Сентиментальный рассказик о первой любви

                Москва 1991 год.


После занятий она зашла в аудиторию, из которой доносились звуки фортепьяно. Он непринужденно играл что-то из битлов, обрадовано взглянул на нее.

- Мне вообще-то Пол Маккартни больше Джона Леннона нравится, это его мелодия.

- Меня Ира зовут, я тебя вчера в «Иллюзионе» видела.

- Да, я туда через день хожу, на старые английские фильмы. Ты их тоже любишь?

- Нет, я Тарковского вчера смотрела.. «Андрей Рублев»

Он закрыл фоно, встал, подал ей руку: «Очень приятно. Илья».

Им было по 18 лет, они учились в параллельных группах, на 1 курсе технического вуза. Дружба завязалась стремительно, в тот же день они, восторженно обсудив фильм «Андрей Рублев», поехали в Даниловский монастырь, в тот день была Пасха. Илья был крещеным, иногда ходил в церковь. А Ира была в тот день в действующей церкви первый раз и под огромным впечатлением праздничной службы решила креститься, к тому же наложилось влияние фильмов Тарковского и теплые воспоминания о верующей бабушке, которая ругала ее маму, что та испугалась крестить Иру. Но креститься у нее получилось только через 4 года.

Два-три весенних месяца пролетели как сон. Они вместе ходили в библиотеку «Иностранку», в кинотеатр «Иллюзион», катались на роликах по Нескучке и целовались на берегу Москва-реки. Он был увлеченным «англоманом» и меломаном, она знала все его любимые группы, т.к. ими ее пичкал с детства ее старший брат-художник. Ира смеялась над мучительным выбором Ильи кем стать – музыкантом или программистом, т.к. считала талантливым во всем. Потом они вместе увлеклись мюзиклами и рок-операми, которые появились в прокате.

И вдруг случилось событие нелогичное и неожиданное. Ира с подругами зашла выпить кофе и обсудить предстоящие каникулы, семестр и экзамены были позади. Эта кофейня была небольшой частью ее студенческой жизни, названия у кафе не было, между собой называли кофеюшник. Там варили очень крепкий и ароматный кофе по-восточному, на песке, собиралась студенческая публика, курили, болтали, играли в преферанс, мальчики «снимали» девчонок. В тот день «сняли» ее. Тимка когда-то проучился в их вузе пол года, поэтому знал кофеюшник и иногда заезжал, хотя уже четыре года жил и учился на другом конце Москвы, в МАИ. Ира была зачарована его черными глазами и смелыми разговорами, они компанией поехали отмечать начало каникул в общагу МАИ, где она и лишилась девственности. Тимка стал ее первым мужчиной, чему был несказанно удивлен. Утром он сбегал за цветами, сказал, что влюблен в нее и хочет встречаться.

Расстроенная она вернулась домой, к тетке на Ленинский, у которой она жила с тех пор, как поступила в вуз. Целый день она переживала, думала об Илье, очень хотела его увидеть и в то же время не хотела видеть никогда. Он позвонил ей, сказал, что уезжает на лето к родителям, в другой город и предложил погулять напоследок. Она ответила, что занята и пожелала хорошо провести лето. К вечеру она окончательно поняла, что любит Илью, что совершила непоправимую ошибку и вскрыла себе вены. Иру отвезли в Склиф, где неделю покололи успокоительные. Ее там нашел Тимка, ходил каждый день, стоял под окнами, пока не пускали, потом просиживал часами у нее в палате. Когда ее выписали, он предложил ей съездить развеяться к нему на родину, в Саранск(Засранск как он назвал), познакомится с его родителями, съездить с ним на охоту и рыбалку. Ира нехотя пообещала в августе приехать к нему погостить, на июль у нее были планы.

Ира завербовалась в геологическую экспедицию на Тянь-Шань от другого университета, предложила подруга. Это была сумасшедшая поездка, месяц совершенно иной жизни. Самолет до жаркого Ташкента, где они остановились у родственников подруги, в ташкентском метро ее удивляли прямые пристальные взгляды. Потом на перекладных через весь Узбекистан и Киргизию, с экскурсиями по главным среднеазиатским достопримечательностям.
В горах оказалась очень дружная экспедиционная компания. Ребята называли себя сталкерами, курили траву, почитывали первые распечатки Кастанеды. Было весело, свободно и интересно. Среди невысоких гор и бескрайних долин к ней пришло осознание глупости ее московских страданий и попытки самоубийства, ощущение огромности предстоящей жизни, насыщенной событиями и встречами с интересными людьми, и некое нивелирование серьезности Тарковского, Мориссона, Гессе и других ее тогдашних кумиров.

Вернувшись в Москву, она несколько дней не могла собрать вокруг себя реальность. Бродила по Ленинскому проспекту и мечтала. В кофеюшнике она встретила Илью. Любовь к нему накрыла ее новой волной, под звуки Madness из динамиков на стойке бара. Они пили крепкий кофе и не могли насмотреться друг на друга. Поехали к нему и провели незабываемую ночь. Он объяснялся ей в любви, говорил, как ему пусто без нее и как очень скучал летом, ждал возвращения в Москву. Она плакала, то ли от счастья, то ли от невозможности его. Утром они проснулись под грохот танков и криков под окнами, по телеку показывали балет. Они поехали на баррикады к Белому дому, где их любовь смешалась с адреналином защиты свободы.

На следующий день, дома, Ира подняла трубку телефона и услышала незнакомый женский голос.

- Вы Ирина? Я мама Тимы. Он попал в аварию на мотоцикле. Очень просит вас приехать.

Слезы..

- Я не могу приехать. В Москве война, черте что творится. Поезда не ходят. Вокзалы перекрыты.

- Тима в реанимации. Перелом позвоночника, другие травмы. Он не выживет без вас.

- Я приеду. Обязательно. Не волнуйтесь, он поправится.

Несколько минут шокового состояния и непонимания что делать. Потом решение. Ира поехала на вокзал. Давка, очереди, кассы не работают, кругом милиция и военные, поезда отменяют. На перроне она находит нужный поезд. Выясняет, что поезд отправляется через полчаса, договаривается с проводницей, что бы взяли без билета. На утро она уже далеко от Москвы, от войны, от Илюши, с которым даже не попрощалась.
Тимка поправился. Пару месяцев пролежал в больнице с переломами, на растяжках, потом еще год ходил в корсете и на всякие процедуры.

Илью осенью забрали в армию. Больше она его не видела. Года через три передала ему через знакомых по универу томик «Над пропастью во ржи» Селинджера, в качестве подарка к его свадьбе с Наташей, хорошей девчонкой, ждавшей его из армии. А вскоре Ира и сама вышла замуж за Тиму, с которым крепко дружила года три после аварии.

Селинджера Ира сама так никогда и не прочитала.