Колбаса

Казалось, чего проще. Ливерная и докторская, с чесноком и без, сырокопченая или вареная…. Раньше настоящую докторскую могли попробовать только те, кто получал, так называемые пайкИ, не путать с пАйками, где ударение на «А» , так как это совершенно противоположные были понятия.
    Большинство населения Советского союза образца 80-х  получали пАйки, названные для пущей привлекательности «заказами», и содержавшие в основном дешевые консервы, кусочек не очень свежего сыра и непременно приправу «хмели-сунели».
Но были и счастливчики которые получали пайкИ, настоящий клад для того времени. В них была и гречка высшего сорта,  и кальмарчики, и красная икра, и даже шоколадные конфеты фабрики «Красный октябрь». Мечта любого советского гражданина.
К сожалению, мы относились к первой категории, поэтому  единственную встречу с настоящим ЦКовским пайкОм я запомнила на всю жизнь. Его подарила моей маме жена какого-то высокопоставленного чиновника. Колбаска докторская была там розовенькая, свеженькая, с умопомрачительным  ароматом легкой копчености. Мы с сестрой поделили этот батончик пополам и умяли за одну минуту. Никогда не забуду взгляд моей бабушки, с навернувшейся на глаза слезой…. Вкус этой колбаски я помню до сих пор…
    Следующее же воспоминание о докторской неразрывно связано с нашим добрым другом японцем, да,  да  тем самым, с которым я коротала на балконе рождественский вечер 1992 года.  В то время была острая необходимость укреплять наше  выгодное сотрудничество с этим иностранным подданным. И мы, дабы его задобрить периодически придумывали  развлечения.
     В тот раз, скинувшись на рыночное мясо,  мы отправились на дачу угощать его русскими шашлыками. Мяса купили мало, только на шашлык японцу, а для нас была припасена обычная вареная колбаса, состоявшая  из 1 процента мясных отходов и 99 процентов чего-то еще, поговаривали, что туалетной бумаги. Развели костер, на образовавшихся углях приготовили шашлык , изобразили из себя сытых русских, для которых не есть мясо плевое дело, даже если оно такое аппетитное, зажаристое и ароматное, и приготовились по одному отбегать за дом, где был разведен другой костерчик, для  жарки нашей колбасы.
     Видимо, это был не наш день, потому как ветерок, дувший от нашего костерка в другую от японца сторону , вдруг резко сменил своё  направление, аккурат по наступлению готовности  нашей еды.  Обоняние у гостя было прекрасное, и,  почувствовав запах  колбаски, он прямиком направился за дом, где увиденное он расценил как сюрприз, приготовленный  гостеприимными русскими. Так как по легенде мы были сыты,  ничего не оставалось, как наблюдать за совершенно счастливым японцем, пожиравшим с  пылу-жару нашу колбасу. Сожрал он  всё. До последнего кусочка. И с того дня я стала сильно сомневаться,  в наличии в ее составе  туалетной бумаги, уж слишком рьяно поглощал её наш японец, избалованный отличной кухней лучших токийских ресторанов.