Ухмылка Сталина

               

Однажды мне пришлось полететь в командировку в город Магнитогорск. Там меня поселили в гостинице при Магнитогорском металлургическом комбинате. Наутро я отправился по своим делам в научно исследовательский институт метизной промышленности.
Там в это время проходила защита диссертации одной дамы. Я принял участие в дискуссии.
После защиты благодарная дама пригласила меня на традиционный вечер чествования нового ученого. Я отнекивался, но дама обещала мне интересную встречу.
На этом вечере она меня посадила рядом с пожилым человеком с седой шевелюрой и внимательными задумчивыми еврейскими глазами.
Она подошла ко мне и пригласила на медленный танец.
- Вы знаете ли кто сидит рядом с Вами? Это самый известный человек в Магнитогорске! Это руководитель нашего ученого Совета, доктор технических наук Григорий Эммануилович Аркулис .Но знаменит он не только своими научными достижениями, а скандалом, в котором принял участие Сталин.
- Вам удалось меня серьезно заинтриговать. Пожалуйста расскажите об этом скандале.
Мы присели и дама рассказала мне историю, которую во время войны всколыхнула весь Магнитогорск.
Позже сам Григорий Эммануилович рассказал о том, как у него произошел конфликт с директором металлургического комбината Носовым. Носов был членом ЦК партии и конфликт с таким человеком в условиях военного времени был смертельно опасным. Григорий Эммануилович был инженером прокатчиком на комбинате. Он подал рационализаторское предложение, которое позволяло увеличить выпуск снарядной стали примерно на пять процентов. В условиях передислокации заводов с Запада страны на Урал это было очень нужное достижение.Каково было  возмущение Аркулиса, когда увидел, что начальник отдела информации и директор комбината Носов объявили себя авторами этого рационализаторского предложения. Григорий Эммануилович  написал письмо министру металлургической промышленности Тевосяну, прося справедливости.Носов узнал о моем возмущении и был взбешен:
- Я разотру эту козявку! Организуйте суд в Челябинске, чтоб не говорили, что мое влияние оказало давление на решение суда.
Начался суд. Все мои доказательства никто не слушал. Зал кипел возмущением. Негодяй посмел обвинять самого Носова в краже. Расстрелять прямо в зале суда. Не всякий может выдержать такой залп ненависти.
Я посмотрел на Аркулиса. Передо мной сидел худой невысокий седой человек, посмевший, видимо, по молодости лет бросить пречатку самому Носову -хозяину города. Ничего героического в его внешности не было. Это был приветливый, отзывчатый человек, готовый весело рассмеяться на шутку. Григорий Эммануилович продолжил свой рассказ.
- Мой адвокат, которого я не нанимал, вдруг попросил слова у судьи.
Он вышел на трибуну суда и сказал: “ Я не буду говорить много в защиту моего подопечного. Я только Вам прочту одну телеграмму:” Всячески поддерживаю товарища Аркулиса. И Сталин”
 Что творилось в зале. Зал встал и бешенно зааплодировал мне. Что творилось с судьей?  Его рвало. Я хотел встать и успокоить его. Раздались одобрительные крики: “Сталин на стороне рядового человека! Он его защитник!” Не знаю в каком я был состоянии, но мне показалось, что Сталин на портрете, который висел за спиной судьи, усмехается.
Что потом мне удалось выяснить. Тевосян показал мое письмо Микояну. Микоян, как член ЦК, ненавидел Носова. Он подсунул мое письмо Сталину и Сталин приказал разыграть этот спектакль.
После этого случая я зашел к Носову по одному делу. Он, увидев меня, так сжал золотую подарочную табакерку, что она треснула  в его руках .Мне показалось, что так лопнула бы моя голова. Но Носов был со мной предельно вежлив и тщательно искал мою фамилию в списках мобилизованных на фронт. Он меня всегда вычеркивал.
После войны я легко защитил кандидатскую, а потом и докторскую диссертации. Мне рассказывали, как члены Ученого Совета перешептывались между собой: “Это тот Аркулис, у которого такая волосатая рука в министерстве, что лучше не связываться”.
А вот моему другу Абраму Львовичу Тарнавскому не повезло. Его докторскую диссертацию провалили. Он не пережил такого неожиданного поражения и умер от сердечного приступа.
Его жена на похоронах сказала мне: “Абраша прошел всю войну от начала до конца. Немцы его не смогли убить, а вот наши доканали”.
 Я подумал, что научная элита нашего общества превратилась в волчьи стаи. Есть вожак, есть его собутыльники, которые разорвут вожака, если он ослабеет. Вожак охраняет свою территорию от посторонних. Абрам со своей диссертацией залез на чужую территорию. Да что там научная элита! Партийная элита тоже волчья стая!  Ведь знаменитый 37 год был годом смены элит! У старой элиты новая молодая элита отобрала вкусный пирог управления страной. Не даром говорят на Руси: где власть, там и сласть. Наверное, при социализме действует закон периодической смены элит путем неприкрытой расправы c предшественниками.