Дюдюхино Счастье. Сказка третья

В Леснарии наступило время цветения нанаглядок, их радужные лепестки раскрывались с мелодичным звоном, распространяя вокруг себя дивный аромат и мягкое сияние. Старики рассказывали, что однажды в страну прилетела прекрасная дева на коне с белым крученым рогом во лбу. Крыло удивительного коня было разорвано, а в боку торчала сломанная стрела. Лесной народ славится своими лекарями и лучшие из них пришли помочь раненному животному. Наездница оказалась волшебницей из далёкой горной страны, в благодарность за помощь она, улетая, бросила на землю горсть семян, из которых и выросли ненаглядки. Цветы были не только необыкновенно красивы, они обладали волшебным свойством окрылять и дарить счастье. С той поры, на третий день цветения ненаглядок, в Леснарии празднуют День Счастливого Полёта.
Дюдюха обожала праздники. С утра она умылась росой, тщательно расчесала волосы и вплела в них несколько колокольчиков.  Потом вопросительно заглянула в маленькое озеро, уютно устроившееся на шляпке огромного гриба, её отражение одобрительно кивнуло и улыбнулось. От удовольствия Дюдюха дернула себя за уши и, подпрыгивая, понеслась на Заветную поляну.
Лес был пронизан светом и радостным гомоном лесного народа, который стекался на большую зеленую поляну в центре волшебного леса. Молодежь кружилась в центре, звонко хохоча и пританцовывая.  Взрослый и солидный народ степенно расселся на ветвях, благосклонно поглядывая на веселую кутерьму внизу, глаза у них были влажными и немного грустными. У взрослых леснариков не вырастали крылья волшебной ночью, за мудрость всегда приходится платить: легкость ума утяжеляла тело…
Дюдюха нашла глазами старую Мальву и подбежала поздороваться.
– Бабушка, с праздником тебя! – прошептала она, целуя морщинистую коричневую щеку, и вручила подарок: мешочек с веселыми сказками, пойманными накануне.
Мальва обняла Дюдюху и ласково тронула её удивительные уши, которыми она ловила сказки.
– Стой, егоза, не убегай, я тебе тоже подарок припасла, – закряхтела Мальва, путаясь в широком фиолетовом плаще.
Пошарив в своих многочисленных карманах, бабушка Мальва наконец достала маленькую зеленую коробочку. Дюдюха бережно взяла подарок и осторожно открыла. Внутри мерцали изумрудным цветом сережки.
– Мне?!! – радостно воскликнула Дюдюха.
– Тебе, егоза, тебе, – улыбнулась Мальва, и лучики морщинок весело запрыгали по её лицу, – Эти сережки тебе послал твой дружок Дюша. Сам-то прийти не смог, в их гномьем клане какие-то дела неотложные образовались.
Дюдюха вспомнила гномика Дюшу, который гостил у бабушки Мальвы в прошлом году. Гномы в родстве с леснариками, и Дюша приходился Мальве каким-то правнучатым племянником, значит и Дюдюхе был родственником.  «Очень даже дальним», – подумала Дюдюха и, почему-то, покраснела.
– Спасибо, Бабушка. Очень красивые, просто волшебно!
– Вот именно что волшебно, – кивнула бабушка, – это гномья работа, для твоих ушек сделана, сказки будет приманивать.  Даже самые неуловимые не пролетят мимо! А спасибо не мне, а Дюше передавай. Да не красней ты, девонька, гномы часто леснарочкам подарки шлют.
И Мальва вдруг засмеялась, прикрыв рот рукой, а глаза её молодо и задорно заблестели.
Тем временем солнце опустилось низко, на поляне стемнело, только на верхушках ёлок еще резвились лучи солнца. Дюдюха подхватила свою корзинку, сплетенную накануне, и стала устилать её изнутри цветами ненаглядок.  Зазвучала песня, голоса сплетались, окружали, обнимали, сердце билось в груди, словно хотело вылететь, между лопаток возникло натяжение и покалывание. Леснарики подпрыгивали, не скрывая нетерпения и вот, наконец, с тихим шелестом за спиной развернулись крылья. Крылатая молодежь ринулись ввысь, словно стайка стрекоз. Дюдюха летела, с восторгом оглядываясь, рядом, попискивая, кружилась смешливая Чока, она была танцовщицей, её ноги даже в воздухе выписывали грациозные пируэты, а чуть дальше медленно и солидно поднималась Калина, она уже почти совсем взрослая, возможно, это её последний полёт. У Калины была большая корзинка, гораздо больше, чем у других, и Дюдюха удивилась: для чего ей такая, ведь неудобно же держать, но вскоре всё забылось, потому что с запада к ним летели прозрачно алые, похожие на бабочек, зарянки. Зарянки любят играть в лучах солнца, но видно их только когда оно клонится к закату, тогда, если ясная погода, вокруг солнца виден алый рой зарянок. Теперь они летели на свет и аромат ненаглядок, оставляя после себя золотистую пыльцу.  Дюдюха вытянула руки над головой, поднимая корзинку и почувствовала, как в корзинке что-то вздрагивает, когда в нее садятся зарянки, как ни странно, становясь от этого не тяжелее, а легче. Корзинка наполнялась волшебной солнечной пыльцой, а сердце Дюдюхи радостью. Когда солнце нырнуло за горизонт и зарянки устремились следом, а леснарики опустились на поляну, где их окружили соплеменники, у каждого была припасена корзиночка с цветами ненаглядок на дне, которые не давали пыльце рассеиваться, а пыльца сохраняла цветы неувядающими. Молодые леснарики с радостью делились светящейся золотистой пыльцой, которой были полны корзинки. С последним лучом солнца исчезли и радужные крылья, волшебство полёта закончилось, осталось волшебство счастья в корзинке.
По дороге домой Дюдюху догнала запыхавшаяся Калина, заглянула в корзинку и воскликнула осуждающе:
– Ты же почти всё раздала, дурёха!
– Ничего, – беспечно махнула рукой Дюдюха, – новое нарастёт.
– Может и нарастёт,  а, может, и не нарастет, – загадочно протянула Калина.
– Это как, может остаться таким маленьким?!
– Может и совсем исчезнуть, – авторитетно заявила подруга, – у меня уже один раз такое случилось, намучалась я тогда, без Счастья-то…
Дюдюха заглянула в свою корзинку, на дне которой золотилось небольшое облачко солнечной пыльцы, и испуганно ахнула. Калина же с гордостью показала свою корзинищу, которая была полна до верха.
– А я никому не давала, только брала, – с гордостью заявила она, – теперь мне надолго хватит, да ещё гости приносить будут. Я никогда своего Счастья не отдаю, всё в дом несу. Все равно к следующему цветению ненаглядок с трудом хватает, просто не знаю как уберечь…

– А у меня всегда есть, – удивилась Дюдюха, – иногда, правда, маловато, но потом нарастает. Я никогда не думала, что надо беречь… Я всем дарила, кто ко мне заходил, и когда в гости шла, тоже…
– Это тебе просто повезло. Если его так разбазаривать, можно и вовсе остаться без Счастья.
Дюдюха испуганно ахнула и прижала корзинку к груди.
– Ладно, я побежала, надо Счастье припрятать, – пробормотала Калина и заторопилась к своему домику.
Калина, вроде бы, ни с кем не дружила, но в гости к себе приглашала часто. Она умела делать сладости из цветов, шишек и даже грибов. Был у нее такой талант, поэтому она выбрала быть сладкоделкой. Гости угощались конфетами и пирожными, а взамен Калина всегда требовала оставить горсточку Счастья (так леснарики называли солнечную пыльцу) и все с удовольствием делились с ней, ведь её сладости были очень вкусными и славились на всю Леснарию.  Дюдюха припомнила, что никогда не видела и не слышала, чтобы Калина поделилась с кем-то своим Счастьем.
Придя домой, она поставила корзинку на середину стола и в неё сразу же нырнули три солнечных зайчика, которые жили у Дюдюхи на полке со сказками. Зайчики резвились в корзинке и всем своим видом выражали радость. Еще бы не радоваться, если купаешься в Счастье! Дюдюха задумчиво разглядывала золотистый пульсирующий комочек, и в её душу закрался страх. «А что, если Калина права, и Счастье может кончиться, – подумала она, запустив пальцы в волшебное сияние, – Счастье освещает дом, когда за окном темнота, согревает в холод, приносит прохладу в жаркие душные летние дни, забирает грусть и дарит радость. Если устанешь, нужно просто окунуть пальцы в золотистую пыльцу и силы возвращаются. Без счастья совсем грустно, без него темно и холодно…»
Дюдюха осторожно взяла корзинку, и убрала её со стола подальше, за большой шкаф, отошла, проверила – от дверей не видно. Настроение сразу улучшилось, она еще немного покружила по комнате, выпила кружку ежевичного киселя и пошла на крышу сказки ловить.
Некоторое время дела у Дюдюхи шли замечательно: сказки ловились волшебные, хороводы хороводились веселые, одним словом жизнь радовала. Счастье в корзинке сияло, но вот только  Дюдюха стала замечать, что его становилось всё меньше и меньше… Гости к Дюдюхе заходили редко, она не любила сидеть дома, приходила только спать. Если кто-нибудь забегал и оставлял в подарок горсточку Счастья, это все равно не спасало положения: Счастье убывало, несмотря на то, что Дюдюха его очень берегла и даже солнечных зайчиков стала отгонять от корзинки. Наконец она поняла, что с её Счастьем что-то не так. «Может быть, оно заболело?» – с ужасом подумала Дюдюха и побежала за советом к бабушке Мальве.
В домике Мальвы стояло золотое сияние, которое излучала корзинка со Счастьем, стоящая в центре стола. Дюдюха с завистью посмотрела на такое богатство и подумала, что бабушка могла бы и поделиться, зачем ей так много. Но вслух она ничего не сказала, только со вздохом отвела взгляд от сияющего богатства.
– Что у тебя стряслось, девонька? – озабочено спросила Мальва, – на тебе прямо лица нет.
– Лицо-то у меня на месте, а вот Счастья почти не осталось – горестно вздохнула Дюдюха и из её глаз закапали слёзы.
– Это как же такое возможно, милая?  Давай-ка, вытри слёзы и расскажи всё по порядку, с самого начала, а я тебе отвара  малинового налью, очень помогает от огорчения.
Мальва засуетилась, доставая голубые фарфоровые чашки и наливая в них ароматный розовый отвар, а Дюдюха, сбиваясь и всхлипывая, рассказывала, как она Счастье берегла, как экономила, а оно все равно исчезало из корзинки.
– Наверное, заболело, – сделала она заключение, – как мне его вылечить, бабушка?
Мальва сокрушенно покачала головой, расправила на коленях зеленую юбку и спросила тихим голосом.
– То есть ты со времени Праздника Счастливого Полёта ни с кем не делилась Счастьем? Ты уверена?
– Конечно, конечно же, уверена!
– Та-а-а-к, протянула бабушка, – значит, это не Счастье, а ты, девонька заболела.
– Разве? – удивилась Дюдюха, – вроде бы у меня ничего не болит…
– А совесть? Совесть твоя не болит?
– Нет…  Бабушка Мальва, не пугай меня, чем я заболела?
– То-то и оно, что не болит твоя совесть… А болезнь твоя очень страшная, называется она бессовестная жадность. Это ж надо придумать: Счастье за шкафом прятать! Сама додумалась, или кто подсказал?
– Калина сказала, что Счастье надо беречь, никому не показывать и не отдавать, вот я и…
– Нашла кого слушать – Калину! Эта от жадности готова не дышать, воздуха жалко, но ты-то, ты, девонька, как могла такому поверить? – воскликнула Мальва и даже ладошкой по колену ударила от досады, – Счастье нельзя прятать, его непременно нужно дарить, от этого оно не уменьшается, а только растёт. Счастье преумножается делением, таков закон!
Бабушка Мальва еще долго рассказывала Дюдюхе о том, как бороться с жадностью, которая ничего, кроме вреда, никому не приносила. Дюдюха плакала и кивала, она поняла, что зря послушалась Калину.
– И что мне теперь делать, как вернуть Счастье? – жалобно спросила она.
– Поделиться им с друзьями.
– Но как же так, у меня Счастья чуть на донышке осталось… Может быть ты, бабушка, мне дашь своё?
– Конечно дам, но не больше, чем всегда – горсточку. А ты, девонька, не смотри в корзинку, когда будешь Счастье дарить. Просто давай и радуйся, а уж потом посмотришь, что будет.
Всю дорогу до дома Дюдюха бежала бегом, запыхавшись, она влетала в домик, схватила корзинку и побежала к соседу Броду, потом к Люляке, потом к Деловару и Земляничке, спеша поделиться горсточкой Счастья. Каждый раз, запуская руку в корзинку, она боялась встретить пустоту, но Счастье не кончалось. Наконец, обойдя всех своих соседей,  Дюдюха отважилась и заглянула в корзинку – та была полна золотым мерцающим Счастьем.
Дюдюха пришла домой усталая, но довольная, поставила корзинку в центр стола. Счастье колыхнулось, и маленькая солнечная лужица выплеснулась на стол, дом сразу наполнился непередаваемым чудесным ароматом. Радостные солнечные зайчики ныряли в Счастье и скакали по стенам как сумасшедшие, а Дюдюха не выдержав восторга, запела, хотя, если сказать честно, из всех её талантов пение стояло на последнем месте. Но когда Счастье льется через край, не петь просто невозможно!