Нахальство - второе счастье - 7

   Однажды Вовик пригласил Киру к себе в гости – после того, как они встречались несколько раз.
   Девушка придирчивым взглядом осмотрела прихожую и наморщила маленький нос:
   - Ну и квартиру ты снял! Это же не жилище – это крысиная нора!
   Потазухин усмехнулся:
   - Нора-то нора, это правда, только я её не снимаю, это – моя собственность!
   Глаза Киры оживились.
   - Твоя собственная квартира?! Это меняет дело. Всегда можно сделать ремонт и обзавестись новой мебелью, главное, это жилплощадь. Значит, ты – москвич?
   - Получается, теперь – да, - улыбнулся Вовик.
   Кира обошла всю его квартиру, осмотрела её планировку, заглянула в ванну и туалет.
   - М-даа, квартирка-то малокалиберная, - произнесла она.
   - Зато своя! – гордо ответствовал Потазухин.
   - Это верно…
   Она улыбнулась, приблизилась к Вовику, положила ему ладонь на затылок, притянула его голову к себе и поцеловала прямо в губы. Потазухин обомлел. Ему ещё не доводилось бывать с женщиной в интимной близости.
   Кира расстегнула ему рубашку и несколько раз поцеловала его в плечи, затем руки её коснулись молнии на его брюках. « - Неужели это сейчас произойдёт? – затрепетал Вовик. – Неужели я буду знать, как это делается?»
   Пальцы девушки уже ласкали его член. Вовик ощущал, как его пенис набухает и увеличивается, становится твёрдым. И тут он сообразил, что в данной ситуации не должен стоять столбом, действия требуются и от него, иначе Кира плохо подумает о нём. Он обнял её за плечи, притянул к себе и прижал к груди. Но это вышло как-то неловко, по-мальчишески. Кира улыбнулась, мягко оттолкнула его, взяла за ворот рубашки и поволокла к дивану. Затем она сорвала с него рубашку, велела снимать брюки и прочее, сама же сбросила с себя пёстрый летний сарафан.
   Увидав нагое тело женщины, Потазухин затрепетал. Кира легла на диван, широко разведя в стороны длинные тонкие ноги, на который слабо отразился летний загар. Вовик забрался на диван, навис над ней и осторожно опустился на нёё. Член его встал полностью, он был огромным, переполненным соками. Девушка взяла его в руку и аккуратно, и умело ввела его в своё влагалище. Она явно была опытна.
   Они занимались любовью несколько часов.
   Потазухин был в восторге, хотя и не испытал особого удовольствия – в первый раз это тяжело и для мужчины. Но его восхищало другое: « - Наконец-то! Блиииин, наконец-то мужиком стал! Вот оно, оказывается, каково! »
   От радости он поглупел. Ему даже показалось, что он влюбился в Киру.  « - УУУУФ, какая баба! Крутая! Да, с такой не пропадёшь! »
   Кира пожелала принять душ. Она отправилась в ванну, но душ у Вовика был сломан, краны текли, и ей пришлось воспользоваться черпаком. Из ванны она вышла весьма недовольной.
   - И что ты за мужик, что кран не можешь подчинить! – проворчала она.
   - Ну, я ж не сантехник, - попытался оправдываться Потазухин, - может, останешься на ночь? Куда ты пойдёшь? Вечер уже.
   - На ночь остаться не могу. Родители ведь ждут.
   - А когда мы снова встретимся?
   - Я тебе скажу когда. Но если ты в ванной не заменишь смеситель – я к тебе вообще не приду никогда! Я больше не собираюсь поливать себя водой из черпачка!
   - Будет сделано! – Вовик взял под козырёк.
   Он выполнил своё обещание – приобрёл смеситель и, вызвав сантехника, заменил его на новый. « - Вот, что значит женщина! – подумал он. – Вот, появилась в моей жизни – и вот результат – что-то обновляется в этой замшелой норе!
   К тому же, утратив девственность, Потазухин почувствовал себя великим ловеласом. Ему захотелось прикадрить ещё кого-нибудь, кроме Киры, но он не знал, как это сделать.
   С Кирой же он теперь встречался в интимной обстановке, а не где-нибудь в афешках или кино. Она сделала его настоящим, опытным мужчиной. « - Всё-таки хорошо, что у меня есть своя квартира, - тешился Потазухин, - есть куда тёлок водить!»
   Однажды Кира пришла к нему в слезах.
   - Я беременна! – сообщила она.