Не отрекаются, любя...

Главный бухгалтер вплыла в кабинет, за ней скромно зашёл молодой человек.
- Девочки, это молодой специалист – Саша. Знакомьтесь, Вера, Люба, Анжела, Марья Прокопьевна. Садись, Саша, к Марье Прокопьевне, она знает всю бухгалтерскую науку. Подучишь его, Маш, ладно? Вы, девчонки, тоже помогайте. И рот на чужой огород - не разевать, он женат, понятно?
Александра Александровна, она же Аашка, как её называла за глаза бойкая Анжела, выплыла из кабинета, а Саша скромно опустился на указанный стул.
- Мы помочь всегда рады, особенно молодым мужчинам, - демонстративно облизывая губы, томно вымолвила Анжела.
- Анжела, тебя пока никто ни о чём не просит, - беззлобно оборвала её Марья Прокопьевна и подала Саше Налоговый Кодекс, – Ты пока почитай вот. У нас такая работа – то мух ловим, то сидим всю ночь напролёт. И зачем тебе это надо?
- Мне нужно знать бухгалтерский учёт. На практике.
- Понятно, - зевнула Марья Прокопьевна.
 Анжела, виляя бёдрами, подошла к стеллажу с папками, напротив стола Марьи Прокопьевны, долго рылась там, потом нашла нужную, уронила её, наклонилась за папкой, красиво отставив красивую попку, обтянутую джинсами. Девчонки прыснули, а Саша продолжал внимательно изучать Кодекс.
Сделав ещё несколько безуспешных попыток привлечь внимание молодого человека, Анжела принялась болтать по телефону, то громко смеясь, то разговаривая почти шёпотом. Вера просматривала счета, которые нужно было завести в программу, Люба достала свою контрольную. Скоро сессия, а у неё ещё ничего не готово. Конечно, это не дело, делать контрольные на работе, но сроки поджимали.
Скоро наступил Новый год, а после него годовой отчёт! Все в отделе работали, не поднимая головы. Даже Анжела собрала свои шикарные волосы в пучок и корпела над отчётами. Сидели до 10, до 12 ночи.
В один из таких напряжённых дней Саша с Любой уже за полночь вышли вместе из офиса.
- Люба, я провожу тебя.
- Да мне недалеко.
- Ну, и что? Мало ли.
Они медленно шли по аллее, усыпанной искрящимся снегом.
- Саша, неужели тебе это всё интересно – бухгалтерия, женский коллектив?
- Можно сказать, интересно, потому  что нужно. Я закончил экономический институт, сейчас на 4-ом курсе юридического, когда закончу, буду заниматься аудитом. Поэтому сейчас мне важно на практике понять все законы бухгалтерии. В вашем отделе – налоговом, я буду до весны, потом изучу материальный сектор и зарплату.
- Какой-то ты…правильный, что ли.
- Это плохо?
- Нет, но как-то… непривычно.
- Люба, я бы очень хотел понравиться тебе, но у меня, веришь ли, никакого опыта.
- Но… Аашка говорила, что ты женат.
- Не называй её так, пожалуйста. Они дружат с моей мамой. Решили так -  надо говорить всем, что я женат, потому что пока мне нельзя отвлекаться,  мне надо изучить бухучёт!
- Хм. Как у вас всё предусмотрено.
- Да, моей маме в этом не отказать. А ты? Расскажи о себе. Неужели такая симпатичная девушка не замужем?
- Я вообще-то никогда не рассказываю о себе, но… ладно. Я жила немного в гражданском браке.
- Извини, Люба, моя мама, возможно, отсталый человек, но она считает гражданский брак чем-то нечистым. Говорит, что если люди не созрели до официальных отношений, ничего у них не выйдет. Извини. У меня своего мнения на этот счёт нет. 
- Смешной ты.
- А почему вы решили жить гражданским браком? Вы любили друг друга? Почему не поженились?
- Мы с ним дружили со школы – пели вместе в школьном ансамбле. После школы я пробовала поступить в театральное училище, но музыкальной школы и опыта кривляния перед одноклассниками оказалось недостаточно. Я кинулась в другую крайность - поступила в экономический ВУЗ, у меня мама - экономист.  А он поступил в консерваторию, на эстрадное отделение.
- И возомнил о себе?
- Нет, нет, мы продолжали вместе петь, подрабатывали в кафе. Потом сняли квартиру, чтобы жить вместе, испытать чувства. Разве для этого обязательно делать свадьбу?
- А почему …
- Через несколько месяцев совместной жизни мне надоело быть его нянькой, мамкой и любовницей в одном лице. Просто устала. Он совершенно не приспособлен к жизни. Не то, что гвоздя не забьёт, хлеба себе не отрежет.
- Как его зовут?
- Максим, а что?
- Извини ещё раз, я не собираюсь лезть с ногами в твою жизнь, но юрист должен быть и психологом. По тому, как произносится имя бывшего возлюбленного, можно сказать, остались ли чувства. В твоём голосе совсем нет ненависти. Ты его ещё любишь?
- Нет, - твёрдо сказала Люба, - мы  пришли. Спасибо, что проводил.
Наконец, годовой отчёт был сдан, тьфу, тьфу, тьфу. Наступили спокойные будни. Анжела снова распустила волосы, снова стала задирать Сашу и убегать с работы.  Вера уходила ровно в 5 за ребёнком в детсад, Люба готовилась к сессии, стараясь не замечать долгих взглядов Саши.
Саша уже несколько раз провожал Любу домой, а один раз они съездили в «Мегу» за покупками на дорогой импортной машине Сашиного папы.
Девочки в отделе ни о чём не догадывались, Саша по-прежнему, не поднимая головы, изучал Налоговый Кодекс и уже кое в чём мог помочь Марье Прокопьевне.
Перед 8 марта женщины зашли в кабинет и ахнули. У каждой на столе стоял букетик фрезий, коробочка конфет и открытка с поздравлениями. Правда, у Марьи Прокопьевны коробка была двухъярусная, а у остальных – поменьше и ещё – у Любы в открытку со стандартными поздравлениями были вложены билеты на концерт популярной группы. Люба сразу же их спрятала.
Александра Александровна устроила девочкам праздник – накрыли праздничный стол, веселились, как могли. Из мужчин были только Саша и водитель, им пришлось не только разливать «Шампанское», но и танцевать «белый танец» со всей бухгалтерией.
Анжела заводила всех приколами и слегка неприличными конкурсами, всем было весело. Когда стали убирать со стола, водитель главбуха потихоньку ушёл, Саша тоже, Анжела начала комически показывать, как Саша её стесняется и вызывала кого-нибудь поспорить с ней, что она всё равно его совратит. Никто спорить не захотел, но все ещё больше развеселились.
Люба вышла последней, хотелось пройтись по весенним улицам. Встречные прохожие улыбались, наверное, солнечные зайцы смешили людей, небо распахнуло свои ворота, встречая Весну, Весна пришла.
Люба шла по тротуару, прижимая к груди фрезии и улыбаясь себе и солнцу, и немногим прохожим.
- Люба, - окликнул её Саша.
- Привет! Я почему-то знала, что ты будешь ждать меня по дороге домой, - лучезарно улыбнулась ему Люба.
- Знала или чувствовала?
- А есть разница?
- Есть. Знала, значит, ты достаточно изучила мой стиль поведения и не ошиблась. А чувствовала – это, когда сердцем. Когда вдруг озаряет, что вот  он рядом – тот человек, который тебе дороже всех.
- О! Саш, да ты романтик! Или это «Шампанское»? Не обижайся.
- Люба, я, наверное, старомодный. Но я не могу по-другому.
- О чём ты?
- Я люблю тебя.
- О, господи!
- Ты испугалась?
- Я не ожидала. Так быстро… И как то… не по-современному.
- А что, надо домогаться постельной любви?
- Саш, ты обиделся? Прости. Я какая-то пьяная сегодня. «Шампанского» многовато было. Наша Аашка, ой, прости, … любит на широкую ногу… О! Спасибо тебе за билеты! Мне очень нравится эта группа.
- Люба, вот мы и пришли. Я пойду. Если ты захочешь пойти на концерт со мной, позвони, ладно? Но если хочешь, иди с подругой. Я не обижусь. Пока.
- Саш, подожди, - крикнула Люба ему в спину.
Но Саша уже уходил из двора быстрым шагом. Люба расстроилась. Она не готова была на ответное чувство. Уже полгода прошло после того, как они расстались с Максимом, и, хотя они ни разу не виделись, в душе не растаял лёд.
Люба зашла в подъезд, в лифт. Слёзы душили её. Хоть бы никого не встретить по дороге. Сердобольные соседи будут спрашивать, что случилось, как же так – в канун женского праздника – плакать? Хоть бы и дома никого не было. Скорей домой, в свою комнату – запереться и выплакать в подушку всё, что скопилось на душе.
- Любонька, ты уже пришла? А у нас гости! – крикнула мама из кухни.
- Я заболела, мам, горло болит.
Только не это, только не пустые разговоры о погоде, о ценах, о шмотках. Ох! Пусть себе сидит со своими подругами, сколько влезет, потом ещё и папа присоединится, и мужья подруг. Люба обычно отсиживалась в своей комнате, и никто никогда не заставлял её выходить «в люди».
Она замкнула свою комнату изнутри и с разбегу упала на кровать. Горячие слёзы смывали макияж, делая её хорошенькое личико беззащитным.
- Люба, открой, что случилось? – встревоженная мама стучала в дверь, но Люба не собиралась открывать, - Люба к тебе пришли, а ты закрылась. Выйди, пожалуйста. Нас с папой пригласили в гости. Нам уже идти надо. Любонька, ну, пожалуйста.
- Люба, открой, пожалуйста! Прости за всё. Открой. Любушка, я не могу без тебя жить, - услышала она голос Максима и слёзы сразу же высохли.
Она перестала рыдать, подошла к зеркалу, глянула на свою заплаканную мордашку: «Ну и пусть», и открыла дверь настежь.
Мама тут же ушла на кухню, а Максим подхватил Любу на руки и беспрестанно целуя, повторял:
- Люба, Любовь моя. Люблю тебя, только тебя, жить без тебя не могу. Прости за всё! Хочешь, я буду сам носки стирать, за хлебом ходить, мусор выносить? Я тебе ничего делать не дам. Неужели разлюбила?
Люба слабо отбивалась, но когда он нашёл её губы, растворилась вся в этом неистовом поцелуе.
- Макс, я тоже тебя люблю. И сегодня я оплакивала нашу любовь.
- Люба, а ведь я у твоей мамы просил твоей руки. Я хочу, чтобы ты стала моей женой. Официально. Она меня не выгнала, сказала, что тебе решать. А тут ты пришла, рыдаешь за закрытой дверью, оказалось, ты из-за меня плачешь. Какой же я балбес! Когда ты ушла, я подумал – перебесится, придёт. Но ты – гордая, ты не пришла. А недавно мы разучивали песню «Не отрекаются, любя». Я вдруг понял, что это про меня. Что я потеряю в жизни всё, если из моей жизни уйдёшь ты. Любовь моя.
Месяц перед свадьбой проскочил, как один день, наполненный суматохой и хлопотами.
Сашу перевели в другой отдел, и Люба с ним почти не виделась, так только, мельком.
А после свадьбы, собирая вещи, чтобы переехать в свою квартиру, Люба нашла поздравительную открытку, из которой выпали 2 билета на концерт популярной группы. Люба подняла их и медленно порвала. «Не отрекаются, любя…»