Лоскутное одеяло. Часть 2. Скованные льдом

Впервые за несколько недель (месяцев?) выглянуло солнце. Оно робко отогнуло край горизонта, словно опасаясь кого-то. Сначала протянуло один лучик, а потом, внезапно осмелев, заняло весь небосвод, пронзив нежно-голубую ткань неба золотистыми нитями своего мерцания.
Холодный воздух врывается в легкие и вылетает изо рта белыми облачками пара. Легкий ветерок треплет волосы, словно пытаясь заплести их в косу. По тротуарам неторопливо ползут оранжевые листья, а стекла машин на стоянках покрыты корочкой инея.
Утро давно не было таким прекрасным и пустым.

- Знаешь, я сегодня вычитала, что чем умнее человек, тем охотнее он признает себя дураком.
- М?
- Что м? Так вот я хотела у тебя спросить...
- Я самый большой глупец - глупчиха? - в мире.
- Черт, я не о том! Вечно ты так...
- Упс.

Цокот каблуков по ледяной плитке и замерзшие руки. Солнце неловко обнимает за плечи, касаясь губами щек, поглаживая по волосам. Мир в такой час кажется немного иным: чуть более волшебным, чуть более родным. Сейчас весь город принадлежит одному человеку, сейчас весь мир улыбается только мне.

- Золотко, я так тебя люблю.
Берешь в ладони такое родное, такое любимое лицо, прижимаешься губами к щеке и долго-долго целуешь.
Она делано отмахивается и фыркает.
- Да отстань же от меня! Мы же на улице!
- Ну и что?
- Подумают что-нибудь нехорошее!
- Тебя это волнует?
- Нет.
- Меня тоже.
- Знаешь, и я люблю тебя.

Над дорогой склонился задумчивый клен. С истончившихся ветвей медленно падают листья, замирая в воздухе в плавном полете. Под шорох пожухлой травы и гонимых по асфальту бумажек резные украшения хозяев Земли танцуют свой последний вальс. Через пару часов или дней листья пропитаются водой, разбухнут и превратятся в грязное месиво, но сейчас... сейчас они являют собой самое великолепное и чарующее зрелище в мире.

- Блин, как ты меня бесишь, сил моих больше нет!
- Отстань!
- Да иди ты!
- Я тебя ненавижу!
- Ненавижу!
- Никогда больше ни о чем меня не проси!
- И не подумаю!
Молчание. Тяжелое дыхание. Злость в глазах.
- Ты еще здесь?
- Да.
- Ты нужна мне.
- Я уже иду.

Так приятно проводить кончиками пальцев по влажной коре деревьев. На руках остается сладковатый запах осени, сводящий с ума и заставляющий улыбаться. Нет смысла куда-то спешить, еще слишком рано. Можно просто замереть на мгновение в золотистом мареве последних осенних дней и впитывать в себя  его великолепие.
Человеку никогда не стать совершенством.
Человеку никогда не найти в мире изъяна.

- Я люблю тебя.
- Правда?
- Ты сомневаешься?
- Нет. Просто я люблю твой голос, когда ты говоришь это.

День похож на калейдоскоп. Сотня разноцветных стеклышек в бешеной кутерьме складываются в картинки. Иногда они наполнены смыслом, иногда - всего лишь стекло. Сумерки, когда воздух еще не черен, а нежно-ал, не менее красивы, чем утро. Я люблю дышать таким миром. Он похож на картины великих художников, с той лишь разницей, что в творениях рук человеческих нет души. Там есть лишь осколки мыслей людей, не более.

- Почему ты молчишь? О чем думаешь?
- Я дышу тобой.

За окном чернильная мгла, такая густая, что из нее можно лепить фигурки демонов. По стеклу окна пробегают яркие полосы света от проезжающих машин. Холод сковал опавшие листья и спешащих по домам людей.
В моем маленьком мире запах специй, теплого масла и грибов.
В моем мире светло и уютно.
В моем мире самым важным стал запах сигарет и цитрусов.

- О чем ты думаешь сейчас?
- Ни о чем. Я просто радуюсь.
- Чему?
- Тому, что ты нашел меня.

Говорят, чем умнее человек, тем охотнее он признает себя дураком.
Говорят, что чем глупее человек, тем он счастливее.
Говорят, что счастье - это поцелуй Бога.
Когда он целует меня, я счастлива.
Он Бог?
Когда я целую ее, я счастлива.
Я Бог?
Говорят, что Бог в каждом из нас.
Может, так и есть... или нет?
Может, просто... скованные льдом до весны?