Привередливая
Критика подкралась заметно, как вор рецидивист, которому нечего искать, кроме собственных цепей, позвякивая стременами в кармане и прижимая недоуздок к груди. «У меня ещё и путлище есть!» – звонко заявила она на самое ухо Автору – так, что тот подскочил с собственных корточек, как медведь из собственника малинника, и резко стал прямоходящим. «Вот так всегда», – грустно отэшилась Критика, – «поминай, как звали, они знают, а стоит явиться – стучат по лбу: Ах, зачем я, зачем! Злые Вы, уйду я от Вас к Добру. От греха подальше».
«От греха подальше» почему-то прозвучало заунывно верно, как транскрипция слова «Творчество» в очень толковом словаре. Автор судорожно полез в карман, в надежде отыскать если не золото слова, то хоть медяник, но дыра мысли оказалась намного глубже, чем он предполагал, и на крючок пальца попался только что-то очень отдалённо напоминающий предмет. «Была не была!» – поплавок озарения подпрыгнул и канул на дно, чтобы со свистом вылететь на свет божий с… Пряником на конце лески руки.
«Эмм. А не хотите ли подкрепиться?» – смущённо пробормотал Автор, протягивая розовобокое детище в лапы новоявившейся. Критика фыркнула и стукнула копытом.
– Я такое не ем, – обиженно сказала она и с тоской посмотрела в небо. – Люди, суют что попало, а ты им пережуй и шарлотку из этого выгади. А у меня, между прочим, изжога давно от вашей сдобы заплесневевше-недопеченной, не перевариваю я её. А в ответ…
– А в ответ – пост в обед? – совсем растерялся Автор.
– А в ответ ещё и третьесортной производительницей обзываются. Или на органы норовят сдать. Компетентные.
– Я не сдам, – прошептал Автор. – Убегать вам отсюда нужно, куда буквы глядят
Критика глубоко вздохнула и устало махнула лапой.
– Несамостоятельная я. Не положено мне самой шастать, хоть и творческая.
– Без личности? – не на шутку забеспокоился Автор, с опаской рыща в кармане : «Этой палец в пасть не клади, надо свою припрятать хорошенько»
– Без текста. – Критика уронила уздечку на землю и совсем поникла.
Автор решительно вытащил руку из кармана, подхватил уздечку и потянулся-потянулся… Как первоклассник на первой парте рукой к… Удаляющемуся хвосту.
– Запрягайте! – решительно выкрикнул он и покраснел.
Критика прицокнула языком и обернулась на все 360 градусов – к читателям задом, к Автору передом.
– Что, честно, можно? – не веря своему счастью прогарцевала она.
– Ага, вот только такая штука выходит, как бы это вам того…– залепетал Автор.
– А я-то думала, – разочарованно молвила Критика.
– Нет, это как раз хорошо, что вы думаете, – тихое рычание убедило Автора, что плохо, что он сам думает вслух. – Но понимаете ли. Это парадокс.
– Почему? – удивилась Критика.
– Ну, вы, как бы, если разобраться по сути, ничего личного, но голые факты: гарцуете, укопытывачиете, хвостом крутите, фыркаете, вы, простите, лошадь! А запрягать хотите Текст!
Крикика рассмеялась и зазвенела подковками. Она вдруг показалась Автору совсем не страшной и даже немножко симпатичной, так что теперь он уронил уздечку и стал делать вид, что ищет её среди хитросплетений растаявших радужных следов.
– Вы первый, кто понял! – радостно залопотала Критика, – именно! И я понесу Текст (и Автора вместе с ним) высоко-высоко, вот только нельзя об этом говорить сразу, Автор сам должен впрячь-с-я. Иначе, понесёт.
– Так это всё? – Автор снова подхватил уздечку и прижал к груди…
– Почему? – Критика замерла.
– Я же знаю, – еле слышно произнёс Автор.
– А мы никому не скажем. – улыбнулась Критика и склонила голову перед инкрустированной буквами уздечкой.
26.03.2011 16:15
_________
фото:
Henri Cartier-Bresson ©
Свидетельство о публикации №211032700023
Но более всего удовлетворена, что открыта страница.
"Не оставляйте надежды, маэстро". Эти бессмертные строки Булата Шалвовича частенько удерживали меня от поспешных действий.
Не всегда.
Но не оставляйте...
Татьяна Алейникова 31.03.2011 14:48 Заявить о нарушении