Фронтовик

               
                «Врываемся мы сынок, в рейхстаг…»
                (из рассказа отца)                               
Начальником внутришахтного транспорта был у нас один хохол, по фамилии Данчук. Маленький, щупленький, обувь 36-го размера носил. В «Детском мире» всегда отоваривался. Усики щёточкой. Шляпа, как у крокодила Гены из детского мультика. Про него даже стишки по шахте ходили:
                Здесь нет сомнения ни капли.
У его бабки кто-то был.
        В анфас  он -  будто Чарли Чаплин,
        А в профиль – Гена-крокодил.

               Но голосом обладал громоподобным. Как рявкнет в своём кабинете, у нас через стенку графин с водой вибрировал. Должности всякие любил до неприличия.  В комитете профсоюзов председателя замещал. В партийном бюро шахты заседал. Дружинниками нашими командовал.  И выступать любил.  Где  нигде.  Лишь бы трибуна была и слушатели.  В детские сады ходил на утренники, к пионерам в школу. Везде  о подвигах своих военных  рассказывал. А раз как-то выпросил ордена и медали у рабочих своих, фронтовиков. Развесил их, аж до яиц, и исчез на две недели. Слух пустил, что в Белоруссию поехал. На слёт бывших партизан. На всех собраниях посвящённых  военным  юбилеям, всегда первым выступал. Поздравит участников войны и на свои героические дела переходит. Только  всегда по- разному у него это выходило. 23 февраля скажет, что войну у Ковпака в партизанском отряде начал, на Украине. А 9 мая, от Москвы и до самого Берлина дошёл. На рейстаге расписался. Мужики, кто на войне был, посмеивались, а мы, молодёжь, верили. Ну, как о святом врать можно!?

На шахте ведь как  - если мы своего начальника уважали, то и на Новый год на работу выходили, когда попросит. Потому как настоящим мужиком был. Не подлый. Слово своё держал. Зарабатывать давал. А Данчука, его рабочие,  боялись и ненавидели. Правда, был у них один машинист электровоза, тот  всё ему в глаза говорил. Так между ними настоящая война шла. Дошло до того, что Данчук  машинисту, даже с участка людей не дал могилку вырыть, когда у того мать умерла. Наши ребята,  с  лавы, копать ходили. Надо же так характерами не сойтись.  А ведь вроде как и земляками были. Хотя, ничего здесь удивительного нет. Мне вот «всенародновыбранный» - вообще никто. А я б этого людоеда со всем его «кнессетом», прямо на Красной площади на колы бы посадил.  Взял бы грех на душу. Пускай бы  корчились под песню Бори Моисеева: «Голубая луна, голубая…» И ничего здесь не поделаешь. Антипатия потому что.

Пришла как-то с обкома разнарядка на  шахту. На орден Ленина.  Парторг тоже хохол был. Собрал коммунистов и предложил кандидатуру (коню понятно) Данчука. Те одобрили. Мигом собрали все подписи, характеристики. Только вот с военкоматом заковыка вышла. Не мог военный комиссар части отыскать, где Данчук геройствовал. Но обком «давил». До 9 мая оставалось совсем ничего. И была поставлена резолюция: «На фронте был, но в боях не участвовал». С тем и отослали пакет в Москву. А через неделю Данчук исчез. Слухи ходили разные, но толком никто ничего не знал.
 
   Появился он через месяц. Был маленький. Стал крохотным. Даже знаменитый его бас профундо в какой-то козлетон превратился. Бывает же такое.
         Вскоре всё разъяснилось. Оказывается, наш партизан – танкист и заслуженный снайпер – минёр   во время войны полицаем был. Немцев к партизанам водил. Списки односельчан для угона в Германию составлял. Вообщем  гусь ещё тот оказался. 
                С  начальников его сняли. Должностей всех лишили. Сел он на электровоз машинистом. Как-то глядим, объявление в общей нарядной висит. Товарищеский суд. Всех приглашают.               
        Бывшие фронтовики пришли все в орденах. Сели в передних рядах. Долго не начинали. Кого-то ждали. И те приехали. Две старушки – хохлушки и два парня спортивного вида и короткими стрижками. Судья долго расспрашивал старушек. Те плакали и отвечали на своей  мове. Русский человек отходчив, зла  не помнит. Правда,  монтажник один взбеленился. Вот он – настоящим героем был. В 17 лет добровольцем  ушёл на фронт. Дошёл до Берлина. Воевал с японцами. Демобилизовался в 1947 году полным Кавалером орденов Славы. У него две младшие сестрёнки в немецком плену сгинули. Он прямо кидался на сцену. Порвал бы полицая. Не дали.

Данчук доработал до 50 лет и ушёл на пенсию. Тут как раз её и повысили. Была 120 рублей, а стала 180. 80 рублей аванс. 100 рублей получка. По тем временам – за глаза.