История четвертая. О том, как я учился

Мне только-только исполнилось 11 лет по меркам драконов. Дело в том, что мир в котором я тогда жил - существовал по своим временным законам. И несколько месяцев в мире людей приравнивались там почти десяти годам. Уместно будет сказать, что рос я не по дням, а по часам. Когда Реноа принес мне запечатанный конверт, я заканчивал полировать подаренного мне папой воздушного змея. Я его еще ни разу не запускал, но мог любоваться им часами. По лицу дракона я понял, что в конверте что-то очень важное и тут же вскрыл его. Это было приглашение пройти двух-недельный курс обучения на закрытой базе в Ирэе. Чего и говорить - я был в восторге! Я знал, что туда приглашают не всех и после вышколки получаются великолепные воины.
На тот момент я твердо решил порадовать папу, при сопутствующем промывании мозгов всеми, кому было не лень упомянуть, что папа у меня военный и будет гордиться мной, если я тоже пойду по этой стезе, и стать военным. Не то чтобы меня особо тянуло воевать, но общение с Рихардом дало свои плоды. Я понимал, что это:
а) престижно;
б) шанс вырасти как папа;
в) отличный способ вырасти в принципе.
Разумеется, я согласился. И в ближайшее же время улетел на базу в Ирэе. На самом деле вот она разница воспитания людей и драконов. С момента ссоры с Элохом я видел папу один раз и даже не сообщил ему, что улетаю. С одной стороны - а толку-то, если он и так обо мне вспомнил только один раз, а с другой - хотел сделать ему сюрприз.
Устройство базы на которую я прибыл исключало любые контакты с внешним миром. Дирекция брала на себя обязанности оповещать родителей об успехах их чад. Хороший стимул выкладываться на полную.
После короткой ознакомительной экскурсии по территории я и еще пятнадцать драконов возрастом от 10 до 15 лет расположились в казарме. Безо всяких переходов и сентиментальных отступлений нам представили нашего куратора. На первый взгляд старшина Нойр выглядел дружелюбно, что заведомо расслабляло. До чего же наивными были подобные мысли! Старшина оказался тем еще извергом, по словам большинства из группы. А мне вот наоборот очень понравился жесткий подход к обучению. За две недели у меня просто не было сил и времени думать о чем-то кроме обучения.
Для начала нас выгнали на полигон и выдали соответствующую инструкцию. Задание было плевое - пролететь указанный отрезок маршрута за вполне определенное время. Нас поделили на четыре крыла по четыре дракона и дали отмашку начинать. Как оказалось не у всех были такие заботливые наставники, как у меня. Многие просто в принципе летать не умели. А показать лучший результат нужно было всему крылу. В моем крыле тоже был один не-летяга. И начался ад. Было невыносимо жарко, мы постоянно не укладывались во время и самое обидное на несколько десятых секунд позже прилетали. Но старшина Нойр был неумолим - мы должны были летать, пока не показали бы нужный результат.
По правде говоря я начал ненавидеть всех драконов примерно к десяти вечера, после двенадцати часов беспрерывных полетов. Иногда мне кажется, что я росту слишком добрым. Однако к полуночи наше крыло все-таки выдало нужный результат. Если вы думаете, что нас отправили отсыпаться - вы не знаете старшину. Нам выдали паёк, дождались пока мы его уничтожим и погнали в самую дальнюю часть полигона, где от нас требовалось то же самое, только отрезок усложнялся в несколько раз. Кажется, мы справились с ним только с третьего раза исключительно на ослином упрямстве. Поскольку нам был обещан сон после достижения цели. Свою порцию здорового, крепкого сна мы отвоевали, это да. Однако пробуждение не заставило себя ждать и все повторялось раз за разом, с постоянным усложнением задачи. Первую неделю днем мы изучали премудрости полетов, а по вечерам абсолютно бездарно тратили свое время на игру в карты, сон и задушевные беседы.
Старшина оказался все-таки тем еще садюгой на полигоне, однако вполне адекватным драконом в беседе. К тому же он знал столько историй, что уши вяли на корню от восхищения. Признаться честно, где глубоко в душе я не любил старшину. И в груди опасно ныло от каждой истории. Я запрещал себе думать об этом, но понимал что все это я должен был слушать в исполнении папы, что это он должен был гонять меня по полигону до седьмого пота. В такие моменты я ненавидел весь мир и уходил на полигон летать, тренироваться. Да хоть окопы рыть, лишь бы не думать о том, что мне ужасно не хватает папы!
читать дальшеВторая неделя началась с бурного скандала со старшиной. Начинались тренировки с наездниками. Пустить летать на мне какого-то чужого человека мне не позволял ряд принципов. Нойр и слушать не хотел. Но мое упрямство оказалось куда более крепким, чем может показаться. Я ни разу не летал с наездником. Зато получил наряд.
Наказание мне придумали страшное. Это я вам заявляю со всей искренностью ледяного дракона. Мы со старшиной отправились в самое захолустье базы, куда нам, желторотикам, ходу не было. Мы отправились в пещеру красного дракона. Спящего, дикого, злого, опасного, огнедышащего красного дракона.
- Курсант фон Кирхен, - начал старшина, когда мы остановились перед входом в пещеру, - ты отказался летать с наездником, следовательно ты перевернул все наши принципы. Отлично. Теперь мы перевернем тебя и посмотрим как ты будешь летать.
Я непонимающе уставился на старшину не в силах понять - чего конкретно от меня требуется.
- Три пролета над красным кверху брюхом, курсант фон Кирхен, - снизошел до объяснений старшина.
- Это невозможно! - попытался было возмутиться я, но в ответ получил взгляд из серии "Удиви меня".
Крыть было нечем. Либо я выполнил бы поставленную задачу, либо вынужден был бы летать с наездником. Для себя я решил, что летать на мне будет только папа, поэтому, горько вздохнув, поплелся в пещеру. Упрямец...
Пещера была огромной, раза в три больше дракона, который свернулся где-то внизу и мирно спал. Однако я знал, что мирный у него только сон. Дикие красные - это смерть для таких как я.
Пожалуй я был не точен говоря, что летать кверху пузом невозможно. Полетом это не назовешь, скорее планирование. Однако я умел планировать только на потоках воздуха. Здесь же достаточно сильных не наблюдалось. А пересечь мне предстояло пещеру почти в километр длинной, если мерять по верхним ярусам.
- Чего ждешь? Пока он тебя унюхает и сожрет? - ровным голосом, безо всякой издевки спросил Нойр.
Мне ответить было нечего. Я лихорадочно соображал, как мне быть. Через всю пещеру проходило три потока, но ни один не выдержал бы дракона, даже такого маленького, как я.
"Если меня нужно перевернуть, значит будем переворачивать полностью" - решил для себя я.
Решение было безусловно диким. Частичная трансформация, которой меня учил Реноа, сейчас была моим единственным шансом не закончить жизнь в брюхе у красного дракона.
- Жди меня на той стороне, старшина Нойр, - сухо бросил я через плечо, выпуская крылья и когти на руках.
Нужный мне поток проходил почти под самым потолком, смешивался с еще одним примерно на середине дистанции и снова взмывал к потолку. Выбрав подходящий для старта выступ, я раскинул руки, распрямляя крылья. Выверенность перехода должна была спасти мне жизнь, которую, чего греха таить, я хотел прожить с отцом. К потолку поднималось горячее дыхание спящего, смешиваясь с более прохладными струями сквозняков. Первый переход я прошел на "отлично". Пришло в голову, что это все похоже на плаванье, только вокруг воздух, а не вода. Мысль принесла облегчение, которое сопровождало меня до самого финиша. Вцепившись когтями в горную породу я позволил себе несколько секунд передышки и тут же метнулся обратно. Последний отрезок пути сопровождался приступом едва ли не панического страха, который значительно испортил результат. Если такой результат можно чем-то испортить.
Старшина Нойр ждал меня возле второго выхода из пещеры. "Запасной выход..." - отчего-то хихикнул я. Истерично и нервно. Я испугался, меня колотило, как больного. Не слушая старшину я выбрался на улицу и тихонько сполз по стене, закрывая глаза.
- Как видишь - нет ничего невозможного, - флегматично произнес старшина, подкурив сигарету, и с явным неодобрением рассматривая меня. - Не военный ты, курсант фон Кирхен. Не твое это.
- Что ты имеешь в виду, старшина Нойр? - я приоткрыл глаза с любопытством уставившись на визави.
- Это всего лишь один спящий дракон. А тебе колотит, как будто тебя заставили спать в биваке с Тенями. Война не твое.
- Много ты знаешь, - сердито фыркнул я. - Мой отец военный. Значит и я военный. Все Кирхены военные.
- Так ты у нас человеческий выкормыш... - руку даю на отсечение, что старшина был удивлен.
- Не твое драконье дело, - вяло огрызнулся я.
Все эти ксенофобы меня откровенно злили. Я уже сталкивался с ними прежде и особой любви они у меня не вызывали.
- Язык попридержи, - все так же флегматично сказал Нойр. - Поднимайся и пойдем в казарму.
- А какая разница человек меня воспитывает или дракон? - поднявшись с земли поинтересовался я.
- Большая, - старшина пожал плечами. - Ты начинаешь мыслить, как человек. Действовать, как человек. Мерить всех, как человек. Толку от тебя в драконьих войсках?
- Мыслю, как человек? - тупо переспросил я.
- Да, ты не ослышался, - проявляя верх снисходительности - старшина улыбнулся. - Эта твоя привязанность к какому-то человеку дает о себе знать. Полеты с кем-то чужим ты расцениваешь, как измену. А у драконов на войне нет понятия "измена", есть понятие "необходимость".
- Но мы не на войне, - возразил я.
- А на войне ты бы позволил посадить на себя наездника? - усмехнулся Нойр.
- Н-нет... - покачал головой я, понимая к чему ведет старшина.
- В тебя очень хорошо вбили то, что ты должен стать лучше для кого-то. Сугубо человеческий подход.
- Откуда ты столько знаешь про людей, старшина?
- Богатый жизненный опыт, курсант фон Кирхен, - повел плечом старшина и остановился метрах в трехстах от казармы. - Мой тебе совет - не лезь в армию.
- Спасибо за совет. Но я уже решил, - упрямо мотнув головой я прошел мимо старшины. - Доброй ночи.
Спалось мне скверно. Моей спины все еще касались горячие потоки воздуха, обволакивали, уносили вниз к дракону. Я то и дело просыпался в мерзком, холодном поту, силился что-то произнести и не сумев выдавить и звука, падал обратно в сон.
Утром следующего дня я был почти в норме. Мир пребывал частично в тумане, но на боеспособности это не сказывалось и на том спасибо мирозданию. С отстраненным интересом я наблюдал за тем, как знакомятся наездники и драконы, как устанавливают временную связь. На меня косились, как на полоумного. Из толпы даже слышались шепотки:
- Дикий, да еще человечий...
Странно, но мне было абсолютно фиолетово в желто-зеленую полосочку. Да, дикий. Да, мой отец человек. Да, летать буду без наездника. И что?
Когда дело дошло до практики оказалось, что мое положение куда более выгодное. Драконы и наездники никак не могли договориться. Крыло летело так, будто у нас не здоровые драконы, а престарелые паралитики, которых пинком отправляют в полет с камнем на шее. Такое положение дел меня злило. Сплоховал кто-то один - страдает вся команда.
"Слушаем меня на здесь" - не выдержал я. "Командовать буду я."
"С чего это вдруг?" - тут же огрызнулся один из зеленых в моем крыле. Кнор, кажется.
"Потому что вы позорище, а не драконы. А вместе с вами и я. Вопросы?"
"Да ты и так позорище" - презрительно заметил зеленый.
Вместо того, чтобы разозлиться и разразиться тирадой я, выпустив когти, притянул зеленого к себе и, пристально посмотрев ему в глаза, тихо, доверительно шепнул:
- Выебу и съем, короед.
Откуда оно взялось у меня в голове? Кажется, что-то такое мелькало в голове отца. По крайней мере я находился в том, дивном, расположении духа, когда подобное заявление не было пустой угрозой. Скорее я ставил перед фактом.
- Строимся, - отчеканил я, отпуская зеленого. - Летать будем по-моему.
Драконы переглянулись и пожали плечами, какая по сути разница? А вот наездники заулыбались, повеселели.
"Покажем им кузькину мать" - неожиданно заявил я. А потом задумался - кто такой Кузькин и при чем тут его мать?
Освоившись с положением командира, мне уже куда легче удавалось корректировать наши полеты. Наездники без разговоров слушались меня, а драконы своих наездников. Странное дело - с людьми мне работалось намного проще, удобнее и спокойнее. Людей я понимал куда лучше, чем собратьев по виду.
Вечером, когда отлетав положенные двенадцать часов, мы расположились под казармой, меня обступили наездники, ненавязчиво отстранив группу драконов.
- Первый раз командовал? - деловито осведомился наездник зеленого Кнора.
- Первый, - кивнул я. Привычное настроение вернулось ко мне, поэтому я вовсю улыбался и был настроен на общение.
- Неплохо выходит, - кивнул парень. - Джон, - протянул мне руку.
- Самаэль, - склонил голову к плечу я и пожал ему руку.
- Эх-ма! - расхохотался наездник бронзового из моего крыла. - Ребятушки, нами командовал Ангел Смерти.
- На ангелочка похож, - ухмыльнулся наездник черного. - А на счет смерти я не уверен.
- Не советую проверять, курсант Данже, - вкрадчиво сообщил старшина, невесть откуда взявшийся за спиной парня. - Ни первое, ни второе.
- Дак я же... - растерянно развел руками Данже.
- Вот и молодец, - кивнул Нойр и плюхнулся на скамейку рядом со мной. - Фон Кирхен, решил прибрать к рукам место старшего в крыле?
- Нет, решил нормально долетать оставшуюся неделю, - улыбнулся я.
- Значит в этом крыле все решено, - Нойр сделал пометку в блокноте.
- Хэй, что значит решено? - удивленно хмыкнул я.
- То и значит, курсант фон Кирхен, - пожал плечами Нойр. - Будешь и дальше командовать. Результаты не ахти, но ты справишься.
- А мое мнение кого-нибудь интересует?
- Тебя, разве что, - хмыкнул дракон. - Курсанты, после ужина на построение. К нам прислали двух инструкторов, которые будут разъяснять вам тонкости работы в паре.
Сообщение старшины вдохновило только меня. Все остальные пытались было канючить и тянуть резину, но кто же их слушать-то будет?
Час спустя мы уже сидели в довольно-таки большом помещении, аскетичного вида. Интерьер состоял из пушистого ковра и массы подушек.
- Итак, для начала ограничим сферу нашего общения, - начал невысокий мужчина с глазами каждую секунду меняющими цвет. - Все, что касается драконьей мат. части узнавать у этого улыбчивого дракона, - мужчина ткнул пальцем в место рядом с собой. Потом, видимо опомнившись, добавил. - Мой напарник скоро появится. Но именно у него узнавать все сказки, прибаутки и сплетни.
- А чем тогда будешь заниматься ты, человек? - раздался едкий смешок из дальнего угла помещения. К моему негодованию голос принадлежал Кнору.
- Курсант Шаэн, - добродушно отозвался наш инструктор, - а я буду преподавать уроки вежливости. Во-первых, не человек. Во-вторых, потрудитесь поднимать ту конечность, которая больше онанирует, чем работает на благо общества, прежде чем задавать вопрос. В-третьих, наберитесь терпения и приложите минимум усилий, чтобы запомнить мое имя - Дар-ра Хайо.
Курсанты тихо хихикали, глядя на краснеющего Шаэна, а я проникался уважением к инструктору Хайо. Когда в помещении появился второй инструктор я едва ли не подпрыгнул на месте от удивления.
- А вот и второй инструктор, - улыбнулся Хайо.
- Простите, Дар-ра, заболтался с лекарями, - как ни в чем не бывало усмехнулся вошедший.
- Почесать языками с коллегами - святое дело, - кивнул Хайо. - Курсанты, этот курс вам будет читать представитель Малого Императорского круга, лекарь и выпускник этой академии - белый дракон Реноа.
- Добрый вечер, - улыбнулся Реноа. - Начнем, Дар-ра?
- Давно уже пора, коллега.
Реноа прислонился спиной к стене и обвел взглядом собравшихся, не задерживая ни на ком взгляд.
- В основе работы наездник-дракон лежит понимание того, что командует наездник, - начал дракон. - Следует помнить, что любая песня звучит на два голоса.
- У нас литературный кружок? - снова подал голос Шаэн.
- У нас повторение элементарного, - склонил голову к плечу Реноа. - Курсант... Шаэн, да? Назовите четыре песни.
- Песня брачного полета... - начал было Шаэн, но на этом и остановился.
- Сразу видно о чем вы думаете, - иронично влез Хайо.
- Кто назовет еще три песни? - как бы в пространство спросил Реноа.
Моя рука молнией взвилась вверх. Это же элементарно! Почему никто не отвечает на такие простые вопросы?
- Курсант фон Кирхен, прошу, - кивнул белый дракон.
- Песня разрушения, песня созидания и песня воплощения, - на одном дыхании выпалил я.
- Правильно, - улыбнулся Реноа. - В военном деле применяются три песни из четырех. Каждому семейству свойственна одна из песен. Черные и красные - песня разрушения. Бронзовые и коричневые - песня созидания. Золотые, синие и зеленые - песня воплощения. Так же и наездники созвучны с песней своего дракона.
- Исходя из этого - умения дракона должны быть известны наезднику. Если дракон поет не созвучную его искре песню - наездник не может им управлять, - продолжил Хайо.
- Дракон поет песню только по команде наездника, - закончил Реноа.
- Позволите вопрос? - поднял руку ледяной дракон и дождавшись кивка инструкторов, продолжил. - Из ваших слов следует, что дракон приравнивается бессловесной, бесправной твари в руках наездника?
- Распространенное заблуждение, - рассмеялся Хайо. - Наездник воспитывает дракона, дракон воспитывает наездника. Когда научитесь работать в паре - процесс будет происходить на равных правах.
- Дракон безмозглая ящерица ровно до тех пор, пока себя таковым считает, - улыбнулся Реноа. - Дракон может быть кем угодно. Все зависит от силы желания дракона.
Я слушал затаив дыхание. Вообще изложение принципов работы в паре было очень интересным. Однако под конец лекции даже я слушал в пол-уха. Усталость накатывала волнами и хотелось одного - уснуть и не видеть снов. Даже любимый сон про папу. Судьба была благосклонна ко мне и в скором времени, добравшись до постели я уснул и не видел ни единого сна.
Оставшиеся шесть дней я провел командуя своим крылом, вникая в подробности этого дела, в премудрости работы наездников и координаторов, изучая курс лекарства. Насыщенный распорядок дня обеспечивал мне крепкий сон, так что об окончании курса я узнал едва ли не последним, безмерно удивившись.
С одной стороны я очень радовался тому, что могу вернуться домой. С другой - я не представлял себе, что мне там делать. Ответ пришел ко мне во время очередного спора со старшиной. Перебраться к отцу. К слову, дискутировать со старшиной на разнообразнейшие темы стало чем-то вроде традиции. Я проникался чем-то вроде симпатии к этому дракону.
Но пришло время возвращаться домой и прекращать болтаться вдали от отца. Знал бы я, что в скором времени сам буду пропадать сутками на тренировках и не видеть папу в принципе - послушался бы совета Нойра и ушел из армии. Но я не знал, я просто летел домой.