Из цикла квадрат сна. шизофрения

Иной находит свое сердце не раньше,
чем потеряет голову.
Фридрих Ницше.

1.
Моё утро – скалистый остров.
Черные птицы кружат над ним. Между камней бродит тень ветра отчужденности.
Вопль солнца, задернутого шторами облаков – моё утро.

2.
Ответ.
Расскажи,
Что я узнаю
Когда ты прикоснешься ко мне.
Расскажи,
Что почувствую я
Когда ты меня наполнишь собой.
Расскажи,
Что я увижу,
Когда ты своими губами
Опустишь мне веки.
Расскажи мне,
Моя смерть.
«Ничего».
3.
Невозможно опоздать навсегда.
4.
Когда облакам становится тесно на небе, они прячутся в глазах, смотрящих на них. Так мы приближаемся к небесам.
5.
Блокада.
Долог голод.
И кружок кожурки
Хорошо. О, шорох
Лап! Шабаш! Пал
Город Дорог!
6.
Уничтожение.
Мир болен. Врачи говорят – безнадежно. Ветер горгонит мою голову. Моя тень становится камнем при взгляде на меня. От обиды растираю камень в песок.
Я лишился тени. Я тоже болен. Солнце говорит – безнадежно. Но, взглянув мне в глаза, оно становится камнем и падает к ногам окаменевшим огнем.
Мир заразил меня неизлечимой болезнью и теперь я его уничтожу. Обращу песком все, что меня окружает. Взмахом руки сотру звезды и выброшу мятый, исчерканный лист старого мира в открытое окно – в древнюю ночь.
7.
Танец.
Танцуя в облаках,
Заметил я,
Что нет
Опоры под ногами.
Мир терпит крах,
Под ноги не смотря,
И он умрет,
Пока не взглянем сами,
Куда идем.
Куда ступаем мы,
Зачем шагами мерим километры
Мостов-небес,
Где только ветры
Вольны проходить;
И почему, танцуя, можем жить,
А, не танцуя, умираем вскоре.
И в вечном споре –
«Быть или не быть» -
Мы вытанцовываем музыку молчанья,
Читаем день сплетения ветвей –
Великий смысл,
Великое призванье
Детей
Небес.
8.
Здесь смерть представлена во всем своем многообразии. И жизнь со своим вечным вопросом: В чем ее смысл? Но никто и никогда не сможет ответить на него.
… Разве что боги, спрятавшиеся в складках материи Вселенной.
9.
Дочь Огня.
Откуда льется сей божественный поток,
Обкрадывая ночь?
Из твоего окна.
И я тянусь к нему, как к свету льнет росток,
Но ты прогонишь прочь.
И ты всегда одна.
Когда взойдет твой бог,
Ты растворишься в свете;
На тысячи дорог
Сойдут с постелей дети
Твоих волшебных снов.
Впусти меня к себе
Через окно распада.
Вдохнуть твой жаркий слог
И умереть от ада,
Припав к твоим распахнутым губам.
Ты, Дочь Огня, строжайшая из дам,
К нам приходящих из глубин Вселенной.
Иной,
Че
м представляем
Ее мы –
Мы каторжники
Разума зимы,
Шестерки и семерки
Карт игральных в твоих руках.
10.
Скука.
Мне жалко тебя, ведь ты никогда не узнаешь, что гонит меня из дома в ночь; почему, проходя мимо, закрываю ладонью горящие глаза полусонным домам, а там пьяные кухни и душные спальни, где мы пожираем друг друга в бесконечном поцелуе.
Скука…
Мне жалко тебя, ведь ты никогда не узнаешь, почему я стою под твоим окном ночью.
Как быстро проходит боль, и начинается скука.
Подойди к окну. Ты видишь мою тень на асфальте? И это  тоже скука.
11.
Обман.
Свеча! Я Вас затушу,
Задушу
Сопение флейты
Безумным и жалким.
Смотрите –
Парафин Ваших слез
С моими играет в салки.
И кто знает, чем кончится эта Игра.
Вы разгаданы!
Помните, позавчера,
Прошептали мне в ухо:
«Плоть от плоти, звезда я»
Не зная,
Что делать, я долго сидел в тишине –
«У меня есть звезда?!
И не где-то там в вышине,
А вот здесь, на столе».
Но насилие ветра
Над Вами вершило свой суд –
Вы погасли;
А звезды не гаснут, но ждут
Пока их не закроют поэты тенями стихов
И грехов
Непомерных своих.
И теперь эта ложь на двоих
Стала болью.
Я лью
Эту боль через флейту
Безумно и жалко.
Смехоплач с плачесмехом
Во мне
Неумолчно играют в салки.
И кто знает, чем кончится эта Игра.
12.
Прощай, Город. Я ухожу.
Сколько дней я бродил по лабиринту твоих улиц.
Сколько дней мои глаза впитывали твои блеклые краски и сумрачные лица прохожих.
Сколько дней я вдыхал твой ядовитый воздух; знаешь, он скоро перестанет быть прозрачным.
Сколько дней я слышал твои звуки – в них нельзя различить плач и смех: это скрип умирающих деревьев, это тихое шуршание шагов – шепот ног – теней на стенах домов.
Сколько дней мой мозг был наполнен только тобой.
Ты зап
олнил все мои дни.
Но теперь тобой заполнены и ночи.
Ты создан, чтобы уничтожить себя. Я знаю, ты скоро это сделаешь, но, прежде, прими мое Уничтожение. Пусть мой стон сольется с твоим тихим голосом.
Прощай, Город.
13.
Одни назовут это ветром; другие, улыбаясь, будут прыгать с обрыва, разбиваясь о клыки прибрежных скал. А мы будем стоять и смотреть на это безумие. Мы будем смеяться в полный голос.
14.
Грошовая луна.
Из кошелька
Белесых облаков
На площадь неба
Выпала монета.
Истертый медный
Маленький кружок.
Достоинство – луна,
Разменная монета игроков,
Валяется средь звездочек-стекляшек.
Мой миленький дружок,
К чему тебе она,
Какой в ней прок.
Пусть зеленеет на камнях брусчатки,
Она нам не нужна.
15.
Последняя ночь.
Осторожно, чтобы никого не потревожить в спящем доме, я открыл дверь. Только ключ тихо хрустнул во рту замка. На лестничной площадке света не было. Не горел свет и на других этажах. Дом спал. В грязные окна заглядывала сумасшедшая луна, пытаясь проникнуть в тайны тех, кто спрятан за черными стенами каменного дома.
Я сделал шаг за порог.
И тут я увидел Её. Она шла навстречу, медленно и бесшумно переставляя ноги с одной ступеньки на другую. Её ру
ки, казалось, сливались с перилами. Она была в длинном плаще с капюшоном, настолько огромным, что закрывал все лицо. Я очень хорошо видел Её, ибо Она была еще темнее, чем окружающая ночь. Она была сгустком темноты, состояла из темноты. Она искала того, с кем могла бы скрасить еще одну бессонную ночь. Она шла ко мне.
Я задумчиво улыбнулся и вернулся в квартиру, осторожно закрыв дверь, чтобы никого не потревожить в спящем доме.
Спокойной ночи, дом.
16.
ЖЕЛТЫЙ
ЦВЕТОК
РУКОВОЛОСОЕ
СОЛНЫШКО
ЕДИНОЕ
В
НЕОХВАТНОЙ
БИРЮЗЕ
С
РЕЗНЫМИ
ПАГОДАМИ
ОБЛАКОВ
КАЖДОЕ
УТРО
ВНЕ
ВРЕМЕН
ГОДА