- Ага! И что тебе видно сбоку?
- Ну… - Люси почесала в затылке, - …Мне кажется, эти аналитики уперлись носом в Тихоокеанскую акваторию, а надо смотреть в сторону Китая. Для красных китайских оффи на Японии свет клином не сошелся. Вокруг есть еще Синяя Корея, Филиппины, Малайзия и Сингапур. Вьетнам с технически примкнувшим к нему Лаосом, лучше не трогать, но обгрызть север Индонезии и юг Таиланда можно легко. Договориться с индийскими оффи, которые начали делить Индокитай с другого конца, взять на долю малую некоторых товарищей с Тимора и из китайско-малайской мафии, и вперед. Да, кстати, у Красного Китая с Китаем-Тайванем союз только до следующего поворота кармического колеса. Дружила кошка с мышкой. Пока не проголодалась. Во как!

Феликс Тринидад Бенитес скептически хмыкнул, бросил вопросительный взгляд на Хагена, получил в ответ утвердительный кивок и вытащил сигарету из яркой пачки мпулуанских «Оngo-Willem Plant». Бенитес курил редко, но когда такие заходы…
- Люси, ты так здорово расписала аппетиты краснопузого дракона. Но кроме КНР на планете еще кое-кто есть, ты в курсе?
- Я в курсе, бро,  - юная меганезийка кивнула, - Кое-кому отдадут Сингапур, а если поторговаться, то добавят бывший Бруней и курортный филиппинский Палаван. И прикинь: кое-кто, запросто согласится, как согласился взять Окинаву и Иводзиму, и продать кое-кого из союзников.
- Настоящих друзей нельзя купить, но можно продать, - добавил Хаген.
- Ну, блин! – возмутился Бенитес, - В желтых морях очередной раз все всех дурят, и сильные давят слабых, а моя страна опять получается крайняя. Я не понимаю, вы-то, канаки, за что не любите Америку?

Эврика дружески похлопала его по плечу.
- Не заводись, бро. Откуда ты взял, что канаки не любят Америку? Ты американец с Гавайев, ты что, не летал на атолл Джонстон и на атоллы Северных Лайн?   
- Летал, - неохотно согласился он.
- Ну, и сильно тебя там не любили канаки? – иронично поинтересовалась она, - Ага, молчишь, как тунец в салате! А там, где у ваших оффи чудесные союзники: в Европе, Аравии, Японии, там любят янки? Прилетает туда янки и сразу весь в цветочках, а? 
- Да ну вас, - Бенитес махнул рукой, - вечно вы, канаки, все вывернете наизнанку.
- Это ты выворачиваешь, - возразила она, - а я говорю то, что реально, по жизни.
- Реально, - буркнул он, - я не удивлюсь, если выяснится, что всю эту кашу заварило меганезийское Гестапо. Не просто же так вышло, что все вокруг в дерьме, а вы - нет.
- Ну, конечно,- невозмутимо ответила Эврика, наливая ему еще пива, -  Жаль, сто лет назад не было Меганезии, а то бы из-за нас разбомбили Перл-Харбор и Хиросиму. Я недавно слушала вашего президента, и он сказал, что Меганезия виновата в мировом финансовом кризисе. Интересно, кто до нас был виноват в этих мировых кризисах?
- Ты передергиваешь, - проворчал американец.
- Ага! – Эврика кивнула, - Нас этому специально учат в школе на уроках риторики.

Есано Балалайка, успевшая дожевать кусок мяса, вернула разговор на шаг назад. 
- Люси, а с чего это ты взяла, что Красный Китай так запросто все хапнет? Может, ты  думаешь, что нам без Америки и ответить не чем?
- Не знаю, - Люси качнула головой, - А кому - нам? Типа, список в студию.
- Ну, начнем с Тайваня, - сказала Балалайка, - Хотя, не только с Тайваня. Знаешь, мы, манчжуры, много с кем умеем договариваться. А Красный Китай не очень-то может воевать на семь морских фронтов сразу. И будь уверена, в Пекине это понимают.
- Еще скажи, что у вас манчжуров, будет атомная бомба, - подколол Бенитес.
- Уже есть, - ответила, она, приглядываясь к очередному куску мяса, и решая вопрос: поместится ли это в ее некрупный организм после всего, ранее проглоченного.
- Ты шутишь? – удивился он.
- Не шучу, - ответила Балалайка, - А что тут такого? Не будды горшки обжигают.



19. Война ведется ради выгоды. Кто не понимает этого?
Дата/Время: 11.10.24 года Хартии. Утро – день - вечер.
Атолл Донг-Ша (восточная колония Терра-Илои)
Остров Минамитори (восточная Цин Чао)
Футуна-и-Алофи (Меганезия).
=======================================
Ливень с грозой и порывами штормового ветра, резко начался перед рассветом. Когда восемь персонажей проснулись от серии оглушительных ударов грома, и сползлись в кают-компанию «скворечника», Лвок, заразительно зевая, пошутила: «Типа, это уже не дождик, но еще не тайфун». Пири хмыкнул, одобрительно пошлепал ее по попе, и стал варить какао (а чем еще заниматься в таком месте в таких условиях?).

Собранный за полтора дня корпус на Донг-Ша сразу стал называться «скворечником», поскольку Тино, Гвэн, Кэн, Фэй, Линси, Юн, Пири и Лвок, по генеральной легенде считались (цитата) «Международной орнитологической базой, изучающей изменения миграции птиц, вызванных глобальным потеплением и сменой картины течений». В генеральную легенду, как обычно, верили только люди, совсем далекие от ситуации, поэтому имелась суб-легенда. Никакие они, конечно, не орнитологи (они вообще птиц различают только в кулинарном смысле), а персонал первой экспериментальной базы совместного патруля – по образцу совместных патрулей на юге Тихого океана. Это выглядело достаточно достоверно для экипажей китайских и канакских транспортов, которые должны были периодически забрасывать на Донг-Ша те или иные грузы…

Кэн Инхэ прижался лицом к прозрачной наклонной стене, закрылся с двух сторон ладонями, чтобы не мешал свет лампы и, вглядевшись в темноту сквозь стекающие по внешней стороне стены струи дождя, спросил:
- А что это буньипы разожгли костер под своим центральным навесом.
- Чтобы греться, - ответила Гвэн, - прикинь: когда сильный дождь, они бегают, тащат любые пригодные емкости: ведра, бочки, пустые контейнеры, и собирают воду. Им гораздо больше нравится дождевая вода, чем наш дистиллят из конденсатора, или чем болотная вода. Но, под дождем холодно, и они потом сидят кружком у огня.
- На Терра-Илои Чагос тоже так собирают дождевую воду, - добавил Линси Ли, - но, в пластиковых накидках. Может, подарить буньипам накидки, чтобы они не мерзли?
- Я уже пробовала, - сообщила Лвок, - Они говорят: нам не надо. Это при том, что они доверяют мне по причине физического сходства и моего очаровательного характера.
- Они правы, - заметил Тино, - свежая дождевая вода полезна для кожи.
- Не на таком ветру, - возразила Фэй Лани, - Тут недолго и простудиться.
- Для простуды, - ответил Пири, помешивая варево в котелке на плитке, - Нужны, как минимум, патогенные микробы. А буньипы в исторический период жили там, где нет заразных особей из негигиеничных местностей. Кто не соблюдал это правило, быстро вымер. Я как-то слетал в Европу, и готово. Полная носоглотка соплей. Скажи, Лвок?   

Лвок утвердительно кивнула, выставляя на стол кружки для какао.
- Урбанизированная Европа это даже сейчас зараза. А раньше вообще был кошмар. Источник пандемий. Аналогично – урбанизированная Азия, Африка и Америка.
- Проблема… - произнесла Юн Чун, - мы, наверное, уже успели их заразить.
- Aita pe-a, - успокоил ее Тино, - У нас имеется «коктейль Джерри», и инструкция: при любых признаках инфекции - пять кубиков в левую половинку задницы. А мне вот что  интересно: в info сказано, что некоторые трибы буньипов обитали на островах, где по полгода нет дождя. Как они там решали вопрос с пресной водой?
- Метод Алена Бомбара, - ответил Пири, - Берешь сырую рыбу, или любого червяка, и выжимаешь. Сок практически пресный.
- Приятного аппетита, - фыркнула Фэй Лани.
- …А для капризных девушек, - добавил он, разливая какао в кружки, - есть кокосовые орехи. Кстати, надо собрать урожай. Тут два десятка пальм, с кучей вполне созревших орехов. А через пару недель подрастут саженцы триффидов, и прощай консервы! Iri!
- Давай, без натуралистического фанатизма, - строго сказала Гвэн Нахара, - лично я не намерена отказываться от тушенки «Great Wall», тем более что, для меня эта тушенка символизирует дружбу народов и уважение к великой китайской культуре... Блин!

В кают-компании стояла Тйеп, разумеется, голая мокрая и улыбающаяся, но слегка дрожащая. Никто не заметил, в какой момент она появилась.
- Hi! Aloha! Мы возьмем в ангаре большую бочку из-под топливного спирта, e-oe?
- Берите, - разрешил Тино Кабреро, - но обязательно помойте бочку, перед тем, как наливать воду. Два раза. Налили морской воды, взболтали, вылили. И еще раз.
- Я умею считать до двух, - девушка-буньип кивнула, - Я умею даже до ста.
- Ты молодец, - он хлопнул ее по мокрой спине, - Потом, приходите сюда греться.
- Потом будет солнце, - ответила она, - Лучше, вы приходите на берег есть рыбу. Вы увидите, когда будет готово. Я повешу около костра сигнальный вымпел. Aloha!

Тйеп махнула всем ладошкой и бесшумно исчезла за дверью.
- Надо снять на видео, как они двигаются. – произнес Линси Ли, - и просмотреть с половинной скоростью. Я думаю, что этому можно научиться, если понять. 
- Ребята уже снимали и просматривали, - сказала ему Гвэн, - буньипы двигаются, как обычный хороший охотник. Хитрость не в самом движении, а... Фиг знает в чем. Ты можешь взять видеозаписи с камер наблюдения. Там они часто попадают в кадр.
- Я попробую разобраться, - резюмировал ничуть не обескураженный Линси.
- Так! – произнес Тино, - Несмотря на трагически-ранний подъем, у некоторых коллег наблюдается исследовательский энтузиазм. Может быть, начнем разбор полетов уже сейчас, не дожидаясь 8 утра? Что скажет стая?
- Ну, давайте, - отозвалась Лвок, - не играть же в преферанс на рассвете. 
- Логично, - сказал он, -  Нет других мнений? По ходу, нет. Стая согласна. Тогда, Лвок, давай с тебя и начнем. В смысле, с твоего мнения, взвешенного за прошедшие сутки.
- Что, лейтенант, нашел самую маленькую? – ворчливо спросила она, - Ладно, я скажу мнение. Вот, я хлебну какао, и скажу... Эх. Ну, короче, проблема в том, что на Луне ни хрена нет. В смысле, ни хрена полезного. Только реголит, который тот же песок.
- В нем гораздо больше титана, чем в земном песке, - возразила Юн Чун.

Лвок подняла глаза к потолку и издала губами вибрирующий гудящий звук.
- Хррр! Флаг в руки, добывать там титановую руду и таскать на Землю. Конечно, если вывеси породу межпланетных вьючных осликов, то это может стать рентабельным…
- Я просто для точности. Извини, что встряла.
- Ерунда, - ответила Лвок, - Если бы у меня были мысли, то я бы могла с них сбиться, а так, встревай - не встревай, от перемены мест опилок в голове сумма info не меняется. Короче, только реголит, он же – песок, который нам пригодится, поскольку, согласно гениальной идее проекта, самое ценное на Луне, это не то, что там есть, а то, чего там вообще нет. Там нет воздуха, и солнечные лучи тащат до самой поверхности полную мощность, примерно полтора киловатта на квадратный метр. На поверхности там тоже ничего нет, и никакая фигня не мешает нам сгребать всю эту энергию. С учетом КПД фотоэлемента, конечно… Вот. И дальше мы заряжаем изонуклидные батарейки. Тут школьная физика в моей голове закончилась, и я перестала врубаться.
- Каждый раз, - вмешался Пири, - пользуясь китайскими батарейками, я интуитивно  чувствовал в них огромный нераскрытый потенциал. И я ни фига не ошибся! Но моя школьная физика тоже пролетела мимо изонуклидов. Короче, кто про это знает?

Гвэн Нахара скромно махнула ладошкой.
- Если сен команданте разрешит…
- Валяй, - сказал Тино, - так получится быстрее, чем читать в учебнике.
- Ага, - она кивнула. – Я объясню вообще в двух словах. Значит, у любого атома есть внешние оболочки с электронами, и ядерные оболочки с нуклонами: протонами и нейтронами. Есть способы поднять электрон на очень высокий уровень энергии и заморозить такое состояние на сколько-то времени, пока энергия не понадобится.
- Это школьная квантовая химия и лазеры, - перебила Лвок, - я это помню.
- Iri! – объявила Гвэн, - тогда тебе сейчас станет все понятно. Похожий фокус можно сделать и на ядерных оболочках. В химическом варианте получаются замороженные эксимерные молекулы, типа хелекса, применяемого как взрывчатка, и как ракетное топливо. А в ядерном варианте - изонуклиды с избыточной энергией соответственно, ядерных, а не химических порядков. Вот и вся фигня до сантима.
- Это только начало фигни, - возразил Пири, - Это написано в энциклопедии. Но как в пределах разумного бюджета, сделать энергоемкий изонуклид, и как вытащить из него энергию в нужный момент? Вот где главная фигня и дебри.
- Точно! – согласилась она, - Янки потратили прорву мегабаксов, чтобы решить эту проблему, а кое-кто потратил несколько меньшую прорву мегабаксов, чтобы спереть технологию решения. Я не буду показывать пальцем, но это…
- Вот не надо! – возмутилась Юн Чун, - Это оригинальная разработка наших физиков, работающих в нашем в ядерном центре Ченду! Высказывать такие безосновательные подозрения, это не по-товарищески.
- ОК, - Гвэн пожала плечами, - Это оригинальная разработка китайских ученых, лишь немного более поздняя, чем в американском ядерном центре в Пасадене.

Тино Кабреро поднял ладони вверх, и помахал ими, как крыльями.
- Стоп, стоп! Девчонки, не надо лаяться. Нам этот вопрос по боку. Как у Экзюпери в «Маленьком принце». Есть коробка, а в коробке – правильный барашек. Как он туда попал, и как он конкретно выглядит - не наше дело. Главное: он там есть, его зовут «компаунд LNM», и его топливная ценность около трех гигаджоулей на грамм. Это примерно вдвое ниже, чем у урана-235, но в сто тысяч раз выше, чем у химического фюэла типа спирта, угля или керосина. Три тонны LNM это как супертанкер вонючей иранской нефти. Отсюда и смысл тащить LNM с Луны. Правда, его там пока нет, но в процессе реализации проекта, он, согласно учению Ленина-Мао, должен появиться.

За прозрачной наклонной стеной кают-компании, сквозь еще продолжающийся дождь ослепительно вспыхнуло утреннее солнце, точнее, мириады его отражений в летящих водяных капельках (поскольку собственно солнце было с противоположной стороны). Меганезийский лейтенант радостно улыбнулся, как кот, сожравший банку сметаны.
- Гм, - буркнул Линси Ли, - А зачем ты сказал про Ленина и Мао?
- Я тренируюсь в ваших lipo, - пояснил Кабреро, - Видишь, у меня уже получается, Я произнес ваше lipo, и погода исправилась. Значит, я поступил идеологически верно.
- Тино, ты когда-нибудь бываешь серьезным? – спросила Юн Чун.
- Один раз я точно был серьезным, - сказал он, - Чуть больше десяти лет назад. Тогда я   связался с плохими парнями, и мы подломили кассу в одном баре. Тут вдруг  копы. Я выждал момент, и дал деру, потом бац, и темнота. Очнулся в госпитале с дыркой 9 мм сквозь грудную клетку, и слышу, как доктор говорит: мальчишка очень серьезен, даже непонятно, как он выкарабкался. Вот так я был серьезным. И это медицинский факт.

Кэн Инхэ изобразил Самую Огромную Улыбку и похлопал его по спине.
- Тино, ты молодец, что выкарабкался тогда. А то, сейчас нам бы очень-очень тебя не хватало. Ну, теперь, может быть, вернемся к Луне?
- Возвращайся, Кэн, - ответил лейтенант Кабреро, улыбаясь ему в ответ, - принимай эстафету. Твоя очередь рассказывать дальше.
- Ладно, - согласился тайванец, - дальше к Луне отправляется мама всех правильных  барашков, которых Экзюпери посадил в коробку…
- К обратной стороне Луны, - уточнила Мэй Лани.
- Да, - он кивнул, - конечно, к обратной. Это очень скромная барашковая мама, она не хочет, чтобы на нее смотрели в процессе. Система примерно такая, как у советского мобильного аппарата «Луноход-1», 1970-го года. Но тот аппарат умел только собирать образцы и делать анализы, а этот ближе к строительному роботу. Точнее к некоторому количеству строительных роботов, связанных в инфосеть.
- Барашки, - заметил Пири, - это не очень образно. По-моему, это больше похоже на пчелиный рой. Пчелы строят соты из подручных материалов, и таскают туда мед. 
- Они таскают, типа, пыльцу, - уточнила Лвок, - а мед, типа, делается в этих сотах. И дальше, когда мед готов, эти чокнутые пчелы грузят его в банку, а банку ставят на рельсотрон, разработанный… хэх… Как бы, в китайском Ченду…
- Да, - сказала Юн Чун, - а что?
- Ничего, - Лвок улыбнулась, - Просто, я угадала. И банка с медом выстреливается в сторону старушки – Земли. Такой выстрел из-за лунного угла. А там, на околоземной орбите, ждет пасечник-комсомолец. Упс – и мед у него в кармане.
- Вы мне слова сказать не дали, - заметил Кэн Инхэ, - Ладно. Я только добавлю, что в программе есть визит пасечников к пчелам. Немаловажная деталь. Правда, я не понял, почему экипаж будет чисто китайский. Когда я это прочел, мне стало неудобно перед нашими четверыми меганезийскими друзьями и коллегами.
- Типа, мы уж как-нибудь тут, - скромно ответила Гвэн.
- Это было условием обоих Китаев, - добавил Тино, - так в протоколе.
- Aita pe-a, -  высказался Пири, - Китайско-китайская сторона платит. Все честно.   
- Никаких обид,- подвела черту Лвок, - кстати, Кэн, там еще не висит вымпел?

Тайваньский лейтенант удивленно поднял брови.
- Ты сказала: «вымпел»?
- Да. Ты помнишь, Тйеп обещала вывесить вымпел, когда будет готов завтрак.
- А… - произнес он, и посмотрел сквозь прозрачную стену, - пока не висит.
- Значит, будем проявлять силу воли и ждать, - заключила она, - Но, чтобы избежать  фанатизма в этом деле, давайте сожрем пару-тройку крекеров с джемом, а?
- Ладно, - Пири поднялся из-за стола, - Намек понял. Иду за хавчиком. А ты пока найди какие-нибудь новости по TV. По возможности, авантюрные, а не скучные.

Анонсы сетевой прессы. Обострение китайско-японской войны. 
* На юге Токийского залива подорвался на мине противоминный корабль береговой охраны Японии. Корабль находится в полузатопленном состоянии из-за пробоины в кормовой части днища. Экипаж эвакуирован. Тип мины определить не удалось.

* Штаб ВМС Японии признал неспособность убрать мины, блокирующие порты в Токийском заливе и морское движение через меридиан Токио севернее 30-й широты.

* Пресс-секретарь префектуры Канагава: «Слухи о будущем полном отключении электричества, а тем более, о голоде, необоснованны, поскольку имеется ресурс обеспечения основных отраслей на неделю, а за это время ситуация будет решена».

* Источник в министерстве промышленности Японии: «Если военные не смогут разблокировать порты Токийского залива, то даже при максимальной загрузке портов Нагоя, Кобе и Осака, можно покрыть четверть потребностей префектуры Канагава».

* Мэрия Токио обсуждает введение кризисных лимитов электропотребления. На автомобильных заправках началась ажиотажная скупка всех видов топлива.

* Портовые профсоюзы в префектуре Канагава протестует против решения своих работодателей отправить более 90 процентов персонала в неоплачиваемый отпуск.

* В интернет появилось сообщение о минировании акватории 135-го меридиана (обеспечивающей проход в Кобе и Осака). Информации о проверке пока нет.

* Судно «Катако», следовавшее из Сурабая (Индонезия) с грузом 8000 тонн цветных металлов в Кобе (Япония), у южных Филиппин, повернуло к востоку, к Меганезии. Разворот к Меганезии также выполнило судно, следовавшее в порт Осака из Давао (Филиппины) с грузом уранового концентрата.   

* Несколько сетевых аналитических изданий утверждают: грузы перенаправляются в Меганезию для финансирования национал-патриотов из блока «Возрождение Ямато». Слухи о минах в районе Кобе и Осака являются только поводом.
 
* Пресс-служба японского концерна - владельца груза «Катако»: «Фирма не может рисковать судном и грузом, поэтому порт назначения изменен на менее опасный».

* Блоггеры пишут: «Правительство продало атолл Наканотори вождю Тонга чтобы он защитил от китайцев морской коридор для портов восточного побережья Японии».

Лвок, сложив губы бантиком, издала вибрирующий звук вроде «хрр-фрр». Фэй Лани посмотрела на экран через ее плечо и удивленно подняла брови.
- Что за парень, этот вождь Тонга? И где он нашел китайцев около восточного берега Японии, чтобы защищать от них порты на этом берегу? 
- В Меганезии много этнических китайцев, - заметил Кэн Инхэ, - я думаю, человек с организаторским талантом может создать из них команду условных пиратов, а потом объявить себя вождем Тонга и условно спасти от них технополис Ибараки-Харбор за соразмерную оплату деньгами и/или натурой… Натурой, в смысле этим атоллом.
- …Которого нет, – перебила Лвок, и поиграла пальцами на клавиатуре - Ах вот как! Энкантадор! Глянь, что учудил папа твоего бывшего инструктора по Африке.
- Ну? - спросил лейтенант Кабрере, оторвавшись от второй кружки какао.
- Кто что учудил? – поинтересовался вернувшийся Пири, сгружая на стол огромную жестянку тайваньского армейского джема и коробку крекеров размером с тумбочку.
- Король Тотакиа жгуче полюбил японских оффи, - ответила она.
- Да? И насколько сильно?
- Примерно… - Лвок быстро прикинула что-то в уме, - …На полтораста квадратных километров субмерджа. Пирожок на 30-й широте. Глубина в пределах пяти метров.
- Wow! И почем он это взял?
- Ты не догоняешь, Пири, - ласково ответила она, - Это любовь. В смысле, он заплатил миллион йен, для приличия, чтобы уж не совсем даром. Семь килофунтиков по курсу.
- Тут написано про военные поставки и морской коридор, - заметил Линси Ли.
- Поставки не бесплатные, - сообщила Гвэн, ткнув пальцем в экран. – Правда, он начал поставлять им оружие в рассрочку, но они уже рассчитываются минеральным сырьем.

Тино Кабреро слегка пихнул Пири плечом.
- Бро, ты поставь хавчик на стол. Что ты его держишь?
- Ага, - Пири кивнул и поставил на стол жестянку и коробку, - А я что-то не понял. Эти морские мины купили японские оффи или японские террористы?
- Японские патриоты, - ответил Тино, ловко вскрывая жестянку, - Это что-то среднее. 
- Знаете, - негромко произнесла Юн Чун, - по-моему, это некрасиво. С одной стороны, Меганезия – союзник и друг Китая, а с другой стороны, ваш локальный лидер делает бизнес на антикитайском неврозе в Японии.
- Юн, ну что ты, как маленькая девочка из детского сада? – ответила Лвок, дружески похлопав китаянку по колену, - Welcome to the real world.
- Великий китайский военспец Сун Цзы, - внушительно добавил Тино, - еще в далекие античные времена написал: «Война ведется ради выгоды. Кто не понимает этого – не понимает сути войны». А делать бизнес на неврозах, это обычное дело, верно?
 
Лвок уселась на стол, взяла ложку, и взмахнула ей, как дирижерской палочкой.
- Бро! Ты недопустимо узко толкуешь выгоду! Выгода – это не только фунтики здесь и сейчас! Не забывай, про будущие фунтики. Они могут быть даже не конкретными, а, в начале абстрактными. Янки это называют «Goodwill» и учитывают в бухгалтерии. Это деловая репутация, доброе имя, всякие социально-психологические штучки, за счет которых ты потом получаешь доверительные контракты и специальные цены.
- Ты сейчас все переводишь в деньги! – возмутилась Юн Чун, - Ты сама не веришь в ту ерунду, которую говоришь! Я тебя хорошо знаю! Мы не один месяц жили и работали вместе на Терра-Илои. И я уверена, что для тебя человеческие отношения важнее, чем какие-то доллары, фунты, йены… Попробуй, скажи, что я неправа!
- Если ты так ставишь вопрос… - сказала Лвок, зачерпнув ложкой джем и намазав на крекер, - …То начнем от пирса. У меня есть друзья китайцы. Это чисто человеческие отношения, и фунтики тут не при чем. Я не буду говорить о том, что у меня есть также друзья японцы, чтобы не запутывать. Остановимся на китайцах.
 
Сделав это заявление, Лвок отправила крекер в рот и начала со вкусом жевать.
- Остановимся, и что дальше? – спросила Юн Чун.
- А то, что для меня это просто друг - китаец, человек, а не гражданин какого-то там государства, член какой-то там партии, работник какой-то там службы или фирмы. Отношения – человеческие. На них нельзя переносить лейблы. Если я начну рассуждать, что моя подруга Юн Чун - китаянка, да еще гражданин КНР и член КПК, и младший лейтенант НОАК, и под этим углом посмотрю на Фэй Лани, которая тоже китаянка, но гражданин КРТ, и младший лейтенант армии буржуазного Тайваня… 
- У тебя голова не повернется под таким углом, - перебила Фэй Лани.
- Ага, - подтвердила Лвок и начала намазывать джемом второй крекер, - это был, типа, мысленный эксперимент.
- Но не для нашего случая, - заметил Линси Ли, - сейчас континентальный и островной Китай выступают одним блоком, и внутренние противоречия, постепенно стираются.
- А завтра? – поинтересовалась Лвок, - Что будет, когда проект «японская война» будет завершен? Правительство Тайбея с энтузиазмом объявит о включении Тайваня в КНР?.. Ребята! Эй-эй! Не обменивайтесь такими взглядами. Ясно, что ответ отрицательный. Только не делайте из этого проблему. Это был лишь мысленный эксперимент. Давайте помнить, что мы одна команда, ОК? Оставим острую тему про оба Китая, и перейдем к Японии. Война – временное явление. Завтра она закончится, и нам, канакам, надо будет дальше жить с соседями, среди которых будут и нихонские и манчжурские японцы…
- И вы решили уже сейчас, на войне, помогать и тем и другим? – перебила Юн Чун.

Лвок, прежде чем ответить, потянулась ложкой к джему, но Пири, Тино и Гвэн успели утащить жестянку на другую сторону стола.
- Лопнешь, - лаконично пояснил Пири.
- Ладно, - Лвок вздохнула, - Так вот, про помощь. Да, представь себе, Юн. Лучшее, что можно сделать в такой ситуации, это помогать и тем и другим, но по-нашему.
- В каком смысле, по-вашему? – удивился Кэн Инхэ.
- Элементарно, - ответила она. – Скажи-ка, сколько людей убиты тем оружием, которое, вероятно, поставляет в Японию фирма короля Фуопалеле?
- Пока нисколько. Но это не значит, что никто не погибнет в дальнейшем.
- Верно, – Лвок кивнула, – На море люди гибнут от многих несчастных случаев, но есть разница: оружие, ориентированное на уничтожение людей, и оружие, которое убивает только при неудачном стечении обстоятельств. Ты понимаешь, о чем я?
- Я не знаю, какие там мины, - вмешался Линси Ли, - Но, в любом случае, если взрыв пробил бы корпус подлодки «Лира» на большой глубине, это, привело бы к гибели экипажа. Подводникам повезло, что командир приказал дать залп издалека, и минами оказались поражены торпеды, а не подлодки.
- Ты веришь в чудеса, бро? – поинтересовалась Гвэн Нахара, жуя крекер.
- Ты хочешь сказать, - уточнил он, - что командиру подлодки сообщили заранее?
- Я просто спросила: веришь ли ты в чудеса, - Гвэн облизнула губы и улыбнулась.
- В таком случае, - решительно произнесла Юн Чун, - этот король Фуопалеле крайне нечестно поступил с японцами.
- Почему же? – возразил Тино, - он продал им оружие, которое остановит китайские субмарины. И это оружие сработало. Я понятия не имею, как далеко намеревались продвинуться ваши военно-морские группировки, но теперь они точно остановятся. Выгоды от продвижения не покроют издержек. Вспомним Сун Цзы
- Сколько же вы нажили выгоды на этой войне? – задумчиво спросила Фэй Лани.

Лейтенант Кабреро пожал плечами.
- Пока не знаю. Но, после окончания срока координатуры, правительство опубликует полный отчет, и можно будет посмотреть итоговые цифры по этому проекту. 
- Боюсь, я никогда не пойму этого вашего подхода, - тихо сказала она, - Знаешь, мне приходилось стрелять… И, возможно, еще придется. Война есть война. Но, у меня не укладывается в голове, как можно предъявлять народу результат войны, как столбики расчетов в деньгах. Там - жизнь и смерть, а тут - приход, расход и прибыль. 
- Гораздо хуже, - заметил Пири, - если людям не показывают эти столбики цифр.
- Ладно, - подвел черту Тино, - давайте уже заканчивать этот диспут. Пока коллеги-буньипы готовят поздний, но вкусный завтрак, я предлагаю обсудить план текущей работы на восточном коралловом барьере. Мы выдвигаемся сразу после завтрака.    
- Нежелательная политическая тема, да шеф? – язвительно спросила Фэй Лани.
- Нет, - ответил меганезийский лейтенант, - просто, существует график. Я вовсе не возражаю, если диспут продолжится в перерыве. Могу тебе даже напомнить.
- Спасибо, Тино, - сказала она, - я не забуду.



Остров Минамитори, это же время (с учетом смещения на +2 часа).

В Минами-Тйалд (как теперь на исландский манер назывался «трудовой лагерь») был единственный штатный медик: девушка по имени Сан Е-Тик, закончившая 3-недельные  фельдшерские курсы при школе рабочей молодежи. Эуни Атоаэ считалась медиком-консультантом, но Е-Тик предположила, что океанийская туземка - просто подружка главного инженера Фуро Акава, а «консультант» это… чтобы не возникало лишних разговоров. К странному занятию Эуни: собиранию каких-то мелких морских гадов на мелководье у восточного берега, Е-Тик отнеслась спокойна (хотя полагала, что этим океанологическим объектам не место в холодильнике медпункта). Как вдруг…

…Пациентку звали Ким Тжи (возраст 17 лет, профессия – техник фермы, вид травмы – инфицированное ранение подъема стопы от клевка тайваньской утки).
- Надо быть внимательнее, Тжи,  - сказала Е-Тик и ободряюще похлопала пациентку по плечу, - В этом климате очень легко развиваются микроорганизмы. Но ничего страшного. Мы сейчас очистим ранку, обработаем зеленкой…
- Эти утки, они психованные, - слегка всхлипнув, пожаловалась Тжи.
- Любые утки иногда клюются, - заметила Е-Тик, поддерживая в процессе обработки травмы непринужденный разговор (как рекомендуется делать с пациентами, которые немножко побаиваются врачей).
- Тут другое, - Тжи энергично покрутила головой, - Вот что я тебе скажу: это какие-то хищные утки. Ты бы видела, как они набрасываются на рыб у берега. Как чайки. 
- Может быть, эти утки просто голодные? – предположила фельдшер.
- Они точно голодные, - техник фермы кивнула, - Причем, все время. Они жрут целый день. Ходят по мелководью и жрут все подряд. Я проснулась сегодня ночью, и вышла посмотреть. Мало ли… Вот. А они и ночью ходят, и жрут. Е-Тик, это не утки, я точно говорю. Что я, уток не видела? Может, на Тайване это называется «утка», но… 

…Е-Тик никогда не сталкивалась с острой аллергией на трифенилметановые красители (включая т.н. «зеленку»), поэтому не сразу обратила внимание на изменившийся голос пациентки. На 3-недельных курсах про аллергические отеки вообще не объясняли.
- Ой! – только и смогла произнести она, - Что-то не так.
- Кажется, да, - просипела Ким Тжи, - кажется, у меня горло опухает. Слушай, Е-Тик, сделай, пожалуйста, что-нибудь.
- Ой, - снова произнесла фельдшер, понимая, что действительно, надо что-то делать, но совершенно не представляя, что именно, - Ой! Эуни! Ты где!? У нас проблема!

«Консультант» (океанийская туземка), после завтрака вытащила на плоскую крышу медпункта циновку и ноутбук, и устроилась там, видимо, вполне комфортно (по своим первобытным представлениям). Теперь, услышав о проблемах, она просунула голову в потолочный люк и, оценив взглядом ситуацию, беззаботно фыркнула. Затем, довольно быстро скатилась по ступенькам чердачного трапа, и, подойдя к холодильнику, достала оттуда пластиковую банку с какой-то морской ерундой, похожей на уродливые черные цветы с искривленными вздувшимися лепестками. 
- М-м… - фельдшер с опаской посмотрела на тут же извлеченный из банки образец экзотической морской флоры (а может, фауны), - а это не ядовито?   
- Ядовито, если много, - невозмутимо ответила Эуни, и присела на корточки перед пациенткой, - Ты не бойся, сейчас все будет хорошо.
- Я не боюсь, - просипела Ким Тжи, через распухшее горло.
- Вот это правильно! – меганезийка плотно прижала черный цветок к шее кореянки и стремительно растерла его по коже.
- А-а! Щиплет! – взвизгнула та.
- Извини, я не предупредила, - ответила Эуни, - иначе, ты испугалась бы, а зачем?
- Что это за средство… или существо? - спросила Е-Тик, с удивлением наблюдая, как опухшая шея и лицо пациентки на глазах приобретает нормальные пропорции, и с них стремительно исчезает розоватая сыпь.   

Эуни цапнула со стеклянного столика салфетку, и начала тщательно оттирать ладони.
- Это такая маленькая актиния. Растет на ракушках. Ей смазывают шипы для такой папуасской трубки, из которой плюют. Пуф - и враг умер. Еще, эта актиния хорошее средство, если дети объелись шоколадом, или такими фруктами, типа цитрусов.
- А какие у тебя еще есть средства? – заинтересовалась фельдшер.
- Разные. Я составляю список на ноуте. Потом дам тебе. Тут интересное море. Правда, некоторых вещей там нет, но есть такие вещи, которые не растут у нас на Ротума и на Фиджи. Тоже хорошие средства. Про них написано на сайте «Hawaiika tahuna club».

Сочтя объяснение достаточным, Эуни подошла к мойке и начала тщательно оттирать ладони с мылом под струей горячей воды. А Е-Тик озвучила свою догадку.
- Значит, ты там, на крыше составляешь реестр натуральных лекарств?
- Да, - Эуни кивнула, - на крыше мне больше нравится работать. Можно глазеть по сторонам. Четверть часа назад прилетела гидрофлайка с Бокатаонги. Стоит у причала. Можешь посмотреть, в окно видно. Что-то привезла.
- Наверное, новые дома, - предположила окончательно пришедшая в себя Ким Тжи.   
- Нет, - ответила Эуни, - эта гидрофлайка небольшая. Тонн пять груза. Сборные дома привезут на сардельке. Хаген и Люси прилетят, и точно скажут, когда.
- Ясно, - сказала техник фермы, - А можно рассказать тебе наше рацпредложение про старые дома? Ты бы передала главному инженеру Акава или директору Экхелму.   
- Рассказывай, Ким Тжи. Aita pe-a.
- Рассказываю. Мы подумали вот что. Старые дома освободятся, и если там устроить детский сад, то не придется строить его дополнительно. Экономия рабочего времени.

Эуни протянула руку себе за спину и сосредоточенно почесала позвоночник.
- Хэх! По ходу, команда только на этой неделе обосновалась, а уже про детский сад.
- Сейчас, - сообщила Сон Е-Тик, - у нас восемь девушек в состоянии.
- Это, в смысле, что возможно, или в смысле, что точно? – спросила меганезийка.
- Это после 12-й недели беременности, - уточнила фельдшер, - а до я не считала.   
- Хэх… - задумчиво повторила Эуни, более внимательно присматриваясь к довольно плотной фигуре Ким Тжи, и оценивая на глаз форму брюшка, скрытого свободными шортами и фартуком,  - А куда вы так торопитесь с этим?
- Оно само, - лаконично ответила Тжи.
- Само? – Эуни часто заморгала от удивления. Мысль о том, что женщина пускает на самотек настолько важную сферу своей жизни, выглядела абсурдно с точки зрения современной 16-летней утафоа, - …Прикинь, Тжи, это ведь можно контролировать!
- Я объясню, - вмешалась фельдшер, - когда мы работали в спецзоне Ткодо, каждые два месяца приезжал спецврач и контролировал, чтобы ничего не было. Но 1-го августа, на объекте была инструктор Оками Лэйте, и накричала на спецврача. Он испугался, что она подаст на него рапорт, и не стал контролировать. Спецврач, наверное, уже знал, что нас отправят колонистами в Цин-Чао, и решил, что можно ничего не делать.
- Joder! – буркнула Эуни, - Я не поняла. Может, я тупая? Объясни подробно, ОК?

В этот момент на медпункт ввалились Пан Понг и Пан Чанг с двумя внушительными картонными коробками. 
- Нам фрукты привезли! – объявил Понг.
- Подарок товарищей из строительного предприятия на Бокатаонги, - добавил Чанг.
- Ого… - произнесла фельдшер, - а что это?
- Это вкусно, - сообщила Эуни, - Штуки, вроде лиловых мандаринов, это самоанский виноград, а штуки вроде круглых ананасов, это фиджийские яблоки.
- Просто подарок? – удивилась Ким Тжи, - Но почему?
- Ну… - Чанг неуверенно качнул головой, - Это такой обычай у канаков. Наша верфь заказала у их предприятия много сборных домов, и они вот. Кушайте, девчонки. Все поделено, и вот это на четверых… Э… Товарищ Эуни, ты тоже кушай.      
- Mauru, - сказала она, и цапнула самоанскую виноградину, - так, что про спецврача? 
- Это к чему? – настороженно спросил Понг.
- Это про наше рацпредложение, про детский сад, - пояснила ему Тжи.
- И что?
- Ну… - она посмотрела на Эуни.

«Консультант» энергично покрутила ладонями в воздухе.
- Что «ну»? Детям нужен детский сад, это ясно. Им много чего нужно. Во-первых, им нужно родиться здоровыми. Поэтому… Короче. Список девчонок, которые, как бы, в состоянии, должен лежать на столе у Люси, как только она с Хагеном прилетит. 
- Но товарищ Люси Хок-Карпини очень молодая, - осторожно заметила Сон Е-Тик.
- Люси - uahine-re-fare-haru, моя сводная тетя! - возмущенно заявила Эуни.
- А-а, - обескуражено произнесла фельдшер, - я просто не знала...



Через 3 часа, строящаяся верфь на южном берегу Минамитори.

Люси Хок-Карпини окинула взглядом 300-метровую арочную конструкцию, которая закрыла кусок южного берега. Одна линия опор стояла на точечных фундаментах на берегу, а вторая, противоположная линия - на бетонных «быках», выдвинутых в море. Около этого циклопического ангара, висел в воздухе дирижабль -  авиа-кран. 
- Спринтеры-фанатики, - вынесла Люси свой вердикт, - Жертвы ментального удара вихревой галактической клизмы. И где теперь искать Олафа?
- Одно из двух, - ответил Хаген, - Или внутри этой фигни, или снаружи.   
- Очень смешно, - буркнула она, - а как на счет более быстрого метода поиска?
- Легко. Он на административном ботике, который дрейфует у левого дальнего торца ангара. Если мы пройдем 200 метров по вот тому служебному мостику, который, как нетрудно заметить, оборудован тросами-леерами, а не сеткой. Это не соответствует рекомендациям по инженерной безопасности при работе за линией прибоя.
- Хаг, милый, не будь таким занудой. Давай, пошли уже.
- Пошли, - согласился он, - и я не зануда. Просто меганезийские рекомендации более жесткие и более обоснованные, чем тайваньские, и я хочу посоветовать Фуро…
- Хаг, - снова перебила она, - ты еще не возглавил красный корейский профсоюз?
- О! – произнес он, первым шагая по узкому дюралевому мостику, протянувшемуся от берега по периметру ангара, - Классная мысль, ундина! Я возглавлю профсоюз, и буду ежедневно пить из Олафа кровь. Кстати, в его родной Швеции это, как бы, норма. 
- В таком случае, я буду участвовать, - сделала вывод Люси…

…И через три минуты сообщила Фрис, в одиночестве сидевшей за столиком на палубе административного ботика.
- Aloha! Мы решили пить кровь из твоего faakane. Я тебя просто информирую.
- Может, лучше кофе? – невозмутимо предложила шведка, сдвигая на угол стола кучу распечатанных деловых бумаг и ноутбук с портативным скоростным принтером.   
- Конечно, лучше, - Люси кивнула, - А почему ты не спрашиваешь, с чего это мы вдруг решили пить из него кровь?
- А, - Фрис махнула рукой, - Сегодня такой день, что все пьют кровь из Олафа. Я уже приняла это, как факт и запасаю для него гематоген и поливитамины. 
- Кто успел раньше? – поинтересовался Хаген, закуривая сигарету.
- Во-первых, - сказала она, - Антарктический газовый консорциум. По-моему, у них  финансовый фетишизм. Им кажется, что если закачать вдвое больше денег, то верфь начнет производить продукцию с 1-го ноября, а не с 1-го декабря. Сейчас они пьют из  Олафа кровь по телефону. Впрочем, при некоторых условиях мы согласимся на 15-е ноября. А параллельно из Олафа пьет кровь Акава Фуро. У него легкая политическая депрессия из-за последних новостей. Видите ли, начиналось с безобидного кино про фашистов, а вот что вышло. Поэтому, ребята, вы только третьи в очереди на кровь.
- Я не врубился про новости, - заметил Хаген, - Там что-то радикально новое, нет?
- Не то, чтобы радикально… - Фрис развернула к нему экран ноутбука, - вот, гляньте.

Анонсы сетевой прессы. Глобализация китайско-японской войны. 
* И.о. командующего эскадры Идзу, старший лейтенант Охояси Горо: «Мы можем за несколько часов заминировать полосу между 30-й и 31-й широтой, от Аога до пролива Тохара, и далее до Кореи. У нас достаточно средств минирования. Мы не отступим».   

* Из-за минной угрозы закрыты крупнейшие порты Японии – Нагоя, Осака и Кобе. Население мегаполисов массово скупает товары первой необходимости.

* Адмирал Кияма Набу (представитель Японии на переговорах с Цин-Чао на атолле Улиси): «Можно обсуждать только острова южнее 31-й широты. Передача островов Нисино, Яку и Фукуэ рядом с Кюсю, исключена. Присутствие флота КНР около наших берегов и «Красных айнов» на острове Хоккайдо также исключено».

* Правительство Японии не подтверждает слухов о военном альянсе с королевством Номуавау (входящим в Конфедерацию Меганезия), возникших из-за продажи королю Фуопалеле мели Наканотори на 30-й широте, в 900 милях ист-саут-ист от Токио.

* Более 10 тысяч молодых японцев эмигрировали в Цин-Чао, избегая мобилизации. В центре Токио - массовая драка между пацифистами (они за мирный договор на любых условиях), и сторонниками «Возрождения Ямато». В город введен спецназ полиции.

* Не менее пяти крупнотоннажных судов, следовавших с Филиппин и из Индонезии в японские порты, изменили маршруты и ушли в Меганезию. По мнению аналитиков, их грузы могут быть использованы для финансирования блока «Возрождение Ямато».

* По мнению аналитических агентств, за всеми японскими корпорациями, которые за последние сутки перенаправили морские грузы в Меганезию, стоит бизнес-группа  «Itokawa Robotics», связанная с национальным аэрокосмическим агентством «JAXA».

* Info: Штаб-квартира бизнес-группы «Itokawa Robotics» дислоцирована на Хоккайдо, Бизнес-группа финансирует исследования университета Саппоро в области бионики, кибернетики и робототехники, экономики и космоса. 

* Пресс-служба бизнес-группы «Itokawa Robotics» ответила на обвинения: «Мы всегда действуем в рамках закона и не сотрудничаем с организациями или формированиями, которые объявлены экстремистскими в установленном законом порядке».

* Госсовет континентального Китая (КНР) предупредил правительства Филиппин и  Индонезии о крайнем неодобрении помощи эскадре Идзу и «Возрождению Ямато».

* Онило Сензало, президент Филиппин: «Нам понятны опасения КНР, но мы обязаны соблюдать право частных фирм распоряжаться их собственными грузами. Мы просим   Североатлантический Альянс поддержать нас в области права и суверенитета». 

* Ледан Бану, президент Индонезии: «Мы приветствуем расширение китайской зоны влияния на восток, и готовы блокировать антикитайские группы в Индонезии. И мы надеемся, что КНР поддержит борьбу даяков Борнео за независимость от Малайзии.

* Пресс-служба NATO: «Конфликт КНР - Филиппины вокруг снабжения эскадры японских радикалов у Идзу не касается Альянса. Альянс ни при каких условиях не вмешается в эту ситуацию. Мы призываем стороны уладить спор мирным путем».

* Онило Сензало президент Филиппин: «Мы согласны сотрудничать с КНР в борьбе против японского экстремизма, но корень этой проблемы - на Борнео. Северо-запад, Саравак, это даякский регион, но северо-восток, Сабах - этнически филиппинский».

* Мохтари Тункли премьер-министр Малайзии: «ООН должна оградить малазийские губернии Саравак и Сабах от опасных претензий, отвергнутых еще в прошлом веке».

Хаген Клейн дочитал и многозначительно хмыкнул.
- Пекинские оффи вошли во вкус. На месте их соседей, я бы стал срочно вооружаться и искать союзников. А на месте малайских султанов, я бы снял кассу, распихал золото по карманам, и нарисовал ноги. По ходу, их поляну уже делят. 
- Филиппинские оффи прощупали вашингтонских оффи, - добавила Люси, - Как бы, результат отрицательный. Что-то прогнило в условно-западном альянсе. Но что так расстроило нашего Акава Фуро? Классная подружка, интересный бизнес, довольно симпатичные люди в команде. Что еще нужно парню для хорошего самочувствия?
- Трудно сказать, - ответила Фрис, наливая всем кофе, - Мне кажется, он философски переживает за судьбу своей исторической родины.

Люси толкнула Хагена локтем в бок.
- Хэй, давай поговорим с Фуро, чтобы он не драматизировал? По-любому, в этот раз историческую японскую родину распотрошат не так сильно, как сто лет назад.
- Надо как следует подготовиться, - заметил Хаген, - ты же знаешь: Фуро верит только аргументам, красиво выложенным в цепочку.
- Вечером подумаем и выложим, - согласилась Люси, - А сейчас, давай разберемся с детским садом и всякой ботвой вокруг этого.
- С детским садом? – удивилась Фрис.
- Ага, - Люси кивнула и положила перед шведкой три листа распечатки, - тут прогноз ситуации с детским садом, тут – описание причин создавшейся ситуации, а тут – мои комментарии к первому и ко второму. Извини, если нескладно. Типа, я торопилась.
- Det var som fan!.. - произнесла Фрис, читая текст, - Vilken javla skitstovel fur helvette!
- Я не спец по чертям в христианской религии, - сказал Хаген, - Но на адский сапог с говном ситуация действительно очень похожа.

Фрис задумчиво покивала головой и пробормотала, вынимая из кармана трубку
- Вызову-ка я сюда нашу замечательную леди-фельдшер. 
- Только не наезжай на нее, - попросила Люси, - она хорошая девчонка.   
- Не буду… Алло… Добрый день, Сон Е-Тик. Ты не могла бы прямо сейчас зайти на административный ботик?… На южном берегу, справа от верфи… Да, попроси Эуни подежурить пока на медпункте… Ничего страшного, но для нас важно твое мнение по нескольким вопросам... Спасибо, - шведка убрала мобайл, - …Я не наехала, верно? 
- Извини, - Люси вздохнула, - Но твой тон... Это называется: «угроза любезностью».
- Вот, дьявол! Я не хотела!
- Ага! Поэтому, ты так сильно держала себя в руках, будто ты на последнем градусе бешенства, и опасаешься сорваться. Типа, психология.
- Психология? Дьявол! Люси, давай ты поговоришь, а я буду молчать и улыбаться?
- Wow! Cool! – Воскликнул Олаф, появляясь из рубки, - Моя любимая женщина будет молчать и улыбаться! Это чертовски эротично! Ребята! У нас прекрасные новости! Я договорился! Нам дают даже не вдвое, а почти вчетверо больше денег. При этом, мы спускаем на воду первый образец судна «Type-T» 1-го декабря, как и планировали.
- Родной, а почему ты вернулся к северокорейским обозначениям? – подозрительно спросила Фрис, - есть хороший лейбл: подводные супертанкеры «Whale Track»…
- …Да! – подхватил он, - Но, как ты помнишь, эта верфь - двойного назначения. Она способна производить также продукцию «Type-M», мини-корветы. Собственно, когда верфь работала в КНДР, на площадке Ткодо, именно «Type-M» являлся основным, а большой подводный супертанкер произвели только один, и тот недоработанный. Он варварски торпедирован самураями и лежит на дне в 140 милях от Иводзимы.

Фрис кивнула и похлопала его по плечу.
- Я все отлично помню. Супертанкер лежит на дне, с корейским экипажем, который мистическим путем возродился в Африке, в виде этнических эфиопских китайцев на службе ВМФ Мпулу. Этот варварский акт обойдется правительству Токио в полста миллиардов баксов, что радует. Но при чем тут дурацкие мини-корветы «Type-M»? 
- Они не дурацкие! – возразил Олаф, - По исходному проекту, это отличные боевые машины, с атомным движком, с распределенной боевой сетью, с…
- Нет, дурацкие! – перебила Фрис, - потому, что гребаный Ким Чхол Мун, отец всех корейских детей, приказал ставить на «Type-M» дешевые меганезийские спиртовые движки от траулеров, использовать в корпусах говняную фанеру из водорослей, и...
- …Не напрягайся, - Олаф ласково погладил подругу по затылку, - сейчас мы будем строить именно по отличному исходному проекту, даже улучшенному с учетом...
- …****ства, - снова перебила она, - которое произошло, когда эти фанерные корыта бросили в бой в Японском море? Один корвет дает один залп, потом разваливается от ответного залпа, и команда гибнет с криком «слава вождю»? Знаешь, мне стыдно! 
- Да, - невесело подтвердил Олаф, - получился нехороший бизнес. Но кое-кто оценил концептуальные плюсы «Type-M», и мы имеем срочный заказ на несколько единиц.
- От кого? – спросил Хаген.
- От гренландцев.
- Joder! Это классно! И когда первый кораблик должен метнуться в море?
- Заказчик настаивал на 1-м ноября. Я сдвинул на неделю, на 8-е. Дальше никак.
- Лучше на 7-е ноября, - вмешалась Люси.
- Шутишь? – буркнула Фрис.
- Ни капли. Я потом объясню. Сюда идет Сон Е-Тик. Разговаривать буду я, ага?

…Корейская девушка-фельдшер, одетая в обычном стиле (армейские штаны и майка), напряженно поздоровалась, и только после особого приглашения, уселась за столик.
- Мне понятно твое волнение! - объявила Люси, - Прикинь, Тик: в Северной Атлантике вылавливается несколько миллионов тонн рыбы в год. И ты, конечно, понимаешь, что социалистически ориентированные скандинавские рыбаки подвергаются жесткому прессингу со стороны империалистов, которые хищнически добывают рыбу в той же акватории. Как ты думаешь, что должны делать сознательные люди на нашем месте?   
- Надо помочь классово близким рыбакам! - без колебаний ответила Сон Е-Тик, явно обрадовавшись, что разговор, вопреки ее опасениям, идет на понятную тему.
- Ага! – Люси кивнула, - поэтому, коллектив верфи взял обязательство спустить на воду первый мини-корвет 7-го ноября, к дате первой социалистической революции в истории. Задача, как бы, не простая. Мы должны производить не «Type-M», знакомый тебе еще по площадке Ткодо, а радикально продвинутые мини-корветы. И, чтобы решить эту задачу, всем сотрудникам надо задуматься, и качественно перестроить свою жизнь. Личную жизнь тоже. Только в этом случае коллектив верфи успешно выполнит план.   

Сон Е-Тик понимающе кивнула, эта словесная конструкция была для нее привычной. 
- …Новый мини-корвет, - продолжила Люси, - отличается новым уровнем способа производства. Это новые бытовые условия, новые отношения между сотрудниками, и новое отношение каждого к себе самому. Рацпредложение по поводу детского сада показывает понимание коллективом этой задачи. Но, чтобы коллектив совсем хорошо понял, что к чему, надо провести, как бы, это… Как бы…   
- Комсомольское собрание, - подсказала северная кореянка.
- Ага! Точно! И товарищ Хаген Клейн доведет вам политическую линию. А ты, как медико-биологический работник, назначаешься ответственной за инновацию личной жизни. Первое задание: поймай коменданта Пай Гу, и вместе организуйте собрание на завтра, 12-е октября, 7:00. Как бы, между зарядкой и завтраком. Вот. 
- Можно идти? – спросила Сон Е-Тик, бросая взгляд на Фрис.
- Да, - сказала шведка, - Если тебе все понятно, и у тебя нет вопросов к штабу.
- Если что, звони или заглядывай, - добавил Олаф.
- Да, товарищ директор! – ответила фельдшер, вскочила и ускакала.

Хаген энергично помассировал лоб кончиками пальцев и повернулся к Люси.
- Ундина, когда ты успела обкуриться? Я еле-еле договорился с дядей Микки и с тетей Чубби, чтобы тебе разрешили сюда лететь. Я наврал с три короба, и обещал, что ты не будешь курить даже самый безвредный кукурузный табак, не говоря уже про шмаль. 
- Я в полной мозговой ясности, - возразила она.
- Тогда, почему ты только что бредила? – поинтересовался Олаф. – И, вот что. Я не авторитарный менеджер, но ты так резко начала управлять персоналом верфи...
- Я не бредила, я все сделала точно по маминой книжке! И я не просто так управляла! Между прочим, вы все поручили мне провести разговор, и я провела. Так – нет?
– Это по какой книжке ты все сделала? - спросила Фрис.
- По маминой книжке: «Практическая соцпсихология для офицера разведки». В этой книжке четко объяснено, как разговаривать с персонами из пирамидального культа.

На палубе появился задумчивый и грустный главный инженер Акава Фуро.
- О чем спорим, коллеги? – несколько флегматичным тоном произнес он.
- Типа, маленькая проблема, - сообщил Хаген, - Прикинь: нам надо к дню советской  революции 7-го ноября построить мини-корвет, а у нас тут восемь девчонок, как бы, собираются стать мамами. Про это завтра будет коммунистическое собрание…
- Комсомольское, - педантично поправила Люси, - кстати, ты главный докладчик.
- Хэх… Joder!.. Я это как-то упустил. А почему я?
- Ты обаятельный и находчивый, ты всегда выкрутишься. E-oe?
- Foa, а что вы тут пьете? – настороженно спросил Фуро, и потянул носом, вероятно, ожидая уловить сильный запах алкоголя.
- Люси применила какую-то гестаповскую книжку, - сказала Фрис, - Удар по мозгу!
- Значит, про девушек, это шутка? – уточнил меганезийский японец.
- Нет, - ответила она, - Это серьезно. В общем, если подумать, то ничего странного. Молодые ребята, тесная компания, недостаточный опыт контрацепции…
- Да, - Фуро кивнул. – В любом случае, это не беда. Естественный процесс. Я думаю, следует учесть это в бюджете и в программе работ. А про корвет, это шутка, верно?
- Нет, - сказал Олаф, - Про корвет тоже серьезно. Только не делай большие глаза. Я в общих чертах набросал схему, мы все успеваем. Пошли, я тебе объясню.
- De puta madre! - рявкнул Хаген, - а кто объяснит мне про комсомольский доклад? 
- Моя мама, кто же еще, - спокойно ответила Люси, - Мы ей сейчас позвоним.



Футуна-и-Алофи (Меганезия). Это же время.

Одетая только в яркую пляжную накидку из паучьего шелка Флер Хок-Карпини, как маленький слоник влетела на кухню-гостиную визгом: «Дорогу маленьким, гордым дирижаблям!» и, схватив со стола свежую лепешку, откусила кусок размером почти с ладонь. Микеле точным движением поймал старшую дочь за плечо.
- Детка, тебе не кажется, что с 5-месячным брюшком не следует так бегать.
- Папа! Я не бегала! Я просто быстро вошла в дверь.   
- ОК, - Микеле кивнул, - Я не буду спорить. Просто: давай ты не будешь так быстро входить в двери и прочие места.
- И давай, ты не будешь жрать лепешки перед обедом! - послышался голос Чубби Хок сверху, со стороны мансардного люка, - Если ты хотела погрызть что-то абстрактное, то лучше бы взяла любой овощефрукт с грядки на Алофи. Кстати, Ежик с тобой?
- Нет, он довинчивает последние гайки на последнем летающем бублике. А меня он отправил на катере, чтобы я узнала, когда будет обед. Ма, реально хочется жрать.
- Минутку, а как Ежик приедет с Алофи без катера?
- Ма! Во-первых, там еще есть «Зодиак» с мотором, а во-вторых, Ежик ведь прилетел сегодня прямо на Алофи. Его растопырка там, он просто сюда перелетит где-то через четверть часа. Ма, так что с обедом? Прикинь: у меня особый период жизни, мне ни в коем случае не следует испытывать дефицит питания. А лепешку ты мне запретила…   
- Вот, ужас, - произнесла экс-майор INDEMI, появляясь на верхней ступеньке трапа, ведущего из мансарды, в такой же накидке, как у дочери, - У тебя, видите ли, особый период в жизни. И у меня тоже особый период в жизни. И даже у Люси, с которой я только что общалась по телефону, та же история. 
- Joder! – воскликнул Микеле, - Люси что, не соображает? В ее возрасте это опасно…

Чубби успокаивающе помахала ладонями.
- Милый пушистый Микки! Спокойно! Хвала Фрее и Фрею, наша Люси соображает в таких элементарных вещах. Беременна не она, а некие девушки из Северной Кореи.
- Уф! – выдохнул агроинженер, - А почему наша Люси занимается этой проблемой?
- Действительно! – поддержала Флер, усаживаясь на стол. – В Красной Корее есть специально назначенный Ким Ир Сен, это его работа, разве нет?
- Во-первых, детка, - начала экс-майор, мягко шагая босыми ступнями по ступенькам трапа, - Ким Ир Сен умер еще в прошлом веке. Сейчас политическая власть в Северной Корее у фигуранта по имени Ким Чхол Мун, внучатого племянника Ким Ир Сена.
- Да, точно! – Флер кивнула, - Я вспомнила. Но там все четверо подряд одинаковые.
- Не одинаковые,- поправила Чубби, - а похожие. Во-вторых, Ким Чхол Мун как и его предшественники, фанатик экстенсивной милитаризации и идеологического контроля. Методы у него ненаучные, результаты – низкие, издержки – огромные. К ситуации, с которой столкнулась Люси, это имеет прямое отношение…

Микеле встал с табуретки потянулся, задумчиво щелкнул резинкой шортов-багамов, и тактично предложил:
- Любимая, давай, ты будешь дальше рассказывать про Красную Корею, а я доделаю  замечательный суп-рагу, который ты варила к обеду, пока Люси тебя не выдернула.   
- О! – произнесла Чубби, - Это будет просто волшебно. Микки, я уверена: суп-рагу получится даже вкуснее, чем был задуман. А я займу кресло-качалку и продолжу эту историю…. Вот… В-третьих, те девушки уже не в КНДР, а в Цин-Чао, на островке Минамитори. Их, в составе двух тысяч работников, передали туда вместе с военной верфью. В КНДР, как вы знаете, работник прикреплен к предприятию.
- Ха! - перебила Флер, - Это та верфь, которой занимается банда интернациональных фэйк-киношников, включая Хагена и нашу Люси? Тогда в чем проблема? 
- Проблема, детка, в идеологическом контроле. Эти две тысячи корейцев выросли в условиях, когда почти все их действия направлялись приказами начальства.

Флер удивленно выпучила глаза.
- Что, и секс тоже? Как в «Городе Солнца» у Кампанеллы?
- Нет. Секс спонтанный. А вот бридинг контролируется. Начальство одобряет бридинг молодежи с хорошим «sonbun». Молодежь с плохим «sonbun» не должна размножаться. Молодежь со средним «sonbun», может размножаться, если это не мешает работе.
- А что такое «sonbun»? – спросила Флер.
- О! Это специфическая штука. Исходно, это классовое происхождение. Из рабочих, из  фермеров, из интеллектуалов, из буржуазии. Потом, к этому добавилась политическая генетика. Из благонадежных. Из ограничено благонадежных. Из неблагонадежных. Из «врагов народа». В КНДР считают, что «sonbun» передается по наследству. На верфи Ткодо работала молодежь с невысоким «sonbun», поэтому каждые 2 месяца спецврач проводил тесты на беременность, и делал инъекцию абортивного препарата всем тем девушкам, у кого тест оказывался плюсовым. Но летом на Ткодо работала девчонка с Улиси, инструктор-подводник. Она не поняла, зачем нужен спецврач, и без церемоний послала его на хрен, чтобы не мешал работать. Результат: некоторое количество юных женских организмов приехали на Минамитори уже с привесом.

Флер сосредоточенно почесала свое заметно выпуклое брюшко.
- Ага. Я врубилась. Некоторые из этих девчонок не хотели заводить ребенка.
- Нет, ты не уловила, - ответила Чубби, - эти кореянки не думали, хотят они или нет. За них решало начальство, они так привыкли, и думали, что за них решит штаб верфи.
- Тюю… - протянула Флер, – вот это наша банда влипла…
- Влипла, - согласилась экс-майор, - но не фатально. Наша Люси придумала выход. Но реализацию она сгрузила на Хагена, а методическое руководство - на меня.
- И что придумала наша крошка? – спросил Микеле.
- Комсомольское собрание, - торжественно объявила Чубби.

Со стороны моря послышалось негромкое стрекотание, как будто там запела огромная цикада, а затем – характерный шуршащий плеск воды, сопровождающий приводнение легкого гидроплана.
- Ежик, - констатировала Флер.
- Очень кстати, - Чубби потерла руки, - Он любит поболтать о марксизме.
- Это ты к чему, ма?
- К тому, детка, что не я же буду сочинять политически верную линию для Хагена.
- Подожди! Ты хочешь сказать, что спихнешь это на Ежика?
- Ну, не только на него. Ты можешь ему помочь. По-моему, это увлекательно.
- Па! – воскликнула Флер, - Ты слышишь, как на нас с Ежиком грузят?
- Что на нас грузят? – весело спросил Оскэ Этено, вваливаясь в гостиную. Пурпурные волосы, как обычно, стояли торчком, а фартук, надетый на голое тело, был заляпан яркими пятнами изоляционного лака, - Кстати, я докладываю: потребность локальной школы пилотов Увеа-и-Футуна в продвинутых летучих бубликах удовлетворена. Все. Последние шесть «GeoBat-Trainer» стоят в ангаре, завхоз авиабазы их принял, и днями заберет. Следующий заказ от школы будет непонятно когда. Но…
- Но? – насторожилась экс-майор INDEMI.
- …Но есть такой островок Жако, который Дальневосточный Тимор, колония Атауро - Северного Тимора, есть плантация губки-бальсы, как у нас. Мы с Флер завезли туда рассаду в конце апреля. Это там отлично прижилось. Там этого теперь навалом, и...
- Я знаю, - перебил Микеле Карпини, - Алибаба мне часто звонит с Жако.
- Вот… - Оскэ почесал обеими пятернями свою пурпурную шевелюру, - Я подумал и позвонил Кайемао Хаамеа, мэру-королю Атауро. Типа «бла-бла-бла, как жизнь?». Он классный парень, и нормально во все врубается… Короче, я спросил: раз есть губко-бальсовая тема, то почему бы не идти в ногу с прогрессом? По ходу на Атауро есть патрульный авиа-отряд, значит, есть тренинги, и нужны дешевые флайки-тренеры.

Флер чувствительно пихнула его плечом. 
- Ежик! Не тяни селедку за хвост! Ты договорился с Каем Хаамеа, или как?
- Как-как… Прикольно, как хрен на Эвересте. Он знаете, что? Он предложил сделать штурмовой флаер. Учебно-боевой блин-бублик для экологической полиции. Вот.
- Какого размера? – спросила Чубби.
- Такого же. Только движок и механику надо поставить мощнее. А вместо лака надо покрыть блин-бублик решетчатым полиэфиром со стекловолокном, для защиты от стрелкового оружия. И еще, поставить, типа, легкий автоматический гранатомет…
- Хм… - буркнул Микеле, - почему экологическая полиция, а не морской патруль?
- Любимый, - промурлыкала Чубби, - Это звучит гораздо лучше, ты чувствуешь?
- Хм… Опять принцип оптимального легендирования...
- Да, дядя Микки, - Оскэ кивнул, - И название уже есть: «EcoBat». Классно, e-oe?
- Хм… Значит, производиться это чудо будет там, на Жако…
- Кай честно обещал отстегивать нам долю за инжиниринг, - уточнил Оскэ.
- Так… А прототипы? Тесты? Я надеюсь, это будет не у нас на ферме?
- Нет, это будет, на Малом Фиджи, на атолле Келелеву, отсюда ста миль на юг. Ну, немного больше. У друзей Кая там роботизированная мини-верфь, или типа того.

Агроинженер повернулся к своей vahine и поинтересовался.
- И что ты об этом думаешь, родная моя?
- Ну, - она улыбнулась - помощь защитникам экологии, это хороший бизнес.
- …Ладно, - он кивнул, - путь будет экология.
- Iri! - воскликнула Флер, а потом, внезапно погрустнев, повернулась к Оскэ, и очень нежно погладила его по щеке, - Ежик! Надо придумать комсомольское собрание.
- Jodido Universe… - растерянно отреагировал он, - Это как? 
- А вот это, - улыбаясь, сказала Чубби, - я вам объясню за обедом.



20. Экономика дружбы в военной политике.
Дата/Время: 12 - 13.10.24 года Хартии.
Атолл Донг-Ша (колония Терра-Илои).
Лагуна Бай-Транг (Меганезийская база на Спратли)
=======================================
Шел второй день работы по разметке восточного сектора атолла Донг-Ша. Тут было примерно 15 миль полупогруженного кораллового барьера, над которым требовалось установить серию площадок на опорах, причем так, чтобы не разрушить уникальную структуру сообщества живых существ. Работа имела еще второй смысл: исследовать психофизические реакции четырех будущих китайско-китайских лунных астронавтов.

Сегодня, как и вчера, как только солнце добралось до зенита, была объявлена сиеста,  послеполуденный перерыв на период пиковой жары. 10-метровый катамаран встал на якорь в лагуне, немного в стороне от барьера и Тино Кабреро, со свойственным ему специфическим юмором, распорядился: «Слушай, экипаж! Приступить к первым антигуманным экспериментам с персонами китайской национальности!». И четверых китайцев начали обклеивать присосками - сенсорами биомедицинского анализатора.

Пятеро буньипов, которые расположились тут же, на палубе катамарана, под тентом, вокруг полуведерного терра-илоиского электрочайника, с крайним любопытством наблюдали за происходящим. Кроме «старых знакомых» Урра, Нзее и Тйеп, к этой экспедиции примкнула парочка: Йвви - парень с фигурой эллинского атлета (с той оговоркой, что рост у него был немногим выше полутора метров) и Скек – девчонка, очень похожая на Тйеп, но чуть-чуть более худая. Урра представил их так: «Йвви молодой, опыт маленький, но хороший друг. Скек хорошая женщина, но тоже опыт маленький. Хорошо говорить на «robobri» но бла-бла-бла просто так много-много». 

Скек обожала болтать. Ей нравился сам процесс построения и произнесения фраз на «basic-en», на «lifra» и на каком-то из диалектов островного китайского. У нее был несложный принцип: «что увидела, про то пою». Еще вчера стала ясна ценность этого качества. Выбираясь из воды после очередной серии нырков, Скек усаживалась на корточках у расстеленной на палубе карты-схемы рифа, и начинала рассказывать, что увидела, где увидела, и какие существенные (на ее взгляд) детали упущены на схеме.

Сейчас, наблюдая за «антигуманным экспериментом», Скек, конечно, тоже болтала.
- Эта электронная коробка маленькая и без трубок. Только проводки и экран. И нет бутылки-насоса, который качает жидкость. И подушки-насоса, который качает воздух, тоже нет. И экран один, маленький, плоский, как ладонь. А у большой коробки экран большой плоский, и другой объемный экран, похожий на большую каплю воды в виде человека. Тут восемь проводков с присосками. Там тридцать два, и четыре отдельно…
- Ты где-то видела большую коробку? – поинтересовалась Лвок, приклеив последнюю восьмую присоску к организму Линси Ли.
- Да. – Скек кивнула, - Я долго лежала рядом с большой коробкой. Странно. Я помню сначала море, которое красное-красное, и солнце, которое черное-черное. Потом сразу комната, зеленая с синим. Я лежу рядом с коробкой. Я не могу двигаться. Там канаки, которые говорят длинные-длинные звуки. Это я так слышала. Потом стало нормально.
- По ходу, ты загремела в реанимацию, - предположил Тино, - У меня была такая фигня, когда меня прострелили из пистолет-пулемета в позднем криминальном детстве.

Девушка-буньип снова кивнула, потом, наклонившись к Йвви, ткнулась носом в его плечо, и провела языком по его коже, как кошка облизывающая котенка.
- Я не помню, как Йвви привез меня на Сот И-Ами. Я была там, а потом сразу там. Потому, что я заболела и стала как мертвая. В прошлом году, когда началась зима, нас прогнали с болота на Северном Лусоне, на реке Кала-Йан, почти все заболели. А кто не хотел умирать, и не боялся канаков, тот брал лодку и плыл на север, на острова И-Ами.
- А кто-то из вас боялся канаков? - заинтересовалась Фэй Лани.
- Глупые люди, - ответил Йвви, - Не смотрели «Tokinfo», а слушали врунов из города, и повторяли за ними: «ох-ох, канаки всех убивают». Эти глупые люди умерли, а мы живы.
- Йвви, а что такое «Tokinfo»? 
- Это такое маленькое TV, - ответил он, отстегнул от своего шнура-пояса предмет в виде краба с клешнями-креплениями, нажал на нем что-то, и протянул «краба» тайваньской китаянке, - Смотри и слушай. Тут понятные картинки и простые понятные слова.

Большая часть «простых слов» из маленького динамика были явно из языка, на котором буньипы общались между собой, но иногда встречались испанские и английские слова и выражения. А видеоряд на маленьком экране действительно оказался очень понятным.
- Эти штучки нам подарили, - продолжил Йвви, - просто бросили сверху, с флайки, и можно было подбирать. Тут info и woki-toki. И удобно носить на поясе.
- Кто бросил? – спросила Фэй Лани.
- Друзья, - ответил он. 
- Друзья… - задумчиво повторила китаянка, а Йвви говорил дальше.
- Мы узнали про Арафурскую войну и про Тихую Лусонскую войну, и что канаки не убивают людей атоота, а убивают неправильных людей, от которых проблемы.
- Атоота, это настоящее название вашего народа? – уточнила она.
- Да. Есть люди атоота, и дйерева, и татутату, и йагмаг. Вы называете нас: буньипы. Можете называть, это теперь тоже настоящее название. А «Tokinfo» уже нашел такой 
lingua, который ты понимаешь. Послушай. А мы поплывем смотреть подводный лес.

Йвви соскользнул с катамарана в воду. Плюх. Остальные четверо буньипов, как будто, только этого и ждали. Плюх – плюх – плюх – плюх. Ну, вот. Пять черных фигурок уже движутся под поверхностью воды, кажущейся изумрудной из-за пронизывающих ее до самого дна лучей яркого, высоко стоящего солнца…

Фэй Лани засмотрелась на эту картину, и только через минуту поняла, о чем говорил Йвви. Доля английских слов в саунд-трэке «Tokinfo» существенно выросла, и теперь тайваньская китаянка без проблем понимала, о чем говорит диктор.
- Прикольно, - заметил Пири, глядя на экран биомедицинского анализатора, - Ты так офигела, что у тебя пульс изменился и на нейрограмме всплески, как при оргазме.   
- Издеваешься? – обиженно спросила она.
- Просто юмор, - он улыбнулся и похлопал ее по бедру, - Вообще, многие офигевают, впервые с этим столкнувшись. А фокус такой же, как в любом дивайсе, управляемом биотоками. Трубка-краб ловит одну из частот биотоков, по которой можно определить реакцию на аудио-сигнал. Колебания биотоков зависят от того, какую долю слов ты понимаешь. Дальше, процессор подбирает тот lingua-mix, который тебе годится.
- Это меганезийская разработка? – поинтересовался Кэн Инхэ.
- Да. Такой скользящий транслятор придумали для радиообмена авиадиспетчеров и пилотов из разных языковых зон Биокеании. А это, как бы, побочное применение.   

Младший лейтенант Фэй Лани прославилась редкой въедливостью, еще будучи совсем юной курсанткой военного отделения мореходного училища в Гаосюне. Поставив цель выяснить какой-либо вопрос или решить какую-то задачу, Фэй упорно долбила своей умной головой все подозрительные точки, пока не добивалась результата. Вчера утром она решила уяснить для себя устройство меганезийской военной политики, и теперь… 
- Военное применение, - уточнила она. –  Ведь это информационная диверсия. Трубки,  настроенные на пропагандистскую TV-волну, разбрасываются на территории соседней страны, и несколько племен туземцев подпадают под ваше влияние.   
- Что дальше? – поинтересовалась Гвэн Нахара.
- Ну… - неуверенно произнесла Фэй Лани.
- Дальше, они готовят вам плацдарм для вторжения на Лусон, - вмешался Кэн Инхэ.
- Подожди! – Фэй Лани толкнула его плечом, - Давай, будем последовательны.

Пири похлопал в ладоши, демонстрируя свою поддержку.
- Верно, Фэй. Давайте, сначала снимем с вас присоски, чтобы потом биомедицинская комиссия не пришла в ужас от вашего пульса, давления и нервного возбуждения.
- Хорошо, - тайванька кивнула, - Хотя, я вполне спокойна. И у меня иная версия, чем у Кэна. Мне кажется, ваш генштаб не стремился захватить плацдарм на Лусоне. Цель другая: переманить несколько племен с Лусона на острова И-Ами, которые подставная фирма вашей разведки бесконфликтно купила у правительства Филиппин. На эту цель указывает агитационный блок, который я успела увидеть и услышать по «Tokinfo».
- Тогда, - заметил Тино Кабреро, снимая с нее сенсоры, - Это не диверсия, и вообще не военная операция, а экономическая политика привлечения гуманитарного ресурса.
- Нет, это диверсия, - возразила она, - только многоходовая, в типично меганезийском стиле. Вы перетаскиваете к себе несколько тысяч туземцев, готовите из них коммандос, потом они возвращаются на родину и, после гражданской войны, там побеждает про-меганезийский режим. Так случилось в Западном Конго-Заире, и в Новой Гвинее.
- Ну, и что? – спросила Гвэн, - Экспорт революций придумали более ста лет назад. Мы развили этот метод в соответствии с нормами нашей Хартии. Минимум гуманитарных потерь, минимум материальных издержек, максимум интегральной выгоды.

Линси Ли покачал левой ладонью влево – вправо.
- Фэй не совсем права, так, Гвэн? Вы ведь не будете использовать буньипов на войне. Буньипы, это слишком ценный гуманитарный ресурс.
- Буньипы… - произнесла суб-лейтенант Нахара, - Очень здорово, что они есть. 
- Верно, - поддержала Юн Чун, - Зачем рисковать этим удивительным малочисленным народом? Логичнее взять 300 филиппинских курсантов морской патрульной авиации, которые сейчас завершают годичную программу обучения в Меганезии на Палау.   
- Все сходится, - произнес Кэн Инхэ, - Восточно-азиатский контингент NATO как раз временно вне игры, а собственная ПВО у Филиппин слабая. Так что, эти курсанты на современных меганезийских флаерах, за час нейтрализуют Манилу, а дальше - ясно.
- Да, - Фэй Лани кивнула, - Все сходится. Как я не догадалась? Это блестяще! Взять с филиппинцев много денег за обучение их пилотов, и руками этих пилотов сделать на Филиппинах колониальный дубль Алюминиевой революции. Потом поделить между канаками доходы от захваченных природных ресурсов. Хороший бизнес, да, Гвэн? Это почти так же честно, как помогать обеим сторонам китайско-японского конфликта.

Гвэн развела руками, артистично изображая легкое смущение.   
- Извини, Фэй, но для нас, канаков, это не хороший бизнес. Технически, этот фокус с революцией на Филиппинах, вероятно, возможен. Но, видишь ли, в чем проблема: для обычного хабитанта - филиппинца мы станем агрессорами и оккупантами. На фиг нам такой бизнес? Я тебе уже говорила: мы, канаки, предпочитаем дружить с соседями. С обычными хабитантами соседних стран. Это выгоднее, чем захват ресурсов. Дружба с соседями, это огромный ресурс, в миллион раз больше, чем все, что можно поднять из недр, даже если копать до центра Земли… Короче, Фэй, давай-ка я налью тебе какао.
- Правильный канак, - многозначительно сообщила Юн Чун, - всегда может сползти с неудобной темы, перевести разговор на дружбу обычных людей и предложить своему оппоненту чашку какао вместо ответа на вопрос по существу.

Лвок хмыкнула и похлопала ее по плечу.
- Юн, ты классно прикололась, но ты иногда слишком увлекаешься стереотипами.
- Еще один способ сползти с темы? – ехидно спросила континентальная китаянка.
- Нет, - Лвок улыбнулась, - Наоборот, это способ раскрыть тему. В наших школах на уроках экоистории используется игра «X-fenua». Есть планета, или ее часть. Есть ряд политических игроков с такими-то характеристиками. Задача: дать прогноз развития событий. Каждый пишет свой прогноз. Потом включается имитационная программа.
- Я думаю, - предположил Линси Ли, - что реальная политика гораздо сложнее, чем отношения в моделях для вашей школы. Для реальной политики пока не придумана имитационная программа, и нам будет никак не проверить прогнозы.
- Не придумана, и не надо, - весело ответила Лвок, - обойдемся натурной моделью, в смысле, реальностью. События развиваются быстро. Ну, как? Играем?
- А призы победителям будут? – поинтересовался Кэн Инхэ.
- Да, - ответил Тино Кабреро, - Пальмовый венок и триумфальный оркестр. Так что, пишите прогнозы. Желательно - быстро. Через час хорошо бы вернуться к работе...   

…Через 40 минут прогнозы уже были перекачаны в командирский ноутбук, и группа отправилась к «коллегам-буньипам», которые уже успели в общих чертах осмотреть объект, названный (с легкой руки Йвви) «подводным лесом». Глубина лагуны в этом месте была около трех метров, и стволы водорослей, похожих на фикусы возвышались почти до самой поверхности. На «опушке» леса, ближе к центру лагуны «фикусы» сменялись разноцветным «кустарником», а ближе к барьеру – порослью чего-то вроде огромных подводных грибов. Стайки ярких рыбок причудливой формы и расцветки скользили среди всего этого несколько сюрреалистического ландшафта.

Буньипы, обосновавшиеся на одном из шишковатых выступов кораллового барьера, примерно вровень с поверхностью моря, уже успели загарпунить дюжину кефалей и теперь с аппетитом уплетали этих рыб сырыми, даже без соли. Пири и Лвок тут же с азартом присоединились к этому первобытному пиршеству.
- Вкусно, - пояснил Урра, видя некоторое удивление Кэна и Фэй, - полезно. Научно. Витамины. Хотите? 
- Спасибо, но мы привыкли для витаминов кушать фрукты, - ответил Кэн Инхэ.
- Фрукты тоже полезно, - согласился Йвви, и оторвал зубами четверть спины кефали.
- Спасибо за эту штуку, - сказала Фэй Лани, возвращая ему коммуникатор – «краб».
- Тебе было интересно? – спросила Тйеп, прожевав очередной кусок.
- Да. Я увидела… Как лучше сказать?... Увидела мир вашими глазами.
- Красиво! – обрадовалась Скек, - Увидела мир вашими глазами! Если человек может увидеть мир глазами другого человека, то эти два человека друзья. Да?
- Я об этом не думала, - призналась тайванька, - Но, наверное, так.
- Непонятно, - сообщила Нзее, привычными движениями обдирая шкуру с рыбы.

Тйеп повернулась к ней и прощебетала несколько фраз. Нзее ненадолго погрузилась в задумчивость, потом заулыбалась, и похлопала Фэй по животу.
- Если твои глаза, как мои глаза, то это сильная дружба.
- Идем, Фэй, - сказала Скек, - Я покажу смешную большую мидию, на которой растут солнышки, и поле с красными веточками, и еще много чего!
- Э… - тайванька бросила взгляд на лейтенанта Кабреро.
- Это хорошая идея, - решил он, - Поплавайте в паре. Вдруг, там окажется еще что-то интересное? Я полагаю, что оставшейся банды хватит для работ по разметке.   
- Фэй, внимательно следи за самочувствием, - предупредил Линси Ли.
- Ценный совет, - подтвердил Пири.
- Хорошо, я буду внимательна, - согласилась Фэй и нырнула вслед за Скек.
- Надо было объяснить развернуто, - проворчала Гвэн Нахара, - Алло, Лвок, давай ты будешь немного присматривать? И я тоже буду немного присматривать. Типа…
- …Типа, ясно, - договорила Лвок.
- А в чем проблема? – спросил Кэн Инхэ.

Юн Чун, раскладывая на надувном рафте цилиндры радио-маячков, пояснила.
- Проблема в том, как ныряют буньипы, верно Линси?
- Да, - подтвердил континентальный старший лейтенант, - На первый взгляд, ничего особенного. Буньипы проводят полторы - две минуты под водой, и кажется, что это уровень обычного фридайвера. Но за час у них в сумме получается полста минут под водой. Они выныривают, делают три - четыре выдоха-вдоха, и снова погружаются. Я полагаю, что это их врожденная расовая способность, а не только тренировка. 
- Фэй не врубилась, - буркнула Лвок, заслонившись ладонью, как козырьком от яркого солнца и внимательно глядя в сторону ныряющей парочки, - Прикиньте, она пытается делать то же самое. Пири! Может, ты метнешься и поставишь ей на вид?
- Ага, вот значит, как? – отозвался он, - Пири в каждой бутылке пробка.
- Не вредничай, - сказала она, и слегка укусила его за ухо, - Все равно, пока Юн Чун не протестирует маячки, делать не хрен. Зато, знаешь, как нежно я тебя потом поцелую? В смысле, вечером. Я нашла магическую полянку на берегу около «скворечника». Вот!
- А-а! Это меняет дело! - произнес Пири, встал, потянулся, и привычным, беззвучным нырком ушел под воду. 
- Около «скворечника», правда, есть магическая полянка? – заинтересовалась Тйеп.
- Еще нет, - призналась Лвок, - Но будет, когда я ее заколдую.



Тот же день, после заката солнца.

Неизвестно, в чем заключалось колдовство Лвок. Может быть, просто в правильном выборе нескольких бамбуковых циновок, или в том, как они были уложены на этой полянке в ста метрах от «скворечника», и в двух шагах от крайней линии добегания слабых волн. Но, колдовство получилось достаточно эффективным – если судить по интенсивности эмоциональных вскриков и обрывкам фраз, доносившихся до кают-компании. Вечер выдался исключительно теплый и безветренный. Прозрачная стена (играющая роль окна) была распахнута настежь, поэтом – слышимость…   

…Гвэн Нахара взяла стакан с красновато-лиловой жидкостью из гнезда кухонного комбайна, поставила перед Фэй Лани и объявила:
- Вторая порция. Последняя. И пожалуйста, не делай такое несчастное лицо. Свежий, только что выжатый карминово-водорослевый сок очень полезен для восстановления цепного гемоглобинового баланса, или что-то типа того. Короче, биохимия.
- Спасибо, Гвэн, - тайванька вздохнула, - Я понимаю, что полезно. Но на вкус - дерьмо.
- Пей быстрее, пока свежий, - вмешался Тино, - Если ты решила подражать буньипам в дайвинге, то придется подражать им и в рационе. Буньипы вообще жуют эти водоросли целиком, по типу салата. Прикинь? 
- Прикидываю, - она сделала глоток и сморщилась, - О, Будда Амида! Какой кошмар!
- …И, между прочим, - продолжил Тино, - если ты помнишь, Пири специально тебя предупреждал: не надо так нырять. Будут проблемы с дыхательной цепью.
- Но, - сообщил Кэн Инхэ, - Пири и Лвок иногда ныряют почти по такой же схеме.

Лейтенант Кабреро многозначительно погрозил пальцем.
- Пири и Лвок не зря комбинируют обычный метод питания с буньипским. Тут все по науке. Я не удивлюсь, если этот их сексуальный креатив на берегу - тоже подражание буньипам. Возможно, это не только секс, а еще какой-нибудь дыхательный тренинг.
- Я так не думаю, - сказала Юн Чун, - Линси и я прибыли на стажировку в Терра-Илои, чуть позже середины апреля, когда о буньипах еще только ходили слухи. Пири и Лвок оказались нашими соседями и партнерами, и они уже тогда периодически… Э…
- …Практиковали похожий креатив, - договорил Линси, - Наверное, это им нравится.    
- Странно, - заметила Фэй Лани, делая еще пару глотков водорослевого сока, - Там, на мелководье, в двадцати шагах от них, бродят трое буньипов. Меня бы это напрягало.
- Двадцать шагов - достаточно, чтобы не мешать, - возразила Гвэн, - У буньипов такое  чувство такта. Если какая-то пара буньипов make-love, то другие держат дистанцию. А элаусестерцы, например, вообще не видят смысла в каких-то дистанциях. В середине прошлого года у нас было усиление, и я неделю там работала по контролю периметра. Познавательно. В смысле, не работа, а отдых. Работа как раз самая обыкновенная. 
- А что познавательного было в отдыхе? – поинтересовался Кэн Инхэ.

Суб-лейтенант Нахара покрутила растопыренной ладонью в воздухе.
- Ну, как бы, например. Я после ночного дежурства валяюсь на берегу под бананом и релаксирую. Листаю «Resplandor». Это элаусестерский развлекательный и немножко научно-популярный журнал. Бац. В пяти шагах от меня, падают на большой надувной матрац местные ребята: трое парней и девчонка. Они поболтали о чем-то своем. Я не вникала. Потом, трое start-make-love, а один парень, даже не сдвинувшись, открывает ноутбук и спокойно работает. Ну, как если бы рядом просто играли в преферанс.   
- Ты сказала: трое начали заниматься сексом? – переспросил тайваньский лейтенант.
- Да. Group-MFM. Ничего особенного. Но интересно, что четвертый, тот, который не в процессе, не сдвинулся. Обычный канак отполз бы в сторонку со своим ноутбуком.   
- Я летала на Элаусестере, - сообщила Юн Чун, - и тоже наблюдала такие эпизоды. 
- Комми-звездолетчики, - с легкой иронией констатировал Тино Кабреро, - Они всегда вместе, и потому, могут жить в коммунальной Диогеновой бочке. Типа, коллективизм.
- Зато, - парировала она, - Только коммунисты сумели освоиться в космосе.   
- Элаусестерские коммунисты, - все так же иронично поправил Тино.

Континентальная китаянка решительно тряхнула головой.
- Да, но мы тоже коммунисты, и тоже сможем! И зачем ты прикалываешься!? Мы одна команда, верно? Мы должны поддерживать друг друга! Ты согласен?
- Про команду все так, но… - он бросил взгляд на обоих тайваньских офицеров, - Про коммунистов в космосе мнения здесь разделились ровно пополам, прикинь?
- Давайте не делать из этого проблему, - предложил Кэн Инхэ.
- Никаких проблем, - согласилась Мэй Лани, допив сок, - В 5-дневной лунной миссии можно обойтись без коммунистической сексуальной ориентации бочкового типа.
- Не забывай, что наша миссия пробная, - возразил Линси Ли, старательно не замечая сарказма в ее словах, - На 4-м этапе программы «taikobao», за нами последуют лунные колонисты, и для них возможность секса в необычных условиях окажется важной. 

Возникла пауза. В тишине раздавались лишь позитивно-эмоциональные фонемы со стороны полянки на берегу. Гвэн озадаченно почесала в затылке. 
- Я и не думала, что Пири и Лвок могут быть такими эротическими монстрами.
- Сама ты монстр! – радостно пискнула Лвок, врываясь в кают-компанию.
- Joder! - выдохнула Гвэн, глянув сначала на нее, а потом в сторону берега, - А кто…
- Йвви и Скек. Их вдохновил наш пример, и они высоко оценили мою магию. 
- Я тоже оценил, - сообщил Пири, появляясь следом за Лвок, - классная магия. А что обсуждают foa? По дороге, я четко слышал словосочетание «лунная миссия».
- Китайские коллеги, - сказал Тино, - уже обсуждают 4-ю фазу программы, а я сейчас настаиваю на возвращении в реальное время. Надеюсь, никто не забыл, что завтра мы начинаем 1-ю фазу: стратосферные тесты на учебном турбо-планере. Разумеется, при условии, что его привезут вместе с «фрикаделькой», по графику, до 10:00.



Середина следующего дня.

Специальный авиатехнический комплекс «Niu-wan», в соответствие со своим гордым именем, выглядел, как огромная китайская суповая фрикаделька с овощами и зеленью. Будучи установлен на размеченные вчера и позавчера опорные точки, он с легкостью вписался в ландшафт полупогруженного восточного барьера. Теперь казалось, что эта зеленая блямба - естественная часть атолла Донг-Ша. Учебные турбо-планеры тоже впечатляли. Одноместная гондола (удлиненный прозрачный пузырь), переходящая в фюзеляж на двух поплавках. Плоскости - классический canard. Сзади - группа дюз.
- Тут не турбореактивный движок, а ракетный, - заметил Пири, - Почему этот дивайс назвали турбо-планером, если он типичный ракетоплан? 
- Прикрытие, - лаконично ответила суб-лейтенант Нахара, - чтоб никто не догадался.
- Перед вами, коллеги, - тоном лектора объявил лейтенант Кабреро, - самый простой, безопасный и экологичный учебно-пилотажный космический корабль в истории.
- Ты про какой корабль говоришь? – осторожно спросила Лвок.
- Про вот этот, - Тино похлопал ладонью по гондоле, - На турбо-планерах, согласно  программе, мы отработаем приемы пилотажа с поворотом вектора тяги, операции в невесомости, дыхание смесью с низким давлением, и условно-аварийные случаи. 

Лвок попинала босой ногой ближайший из поплавков «турбо-планера».
- Эта фигня сама по себе уже аварийный случай. Автора надо сунуть в этот пузырь и послать своим ходом в Туманность Андромеды. Пусть полетает, Циолковский, нах…
- Чтобы исключить неосновательные опасения, - как ни в чем не бывало, продолжил Кабреро, - Я сейчас выполню демонстрационный облет. Один из плюсов этой модели флаера - скорость подготовки к старту. Можете засечь время. Гвэн, помоги мне, o-e?
- Только не торопимся, e-oe? - сказала суб-лейтенант Нахара,

Через 25 минут «турбо-планер» был аккуратно поставлен на воду около фрикадельки. Лейтенант Кабреро устроился в «пузыре», надел кислородную маску, и сделал рукой понятный жест: «всем отойти». Еще минута. Из центральной дюзы вырвался длинный голубовато мерцающий шлейф, похожий на газовый факел при кислородном наддуве. Дальше – ничего особенного. Обычный разбег по воде и аккуратный взлет, а затем – быстрый набор высоты, и вот уже видна только яркая точка выхлопа высоко в небе.

Пири несколько раз цокнул языком и почесал ногтями затылок.
- По ходу, мы зря наехали. Флайка, как флайка…   
- Типа, да, – согласилась Лвок, - Но такие легкие флайки с ракетным движком начали делать еще в конце прошлого века. Эта штука ни разу не космический корабль, так?
- Извини, Лвок, - Линси Ли похлопал ее по плечу, - Но, мне кажется, что если бы ты посмотрела приложение «F-01-27» к программе, то у тебя бы не возник этот вопрос.
- Хэх… - Пири снова почесал в затылке и окинул взглядом четверых китайцев, - Ага! Похоже, только мы двое не читали это приложение.
- Этих приложений слишком до фига, - проворчала Лвок, - Не читать же их все,…
- Вообще-то, - заметил Кэн Инхэ, - предполагается, что надо читать все. Но, в порядке дружеского совета: посмотри на info сайте «Rocket-plane X-racing». Наш турбо-планер начинался с участия тайваньских спортсменов в американских гонках ракетопланов, которые проводятся уже более четверти века. Это очень перспективный спорт. Наши инженеры провели глубокую модификацию базовой гоночной модели…

На экране ноутбука, связанного по радио с «турбо-планером», бежали цифры...
- Прикольная флайка, - сообщила Гвэн, - За 3 минуты залезает на 30 тысяч метров. А дальше, при маневре «горка», ее вертикальная скорость подскакивает до 400 метров в секунду. В этот миг можно крикнуть: «Iri! Чем я не истребитель 7-го поколения!?». 
- Хэх, - произнес Пири, глядя на бегущие цифры, - А смысл? Попасть в книгу рекордов Гиннеса? «Турбо-планер» по форме похож на уменьшенную копию 4-местного лунного шаттла «Taikobao», но он даже не суборбитальный. Типа, игрушка для экстремалов. 
- Вероятно, - заметила Юн Чун, - вы с Лвок вообще не читали приложения.
- Мы что-то такое читали, - возразила Лвок, - но по диагонали, так что… Упс… 
- Горка, – сказал Пири, - потеря горизонтальной скорости и скачок вертикальной.
- Переход к баллистическому полету в невесомости, - уточнила Фэй Лани, - Минута безопасной имитации космического полета. Этого вполне достаточно для тренинга.
- Пири, ты недооцениваешь сходство с лунным шаттлом, - добавил Гэн Инхэ, - Оно не только внешнее. Тут еще и распределение масс, и направление векторов тяги дюз…   
- Ага, я врубилась! – Лвок кивнула, - Типа, маленький карманный учебный космос.
- Типа, да, - подтвердила Гвэн, - Как я уже говорила, никто из посторонних не должен догадаться. Со стороны, наша активность выглядит, как облеты какой-то патрульной флайки. Не принципиально новой, а просто очередной высотной модели.   

Пири постучал пальцем по своему лбу, а потом поднял этот палец к небу.
- Хэх! У меня в мозге сложилась общая картина! Для тех грузовых беспилотных ракет, которые доставляют элементы робото-фабрики на обратную сторону Луны, тоже есть информационное прикрытие, чтобы никто из посторонних не догадался. Так – нет?
- Верно, - ответил Линси Ли, - Западная буржуазная пропаганда утверждает, что КНР, нарушая договор об ограничении вооружений, проводит тесты межконтинентальных баллистических ракет нового поколения, с активной траекторией в космосе.
- Joder! - Пири хлопнул ладонью по колену, - Я это видел по CNN! Красная китайская ракета, маневрирующая в космосе так, что ПРО янки не успевает ее засечь и убить. 
- Тино! - взволнованно произнесла Гвэн в микрофон, - Безопасная минута истекла. Ты слышишь? Включай тягу! Тебе пора гасить минусовую вертикальную скорость!

Возникла пауза. Все молча смотрели, как на экране бегут цифры. Потом загорелось красное окошко: «Рискованная скорость потери высоты». После этого, из динамика раздался веселый голос лейтенанта Кабреро.
- Hei foa! Все ОК! Я просто отрабатываю учебную ситуацию «отказ движка». Так что ситуация штатная. Приветствуется догадливость. Принимаются рекомендации. Ага!   
- Тино, лучше не надо, - сказала Фэй Лани в микрофон, - Есть шаги программы…
- Я решил перескочить через пару ступенек, - перебил голос из динамика, - Решение принято, так что давайте, сосредоточьтесь на мониторинге и рекомендациях.

Снова пауза. Красное окошко на экране. Турбо-планер терял полкилометра высоты в секунду. Он свободно падал из стратосферы… Фэй Лани резко вытерла пот со лба и наклонилась к микрофону.   
- ОК, командир. Отрабатываем учебную аварию. Прими рекомендуемые параметры…
- Готов, - лаконично отозвался голос Тино из динамика…

…Лвок сделала несколько шагов в сторону и поманила Пири за собой. Он кивнул и переместился к ней. Они переглянулись. И Лвок сделала характерный жест, вращая опущенной вниз правой ладонью. Пири снова кивнул. Эта пара не была пилотами – профессионалами, но обладала отличной интуицией. Они мгновенно догадались, что авария не учебная. Лейтенант Кабреро падал из-за реального отказа двигателя…



Этот же время, 500 миль южнее. Многосторонне-спорные острова Спратли (Наньша). Юго-восточный сектор. Точка «Half Moon Shoal» (она же: Лагуна Бай-Транг).

Острова Спратли – 437 мельчайших островков и рифов, не считая рыбных банок и отмелей, на 300-мильном пятне акватории Южно-Китайского моря, между Китаем, Филиппинами, Борнео и Вьетнамом, находились в споре с середины XIX века. Из количества «точек» и числа претендентов (каковыми были решительно все страны, имеющие побережья в этой акватории), следовало, что соглашение о демаркации принципиально недостижимо. Единственное, что тут можно сделать, это принять рациональные меры, чтобы не подраться из-за какого-нибудь миниатюрного рифа.

Одной из таких мер стало Каролинское соглашение 11-го года Хартии, по которому правительства Китая, Вьетнама и Филиппин подарили Меганезии лагуну Бай-Транг (совершенно бесполезную для всех остальных спорщиков) в обмен на то, что база меганезийской авиа-разведки возьмется за объективный мониторинг обстановки в интересах трех названных правительств. Сделка оказалась выгодна всем сторонам.

Неочевидной была только выгода меганезийцев, поскольку Бай-Транг, лежащая в ста милях к северу от малайского Борнео и в полста милях к востоку от филиппинского Палавана, представляла собой лагуну три мили в длину и полторы в ширину, но без, собственно, атолла. В смысле, атолл существовал, но подводный, и лишь несколько коралловых «рогов» появлялись на поверхности во время отлива. Впрочем, даже они перестали появляться на виду – теперь над этими участками возвышались три яруса изящных металлических платформ, издалека напоминающих каркас для ступенчатой пирамиды ацтеков (как в голливудской декорации к фильму об античной Мексике). А меганезийская выгода состояла в соблюдении своих обязательств по Каролинскому соглашения. Двойной авиационно-патрульный учебный взвод  - полста курсантов - тренировались в зоне «мягкого конфликта». Это было содержательно и азартно, и это приносило опыт, который потом мог успешно применяться в «жестких» ситуациях. Существовала и еще одна выгода: Бай-Транг был удачным местом для неформальных  встреч офицеров INDEMI с представителями ряда структур из близлежащих стран.

Итак, 13-го октября, в середине дня, под брезентовым навесом на одном их длинных служебных пирсов платформы авиабазы Бай-Транг, пили кофе два персонажа. Один – весьма пожилой, худощавый, но крепкий метис, одетый в широкие яркие багамские шорты, широкополую колониальную шляпу, и расшитую орнаментом мексиканскую жилетку на голое тело. Второй – чистокровный малаец в аккуратном белом костюме и темной рубашке, при кремовом галстуке с алмазной булавкой.
- Не следует так нервничать, уважаемый Сембен, - сказал первый, закуривая толстую фиджийскую сигару, - ситуация от этого не изменится. Она объективна.
- Нет, мистер Лаполо! – возразил Умран Сембен (советник департамента внешних сношений Малайзии), - Нет! Не объективна, а подстроена! Я вам доказал: это происки красных китайцев, которые хотят доминировать и в моей стране, и во всех соседних странах, а когда-нибудь они доберутся и до вашей страны, мистер Лаполо! Красные китайцы натравливают индонезийцев и филиппинцев на наш север Борнео, чтобы под шумок захватить контроль над западной, континентальной частью Малайзии.
- Вы это не доказали, уважаемый Сембен, - ответил Жерар Лаполо, - Вы привели ряд аргументов в пользу своей версии, и не более. От того, верна данная версия, или нет, ситуация не меняется. То ли спонтанно, то ли под воздействием красного китайского умысла, сложилась игровая позиция. Надо оценить перспективы того или иного хода, отбросив бессмысленный вопрос о чьей-то виновности. Какой ход предлагаете вы?

Малаец на несколько секунд задумался, взвешивая слова, и отчеканил:
- Дайте нам оружие, аналогичное тому, что вы дали японцам. Мы хорошо заплатим. 
- Так, - произнес шеф INDEMI, - Начнем с того, что правительственные структуры  Меганезии оружие японцам не давали. Возможно, оружие продало какое-то бизнес-партнерство, но это его дело. Во-вторых, роботизированное минирование японской акватории оказалось палкой о двух концах. Да, манчжурский флот застрял…
- Китайский флот, -  перебил, Сембен, - давайте называть все своими именами.
- ОК. Китайский флот застрял на рубеже 31-й параллели. Но порты Японии при этом оказались блокированы, и правительство Токио, перед лицом разрушения экономики, вынуждено будет пойти на пакт, условия которого вам, я думаю, уже известны.      
- Да, - малаец кивнул, - Они согласятся с потерей всех своих островов до 30-й широты включительно, а также, отдадут остров Цусима в южных воротах Японского моря. Им придется, кроме того, признать партию «Красных айнов» на Хоккайдо. Но основные японские территории удалось спасти от оккупации, и это достойный результат.
- Половина граждан Японии считает иначе, но это не важно. В любом случае, сделка, которую вы предлагаете, убыточна для нас, сколько бы вы не заплатили. Если принять изложенную вами версию, то на другой чаше весов - ухудшение отношений с Китаем.
- В случае с Японией, вы не побоялись этого, - возразил малайский советник.
- В случае с Японией, уважаемый Сембен, действовало частное бизнес-партнерство.
- Хорошо. Мы тоже согласны строить отношения с частным бизнес-партнерством.

Жерар Лаполо пару раз пыхнул сигарой, прежде чем ответить.
- Это вариант. Но вам надо разговаривать не со мной, а с доктором Джугэ Ляном.
- Вы шутите?! – Возмутился Умран Сембен, - Упомянутый вами Лян, во-первых, криминальный деятель, а во-вторых, он китаец!
- Извините, уважаемый Сембен, - ответил шеф INDEMI, но в вашей стране каждый четвертый житель - этнический китаец. Собственно, именно этнические китайцы, и, возможно, этнические индусы, которых, правда, в несколько раз меньше, построили относительное экономическое благополучие вашей страны. Ясно, что именно с ними предпочитают иметь дело наши бизнесмены, работающие в малазийском регионе. 
- Бизнесмены предпочитают иметь дело с тем, кто платит деньги, - резонно заметил малазийский советник, - А деньги будет платить наше правительство.
- Тогда в чем проблема? - поинтересовался Лаполо, - В Меганезии можно приобрести системы вооружения, подходящие к вашему случаю. Если для вас уровень свободы нашего рынка недостаточен, или вы ищете наиболее дешевые системы, то рядом есть рынок Папуасского Фриюниона. 

Умран Сембен вздохнул и медленно покачал головой.
- Мистер Лаполо, вы не понимаете проблемы, или делаете вид, что не понимаете?
- А вы, уважаемый Сембен, уверены, что понимаете эту проблему? - поинтересовался меганезиец, - И, если да, то как именно вы ее понимаете?   
- Проблема, - сказал малазийский советник, - в иррациональной ненависти к исламу и мусульманам и в вашей стране, и во Фриюнионе тоже. Ваши люди игнорируют такие реальные явления, как социальный и технический прогресс в нашей стране, и смотрят только на формальность, на то, что ислам в Малайзии, это государственная религия.
- Очень жаль, - констатировал Лаполо, - что вы так это понимаете. Вы акцентировали внимание только на закупке массы асимметричного оружия, которое, как вам кажется, может волшебным образом спасти вашу территорию от распила между соседями. Вы рассуждаете о том, что в странах Биокеании вам бы могли продать это оружие, но вот неприятность: в этих странах с вами не желают иметь дело из-за ислама. Там не верят сказкам о том, что государственный ислам в Малайзии это просто формальность. 
- Вы тоже предубеждены против ислама, - заметил Сембен.    

Лаполо снова пыхнул сигарой и изобразил на лице нейтральную улыбку.
- Я просто делаю свою работу. Организация Исламская Конференция, и еще несколько  структур того же типа, это объективный источник угрозы для  граждан моей страны. Я работаю над нейтрализацией этой угрозы. Непредубежденно. Тут ничего личного. Но, вернемся к вопросу оружия. История о том, как сто героических самураев с помощью волшебных сюрикенов остановили миллиардную орду китайцев на рубеже Священной Земли Ямато, это - для любителей телесериалов. В жизни таких чудес не происходит. Китайско-манчжурский флот вторжения был остановлен совсем другим фактором. 
- Что это за фактор? – быстро спросил малазийский советник.
- Это… - произнес Лаполо, - фактор, способный остановить китайское вторжение.
- Да, да, - Сембен кивнул, - я понимаю, китайцы остановились, значит, какой-то фактор оказался сильнее их. Я догадываюсь, о чем идет речь, и мы могли бы договориться о соразмерной цене. Об очень высокой цене. Наша страна имеет ресурсы, и у нас есть финансовая помощь. Называйте цифру, мистер Лаполо.
- О чем вы подумали? – спросил меганезиец.
- О ядерном оружии, разумеется, - ответил Сембен, - Вы ведь это имели в виду.

Возникла длинная пауза, в течение которой на лице малазийского советника держалось выражение напряженного ожидания. Жерар Лаполо равнодушно  пожал плечами.
- Ядерное оружие, если вы его купите, остановит Красный Китай, но не поможет вам.
- Вы говорите загадками, - заметил малаец.
- Нет, уважаемый Сембен. Тут все просто. Исламский султанат с ядерным арсеналом в оперативной близости от Биокеании - это слишком большой риск. Если такая ситуация начнет складываться, то ядерное оружие применит третья сторона, и султанат станет территорией, экологически неинтересной для КНР. Я объясняю так подробно, чтобы предотвратить трагическую ошибку некоторых ваших руководителей.   

Малазийский советник хотел что-то возразить, но Жерар Лаполо резко вскинул вверх правую ладонь, давая понять, что еще не договорил.
- Вы намерены напомнить, что Малайзия - не исламский султанат аравийского типа, а конституционная монархия по образцу Британии… Я вижу: вы кивнули. Так вот. Это сказки для туристов. Реальность такова, что в Федерации Малайзия 16 территорий, из которых 9 - исламские султанаты. Два султаната объявили джихад Мегагнезии 13 лет назад, Папуа – полтора года назад и всему Фриюниону – в марте текущего года. Мне непонятно, как эти военные игры допускаются в рамках федерации, но таковы факты: правительства двух штатов Малайзии объявили войну моей стране. Это понятно?
- Мистер Лаполо, - сказал Сембен, досадливо поморщившись, - этот джихад - простая формальность, необходимая чтобы получить финансовую помощь из Аравии и Ирана. Реальных военных действий наши султаны не планировали, и вы это знаете. 
- Я знаю, - подтвердил шеф INDEMI, - но, как я могу доказать это нашему Верховному суду? Судьи смотрят ваше TV, и наблюдают официально признанного в вашей стране исламского правителя, который с балкона своего дворца выкрикивает определенные лозунги, а скопление ваших граждан, это подхватывает. Естественно, меня вызывают в Верховный суд, дают мне соответствующую приказ, и что я должен делать? 
- Если проблема только в этом, Мистер Лаполо, то я могу передать вам документы, из которых следует, что наши султаны получают определенные суммы из Эмиратов и эти суммы тратятся на мирные цели, а не на подготовку атаки против вашей страны.

Жерар Лаполо вздохнул и выразительно развел руками.
- Есть сайберская поговорка: «кто девушку ужинает, тот ее и танцует». Судьи скажут: «Браво, сен полковник! Вы дали нам недостающую info. Теперь мы точно знаем: эти султаны – наемники наших врагов. Мы примем решение в соответствии с Хартией».
- Какое решение? – спросил советник.
- Не знаю, - Лаполо пожал плечами, - Но точно не о помощи вашему правительству. Конечно, если бы я мог сказать судьям: «Леди и джентльмены! Я прошу учесть что Малайзия – это конфедерация, менее структурированная, чем наша Конфедерация Меганезия. У нас существует общая Великая Хартия, а в Малайзии разные автономии  живут по разным правилам. Исламский экстремизм характерен только для нескольких автономий, а остальные скорее могут быть нашими друзьями, чем врагами»… 

Шеф INDEMI оборвал свою реплику, и принялся раскуривать потухшую сигару.
- Но, Малайзия – это федерация, а не конфедерация, - заметил Сембен, после паузы.
- Это лексическое недоразумение, - ответил Лаполо, - мешает вам получить фактор, который в значительной мере оградил бы вас от агрессивной активности соседей.
- Правильно ли я понимаю, - осторожно произнес малазийский советник, - что, если Малайзия станет конфедерацией, то правительства автономных штатов, которые не являются султанатами, могут рассчитывать на вашу военно-техническую помощь?
- Не совсем правильно, уважаемый Сембен. Вы фетишизируете оружейный аспект проблемы, а в реальности это вторично. Первичны тренды экономической стратегии игроков, присутствующих на политическом поле. Фактор, который вызовет смещение этих трендов – вот что вам нужно. А оружие… Оно приложится обычным образом.   

Умран Сембен вытер лимонно-желтым платком пот со лба, ослабил узел галстука и расстегнул верхнюю пуговицу рубашки.
- Не окажется ли наше правительство капитаном без корабля? У нас есть лишь три территории с прямым управлением: Куала-Лумпур, затем Путраджая - фактически пригород Лумпура, и острова Лабуан рядом с Борнео, напротив бывшего Брунея. Все прочие территории превратятся в независимые страны, и кто гарантирует, что они останутся в орбите Лумпура, а не разорвут связи с конфедеративным центром?
- Никто, - ответил шеф INDEMI, - здесь все будет зависеть от разумности политики Лумпура. Но сейчас ситуация гораздо хуже. Вы близки к тому, чтобы потерять все. Смотрите на вещи реально. При синхронной атаке индонезийских и филиппинских корпусов быстрого развертывания против Северного Борнео, с участием внутренней вооруженной даякской и этнически-филиппинской оппозиции, вы мигом потеряете Саравак, Сабах и Лабуан. Ваша армия окажется деморализована потерей восточной территории, и тогда ваши западные территории начнут рвать все, кому не лень. КНР позволит флотам Индии и Таиланда отгрызть по кусочку, а затем введет войска в Малаккскую Малайзию для защиты этнических китайцев. И население встретит их цветами. Люди обрадуются тому, что это, какой-никакой, а порядок.
- Вы на меня давите, - пробурчал Сембен.
- При чем тут я? - Жерар Лаполо выразительно поднял брови, изображая искреннее удивление, - Я лишь вкратце пересказал вам доклад вашего генштаба. Вы, конечно, прочли это перед нашей встречей. Кстати, там написано еще, что ждать помощи от союзников из региона Персидского залива бессмысленно. Любой их воздушный или морской транспорт будет засечен патрулями Терра-Илои на 70-м меридиане, и падет жертвой какой-нибудь индийской, китайской, индонезийской или папуасской ракеты. Индийский океан большой, попробуй, найди, кто стрелял… В общем, ваша встреча с представителем Меганезии вызвана тем, что вам больше не к кому обратиться… 

Малазийский советник в ярости ударил кулаком по дюралевому настилу пирса.
- Вам нравится смаковать это? Зачем вы согласились на эту встречу?       
- Вот! - произнес Лаполо, - Сейчас вы ведете себя не как чиновник, а как гордый и независимый человек. Но, вы не дослушали. У вас в исламе есть термин: «maktub». Британцы называют это «fortune». Мы, канаки, говорим «te Paoro». 
- Что вы такое говорите? – удивленно спросил Сембен.
- Я рассуждаю о цепи событий, которая привела вас туда, где вам готовы помочь не из денежной или политической выгоды, а просто по-добрососедски. Мы же соседи, так? 
- Я не понимаю, мистер Лаполо... Что значит, не из выгоды?
- Выгода, разумеется, есть, - уточнил меганезиец, - Она заключается просто в том, что взаимопомощь, раньше или позже, так или иначе, приносит пользу. Вы согласны?
- В политике обычно другие мерки, - не очень уверенно ответил малаец, - И, я пока не понимаю, как именно вы готовы нам помочь.
- Мы начали, - напомнил Лаполо, - с некого фактора, который решает вашу проблему путем использования естественного хода вещей, после того, как политическая система Малайзии будет официально объявлена не федеративной, а конфедеративной. 
- Мне трудно поверить, - сказал Сембен, - что какая-то политическая декларация, без вооруженной силы, остановит индонезийцев и филиппинцев, а тем более – китайцев.

Лаполо несколько раз утвердительно кивнул в знак полного согласия.
- Агрессора остановит вооруженная сила. А декларация новой политической системы создаст эту силу. Точнее, направит против агрессора некие уже существующие силы. 
- Я начинаю понимать ход вашей мысли, мистер Лаполо. Вы предлагаете сделать так, чтобы боевики-сепаратисты обратили оружие против наших агрессивных соседей?
- Это упрощенный подход к одному из элементов предлагаемой стратегии, - ответил Лаполо, - любая серьезная стратегия должна быть многослойной, чтобы один слой цеплялся за другой, другой – за третий, и тогда противник запутается в этой сети.
- А-а, - задумчиво произнес малазийский советник, - Но такую сложную стратегию придется долго разрабатывать, а времени очень мало.
- Времени достаточно, если не терять его попусту, а сразу начать… - в этот момент в кармане жилетки Лаполо запищал мобайл. Он вынул трубку и прижал к уху, - …Да, я слушаю… Как это произошло?.. Ясно… Немедленно свяжись с экспертами «Kiribati Concorde»… Не тащи их на базу. Пусть работают дистанционно… Я сам поговорю с партнерами. И я жду предварительного заключения экспертов. Отбой.   

Умран Сембен с интересом следил за выражением лица меганезийского разведчика в процессе этого разговора, и когда тот убрал трубку, поинтересовался.
- У вас какие-то серьезные неприятности?
- Нет, ничего особенного. Типичный случай отказа новой патрульной техники. Наши авиастроительные компании в погоне за выгодными подрядами, подписываются под безумно короткими сроками, а потом выдают нам недоработанные машины.
- В нашей системе та же история, - сообщил малаец.
- Думаю, - сказал Лаполо, - это везде так. История, старая, как мир… Итак, мы с вами остановились на том, что нельзя терять время. Надо действовать немедленно.



Атолл Донг-Ша. Это же время.

Ярко-оранжевый летный комбинезон безопасности на лейтенанте Тино Кабреро был расстегнут примерно до пупа. Лейтенант сидел на искусственном берегу «китайской фрикадельки», держа в левой руке зажженную сигару, а в правой - плоскую фляжку с «зеленухой» (называемой также «канакским абсентом»). На площадке в пяти шагах от него, Пири и Лвок разбирали корму турбо-планера (самого простого, безопасного и экологичного учебно-пилотажного космический корабля в истории), чтобы извлечь злокозненный блок ракетного двигателя, и по видеосвязи продемонстрировать его экспертам партнерства «Kiribati Concorde» (MNZ, Тарава, округ Вест-Кирибати). Суб-лейтенант Гвэн Нахара, нахлобучив на себя широкополую шляпу – «вьетнамку» (для экранирования слепящего послеполуденного солнца) и положив перед собой ноутбук, валялась на циновке попой кверху, и сочиняла «Рапорт о критическом происшествии, выразившемся в невозможности запуска ракетного двигателя после штатного маневра «горка» на высоте 32000 метров, и об аварийной посадке в безмоторном режиме».

Напротив открытых ворот ангара была установлена плитка, на плитке – алюминиевый котелок, а в котелке – суп-пюре в начальной стадии приготовления. Юн Чун вспомнив практику в дядином кафе в Тян-Яхайцзяо, на севере острова Хайнань, решила сделать неординарное блюдо к обеду. Старший лейтенант Линси Ли, не зная, чем себя занять, бродил между ангаром и турбо-планером. Фэй Лани и Кэн Инхэ сидели на длинном контейнере под навесом и молча листали «Приложение F-01-27 к программе». То, что турбо-планер был тайваньской разработкой, явно добавляло им неприятных эмоций.

…Блок ракетного двигателя турбо-планера, напоминал 6-дюймовый боеприпас для безоткатного орудия. Толстый кабель электропитания, другой, плоский кабель для сигналов управления, и два гибких шланга (для топлива и для окислителя) уже были отсоединены, и Пири, потыкав в несколько точек тестером, объявил:      
- По ходу, foa, подключение ОК. Сдохло что-то в потрохах.
- У меня сразу было недоверие к этой балде, - добавила Лвок, - Что-то во всем этом интуитивно представляется кривым и неродным, вот что я вам скажу. 
- Типа, гвоздь не от той стенки? – спросил Пири.
- Ну… - Лвок заглянула в опустевшее гнездо от блока, - …Как бы, там должен стоять другой dick. А туда запихнули этот китайский примус. Я ничего не хочу сказать про китайскую технику, но поймите меня правильно. Машинка тайваньская, а экспертов назначают из «Kiribati Concorde». Это ведь не просто так, а?
- Я сейчас посмотрю, - отозвалась Гвэн.
- Что ты посмотришь? – хрипловато произнес лейтенант Кабреро.
- Есть ли что-нибудь похожее в ассортименте «Kiribati Concorde», - пояснила она.

Лвок вытерла ладони тряпкой и подошла к тайваньцам.
- Ребята, во-первых, прекращайте страдать. Главное: все живы, у всех руки-ноги не оторваны, и головы на месте. Во-вторых, что вы знаете про историю этой машинки?   
- Я уже рассказывал перед стартом, - напомнил Кэн Инхэ, - Это тайваньская модель прошлого года для американских ракетных гонок. Ее модернизировали.
- Да, я помню, - Лвок кивнула, - А чем эта модель была раньше? 
- В каком смысле? - удивилась Фэй Лани.
- Ну, в смысле, откуда взялся дизайн планера? Он оригинальный или тыренный?
- Скорее, второе, - признал Кэн, - Знаешь, ракетные гонщики рыщут по всему миру в поисках перспективных планеров. Мощность ограничена по условиям гонок, и очень многое зависит от конфигурации. Можно прочесть об этом подробнее на их сайте.
- Я уже нашла на сайте «Kiribati Concorde», - сообщила Гвэн, и ткнула значок «print»

********************************
«Kiribati Concorde». История машин high-altitude light-supersonic серии «Kongo».

Летом 1928-го года по евро-стилю, германский авиаинженер Алекс Липпиш построил любительский ракетоплан по схеме «canard» с ракетным движком: первый, предельно простой пилотируемый реактивный ЛА в истории. За следующие сто лет появился ряд машин с похожей схемой. В конце 22-го года Хартии мастер-пилот Герхард Штаубе, работавший министром ВВС в Шонао-Ка (Конго-Заир) и инженером в семейной фирме «Retiair» (атолл Арораэ, Вест-Кирибати), построил флайку «Kongo Duck», практически вернувшись к исходной конфигурации Липпиша. Эта машина стала «лабораторной птичкой» серии высотных ЛА ВВС Шонао с ракетными движками Штаубе и с ультра-импеллерными движками Штаубе-Тетиэво. В феврале 23-го Штаубе переехал к семье на Арораэ, и учредил партнерство «Kiribati Concorde» с группой «Kanaka-Sky» (Бутаритари, Вест-Кирибати). Сверхзвуковые «Kongo Trainer» и «Kongo Bee» партнерства «Kiribati Concorde» получили блестящие отзывы пилотов легких транспортов. На американских гонках ракетопланов в ноябре 23-го тайваньские спортсмены выиграли бронзовый кубок на оригинальной спортивной версии «Kongo Duck», построенной авиа-инженерами островного Китая. В августе 24-го «Kiribati Concorde» начало производство учебно-боевых машин «Kongo Flash» для ВВС Мадагаскара, Филиппин и Гондураса. 
********************************

Тино Кабреро сделал еще глоток «зеленухи», вытер губы ладонью, завинтил пробку, бросил фляжку Пири и спокойно сообщил.
- У этой флайки классный планер. Иначе бы мне allez. Но движок, по ходу, говно. Я реально удивлен. Герх Штаубе, это мастер. Он никогда бы такое не санкционировал. 
- Вот и я говорю: движок не родной, - согласилась Лвок.
- Гвэн, посмотри, какой движок был у тайваньских гонщиков, - попросил Тино.
- Минутку… - суб-лейтенант пошлепала пальцами по клавиатуре, - Вот, все известно. Агрегат германской фирмы «Jet-Hund», ЖРД однокомпонентный, на гидразине.
- А тут, - сказал Пири, рассматривая извлеченный блок, - движок тайваньской фирмы «Wama motors», двухкомпонентный ЖРД: спирт и перекись водорода.
- Сейчас глянем… - Гвэн снова пошлепала по клавиатуре, - …Ага, вот оно: «WAMA» (Warfare Allied Military Aviation). Аккредитованный подрядчик Минобороны.
- У меня больше нет вопросов, - констатировал Тино, - Это эффект фатальной потери качества за счет испарения денег в военной индустрии стран ЮВА. Короче: просим экспертов, чтобы они подобрали к турбо-планеру нормальный движок, а что у этого агрегата умерло в потрохах, меня не гребет. На нем мы летать не будем, по-любому.

Старший лейтенант Линси Ли перестал бродить туда-сюда, остановился почти точно между ангаром и турбо-планером, и спросил:
- Тино, а что теперь будет с программой работ?
- Конкретно теперь будет изучение теории, вероятно два дня. Дружно читаем книжки, остальное время – пинаем балду и занимаемся физкультурой. А потом нам привезут нормальные движки, и летаем дальше. Кстати… - лейтенант Кабреро резко изменил спокойный тон на металлически-официальный, - …младший лейтенант Фэй Лани!
- Да, командир! – отозвалась тайваньская китаянка.
- …Вам объявляется благодарность за грамотные рекомендации по пилотированию аварийного летательного дивайса и, фактически, за спасение ценного командирского организма… Вот… - Тино снова перешел на обычный тон, - Фэй, объясни мне, куда отправлять сообщение, чтобы в вашем штабе тебе это впечатали в личный файл.      
- Спасибо, - сказала она, - Если ты включишь это в текущий рапорт, то будет вполне достаточно. А можно, я посмотрю подробнее info про «Kiribati Concorde»?
- Aita pe-a, - сказал он, - Рабочий день закончен, все могут пинать балду, кроме Пири и Лвок, которые помогут мне закатить турбо-планер в ангар, и тоже могут пинать балду.
- Фэй, двигай сюда, - Гвэн махнула тайваньке ладошкой, - У меня на ноутбуке уже все открыто. Что ты хотела посмотреть про эту лавку?
- Ну… Я отметила для себя про поставки Филиппинам. Просто, интересно.
- Это в разделе «News» , - сказала Гвэн и ткнула пальцем в меню на экране.

********************************
13 октября. «Kiribati Concorde» - первая поставка для ВВС Филиппин.

300 филиппинских пилотов корпуса быстрого реагирования вернулись домой после прохождения годичной программы тренингов на полигоне Пиерауроу (округ Палау). Пилоты прибыли на авиабазу БР-ВВС Филиппин на острове Кухор на учебно-боевых флаерах «Kongo Flash». По новой договоренности между правительством Филиппин, партнерство «Kiribati Concorde» передает первую партию этих машин с отсрочкой расчетов. «Это замечательная взаимовыгодная сделка, - сказал прессе топ-менеджер партнерства Латаки Бикфут, - Наши машины сравнительно недорогие, и с хорошими пилотами они быстро окупают себя, как уже показали боевые действия в Африке».    
********************************

Тайваньский лейтенант Кэн Инхэ сконфуженно почесал макушку.
- Кажется, я пролетел мимо кассы со своим политическим прогнозом.
- Частично пролетел, - уточнил Тино Кабреро, - Ты угадал, что филиппинские пилоты вернутся домой прямо на боевой технике. Но ты ошибся, полагая, что они прилетят с криком: «Все, блин, руки вверх! Это налет! Точнее, это Алюминиевая революция!».
- А я вот не поняла, - сказала Юн Чун, помешивая нечто булькающее в котелке, - что значит выражение «они быстро окупают себя» применительно к боевым самолетам?
- То и значит, - ответила Лвок, - если ты на этой боевой технике что-то отхарила, то получился доход. Вычитаем цену техники, и получаем прибыль. Типа, бухгалтерия.



21.Кастанеда. Икстлан – страна чудес.
Дата/Время: 14-15.10.24 года Хартии.
Меганезия. Атолл Джонстон
Филиппины. Кухор – Минданао – Сулу.
=======================================
На атолле Джонстон выделяется 3 обитаемых района. Янки-Дамба (искусственные бетонные острова в лагуне у северо-западного края барьера). Шаркбан (место роения дайверов на мелях юго-запада). Икстлан на Онетепупо (т.е. - устричной отмели) в восточном углу лагуны. Икстлан возник из поселка никарагуанских иммигрантов, на исходе 2-й Холодной войны (которая в Латинской Америке была горячей, как и 1-я Холодная война). Компания молодых ребят, не желавших сражаться хрен знает за что против фиг знает кого, проникла на какой-то сухогруз, добралась до Гавайев, а откуда была мгновенно депортирована в первую же страну, согласившуюся ее принять. В Меганезию. Ребят быстро расхватали бизнес-партнерства, которым остро требовались рабочие руки, а на Онетепупо осели три брата: Матеос, Маркос и Лукас Кастанеда, решившие устроить туристический бизнес в почти опустевшем поселке. Патрульные бойцы одолжили им некоторую сумму фунтов (Кастанеда-Икстлан – это сильно!). В бизнесе братья не рубили, поэтому, отдались на волю Паоро. «Приезжай, кто хочешь, отдыхай, как умеешь, плати, сколько не жалко, а дашь совет - нальем тебе пива».

Наверное, в любой другой стране братья Кастанеда вылетели бы в трубу, но не здесь. Концептуальная анархия в сочетании со сказочной дешевизной и магической аурой, привела к тому, что кемпинг «Икстлан» как-то сам собой превратился в симпатичное благоустроенное стойбище студентов, фрилансеров, военных отпускников и кочевых рыбаков. Естественным образом, у братьев Кастанеда появились местные, канакские девушки, и взяли бизнес в свои нежные и ловкие островитянские лапки... Три брата облегченно вздохнули и занялись снабжением кухни устрицами, мидиями и прочими съедобными моллюсками, которых в лагуне было несметное множество…      

Вот такую историю Есано Балалайка рассказала 2-му лейтенанту Феликсу Тринидаду Бенитесу, когда вечером 14-го октября он прилетел на этажерке, лимонно-желтый борт которой украшала ядовито-зеленая надпись «US Hilo-Hawaii – MZ Ixtlan-Johnston». 
- А какие апартаменты ты здесь сняла? – поинтересовался Бенитес, поправляя на плече сумку и с некоторым недоумением обводя взглядом Икстлан, светящийся в темноте психоделическими фигурами разноцветных надувных кактусов размером с небольшие дирижабли, и сверкающий вьющимися на ветру в свете прожекторов вымпелами из металлизированного пластика, вырезанными в форме конопляных листьев.
- Папуасский мини-бунгало, - ответила она, - по местным обычаям, это раза в четыре дороже, чем угол в шатре или в кубрике, но вдвое дешевле, чем micro-flat. Габарит у бунгало примерно пять шагов по диагонали, но bathroom есть, и где упасть тоже есть.
- Ну, пошли? – вопросительно сказал он.
- Так, а я о чем, - согласилась Балалайка.

…И аут. За стеклопластиковыми стенами мини-бунгало со всех сторон играла музыка полдюжины жанров. Жужжали и звенели моторы лодок и пропеллеры флаек, через широкое окно то и дело врывались лучи фар и отблески прожекторов. Наплевать. От раннего утра 11-го до сегодняшнего вечера прошла вечность друг без друга, которую следовало срочно наверстать. И, к середине ночи Бенитесу и Балалайке это, в общем, удалось. Так или иначе, они временно исчерпали эротический потенциал. Потом они сколько-то времени лежали бедро к бедру, и молчали.
- А давай, утром арендуем икстланер? - предложила она.
- Давай. А что это такое?
- Прозрачная пластиковая моторка с тентом. Можно выплыть подальше в лагуну и смотреть на дно. Нырнуть, если там что-то интересное. И поспать, если захочется.   
- Толково, – оценил он, - Только с утра есть одно дело, вроде как пресс-конференция. Понимаешь, когда я был дома, у мамы, меня поймал по телефону один репортер…
- А тебе не влетит от адмиралтейства за такие конференции? – спросила Балалайка?
- В том-то и дело, что наоборот. Мне еще позвонил адмирал Вилли Дэнброк, и сказал: «Давай-ка, парень, объясни этим штатским болтунам, как устроена жизнь»… 


15 октября. Утро. Атолл Джонстон. Янки-Дамба.

…Подержанный, но аккуратный (и даже нарядный) 6-местный «AAI-700» с эмблемой «Discovery Travel» прокатился по бетону ВПП и остановился около одной из длинных светло-серых бетонных коробок с двускатными оцинкованными крышами (памятники периода существования на атолле Джонстон ядерного и химического полигона США). Ближайшую бетонную стену украшал огромный ярко-желтый цветок подсолнечника, нарисованный, вероятно, ручным распылителем «Yankee welcome again!».

Открылась овальная дверца, из салона самолета опустился короткий трап и по нему быстро спустился молодой мужчина англосаксонского типа, в белых шортах, белой рубашке с коротким рукавом и в синей кепке. Следом четверо парней в спортивных костюмах с логотипом «D-T», потащили из самолета пластиковые ящики и чехлы со съемочным оборудованием. Со стороны бетонного строения-коробки к компании направился типичный меганезийский полисмен (камуфляжная униформа, пистолет-пулемет, портативный коммуникатор-видеокамера и улыбка до ушей).   
- Aloha oe! Я - сержант Че Довук. А вы Барнум Гарднер с командой, так?
- Да, - мужчина в белой рубашке кивнул, - Офицер, если вы позволите, то наши парни сначала выгрузят барахло, а уж потом предъявят бумаги.
- Не беспокойтесь об этом, - Довук махнул рукой, - Просто, один взгляд на мою камеру для face-control, и все. Давайте по очереди. Пилот – первый. Появитесь, пожалуйста из кабины… Все, порядок. И отгоните свою флайку с ВПП на вон ту площадку… Так… А теперь, остальные. Раз, два, три, четыре… Готово! Welcome to Meganezia.   

Сержант помахал ладонью, и отправился по каким-то своим делам. А Барнум Гарднер, убедившись, что оператор уже распаковал и включил TV-камеру, сделал ему жест типа «щелчок клешни» большим и указательным пальцем. В смысле – погнали в эфир.

15 октября. «Discovery Travel». Барнум Гарднер.
Прямой репортаж с атолла Джонстон, Меганезия.   
Доброе утро, зрители D-T! Я на атолле Джонстон, это менее, чем в 500 милях к югу от атолла Канемилохаи, который в центре американской Гавайской цепи, и в 700 милях к западу и юго-западу от Больших Гавайев. Сейчас я стою на искусственном бетонном острове, площадью два с половиной квадратных километра, построенном в разгар 1-й Холодной войны по заказу Пентагона. Это – единственный крупный участок суши на Джонстоне, при том, что лагуна этого атолла занимает 130 квадратных километров, а рифовый барьер вокруг нее имеет периметр около 60 километров. Сейчас Блэйк, наш оператор, показывает ближайшую часть барьера. Она выглядит, как широкая отмель. Лагуна Джонстона мелководная, два - три человеческих роста в глубину. Поэтому… Смотрите, Блэйк показывает типичные меганезийские атолловые постройки – легкие бамбуковые платформы, поднятые над водой на ножках… А дальше – тоже типичная меганезийская инсталляция, но уже плавучая, из маленьких катамаранов и надувных рафтов. На молодежном сленге это называется «puzzle-party». Такая морская тусовка.    

Атолл Джонстон уже 20 лет принадлежит Меганезии, как естественное продолжение архипелага Лайн, тянущегося с юго-востока, на 2000 миль, от бывшей Французской Полинезии. До ближайших атоллов Лайн – Кингман и Пальмира отсюда почти так же далеко, как до Больших Гавайев. По другую сторону, с запада-юго-запада находятся Маршалловы острова, в том направлении летают этажерки в Папуа. С юго-запада лежат атоллы Вест-Кирибати, через которые летают этажерки в Австралию… Блэйк как раз показывает приводнение этажерки. Собственно, это такие летающие лодки, которые в Меганезии играют роль воздушных мини-автобусов и маршрутных такси… Смотрите! Блэйк поймал в камеру уникальную для Меганезии сцену. Полисмен доброжелательно общается с мусульманином, который, к тому же вооружен винтовкой. Вы удивлены?      

Конечно, удивлены. В Меганезии человек, одетый таким образом, даже без винтовки, мгновенно вызывает у полиции хватательный рефлекс, а вооруженный мусульманин рискует быть застреленным на месте. Доктор Наби Алнури, известный политолог из университета Карнеги, Пенсильвания, однажды прилетел на меганезийский атолл Фаннинг, популярный у наших туристов и вышел из отеля, одевшись в мусульманском стиле. Потом он опубликовал статью, где пишет (я цитирую) «Мне показалось, что я провалился в прошлое, в Джорджию эпохи расизма». Конечно, то, что доктор Алнури - афроамериканец, не имело никакого значения. Фокус в здешнем отношении к исламу.

Почему же полисмен поступает совсем не по стандарту? Ответ: человек, похожий на мусульманина с винтовкой и черной повязкой, закрывающей большую часть лица, это инструктор спецслужбы. Он сыграет роль джихад-мена в тренинге для резервистов меганезийских патрульных отрядов. Бывший американский военный городок атолла Джонстон хорошо имитирует кусочек городского ландшафта в припортовом районе, поэтому тут часто проводятся антитеррористические тренинги с военно-спортивным соревнованием. Туристы могут не только посмотреть некоторые соревнования, но и  попробовать себя в той или иной роли. Оружие тут как в мягком пэйнтболе, и риск получить травму не выше, чем в других спортивных играх на свежем воздухе.   

До начала открытых соревнований еще много времени, и мы успеем посмотреть ряд достопримечательностей Джонстона и встретиться с интересными людьми. Сейчас мы переедем на катере с северо-запада лагуны в восточный угол, в кемпинг «Икстлан». Он виден отсюда, как скопление цветных блесток вдалеке. До него около девяти миль. 


15 октября. Утро (продолжение). Атолл Джонстон. Икстлан.

В лучах яркого солнца, кемпинг напоминал скопление бобровых хаток, построенных неадекватной морской разновидностью бобров из неликвидов военно-космической техники, и ярко украшенных к важному бобровому национальному празднику. Легкий северо-восточный пассат трепал серебристые ганджубасные вымпелы, пуская во все стороны солнечные зайчики, и играл небольшими пузатыми дирижаблями-кактусами.    

Под внушительным зеленым пластиковым пупырчатым навесом, выгнутым вверх, как парус, надуваемый устойчиво-сильным ветром, существовал шведский стол. На ярко-оранжевом плакате около стойки бара, синими буквами были начертаны такие слова:    

«Foa! Не будьте жадинами! Если пришли жрать, то бросьте десятку в кассовый бокс, который у стойки. А если реально много жрете, то бросьте двадцатку с рыла. Ну, не обеднеете, e-oe? И после себя сгребите трэш со стола в трэш-пак, который рядом. Это плевое дело, ага? Заранее спасибо. Икиорани Кастанеда, ведьма-завхоз Икстлана».

Над стойкой висел огромный гибкий телеэкран, настроенный так, что цвета на нем получались откровенно «кислотной» яркости и насыщенности. Канал, конечно, был включен свой, местный, с соответствующей подачей репортерского материала.
- Тут, по-моему, никакой травки не надо, - высказал свое веское мнение лейтенант Бенитес, - дури и так хватает.
- В том-то и дело, Тринидад, - ответила Балалайка, - Я тут пятый день, а ни одного реально укуренного чела не видела. Так, иногда пыхнут для настроения, но это не считается. Один авторитетный растаман про это написал: «Во вселенной, созданной замыслом Джа, правильная дурь встроена не в травку, а в мозг разумного существа».

15.10.24. Ixtlan-Line-Info. ILI-Vision.
Картина утреннего куска дня, как мы ее видим.
Привет, глючный мир! Ты еще существуешь? Блин! Это классно! Мы на это даже не надеялись. Думали: ляжем спать, проснемся, а ни фига то и нет. Но, с планетой все в порядке, только на ее политической карте рано утром немного порисовали разными красками. Вот, смотрите, что получилось. Порадуемся за того парня-янки - сенатора в Вашингтоне, который недавно катался в Пекин и потом сказал: «Нашим странам надо быть ближе друг к другу». Реально: теперь от Янки-Окинавы до Красно-Китайских Северных Рюкю - миль 20. С юго-запада и с востока от Окинавы, но подальше - страна Фую-Цин-Чао – Народная Морская Манчжурия. Такой ромб 300 на 2000 миль.

Вы спросите: «Блин, а где Империя Цин-Чао?». А нету. Едва на атолле Улиси просохли чернила на меморандуме, как император Пу Лунг У сказал: «Миссия потомков Хубилая выполнена, и все свободны. Вот вам карта автономных провинций Великой Империи и гребитесь сами с эти счастьем, а я уезжаю на священный остров Бао-Лун, и займусь там медитациями с целью постижением природы Будды»… ****ец, да?          

Если есть страна, то, как бы, нужно правительство. Политологи думали: «Ага! Сейчас президентом этой (уже не имперской, а народной) Цин-Чао станет доктор Го Синрен, известный чел». Но нет. Доктор Го - экономический советник президента, а президент - молодой парень, Домо Сойо, который был олдерменом островка Китаото, недалеко от Иводзимы, к северу от наших Мариан. Президент Домо уже назначил спец-атташе в нескольких регионах. Спец-атташе по нашей терракватории стала Есано Балалайка, которая (как напечатано в info) была оператором логистики на атолле Окинотори.

Есано Балалайка хотела тут же прокомментировать, но подавилась густым супом с кальмарами и бататом… Лейтенант Бенитес начал хлопать подругу ладонью между лопатками, а подруга, откашливаясь, потянула из кармана свой мобайл и… 
- Извините, я вам не помешаю? – спросил молодой мужчина англосаксонского типа, одетый в белые шорты и белую рубашку с коротким рукавом, - Я Барнум Гарднер из «Discovery Travel», мы с вами вчера договаривались о встрече…
- Все ОК, мистер Гарднер, - отреагировал лейтенант, - Маленькая неудача с супом.
- Нет проблем, - сипло подтвердила Балалайка, тут на ее вызов ответили, и она начала трещать на смеси сленгового японского и манчжурского «fuyu interlingua».
- У мисс Есано очень много работы? - предположил репортер «Discovery Travel».
- Да, чертовски много, - подтвердил Бенитес, умоляя всех богов Америки и Океании сделать так, чтобы репортер не знал ни одного из языков «региона желтых морей».

Нетрудно было догадаться, что Балалайка общается с президентом своей страны. С понятным недовольством человека, узнавшего из TV-репортажа, что его (ее) кем-то назначили, она выясняла у Домо Сойо некоторые вопросы. В основном, ее реплики соответствовали по смыслу выражениям: «почему?», «зачем?» и «как?», но перевод с учетом модальности был ближе к: «какого хера?», «на хера?» и «хером что ли?». 

Барнум Гарднер сочувственно покивал головой и спросил.
- А вы, Феликс, приехали в Меганезию отдохнуть?
- Да. У меня отпуск по боевому ранению… Точнее, по приравненной ситуации.
- Я знаю, - репортер кивнул, - По дороге сюда вы проехали большую часть Морской Манчжурии, верно? Как ваши впечатления об этой новой стране, ее людях и обычаях? Действительно ли Цин-Чао это нация, а не просто отторгнутая часть Японии? 
- Ну… - Бенитес пожал плечами, - Мне там понравилось. И это, конечно, не Япония. Отношения между людьми проще. Чем-то то похоже на деревенские Гавайи.
- Понятно, Феликс. А вы общались в основном с этническими японцами?
- Уф! Я общался даже с броневиками-роботами. Вроде маленьких колесных танков.
- Э...? – Гарднер удивленно поднял брови.
- Вот-вот, - Бенитес подмигнул ему, - Я сначала тоже обалдел, когда это увидел. На островке Торишима, куда я доплыл после того, как наш вертолет сбили японцы…   
- А это правда? - перебил репортер, - В смысле, японцы намеренно вас сбили?

Лейтенант Бенитес снова пожал плечами.
- Ну, не знаю. Я не влезал в мозги к тому японцу, который сидел за пультом зенитного автомата, но он всадил в нас очередь, и двоих наших парней не стало. Мне чертовски повезло, и поэтому я жив. Так вот. На островке Торишима у Цин-Чао был контингент полностью из роботов. У нас тоже есть боевые роботы, но наш штаб предпочитает не  использовать их так далеко от операторов и вообще от ближайших людей.
- Теперь ясно, - сказал Гарднер, - Ну, а если говорить о людях в Цин-Чао? Это были в основном этнические японцы, или…
- Или, - ответил Бенитес, - Это были также корейцы, китайцы, меганезийцы, шведы...
- Вы сказали: шведы?
- Да. На Минамитори директор строящейся верфи – швед. А что тут такого?

Барнум Гарднер мгновенно насторожился, как пойнтер, почуявший дичь.
- На Минамитори? Там случилась история с пленными корейцами и меганезийцами…
- Это фигня, - сказал лейтенант, - Канаки летели к мели Наканотори, они купили ее у японцев. Минамитори там по дороге. Манчжуры заподозрили, что те везут японцам оружие. Посадили самолеты, досмотрели, извинились, и канаки полетели дальше.
- Но голые пленники, которых заставляли работать в воде? – возразил репортер.
- Этим ребятам, канакам, - пояснил Бенитес, - было нечего делать, пока досмотр. Они решили помочь северокорейским рабочим. А что голые… Ну, посмотрите вот туда.

В направлении, указанном лейтенантом, компания голых канаков возилась с каким-то гибридом трактора и катера-траулера (вероятно, машиной для сбора устриц и мидий). 
- Да… - озадаченно произнес репортер, - Это канаки. А откуда северные корейцы?
- Корейцев, как я понял, манчжуры выкупили у Пхеньяна. В КНДР странные порядки.    
- Выкупили? А могли их выкупить, чтобы использовать для принудительного труда?
- Нет, - Бенитес покачал головой, - Ну, вы сами подумайте. Половина администрации верфи, это шведы, другая половина - канаки. Какой, к черту, принудительный труд?
- Но в Меганезии же практикуются каторжные работы, - заметил Гарднер.
- Только по суду, Барнум. И то, можно отказаться и просто сидеть в каталажке.

Есано Балалайка договорила по мобайлу, убрала трубку в карман, сделала несколько быстрых  глотков остывшего какао из кружки, и вмешалась в разговор.
- Барнум, что вы гадаете, было или не было? Сегодня на игру прилетит 20 тех самых корейцев с верфи Минамитори, по профсоюзному турне. Они остановятся, конечно, в Икстлане, и вы сможете расспросить их про кандалы, плетки и надсмотрщиков.   
- По профсоюзному турне? – изумился репортер.      
- Да. На верфи скандинавская дирекция, и профсоюз тоже скандинавского типа.
- ОК. Наших зрителей, я думаю, заинтересует мнение северных корейцев. Ведь это настолько закрытая страна, что о жизни там почти ничего не известно. Мисс Есано, а можно задать вам несколько вопросов о политике? Ведь вы спец-атташе…
- Вот, блин!.. В смысле, я хотела сказать, что я спец-атташе по торговле, транспорту и снабжению, а не по политике, но я попробую ответить в общих чертах.

Гарднер продемонстрировал самую искреннюю белозубую улыбку.
- Спасибо, мисс Есано. Первый традиционный вопрос к представителю новой страны: скажите, какая у вас политическая система, и как был выбран президент?
- Ну, система… - она задумалась, - …Обыкновенная. У нас около ста тысяч жителей. Выбрать локальных тосиери несложно, в маленьком городке все на виду. А тосиери собрались и выбрали, кто из них пока займется общими делами. Дальше разберемся. 
- Я приблизительно понял. А социальный строй? Капитализм? Социализм?
- Ну… Свободное предпринимательство, это понятно. Но без обмана. Знаете, как нас достали банковские, страховые и вообще финансовые паразиты, монополии, запреты, лицензии, и бюрократические пирамиды? На вид, вроде бы, свобода и демократия, а копнешь поглубже – и видишь почти ту же систему, что в Северной Корее.
- По-моему, это ты загнула, - заметил Бенитес.
- Может, и загнула, но попробуй, займись в Японии бизнесом, не кланяясь поминутно всяким уродам... Вот, мне нравится, как работают бизнесмены - скандинавы и канаки. Хочется построить похожую систему. Что-то от тех, что-то от этих, а что-то свое. 
- Это не вполне определенно, - заключил Гарднер, - Но, главное, мы поняли, что вы сторонники свободного рынка, а не тоталитарно-коммунистического распределения. Теперь следующий вопрос: у вас большая, но малонаселенная страна. Сможете ли вы сохранить независимость при наличии сильных и не всегда миролюбивых соседей? 
- Ну… - Балалайка сосредоточенно почесала себя за ушами, - Мне кажется, обычно завоевывают тех, кто сам ложится под сильного соседа. А кто готов отбиваться всеми четырьмя копытами, того стараются не трогать. Мы, если что, будем отбиваться.

Американский репортер с некоторым сомнением качнул головой вправо-влево.
- Я не хочу обижать вашу страну, но, по-моему, вы сейчас очень сильно зависите от иностранного капитала. Ведь экономика у вас построена на иностранных компаниях, которые организовали верфи и другие предприятия на вашей территории.
- Это разные компании из разных стран, - ответила она, - Мы выживем, потому, что не расслабимся и не поверим, что нас защитит какой-то добрый дядя. Но, пока на нашей территории делают свой бизнес несколько сильных стран, которые никогда не смогут сговориться и которые не привыкли отступать без боя - мы непобедимы. Мы в клубе с нашими ребятами сто раз это обсуждали, так что у меня это твердо сидит в голове. В политике предают все. Хочешь выжить - полагайся только на себя, подозревай всех и никому не подставляй спину. Тебя никто не пожалеет, поэтому и ты никого не жалей. 
- Это закон джунглей, - заметил Гарднер.
- Это закон жизни, - твердо сказала Балалайка.



Параллельные события на Филиппинах (поясное смещение - минус 4 часа). Перед рассветом. Авиабаза полка быстрого реагирования ВВС на острове Кухор.

Звезды исчезли. Серый горизонт на востоке постепенно превращался в розовый, а сине-черный небосвод становился голубовато-серым. На огромном бетонном поле как будто расположилась на отдых стая гигантских перелетных гусей. И расположилась не как попало, а в математически-правильном порядке построившись в каре по тридцать в шеренге, по десять в колонне и застыв в одинаковых странных позах с расправленными крыльями и вытянутыми вперед шеями. Люди в зелено-бежевой униформе выглядели рядом с ними некрупными и суетливыми существами.

Командир авиаполка легко взобрался на крышу армейского автобуса, выпрямился, огляделся по сторонам и взял в руку микрофон.
- Полк – смирно!... Пилоты! Слушайте боевой приказ! Мы начинаем операцию «Тихий берег». Каждому из вас предстоит выполнить восемь коротких боевых вылетов подряд. Каждая эскадрилья знает свои семь аэродромов для дозаправки и догрузки боеприпасов. Вы выполняли такие серии вылетов на тренингах. Вы справились тогда - справитесь и сейчас. Главный результат будет достигнут в первом вылете, при работе высокоточным оружием большой мощности. Но не менее важно закрепить этот результат работой по вторичным целям и по обозначенным площадям вероятного расположения противника. Первичные цели отмечены радио-маячками, но вторичные цели вы должны будете выбирать сами, так, чтобы причинить противнику максимум потерь в живой силе и материальном ресурсе, и психологически подавить его волю к сопротивлению. Вы должны быть спокойны, предельно собраны, и помнить приемы, которым вас учили. Возможно, вы столкнетесь с очагами сопротивления противника в виде наземных и морских пулеметных или реактивных систем ПВО, либо в воздухе, в виде ЛА того или иного типа. Вы должны быть готовы к этому. Любой подозрительный объект следует уничтожать без колебаний. Пилоты - по машинам! Командиры эскадрилий!...

Триста «гусей», а вернее, штурмовых машин «Kongo-Flash», взлетали с минимальным интервалом по времени, группами по шесть машин, и ложились на курс. Одни – на юг-юго-восток, другие – на юго-запад. Подлетное время для первых (чьи цели лежали на островах архипелага Сулу) – составляло примерно полчаса. Для вторых (летевших к городам запада острова Минданао) – всего четверть часа. С учетом интервала времени вылета, достигался синхронный выход на позиции. Каждая машина несла в брюшке 40 стофунтовых хелексовых бомб с эквивалентом мощности 9 центнеров тротила… Над морем, на востоке, возник ломтик солнца, и сразу раскрасил реальность в яркие цвета. 

…У штурмового пилота быстрого реагирования, порой, бывают странные задания. Ты летишь над теплым синим морем, потом над белым пляжем, где ровные волны рисуют изогнутые светлые линии в полосе прибоя, потом над лесистой равниной, как будто покрытой зеленым пухом (так кажется с высоты), а потом ты видишь прямо по курсу пестрый город. Невысокие аляповатые домики с коричневыми и красными крышами, спускаются по склону холма к спокойному аквамариновому озеру, как стадо каких-то угловатых забавных животных, собравшихся на утренний водопой. Кое-где мелькают автомобильчики - с высоты они кажутся непоседливыми детенышами этих угловатых мультяшных животных. Людей ты, конечно, не видишь, они слишком маленькие… В  остекление кабины встроен экран, так что бортовой компьютер рисует тебе крестики-маркеры прямо на фоне скопления домиков. Теперь надо быстро и точно определить последовательность ударов по целям, и выполнить маршрут «змейка», так, чтобы не помешать работе парней, летящих справа и слева. Некогда любоваться пейзажем… 

…В этих краях многие встают с рассветом. Можно так много успеть за час утренней прохлады… Но не сегодня. Люди недоуменно прислушиваются к странному звуку, похожему то ли на звон, то ли на гудение, а потом замечают в небе серые точки. Эти непонятные точки стремительно разрастаются в крылатые силуэты, и проносятся на небольшой высоте… Люди удивлены, и кто-то даже успевает за оставшиеся две-три секунды что-то сказать. А потом все перекрывает оглушительный грохот, и - будто эксцентричный художник стремительно нарисовал поверх оптимистичной картины «Утренний тропический город» копию полотна «Последний день Помпеи»… 

…Чисто? Чисто! Чисто-чисто. Пошли-пошли. Быстрый обмен репликами в эфире. Эскадрилья – 30 машин – сбросив дюжину сотен бомб, уходит к первому аэродрому дозагрузки. Напряжение атаки спадает. Сейчас можно оглянуться назад, и увидеть за кормой город, затянутый бурой пеленой смеси дыма и пыли, подсвеченной желто-мерцающими пятнами – там, где мгновенно вспыхнули АЗС и склады топлива. 

…Только через несколько минут люди в городе начинают осознавать, что произошло. Некоторые люди оказываются в глухом ступоре, и неподвижно стоят, созерцая груды мусора с нелепо торчащими во все стороны балками и досками. То, что было домами соседей. А чем являются кучки красновато-бурого тряпья, разбросанные рядом, люди понимают несколько позже. Есть вещи, в которые очень-очень трудно поверить. 

…Первый аэродром дозагрузки. Не важно, который (у каждой эскадрильи он свой). У пилотов 10-минутный перерыв – можно выпить чашку кофе перед вторым вылетом и перекинуться несколькими фразами с товарищами. Потом, командир эскадрильи, как положено, проводит инструктаж-напоминание. «Так парни! Сейчас нам прицепят на пилоны кассетные бомбы с пластифицированным белым фосфором. Они без всякого самонаведения, зато можно одной бомбой забросать хорошую площадь. Не ищите точечные объекты. Работайте по скоплениям живой силы и транспорта противника».   

…Штаб БР-ВВС безошибочно предугадал поведение «живой силы противника» в атакованных населенных пунктах. Люди немного пришли в себя и стали собираться большими группами, чтобы разобрать завалы и вытащить раненных. Как раз тогда штурмовые эскадрильи вернулись, и у них не возникло проблем с поисками целей. Впрочем, даже это было еще только начало. Оставалось шесть боевых вылетов…



15 октября, вечер. Юго-запад атолла Джонстон. Мель Шаркбан.

Фельдшер Сон Е-Тик придирчиво осмотрела результат своей работы, и протянула пациентке – темнокожей спортивно сложенной девушке-тонга карманное зеркальце.
- Хэх… - произнесла та, осматривая в свете фонарика свою скулу с почти незаметной нашлепкой полупрозрачного биогеля, - Классно! По ходу, блюз почти не заметен.
- При дневном свете будет виден только так, - предположила Есано Балалайка.
- Мерси, - фыркнула тонга, - Настоящий друг всегда вовремя ободрит, ага.
- Это Таофи Лембики с мели Наканотори, она наш пилот, - гордо сообщил Пан Понг, специально для только что прибывшего репортера «Discovery Travel».   
- Не штатный пилот, а просто, по дружбе, - добавил Пан Чанг.
- Точнее, - поправил Феликс Тринидад Бенитес, - мисс Лембики с атолла Номуавау.
- Бро, забей на лишние колебания воздуха. Просто Таофи, без бла-бла-бла. ОК?
- ОК, - согласился американский лейтенант.
- Хэй, мистер Гарднер, - вмешался аква-рикша, - Я уезжаю. За вами потом заехать?
- Нет, спасибо. Ребята обещали меня подвезти. А я с вами уже рассчитался?
- Вы мне дали десятку, когда садились в лодку, - напомнил тот, - Aloha-noo!

Барнум Гарднер проводил взглядом красный кормовой фонарь моторки аква-рикши, укатившей на северо-восток, в сторону едва заметных отсюда огней Янки-Дамбы, и повернулся к девушке-тонга.
- Скажите, Таофи, а вы раньше уже участвовали в таких… Э… Играх?
- Конкретно в таких – нет. Я впервые на Джонстоне. Но в похожих – да. А что?
- Таофи, ляг на живот, - встряла Сон Е-Тик, - Я обработаю тебе… Как это назвать?   
- Жопу, - подсказала тонга, укладываясь животом на прозрачную пластиковую палубу «икстланера», и пристраивая подбородок на скрещенные перед собой руки, - Типа, я извиняюсь, Барнум, но медицина требует. А ты что-то хотел спросить про эту игру?      
- Просто, - сказал он, - я заметил, что ты выступила там лучше всех в команде… Э… террористов-любителей. И я подумал…
- Я не так хорошо выступила. Во-первых, я промазала в копа-снайпера на крыше. Во-вторых, фокус с поездкой через зал супермаркета на тележке для покупок получился только наполовину. Надо было потом оттолкнуться от дальней стенки, и прокатиться назад. Тогда я бы грохнула еще двух копов, итого получилось бы пять, а это тянет на реальный приз. Квадроцикл или даже акваглайдер-соло. А так…
- Что ты горюешь, а? – перебил Пан Понг, - Ты выиграла отличный woki-toki. Я таких дивайсов вообще не видел. Голографический 3D-экран прямо в воздухе!
- Прикольная штука, -  согласилась она, - но акваглайдер-соло, это прикольнее, так?
 
Пан Чанг закурил сигарету и авторитетным тоном заявил.
- У тебя бы все получилось ОК, если бы не облажался тот суицидный бомбер, который прятался в подсобке. Выскочил раньше времени, и копы его покрасили. Если бы он все сделал вовремя, то вы бы положили вдвое больше заложников, это раз. Копы бы на него отвлеклись, а тебя бы проморгали, это два.   
- Ему же ни хрена было не видно в этой подсобке, - возразила Таофи.
- Он мог бы сообразить по звуку шагов, - заметил лейтенант Бенитес.
- Не мог бы, - возразила Балалайка, - Ты вспомни, как там все топали.
- Жопа готова, - проинформировала Сон Е-Тик, - ты, Таофи, полежи вот так еще три минуты, чтобы биогель схватился. 
- Ага. Мерси. Ты классный лекарь, Е-Тик. Раз-раз и все. Профи!

Кореянка-фельдшер улыбнулась, и похлопала пациентку по спине. Есано Балалайка подтащила поближе столик и налила в семь кружек горячий какао из электрочайника. Вдалеке послышался плеск, а потом многоголосый радостный вопль. Не иначе, как публика на другом таком же икстланере, стоявшем на якоре в полутора сотнях метров южнее, выловила какую-то серьезную рыбу.   
- Люди говорят, - сообщила Балалайка, - что тут по ночам целые табуны донных акул. 
- Нырнем – проверим, - сказала Таофи, - Не зря же я взяла свою мини-алебарду.
- Извините, - произнес репортер, - Но я опять про эту игру. Вам не кажется, что это не совсем корректно. В смысле, это поощряет насилие. Призы за условно убитых людей. Азарт.  Зрителю начинает казаться, что убивать – это нормально, и даже здорово…
- Дилетантское суждение, - припечатала девушка-тонга, - Реально наоборот: каждая учебная игра, это жизни, сохраненные в критической ситуации. Резервисты получают боевой опыт. Профи тоже узнают что-то новое. Даже зрители, которые просто на это смотрят, чему-то учатся. И если они потом попадут в заложники по-настоящему, то их шансы выжить будут гораздо больше, чем у тех, кто впервые с этим столкнулся. Еще, прикинь, бро: после каждой игры – разбор полетов, и что-то добавляется в программы подготовки для копов, а что-то даже включается в школьный курс самозащиты. 

Барнум Гарднер сделал пару глотков какао и, с сомнением, покачал головой.
- В этом есть логика, но… Это ничего, если я скажу прямо, без политкорректности? 
- Ближайшая политкорректность, - ответила Таофи, - в 500 милях к северу, на атолле Канемилохаи, который на ваших Гавайях. А здесь этого, как бы, нет. Валяй прямо. 
- ОК, - он кивнул, - Если это не политическая, а учебная игра, то зачем так навязчиво ассоциировать террористов с определенной религией?
- Как будто у вас иначе, - Таофи фыркнула, - Наши ребята из «INDEMI Rapida Forza» иногда тренируются вместе с вашими ребятами из «FBI-commando-Delta». В вашей программе террористы не просто одеты муслимами, а и разговаривают по-арабски.
- Но у нас это не становится публичным шоу, - заметил американский репортер.
- …А зря, - буркнул Бенитес.   
- Как бы тебе не влетело за этот коммент для прессы, - отреагировала Балалайка.
- Я не на службе, а в отпуске, - пояснил он, - Так что, меня защищает 5-я поправка к Конституции. Короче так: я бы прямо в книжке для детского сада написал: не все мусульмане – террористы, но все террористы – мусульмане. Где-то еще есть экзотика наподобие баскских или североирландских сепаратистов, но это совсем другое. Там терроризм не прописан в священной книге, как прямое руководство к действию.   
- Феликс, а ты смотрел свежие новости? – спросил Гарднер, - Я имею виду, новости с Филиппин, из Автономного региона Мусульманский Минданао?
- Смотрел. И что?
- Просто, скажи: как ты к этому относишься?

Лейтенант Бенитес почесал в затылке и неопределенно пожал плечами.
- Хреново я к этому отношусь. С одной стороны, понятно, что за сто лет эта исламская сральня на юго-западе достала филиппинцев, дальше некуда. Но, с другой стороны, все надо делать по-человечески, а не вот так, фосфорными бомбами по кому попало.
- Значит, ты это осуждаешь? – уточнил репортер.
- Я уже сказал, что хреново к этому отношусь. Но осуждать - это совсем другое. Чтобы осуждать филиппинцев, надо побыть в их шкуре. Легко философствовать сидя здесь, в Меганезии, где мусульман давно перестреляли на хрен… Тьфу, блин… Я не это хотел сказать. Я в смысле, что тут решили проблему исламского терроризма.
- У нас есть мусульмане, - поправила его Таофи, - Конечно, немного, но есть. И в них нельзя стрелять просто так. Ни в каких людей нельзя стрелять просто так, прикинь?
- А как ты относишься к тому, что произошло на Филиппинах? – спросил ее Гарднер.
- Так же, как Феликс Тринидад, - без колебаний ответила она, - Филиппинские форсы некорректно выполнили эту операцию. Надо было все делать иначе.
- Как именно иначе?
- Научно. В начале, зачистить всех активистов и отобрать всех детей младше 13-ти лет.    
- Я понял. Ты считаешь, что надо делать так, как сделали у вас в Меганезии.

Таофи переместилась в сидячее положение и утвердительно кивнула.
- …Тогда, - продолжал репортер, - скажи, как ты относишься к тому, что операция на Филиппинах была проведена меганезийским оружием? И самолеты, и хелексовые и фосфорные бомбы, сделаны в Меганезии. И даже пилоты обучены в Меганезии. 
- По-любому, это филиппинские пилоты, а не наши, - возразила Таофи, - И оружие они купили, так что оно было уже их, а не наше. Логично?
- Нелогично, - сказал Гарднер, - Ваша разведка наверняка знала, зачем филиппинцы покупают такое оружие и зачем обучают пилотов по такой программе. Не так ли?
- По ходу так, - нехотя подтвердила она, - Но, ты прикинь: у нас в первые годы Хартии тоже все делалось жестко, потому что не было уверенности в своих силах. Я не к тому говорю, что это правильно, а к тому, что это объяснимо. Типа, такой этап истории.
- Давай будем последовательны. Ты согласна, что так делать нельзя?
- Согласна. Но, допускать, чтобы на большом куске твоей земли был инкубатор нищих дегенератов, воров и террористов, тоже нельзя. Ты согласен?

Американский репортер растеряно развел руками.
- Таофи, ты подменяешь понятия. Мы говорим о мусульманах, так? Среди мусульман, например, в Америке, есть много хороших, работящих, умных, образованных людей.
- В Америке нет шариата, - отрезала она, - А мусульманский округ на юго-восточном Минданао и Сулу, это шариат. При шариате ничего хорошего нет и быть не может.
- Допустим, что ты права, - сказал Гарднер, - но тогда, где же выход?
- Если честно… - Таофи сдалала паузу, чтобы глотнуть какао, - …то я не знаю. Но, по жизни, есть такой принцип: если в хреновой ситуации ничего не делать, то она будет становиться все хреновее и хреновее, и вылезти из этого будет все труднее и труднее. 
- Ты уходишь от ответа, - заметил он.
- Я не ухожу от ответа. Я просто не знаю. Прикинь: я профи совсем в другой сфере.
- А в какой, кстати?
- Системы базирования аэрокосмической техники.
- Это эвфемизм для баллистических ракетных батарей? – предположил репортер. 

Девушка-тонга немного обиженно вздохнула и немного грустно улыбнулась
- Вот, почему янки-пресса считает всех канаков, а особенно - этнических океанийских туземцев кровожадными милитаристами и ядерно-оружейными маньяками? Если тебе реально интересно, то я занимаюсь транспортным обеспечением инфосетей. Internet, Alternet, Globonet, Chinanet - знаешь? Вот. Я даже есть в списке группы авторов самой новой, малобюджетной сети Vitinet. Правда, в самом хвосте этого списка, но есть.   
- И вообще! - вмешалась Сон Е-Тик, - янки со своим империалистическим ООН, всех обвиняют в милитаризме, а кто главный милитарист? Скажи, Барнум, кто устроил эту ерунду на Филиппинах? Американский колониализм устроил!
- Я понимаю, что у тебя марксистская точка зрения… - начал репортер. 
- …Нет, у меня объективная точка зрения! - перебила она, - Мы учили по истории, что США захватили Филиппины в конце XIX века и правили до 1946 года. Хищнически эксплуатировали природу и трудящихся и расстреливали коммунистов, а потом ушли, оставив после себя нищету и феодалов-паразитов у власти. И кто теперь виноват?
- И теперь мы еще сто лет будем во всем виноваты? – спросил лейтенант Бенитес.
- Так ООН же ваша, - ответила кореянка, - И аравийские шейхи, которые оплачивают антикоммунистических исламских фанатиков, это ваши друзья.
- С чего это ООН - наша? – искренне удивился лейтенант.

Сон Е-Тик посмотрела на него с нескрываемым удивлением.
- А чья же? Нью-Йорк – в США, штаб квартира ООН – в Нью-Йорке. И больше всего долларов туда дает США, отнимая эти деньги у своих эксплуатируемых трудящихся.
- Ну, знаешь! - возмутился Бенитес, - С трибуны ООН каждый день поливают грязью Америку!  Конгресс уже четверть века обещает выкинуть ООН из нашей страны!
- А почему не выкидывают? – ехидно поинтересовалась она, - Ты подумай, Тринидад, может быть, власти твоей страны обманывают простых парней вроде тебя?
- Подождите, подождите! – воскликнул Барнум Гарднер, - Давайте не будем уходить в сторону и обсуждать политику вообще. Мы говорим о конкретной ситуации.
- Сон Е-Тик как раз говорит о конкретной ситуации, - заметила Есано Балалайка, - Ты понимаешь, что в этой заварухе на Филиппинах виновато ООН, или не понимаешь?
- Не понимаю, - ответил репортер, - И я думаю, ты не права. ООН наоборот пытается урегулировать конфликт между католиками и мусульманами на Филлипинах.
- Держи карман шире, - манчжурская японка похлопала себя по бедру, иллюстрируя местонахождение кармана, - Чтоб ты понимал: ООН с потрохами продалась нефтяным арабам и давит на филиппинцев, чтобы они отдали исламистам все южные острова. 
- Почему ты так в этом уверена? – спросил он, - И откуда ты можешь это знать?

Балалайка по-коммунистически вытащила сигарету из пачки, лежащей рядом с Пан Чангом, прикурила, и очень спокойным тоном начала излагать.
- Я два года работала в Эфиопии, водила там грузовой катер со всяким барахлом через озеро Тана туда - сюда. Хозяин фирмы – пожилой негр, хороший дядька. Когда фирма принадлежала его папе, они работали на море. А теперь моря там нет, потому что ООН заставила отдать всю полосу берега на Красном море исламистам, которые, будто бы отдельная эритрейская нация. Теперь там зона шариатских порядков, как в соседнем Сомали. Морской и сухопутный бандитизм, наркомания, торговля людьми, никто не работает, на улицах все время кого-то режут… ООН довольна. Она добилась своего, и кто-то там получил большую пачку баксов от шейха Сауда.
- И ты считаешь, что на Филиппинах у ООН та же стратегия? – уточнил Гарднер.
- Это очевидно, - ответила она, - И, я хорошо понимаю филиппинцев. Я уезжала из Эфиопии в Манчжурию в конце марта, после войны в Мадагаскарском проливе, и я помню, как люди радовались, что «Inter-Brigade Mobile» разбомбила на хрен порты океанского побережья Сомали, и теперь будет меньше бандитизма и терактов. 
- Значит, - заключил он, - Ты поддерживаешь то, что сделала авиация Филиппин?

Возникла пауза, в течение которой Таофи Лембики успела надеть дайверские очки с фонариком на лбу и закрепить на поясе жутковатый гибрид гарпуна и томагавка.
- Я иду знакомиться с донными акулами, - сообщила она и плюхнулась за борт.
- Так что с моим вопросом? – поинтересовался репортер, обращаясь к Балалайке.
- Знаешь, - ответила манчжурская японка, - когда я смотрела по CNN кадры, где дети, сожженные белым фосфором, и куски человеческих тел, разбросанные по улице, мне показалось, что я очень резко против. Но, потом я подумала: Ну, допустим, эти люди остались бы живы, и что? Они продолжали бы помогать террористам, этих детей они воспитали бы бандитами… В общем, ничего, кроме, шариата, нищеты, бандитизма и терроризма из этого бы не вышло. Вот такое у меня мнение. 
- Это дикость, - сказал Гарднер.
- Опровергни, - лаконично предложила она.
- ООН предлагала гуманное решение проблемы, - заметил репортер, - предоставить Региону Мусульманский Минданао полную независимость и провести границу…
- …И, - перебила Балалайка, - построить там сплошную стену с колючей проволокой и пулеметами, чтобы исламисты не ползали в остальную часть Филиппин? Да или нет?
- Нет, конечно. Просто, можно было бы как-то регулировать…
- …Вот! – снова перебила она, - В начале века отделили Палестину от Израиля, но не позволили построить такую стену, потому что дети исламистов перемрут от голода и антисанитарии, ведь исламисты – бездельники, они сами себя не обслуживают. ООН считает, что за них это должны делать соседи. А в обмен получать теракты.
- Стена это не выход, - включился Пан Понг, - Товарищ Ким Ир Сен в книге главных принципов для молодежи, ясно записал: «Враг сам по себе не исчезнет». 

Около борта послышался плеск, Таофи вынырнула, отфыркиваясь, и бросила на палубу свой гарпун-томагавк с насаженной на него темно-серой рыбиной, около метра длиной. Рыбина изогнулась, громко хлопнула хвостом по палубе и подпрыгнула, но Пан Чанг бросился на нее, как кот на мышь, и придавил всем своим весом.    
- Там этих мелких акул целая толпа! – крикнула Таофи, - Просто фиеста, какая-то!
- А эту рыбу можно есть? – подозрительно спросил Барнум Гарднер.
- Нельзя, - строго сказала Сон Е-Тик, - Но мы сделаем из этой рыбы хэ, и будет можно.




Рецензии