Пустыня сАхара

За триста тысяч вёрст к северу от Южного Полюса есть на белом свете пустыня. Но там не томительно жарко. Там пленительно сладостно. Холода тоже нет, какой же холод, когда так утопаешь в прелестях бытия там. В этой пустыне есть 33 колодца и 5 озёр с дикими, но чарующе поющими сутками на пролёт, утками. У них большие крылья, которые занимаются дружескими объятьями с друзьями по песням. Их красные клювы смыкаются и размыкаются, выводя бесконечный, непрерывный, идеальный утиный вокал. Они поют на лишь им понятном диалекте и обожают зрителей. Зрители бывают редко, раз в пару сотен лет. Да и не надобно знать всем и каждому о такой блаженной пустыне. Имя ей – Пустыня сАхара. Нет, не СахАра ,а именно сАхара. Всё что под вашими босыми ногами, это сахар. Цукер. Вода в озёрах, конечно, же, сладкая.
Одна утка один раз уснула на плаву, и потом 3 недели сотоварищи пытались разлепить её лапки. Слава чуду, забрёл в те дни механик какой-то из Зимбабве. А механики из Зимбабве всегда носят с собой домкрат. Кто не знал, запомните. Это научно доказано дикими сахарными поющими утками! Достал он значит, домкрат и лапки то утке и развели. Правда пару недель ходила потом, как говорится, «лапы колесом». Ну а что ж поделать, зато больше никто не спит в озере. А то не каждый день же хаживают механики из Зимбабве.
Всякий,кто попадает в эту пустыню, старательно пытается отметить её местоположение на карте, но, увы и ах, так уж задумано матушкой природой, что все пометки превращаются потом в утиный помёт. Может, конечно, и не превращаются, а на самом деле. Не хорошо гадить, что называется гостю в душу, но они же не в душу,а в карту, и с вполне ясными мотивами. Не любят они папарацци и всё тут, ну что поделать. Зачем желать толпы, ведь ждать одного единственного куда приятнее. Утки эти живут миллионы миллионов миллионов лет на этой земле и знают толк в хороших слушателях. Кодекс самурая тут теряет своё первенство, кодекс этих сахарных запевал куда мелодичнее.
За все время их существования было 6 вожаков: Альто Сердо, Маркане, Куэльто, Майари, Чан-Чан и его прекрасная Хуанита. Но все они были как один, в перьях, как жар горя, блестящие полководцы, блистательные вокалисты с малых лет. На каждом озере по одному голосистому. Лишь Чан-Чан и его супруга Хуанита были неразлучны. По отдельности они петь абсолютно не могли. Слушали, знаем. Как начинал по утру Чан-Чан, так все утки своим утятам в отчаянии сахаром ушки затыкали, а сахар сочился сквозь их крылья, а они всё хватали и хватали новый, пока не оказывались в яме. Благо из ямы хотя бы было меньше слышно Чан-Чан. Мудрая Хуанита решила как-то перепеть его, да так славно всё вышло по воле случая, что до сих пор все утки этот случай славят. У Хуаниты и Чан-Чан один будильник на двоих, точнее у Хуаниты он. И этот будильник её муж. Приходится сразу соскакивать, когда он начинает петь, даже прихорошиться некогда, но ей Богу, нет краше утки во всей пустыне, чем она. Всё всегда возвращается к тебе, за все дела.
В пустыне сАхара дуют сильные ветра, посему постройки каждое утро меняются и радуют глаз новыми невиданными неведомыми узорами. В один воскресный день ветер так заигрался, что на утро на 5 озёрах красовались: Эйфелева и Пизанская башни, Кремль, Статуя свободы и Родина мать. Отчего то у статуи свободы в руке ничего не было, а лишь пальцы были скрещены как у репера со стажем. После утки провозгласили это озеро озером Мира и долго радовались, что ветер не вылепил Мавзолей с останками вождя.
В пустыне сАхара есть сахар строго воспрещается. Ведь люди же не едят землю,правильно? Утки считают это принципиально важным и ходят слухи, что просто жутко побаиваются съесть ненароком весь сахар и оказаться запеченными на ядре земном. Будет тогда гигантский день благодарения. Скажу вам по секрету, что уткам очень приятно думать, что они индейки. Как то к ним забрёл киношник и показал индийское кино, так все понарисовали себе точек красных на лбу и породилось целое поколение детей Зита и Гита.
Никто не ссорится в сахарной пустыне, нет тут соли нигде, нечему просыпаться. Блеск песчинок отражается в глазах уток, и они щебечут волнительно, как птицы-подростки по весне. Каждый день они придумывают новые песни и посвящают этому дню, воспевая его. Вода в колодцах гудит на ветру, волнуется,прислушивается, сахар трепещет и перекатывается, подражая уткам, которые, обнимаясь, пошатываются на месте, и поют свои лучшие песни этому восходу, закату, царству Луны, полумесяца и снова и снова новому дню в этом единственном и неповторимом месте на земле. Вожди улыбаются, новые карты опять нашпигованы сюрпризами, а значит - ждать единственного счастливца. Ай нанэ нанэ….)