Трамвай number 1

Саундтреком к тем ссорам были хрипы конфетти с потолка в постель и сор на скользком паркете,
Две вспоротые подушки и всё чаще заляпанная гуашью простынь.
(Это в Потом ещё: твой искривленный рот, а в Там уже: мой зацелованный в синий живот)
Как кто-то подметил просто: в этом так много Софи
И ощетинились критики: никакого прока.
Это кто-то из пророков  мне, так, намёком , пустил по его плечам отчётливо: rock’n’roll.
В наши лучшие вторники я выжимала ему утренние соки
И целовала в затылок робко татуированного, как мне казалось, Бога.
То ли его работы зеркальными коридорами: я платила за них корридами,
Его швейными иглами в мою детскую лирику.
То ли мои пороки лишь мелкие круги внутри его -  во всю ширину реки.
К ноябрю переступлены все пороги.
Преступление  полугодовалого века: через его шерстяные носки у меня холодные ноги,
Наши разговоры,  что  набрасываются друг на друга как голодные,
Больное горло,  мои виски в тиски, в его стаканы  всё больше whiskey.
В прошлом: вдвоём  до вечера две шторы, с глаз шоры -
Из его узких джинс – шпоры «Как кареглазые лишают и силы и воли».
Но. На часах нули. Сбить счётчики, сменить пароли.
В полночь на память моё обычное  «Good morning».
Соне пора домой.
Трамвай номер  1 - Двое:  Один:Один.