Напиши мне смс... Глава 11

    Марина с Натальей обедали в их любимом кафе, когда телефон Марины требовательно зазвонил. На этот раз это был Глеб:
     - Здравствуй, родная. Как дела?
     - Здравствуй, Глеб. У нас все хорошо. Вот, обедаем с Наташей.
     - Передай ей от меня привет. Как Антон, здоров?
     - Конечно, что ему сделается. Знаешь, они вчера на тренировке отрабатывали новый прием..
     - Мариша, прости, пожалуйста, у меня очень мало времени, у нас перерыв в совещании, но он сейчас закончится. Ты расскажешь мне обо всем вечером, хорошо? Я ведь и звоню сейчас, чтобы сказать, что я подъеду к тебе после семи. Мне обязательно надо с тобой переговорить, у меня просто потрясающие новости! Ну все, нас уже зовут. Целую тебя, до вечера.
     - Глеб, подожди… - но из трубки уже неслись гудки – Глеб отключился. Марина медленно закрыла телефон и положила его на стол.
     - Все как всегда – резюмировала Наталья, с сочувствием глядя на подругу. – Что у него на этот раз?
     - Не знаю, - растерянно покачала головой Марина. - Сказал, что заедет вечером и все расскажет. Какие-то потрясающие новости.
     - Интересно, что может быть потрясающего в том, что он в очередной раз забежит к тебе на полчаса, чтобы рассказать, как успешно он трудится?!
     - Натуль, ты несправедлива к нему, – слабо возразила Марина. – Я согласна, он действительно очень много работает, но ведь это же на будущее, на перспективу. Ты же понимаешь, что карьера не строится за один день. И вообще, сама же говорила, что мужик, у которого нет стремления к карьере, это не мужик, что всю досаду, оттого что его карьерные мечты не реализованы, всю свою неуспешность он вымещает на близких ему людях…
     - Все правильно, и я от своих слов не отказываюсь. Но ведь и мужик, у которого в голове ТОЛЬКО одна карьера, тоже немного стоит. Все его силы уходят в работу, а что остается близким? Бездушная пустая оболочка, манекен?
Наталья замолчала. Молчала и Марина, снова вычерчивая тупым концом вилки на скатерти какой-то сложный геометрический узор. Затем положила вилку и взглянула на подругу:
     - И что ты предлагаешь?
     - Не знаю, Мариш. И что самой делать, тоже не знаю. А сколько еще таких, как мы? Страшно даже представить. Живут с манекенами или мечтателями, кто по привычке, а кому-то просто некуда больше идти. Так что, можно сказать, что нам еще повезло. А хочется всем, чтобы была живая душа рядом, сильное плечо, на которое и опереться можно, и уткнуться в него, чтобы выплакаться, когда невмоготу бывает. Так и живем, надеясь – кто на встречу с принцем на белом мерседесе, а кто на чудо – ляжет вечером спать благоверный тюфяк-тюфяком, а проснется тем самым принцем… Ладно, подруга, пойдем, а то проедет мимо принц, а я и не увижу. Это тебе на них везет, - Наталья заговорщицки подмигнула в ответ на недоумевающий взгляд Марины, слегка ошарашенной столь резким переходом, - один принц-манекен тебя вечером дома ждать будет, хоть он мне и не душе, с другим тебя недавно лужа тут недалеко свела… - Обе рассмеялись и, расплатившись, направились к офису.

    После работы Марина заглянула в магазин и, накупив полные сумки продуктов, поспешила домой. До прихода Глеба оставалось около получаса, Антошка был на тренировке, и Марина обрадовалась, что успеет поджарить отбивные, которые обожали оба ее мужчины, и большой, и маленький. Но около семи Глеб позвонил, и сказал, что немного задержится, так что к тому моменту, когда он приехал, у Марины были готовы не только отбивные, но и пара салатиков. Антошка тоже собирался после тренировки забежать к приятелю, и скинул ей смску с кучей веселых смайликов.
    Глеб приехал сразу после совещания, в костюме и с обязательным букетом цветов. Глядя, как он ужинает, Марина в очередной раз поймала себя на мысли, что самым подходящим определением для Глеба будет слово «правильный». Она, наверное, и сама бы не смогла внятно объяснить, в чем заключается эта самая «правильность», но когда она слишком уж бросалась в глаза, Марина гнала прочь свои глупые мысли. – У него есть цель в жизни, он идет к ней, разве не это главное в мужчине? – Но мысли тем и отличаются от людей, что никого не спрашивают, когда им приходить. Вот и сейчас Марина смотрела на букет, стоящий на столе, и думала о том, что и цветы Глеба тоже всегда «правильные» - купленные в цветочных магазинах, в нарядной, шуршащей обертке. Почему-то он никогда не дарил ей тюльпаны, ромашки или просто веточку сирени. Наверное, в его понимании это было неправильно.
     - Марина, ты меня слушаешь? – В голосе Глеба слышалось удивление и легкая нотка недовольства.
     - Да, конечно, прости, я немного задумалась, - Марина встряхнула головой. – Как прошло совещание? – Ей так и хотелось добавить «очередное», но она сдержалась. Он все равно не поймет ее иронии, обидится, и вечер будет испорчен.
     - Об этом я и хотел с тобой поговорить. – Глеб сразу оживился. Много всяких вопросов решали, но самое главное… Ты не поверишь! Из головного офиса пришел вызов на двоих сотрудников для направления на годичную стажировку. И знаешь куда?! В Цюрих! Ты представляешь?! Но самое главное – один из этих двоих – я, Марина, я!! – Глеб вскочил и возбужденно заходил по комнате, - Год в Швейцарии! Стажировка в Европе… А по возвращении, в перспективе – перевод в головной офис… Я до сих пор поверить не могу, что это все на самом деле. – Глеб остановился перед Мариной. – С понедельника служба по персоналу начинает сбор документов, поэтому все нужно будет делать очень быстро. Я думаю, что в ЗАГСе нам пойдут навстречу, и мы обойдемся без этого глупого испытательного срока. Единственная проблема – Антон, вернее разрешение на его выезд, которое должен дать его отец. Марина, тебе нужно срочно с ним связаться и объяснить, что время не терпит…
    Марина ошарашенно смотрела на Глеба. – Ты хочешь сказать, что мы едем вместе с тобой? А как же моя работа, школа и тренировки Антошки…
     - Марина, о чем ты говоришь?! Как ты можешь сравнивать Цюрих со своей работой или тренировками Антона? Просто ты еще не до конца осознала то, что я тебе сказал. Ну, до завтрашнего утра у тебя есть время, а потом начинай действовать, хорошо? – Он нежно провел тыльной стороной кисти по Марининой щеке. – Я безумно рад, что все так сложилось  – и эта командировка, и продвижение по службе, которого я так ждал, и ты… Ты будешь самой замечательной женой, я всегда это знал. – Пальцы Глеба скользнули по ее шее, он слегка приподнял ее лицо и, наклонившись, поцеловал в губы. Марина не ответила на поцелуй, в голове было как-то пусто, и только одна мысль крутилась, как заезженная пластинка: «Вот и пришла пора решать. Вот и пришла пора…»

    Глеб уже уехал, а Марина, проводив его, снова вернулась на кухню и растерянно опустилась на стул. Затем набрала номер телефона, который помнила лучше, чем свой собственный. «Ты дома? Я сейчас приду» - и, не дожидаясь ответа, положила трубку и стала быстро собираться.

     - Маринка, что случилось?! Разве так можно людей пугать?! Я уже не знала, что и думать! – Наталья открыла дверь, едва Марина прикоснулась к дверному звонку.
     - Натка, родная, прости, но у меня голова идет кругом…
Наталья внимательно взглянула на подругу и протестующе подняла руку:
     - Подожди. Один вопрос: с Антошкой и родителями все в порядке?
     - Да, все хорошо, просто…
     - Так, - Наталья облегченно выдохнула и, взяв подругу под локоть, решительно потянула ее на кухню. – Уже легче. И в таком случае, как я понимаю, без наших двуногих друзей женщины здесь явно не обошлось. А раз так, то мы своими силами можем и не справиться. – Она достала рюмки, наполнила их коньяком, пододвинула одну Марине, другую взяла сама: - Маришка, все живы и здоровы и это самое главное, а остальное мы переживем, и не такое бывало. Давай, давай, и лучше залпом, да простят нас за это французы. Напиток, конечно, благородный, слов нет, и пить его тоже нужно не как мы, русские, водку глушим, но что уж тут поделать… Сегодня лучше так, потому как не пьянства ради, а исключительно о здоровье радея…
    Наталья продолжала нести всякую чепуху, но, слушая ее такой родной голос, и, чувствуя, как коньяк постепенно согревает ее изнутри, Марина ощутила, что пустота в голове потихоньку рассеивается и она снова может связно думать. Щеки ее порозовели, серые глаза ожили, и Наталья, взглянув на подругу, оборвала свою болтовню на полуслове и удовлетворенно кивнула.
     - Отошла? Слава богу! А теперь давай, рассказывай, что тебя в такой ступор привело…

    Пока подруга рассказывала о новостях Глеба и его планах, Наталья молча слушала, стоя у окна. А когда Марина умолкла, подошла к ней, обняла и тихо сказала: - Может, еще передумаешь?
     Марина прижалась к ней и тихо прошептала: - Наверное никто не понимает меня лучше, чем ты… И никогда не поймет, особенно, когда услышит, от чего я собираюсь отказаться. Но я не знаю, Натка, правда, не знаю, как объяснить все, что я чувствую. Хотя, видимо, все это случилось для того, чтобы я сказала, наконец, всю правду. И в первую очередь самой себе. Любая нормальная российская баба даже не задумалась бы на моем месте, а я… А я, как глупая пятнадцатилетняя девчонка, мечтаю о любви и хочу выйти замуж за человека, от одного прикосновения которого будет кружиться голова, и ради счастья которого я буду готова на все. И в то же время я боюсь любви, потому что знаю, как бывает больно, когда любишь, и боюсь настолько, что готова выйти за человека, которого не люблю. Так что же мне делать, а? И решать мне осталось всего ничего – несколько часов до утра… Что ж выбрать то, а, Натуль? Глупое безрассудство, которое все равно ни к чему хорошему не приведет, не может привести, или здравый расчет, холодную голову и спокойную, нормальную жизнь в перспективе?
    Наталья осторожно погладила ее по голове, как маленькую девочку, впервые столкнувшуюся с несправедливостью взрослого мира: - Ты же понимаешь, что решить это можешь, и должна только ты? Ты сама это сейчас сказала. И никто не сможет тебе помочь, даже я. Я могу только принять любое твое решение и помочь тебе потом, ведь, что бы ты ни решила, все равно это будет нелегко. Но о том, что я рядом, ты и так знаешь, так что ничего нового я тебе не сказала.
    Марина подняла на нее свои серые глазищи и вдруг тряхнула головой: - Господи, ну как бы мы жили друг без друга?! – Она улыбнулась. – Ты права, и я буду решать, но потом, позже. А сейчас мы с тобой еще выпьем, тем более, что у меня есть тост. Какая самая мудрая мысль у всех народов? – Марина взяла рюмку и торжественно объявила, назидательно подняв вверх палец: - Русские говорят: «Утро вечера мудренее». А Скарлетт О’Хара на другом краю земли говорила чуть по-другому: «Я подумаю об этом завтра.» Вот и я решу все завтра, тем более, что откладывать будет уже просто некуда. В общем – за утро! – Они чокнулись и снова по-русски опрокинули рюмки с благородным напитком французской провинции Cognac.

    Поздно вечером, лежа в постели и слушая сонную тишину квартиры, Марина подумала, что это уже становится ее традицией – ночные размышления наедине с самой собой. Правда, в последнее время в этих посиделках у нее появился собеседник, и, если быть честной, то Марина настолько привыкла к их ночным смс-разговорам, что скучала, когда телефон по вечерам молчал. Теперь, где бы она ни была – в кухне или спальне, телефон всегда был под рукой, а, выходя из ванной, она обязательно проверяла, нет ли непрочитанных сообщений. Незаметно Волшебник и его сообщения стали частью ее жизни, и нередко случалось, что они помогали Марине взглянуть на какие-то события совершенно по-иному.
    Вот и сейчас, мучаясь и не решаясь принять какое-либо решение, она время от времени бросала взгляды на телефон, лежащий неподалеку. Но телефон молчал, и Марина несколько раз хотела написать первой, но так и не решалась. В конце концов, отчаявшись, она решительно протянула руку, но не успела дотронуться до него, как экран осветился, и телефон тихо зажужжал.
     - «Принцесса, почему Вы никогда не пишете первой? Ведь Вам же хочется иногда?»
     - «Неужели волшебники не только творят чудеса, но еще и умеют читать мысли?»
     - «Конечно, а иначе какие же они волшебники? Так о чем задумалась моя Принцесса?»
     - «О том, какой ответ дать утром принцу, отдавшему ей сердце и попросившему руку взамен..»
     - «Вы серьезно?!»
     - «Вы сомневаетесь, что меня могут позвать замуж? ;»
     - «В этом как раз нет. А вот в себе – очень сильно... ;»
     - «???»
     - «Разве не должен я, как личный Волшебник Принцессы, помочь ей сделать единственно верный выбор? ;»
     - «И как же Вы можете мне помочь, если я и сама не знаю, что ответить?»
     - «Вот я и ломаю голову – как? Если б я мог быть рядом…»
     - «Знаете, мне очень часто кажется, что Вы очень близко…»
     - «Даже если и так, в этом вопросе мое волшебство бессильно… Только Вы можете решить…»
     - «Вы говорите, как моя подруга…»
     - «Может быть потому, что Вы, Принцесса, дороги нам обоим?»
     - «Если я Вам дорога, почему Вы не хотите помочь? ;»
     - «Я могу сказать только одно: прислушайтесь к себе, чего хотите Вы сами? Не то, что хорошо, правильно, выгодно или нужно.»
     - «А если то, что я хочу, может принести мне в будущем боль?»
     - «Будьте осторожны со своими мыслями и желаниями, Принцесса, они имеют свойство исполняться…»
     - «Вы хотите сказать, что достаточно просто захотеть…?»
     - «Конечно. Мы всегда получаем то, что просим. Так почему же не пожелать себе счастья?»
     - «Тогда я желаю себе любви. Взаимной и счастливой. ;»
     - «И когда Вы хотите, чтобы Ваше желание исполнилось? ;»
     - «Ну раз можно просить все, что хочется… Мне всегда было грустно, когда кончалась новогодняя ночь, а чудо так и не случалось.»
     - «Значит новогодняя ночь.. Почему бы и нет? Вспомните о своем желании первого января…;-)»
     - «Мне кажется, об этом будет сложно забыть…; Но ведь Новый год совсем скоро? ;»
     - «А это неважно. Все, что нужно – это просто поверить. ;»
     - «Я Вам верю. И буду ждать новогоднюю ночь… ;»