Дикий оскал против яростных мыслей

 Глава 1.
Она остановилась на мгновение, и через секунду на ее лице сияла легкая улыбка, а губы шептали: «Спасибо тебе, Господи…».
Она шла рядом с ним, с тем человеком, которого до этого дня считала, что влюблена в него. Как она могла так ошибаться? Глупая девчонка, а может еще слишком маленькая?
Вся история начинается в маленькой деревеньки, с самого дальнего края, у самого леса. В заброшенном особняке жила девочка лет двенадцати: волосы до плеч, зеленые глаза и всегда грустное лицо, настолько грустное, что почти каждый, взглянув в него, хотел сразу расплакаться. Элисон, так звали девочку, жила одна, и только иногда из соседней деревни к ней прибегала пастушья собака. Такая ласковая и нежная, она ласкалась к девочке, спасала ее от одиночества, особенно когда наступала темная ночь, и где-то не далеко в лесу завывал свою протяжную песню, с невероятной тоской и одиночеством в голосе, дикий волк.
«Почему ты воешь, по ком скучаешь?» - этими двумя вопросами девочка задавалась, сколько себя помнила. В Элисон еще теплились те воспоминания о своей беззаботной жизни, когда не надо было, сидя на дорожке, попрошайничать на еду, из-за того, что «никчемная» девчонка не может сделать ничего. Раньше она жила в прекрасном доме, с мамой и папой, «интересно, они сейчас видят меня?» и «все ли у них хорошо?».
Элисон, в звездную ночь, вместе с собакой, кстати, собаку эту она звала Черноглазкой, так вот, они выходили на свежий воздух. Стояли на улице, окруженной с двух сторон густым лесом, и их глаза были направлены в темно-синее небо, усыпанное звездами, Элисон, подобно тому волку, завывала, надеясь, что ее услышат те люди, которых она любила.
В этот момент она была всем, и травой, укрывающейся землей, и воздухом, летающим по всему свету, и деревьями, раскачивающимися и прижимающимися друг к другу, - вся природа была ее домом. Но когда начинали слипаться глаза, она с грустью брела домой, и через несколько минут, лежа в постели, чувствовала такое щемящее чувство в своем сердце, что обжигающие капли скатывались на кончик носа, и аккуратно падали на жесткую подушку. А дальше ничего. Пустота, черная комната, а впереди яркий свет. Она бежит к нему, бежит, но вот, уже близко, сейчас она увидит что-то, что-то очень важное, но никак не может. Ее глаза открываются сами собой.
Первые лучи солнца, как же они прекрасны, так нежны и так холодны, как ее сердце. В это ясное утро две девочки, почти девушки, проснулись одновременно, обе потянулись, и с тяжелой головой побрели кто куда.
Элисон собрала в свои ладони капельки росы.
   - Сегодня тринадцать, как прекрасно и как грустно, снова одной, хотя может Черноглазка придет поздравить. Надеюсь, она не забыла.
Собака мчалась к ней со всех ног. Вот она уже преодолела болото и небольшой лесок, в двух сотнях метрах впереди уже высился черный заброшенный особняк. Через две минуты, черноглазка, виляя хвостом, прыгнула к девочке на руки.
   - Как я рада, что ты пришла - Прижимая к себе собаку, и со всей радостью в голосе пролепетала Элисон.
В этот день они бегали по лесу, купались в диком озере, валялись в море цветов, и вечером, совсем уставшие, приползли к дому. Как только голова Девушки коснулась подушки, кто-то в нескольких сотнях километров от сюда издал такой душераздирающий крик, что аж черные вороны взмыли в затянувшиеся тучами небеса, и, крича, умчались проч.
 Девочка кричала изо всех сил, никогда она не испытывала такой душевной муки, что не могла остановить этот крик рвавшийся из нее вон. Она схватила некоторые вещи и выбежала проч., вон из этого проклятого места, как можно дальше. Девочка бежала, задыхаясь, но ей было все равно, лишь бы дальше. И обессилев, она упала на мягкую траву, которая так нежно обняла девочку, приняла ее к себе и дала погрузиться в этот долгожданный сон.
Девушка по имени Ива, спала крепким сном, настолько крепким, что не заметила как пролетела эта холодная длинная ночь. Она открыла глаза на восходе солнца.
    - Где это я? – спросив у самой себя, осмотрелась девочка.
И на нее нахлынули воспоминания, эта ужасная ночь, когда она вернулась домой.…
Со слезами на глазах, она заставила себя не думать об этом, прогнать эти мысли. И у нее это получилось, Ива сама удивилась насколько легко. Она подняла сумку с вещами с холодной и влажной от росы травы и отправилась, куда глаза глядят.
 Она шла мимо полей, где только начинали распускаться красивейшие цветы, она видела их первый раз в жизни, пробравшись через вязкое болото, она отправилась в темный лес. Она брела по нему, продиралась сквозь жесткие палки и сухие ветки, а солнце уже начинало садиться. Ива нашла несколько еловых палок, и на молодой траве соорудила что-то вроде матраса. Когда солнце стало багрового цвета, девушка легла на подстилку, накрылась всем. Что было у нее в сумке, и уснула. Ночь была жутко холодной, она вертелась и несколько раз просыпалась, открывая глаза, она с ужасом оглядывалась и вновь засыпала.
…А волк все выл, все скучал, все еще искал, искал приют, теплое сердце, хотел придаться и вытереть мокрый нос…
           Шумит листва,
           И солнце на восходе.
           Пора вставать
           Ведь чья-то жизнь уходит.
Ива проснулась раньше, чем вчерашним утром из-за странного чувства. Когда она открыла глаза, рядом с ней лежал волк или собака, девочка не могла понять ничего, она была испуганна и в то же время ее сердце резко заболело. Она хотела помочь ему.
Мягкое прикосновение чьей-то руки заставило его вздрогнуть. Он слегка приоткрыл глаза и увидел, как какое-то существо смотрит на него с некой опаской, но в этом взгляде чувствовалось столько тепла…
Ива легкими прикосновениями гладила жесткую грязную шерсть. Вдруг это существо встало, серый дикий волк, она взглянула в его глаза. Девушке показалось, что они наполнены слезами, она видела только собак и кошек, которые привыкли ко всем прелестям жизни, а этот зверь явно был осторожен. Он нелепыми шажками подошел к девочке и ткнулся своим мягким кожаным носом ей в щеку. Ива улыбнулась, она почувствовала, что не одна, ее поддерживают. Как будто небеса послали ей друга, дикого, лесного, но самого настоящего друга. Вещи были собраны. Пора отправляться дальше.
     - Ну что? Идем?
Ей показалось, что волк кивнул ей. Ведь он и, правда, отправился с ней в дорогу.
А в особняке, в окно уже пробился первый лучик солнца, Элисон, потягиваясь, сползла с кровати.
     - Слышишь, Черноглазка, мне уже тринадцать.
Но взор пастушьей собаки был обращен в сторону леса. Как будто она что-то слышала, чуяла, ей казалось, что что-то должно произойти.
     - Пойдем, воды наберем.
Собака в последний раз взглянула вдаль и отправилась за Элисон.
          Зачем бежишь ты от меня?
          Куда ты рвешься?
          Останься, останься же моя душа.
          Останься же со мною.
- Куда ты все время смотришь, Черноглазка?
 Но ответа Элисон услышать не могла. Но девушка мысленно подумала: «Иди куда глаза глядят, иди, если знаешь, что тебе это нужно. Иди, но обязательно возвращайся».
И собака рванула вперед со всех ног, она бежала так быстро, что даже молния с ней не сравнится, язык ее развивался на ветру, а глаза были устремлены вдаль. Она чувствовала, что глаза Элисон с грустью устремлены за ней. Она знала. Что девушка отпустила ее, но только если она вернется. «Я не оставлю тебя в одиночестве, нет, ты мой лучший друг ты не одна», - думала собака.
Она мчалась через поля и леса, низкие ветки били ее по глазам, но она бежала, не смея остановиться, в не известном никому направлении. Она знала. Что чем быстрее она добежит туда, тем быстрее вернется, но только ей одной был известен путь.
…Он стоял, склонившись над безжизненными телами, он наклонился настолько, что если чуть приподняться, можно врезаться в его голову. Потрогав сонную артерию, он успокоился, поднес окровавленный нож к губам и попробовал красноватую жидкость на вкус. Он одурманил его, но человек справился со своим желанием выпить ее как можно больше. Затем вытер все следы, но из приступа жалости он соединил руки мужа и жены, склонил их головы друг к другу. Хлопнув дверью, он ушел…
Вдали слышался хруст. Девушка прислонилась к дереву и подозвала к себе волка. Через пять минут из кустов, перед ними, вылезла собака, она была чуть ранена, но Ива поняла, что это были ветки. Собака подошла к девушке и потянула ее за одежду. Затем обратив внимание на волка, начала играть с ним, создавалось ощущение, что они давно уже знают друг друга.
В это же время Элисон сидела и смотрела в лес: «Куда же ты умчалась?» и «Почему же волк уже не выл два дня? Черноглазка, мне страшно, возвращайся скорее».
В этот день небо было необыкновенно. То ли голубое, то ли серебряное. Ветер носил пару облаков по небу. Они катятся там и ни о чем не думают, они бывают одиноки и хмуры, но они идут всегда вперед. Солнце светит ярко, но нежно, оно щадит глаза и дает животным шанс выйти в поле и посмотреть, как живут те странные создания, ходящие на двух ногах. Бабочки перелетают с цветка на цветок и насытившись улетают куда-то в небо, но куда?
Элисон сидела, она просто сидела, больше ни одной мысли не было в ее голове, она снова стала частью природы.
…Что тянуло ее туда? Какое-то существо, только она его видела, видела уже не первый раз. В ее голове звучал чей-то голос, она знала чей, слышала, любила. Девушка открыла окно, стоя на маленьком подоконнике, она смотрела вниз. На этой высоте ей было совсем не страшно, она сделала шаг, и ветер подхватил ее. Он трепал ее длинные волосы, а она знала, что летит туда, где не будет одинока…
На небе уже давно сияли звезды. А Элисон все сидела и смотрела в эту даль. Темнота манила ее, но она обещала ждать, ждать здесь, на этом месте, не шевелясь. Она вновь посмотрела в небо, темное небо, круглую луну, завтра она станет полной. «Как красиво будет, ведь Черноглазка должна будет уже вернуться, я так надеюсь!».
    - Ау!!!
Она завыла, как будто надеясь услышать ответ, но как если она воет в пустоту? Вдруг, Элисон вспомнила, почему же волк вторую ночь не воет? Она почувствовала укол, так больно. «Где он сейчас?» Столько разных мыслей и вопросов возникло у нее в голове.
 Глаза начали слипаться. Элисон старалась прогнать сон, какое-то время у нее это получалось, но затем она сама не заметила, как уснула.
…Дверь распахнулась, но там еще одна, железная и поменьше, нужен ключ. Но где он? Она посмотрела вверх, там парил ключ, но как его достать? Она начала искать глазами предмет, который мог бы ей помочь, но не найдя, начала прыгать. Девушка прыгала необычайно высоко, как будто была на батуте, наконец, она схватила этот заветный предмет. Вставив ключ в замочную скважину, девушка провернула три раза, прежде чем дверь распахнулась, и перед ее взором предстало нечто удивительное…
Глаза Элисон открылись на рассвете, когда одинокий лучик добрался до ее нежной кожи и одарил холодным теплом. Открыв глаза, она увидела залитую бродящими солнечными лучами поляну, и начала вспоминать произошедшие вчера события. На нее нахлынуло некое подобие грусти, но она выбросила это из головы. Она взглянула в лес, поискала глазами блуждающую собаку и, не найдя, откинулась на расцветающие бутоны.
Ива не спала два дня, она не понимала уже ничего, она просто шла, шла за собакой, а волк шел рядом и неловкими движениями ласкался к ней. Вдруг яркие лучи ударили ей в глаза, лес кончился, а она и не заметила, но радость нахлынула сама собой, и в ней вновь проснулась та жизнерадостная Ива. Девушка втянула в себя как можно больше пропитанного солнцем воздуха, вдалеке она увидела тень отбрасываемою старинным особняком. Он  был мрачным и совершенно не вписывался в этот чудесный пейзаж, собака вела ее явно туда. Ива шла за ней несколько минут, в ней не было той слабости, но постепенно она начинала проявлять себя, она отдалась собаке и шла инстинктивно, но все, же бессилие взяло над ней верх. Девушка упала на колени, ее глаза закрылись сами собой, но толчки ее животных друзей дали возможность подняться и пойти дальше. Что бы было с ней без них?
Элисон уговорила себя встать, больно, ведь почти всю ночь она сидела как комок. Девушка потянулась, какое это оказывается приятное чувство. Она вспомнила свой сон, она знала, что он означал. И правда, эта, наконец открывшаяся дверь принесла ей, столько, радости в душе, но на ее лице так и не засияла улыбка. Наклонившись к траве, Элисон собрала почти засохшие капельки воды и попыталась умыться, но только размазала грязь по лицу.
Она взглянула на небо, круглая луна даже сейчас днем она была видна. Элисон помахала ей рукой, она надеялась, что те, кто на луне наблюдают за ней, за ее чумазым лицом. Девушка почти не ошибалась, ведь за ней и правда кто-то наблюдал. Она обратила внимание на поле:
     - Черноглазка – Элисон из далека узнала идущую к ней собаку – кого ты привела?
В сторону девушки двигались три точки, двое из них показались ей животными, а вот третья явно была человеком. Элисон побежала навстречу им. Когда она приблизилась ее взору предстал совершенно изможденный человек: длинные волнистые волосы были запутаны, в них торчали листки, которые придавали этой прически вид гнезда; одежда на девушке, да перед Элисон стояла девушка на вид одного с ней возраста, так вот, одежда была изодрана в клочья. Хозяйка собаки бросилась помогать ей, схватив под руку, она повела ее в дом.
Элисон уложила гостью на скрипящий диванчик, а сама отправилась за водой.
Раньше за водой она ходила ночью, когда жители деревни зашторивали свои окна, гасили свет. Люди не любили Элисон, некоторые боялись и избегали, а некоторые издевались. Девушке тяжело было слышать эти змеиные перешептывания у нее за спиной, но за несколько лет она научилась с этим жить.
   

     «И тогда я решила – я буду куклой,
      Немного застенчивой, чуточку глупой.
      Пластмассой холодной, не чувствовать боли,
      И быть безразличной ко всем, словно море.
      Забыть что такое любовь и разлука.
      Я буду Барби – стервой и сукой.
      Точно, такой как фольга шоколада.
      Ты видишь всегда то, что хочешь – так надо.
      Изящна, стройна, умна, сексуальна.
      Ты снова подумаешь – все так реально.
      Ночные слова ты забудешь на утро.
      Забуду и я, потому что я – кукла!»
                (Не известный автор)
Дойдя до колодца, Элисон повесила ведро на крючок и бросила его вместе с веревкой в черную каменную дыру. Набрав воды, отправилась обратно, ее ногти впились ей в руку. Напряжение росло, девушка сжимала кулак так сильно из-за них, она старалась, но не смогла. Кто она теперь слабачка? «Нет, не покажу слабости, я сильная девочка». Элисон почувствовала на себе взгляд, не злой, мягкий и теплый, с некой жалостью, взглянув на верх она увидела мальчика, да кой это мальчик? Это уже подросток, в ее памяти что-то шевельнулось, но тут, же ушло… Кто он? Девушка помчалась вон из этой деревни, домой.

Глава 2.
Элисон тихо приоткрыла дверь и, осторожно пройдя по скрипящим половицам, поставила ведро на кухне. Окунув тряпку в ледяную воду, затем выжав ее, девушка отправилась, в комнату, где спала гостья. Легкими движениями Элисон стерла грязь с ее лица, волк лежал рядом, а Черноглазка бегала во дворе. Затем девушка оставила спящую, собрала все накопившееся деньги с подачек и вновь отправилась в деревню, за едой.
Продавец дождался пока в его магазине останутся только он и Элисон, потом выслушал ее, собрал все нужные продукты и сказал:
     - Денег я с тебя брать не буду.
     - Но почему? – переспросила девушка.
     - Мне, – продавец, помедлив, все же сказал – мне дан был указ, денег с тебя не брать, так что заходи, когда хочешь, и бери что потребуется. – Он улыбнулся, сложил продукты в сумку и попрощался с девушкой.
Элисон в полном недоумении вышла из магазина. «Зачем он это сделал? – думала девушка». Она пыталась найти ответ на этот вопрос, но в голову так ничего и не пришло.
Ива открыла глаза, вокруг нее была темная комната. Она была заставлена какой-то старой разваливающейся мебелью: стол вокруг которого три стула, явно держащиеся на последнем дыхании; старый шкаф с пыльными книгами, освещала комнату маленькая лампа на стене, но ее едва хватало на то что бы осветить маленький уголок этой большой комнаты. Но маленькие лучи солнца все же играли из под двери, они то вбегали, то выбегали, но дальше двух метров не один из них не решался зайти. На полу рядом с ней, развалившись, спал волк, он посапывал, и девушка невольно улыбнулась.
В этот момент дверь распахнулась, а на пороге стояла какая-то девочка или девушка:
     - О, ты проснулась? – с явным облегчением в голосе сказала она.
     - Да, а кто ты? И где я? – Зажмурившись от яркого света бившего в глаза, сонным голосом промолвила Ива.
     - Я, Элисон. И ты в моем доме. – девушка немного застеснялась – А тебя как зовут?
Молчание. Примерно через две минуты девушка, лежащая на диване, сказала:
     - Ива, то есть меня зовут Ива.
Она хотела сказать еще что-то, но видимо забыла что.
Элисон поставила продукты на покачивающийся стол:
     - так, сегодня у нас с тобой пир. А то если не съедим большую часть – продукты на ветер.
Казалось, девушка разговаривала сама с собой.
     - Эмм, прости, Э-Элисон, - с трудом приподнявшись, обратилась девушка – ты не могла бы сказать, как я здесь оказалась?
     - Ну, тебя сюда вроде моя собака привела – девушка немного замялась – то есть не моя, но она мне почти как родная, а этот с тобой шел. – Она указала на волка.
     - его я знаю, правда, не долго, мы с ним в лесу встретились, смешная история, кстати, спасибо тебе. – Ива сладко улыбнулась и встала с дивана, волк встрепенулся, но сразу же спокойно лег обратно.
Дальше у девушек завязался обычный разговор. Каждый хотел узнать о своем собеседнике как можно больше, но никто так и не смог рассказать ничего важно из своей жизни. Им казалось, что еще слишком рано. Еда для всех оказалась долгожданной, животным тоже перепало со стола, даже у норки мышки положили большой кусочек сыра. В этом доме сегодня был пир.
Пока Ива играла с волком, Элисон вышла на улицу и закрыла глаза. Она думала об уходящем дне, раньше у нее все шло монотонно и обычно, а сейчас что-то начало происходить что-то очень странное. Девушка все чаще ощущала на себе чей-то взгляд, но никогда не могла понять, чей он. Нет, она, конечно, знала, что на нее смотрят с луны, просто не зала кто.
Когда Элисон была совсем маленькой, отец рассказывал ей, что на небе на белом шаре под названием Луна, живут странные существа. Они любят наблюдать за людьми, и то, что она самый необыкновенный ребенок, и за ней очень интересно подсматривать. Иногда они даже пытались представить себе, как они выглядят, Элисон казалось, что когда-нибудь они прилетят сюда, специально ради нее и привезут красивейший цветок с луны.
Всей семьей они жили в большом городе, а потом что-то случилось и им, как и всем другим жителям, пришлось уехать. Когда семья приехала сюда, Элисон увидела прекрасный домик в центре деревни, но оказывается, они должны были жить не краю деревни. Элисон этот факт очень сильно обрадовал. Они с родителями часто ходили на ярмарки, и там, она познакомилась с мальчишкой. Они стали неразлучными друзьями, всегда вместе, они бегали и играли, впрочем, обычные дети. Он плел ей венки, дарил букеты весенних цветов, но затем вся жизнь Элисон перевернулась.
Вернувшись, домой, Элисон снова села за стол, и они с Ивой начали играть в домино. Девушки засиделись допоздна, а затем отправились спать. Элисон легла в спальне, а Ива устроилось на уютном диванчике, на котором спала днем. Они обе долго смотрели в потолок и не заметно уснули.
В эту ночь все спали в пустоте, только черная комната окружала их. Сон был у каждой одинаков, и совершенно прост: находясь в одной комнате и иногда сталкиваясь, лоб в лоб, они не замечали друг друга. Так длилось до самого утра.
Следующий был долгий и скучный. Все было как обычно, даже слишком обычно, но это послужило всем на пользу. Но вот следующий день…
Элисон проснулась рано, потягиваясь, пошла в ванную, умылась из набранной вчера вечером воды, расчесалась, переоделась и отправилась на кухню доедать остатки еды. Последние дни ее живот набивался до отказа и в этот завтрак произошло тоже самое, она набила живот и отправилась будить Иву. Но диванчик был прилежно застелен, а на нем, уютно пристроившись, лежал волк, девушка огляделась и, не найдя глазами новую подругу, отправилась туда, куда не ходила уже много лет.
Элисон поднималась по скрипучей лестнице, с каждым новым шагом ее мышцы напрягались до предела. Пыль, налипшая на картины, закрывала их таким слоем, что не было видно самого изображения, паутина, прилипающая к лицу, встречалась везде. Все говорило о том, про это место давно забыли. Девушка поднялась до второго этажа, она заперла все двери еще три года назад, и поэтому не было необходимости заходить в них, она отправилась дальше, на третий этаж. Она не хотела туда идти, боялась воспоминаний, но если Ива там, то все равно придется вспомнить все.
Дойдя до конца, она увидела приоткрытую дверь, да она была права, Ива находилась за порогом этой комнаты.
     - Ива? – девушка подошла вплотную к двери, - ты здесь? – Элисон знала ответ, но чтобы убедиться в своей правоте зашла в комнату.
Пыль летала по всей комнате, шторы свисали с окон, они были протерты, в некоторых местах даже насквозь. Их темно-бардовый цвет был почти не заметен под наслоением разной грязи. Детская кровать стояла в углу комнаты, маленький письменный столик на противоположной стороне комнаты, а само «хранилище памяти» было завешано фотографиями разных людей. На этих фотографиях была Элисон с людьми, просто люди. Ива рассматривала старые записи на столе, услышав голос Элисон, она обернулась:
     - Да, извини, мне не стоило сюда заходить. – Лицо девушки было мокрое от слез.
«Неужели она видела все?» - думала Элисон – «ладно, я сама, в каком-то смысле, разрешила ей сюда зайти».
     - Нет, ничего страшного, если хочешь, я могу рассказать небольшую историю, связанную с некоторыми фотографиями.
     - Если можешь, то расскажи, пожалуйста.
     - Хорошо. Когда я с родителями переехала в эту деревню и поселилась в этом доме, эта комната стала принадлежать мне. То есть она просто стала моей. Здесь я проводила большую часть всех дней, собирала фотографии и вырезки из утренних газет. Это была единственная часть дома, где я могла находиться одна и не только.Сюда приходил Конан. Это мальчик, с которым я познакомилась на одной из ярмарок. – Девушка сорвала фотографию со стены. – Вот он.
На них смотрел мальчик лет десяти, его милые большие голубые глаза так тянули к себе. На его голове красовалась прическа в форме ежика, а сам он был одет в обычные джинсы и мешковатую футболку. Она была черного цвета с каким-то рисунком, а джинсы как обычно, голубовато – синие.
На глаза Элисон навернулись слезы. – Он уехал от сюда, но не вернулся, хотя обещал…
Несколько лет назад.
     - Мам, пошли сегодня на ярмарку. - умоляющим голосом просила девочка. – Ну пошли, пожалуйста!
     - Элисон, я не могу и у папы сегодня важные дела.
     - Мам, а можно я тогда одна схожу? – девочка взглянула так, что даже дьявол превратился в ангела. В ее глазах было столько надежды. – Мне ведь завтра десять, я обещаю, вернусь – она задумалась – в девять часов буду дома.
     - Хорошо, но если задержишься, - дама зловеще пригрозила указательным пальцем. – ух, что будет!
Отблагодарив маму, Элисон кинулась к себе в комнату. На ее лице сияла широчайшая улыбка, она скакала на пружинистой кровати, а затем бросилась к шкафу. Отворив дверцу, девочке сразу попалась на глаза мамина кофточка. «Вот это да – подумала Элисон – хорошенькое платьице».
Она с жадностью вытащила его, сорвала с вешалки, нашла под кроватью сандалии, натянув их кое-как, девочка выбежала на улицу.
У дверей ее уже ждал молодой парень.
     - Кона, я отпросилась до девяти! – восторженным голосом прикрикнула девочка Элисон.
     - Я рад, может, пойдем? – она нежно взял ее за руку, и они помчались на ярмарку.
Веселые огни гуляли по всей деревне, разные люди веселились. Некоторые были в масках, а некоторые просто так бродили по деревне подобно Элисон и Конану. На одном молодом человеке Элисон приметила очень красивую маску. Она была серебряно-аквамаринового цвета, такое сочетания кажется отвратительным, но выглядело это потрясающе, с правого верхнего края торчали три павлиньих пера, они были явно подрезаны. Маска доходила мужчине до кончика носа и тем самым делала его загадочным. У другой девушки она заметила прекрасную сумочку: фиолетового цвета, расшитая бисером. Она висела на ленте, проходящей по плечу ее хозяйки. Элисон увидела еще много разных интересных вещей, в общем, драгоценные вещи сверкали везде.
Девочка не заметила, как Конан подвел ее к прилавку, она тут же поймала взглядом ту прекрасную маску, а Конан проследив за этим, легким движением достал пару монет и купил две маски – Элисон и себе.
Девочка натянула на себя мужскую маску, а юноша, не имея выбора, одел девчачью. Оба посмеялись и отправились гулять дальше.
Расхаживая в них по всей ярмарки, они добрели к самому ее центру – диско. На танцполе уже было очень много народу, пары и одиночки. Элисон и Конан взобрались на небольшую площадку, которая, к их удивлению, был пуст. Они  танцевали достаточно горячо для десятилетних ребят, но каждый все же желал иного, они хотели дождаться былого танца. И вот музыка наконец зазвучала, медленная нежная и тихая, как прекрасно… Элисон обхватила партнера за шею, а тот положил ей руки на бедра. Музыка играла, и они танцевали, даже спустя минуту после начала следующей они танцевали. Это был незабываемый момент, они остановились, смотря друг другу в глаза и прочитав в них какую-то вещь, оба ринулись наперегонки к закусочной стойке.
Перекусив, они отправились за пределы ярмарки, а точнее к аллее. Темная ночь поглощала ведущую к ней дорогу, девочка прижималась к своему спутнику все сильнее и сильнее, ее страх чувствовался даже через одежду и кожу, а стук сердца, он учащался с каждым шагом в темноту. В этот момент ей показалось, что кто-то подбежал к ней, но это был всего лишь ветерок. Элисон закрыла глаза, прошла минута, как в черном мраке закрытых глаз начал меркать свет. Она открыла глаза – аллея – это прекрасное место было залито светом фонарей, ни один из них не пропускал своей очереди и каждый горел так, словно хотел, что бы заметили именно его.
Лавочки стояли по стойке смирно, ожидая гостей. Элисон и Конан пошли по залитой светом дорожке, они крепко держались за руки, в конце они увидели небольшую точку желтого особняка. Мальчик взглянул на свои часы, без пятнадцати девять. Парочка шла и разговаривала не о чем, просто были вместе и были счастливы. Но вдруг, голос Конана, серьезный и глубокий произнес:
     - Элисон, через пол года я должен буду уехать. Я пытался уговорить родных остаться, но они и слышать не хотели. Говорят какие-то проблемы и срочно нужно сматываться.
Девочка вспомнила свою история, эта была очень похожа на нее, и Элисон казалось, что она понимает его чувства, добавляя ко всему этому какую-то потерю.
     - Прости, Элисон, – почти плачущим голосом пробормотал Конан – я не смог.
     - Я, я не могу поверить. – ее кожа на лице и руках побледнела и на глаза выступили слезы – я не могу поверить – снова повторила девочка. -  Они ведь знают, что ты здесь счастлив. Зачем?
     - Не знаю, просто они так хотят. Но я вернусь, обещаю
Дальше они шли в тишине. Вот уже и ярко желтый дом, который уже не казался столь веселым. Все померкло в глазах Элисон. Она подошла к порогу, открыла дверь:
     - До завтра. – Кинула девочка напоследок.
Поднявшись в свою комнату, Элисон в слезах кинулась на постель и уткнулась носом в мягкую подушку, она пыталась понять: Почему именно счастье нужно разрушать? Почему никто не разрушает горе и обиды?
Мысли одна за одной набухали в ее голове, но потом все стихло и совершенно опустошенной она уснула.
Девочке снилось что-то непонятное сначала, а затем в ее сне начали закрываться двери, они были разных размеров и стилей, так вот, в еще открытых дверях мелькали какие-то отрывки чьей-то жизни, но она даже не могла понять чьей. Когда закрылась последняя дверь, Элисон проснулась.
Следующие шесть месяцев пролетели незаметно. На улице уже начали спадать зимние холода, а на деревьях набухали почки. Но для двоих этот день был совершенно нерадостным.
     - Запомни, я вернусь. – стоя у фонтана, перед выездом из деревни, говорил Конан. – Всегда помни, до самого конца, верь и помни.
     - Я верю, - вытирая слезы, прошептала девочка – верю, помню, знаю, но боюсь.
Не бойся, я найду тебя и на краю земли. Все мне пора, не надо, не провожай меня. – Он отвернулся и пошел к выходу, на его глазах выступали слезы. Он знал, что парни не плачут, но всегда смеялся над этими словами. «Я плачу, но не стыжусь этого» - всегда думал он. Почему-то, выйдя из полезрения Элисон, он свернул совершенно в другое место, он шел вон из деревни, но так, чтобы всегда вернуться и увидеть ее – Элисон, только она была в его голове.
Наше время.
     - Вот так это было. – Закончила свой рассказ девушка.
     - И он не позвонил, не прислал письмо, не вернулся? – с жалостью в голосе спросила Ива.
     - Куда бы он позвонил? Куда бы отправил письмо? Он не вернулся, но сказал верить всегда. – И в глазах ее снова заблестела та искорка надежды, что и в первый год без него.
Девушки спустились вниз, надели легкие курточки, которые были у Элисон в шкафу и отправились гулять вокруг деревни. Они не знали, зачем это делают, но обе чувствовали, что это сейчас необходимо.
А волк смотрел им вслед и по его шерсти на морде текли капли слез. Да, он все слышал, все понимал.
Ива и Элисон шли про протоптанной дорожке, со одной стороны их манил к себе лес, а с другой стороны заканчивалась разбитая тропа аллеи, а в нескольких метрах впереди виднелись деревянные дома. И как раз из такого дома, именно в это время, за ними кто-то наблюдал, Элисон первая почувствовала этот взгляд:
     - Ива, мне кажется, кто-то смотрит на нас – девушка с опаской начала оглядываться – это точно не из леса, я чувствовала этот взгляд раньше в деревне, когда за водой первый раз тебе ходила.
     - Нет, я ничего не почувствовала. Может, только на тебя смотрят? – Она посмотрела на небо, луны не было видно – ты говорила с луны? Но ведь ее сейчас нет.
     - Тогда кто? – Она посмтрела на деревянные дома и случайно столкнулась взглядом с тем же самым парнем, которого видела в деревне, но сделала вид, что не заметила. – Где тот кто смотрит?
Парень по имени Вест смотрел на Элисон, она давно привлекала его внимание, но только в эти дни с ней начало что-то происходить. Она выходила днем в деревню, даже зашла в магазин. Вест был из богатой семьи, подстрижен ежиком и носил одежду только на заказ, сделанную в городе. Внешности он был приятной, мягкие черты лица, великолепная нежная кожа. Видно было, что этот человек тщательно следит за собой.
     - Привет, - внезапно сказал парень – может, возьмете меня с собой? – Уверенности ему явно было не занимать. – Не пожалеете.
Девушки повернули головы на голос. Ива сначала что-то невнятно пробурчала себе под нос, а затем тихо крикнула:
     - Откуда такая наглость? Ты даже не представился.
У этой девушки явно был опят общения с такими наглецами. Ей видать часто симпатизировал именно такой тип молодых людей.
     - Вест. – Сказал невероятно приторным голосом парень. – Вест Бразнер – мое полное имя. – Он выглядел совершенно в этот момент.
Все свое внимание он переключил на Иву.
     - Я тебя раньше здесь никогда не видел. Откуда ты?
     - Тебя не касается. – Она сказала это настолько резким голосом, давая понять, что опасно говорить с ней на эту тему. – Может, со временем узнаешь. – Эту фразу Ива сказала намного мягче, подмигнув и схватив Элисон под руку, она потянула их отсюда.
     - Пока. – Только и успела буркнуть Элисон.
     - До встречи. – Парень явно был не доволен собой. Он хотел отдать свое внимание Элисон, а не этой. «Я ведь даже не узнал ее имя». – Вот черт – он сказал это тихо, чтобы девушки не услышали.
Но они не могли слышать, они уже заходили за полоску горизонта.
Парень развернулся и кинулся на кровать.
Комната была обставлена самым стильным образом. Повсюду поблескивали белые, черные и серебряные цвета, от них отражался и на них преломлялся свет, создавая ощущение безграничного пространства, которое также помогали чувствовать зеркала. Шкаф стоял в углу комнаты рядом с дверью, которая находилась на противоположной стороне от окна. Кстати из этого самого окна открывался прекрасный вид на бескрайний лес. На подоконнике все того же окна, красовался довольный цветок. Его красный бутон уже начинал раскрываться, как будто хотел показать всем себя, какой он прекрасный. Кровать была прижата к левой стене, а на против нее стоял компьютерный стол, на котором величественно стоял жидкокристаллический монитор, только у Веста, только у него одного, был такой. Над этим столом висел большой плоский экран телевизора. Одним словом, парень жил со всеми прелестями жизни.
Родители Веста были председателями какого-то комитета в городе, его не очень сильно интересовала их положение, самое главное обеспеченность, так вот, или они были высокопоставленными чиновниками, или это вообще одно и тоже, но за то положение в котором они находились, получали большие деньги.
Вест Бразнер учился в деревенском лицее, построенном из бюджета его родителей. В классе конечно же являлся авторитетом, на его шею девчонки вешались одна за другой, но все же он хотел другого, запретный плод – Элисон. Он получил всех кроме нее, и был собой недоволен. Кстати, по его мнению, она была необычайно красива и своенравна, его это завораживало, многие мальчишки положили на нее глаз, но только ОН решился сделать первый шаг к завоеванию ее сердца. Но, к сожалению, он не знал, что ее сердце уже давно занято, и вряд ли там найдется место для него.
 Когда Вест вновь выглянул на улицу, две фигуры уже начинали заходить за полоску горизонта. Вечер, по его мнению, должен был быть теплым, поэтому он натянул на себя футболку, сверху ветровку и в новеньких джинсах начал слезать по лестнице, представленной к окну. Было не сложно догадаться, куда он идет, конечно же, по следу девчонок.
В его голове прокручивались действия, которые он совершил перед выходом. Сначала о том, как он разговаривал с девушками, потом о мерах предосторожности. Ради своей безопасности он повесил табличку *не беспокоить* на ручку своей двери со стороны входа в комнату, затем запер ее на ключ, три оборота – это максимум. Когда вылез через оконный проем, Вест прикрыл его, подложив камешек в небольшую щелку, чтобы от порыва теплого ветра оно не захлопнулось.
Вест Бразнер помнил, в какую сторону пошла его цель, и направился туда, только не по дороге, а по краю леса. Люди там даже протоптали тропинку, обычно все в этом месте искали грибы, а дети любили здесь играть в прятки, но каждому было запрещено заходить дальше, чем на пять метров.
В народе говорилось, что в этом лесу водится странное животное, эта легенда начала ходить с самого зарождения этой деревни, примерно в XVIII веке. В ней говорилось об очень страшном звере, который может порвать любого в этой темной гуще, говорили, что этот зверь может летать, бегать с неимоверной скоростью. Даже его тяжелый вес не мешал тому, что может отдыхать на слабом листе березового дерева, он лежал на воде, и ни одна легкая волна не исходила с его тела. А ночью, люди слышали зверские крики, умеряющих людей. Самые отважные ходили на его поиски, но, ни один из них так и не вернулся, их жены рыдали, и девушки захлебывались от горячих слез, детям говорили, что их отцы ушли на великие поиски, ведь боялись пугать маленьких беззащитных детей. Повзрослев, они так же уходили в этот темный лес. Так продолжалось два столетия, но потом все резко закончилось, испытатели судьбы уходили в лес, но возвращались оттуда целые и невредимые, ни одна поля не выскользала из их ружья. Но народ оказался расстроен, интересно почему? Да потому что, эта опасность, в которой они жили все эти годы, была утрачена, и больше нет никакого адреналина в их крови. Деревня стала спокойной и мирной, в этом был определенный плюс: люди перестали бояться воссоединяться в семьи и заводить детей, начали появляться новые дома, новые магазины, даже школы и детские сады, также тут построили детский дом. Казалось деревня скоро превратиться в город, но людям просто хотелось больше, чем было, и когда они достигли своей цели, смогли остановиться. Кстати, интересная информация, у этой деревни никогда не было названия, и все кто о ней знал, называли ее «Миром духов». Просто, как утверждали ученые, в этой точке земного шара было самое сильное электромагнитное поле, а когда на солнце происходит сильный взрыв, то тут может образоваться портал, да, именно портал, некоторые рассказывали, как видели это зеленоватое свечение, видели как их друзья проходят в него и не разу не видели как кто-то от туда возвращался. То есть эта деревня была полна всяких причудливых историй и разных явлений.
Вест настигнул девушек через минут пять, он старался идти как можно глубже в лесу, но в итоге не выдержал этих веток, бьющих по глазам, и стал передвигаться с самого краю. Он подслушивал разговор, но совершенно не понимал, о чем они говорят: Элисон говорила о какой-то Черноглазке, а вторая девушка ее внимательно слушала, но парень не нашел эту беседу столь увлекательной, поэтому погрузился в свои мысли и просто следовал за ними.
     - Ну вот, мы пришли – внезапно раздался голос Элисон, - пойдем скорей, а то мне уже становится прохладно.
     - Да, пошли, я тоже замерзла. – Ответила вторая девушка.
     - Ива, а ты …  - Начала Элисон, но дверь захлопнулась.
«Так, так, значит, ее зовут Ива, странное имя, очень странное, но правда есть вещь еще страннее этой: почему они живут вместе?» - Думал парень.
Да, вечер оказался все же холоднее, чем ожидал Вест, и, трясясь, парень отправился домой.
Небо стало темнеть, последний лучик солнце покидал уже это хмурое небо. Ни одной звездочки не сияло в этот вечер на небе. Трава уже давно легла спать, и цветы аккуратно укладывали свои бутоны, прижимаясь к все еще теплой, согретой лучами летнего солнца, земле. Люди в домах уже давно гасили свет, многие ложились спать. Они укрывались теплыми нежными одеялами и примыкали щекой к мягкой подушке. Но были и такие, которые в это время только начинали свою жизнь. В их окнах почти до раннего утра горели лампы и свечи.
… Почему сон так манит к себе? И почему, когда спим, мы видим сны, которые почти всегда забываются под утро? Только некоторые эмоции остаются. Например, я помню, что в своем сне я была счастлива, но я не помню, о чем был этот сон. Может это не так важно? Или может просто слишком рано? И почему в нем я была счастлива? Может, я действительно счастлива?...
Ночь закончилась быстро. И багряное солнце лениво начало свой восход. Последний месяц лета, на улице уже начал чувствоваться запах грядущей осени. Интересно, эта осень будет красива? Хотя зачем загадывать раньше? Подождем, увидим. Трава, которая еще недавно припала к земле, жадно хватала первые лучики этого теплого круга, и раса, украшавшая своих хозяев – цветы и траву, начала играть своими серебряными искорками. В этот момент казалось, что вся поляна покрыта драгоценными камнями. Ветер догуливал последние минуты своей свободы и начинал готовиться ко сну.
     - Представляешь? – шептала пробудившаяся трава. – Ветер поведал мне такую грустную историю, о человеке, ушедшем в лес. Представляешь, он сказал, что видел его очень часто, представляешь? – все не умолкала сплетница-трава.
Этот шепот мгновенно разнесся по всей поляне, но вскоре стих, так как ветер ушел в глубокий лес, отдыхать на иголках осины. А на соседнем дереве проснувшиеся птенцы начинали требовать свою еду.
     - Чик, чик, - раздавались яркие голоса. – чирик, ричик, чирик, чик.
А вот и прилетела их мамаша, с несколькими червячками в клюве.
Весь животный мир начал просыпаться и потягиваться, вот оно, настоящее утро, настоящей природы.
… Убийца тоже проснулся рано, сегодня ему придется выполнить очень сложное дела. Он сможет?
Конечно, ответ «утвердительно» всегда отдавался в его голове, он был элитой и не терпел промахов. Но вот черт, куда же ему идти? Он, конечно, видел направление, но все же, этот человек - наемный убийца, а не следопыт. Ладно, за такие-то деньги можно сделать все что угодно. Правда в этот раз заказчик попросил как можно меньше крови, как он себе это представляет? Ах, не надо сейчас об этом, сначала найти…
Глава 3
После разговора с Элисон, которая разрешила осматривать весь дом, Ива взяла ключи на том месте, куда указала ее подруга и пошла, отворять двери.
Девушка начала с третьего этажа, на нем было всего две комнаты, и в одной из них она уже побывала. Вторая дверь скрывала за собой всего лишь небольшой чуланчик с просроченными средствами и сломанными вещами для уборки. Даже веник, хотя, это трудно было назвать веником, скорее палочка с тремя торчащими из нее соломенниками. В самом углу, рядом с общипанным веником стояла банка из-под краски. Все полки, а там их было около пяти, были покрыты трехсантиметровым слоем пыли, эти крохотные капельки грязи полностью заполняли оставшееся пространство в чулане. Начав кашлять, Ива закрыла ту дверь. Глаза девушки слезились, она, конечно, подозревала, что у нее может быть аллергия, но почувствовала ее полную силу только сейчас. С красными глазами и шмыгающим носом, отправилась на второй этаж. Осмотрев все комнаты, девушка расстроилась, они были пусты, за исключением преследующей ее пыли. И с грустью она побрела на первый этаж. На связке ключей, Ива увидела ключик, который не подошел ни к одной двери. Он был небольшой, серебряный и очень сложного построения, как бы его описать, нет, боюсь это сделать невозможно, слишком много деталей. Девушка начала гадать, от какой двери может быть это маленькое чудо. Но ничего не придумав, она положила ключи на место.
За ужином девушка как бы невзначай намекнула на него, но увидев на лице Элисон нечто невообразимое, та явно не желала говорить по этому поводу, закрыла тему и переключилось на что-то более веселое.
Девушки доужинали, убрали все и совершенно опустошенные отправились спать. Для Ивы такое поведение было новым, она привыкла, есть поздно мало, и при этом просто оставить посуду на столе. А здесь приходилось убирать за собой и вести себя очень по-взрослому. Правда иногда ее разбалованный характер брал свое, и в ее голове начинали рождаться разные идеи, так произошло и сейчас.
Элисон заснула сразу, а у Ивы в голове все вертелся образ того маленького ключика. Внезапно до нее дошло, что она наверняка больше не увидит этого ключа, так как ее подруга, скорее всего, снимет его со связки. Девушка начала думать, как бы сделать копию, внезапно ее осенило. Она не знала почему, но ей казалось, что если попросить Веста сделать копию, то все получиться. Ива пыталась найти другие идеи, но разум ей говорил, что именно так надо сделать. Не веря своей догадке, она вскочила, ее тело вдруг ощутило прилив энергии. Девушка побежала к шкафу, наверх которого положила ключи, схватила связку, побежала на третий этаж. Заглянув в чуланчик и найдя глазами нужную вещь, она взяла ключик и впечатала его в только что найдено мыло. Ива вдавливала его очень сильно, чтобы отпечаток получился четким, затем сунула косок щелочи в карман, вернулась вниз. Связку она положила обратно на шкаф, предварительно стряхнув с серебряного чуда крошки мыла и прыгнула на диван под одеяло. Тело ее сразу налилось свинцом, еще недавно бившая в нем энергия вдруг испарилась, исчезла. Закрыв глаза, девушка мгновенно уснула.
Элисон открыла глаза в три часа ночи, она проснулась из-за вчерашнего разговора о ключе. «Как я могла забыть? Ладно, Ива сегодня вообще о нем не вспомнит» - думала девушка. Она встала, подошла к шкафу, задернула руку и медленным аккуратным движением стянула связку с верху. Сквозь сон она стянула нужный ключ, засунула его в карман своих штанов и как лунатик отправилась вновь к себе в комнату. Девушка легла еще в теплую кровать накрылась тоненьким одеялом, последние дни как будто испытывали ее. Мешки под глазами стали уже привычными, усталость и подобное, всегда одолевали ее вечерами. Элисон больше не могла выходить на улицу в середине ночи, не было сил. Но девушка уже привыкла, и каждое обычное мгновение превращалось в долгожданные минуты скуки, которых так не хватало. Закрыв глаза, она пыталась уснуть, но перед ее взором возникал образ Конана, он тянулся к ней, затем девушка взяла его за руку. Элисон не подозревала, что это уже был сон.
Одна из девушек, по имени Ива, проснулась утром. Небо было пасмурно, и на улице хлестал дождь. Нет, не дождь, ливень. Она оделась, на ноги натянула галоши, которые явно были ей велики. Черные, немного потрепанные они смотрелись на ней, как на корове балетная пачка. Открыла дверь, в один момент по ее лицу и ее коже пронесся ветерок и капли дождя. Длинные волосы, даже намокшие от дождя, летали на ветру, глаза приходилось зажмуривать, хотя какая разница, все равно дальше своей руки Ива не могла ничего видеть. Ноги вязли в грязи, тонули в луже, из окна все это выглядело куда лучше. Дождь и ветер изменили свое направление, теперь можно было спокойно открыть глаза, перед Ивой открылась ужасная картина: грязь, грязь и еще раз грязь, но в нескольких метрах впереди уже виднелся дом Веста. Девушка попыталась идти быстрее, но поняв, что так долго не протянет, вернула прежний темп. Подойдя совсем к дому, она попыталась кричать, но дождь глушил все исходящие из нее звуки, получалось что-то вроде – вевжлост выолихотли – скажите, совершенно не понятно. Тогда Ива решилась на наглость, она перелезла через забор, к счастью опыт у нее в этом был, и решила карабкаться по лестнице, представленной к окну. Забравшись на последнюю ступеньку, девушка с небольшим усилием постучалась в окно, за ним происходили какие-то движения, но видеть их она не могла, вдруг окно распахнулось:
      - Чего тебе? – Вест Бразнер сказал это настолько скучно, что девушке очень захотелось зевнуть.
      - Разговор есть, - девушка немного снизила громкость звука – серьезный.
      - Давай, залазь. – Он махнул ей рукой, как бы предлагая войти внутрь.
Ива такому расположению духа своего собеседника обрадовалась. Увидев обстановку комнаты, девушка поблагодарила свой разум. Он явно оказался прав, потому что только человек с состоянием мог сделать то, что задумала Ива.
      - Ива – протянула мокрую руку Весту девушка. – Ива Мимокина.
      - Приятно, Вест Бразнер. – Он пожал прибывшей девушке руку. – Ты меня уже знаешь. – Парень застенчиво улыбнулся, но девушка знала, что он просто пытается играть с ней, пытается найти слабую сторону.
     - Можешь помочь? – с таким же выражением лица спросила девушка.
     - Может и могу, с чем это связано? – парень перешел на обычный тон.
Ива вынула из кармана кусок мыла – Нужно сделать такой ключ. Тебе по силам?
     - А что мне с этого будет? – в его голосе читалась невероятная заинтересованность, но Вест хотел получить выгоду с этого, так что приходилось играть по правилам Ивы.
     - Часть информации твоя. – Девушке не хотелось кому-то об этом рассказывать, но любопытство все же взяло верх, и она начала играть по правилам Веста.
     - Это как-то связано с Элисон?
     - Это полностью ее касается. – девушка не заметила как информацию из нее вытягивали слишком быстро и напряглась. – А зачем тебе о ней что-то знать?
     - Да так, друг попросил.
     - А, ну тогда понятно, – она расслабилась – поможешь?
     - Да, приходи завтра в полпятого утра.
     - Хорошо, до завтра.
Ива спустилась вниз, дождь все еще хлестал, и девушка как можно быстрее попыталась добраться до дома. Оставшаяся часть дня для всех обитателей дома Элисон прошла незаметно. Ива легла часов в семь вечера, а Элисон погуляла по улице и тоже улеглась спать.
Ивана проснулась полчетвертого, на улице все еще барабанил по крышам дождь, где-то в комнате монотонно тикали часы, это были единственные звуки, окружавшие девушку. Она натянула на себя помятую одежду, даже в темноте на ней виднелась давно налипшая грязь. Где-то был прилипший листочек, прибитая дождем пыль, на джинсах так же были похожие пятна.
Полностью приготовившись к выходу в мокрую тень, Ива распахнула дверь. Она вдруг подумала: «Дежавю». Точно такое же уже произошло вчера. Та жа открытая дверь, тот же дождь хлестающей плеткой капель ее по лицу, ветер, мешающий каждому шагу.
Сделав шаг, она поняла, что сегодня иначе, ветер гнет деревья почти к самой земле, где-то далеко в лесу дикий треск, падают столетние стволы, ломаются ветки, небо черное, даже для ночи это необычно, как, будто черная дыра поглощает этот мир. Но все, же это всего лишь иллюзия, воображение, но страшно. Мурашки по коже, нет, скорее не от холода, а от страха, затуманивающего мысли и разум, через силу, каждый шаг. Опять ноги вязнут в грязи, такое ощущение, что их хватают, не пускают, держат. Но вот, уже виднеется дом Веста, а из окна смотрит сам он:
     - Что-то ты рано, – раздраженным голосом пробормотал парень. – Я мог спать, а тебе пришлось бы стоять здесь.
     - Хах, ты уверен, что я бы не забралась к тебе, и почему твоя голова торчит из этого окна? – Так же ответила Ива. – Даже я не такая мокрая, как ты.
Молчание.
     - Ты принес?
     - Принес. Тебе интересно, почему я такой мокрый? Ты думаешь, эта вещь сделалась сама собой? Лично я не волшебник и в волшебство не верю.
     -Давай, кидай. – Жестким голосом прикрикнула Ива.
     - Ну… - парень залез рукой в карман – Черт, чего она мною тут раскомандавалась? Она в ноги мне кланяться должна. Не будь меня, не было бы и этого ключа – думал парень. – Лови.
Вест кинул Иве этот ключ так, чтобы она полезла за ним в грязь, но просчитался, девушка резким движением вытянула руку, и серебристый предмет оказался зажат у нее прямо между пальцев. Ива готовилась к такому исходу событий, и от этого было проще.
     - Ааааа, - вдруг заорал парень – ааааа… - в его глазах вдруг загорелась такая искра страха, ужаса и готовности упасть замертво, видно было, что это не поддельные эмоции, не игра, а реальность, что-то напугало этого человека. Вест смотрел не на Иву, а на то, что происходило за ее спиной, из леса на него смотрели горящие желтым огнем глаза. Смотрели на него. В школе по литературе они проходили разные легенды, и сейчас он видел ту самую страшную, над которой смеялся и считал шуткой.
Вест захлопнул окно, и они резко погасли, а Ива в недоумении оглянулась назад, по ее телу тоже пробежалась волна электрического страха, но увидев только черную пустоту, она посмеялась и, с крепко зажатым в кулаке ключом, отправилась домой.
Капли стали крупнее и падали уже с меньшей силой, Ива шла в насквозь мокрой одежде, которая прилипала к ее телу, волосы тоже все вымокли, грязь под ногами становилась более редкой. Но зато ноги теперь тонули в глубоких лужах, вода заливалась в сапоги и, не поверите, было, даже приятно идти в хлюпающих галошах.
Все стихало, ветер и дождь выполнили всю свою грязную работу и потихоньку удалялись за кулисы, где-то сквозь тучи пытались пробиться лучи уже пробудившегося солнца. Люди в деревне начали распахивать окна, на улицы выходили люди. Но все еще все бродили в темноте как приведения, черные пятна, в черном воздухе. Слышалась ругань, а дети наоборот радовались такому свежему, насыщенному и пропитанным дождем воздуху. Дождя не было в этой деревне уже месяца три, но погода была до того прекрасная, что к чему он вообще был нужен? Паршивые тучи все висят над их головами. Из-за края света начало выступать оранжевое светило, лучики приветливого забегали по лицам прохожих, все они куда-то спешили, кто на работу, кто отвести своего ребенка поиграть на площадке. Многие люди были с колясками, видать восход – это есть самое живое время в этой деревне.
Позевывая, Ива шла все по той же грязи, впереди уже виднелся черный дом, даже он приятно светился этим утром. Девушка, дойдя до дома, аккуратно вошла в парадную дверь. Комната Элисон все еще была закрыта изнутри, а внизу двери было только видно черноватое пятно тени. Девушка спала очень крепко и с таким сладко-едким выражением лица, что на ум приходило только одно объяснения этой гримасы – ей снился сон.
Ива еще раз повертела серебристый ключик в руках и вновь принялась рыскать по дому. Поднялась на третий этаж, все перепроверила, спустилась ниже, но как и на третьем – ничего. Спустилась уже на первый этаж, девушка уже начала делать шаги к новой двери как вдруг в голову ей закралась, наващивая идея: следить за Элисон, но почему-то Ива сразу попыталась отказаться от этой идеи. Она решила, что все должна сделать сама.
… Я лечу… и Я знаю куда, не могу сказать или объяснить, просто чувствую, что именно туда. Его глаза все время передо мной, они преследуют меня, где бы я ни была. Но я хочу к нему. Девушка оглянулась назад.
 Открытое окно и пустота за ним, все еще были видны, она выпрыгнула оттуда и полетела, это ведь прекрасно! Девушка летела над городом и наслаждалась каждым моментом.
Но вдруг ее крылья оказались связаны, глаза тоже обтягивала плотная повязка, руки и ноги были свободны, но она не могла сорвать все это бесконечное сплетение нитей. На ощупь девушка шла в неизведанность, шла на голос, на глаза, но все это меркло с каждым мгновением. Иногда пропадало совсем, а иногда становилось настолько ясным, что сердце девушки издавало необычайно жалкий звук, оно сжималось, становилось маленьким и беспомощным. Но вскоре буря стихала, и все вновь возвращалось на свои места. Та есть опять темнота и неизвестность…      
Ива зашла в комнату, где не была раньше. Здесь находилась великолепная библиотека, в гостиной девушка могла видеть только небольшой шкафчик, а тут, у нее закружилась голова. Книги, книги, книги, куда не взгляни – только они. Старые и потрепанные, некоторые ухоженные и новенькие, ну как, лет пять, не более. Маленькие и большие, в отдельном шкафу стояли совершенно миниатюрные, а на самых нижних полках стояли огромных размеров тома.
Ива пробежалась глазами по авторам и случайно, на одной из верхних полок наткнулась на одно до боли знакомое имя – А.С. Мимокин. НА лице девушки растянулась слезливая улыбка. Это ведь ее отец.
Девушка никогда не знала, чем он занимался. Говорил, что работает над каким-то проектом, поэтому запирался в своем кабинете, бывало даже на несколько дней. Оттуда доносились крушащиеся звуки, осколки вылетали из щели под дверью. Мать Ивы никогда не ругались, она просто мило улыбалась и шла покупать новые лампы.
Да, Александр Мимокин, любил бить лампы, когда у него ничего не получалось, ни окна, ни что-то еще, а исключительно лампы. Один разок он разрешил Иве зайти в свой кабинет, какого же было его удивление, когда девочка первым делом схватилась за лампу, с богатырской силой маленького ребенка, подняла ее и швырнула об пол, любуясь разлетающимися осколками по всей комнате, улыбнулась и мило похлопала ресницами:
      - Вот так-то намного лучше.
Оба посмеялись.
На глаза Ивы навернулись слезы, то ли радости, то ли горя. Скорее это было что-то смешанное. Девушка так давно не вспоминала об этом, ей захотелось вновь погрузиться в эти сладкие моменты прошлого, но ничего не вышло. Она поискала глазами лестницу, которая обязана была находиться в этой огромной комнате с книгами. Да, Ива оказалась права, это деревянное строение было вставлено в стену. Подойдя к ней вплотную, девушка рванула лесенку что есть сил, почему-то дерево поддалось слишком легко, и девушка едва удержалась на ногах, вернув равновесие, она продолжила свое движение. Дойдя до намеченной точки, девушка машинально зафиксировала лестницу в специальных пазухах и полезла по ступенькам наверх.
За последние дни для нее это стало привычно, и Ива быстро вскарабкалась до самого верха, где стоял одинокий том ее отца.
Девушка вытянула руку и, аккуратно захватив томик цепкими пальчиками, потянула его на себя. Он поддался легко и вскоре полностью покинул свое уже, наверное, давно наскучившее убежище. Ива засунула книгу под подмышку и спустилась вниз.
Как и положено, в библиотеке всегда находилось местечко, где можно было почитать в тишине. Представьте, вы берете книгу садитесь и уходите в ее мир. Зачитываетесь и не замечаете, как пролетают невозвратимые секунды времени. Какие секунды, нет, часы, а может и дни. Жить за героя, испытывать все его чувства на себе самом радоваться его радостью, и плакать от его горя, чувствовать, как в его сердце летят пули, вонзаются в его тело ножи, все это стоит усилий нашей души. А когда произведение заканчивается, ты последние секунды дочитываешь его, затем откладываешь книгу и думаешь о жизни, нет не своей, героя.
Через пять минут уже выходишь из своего воображения, и реальность снова обволакивает все твое тело, оглядываешься вокруг и видишь, как такие же, как ты несколько минут назад, сидят и смотрят в упор в книгу, склоняясь все ниже и ниже над ней. А если читать, ну допустим стихи, то сними все сложнее, прочитать-то их можно быстрее, но вот в душу залечь они могут на очень долгое время, как душевные раны, наносимые прямо в самые уязвимые места. Даже одно четверостишие, одно слово могут остаться в вас надолго, так же как глаза человека, к которому испытываешь невообразимое чувство полета, и глаза которого, забыть не возможно. В этой комнате место для чтения тоже оказалось, но Ива решила прислониться к лестнице, чем сидеть на мягком стульчике. Устроившись поудобнее, девушка открыла первую страницу, на ней прописными буквами были написаны фамилия, имя и отчество. Такая подробность встречалась редко, обычно все предпочитали просто вместо имени и фамилия ставить инициалы.
Александр
     Сергеевич
           Мимокин.
Ива, недолго вглядываясь в эту надпись, перевернула страницу. На следующей страничке было всего лишь четыре строчки, и их содержание было такого:
 « С вечной любовью
И нежностью в крови
Я посвящаю своей дочери
Все эти строки!»
Казалось бы, простые строчки, но девушка почувствовала все тепло, которое они источали. Слезы в ее глазах уже давно высохли, и на лице была только радость.
Ива решила взять томик из этой библиотеки на некоторое время. Она шла, держав его в руках как бесценное сокровище, вглядываюсь в каждую букву рифмующихся строчек. Туман потихоньку рассеивался в голове девушки, мысли и разум стали четче, теперь Ива могла спокойно пролистать все страницы без радуги в глазах. Оказалось, что эта книга была написана от руки.
Интересно, как она здесь оказалась?
Захлопнув за собой дверь и закинув маленький крючок, девушка направилась к своему излюбленному диванчику. Одной рукой она освободила себе место и села мягкое покрывало. У самой подушки на нем лежал волк, веки его плотно прижимались друг к другу, а дыхание ровными порывами гудело из него. Почувствовав запах Ивы и ее движение рядом с ним, он приподнял голову, а затем опустил ее к девушке на колени. Та, взглянув на него нежным взглядом, принялась рассматривать работу ее отца. В ней не было ни капельки сомнения, что именно он написал эту книгу, он знала его почерк и  то, что на первой странице он посвятил строки именно дочери, то же, наверное, говорили о многом. Иве почему-то казалось, что приступать к содержанию еще рано, какая-то сила говорила внутри нее, запрещала. Поэтому кроме внешнего осмотра, девушка не позволила себе ничего.
Книга была с одной стороны, то есть с главной, синего цвета, а с обратной – красного, но не простого блеклого, а яркого, знаете, такие розы бывают. От тома пахло чернилами и бумагой, это не удивительно конечно, но этот запах просто манил к себе. Как чарующие нотки любимых духов или запах любимой женщины, притягивали к себе, все ближе и ближе, еще чуть-чуть и сердце начинает биться чаще, руки вцепляются в первый попавшийся предмет мертвой хваткой, разум затуманен и во всей голове витает только этот запах.
Поняв то, что Ива больше не может ничего нового найти в этой книге, девушка аккуратно засунула ее под подушку.
Приподняв голову спящему волку руками и держа ее на весу с предельной осторожностью, легла рядом со зверем. Прижавшись к нему головой, девушка почувствовала дикое биение сердца, которое-то замедлялось, то вновь с бешеной скоростью начинало стучать, но сам обладатель этого сердца спал редким для животных крепким сном.
Элисон уже несколько дней была притихшая, создалось ощущение ее отсутствия. Все время она просиживала в своей комнате, запертой изнутри, и, поджав к себе коленки, задавалась вопросом: «А, правда, откуда этот ключ?»
В руках девушки поблескивал серебристый предмет, девушка искала замочную скважину, к которой бы он подходил, но все замки были слишком просты для него. Элисон еще вспомнила о давно забытом моменте, один разок, после трагедии в ее доме, девушка нашла записку, в которой говорилось: «Даже из одного застывшего цвета, можно сделать радугу в душе».  До Элисон никогда не доходил смысл этой фразы, он на несколько лет оставался для нее загадкой и по сей день остается.
Элисон сидела на краю кровати, раскачиваясь вперед-назад, глаза девушки были закрыты, скорее, зажмурены, она хотела представить себе что-то невообразимо прекрасное и вмиг забыть обо всех сложных переплетениях. Но, кроме мыслей об этом ключе с запиской, не было ничего. Разум девушки искал решение, просчитывал все действия, опустошая при этом беднягу Элисон. В итоге он нашел только два выхода: первый – забыть обо всем этом, а второй – начать что-то делать, например уборка.
Девушка вскочила на ноги, голова немного начала кружиться, и Элисон чуть не упала, ноги жутко заболели, видать ее несколько дневное сидение в комнате не прошло не заметно. Она направилась в комнату к Иве, топая как слон, девушка распахнула с диким грохотом дверь. Метнув бойкий взгляд на диван, мгновенно притихла. На нем, свернувшись калачиком, спали, Ива и волк, синхронно посапывая.
Элисон на цыпочках подошла к Иве, толкнув ее указательным пальцем, стараясь сделать это как можно аккуратнее, так как рядом с девушкой мирно посапывал волк. Ива нехотя открыла глаза и первое, что она услышала было:
     - Ив, пойдем, нам срочно нужно убираться.
У Иванны в голове мгновенно все стало слишком четко, сразу завертелись мысли, в ногу врезался лежавший в кармане ключ, казалось, если девушка не встанет сейчас, то он проткнет ее ногу на сквозь.
Через несколько минут девушки стояли уже, держа наготове «оружие» уборки. Рядом с девчонками на столе стояли недавно купленные порошки, мыла, метелки и веничек. Элисон и Ива были в фартуках и масках, против пыли.  Из-под них можно было разглядеть грустное смыкание губ Элисон и широчайшая улыбка Ивы, которая редко снимала с лица это сладкое выражение.
Девочки разошлись по разным углам комнаты. Элисон полезла в библиотеку, а Ива начала убирать разные шкафчики в гостиной, при этом рассматривая каждый замок.
… А в это время убийца полз на четвереньках, как будто вдыхая запах земли, чьих-то следов. Они привели его сначала к месту, где человек явно задержался. Разум убийцы требовал крови, пылающей, едкой, горячей. Желал диких криков или наоборот – спокойствия и безмятежности. Он вспоминал слова заказчика: «Найди любой ценой». Но убийцу беспокоило то, что в его сознании, появилось, кроме утвердительного ответа, еще появились какие-то слова, выводящие из состояния равновесия и гармонии, что-то мешало каждому шагу верного направления. Как будто на пути ждала смерть, а давно израненный ангел пытался ухватить, задержать. Любым способом.
     - Я смерть! – сказал человек ему.
Ангел зарыдал, целебные слезы катились по его щекам ручьем, никому не нужный испытывал страдания, нечеловеческие муки сердца. Казалось, такая порванная душа должна была уйти уже в ад, казалось, рядом с ангелом всегда Дьявол. Но этот Дьявол не знал, что смерть – это высшее создание, которое по приказу неба, спускалось на Землю. Один раз в тысячу лет, Дьявол менял небесного слугу на нового, более сильного.
Смерть, всегда долгожданный гость раны и только она распоряжается дальнейшим, путем человека, нет, не человека, того, что осталось от него. Смерть выбирает ангелов, умеет сострадать, плакать, улыбаться. Даже яркий цвет может оказаться смертью, мягкой и спокойной.
     - Почему я достался именно тебе? – спокойным голосом спросил ангел. Но, к сожалению, он знал, что кроме самого себя, его никто не слышит. Ангел сел в молитвенную позу, поднял руки к небу и начал молиться.
Убийца поступил так же, только он молился Дьяволу, еще день без крови он не проживет, а на поиски уйдет не меньше месяца.
Приятный запах свежей травы, шум леса, скрипящие и гудящие звуки – все это ему было не интересно, убийцу интересовал тот сладковатый запах персика, который источали следы на земле. За это задание ему обещали пять миллионов долларов, представляете? Пять миллионов. Ветер в этот день оказался холодным, но в воздухе не веяло запахом дождя, только где-то далеко, за лесом, тучи нависали несколько дней над одним и тем, же местом зияющими дырами. То сквозь них пробивалось несколько лучиков, то вновь все погружалось в темноту…
Ива уже убрала свою часть в комнате, а Элисон все продолжала возиться в библиотеке. Не верится даже, что она протирала каждую книжечку нижнего ряда. Ива, увидев такое зрелище, поспешила помочь, скорее из сочувствие, чем из любопытства.
Закончив, девушки с расстроенным лицеем вышли из этой огромной комнаты. Ничего интересно в библиотеке, по крайней мере, в тех местах, которые они убирали, не было.
Дальше они побрели на третий этаж. Элисон доверила Иве уборку своей измученной комнаты, а сама полезла в чуланчик.
Ива протирала, смотрела каждую мелочь, пытаясь найти хоть какую-то зацепку. Добралась до стола, девушка никогда не видела столько листов бумаги как в этих ящиках. Все с верху до низу было забито листами А4 и на каждом из них был текст с обеих сторон. Ива нарыла пакет для мусора в своей экипировке и сложила туда все листы. «каждый сам за себя», - вертелось у девушки в голове.
А в это время Элисон уже стояла в чуланчике, смотря на груду мусора, просроченных средств уборки.  Пыли, через определенное количество времени, окатывала девушку серым облаком, даже любое движение могло разбудить бурю. Девушка ногой разгребла весь мусор на деревянном полу и подошла к полкам. Пробежавшись глазами по срокам изготовления предметов, она мгновенно сгребла все в кучу и отшвырнула на лестничный пролет, со следующей полкой произошло то же самое. Весь мусор летел на лестничный пролет и ступени, а те жалобно поскрипывали, но понимая, что никто не обращает на них внимание, наверняка считают, что бесчувственные, замолкали.
Элисон стряхивала с полок все предметы очень быстро и скоро они опустели. На них остались только разные фигуры и пыль, окружавшая их до этого момента. Девушка принялась за свалку на полу. Средства для подоконников, окон посуды и еще много всего летело на лестничный пролет. Элисон выкидывала уже все без разбору, ни год изготовления, ни количество содержимого ее уже не интересовало.
Внезапно ее взгляд наткнулся на узор паутины на стыке стен, правда паутинка оказалась пуста, видать и паучок не выдержал этой пыли. Белые нити поблескивали из-за даже капли света, а под прекрасным сплетением стояла банка краски. Красная, давно застывшая жидкость, алой глыбой, была заточена в эту круглую тюрьму.
Элисон нагнулась, стараясь не задеть паутину, и аккуратно выдвинула банку из угла. В ней что-то зазвенело. Этот звук был похож то ли на звон монет, то ли на звон колокольчика. Скорее второе. Девушку привлек этот звон, но понять сразу, откуда он донесся, понять сразу не смогла. Элисон пододвинула банку еще ближе и в этот момент раздался тут же самый звон, она обернулась, думаю, что позади стоит Ива  и звенит колокольчиком, но там оказалась только груда мусора, еще ближе. Теперь стало ясно, звон доносился из банки, прямо из сердцевины.
     - Но как это возможно? – ненароком вслух произнесла девушка.
Элисон попыталась всмотреться в краску, напрягая мышцы глаза, девушка искала любую зацепку и вдруг наткнулась. Элисон увидела маленькую неестественную круглую трещину в самом центре. Девушка собрала всю силу, так как ей казалась, что та весит килограмма три не меньше, но ее ожидания не оправдались. Банка весила очень мало и руки Элисон лишь чуть напряглись, поднимая ее. Перевернув краску, девушка увидела, как из середины выпадает сначала краска, а затем что-то тяжелое упало на пол.
На прибранном полу, лежал, только, что выпавший кусок краски, а рядом валялась бумажки и брелок в виде свечи.
Элисон взяла в руки кусок бумажки, он оказался мягким и желтовато-красного цвета, создалось ощущение, что в заточении он пробыл много лет. Девушка развернула бумажку и увидела в ней текст, он был написан тем же подчерком, что и в записке про радугу, только в этой содержание было такого: «Пусть свет озарит все скрытое нами. Любая мелочь может скрывать тайну и нести за собой свою историю, все, что было видано ею!»
      - Опять? Опять загадка? – Уставшим от всего голосом пробурчала Элисон. – Сколько можно меня мучить?
Ответа конечно не последовало. Она закончила уборку в чуланчике и позвала, что-то закопавшуюся в комнате Иву.
По их обоюдному согласию девушки  закончили уборку. Уставшая до жути Элисон и при этом очень пыльная отправилась в ванную.
Набрав полную ванную воду, Элисон забралась в нее. По коже пробежались мурашки, а голова и шея сами собой откинулись на отклоненную спинку ванны.
Обжигающий кожу кипяток обволакивал ее тело, волосы, хоть и недлинные, зависли на поверхности воды. Их было много, очень много.
Элисон закрыла глаза, в голове не было ни одной мысли, а саму девушку начинала одолевать дремота. Она все усиливалась, веки стали каменными, весь разум помутнел, и Элисон начала засыпать. Через минуту девушка уже спала.
Вода начала все больше поглощать тело Элисон. Вот уже добралась до подбородка, затем губы оказались в воде и вскоре она уже забрала к себе и нос Элисон. А девушка все спала крепким сном. Через какое-то время, когда вода в легких Элисон заместила воздух, она в последний момент открыла глаза, но, однако, уже было поздно. Через несколько секунд тело Элисон уже было бездыханно, ее глаза, испуганные, не смотрели уже никуда. Но только здесь это было так…
Девушка очнулась у себя на кровати. Голова была тяжелая, а в глазах царил туман. Окна были зашторены пыльными занавесками, и лишь маленький луч света пробивался сквозь щель между полотнами.
Элисон моргнула несколько раз, чтобы дым ушел из ее глаз, и осмотрелась. Все было на своих местах в ее комнате, все как обычно, но эта «обычность» пугала ее, ведь девушка не могла сейчас лежать в кровати, после того, что с ней случилось.
     - Наверное, был сон. – Успокоила себя она.
Элисон пугала только одна мысль о том, что она сейчас шевельнется и вновь окажется в этой жутко манящей воде. Она застыла. Стала молчаливой, даже не дышала. Ее легкие машинально сделали глубокий вздох, девушка вздрогнула, но ее глаза так и видели ее темную комнату.
Она встала, он тот час же замерла. Нет, она не боялась, что сейчас окажется в ванной, ее остолбенение было связано с другим: ноги Элисон окунулись в холодную лужу на полу.
Гробовое молчание сейчас нарушало только тиканье часов, эти выводящие из себя стрелки отсчитывали минуту за минутой.
Девушка решила проверить до конца то, что она не спит. В ее сне была девушка, спящая на диване, вот Элисон и решила это проверить. Кое-как пройдя по скользкому полу, она уперлась в ручку входной двери, повернув ее она вывалилась наружу. Перед глазами ее предстала картина, которую она готова была увидеть, которая была неизбежна – девушка спала на диване, а на полу лежал тот самый волк. Вдруг Элисон осенило – это тот самый волк, который выл по ночам. Если проследить по фактам то получается такая цепочка: волк встречает девушку в лесу – вой пропадает, Черноглазка идет на поиски потухшего воя волка – находит его с человеком, а дальше все как и положено – все заваливаются к Элисон домой.
«Девушка, а какая эта девушка? Я ведь совсем ее не знаю» - думала Элисон – «и волк тоже».
Девушка села на пол, рядом со спящем диким зверем. Сейчас он казался таким одомашненным, но все, же в нем таилась тайная сила, которая брала свое начала в сердце этого волка.
А тем временем два мужчины все вспоминали недавно прошедший разговор, он вертелся в их головах как в фильмах фантастического жанра, где люди переживают один и тот же день по несколько раз.
4 глава.
     - Алло, Генри, это ты? – Спросил уже давно не молодой голос.
- Да, генри слушает, позвольте узнать, с кем я имею честь говорить? – деловито ответил мужчина.
- Да ты что, друг? Не узнал? Это ведь Альфред – старый стрелок. – Откликнулся звонящий.
- Ах, Альфред, разбогатеешь, однако. Что-то срочное?
- К сожалению да, иначе не обратился бы к тебе. Мы можем встретится?
- Смотря когда. У меня вся неделя расписана, - нагло соврал мужчина – на сколько срочное?
- На столько, что минимальное вознаграждение исполнителю – пять миллионов долларов.
- Сегодня у трех светофоров. – Уже иначе ответил голос.
- Понял, буду вовремя. – Звонивший положил трубку.
На улице шел дождь, а мужчина в очках, темном пальто, шляпе и только вчера купленных туфлях стоял, ожидая кого-то. Внезапно подъехало такси, и человек, внимательно вглядевшись в пассажира, открыл дверцу машины. Он сел на край сидень я, аккуратно сложил зонтик, все еще поливаемый дождем, встряхнул туфли и полностью залез внутрь машины. После того как мужчина закрыл за собой дверь, такси тронулось, а новый пассажир достал из кармана белоснежный платок и начисто протер свою обувь.
При свете лампочки в такси лице мужчины стало отчетливо видно, не считая верхней половины большого широкого лба, скрываемого тенью шляпы. Лицо человека было ромбовидным, немного полное, слишком бледное, такая бледность не свойственна даже аристократам. Морщин на его лице было слишком много, для человека лет сорока, так что его возраст вполне можно было определить как пятьдесят шесть-семь. Выступающие скулы придавали его лицу вид остроты и серьезности. Густые черные, но аккуратно выщипанные брови нависали над большими серыми глазами. Они были навыкате. Средненький, но широкий нос, кончик которого был немного вздернут, держал на своей прямой спинке очки, стеклышки которых поблескивали в свете лампочки. Маленькие ровные губы были плотно сжаты, а зубы отбивали небольшую дробь от холода.
Черный плащ мужчины, ткань которого нежно струилась по сиденью автомобиля, был покрыт капельками дождя, и это придавала ему неестественный блеск