Бумажная корона гл. 8

 Глава 8.
      
      Король подчеркивал невозмутимость, но, между тем, верхняя часть лица играла бликами. Ласаро намекнул свите – люди покорно удалились. Игнорируя капитана Горро и цыгана, он устремился к Рико.
      - Удивлен, мой мальчик, весьма удивлен! – обнял сына. – Я знал,  путешествие тебя скорее образумит, чем воспитатели. Задира: два дня – две дуэли! Не упирайся, мне доложили….  - Ласаро отстранился, потрепал Рико по щеке. – Спешу обрадовать – сестра справлялась о тебе. Я, конечно, ни словом не обмолвился о безобразиях. Но, каков! – Ласаро снова прижал его, прошептал. - Но впредь осторожнее, мой мальчик – короля сломит ваша смерть. 
      - Конечно, отец…. Ваше величество!
      Ласаро огладил взглядом - куда делась мертвенная бледность – он лучился радостью.
      - Без формальностей, сынок. К чему выделываться перед этими сеньорами – оба близки семье Олегарио.
      - Конечно, отец. 
      Суровые мужчины предусмотрительно молчали.
      - Ну, право, сынок! – Немыслимая отеческая ласка пугала. Ласаро резко дотронулся до его плеча. От него не ускользнуло, что Рико вздрогнул, король нахмурился. – Наверное, считаешь - я сошел с ума?
      - Что вы, отец!
      Ласаро омрачился, стал более похожим на самого себя: усталый, выжатый властью человек.
       - Мечтаю о воине, а любимого ребенка. Извини….
      - Не надо….
      - Когда закончится порочный бег, где я вынужден оставлять «на потом» именно вас…. Ты еще играешь в игры?
      - Я люблю мечтать.
      - Тогда, в Тронном зале ты здорово придумал - девочка была счастлива. Но я видел не ее, а корону из бумаги - насколько она хрупка. Я кричал от страха за ваше будущее. Рико, ты должен меня простить….
      Рико недоверчиво заглянул в лицо отца, тот усмехнулся:
      - Король всегда прав, так я говорил? Но я могу однажды извиниться перед сыном? – Рико опустил глаза. – Осознаю, что плохо знал тебя - заранее похоронил под детскими игрушками….
      - Ничего, отец.
      - Я рад, что слова сказаны. Кстати…. Сестра шлет тысячи поцелуев и ждет скорейшего возвращения. А молодчик, которого ты привел к присяге, похоже, когда-нибудь станет моим зятем. – Король рассмеялся. – Он не отходит ни на шаг от Каталины. Дон Хенаро вплотную занялся воспитанием малыша. Похоже, тот теперь ему вместо сына…. Ты слышал эту грустную историю?
      - Да, отец, дон Хенаро подарил его доспехи.
      - Понимаю старика: ты привораживаешь друзей – это, возможно, главнее всего. - Король упустил Рико, обратился к Горро. - Капитан, я вашими людьми доволен - ветераны не утратили хватки.
      - Благодарю, мой сеньор.
      - Ты, Ки! – «Цыган» заметно напрягся. – Пора твоим головорезам выбираться из вонючего трюма.
      - Как прикажете, мой сеньор, но я несведущ в штурманском ремесле – это головная боль маэстро Хенуса. 
      - Не сомневайся, пройдоха, если прикажу тебе колдовать, ты будешь катать «волшебные фонари» не хуже Ла Ари. 
      - Правда ваша, мой сеньор, – покладисто ответил Ки. – Только я с большей радостью порежу на ремни врагов Вашего Величества, чем заночую Оком Девы – старому грешнику там неуютно.
      Король захохотал.
      - Все так же смел и нагл, пират! Бес с тобой -  гоняй в фелуке крыс, но поклянись в отдолжении.
      - С превеликим удовольствием.
      - Ты и твои «праведники» станете для Рико наставниками. Выполнишь мою просьбу?
      - Конечно, мой сеньор!
      Король небрежно объяснил:
      - На Корабле, господа, полк инфанта. – Рико поперхнулся, округлил глаза, Король продолжил.- Он вступит в права с присягой Короне, а пока чин полковника - за мной. – Вас, господа, прошу сделать мальчика достойным офицером. Горро….
      - Да, мой сеньор! – капитан склонил голову.
      - Что положено за раздор на Корабле?
      - Учитывая, что дуэль не на борту, обойдется месяцем карцера. – Рико ошалел.
      - Поступите так: барабанщика Рико Олегарио заключите под стражу, да не забудьте подсадить этого….  Как его? Который подбил мальчишку….
      - Фурио, сеньор, – омрачился Ки.
      - Он! Придумайте развлечение поизощреннее.
      - Конечно, мой сеньор, - откликнулся Горро.
      - Как не прискорбно - жизнь продолжается. За проступки должно достойно отвечать. – Прежний Ласаро был издевательски холоден. -  Надеюсь, новый друг вышибет остатки барской спеси….
***
      - У вашего батюшки отличное чувство юмора! – Фурио оглядел просторную камеру и остался доволен. – Чтож, борьба за дисциплину  пожинает плоды. Это что, помню, беднягу Стопа протянули «девятихвосткой», так помер бедняга, не прожив и пару дней!
      - За что? – удивился Рико, он топтался у двери.
      - Прирезал соседа по койке. Все было честно, но в рейдах душегубство караются смертью. Папаша ваш, добрая душа, снизошел до карцера. Один черт….
      Рико откровенно растерялся, предательски засосало под ложечкой.
      - Вы знали, что мне грозит смерть?
      - А кому она не грозит? – Фурио приспособил суму в изголовье, теперь возился с сапогами, намереваясь снять. В углу сиротливо лежала шляпа, а красная ленточка перекочевала с тульи на шею. Он убрал волосы с глаз, весело глянул на мальчика. - Бросьте, сеньор! Неужели думаете, что Фурио так мелок и мстителен? Любой рвач из обоза поймет, когда отец сделает поблажку сыну. Чернь обожает истории про благородство, где есть немножечко грязи и виндеты. Хорошо разбавить амурной байкой, но, увы…. Полковник, идите сюда, тот тюфяк вроде не заляпан, и, если накрыть плащом, сойдет за царское ложе.
      Мальчик отстранено добрался до угла, аккуратно сложил в ногах два эспадона, накинул плащ поверх грубой мешковины, уселся.
      - Чудесное место, - восхитился Фурио. - Как представлю, что смогу месяц колотить вас палкой, в душе резвятся ласточки. 
      - Посмотрим еще, кто кого отлупит! – огрызнулся Рико. Его не тяготил карцер - досаждала невозможность увидеть отход Армады.
      - Мне не хватает колдуна. Постой, он высмотрит кувшинчик браги для старого товарища?
      - Он не сумеет. Сложно представить то, чего не пробовал. 
      - Правда ваша, сеньор. – Фурио, наконец, стянул сапог. Обнаружился убитый временем шерстяной чулок. Солдат пошевелил пальцами, поздоровался, как со старыми знакомыми. – Привет, друзья, давненько не виделись. Благодать, сеньор – познакомлюсь с собой поближе. Что там еще…. Давай, кишка, шевелись за братцем! - Фурио взялся за второй.
      Двое суток отмерялись сменой безликих часовых и завтраками. Между ними – дрема. Как стало жарковато, Фурио ляпнул через сон: «Наконец-то, тронулись». В безделье взгляд натыкался на учебное оружие, но встать с тюфяка не хватало сил. Не предлагал развлечься и Фурио, он сеял истории о похождениях в кварталах Скипера, городка на юге Иона, известного трактирами и публичными домами - так комедийно, что неискушенный Рико догадывался – свои и чужие басни переплетаются под покровом одного имени.   
      - Вот помню: скряга Состр предложил вернуть долг комнатушкой в пансионе, где, по большей части, доживали старики - подальше от любезных родственников.
      - Вода, господа, заключенные! – лязгнули петли, в шель по полу протиснулся мятый котелок.
      - Эй, усатый! – позвал Фурио.– Тронулись?
      - Здесь все усатые, даже «кот» господина Рико, - усмехнулся стражник.
      - Что правда, то правда, – поддакнул Фурио, серьезно попросил. – Ты передай, любезный, чтобы без нас вторжения не начинали.
      - Это можно…. - усмехнулся страж. – Кому только – королю, или сойдет капитан-генерал?
      - Кого первым увидишь …. А скажи, приятель, много ли арестантов в соседях?
      Стражник изумился.
      - Шутишь? В походе кривой плевок на палубу – отрыв головы.
      - Красиво говоришь, солдат.
      - В тишине, на ум приходит всякое.
      - А скажи, к примеру – когда жрать дадут? – Фурио похлопал по впалому животу.
      - Так вот, болтун, жирнющая водица – капитан поласкал в ней ложку. Здесь суп с салом и тыквенная каша. Угощайся! – в коридоре засмеялись.
      Фурио погрозил пальцем:
      - Грешно издеваться над голодными – проваливай! По всему вижу, тебя не переболтать: не переспорить человека, что ведет диалог с собой. – Стражник фыркнул и удалился.
      Фурио остался с котелком в руке.
      - Учитесь, сеньор. Одень оборванца придворное платье – заткнет любого:  что творит одиночество, если нет выхода ума! – Фурио наполнил кружки, принюхался. – Не врал болван – была здесь капитанова ложка.  - Однако выпил, поставил кружку на пол. Мимоходом в руках оказались учебные клинки. - Жиром не обрастем, даже если вся тюрьма помоет столовую утварь, – развязал тугой узел, взяв один из эспадонов за шейку рукояти, взвесил на руке. Вдруг предложил. – А может, разыграем завтрак на мечах – хоть одному от пуза….   
      - Нечестно, – возразил Рико.
      - Нечестно, - согласился Фурио. – Как понимаю, ваш папаша решил привить толику житейской изворотливости, а страдаю я. Нечестно. Бита!  Кстати, не дорассказал историю про пансион. - Рико тоже понюхал воду, жадержав дыхание, проглотил. Подавил тошноту. Фурио с любопытством дождался окончания представления. - Значит про пансион….
      Помахал эспадоном: сделал два-три молниеносных выпада, финт, уход,  щелчок в невидимый лоб – знакомо. Рико поежился. Фурио бросил эспадон на тюфяк, обтер плечи сорочкой.
      Продолжил как ни в чем не бывало.
      – Комнату я забрал, зажил праздно. Приходит как-то одна милая особа – дама приличная, но обделенная вниманием. Приобниму - она в крик: «Фурио, мыши!». Какие, с вашего позволения, у стариков мыши? - Рико пожал плечами, но Фурио разъяснил. - Добрые монашки слопали всю жратву - мышей не должно быть в принципе. Я к сеньоре – она вопит: «Фурио мыши!». Меняю барышню на кочергу, нырь за портьеру, а там….
      - Что! – Рико округлил глаза.
      - Дюжина стариканов жмется к единственной дырке, и стоит нешуточный спор за место у нее. 
      - Фу, – возмутился Рико,– как низко!
      - Нет, сеньор – искренне жаль! – не разделил возмущения Фурио. – Старые вояки.
      - А дальше? – поторопил Рико.
      - С благородной дамой – ничего! История с «мышами» доканала ее. Не в этом дело – старички нисколько не смутились. Оказалось, Состр так развлекал калек: подкидывает кредиторам комнатушку. Мы думали, что имеем его, а на поверку - использовали нас. Испив с дедушками вина, набил уши грязными комментариями: про баб, про себя и про конфузы – славно, их было немного.   
      Живот у Рико заурчал, не получив ничего отомстил - наградил тошнотой.
      - Черт с вами, давайте разыграем! – не выдержал мальчик. – Но, чур, половину. 
      - Мужской поступок, юноша! – Фурио обрадовано подобрал эспадон. – Половину, так половину. Скажу больше - дам фору: три укола. По рукам?
      - По рукам. Можно без форы….
      - За кого меня держите – не убивать же вас голодом. Принц, как-никак!
      - Посмотрим! – заупрямился Рико, подобрал эспадон.
- Лиха беда начало, – засмеялся Фурио – Я бы, на вашем месте, приступал! - Рико сделал финт, выпад - в пустоту, а голова получила подзатыльник открытой ладонью.
      - Раз! – прикрикнул Фурио, виртуозно поднял с тюфяка оружие. – Осталось два.
      Рико легко скользнул вправо - Фурио двигался, как привязанный.
      - Не бросайся – не палка! - посоветовал он, небрежно побеспокоил. Рико парировал, ответил - тщетно. Казалось, мужчина читает мысли. Не забывая издеваться. – Оголодаете, сеньор, так и быть – поделюсь сахарной косточкой. Зубы здоровые - хватит надолго. Оппа, ой, ой, ой!
      Рико провел атаку, Фурио показал язык и, разведя руки в стороны, ткнул мыском сапога под коленку. Мальчик зашипел, отмахнулся от назойливой мухи Фурио.
      - Ну же, малыш. Будем драться или заснем?
      - Вы подло сражаетесь!
      - За пожрать! Сеньор, сеньор, не надо страшные глаза – кусок в рот не полезет.
      - Что за дело до моих глаз?
      - Ошибаетесь…. - Фурио «огладил» выпад, пропустил мимо себя и, не размениваясь на жесткий ответ, хлестко, окатил по ягодицам. – Два!
      Рико припал на ногу, потер ушиб. Фурио скользнул левее:
      - О, простите, сеньор - вас никогда не били! К бою – накажите борзого училку!
      Застучали деревянные мечи. Фурио не хитрил - встал, словно свая в угол, где с непроницаемым лицом парировал атаки.
      - Остановишься – получишь в лоб! – пообещал он сквозь треск. – Твое преимущество – молодость. Не корчи рожу!  Вперед, каналья.   
      Скатилась в тартарары наука Суриаго, потухли изыски, в тени непредсказуемого танца оружия. Рико рычал - того и гляди, сорвется брань.
      - Помни, Рико – бьемся за жратву! – Клинки сшиблись, Фурио навалился, пытаясь подмять мальчишеский эспадон. Лица пересеклись на расстоянии дыханья. Фурио клацнул по-волчьи, мальчик отдернулся и ослабил хватку. Эспадон качнулся - всего на миг - по нему скользнула вспышка…. Рико закрыл лицо, упало оружие. По полу забренчали капельки крови из разбитого носа.
      - Три! – Фурио обошел скорченную фигуру, шутейно хлопнул мечом пониже спины. – Радуйся, кишка, радуйся – голова поработала.   
      Рико пробормотал что-то под нос, закинул голову.
      - Что-что? – не разобрал Фурио.
      - Говорю, завтра отыграюсь, два раза.
      - Что ж, похвально. – Фурио развязал платок, обтер замасленное тело. Отжал – рядом с кровавыми кляксами посыпались капельки  пота - протянул Рико. – Держи. 
      Рико принял алую тряпицу, засаленную столетней нестиранностью.
      - Хороший платок, сеньор, – соврал он.
      - Матушка одарила с напутствием на службу. Сколько ж мне было…. Поди, поменьше вашего. Жили бедненько - война заделалась кормилицей. Странно, правда? Чтобы жила старушка и оболтус, необходимо убивать. 
      - Воля Девы, – закрылся Рико.
      - Дурачок вы, сеньор! К такому Святая Дама не имеет отношения.
      - Ну, как же….
      - Вот так…. - Фурио приложился к платку, втянул воздух. – Ах, когда-то пахло матушкой. Помню, волоку мушкет, но в носу запах дома. Теперь: пот, окопная грязь, и кровь. Случается – может наваждение – чувствуется мать и, не поверите, хочется рыдать: «Зачем не стал мельником или лавочником?».
      Рико поднял сорочку, надел на мокрое тело.
      - Как она? – робко спросил он.
      - Кто?  Ах, да – имеете в виду родителей? – мужчина встряхнул платок, сложил и повязал на шею. – Мама умерла семь лет назад, сразу после отца - у стылого окна. Я думал, что успею вернуться с мешком золотых дублонов, но они, сколько б их не было, протекали сквозь пальцы вместе с годами молодости. Бег не закончился, но оказалось, что некуда возвращаться. Всего и имею -  кусок ткани. – Фурио подбодрил Рико. - Принц, не кисните. Привыкайте ладить с совестью – иногда важнее компромисс. Хотя, случается запихнуть в дальний угол, чтоб не свихнуться. Вы говорите: «На все воля Девы» - пускай будет так.
      - На все воля Девы, – согласился Рико, прикоснулся лба. «Когда подрастет Каталина, увижу маму, – подумал он. – Донна Фелиппа говорила, что матушка и дочь – одно лицо». - На все воля Девы! – повторил он, опустившись на тюфяк.
      -  Истина, - поддержал Фурио. – Только, давайте спать.
      - Вы правы, – кивнул мальчик.
      Рико завернулся в плащ, закрыл глаза. Желудок психанул - забурчал позывами, напоминая: «отыграться, отыграться, отыграться»!  Худо ли, бедно - пришел сон - бой из-за кастрюли чудесной тыквенной каши.
      Утром началось, как водится, со стражи.  Солдат пропустил мимо ушей дежурную остроту, с понятьем хмыкнул и подал котел.
      - Сеньор Рико, ваша ложка - по доле, - съехидничал Фурио.
      - Да, господа, мало я видел заключенных – больше покойников, - прогундосил стражник. - Но никто от жратвы не отказывался. Обижает, парень? – он участливо вперился в Рико.
      - Нет, - Рико уставился на неаппетитную размазню. Еле-еле хватило прикрыть дно.
      - Иди-иди, защитничек! – Фурио захлопнул дверь перед сизым носом. Затем поворошил полуторную порцию, черпнул и, прежде, чем отправить в рот, лукаво заметил. – Мама была бы рада – ем с королевского стола…. Сеньор, вы не стесняйтесь – кушайте.
      Рико побагровел.
      - Еще посмотрим, - он не постеснялся вылизать миску…. 
***
      Арест подходил к концу. За это время Рико из пухлого крепыша превратился в дерзкого аскета. Привычными стали синяки и ссадины, сегодня  две перечеркивали костистый торс: Фурио дал волю нервам - три дня Рико не проиграл ни разу, и мастер зажил впроголодь….
      - Ну, погоди, щенок! – удар, еще удар. Рико косится по углам - не размахнешься. Друг, оправдывая прозвище, давит, как лавина. Кисть привычно «скидывает» два удара в грудь - выпад. Промах!
      - Ага, каналья! – оба загнанны. Рико уловил - открыта голова. Сделал шаг, попал под выпад – шутя парировал. Не прерывая движения, хлестнул сверху. Миг, и наглость Фурио должна смениться на отчаяние, но в них, напротив - злорадство…. Эспадон противно стукнул о потолочную балку, Фурио уколол на противоходе. Мальчик повалился в угол, Фурии немедля навис и издевательски истыкал куда смог.
      - Мальчишка, поделом тебе! Не скрипи зубами – пора привыкнуть, что голодный дядя Фурио беспощаден. Давай клешню, не кипятись - сам виноват. - Рико принял помощь и поднялся на ноги, Фурио продолжал. - Сколько тебе говорю – мы бьемся в строю: рядом плечо товарища - и помощь и помеха. К черту дуэли, малыш! Одну ты выиграл, проткнул Гектора – это не ты, а я его пришил. Согласен?
      - Согласен, - буркнул Рико.
      - Поэтому не дуйся. Твоя наука – стать хитрецом, если выбор между….
      - Жизнью и смертью? – усмехнулся Рико.
      Фурио отвесил щелчок.
      - Углы, болван, суть - товарищи по строю: никто не даст подойти ни слева, ни справа….
      - А сверху птица пролетала.…Ой! – опять щелбан.
      - Хоть так! Если дрянь какая способна повлиять – учитывай.  Я о потолке помнил всегда и ждал глупости. Ответ: я победил, ты спишь голодным. Соображай, чтобы получилось не «как-нибудь», а «однозначно» - без ранений. Давай за стол, ученичек! – Фурио подтолкнул табурет, галантно пропустил Рико мимо себя. – Господин «полковник»….
       Мальчик оскалил зубы, нырок в ноги, повалил мужчину на тюфяк. Он и успел, что втянуть голову.
      - Ну, маленькая бестия, держись! – Фурио защекотал ребра.
      Рико по девчачьи заверещал и ослабил хватку.
      - Нечестно!
      - Прекрати говорить о честности, волчонок!
      - Все равно, нечестно!
      - Ты, как девчонка, боишься щекотки….
      - Сам девчонка!
      - У меня вон, какие усы…. И щекотки не боюсь!
      - Ах, так! – Рико попробовал костяшками ребра Фурио, тот пыхтел, но смеяться отказывался. – Ты терпишь!
      - Но не верещу, как девчонка….
      - Все равно – терпишь!
      - Тихо…. - Фурио вытаращил глаза, - тихо, тихо, тихо! Убери колено, убери!
      - Съел?
      - Убери, говорю! Мои «шарики» пригодятся Иону….
      - Сдаешься?
      - Сдаюсь, сдаюсь…. Подлец! Я сразу мог так поступить, но не поступил.
      - Кто б говорил!
      - Уф, думал, помру с нежным голосом. – Фурио уселся, оттолкнул мальчишку. Тот посмеивался. – Ладно, считай, поймал меня. Каждый остается при своем, лады?
      - Согласен. – Рико протянул руку.
      Фурио помедлил, прежде чем принять.
      - Представь, показалось, что ты задумал пакость - достойный ученик. Без глупостей?
      - Кто б говорил….
      - Кто б спрашивал, каналья мелкая!
      Они устроились напротив друг друга. Ели молча, наслаждаясь ритуалом: мерный скребок ложкой и вдумчивое пережевывание - волокна мяса в награду терпеливому. Тюремный коридор ударил топотом, несколько человек остановились перед камерой. Рико и Фурио переглянулись.
      - Никак, с проверкой? – Фурио уронил со рта разваренную крупу. Рико пожал плечами – какая разница? Провернулся ключ, заскрежетал засов, дверь распахнулась.
      - Прошу, мой сеньор. Осторожней, мой сеньор – низкий потолок, – тюремный капитан – пухлый коротышка - перевалился через порог. Оцарапал глазами заключенных, подобострастно взвизгнул. -  Извольте встать! – Под шляпой с перьями что-то надломилось, свиные глазки различили тощую фигурку наследника, тон переменился. – Поднимитесь, сеньоры - король!
      Арестанты подскочили, от рывка стол накренился, опрокидывая остатки завтрака. Король замер у порога, привыкая к полумраку, из-за спины выглядывает свита.   
      - Смрадно…. - Ласаро принюхался. – Не пойму, чем пахнет?
      Тюремщик запаниковал, рыхлые щеки затряслись, глазки заметались с ответом. На помощь пришел Фурио:
      - Простите, Ваше Величество, котелок не привык к вниманию важных персон, вот и сиганул со страху.
      - Горелым тянет, не находишь? – король любопытно наклонил голову.
      - Ваша, правда - от страха подгорел.
      - Ловок. Как тебя…. - запнулся король.
      - Фурио, ваше величество - подсказал капитан.
      - Ловок языком молоть, Фурио. Нисколько не боишься?
      - Не ловчее этого сеньора, - солдат кивну на капитана. - А вы, мой сеньор, не страшней Костлявой.
      Король улыбнулся:
      - Молодец, солдат - лесть хуже яда. Как тебе мой сын?
      - Не безнадежен.
      Король изучил Рико.
      - Знакомство с пройдохой не пропало даром: исхудал, осунулся - капитан плохо кормит?
      Тюремный начальник сжался в точку -  уместился под полями шляпы.
      Рико пожалел капитана.
      - Тюрьма не причем, Ваше Величество, Фурио придумал игру….
      - Игру? – удивился король.
      - Игру.
      - Постой, - Фурио придержал за руку, - я сам. Мы разыграли на мечах, кто ест: мальчишке наука, а мне – сытое брюхо. Вы ведь хотели напоить его смекалкой.
      - Какое мне дело до твоего брюха? – король притворился изумленным.
      - Я о науке, - ухмыльнулся Фурио.
      - Вот как, наглец! – Король притворно возмутился. – Почем тебе знать о моих замыслах?
      - Все очевидно даже для болвана.
      - Ты находишь?
      Фурио развел руками:
      - Весьма, мой господин. Имею лишь руки сеньор, они привыкли к оружию. Да голову, где бродит вино. Что там родится?
      - Что же? 
      Фурио на мгновенье задумался, потер подбородок и, наконец, пояснил:
      -  Я сам был непутевым сыном. - Фурио коснулся платка. - У мальчика доброе сердце – ни чета нам с вами….
      - Что! – король округлил глаза.
      - Вы похвалили меня за искренность – так получайте. Рико добро - цыпленок в банке с пауками. Вижу, вас это волнует с рождения мальчика. Я прав?
      - Допустим….
      - Ваш подход понятен, мой король - я сам через это прошел, как все мужчины Иона…. кроме хозяина тюрьмы.
      - Молчать! –  тот рявкнул сявкой.
      Рука короля легла на плечо.
      - Спокойней, капитан. Погляжу - любите правды. Ну, продолжай, нахал!
      - Собственно, больше нечего сказать, – Фурио развел руками. – Одно: вам тяжело признать, что выбор «или-или»….
      - В чем же!
      - Вылей на мальчишку ушат грязи, что называем «жизнь» - Рико-мечтателя не станет.
      - Дьявол! – выругался король – До чего ты прав!
      - Вы знаете - это неизбежно. Но приходит очередь другого «или» - он умрет…. Простите, сударь - пошепчемся?
      - Минута  - и станешь собутыльником.
      - Треп не для Рико. Прости, малыш, – Фурио хлопнул по плечу.
      Король сдался.
      - Черт с тобой, подходи. Если дело  пустое, останешься в «темной» до высадки.
      Фурио кивнул, оказавшись подле короля, забормотал на ухо:
      - Каюсь, нагл, но есть нюанс.
      - Ну и!
      - Каталина, сударь!
      - Ну? – нетерпеливо полубопытствовал король.
      - Утопите парня в грязи, хоть бочками поливайте, но сколь жива привязанность – вы имеете того же Рико. Поверьте, сударь, мальчишка возмужал. 
      - Бес, – помрачнел король.
      - В чем дело?
      - Не твоего ума! – отрезал король. Мнимые жалюзи с лязгом захлопнулась. Ласаро оттолкнул Фурио на расстояние руки, холодно заглянул в глаза, – Да, ты нагл, но до поры – закрой рот, дабы не очернить знакомства. Рико!   
      - Да, Ваше Величество! – мальчик подался вперед.
      - Урок усвоен?
      - Конечно, отец.
      - Капитан тебя прощает. Утром поднимаешься на палубу «Анхелы Мириам», под Око Девы. Цени, мой мальчик. - Король усмехнулся. – И более того, цени уроки маэстро порока…. Я правильно вас обзываю?
      - Весьма! – оскалился Фурио.
      - Разбойники сеньора Ки остаются подле Рико. Как ты сказал, Фурио? – Ласаро глянул с хитрецой. – Вылить в душу бочку грязи? Посмотрим, насколько там светло…. Идемте, господа!
      Ласаро подал знак, тюремщик загремел ключами. 
      - Капитан, не спешите - господа свободны! – остановил король и, растолкав свиту, вышел в коридор.
      


Рецензии