История тихой любви

Если бы  шестнадцатилетним Селянову и Валерии, сказали, что они любят друг друга, то они  удивились бы. Разве это любовь? Вот у друга Селянова Вити Иванова тогда была любовь. Он любил девушку по имени Люба. Потом Витя говорил Селянову: « Если бы она мне велела спрыгнуть с пятого этажа, то я бы спрыгнул».

А здесь вроде бы и не было ничего. Ничего не было, но Селянов почему-то знал, что это его девушка.

В десятом классе  Селянов был дежурным по классу вместе с приятелем Юрой. И к ним специально пришла Валерия, она была каким-то комсомольским боссом,  и, изображая строгость, сделала  замечание Селянову. Он ведь понимал, что она так заигрывает с ним. А он, вдруг, сказал ей: «Ты что, жандарм?» И она ушла. Он напомнил  ей этот эпизод и спросил, почему она не обиделась тогда, а просто ушла?  «Но я  же все поняла, не знаю почему, но я поняла, что тебе хотелось быть со мной, но ты поступил вот так» - ответила она.

Потом была история, когда учительница литературы поставила Валерии Селянова в пример и велела взять у него сочинение.

Он до сих пор ясно помнил выражение ее глаз, когда она попросила дать ей  сочинение, в ее глазах был тепло. Но он ей гордо отказал.

И в тоже время все его существо трепетало, когда он случайно встречался взглядом с ее взглядом, когда украдкой всматривался в ее грудку и  животик под коричневым школьным платьем. Он  всю жизнь помнил ее походку, ее манеру опускать ресницы.

И он напоминал ей об этом. Она  отвечала: «Если бы все повторить и нам  было бы по шестнадцать лет, то я бы отдалась тебе».

Она рассказывала, что ее первой реакцией при попытках мальчишек приблизиться к ней, было желание ударить. Она ни разу никого не ударила, но замахивалась, и этого было достаточно. Но к Селянову у нее не было такого чувства, напротив…

Валерия была воспитана в строгости и мать не уставала повторять, чтобы она блюла свою девичью честь, ибо парням нужно только одно.

- Или я и с тобой бы блюла, наверное…- неуверенно говорила она. - Или нет?

- Нет, - качал он головой, - ты отзываешься на мои прикосновения, как никто из женщин. Нам было бы достаточно  просто поцеловаться один раз и все. Тебе  хотелось бы продолжить  дальше и дальше.  Ты до конца бы удовлетворила свое любопытство. Ты храбрая.

- Да, – тихо отвечала она.

Иногда эти воспоминания  юности переходили в такую тоску, что Селянов понял, что такое ностальгия и усилием воли прерывал свое путешествие в прошлое. Но каково это было, спустя двадцать пять лет узнать, что девушка, которую ты любил, отвечала тебе тем же?

На третью или четвертую встречу случилось следующее. Селянов лежал в постели, а Валерия одевалась. Одевалась, как и все женщины не очень быстро. И тут до него дошло, что именно к такому женскому телу его всегда и тянуло.

Она была стройная, но сильная и плотная. У нее были роскошные плечи,  красивая грудь. Но дело даже не в этом, а в том неуловимом, что передать нельзя. Именно такие женщины притягивали его взгляд и внимание на пляже, именно такого типа красотки в порножурналах заставляли его сердце биться.

И тут одно из двух. Либо это был его тип, к которому он был расположен генетически, либо он после расставания с Валерией, все время искал ее подобие, хоть никогда и не видел ее обнаженной.

После того выпускного вечера они встретились случайно в электричке, когда ехали сдавать документы для поступления в институт. Они очень хотели увидеть друг друга и увидели.

Ехали они в один и тот же институт, только Селянов на истфак, а Валерия на филфак, возвращались они обратно вместе. И он всю дорогу рассказывал ей всякие занимательные   вещи из русской истории. Она слушала. Никогда в жизни у него не было такого благодарного слушателя, Валерия могла слушать, как никто. Казалось, что она даже не дышала.

Только один раз она слегка возмутилась. Он процитировал Пушкина, который сказал, что женщины на самом деле не понимают стихов. Валерия была влюблена в Пушкина, и возразила: «Он не мог такого сказать».

Когда они расставались она, опустив ресницы, пригласила его к себе в гости.
И он пришел к ней, хотя для него тогда это было мучительно.  Его очень напрягали ее родители, хотя они и были хорошими людьми. Но Валерия как-то умела его «защитить». Во всяком случаем маму свою, когда та пыталась  вмешаться в их общение, она отшивала мгновенно.

Но вот дальше  простого общения у них не шло. Она была очень серьезной.

И когда после нескольких встреч и любви в постели он понял, что более веселой женщины в его жизни не было, он был потрясен. И он спросил ее, почему она в юности не была такой? Почему не смеялась и не улыбалась, как сейчас?

Она задумалась и сказала, что он сам был очень серьезный, и «такой умный», она боялась показаться дурой.


Рецензии