Пострелина

Бескрайний сибирский лес разбит автотрассой на две части, каждое деревце одной части кланяется в пояс деревцам другой части, но по воле людей они уже никогда не сплетутся ветвями…
Молодой, но уже известный писатель Андрей Королёв усмехнулся. Не успел заехать в лес, как уж и лирические образы выстраиваются в голове. Это хорошо. За тем он и едет сюда – в глубинку, чтобы отдохнуть от шумной городской жизни, чтобы писать себе в удовольствие, не думая о деньгах и нарядах своей жены, которой всегда мало. И вообще – ни о чём не думать, кроме того, о чём пишет.
Задумавшись, он едва не проехал небольшой указатель на грунтовую дорогу, о котором ему сказали в районном центре. «Красный пахарь», да только пахарей в этом забытом богом уголке осталось 3 калеки с половиной.
- Как развалился колхоз, так и уехали все в город. Можете любой свободный дом занимать, - распиналась администратор районного центра, - там живут трое старичков, а летом съезжаются дачники.
Деревня произвела на него удручающее впечатление – заколоченные деревянные дома, когда-то добротные, а теперь почерневшие и страшные, горевавшие от обиды на хозяев, бросивших их на погибель.
Андрей ехал, оглядывая каждый дом. Ему – городскому жителю уже и самому не нравилась эта идея пожить в захудалой деревеньке, чтобы напитаться духом старины. Он писал исторический роман, материала было много, но жена Андрея своими капризами и требованиями не давала ему нормально работать.
Он проехал до конца деревни и, разочарованный, хотел было уже вернуться, но увидел высокий хорошо срубленный дом, стоявший особняком. Дом ему сразу понравился, похоже, он в здешних краях был самый старый, но и самый добротный, двухэтажный, с крыльцом, многочисленными постройками во дворе, а двор уходил в лес.
Обрадованный, Андрей вернулся на центральную улицу, где, он видел, сидели две старушки и один старичок.
- Здравствуйте, люди добрые! Хочу пожить у вас летом. Вот, выбрал дом на околице.
- Тама никто не живёт, дачники привидений боятся. Тама кулаки жили ещё до войны, их согнали, они ушли, а в дому никто жить не могёт. Привидения тама, - затараторила бойкая старушка.
- Да, сколь ни хотели там люди поселиться, а тут же съезжали, - подтвердила вторая.
- Ничего, испугаюсь привидений – съеду. А пока мне дом понравился. И лес рядом.
- Ить, и нам помогнёшь, када-никада, - обрадовался старичок.
Андрей быстро обустроился. Привёз из города бытовую технику, подвёл к дому электричество, поставил спутниковую антенну, загрузил холодильник едой и целую неделю творил. Писалось легко, всё уже давно созрело в голове, просилось наружу.
Ему нравилось утром выйти с чашкой кофе во двор, полюбоваться огромными соснами, приветливо помахивающими ветвями, нравилось в обед пройтись по опушке леса, который только что зазеленел так, что казалось, в мире нет других красок. Нравилось вечером покачаться в гамаке, который он развесил в уютном местечке, попыхивая трубкой и глядя на звёзды.
Однажды, вернувшись из лесу, он заметил, что его вещи на рабочем столе стоят не так. В холодильнике всё стояло целое, но не так, как он поставил. Чашка не на месте.
Андрей позвонил другу:
- Привет, как дела? Ты себе представить не можешь! Я за неделю написал столько, сколько дома не мог за 3 месяца! Да, в доме всё было нормально до вчерашнего вечера. Я в первый раз прогулялся вглубь леса. Прихожу - вещи переставлены. Нет, ничего не пропало. Уезжать? Нет, не собираюсь. Мне ещё никогда так не писалось. Я не верю в привидения. Ну, пока.
Андрей решил проверить, действительно ли перестановки в доме случаются только в его отсутствие.
Он взял лукошко, надел сапоги и отправился в лес. В лесу попадались белые грибы, и он собирал в лукошко только их. Скоро лес стал гуще, как на сказочных картинах Васнецова – огромные вековые деревья, валуны. Травы нет, птицы не поют. Андрею стало жутковато, и он повернул назад, боясь заблудиться.
Он предвкушал, как нажарит  сейчас огромную сковороду белых грибов, выпьет рюмочку хорошей водки и, наконец, у него сложилась фраза, которую он долго не мог вставить в уста героини. Да! Как всё-таки здорово, что он сюда приехал. За лето он допишет роман, его уже ждут, обещают хороший гонорар, а там можно подумать и о яхте… Белобокой красавице, на которой следующим летом можно …
- Опочки, - вырвалось у Андрея при взгляде на огромный лист лопуха, лежащий на столе во дворе, а на лопухе кедровые орешки, - престранные привидения, однако. Спасибо за угощение. Кто ж у меня в гостях? Выходи! Э – эй!
Никто не откликнулся. Андрей нажарил грибов, выпил заветную рюмочку, но чувствовал себя неуютно, будто бы кто-то подглядывает за ним.
Сев за компьютер, он забылся, пока не записал всё, что сформировалось в голове и, довольный лёг спать. На другой день он решил устроить засаду. Также нарядился грибником, взял лукошко, ушёл в лес, а потом забрался на высокое дерево, стоявшее неподалёку, и стал ждать. Ноги занемели, он усаживался и так, и этак, устав окончательно сидеть на ветке, как обезьяна, собирался уж было слезть с дерева, но увидел, как какая-то тень промелькнула к дому и скрылась.
Андрей слез с дерева и бегом помчался к дому. Какое там привидение! Привидения так себя не ведут. Это, наверное, к его старичкам приехал кто-нибудь из города на лето. Детки шутят. Они тут все уверены, что в доме привидения, вот и держат марку, чтобы шугануть писателя, так, из баловства. 
Подбегая к дому, Андрей уже накрутил себе на ум столько, что готов был выпороть шаловливых деток, не спрашивая разрешения родителей. Но опять мелькнула тень и скрылась в лесу. Андрей никого не успел разглядеть.
В этот день ему не писалось. Писал и стирал, курил сигарету за сигаретой, злился на себя и на весь мир, который не даёт ему покоя.
Утром он подсмеялся над собой, и решил съездить в районный центр за замком. Старички попросили его сделать нехитрые покупки, кстати сказать, никто из дачников пока ещё не приехал в деревню. Он вернулся к вечеру и первое, что ему бросилось в глаза – на столе стояло его лукошко с отборными белыми грибами.
Андрей заморозил грибы, а вечером разложил на столе во дворе конфеты, подумал, и подложил под них лист лопуха.
Но, ни на утро, ни на следующий день угощение осталось нетронутым. Андрей уходил в лес, прячась за деревьями, высматривал, чья ж это тень, которая дарит ему лесные подарки, а в ответ не хочет ничего принимать. Нет. Никого нет.
 Андрей успокоился, уходя в лес, замыкал дверь, но вскоре, возвращаясь из деревни, (хотел порыбачить и спрашивал у старичков, где лучше клёв) он снова увидел тень во дворе дома.
Крадучись, Андрей почти ползком приблизился к дому и увидел девчонку  – в каких-то лохмотьях, в платке, подвязанном по-старушечьи под подбородком, она ходила по двору, рассматривая оставленные Андреем удочки и снасти.
Едва Андрей встал в полный рост, девчонка заметила его и кинулась опрометью в лес. Андрей погнался за ней, но она исчезла, будто растворилась.
Теперь уже сомнений не было, это не привидение, но кто? В деревне кроме  старичков никого не было. До соседней деревни – далековато. «Может, она в лесу живёт?» - подумал Андрей - «Нет, в лесу зимой здесь не выживешь».
Ему даже понравилось, как заправский охотник расставляет силки, так и он постарался сделать так, чтобы гостья оставила свой след. Но она больше не приходила.
- Андрей, ты куда пропал? Не звонишь? Как дела? Как привидения?- позвонил друг.
- Привет, Игорёк! Привидений тут нет, но есть таинственная гостья, которая оставляет мне кедровые орешки и грибы, а сама не берёт мои подарки, только вот выследить её не могу.
- Слушай, да у тебя там приключения! Может, пригласишь?
- Приглашаю.
- Что ж за гостья? Девица?
- Да, чумичка с косичкой. В деревне она не живёт, спрашивать у моих старичков – бесполезно, им нравится миф о привидениях, а идти в лес одному страшновато. Здесь дикий лес, заблудишься – навсегда.
- Ну, жди. На выходные приеду.
Игорёк приехал вечером в пятницу, отметили это дело, как следует. В субботу к обеду они слегка протрезвели.
- Андрюш, где твои привидения?
- Ты думаешь, привидениям нравятся пьяные мужики?
- А!
- И вообще, эта девчонка уже давно не появляется.
- Класс, знаешь,  я девчонок только в детском саду видел.
- Пошляк! Ладно, ты – городское чучело, пойдём в лес.
- А ты думаешь, я сюда приехал только водку пить?
- Окстись!
Андрей с другом оделись надлежащим образом и отправились в лес. По дороге оказалось, что они не взяли ружьё, которое привёз Игорь, не взяли лукошко. Андрей ругал Игоря, Игорь просил или дать ему опохмелиться, или пристрелить. Ну, а когда Игорь присел и заснул под деревом, Андрей, сделав заметку, отправился искать лесных жителей сам.
Лес становился всё гуще и гуще, идти было всё тяжелее – то огромные мёртвые деревья преграждали путь, то заросли кустарников. Скоро Андрей понял, что совершенно не понимает, куда и зачем он идёт и повернул назад.  Но дороги назад тоже не было, он не помнил, как он шёл, хотя у него был компас.
Андрей присел на пенёк и задумался. Мало того, что он оставил пьяного друга где-то в чаще, он и сам не может найти дорогу домой. К тому же скоро будет смеркаться. От отчаяния Андрею захотелось выть. Он уткнулся лбом в руки и попытался спокойно оценить обстановку.
А когда поднял голову, увидел, что прямо перед ним стоит человек, скорее не человек, а образ – святого, каких изображают на иконах. Благообразный старец с седой бородой смотрел на него сурово, но не осуждающе.
Андрей мотнул головой, чтобы освободиться от наваждения, но старец не исчез. Напротив, он подошёл к Андрею ближе:
- Не бойся меня, мил человек. Ты заблудился, а я эти места хорошо знаю. Пойдём со мной.
- Кто ты?
- Скажу. Потом.
Они шли по лесу. Если бы ему сказали, что он будет идти следом за непонятным старцем неизвестно куда, Андрей сказал бы: «Такого не может быть». Однако шёл, едва поспевая, перепрыгивая через поваленные мёртвые деревья, обходя колючий кустарник на прогалинах.
В том же дремучем лесу на большой поляне оказалось поселение – несколько срубов, почерневших от времени, некогда возделанные, а теперь заросшие поля. Андрей стоял, не веря глазам своим. Старец зашёл в один из домов, жестом приглашая Андрея.
В большой комнате старец помолился на иконы и жестом пригласил гостя за стол. На столе стояло угощение – что-то вроде пельменей, ягоды и глиняный кувшин.
- Садись, мил человек, откушай, чем бог послал. Когда человек сыт, он внимает лучше.
- Скажи мне, кто ты? Или у меня галлюцинации?
- Кушай. И слушай. Зовут меня Фёдор. Я тебе не кажусь, перекрестись, коли не веришь. Мы здесь давно живём. Ещё в 30-х годах, как начали раскулачивать – и тех, кто чужим трудом жил и таких, как наша семья – своим трудом к достатку пришедших, решили наши тятька с мамкой уйти из села. Ушли, а в другом селе ещё пуще кулака били. Порешили тогда они в лесу переждать. Вернулись в свой край, вырубили в лесу поляну, построили жильё, да и обжились заново. Дети росли, помогали. Поначалу сеяли пшеницу, растили картошку, кедр били, соболя и в город возили продавать, одежду покупали. А после войны народу не стало. И у нас мор настал. Тятька с мамкой, братья померли, за ними их жёны. Молодые стали друг с другом жить. А от греха дети не родятся. Кто ушёл счастья искать, кто помер.  Моя дочь тоже ушла, а вернулась - тяжёлая. Родила девочку и умерла. Шустрая девчонка получилась - Пострелина. Ты её видел у себя во дворе. Только жить ей здесь нельзя, пропадёт она одна-то. Я уже стар, из родных больше никого не осталось. Ты, мил человек, поселился в нашем родовом доме. Селились там и раньше, только пугались проделок Пострелины, а ты – нет. Хочу тебя попросить – забери Пострелину – сможешь – в жёны, ей уже 18 лет, а нет, так удочери. Приданное за ней дам.
Андрей в течение этой спокойной размеренной речи пытался угоститься – пельмени из муки грубого помола с кедровой начинкой – настолько непривычная еда, что он деликатно отложил выструганную из дерева ложку, а потом и вовсе забыл о еде.
- Извините, Фёдор, я не готов к такому разговору. Мне до сих пор кажется, что я сплю или видения у меня.
- Ничего. Ты сейчас домой вернёшься, друга заберёшь, а  назавтра проводишь его. А там и я к тебе приду за ответом.
В полуобморочном состоянии Андрей пришёл со старцем к дереву, где сладко спал Игорь.
- Дальше пойдёте по знакам, что вам Пострелина оставит. Сами к посёлку дорогу не ищите. Заблудитесь. Ваше счастье, что к болоту не вышли, а то б и не беседовали б мы с тобой. До завтрева, мил человек.
Игорь не хотел вставать, говорил, что никогда в жизни он так сладко не спал, а Андрей – вражина, не даёт ему покайфовать. Андрей буквально тащил его на себе, выглядывая в сумерках то сухую веточку в виде стрелы, то пучок травы, завязанный в узел.
Наутро, рассказав Игорю всё, что с ними произошло, не давая другу опомниться, Андрей отвёз его в районный центр на вокзал.
- Андрюш, такая вот дикая жизнь, как у тебя, может привести к диким мыслям и даже дикому образу жизни, - поучал на прощание протрезвевший Игорь, но Андрей его уже не слышал.
Вернулся он к вечеру и, едва вышел из машины – вот они старец и девчонка – Пострелина. Теперь она была одета в старинный сарафан, расшитый узорами, в беленьком платочке, с котомкой в руках.
Андрей поклонился старцу, мельком глянул на потупившуюся Пострелину, и жестом пригласил их к столу во дворе. Они чинно уселись. Андрей раскрыл коробку конфет.
- Угощайтесь.
- Благодарю тебя, мил человек. Мы такое не едим. Не утруждайся. Скажи своё решение. Только Христом Богом тебя прошу – не откажи. Хоть как, но поучаствуй в судьбе этой девочки. Уж больно одарена она. Не то пропадёт, почём зря.
- А ты как же, Фёдор?
- А что я? Мне жить–то осталось – ровно столько, сколь надо, чтобы знать, что у неё всё хорошо. Ведь не откажешь?
- Знаете ли, я сюда приехал, чтобы работать, чтобы никто не мешал, а тут… знаете ли… получается…
- Ты не юли, передо мной не надо юлить. Никто тебе мешать не будет.  Живи, работай, Пострелина вот по хозяйству будет помогать.
- Вообще, муть какая-то. Прости, отец, не готов я к разговору.
- Ничего. Ты же сюда не на день приехал  – обвыкнешь, придумаешь, как поступить. Ну-ка, Пострелина, отдай дары.
Пострелина, не поднимая головы, положила на стол котомку. Андрей закатил глаза:
- Да не надо меня покупать. Я хочу спокойной жизни. Понимаете?
- Живи спокойно. Никто тебе мешать не будет. Пошли, доча, домой. Завтра она к тебе придёт – постирать, приготовить, прибраться.
Старец с Пострелиной степенно поднялись и ушли в лес, а Андрей долго сидел, задумавшись. Ну, что это такое? Когда его, в конце концов, оставят в покое? Приехал в глухомань, думал, пожить в одиночестве. Так нет, будет к нему ходить девчонка. Зачем ему помогать, если у него стиралка, микроволновка, холодильник и посудомойка? А «прибираться» - это чтобы он потом ничего не нашёл? Ну, нет. Завтра отвезу её в районный центр, пусть соцзащитники думают, как с ней быть. С тем и спать лёг.
Утром у него было прекрасное настроение, не завтракая, он уселся за компьютер и писал, пока не почувствовал приступ голода. Налил молока из пакета, сделал себе тосты и вышел во двор перекусить.
Птицы наперебой щебетали о том, как чудесно жить на белом свете, воздух – сладкий и густой пьянил ароматами раннего лета. Андрей улыбался сам себе, проговаривая в уме диалоги своих героев.
- Утро доброе!
Журчащий голосок вернул его к действительности. Пострелина (что за дурацкое имя!) стояла поодаль, стесняясь.
- Иди сюда, дикарка. Я не могу тебе запретить приходить, ты и до этого приходила, когда тебе вздумается, но давай договоримся, что ты будешь приходить по моему расписанию. Часов у тебя, конечно, нет, но, скажем, ближе к вечеру. Я по утрам пишу, и меня раздражает чьё-либо присутствие, поняла?
- Поняла. Что вам поделать надо?
- Ни-че-го.
Она развернулась и медленно побрела в лес. Андрей выплеснул недопитое молоко на землю и, негодуя, сел за компьютер. Всё. Та сокровенная фраза, которая пришла на ум только что, уже была забыта, пальцы нажимали не те клавиши, он вконец рассердился.
- Нет, каково? Надо было сказать, чтобы вообще не приходила. О, господи! Наказание!
Андрей вышел во двор. На столе во дворе лежали вчерашние «дары». Андрей направился к столу с  твёрдым намерением выбросить всё в мусор. Но природная любознательность победила, и он развернул старинный платок из тонкого батиста. Там лежала мужская соболиная шапка, старинный кисет и кедровые орехи.
- Хм, пожалуй, жалко выбрасывать, - пробурчал он.
- Ты, вот что, - сказал он Пострелине вечером – завтра с дедом приходи, я кое-что придумал, а сегодня мне ничего не надо. И с утра не приходи.
- Может, приготовить что?
- Что ты приготовишь?
- Щи сварю. Я всё умею.
- А с газом умеешь обращаться? У меня печка на газовом баллоне.
- А я вот печку во дворе растоплю и сварю.
- Ну, уж нет. Ничего мне не надо. Иди домой.
Пострелина наклонила голову и пошла в лес. Потом вдруг остановилась и, подойдя к Андрею вплотную, спросила:
- А скажите, там все люди такие? Злые?
- Да я самый добрый из всех.
Андрей в первый раз рассмотрел её лицо – огромные синие глаза, нежный овал лица, чистая кожа с лёгким румянцем. Спросила, повернулась и пошла, а он уставился на толстую косу, плавно покачивающуюся на спине.
- Этого мне только не хватало. Лучше уж привидения.
На следующий день они пришли вдвоём и Андрей, стараясь не смотреть ни на сурового старца, ни на ясные очи его внучки, рассказал свой план – он отвезёт их обоих в отдел соцзащиты, старца определят в хороший дом для престарелых, внучку – в приют. Он позаботится, чтобы это были хорошие дома, с хорошей репутацией.
- Хорошо, только пока ты будешь здесь жить, разреши Пострелине приходить к тебе. Письму она научена, а ты обучи её современным обычаям. Ведь сейчас в мире всё не так. Вон у тебя сколько техники, электричество ты сюда провёл.
- Хитрец ты, дед. Откуда ты знаешь про электричество-то?
- Мы раньше часто в люди выходили. А вот Пострелина ни разу нигде не была. Тяжело ей будет в людях, если сразу – то. Засмеют, затюкают.
- Видно бесплатный сыр – только в мышеловке бывает. Раз уж я живу в вашем родовом доме, придётся давать бесплатные уроки. А что за имя у неё такое? С таким именем точно затюкают.
- Она - пострелёнок, шустрая, всё в руках горит. А документы справим, можно и по-другому назвать.
- Ладненько, будем считать, что уроки начались. Что такое телевизор, знаете?
- Я знаю, а Пострелина – нет.
- Пойдёмте.
Так и повелось, почти каждый вечер они приходили вдвоём, иногда Пострелина приносила еду, которую готовила дома. Когда Андрей попробовал в первый раз щи, которые не позволил приготовить ей у себя, он лишился дара речи. Дома его так никогда не кормили, но даже в лучших ресторанах не смогли бы создать такой неповторимый аромат.
После просмотра фильма или передачи Андрей отвечал на бесчисленные вопросы Пострелины. Иногда Андрей показывал, как пользоваться бытовой техникой, и, встречаясь взглядом с этим необыкновенным существом, боялся за себя.
Скоро он уже ждал вечерних гостей, угощал их современными лакомствами, от которых старец крутил головой, а Пострелина делала смешную рожицу, долго пережёвывала и почти всегда ставила один и тот же вердикт:
- Нельзя это кушать.
- А ты думаешь, что когда переедешь в город, тебя будут кормить дичью, которую ты настреляла в лесу? Надо привыкать. Правда, у меня еда в основном консервированная, но у нас есть рынки, где можно купить свежие продукты, хотя … вряд ли такими кормят в приюте.
- Там страшно?
- Не знаю. Не жил.
Несколько раз Андрей брал Пострелину с собой в районный центр, когда ездил за продуктами. Районный центр – не город, но всё же пришлось наряжать её в современную одежду – юбку, кофту – джинсы она наотрез отказалась надевать, а по поводу платка на голове был отдельный разговор. Ей хотелось посмотреть, как живут люди, но без платка – это как голая – она не могла. Пришлось ставить её перед выбором – или без платка, или сиди дома.
В первый свой выход в люди они очень привлекали к себе внимание, Андрей – современный молодой человек и Пострелина с огромной косой, которая шла рядом, потупя взор, ей было стыдно без платка.
Приезжал Игорёк, ему так понравилась идея обучения лесных людей, что он пообещал взять отпуск и посвятить его им весь.
Всё это было сказано после того, как он увидел Пострелину и даже суровый вид старца не смутил его. Андрей почувствовал укол ревности (ещё чего не хватало!).
Наконец, роман был дописан, они вместе с Пострелиной перечитали его, Андрей делал правки, а Пострелина, широко раскрыв глаза, смотрела на него, как на бога. А, как это всё-таки приятно!
Привезя роман в издательство, Андрей не стал даже показываться дома, жил у Игоря на даче. Ни разу за всё это время его жена даже не позвонила ему, не то, чтобы приехать в глухомань. Она получала пособие от него и очень обижалась, что он считает её такой ничтожной, что она может жить на такие ничтожные деньги. Это ему высказала её мама, когда он позвонил домой, поинтересоваться, как дела.
- Ну, и что ты думаешь делать дальше? – спросил Игорь.
- Не знаю. Домой не хочу возвращаться. Видеть их не хочу – обеих. В деревне жить зимой невозможно, да и смысла нет. Получу гонорар и мотну куда-нибудь. Хотел вот яхту купить, но до следующего лета не выдержу. Уеду.
- Один?
- На что ты намекаешь?
- А я не намекаю, судя по твоим рассказам о молодой, кстати, прекрасной, ученице, ей тоже неплохо было бы увидеть свет.
- Отстань.
- Знаешь, если ты определённо скажешь – она мне не нужна, я тебе определённо скажу – она нужна мне. Это же чудо! Тебе дураку так повезло, а ты – «не знаю». Ты – мой друг, я тебя никогда не подставлю, но если ты откажешься…, короче, я возьму её себе. Какой-то приют ты для неё придумал! Я возьму её вместе с дедом. Пусть живут на даче. Тут все условия есть.
Игорь бегал по огромной гостиной своей дачи, размахивал рукам и кричал.
- Игорь, подожди.  Я не могу принимать такие скоропалительные решения. Я женатый человек, в отличие от тебя. Но… отдать Пострелину… не то, что в приют, но и прости, тебе не смогу. Я так привык к ней, но … насколько я тебя знаю, жениться на ней ты не собираешься. У тебя было море женщин, но ни одной жены. Это не для тебя. Если ты испортишь судьбу этому ребёнку! Я за неё в ответе!
- Чего ты орёшь! Отвечай, сколько тебе вздумается. Я с тобой поделился секретом – я хочу маленького чуда, а ты! Ты сам кобель! Ты кобель на сене – не ем, но и другим не дам!
- Ах, ты!
Они катались по полу, пытаясь наставить друг другу тумаков, а когда Игорь, отлетев от удара Андрея, въехал головой в картонные коробки и поднялся с коробкой на голове, они дико расхохотались.
- Игорёк, ну, скажи, ты мне всё это наговорил, чтобы я решился на решающий шаг?
- Отчасти. Но если ты не решишься сделать этот шаг, я возьму их к себе. Не знаю, как это получится, но мне они понравились. Правда, Андрей.
- Мне тоже. Только вот…. Ох, грехи мои!
Едва заехал в деревню, старички рассказали ему, что у него гостья на машине. Андрей очень удивился, из районного центра никого не ждал, неужели, жена! Андрей оставил машину, не доезжая дома, и осторожно пошёл пешком.
Около дома стояла машина жены, сама она яркая, в облегающем коротком платье, размахивала руками перед Пострелиной. Андрей подкрался ближе.
- И если ты думаешь, что он на тебе женится, забудь! Такие, как он, не женятся на таких, как ты. И молодостью своей ты не возьмёшь! Ему нужна зрелая женщина, а не молоденькая сучка, хоть он и кобель! Забирай свои вещи и иди, откуда пришла! Я не позволю воровать моё счастье! Пошла, - с этими словами она хотела толкнуть Пострелину, слушавшую её, скорее с любопытством, чем со страхом.
Пострелина отпрыгнула, а жёнушка, не удержалась на шпильках и грохнулась на землю.
- Ай, да представление! Неужели бесплатно? - поинтересовался подошедший Андрей.
- Ты… ты и твоя тварь достали меня. Боже мой, какое унижение!
- А разве ты сама не унизила себя тем, что явилась сюда? – спросил Андрей, помогая ей подняться, - ни разу не позвонив за два месяца. Спасибо за сюрприз!
- Сволочь ты, Андрей. Завёл себе шлюшку малолетнюю, да ещё и оскорбляешь законную жену.
- Ты, как мне рассказали, тоже времени зря не теряла.
- Враньё. Я верна тебе. Не звонила, не приезжала, чтобы не мешать. Ты же так сказал перед отъездом. А тут так здорово, я бы тоже с удовольствием провела здесь лето, а то уж…  девки вокруг тебя вьются. Почему ты не сказал мне, что приезжал? Почему ты останавливался на даче у Игоря? Кто такая эта маленькая тварь? Ты не боишься, что тебя посадят за растление?
- Слишком много вопросов. Если хочешь, выслушай. Я работал, я закончил то, чем ты мне мешала заниматься дома. Далее – эту девушку я собираюсь удочерить.
- Что? Что? Ты что? Ты у меня спросил, хочу ли я, чтобы эта тварь была моей дочерью?
- Спроси сейчас.
- Сволочь! Ноги моей здесь не будет!
- А тебя никто сюда не приглашал. Кстати, тебя скоро пригласят на бракоразводный процесс, - это он говорил уже ей в спину.
- Никогда! – ответила она перед тем, как сесть в машину.
Андрей устало опустился на лавочку и сказал Пострелине, молитвенно сложившей руки на груди:
- Это мы ещё посмотрим.
 Машина рванула с места, оставив облако пыли. Пострелина присела рядом с Андреем и тронула его за руку.
- Это правда, что ты хочешь меня удочерить?
- Ты согласна?
- Нет.
- Почему?
- Я хочу быть твоей женой. Я люблю тебя.
- Опочки, - вырвалось у Андрея, но взглянув в её глаза, он утонул в них.