рыжая

Интересно, а есть в этом мире что-то такое, что понравилось бы каждому? Какая-нибудь самая красивая картина, чтобы никто, даже самый умный критик не нашел бы там ни одной ошибки,в интенсивности красок, сочетании палитр. Такая картина, которая бы стала идеальной, идеальной для всех, и каждый, кто бы хоть раз взглянул на нее,остановился бы как завораженный, чтобы  навсегда пронести этот образ в душе, такие сильные, чтобы  взволновала в любом человеке- убийце малолетних детей, или  бухгалтеру с малого  предприятию -любовь. Ту любовь, которую называют всеобъемлищей, любовь не к чему-либо, не к человеку, которого возжелаешь, и не к человеку у которого можно найти за что его любить, а просто ту любовь, в которой нет смысла, когда любишь и перехватывает дыхание и с такой легкостью можно поставить равно между словами любить-жить.
А можно ли поставить там равно? Наверное, да. Я думал бы об этом еще долго, но кто –то позвонил в дверь.  Я вытер руки об кусок старой рубашки и уныло пошел открывать.
И вот почему, когда думаешь о чем –то высоком, красивом, и нравственном, наполняеш свою душу благодатью и великолепием этой вселенной, окружающий мир быстро возвращает тебя в действительность. Ну что это такое?
-кто это?
-это из студии, откройте, пожалуйста!- зазвенел за дверью молодой женский голос. Я поморщил нос. Ну вот они еще и девушку прислали, они что хотят меня до нервного срыва довести, что за бесчувственные чурбаны там работают?
Не то чтобы я ненавидел именно эту девушку, я просто ненавидел весь женский род в целом. Хотя бы за то, что муза женского рода. Да и красота тоже. Разве вся красота мира заключена в женщинах? Разве нет красивых мужчин? Почему человечество отдало на хранение женщинам то, что они не смогли уберечь?  Даже оценить это они не в силах.  Никогда ничего не понимающие глупые животные. Правильно им в средние века запрещали учиться, мало их жгли на кострах.  Половина из них ведьмы, половина- тупые курицы. Хранили бы дальше свой семейный очаг. Странно, что при таком течении мыслей  я не считал себя женоненавистником. Я не относил себя ни к какому стану в принципе. Я даже вышел из всемирной ассоциации художников. Я никого не хотел видеть и приписывать  себя к какому-нибудь обществу считал унижением для себя, как смешение с этой сворой так называемых индивидуальностей. Глупые нытики, кто вам сказал что вы чем-то отличаетесь от других? Все под одним небом ходим. Жаль, что нужно было открывать дверь.
 И я открыл. А на пороге стояла худощавая рыжая девушка. Маленького роста, волосы длинные, огненно-рыжие, вся в веснушках, одета безвкусно, бедно, и просто.
Но я вдруг задержал на ней взгляд. Ее глаза…. Ее глаза были изумрудно- зеленого цвета. Как бы я хотел вылить  цвет ее глаз на бумагу, хорошо бы если так можно было делать. Я бы уже давно написал картину своей мечты, идеальное произведение искусства. Девушка захлопала глазами. Ого, да эта кукла живая! Глупая, наверное, как все женщины. Хотя неудивительно. В своем затянувшемся одиночестве я изрядно оброс, к тому же я весь в красках, как обычно.
-вам пришли бумаги из студии- ого, да она еще и разговаривать умеет! – Виктор Александрович просил Вас явиться к нему в четверг, сказал это очень срочно.   
-а ты кто, девочка? я почему то сказал это достаточно дружелюбно, почти ласково. Ну а что с нее взять? Она, верно, совсем маленькая и глупая. Я посмотрел на нее с почти отеческой нежностью и испугался сам себя. Я нахмурился.
-я курьер у Виктора Александровича. Помощник по мелким поручениям – она ухмыльнулась. – я девочка на побегушках…
Ее искренность повергла меня в шок. Ведь она так просто сказала это, как будто она говорила, что она рыжая, или что на улице шел дождь. Я стоял неподвижно.
-вам нужно расписаться.
-ну, давай. -мне почему то никак не хотелось ее отпускать . хотя, сказать что она красива можно было только с условием того, что красота-вещь относительная. Впрочем, как и все в этом мире. Господи, я бы всю свою жизнь отдал, только бы краешком глаза увидеть, кусочком души соприкоснуться, кожей почувствовать тот абсолют. Что –то такое что для всех будет красиво, для всех будет добро и для всех есть свет.я точно знал, что он есть, его не могло не быть. Я не мог ошибиться так кардинально. Я твердо в него верил.
Я расписался, и отдал ей бумаги. Она взглянула на них мельком, и убрала в сумку.
- спасибо .мы ждем вас в четверг.
Я пожал плечами. Она скрылась за поворотом подъезда. Нужно было идти работать. Я надеялся, что Виктор Александрович вызвал меня, чтобы поговорить о предстоящей выставке, этот разговор давно назрел, а я откладывал. Выставка ждала своих посетителей, но я не хотел. Нужно было отвечать на дурацкие вопросы, слушать великих критиков и улыбаться каким-то другим, чужим людям, которые совсем мне не были нужны, которых я не любил, не ценил, не ждал. Я вообще никого не хотел видеть. Я бы хотел отгородиться т всего мира огромной каменной стеной. Я переживал очередной творческий кризис. Хотя я писал. Но все это было не то. Я бы с удовольствием выбросил все картины в окно, потому что они выводили меня из себя, несовершенные, незаконченные убогие работы. Но эта выставка сулила мне большие деньги, на которые я свободно мог жить еще пару- тройку лет, ни о чем не беспокоясь, в своем прекрасном, теплом одиночестве. Зато в четверг я снова увижу это рыжую. Стоп, зачем я вообще вспомнил про нее? Я подошел и сдернул с зеркало простынь. С тех пор как моя жена умерла, зеркала были закрыты. Я практически забыл как я выгляжу, и мне было совершенно все равно, если быть честным. А выглядел я ужасно. Ну и чего я жду от этой рыжей? И тут я понял! Меня словно осенило, огорошило, ударило обухом по голове! Я хотел ее. Я хотел ее, как мужчина хочет женщину, как кобель хочет суку. Но ведь она совсем маленькая- мелькнуло в голове. Интересно, а сколько ей лет? Шестнадцать,семнадцать, а может больше. А может меньше. Так сразу не скажешь. Какие у меня шансы? 0,1% отлично.. Сначала я себе не поверил. Но желание росло с каждым днем, а до четверга была почти вся недели. А что будет в четверг такого особо выдающегося? Быть может я ее совсем не увижу. Вот это будет фокус. Да, и вообще это все полнейший бред! Мне уже пятый десяток, романам не место в моем одиночестве! Все это говорил разум, а сердце представляло рыжие волосы на шелковой подушке, и тепло ее тела, пьянящий запах ее кожи… а может мне нужно нарисовать ее? Предлог хорош. Срабатывал практически всегда. Я не спал уже две ночи. Я думал о рыжей. Я думал о ней, когда варил себе ночное -утреннее кофе, когда рисовал, когда смотрел в свое окно. А за окном эти люди бежали куда-то, каждый думал о чем-то там своем. Придурки, думал я и качал головой. А ты такой умница, влюбился в рыжую малолетку и радуешься жизни,- оппонировал мне разум. А я как дурак, зациклился. И я рисовал. Я рисовал как никогда. Мои краски были насыщенными,  мои картины жили. Я рисовал в каком-то исступлении, я не мог остановиться, я рисовал и не мог получить удовлетворения…мне нужна была рыжая. И я первый раз в жизни сам позвонил в студию.
продолжение следует