Разговор с соотечественником в апреле 2006 г

ЛЕТАТЬ РОЖДЁННЫЙ НЕ ДОЛЖЕН ПОЛЗАТЬ!
(беседа члена СРП в ЧР И. Савельева с Президентом Союза С. Левицким)

Игорь Савельев: Сергей Владимирович, почему мне так долго пришлось уговаривать
Вас на интервью? Это что - скромность или что-то другое?
Сергей Левицкий: Говоря откровенно, здесь имело место не неуважение к Вам, а какая-то неловкость в постановке самого вопроса. Ведь весь материал в "Графоман" проходит через мои руки. И, представьте себе, что скажет читатель, когда увидит, что я как бы сам
рекламирую самого себя. Вы разве так не считаете?
И.С.: Конечно, я Вас понимаю, хотя это не совсем серьёзно. Мы же с Вами рассчитываем на умного читателя, которому интересно знать не только о Вас, как об авторе, но и о Вас за "кадром" Вашего авторства. Вы, скажем так, человек довольно известный не только как автор, но и как организатор культурных мероприятий, на которых происходит не только знакомство творческих личностей друг с другом, но и знакомство с ними граждан Чешской Республики и наших соотечественников. О Вашем инициировании и юридической легализации как "Графомана", так и Союза русскоязычных писателей в ЧР и говорить не приходится. Мне кажется, подспорье у Вас не только здесь, не ахти какое - разве кто-то из нашего брата Вам помогает или помогал в этом? Ответа на этот вопрос не жду. Значит Вы всё-таки, по большому счёту, не только трудяга, но и скромняга?
С.Л.: Наверное, об и том, и другом честнее судить со стороны.
И.С.: Честнее? Вы, извините, слова из какого-то архива используете. Кто вспоминает о
честности, если сейчас красиво жить не запретишь. Не те времена, да и люди стали какие-то другие – как-то быстро изменились: не то "Ваньки-встаньки", не то "перевёртыши".
С.Л.: Люди всегда в разные времена были разными. И не все "перевёртыши". Вы разве
тоже изменились?
И.С.: Я бы не хотел говорить о себе. Для меня интереснее больше узнать о Вас. Вы>то
сами кто?
С.Л.: Но Вы же меня знаете сами.
И.С.: Знать-то знаю, как я сам думаю, но хочу о Вас узнать лучше, как и другие. Кем Вы сами себя сейчас считаете?
С.Л.: Считаю себя организатором и писателем, если это не нескромно.
И.С.: Думаю, что если мы в нашем разговоре будем скромничать, то это будет мало интересным для других. А в каком амплуа Вы писатель?
С.Л.: Наверное, писатель-юморист. Нет, скорее сатирик. Если Вы что-то моё читали, то, наверное, обратили внимание, что мой юмор, больше грустный, чем весёлый.
И.С.: Я, честно, здесь профан. Можете пояснить?
С.Л.: Под юмором имеется в виду особый вид комического в искусстве, сочетающего насмешку и внутреннее сочувствие автора к тому, что представляется смешным. А сатира это тоже своего рода проявление комического в искусстве, но с несколько другим оттенком - осмеянием явлений, которые, по мнению автора, являются порочными.
И.С.: Интересно. Значит Вы, по существу, в комической форме обличаете?
С.Л.: Вообще-то ничего прокурорского я в себе не нахожу. Просто я стараюсь в иронической форме не просто посмеяться над тем, что кажется смешным, но и увидеть глазами сатиры, что нам мешает жить, вернее, какие пороки в наше время губят и общество в целом, и отдельных людей.
И.С.: Личностей?
С.Л.: Нет, личность погубить практически не возможно. Оклеветать можно любого, но личности даются нам свыше. На личностях держится вся история человечества
И.С.: Что означает Ваше "свыше"? Это что Бог? А Вы верите в Бога?
С.Л.: Это, смотря, что Вы имеете в виду под Богом. А вообще-то такие вопросы исключительно интимные. На них, думаю, не следует отвечать публично.
И.С.: Извините, пожалуйста, за бестактность. А Вы можете привести известные примеры юмористов и сатириков.
С.Л.: Из отечественных юмористов назову Гоголя, Достоевского, Чехова, Твардовского, Шукшина… Из зарубежных Мигеля де Сервантеса и Чарльза Диккенса. Из знаменитых сатириков вспоминаются Салтыков-Щедрин, Фонвизин, Радищев... Ещё Крылов, Державин, Горький, Маяковский, Булгаков, Зощенко, Ильф и Петров. А также Мольер, Свифт, Домье, Гашек…
И.С.: Извините, пожалуйста. Это очень интересно, но сразу такой залп. Даже не залп, а звездопад какой-то. А в чём, к примеру, Горький сатирик?
С.Л.: Да, отчасти он и сатирик тоже.
И.С.: В чём?
С.Л.: А Вы что не читали его сатирические сказки? В дореволюционных сатирических "Русских сказках" Горький осмеивал черносотенство, шовинизм, "кладбищенскую литературу", декадентов…
И.С.: Мне стыдно из-за своей неграмотности. Вы прямо-таки пропагандист русского слова.
С.Л.: Не только я. В Праге ещё выходят журналы на русском языке.
И.С.: Слышал, слышал. Но из русских журналов чуть-чуть знаком только с "Русским словом". Да и то как-то несуразно.
С.Л.: Что значит несуразно?
И.С.: Один раз они раз они по мне "проехались" без понятия - по моей первой публикации во втором номере "Графомана". Потом я критически отозвался об их юбилейном выпуске к 60-летию Дня Победы.
С.Л.: А зачем ссориться в юбилеи? Я читал Ваше выступление в "Русском буржуе". Слишком грубо Вы там отозвались о журнале, и отдельных лицах персонально. Это же может обидеть.
И.С.: Обидеть? Не думаю, что на критику можно обижаться. Такой великий праздник, а они оценивали Победу СССР с союзниками в войне как-то невразумительно, не расставляя акцентов над тем, кто есть, кто и что есть что. Извините, что отвлёкся от темы нашей встречи.
С.Л.: Ничего страшного - я тоже хочу лучше знать тех, кто печатается у нас.
И.С.: А Вы, что всех знаете?
С.Л.: И знаю и узнаю лучше. В этом как раз наш альманах помогает.
И.С.: А зачем Вам это надо - и альманах и знание людей? Мне, кажется, что у Вас, как у каждого человека, своих забот хватает.
С.Л.: Своих забот у всех хватает. Но люди на то и люди, чтобы не только зарываться в свои норы, но и давать что-то другим. Сам по себе человек может развиваться только в собственных рамках, а в общении с другими человек раскрывается как личность.
И.С.: Вы писатель. Разве Вам этого мало? Вы и до "Графомана" и до СРП были известны своим творчеством. Зачем Вы загрузились и Союзом писателей и альманахом? Вам то, что это даёт?
С.Л.: Это элемент моей духовной жизни. Меня интересуют творческие люди. А им нужно не только собственное творчество, но и общение, в котором не только обмен мнений, но и ещё невидимое взаимное оплодотворение, и размножение соответствующих клеток. И личность при этом развивается, порождая нечто новое. А Вам разве это не понятно? Не близко? Но мы уже с Вами повторяемся.
И.С.: Насчёт "оплодотворения" я сам это испытал на себе. Пришёл на Ваш "огонёк" Борис Гольдберг и так "оплодотворил" меня своей книгой "С улыбкой о Праге", что я как будто утонул в "океане" пражской истории, но выплыл и стал другим – что-то во мне многократно прибавилось. А Галина Свинцова "пригласила" меня на "Свидание с Прагой", но оказалось, что свидание было не столько с Прагой, сколько с её автором. Такая металлическая фамилия и такое женское обаяние. Да, что там - откровенная женская страсть! А эмоции! Хотел книгу полистать перед сном, а уснуть не мог - как после свидания с любимой в юном возрасте. И Галина Свинцова теперь мне кажется такой красивой! А, может, и не кажется… Да. Не кажется. На самом деле красивая.
С.Л.: Вот то-то и оно. А Вы всё спрашиваете - зачем и почему? Теперь-то Вы понимаете, почему меня затягивает такая работа? Вы, простите, не юноша, а для себя что-то новое открываете, да ещё с такой восторженностью. А, представьте себе, если бы не было наших встреч - и "письменных" и устных, - как знать, пережили бы Вы ещё где-то, то, о чём со мной пооткровенничали. Я Вас убедил, что мой выбор не случаен?
И.С.: Да. Вы умеете убеждать и раскрывать других умеете. Мне тут вспоминается А.М. Горький, который в одном из писем сыну Максиму сказал: "Всегда помни, что приятней дать, чем взять".
С.Л.: Я как-то раздумывал над этим без Горького, и сам пришёл к тому же выводу.
И.С.: Но тут-то выходит, что даёте Вы, а приятно другим. Это случайно не мазохизм?
С.Л (жёстко): Ваш "юмор" мне плохо понятен.
И.С.: За "юмор" приношу извинения. Я всё ещё под впечатлением. К слову, а "заманившая" меня на своё свидание поэтесса была в беретке Библиотечки "Русская традиция". Откуда появилась у неё такая "панама"?
С.Л.(усмехаясь): Говорили, что обо мне будете расспрашивать, а тут у Вас не только
собственные эмоции от "улыбок" и "свиданий", но и любопытство ко всему русскому - и
к "слову", и к "традиции". Зачем Вам всё это? Хотите сидеть на нескольких стульях? Вам
что мало места у нас? Мы совсем недавно развиваться начали - за два каких-то года вам и "Графоман", и "Союз", и книги начали издавать. Вы же это сами знаете.
И.С.: Извините, но они, говорят, авторам платят, а у нас всё за счёт средств авторов.
Слышал, что их государственные органы ЧР неплохо субсидируют. А чем "графоманщики" хуже тех, кто по "традиции" откусывает через "Русское слово" из бюджета Чехии. Мы тоже не из Гонолулу или Гваделупы. Ведь творчество - это труд. А что наш труд не имеет права быть оплаченным? Я, например, от компьютера не отхожу.
С.Л (недовольно): Согласился я с Вами разговаривать, на свою голову… Я могу быть ещё чем-то Вам полезен без вопросов в сторону?
И.С.: Ещё раз извиняюсь, но, может быть, нам с ними объединиться? Или присоседиться к "традициям" и влиться в "Русское слово"? Им, надеюсь, мы не помешаем.
С.Л.: Нам никто не мешал тоже подать прошение на гранты в Министерство культуры ЧР. И если мы из-за собственной нерасторопности этого не сделали - нечего завидовать другим.
И.С.: Хорошо. Как Вы оказались в Чехии?
С.Л.: Судьба. В советское время проработал в Чехословакии, в Праге, в представительстве "Аэрофлота" пять лет, а с 1994 года постоянно живу в Праге.
И.С.: Всё-таки, а когда Вы начали писать?
С.Л.: Примерно лет двадцать тому назад.
И.С.: Это, простите, уже в зрелом возрасте. И что Вас побудило к этому?
С.Л.: Я родился в Москве. Гордился всем советским: целина, Гагарин, русская культура, мощь нашей страны. Окончил Московский авиационный институт. Армия. Аспирантура. С удовольствием работал, стараясь перевести свой труд в творческое русло, изучив дело, организовать его наиболее эффективно. Например, грамотно построить перевозку пассажиров авиацией. Написал книжку по работе Представительства Аэрофлота за границей - от подготовки самолёта к полёту до посадки, с учётом обеспечения наибольшей безопасности полётов при изменении метеорологических условий и других причин нарушения расписания. Представляете, к примеру, сколько людей скапливается иногда в ожидании полётов при сбоях графиков. Сидеть негде. Гул стоит. Нервозность страшная. И все чего-то требуют. А что им отвечать, если погода нелётная, а потом, когда можно и вылетать, то на взлётной полосе своя очередь, то в местах посадки нагромождения. Пассажиры этого часто не понимают. А мы, работники Аэрофлота, не только честь "конторы" должны поддерживать, но и о жизни пассажира тоже должны думать. Вот и я тоже думал, как преодолевать экстремальные ситуации с учётом не только природных или технических условий, но и, как тогда говорилось, человеческого фактора.
И.С.: И что самое трудное?
С.Л.: Положа руку на сердце, человеческий фактор.
И.С.: А природа, техника?
С.Л.: Природа, климат работают по собственному графику. Она с нами не советуется,
что можно и чего нет. Для природы запретов не существует. Она работает по своим законам, которые испытывают и нашу готовность на соответствующие ей сюрпризам реакции, и нашу бестолковость. А наша работа и наша техническая грамотность зависит от нас самих.
И.С.: И каких нас больше - подготовленных или бестолковых?
С.Л.: Больше, я бы сказал, лениво-пугливых. Ленимся задумываться над путями выхода из различных ситуаций и боимся ответственности за принятие решения. Ждём указаний…
И.С.: Не помню, кто и где сказал: "Счастье это когда тебя понимают". А Вы считаете себя счастливым человеком?
С.Л.: Наверное, человек ощущает дуновение счастья, когда он способен реализовать своё жизненное предназначение, которое не каждый способен в себе обнаружить. Мне лично хорошо известно ощущение счастья.
И.С.: А, может быть, это оттого, что, как сказал Горький, "Рождённый ползать летать не может"? Вы помните это?
С.Л.: Конечно, помню "бескрылость" этих слов. Я не фаталист. И верю, что люди не рождаются, чтобы ползать.
И.С.: Тогда, оттолкнувшись от Алексея Максимовича, может быть. сотворим – Летать рождённый не должен ползать.
С.Л.: А это для себя я уже давно сотворил. Только с Вами с первым делюсь об этом.
И.С.: Спасибо Вам, Сергей Владимирович, за беседу. Мне как-то на душе стало даже лучше, чем было. Поздравляю ещё раз Вас с Юбилеем. Желаю… А, в общем, не буду повторяться. Надеюсь с этим материалом и письмом от 6 апреля Вы меня в "Графоман" пропустите? Ну, хотя бы, используя моё право на бесплатную публикацию?
С.Л.(улыбаясь): А Вы настырный.
И.С.: Спасибо.
С.Л.: И Вам тоже.

Альманах «Графоман», июнь 2006 г. СС. 144-148.
http://www.literator.cz/
http://www.literator.cz/pdf/gr9.pdf