Прорыв с Глебом Филипповым

[Снимок сделан у школы в военном городке Кантемировской танковой дивизии в октябре 1946 (через 10 месяцев после события, описанного в статье)].

29 ноября 1945 отец привез нас (маму, бабушку, старшую сестру и меня) в военный городок Кантемировской танковой дивизии, в составе которой закончил войну.
С осени 1941 до середины ноября 1945 были в эвакуации (в Средней Азии).

В понедельник 3 декабря иду в школу (мне 8.33; это будет третья моя школа).
Школа-семилетка.
В ней учатся ребята не только из городка, но и из окрестных деревень.

Завуч сказала идти во второй Б, к Антонине Ивановне Пещеровой.

Захожу в класс.
Пыль, гвалт. 
Заметили новенького.
 
Первым подошел ко мне парень в солдатской форме (потом узнал, что это Фетисов, сын полка).
Явно старше меня.
Спросил: "Ты чё из Африки?" "Ага" - ответил я.
"Закурить не найдется?" - "Нет."
"А в лоб хочешь?" - "Нет."
"Учишься хорошо?" - "Да."
"Тогда садись со мной." - парень подвел меня к задней парте правого (если смотреть на доску) ряда.
На стене (на метровом расстоянии от парт нашего ряда) были закреплены вешалки для верхней одежды.
Свободного крючка, чтобы повесить пальто, не было.
Повесил поверх чей-то шинели.
Сунул в парту полевую сумку, выданную отцом, и сел.

Прозвенел звонок.
Вошла пожилая прихрамывающая тётя с добрым лицом.
Я и Фетисов встали.
Многие продолжали носиться, пренебрегая призывами Антонины Ивановны.

Фетисов и еще один парень в солдатской форме (Самохвалов, тоже сын полка) подзатыльниками усадили носившихся.
Шум слегка утих.

Антонина Ивановна записала меня в журнал и спросила, хорошо ли читаю.
"Хорошо" - ответил я. "Вот и хорошо. Садись." - улыбнулась Антонина Ивановна.

На уроке рассмотрел одноклассников (их было 41).
Многие (как и я) были в гимнастёрках, сшитых из отцовских.
Деревенские были одеты не так однообразно, но одежда у них была похуже.

Как только прозвенел звонок на перемену, опять начали орать и носиться.
Поскольку шум переношу плохо, направился к выходу из класса.

У самой двери сзади-сбоку подскочил какой-то пацан, ударил в лицо и выбежал в коридор.
Не успел его приметить.
Вроде темноголовый и тоже в гимнастерке.
Кинулся за ним в коридор (прижимая платок к разбитому носу).
Увидел какого-то черноволосого в гимнастёрке (этот вроде постарше).
"Это ты?!" - спросил я. "Я!" - нагло улыбаясь, ответил черноволосый.
И тут же получил в правый глаз и по носу.
"Ты что, гад, сбесился?!" - заорал черноволосый, наклоняясь и зажимая разбитый нос.
"Новенький, это не он тебя! Это же Крылов, он - из третьего." - загалдели окружившие нас.
Крылов разогнулся и, матерясь, пообещал встретить после уроков.

Вернулся в класс. Сел за парту. Пришел Фетисов. От него воняло табаком.
"Чё, уже схлопотал? Кто это тебя?" - "Не знаю."

После уроков оделся, намотал ремень сумки на правую руку и - к выходу.
Выходили не через основной (он был забит досками), а через запасный.

У выходной двери - кучка пацанов, среди которых - невинно пострадавший Крылов.
До двери - узкий лестничный пролёт.
Стою.
Готовлюсь к прорыву.

Подходит пацан: "С разбегу бьём сумками и бежим!"
"Давай!" - соглашаюсь я.
Не разбирая ступенек - вниз!
Налетели!
Раз дали, пару раз получили и - дёру!

Так началась наша с Глебом Филипповым дружба.
____________________________
Из письма, полученного от племянницы Глеба (написавшей комментарий):

"Глеб закончил школу с серебряной медалью, поступил в МВТУ имени Баумана в Москве, но проучился год или два - точно не помню, и ушёл в Рижское Высшее военно-морское училище подводного плавания. Прослужил на подводной лодке капитаном второга ранга, теперь на пенсии."
____________________________
В конце сообщения, посвящённого этому прорыву, - фотография Глеба, сделанная в 1946-м:
http://vdilyin.blogspot.ru/2012/12/blog-post_10.html