Господин Малер и фрау Глюк

 Господин Малер проживал  в большой деревне под названием Лебенсдорф. Там он работал на лакокрасочной фабрике, и должность его была самая скромная – упаковщик. Целыми днями он раскладывал по картонным коробочкам разноцветные пакетики с красками и  бутылочки с лаками, приклеивая к ним ярлычки. Красивый семицветный набор красок назывался «Радуга», а двухцветный набор лаков: черный и белый – «Домино».
 Фамилия господина Малера переводится как «художник», но, к сожалению, рисовать он не умел. Зато умел красить и посвящал этому занятию все свободное время. Старый домишко, где проживал господин Малер, был выстроен  вкривь и вкось, но хозяин  умело раскрасил дом голубой и золотой красками – и, не зная о наклонных полах, падающих стенах и зигзагообразных щелях в них, эту лачугу можно было принять за дворец. Перед домиком был чахлый садик, весь заросший крапивой и лопухами, однако ловкая кисть хозяина так наносила ярко-красные мазки в самую гущу колючей растительности, что те, кто не догадывался о крапиве, полагали, что в саду цветут розы. Пыльные лопухи предприимчивый господин маскировал под капусту. И даже старое чучело, сто лет пугавшее воробьев и ворон, представлял всем, кто интересовался – «А что это за фигура виднеется в конце тропинки?» - как работника дипломатического корпуса, посетившего дворец господина Малера, дабы полюбоваться коллекцией дивных розовых кустов. Для усиления сходства с дипломатической персоной хозяин раскрасил пугало всеми красками, которые лежали в коробочке под названием «Радуга» - впрочем, чучело этого даже не заметило – настолько было древним и нелюбопытным.
 Зато вороны с удовольствием дали себя выкрасить на манер райских птиц, так как считали себя родственники этих экзотических пернатых: вороны доводятся им двоюродными невестками. Прочитав об этом в популярном журнале, настырные птицы потребовали дополнительно покрыть  черным лаком свои клювы. Глупые воробьи краситься не захотели и портили невзрачным серым оперением прелестный сад с чудными розами, нарисованными на крапиве. Пришлось их всех прогнать прочь! Проще получилось с ярко-рыжим толстым котом: он сам прислонился к окрашенному черным лаком забору, который выдавался хозяином за ажурную чугунную ограду, и стал точь-в-точь  -  благородный тигр! (Коты очень хитры).
 Господин Малер долго думал, куда приспособить серебристо-белый лак. Наконец  осенило, и он покрыл им убогую тачку, на которой возил домой коробочки с красками и лаками, выдаваемые в качестве зарплаты. Тачка засияла, как новомодный кабриолет. Теперь  можно было подумать и о женитьбе!

 На соседней улице жила молодая вдова. Звали ее фрау Глюк. Как известно, фамилия эта означает «счастье», поэтому у желанной фрау не было отбою от женихов. Всякий хотел бы взять себе такую женушку, ведь тому, у кого в доме поселится счастье, во всем будет везение и удача. Правда, возникал вопрос - почему же так скоропостижно скончался муж фрау Глюк? Хотя, можно считать, что смерть была для него большим везением: он отошел в мир иной аккурат в тот момент, когда под окнами собралось множество граждан, требующих вернуть значительную сумму денег, взятых в долг. Они даже собирались посадить его в тюрьму, ан нет! Не вышло. Перед самой смертью должник успел им - то ли язык показать, то ли «кукиш» из пальцев сложить, но факт остался фактом: денег хитрец так и не вернул!
 Войдя в его дом, почтенные граждане перерыли там все в поисках хоть чего-нибудь ценного, но, увы! Ничего не нашли.
 - Странно! – говорили донельзя расстроенные жители деревни Лебендорф. – Когда обманщик занимал у нас  крупные суммы, то уверял, что все они нужны - исключительно для фрау Глюк! А у нее в шкафу одно-единственное платье… И  даже брошки нет - с каким-нибудь захудалым драгоценным камешком…
 Так фрау Глюк стала вдовой. Кручинилась она недолго - вскоре сняла траур и объявила, что не прочь найти  нового спутника жизни.
 Новоиспеченная вдова, несомненно, была миловидной особой. Самого изящного сложения, с большими мечтательными глазами, золотистыми кудрями и воздушной походкой, она пленяла каждого, кто встречался на пути. Кроме того, у нее была совершенно бесподобная улыбка! Любой человек мечтал, чтобы она хоть один раз улыбнулась ему. Да и кто же не хочет, чтобы ему улыбнулось счастье? Известный банкир предлагал богатое содержание, нищий поэт слагал сладкозвучные песни, мореплаватель звал в походы к неизведанным землям. Фрау Глюк отказала всем троим.
 - Я зачахну среди ваших мешков с золотом, господин банкир! – грустно сказала она, закрывая дверь перед самым носом дородного коротышки в бархатном камзоле.
 - Я простужусь на твоем чердаке! – капризно топнула она ножкой в шелковой туфельке, отворачиваясь от нищего поэта.
 - Меня смоет океанская волна, или проглотит акула. Я не люблю дальних странствий. – решительно промолвила она, отказываясь подняться на палубу корабля.
 Подобным образом было отказано многим, очень многим! Фрау Глюк слыла в деревне прелестной, но своенравной особой. Покорить ее сердце было непросто.
 Господин Малер поехал свататься на свежевыкрашенной серебристо-белой тачке, в черном фраке, который на самом деле был старым, потертым кафтаном, и с розой в петлице, очень кстати изображенной на месте обширной прорехи.
 - Выходите за меня замуж, фрау Глюк! – промолвил важно господин Малер. – Вам не найти лучшего жениха в нашей деревне! Да что в деревне! Во всех ближайших городах не сыскать вам такого кавалера. Живу я в чудесном замке. Вокруг моих чертогов благоухает дивный сад, полный цветущих роз. По веткам у меня порхают настоящие райские птицы, поющие нежными голосами. В моем огороде зреют замечательные овощи. По дорожкам ходит ручной тигр, подаренный мне индийским послом. Сам посол живет у меня в замке с незапамятных времен, не в силах покинуть мой гостеприимный кров. (Последнее было сущей правдой, ведь всем известно, что огородному чучелу очень затруднительно оторваться от того места, в которое его воткнули).
 Фрау Глюк слушала внимательно: ей понравился приятный, мелодичный голос господина Малера и вежливое обхождение. А постоянно повторяемые «мой, моё, у меня» внушали ей неподдельное уважение… Ее сердце пленилось прекрасными манерами и уверениями в истинной любви. Как замечательно будет жить в чудесном замке, гулять в саду, полном ароматных роз и питательной кочанной капусты! Кроме того, нашей фрау показалась весьма соблазнительной перспектива позабавиться с настоящим ручным тигром и побеседовать о великих таинствах Востока с индийским послом.
 Фрау Глюк, несмотря на не слишком удачное первое замужество, была особой доверчивой и немного легкомысленной. К сожалению, она была слеповата, а очки надевать стеснялась. Да и то сказать, очки бы ей не пошли. К ее мечтательным глазкам и летящей походке! К ее золотистым локонам и переливчатому смеху… К ее необыкновенной улыбке! (Кроме того, по ужасной рассеянности, она могла запросто потерять их при первом же представившемся случае).
 Видимо, из-за отсутствия очков,  романтически настроенная фрау Глюк совершенно не заметила, что на представительном господине Малере надет не шикарный фрак, а дырявый кафтан! И что приехал он не на серебристой карете, а на двухколесной тачке, и что сам-то он лоснится вовсе не от здоровья и благополучия, а от умело наложенного бесцветного лака. Всего этого она просто не заметила.
 Недолго думая, фрау Глюк пленилась лакированным господином Малером и дала согласие на брак.
 - Я выйду за вас замуж! – сказала она, - везите меня в ваш замок. Мне не терпится поскорее посмотреть на все чудеса, о которых вы тут рассказали!
 Господин Малер был на седьмом небе от фрау Глюк! Там, в заоблачных высях, и сыграли пышную свадьбу, не откладывая дело в долгий ящик. Пришлось господину Малеру израсходовать на  торжество весь запас лакокрасочных изделий, припасенных на черный день. Теперь, после удачной женитьбы таких дней больше не предвиделось. Ведь в дом пришло счастье!
 Впрочем, когда молодые спустились с небес на землю, кое-что сразу же прояснилось. Вначале фрау Глюк заметила, что дворец на самом деле очень маленький, если сказать точнее, он просто-напросто состоит из одной комнатки! И в этой комнатке неровные стены. Фрау Глюк хотела как-то повесить на стену свой образ-портрет, но он сразу же свалился, и позолоченная рамочка треснула. Снова хотела повесить, да гвоздь провалился наружу, в стене получилась некрасивая дыра. Когда супруг пришел домой с работы, она указала ему на эту досадную оплошность. Господин Малер тут же достал из коробочки краски, кисточки и принялся закрашивать стену.
 - Посмотри, дорогая! – (шорк-шорк кистью по стене), - здесь нет никакой дыры, а стенка такая гладкая и ровная, что просто загляденье!
 Доверчивая супруга, фрау Глюк, смотрела и верила, да и как можно было не поверить мужу? Ей уже и самой казалось, что стенка ровная, портрет упал так, просто… Ветром сдуло. Надо сказать, что из стен замка нещадно сквозило, так как повсюду были щели.
 Выйдя во двор, она захотела нарвать к обеду полезной кочанной капусты. Из нее можно было бы приготовить ленивые голубцы, любимое блюдо фрау Глюк. (Они такие же вкусные, как неленивые, но делать их, к счастью, гораздо проще). Пройдя в огородные заросли и нарвав капусты, она удивилась: какие толстые и жесткие листочки у этого питательного овоща! Муж, к большому ее огорчению, от обеда отказался.
 - Дорогая! Я всегда обедаю на работе! Нам, работникам лакокрасочной продукции, положено усиленное питание! Мы едим четыре раза в день! А ты потуши овощи подольше, ничего с тобой не случится, съешь!
 С этими словами он удалился в свой уголок комнаты, где стояло большое зеркало, и стал усиленно покрывать старый костюм шикарной фиолетовой краской, выданной всем сотрудникам в качестве премии к большому ежегодному празднику. Он заново отлакировал  старый котелок, навел яркий румянец на впалые, несмотря на усиленное питание, щеки, и спросил у жены, безуспешно пытавшейся прожевать волокнистые листья лопуха:
 - Как я смотрюсь в этом чудесном новом сюртуке? Я думаю пойти в нем на праздник. Там соберется вся знать. Все будут мне завидовать. Тебя я  не возьму, ведь ты должна улыбаться только мне!
 - Но я и не собиралась никому другому улыбаться! – воскликнула Фрау Глюк, проглотив наконец, так и не побежденное обычными методами кулинарии, растение. – Возьми меня, пожалуйста, с собой. Я так хочу посмотреть на праздничный салют. Мы могли бы вместе полюбоваться на него, а потом пойти домой, погулять вдвоем в нашем чудесном саду, или посидеть в кухне, у огня… Это так романтично!
 В комнате сидеть было негде: там стояла кровать и один стул, на который господин Малер складывал свою одежду.
 - Я твой хозяин и господин, без меня ты пропадешь. Поэтому сиди дома одна! Я тружусь целыми днями, у меня вредное производство. – Господин Малер бросил довольный взгляд на свое отражение в зеркале, - мне нужно отдохнуть, расслабиться, выпить с друзьями стаканчик вина. Погуляй в саду без меня.
 С этими словами он вышел из дома и важно зашагал в центр деревни. И каждый, кто его встречал, думал: «Какой замечательный, солидный господин, этот Малер! Не зря за него пошла замуж фрау Глюк... И как же ей-то повезло, бедняжке!»
 Бедняжка тем временем, выполняя указания мужа, направилась в сад, чтобы погулять среди роз и побеседовать, как она давно и хотела, с индийским послом, задумчиво стоящим в конце садовой дорожки. Впрочем, розами любоваться не хотелось - уж больно они кололись, даже волдыри на руках выскочили, да и цветы у них - расплывчатые и непонятные, похожие на кляксы! Кроме того, в их неопрятных зарослях  водилось множество райских птиц, а к ним у фрау Глюк было неприязненное отношение: на ее любимую шляпку недавно  нагадила райская птичка, издав при этом неприятное карканье. Фрау Глюк  решила не омрачать плохим настроением чудесный день и решительно направилась по дорожке. Летящей походкой, улыбаясь и помахивая изящной ручкой, она подошла к представителю дипломатического корпуса.
 - Прошу прощения, Ваше Высочество господин Посол! – сказала фрау Глюк, не зная, как нужно обращаться к индийскому послу, стоявшему в одной и той же позе среди капустных лопухов.
 - А? Что? Ты кто такая? – завопило глуховатое чучело, поворачиваясь к ней со страшным скрипом. – Кто посол? Куда посол? Я отвечаю только за тех, кто полетел! За тех, кто поклевал, погубил урожай, нанес ущерб. Разбой, налет, дебош, потрава… Остальное моя не понимай! – трещало пугало, переходя на непонятные для фрау Глюк слова.
 «Посол!» - с уважением подумала она. «Дебошпотрава – точно индийское слово!» Несмотря на все уважение к послу, разговаривать с ним было невозможно. Речь дипломатического работника  была какой-то загадочной, вероятно, сказывалась  причастность к великим таинствам Востока. Примерная жена, стараясь не отступать от указаний супруга, удрученно покрутила головой, ища, на чем бы еще интересном остановить свой взор. В глубине дорожки мелькнул и пропал важный полосатый тигр. Как окликают ручных тигров, она не знала. На  робкое «кис-кис» страшно чем-то занятый представитель семейства кошачьих никак не отреагировал. Он шел на крестины к садовой мыши, выведшей в тенистые заросли сорняков целый выводок новорожденных мышат. Кот теперь везде представлялся как «Его превосходительство ручной Тигр», поэтому мыши его перестали бояться, приглашали в гости. (Коты очень хитры).
 А господин Малер, тем временем, сидел в деревенском ресторанчике. Вокруг важного господина собралось множество зевак, и он гордо рассказывал им о том, как красива, умна и блестяще образована его жена, принесшая в дом счастье.
 - Только такой замечательный кавалер, как я, мог покорить ее сердце! Она меня слушается во всем. Я сказал – сиди дома, сидит! Я ей там создал все условия, ей весело. Она у меня прекрасно плетет узоры из канители. Я ей рисую эскизы – вы же знаете, что я прекрасно рисую – и она плетет. Скоро я организую выставку наших работ, вот только отдохну немного. Мне необходимо часто отдыхать, ведь я столько работаю, что не успеваю даже поспать днем, а дневной сон мне очень полезен! – и тут опрокидывался очередной стаканчик.
 Так он еще долго рассуждал, вставляя в каждую фразу слово «Я»… и все слушали, затаив дыхание. Еще бы! На господине был такой красивый фиолетовый наряд, а сам – ну до того видный! Женщины украдкой утирали слезы, завидуя фрау Глюк, мужчины согласно кивали. Молодец! Ишь, как управляется с женой, плетет она у него, дома сидит. Не пилит почем зря, не бранит, не требует нарядов новых, украшений золотых и серебряных. Видать, мужчина – первый сорт, а то бы супруга давно сбежала.
 Так все и продолжалось еще некоторое время. Наивная фрау Глюк блуждала по саду, принимая гадких ворон за райских птиц, и по дому, ничуть не удивляясь его перекошенным углам и шатким полам. Господин Малер усердно закрашивал убогую избенку и подновлял серебристо-белый лак на старой тачке, не забывая рассказывать всем, как прекрасно он устроил свою жизнь и жизнь своей женушки, фрау Глюк.

 Однажды на горизонте собрались черные тучи. Засверкала молния и раздались раскаты грома. Все вокруг потемнело, ведь пришла самая настоящая гроза! На деревню Лебенсдорф обрушились потоки воды, затопив все вокруг. Три дня бушевала стихия, а когда снова показалось солнце, фрау Глюк вдруг ясно увидела, что дворец господина Малера – это просто жалкая лачуга, что его прекрасный сад – это заросший крапивой и лопухами пустырь, окруженный старым покосившимся забором - вода смыла все яркие краски, которые господин Малер так тщательно наносил вокруг себя. Да и сам он, после дождя, стал ничем не примечательным серым человечком, в обычном, потрепанном кафтане, какие носят в деревне всякие простаки. Ничего-то не было у него ни в карманах, ни за душой. А когда это «что-то» туда класть? – хозяин был занят - неустанно красил и лакировал…
 Вороны утратили свое яркое оперение, и, громко переругиваясь, подались в жаркие страны. Они были намерены отыскать там своих родственников, райских птичек, и предъявить им требование оказания срочной гуманитарной помощи, а, если не получится, то хотя бы выплаты алиментов. Изгнанные ранее воробьи вернулись в сад. Им теперь было раздолье: можно смело прыгать по крапиве и лопухам, к тому же никто не съест: серых на сером не видно! Рыжего кота, лишившегося ярких черных полос,  хотели прогнать с мышкиных крестин, но он ловко убедил общественность в том, что, пока он являлся ручным тигром, хищная кошачья натура совершенно облагородилась, и отныне мышей он больше не ест, только крупную дичь! Мышки поверили и назначили крестным отцом. (Коты очень хитры). А что же стало с чучелом? Утратив опору, оно упало на размытую дождем дорожку и погрузилось в вечный сон. Так как пугало перед этим прошептало что-то вроде «Хари Кришна, дебошпотрава», то, вполне возможно, оно не погибло, а погрузилось в нирвану.
 Фрау Глюк глянула на все эти прискорбные события большими удивленными глазами и упорхнула от господина Малера. Развод она получила ровно через три дня.

 Прошло несколько лет. В деревне все по-старому. В маленьком ресторанчике пьет вино господин Малер. Он давно подновил свою жизнь, заново раскрасив все вокруг, да и самого себя в придачу. Получилось не так красиво, как раньше, но специалист по упаковке не унывает и с увлечением рассказывает о том, какой у него прекрасный дом и цветущий сад. И все слушают его с одобрением.
 О фрау Глюк мало кто вспоминает. Она живет теперь далеко от тех мест  с новым мужем – деревенским кузнецом, господином Шмидтом, встретившимся ей, когда фрау только рассталась с господином Малером. Случилось это так: опечаленная фрау Глюк, бредущая вдоль дороги, вдруг остановилась, завороженная зрелищем необычайной красоты. Она стала пристально рассматривать изумительной работы кованые решетки  в виде чудных узоров из листьев и цветов, образующие ограду вокруг дома господина Фервальтера, управляющего всеми окрестными деревнями.
 - Кто выковал такую красоту? - спросила она.
 Ей указали на господина Шмидта, скромно стоящего поодаль. Тогда фрау Глюк повернулась к нему, и, не в силах сдержать своего восхищения, улыбнулась. Действие ее улыбки было таково, что даже самый ясный день становился во много раз солнечнее и теплее. Все краски мира не могли сиять ярче, чем улыбка фрау Глюк. Она поразила сердце господина Шмидта своей щедрой красотой. Через неделю он сделал предложение руки и сердца, преподнеся чудесную красную розу.
 - Эту розу я вырастил в своем саду, и хочу, чтобы ты приняла ее в подарок! – сказал кузнец, - никакое искусство не в силах заменить прелесть живого цветка, настоящего неподдельного чувства.  Я всегда это знал, но понял только недавно, увидев, как меняется мир от одной счастливой улыбки.
 Она взяла розу и, прикрыв глаза, вдохнула ее волнующий аромат. А господин кузнец продолжал:
 - Говорят, что каждый человек – господин Шмидт своей фрау Глюк! Я не знаю, так это или не так… но я прошу, чтобы ты стала моей фрау Глюк. А я буду твоим господином Шмидтом.
 Она подумала и согласилась. И никогда потом об этом не жалела.