Бабака

---------------------------------------
      Почему-то наш отец ее не любил. Она угощала нас конфетами, печеньем и пряниками. Когда только на-чали появляться телевизоры, Бабака приобрела его одна из первых. Мы всей гурьбой ходили к ней  «на телевизор».



     Жила Бабака в маленькой  саманной землянке, размером четыре на пять метров, разделенной печкой и деревянной перегородкой. Взрослый ее сын – Валентин, работал водителем, был добросовестным работником, зарабатывал неплохо, поэтому их семья могла себе позволить купить телевизор.


      Бабака была очень набожной, и отец ее за глаза называл «попом»,  сам  он сильно сквернословил и не очень-то верил в Бога.


      Бабака обладала всякого рода информацией и говорила порой в слух больше, чем полагалось женщине по этикету, как считал отец. Отец не терпел даже намеков на возражения со стороны женщины.


      Бабака с войны жила одна. И практически все хозяйственные вопросы: уголь, дрова, проводка воды в огород, забота о козе и птицах лежала на ее плечах. Одна она принимала решения, куда использовать деньги из своего скудного семейного бюджета. Несмотря на то, что сын был уже взрослый, Бабака была властью в своем доме. И могла себе позволить по каким-то вопросам спорить с отцом.


      Это отца бесило.
Бабака была нам дважды родственницей. Она была тещей младшего брата моего отца – дяди Вани и бабушкой трем его дочерям. Кто-то из этих моих двоюродных сестер в детстве и назвал ее Бабакой.


     Отец отрифмовал это слово с «собакой».
Они были заклятые враги.
Жизнь у дяди Вани не удалась. Жена его – тетя Нюра, была угрюмой с виду, казалась все время недовольной, постоянно бранилась на него. Отец считал виноватой в этом Бабаку. Сильно не разбираясь в нюансах их отношений, он заявлял:
–  Это Захариха во всем виновата, лезет не в свое дело, придет набздит, а они потом скандалят.


      Жила она с нами по соседству, ее дом на улице имел номер третий, а наш пятый, т.е. через плетень.
Кстати, про плетень. Как-то раз, а было мне лет 8, увидел я у Бабаки во дворе кучку доски дюймовки.


«Вот, думаю, Валентин возил на «сторону», да себе скинул кучку. Дайка я  приятное сделаю отцу, он придет, а  у нас во дворе –  доски. Вот обрадуется-то!»



      Сначала штук пять перебросил через плетень к себе во двор, а потом решил, что этого мало и  добавил еще пяток. За этим занятием Бабака меня и застала. Я был готов сгореть со стыда, а она принялась меня совестить: -Это же Ванины доски, он их на базе выписал, деньги уплатил, а Валентин их завез сюда.


      Конечно, красть нельзя. Вернул я доски обратно. Странно, но, собира-ясь взять доски, я свои действия за кражу не считал.

      В передней части рта у Бабаки было очень мало зубов, только клыки. Теперь я понимаю, что она была похожа на Дракулу, только в возрасте. Бабака была самокритична и в разговоре с молодежью говорила:-Вот вы молодые, красивые, а я уже старая, на Ублезьяну похожа.


      Одним из грехов, который отец приписывал Бабаке, это то, что она ру-гала тетю Груню за то, что та вышла замуж за моего отца на такую ораву детей. И Груня, в конце концов, поддалась влиянию Бабаки, и ее союз с отцом  распался.


     Бабака была не права, Между Груней и отцом были какие-то чувства. Женщина к отцу была не равнодушна,  и потом они с отцом сходились опять.


      Много было еще в моей жизни случаев связанных с Бабакой, но сейчас в голове их нет.
Она умерла, когда я уже служил, и меня не было на станции. Но у меня до сих пор в ушах ее голос, как будто она рядом... Какое то далекое тепло от памяти о ней.


2003г.                г. Мурманск