Глава 8. И так бывает

Глава 8. И так бывает, или никто не знает про Ирия.

- Хочу чаю. – Капризно изрек Холера, лежа ничком на подушках и лениво потягиваясь.
 - Иди и сделай. – В тон ему, ответил Чума, наслаждаясь потягиванием сигареты и радуясь наступившему в доме спокойствию. Сидя в кресле, в гостиной, откинувшись на спинку, парень искренне наслаждался отдыхом. В то время как его возлюбленный нежился на диване, катаясь на пузе по подушкам, перекатываясь периодически с боку на бок и довольно щуря глаза.
 - У меня из-за тебя теперь задница болит, я ходить не могу, - слезливым тоном просипел Холера, моментально насупившись из-за отказа подразнить его горячим напитком в постель.
Чума только сверкнул глазами и равнодушно ответил:
 - Сам виноват, что вынудил меня прибегать к негуманным методам. – Глубоко затянувшись, парень взял с тумбочки продолговатую хромированную трубку небольшого диаметра с несколькими кнопками вдоль корпуса. Ткнув на первую кнопку, трубка коротко шикнула и из нее, подобно свитку, развернулся прозрачный лист голографической бумаги, на которой строго обозначенными столбцами появлялись буквы, которые превращались в свежие новостные статьи.
 - Да уж, передали привет дедушке де Саду, - пробубнил Холера, сверля взглядом стандартную газету, которая теперь закрывала лицо его партнера. – Ну сделай мне чаю, я пить хочу. – Продолжал капризничать он, всеми силами изображая из себя невинно пострадавшую овечку.
 - Вот беда. На меня напало проклятие. – Безучастным тоном ответил Чума, не отрываясь от прочтения статей и иногда сбрасывая пепел в круглую пепельницу, вырезанную из черепушки какого-то неведомого животного. – У меня филейная часть вросла в кресло. Так глубоко корни пустила, что подняться теперь никаких сил не хватит. – Закончил он свою мысль, внимательно вчитываясь в совершенно ему неинтересную статью с громогласным заголовком: «Пророчества и выдумки человечества. Они ожидают Апокалипсис!»
 - Тем паче, за твою последнюю выходку, это мне полагается требовать компенсацию в виде горячего свежего нектара в постель и не менее горячего завтрака и, как минимум, пару недель безоговорочного отдраивания дома до блеска в одну харю. – Отодвинув газету от лица, Чума только и успел заметить, как Холера сверкнул глазами и тут же почувствовал мягкий глухой удар, из-за которого видимость упала к нулю.
- Твою же налево! – Шикнул он, откидывая рукой подушку и стряхивая с себя остатки поломанной сигареты. – Вот ведь неугомонный, - пробубнил парень, убирая газету и понимая, что из-за упавшего на ногу уголька, ему пришлось подскочить от неожиданности.
 - Ух ты! Проклятие спало. – Радостно воскликнул Холера, начиная еще более усердно накатывать бока на диване. - Неси мне чай! – Скомандовал он, приготовив следующую небольшую подушку к бомбардировке своего пассии, который теперь плевался ядом и шипел по теме того, что уже и покурить спокойно не дают после тяжелого трудового дня.
 - Будет тебе чай, сладкий. – Ехидно сощурившись, слащавым голосом произнес Чума, отправляясь на кухню. Холера, чуя подвох, завопил следом:
 - И чтобы без слабительного! И без снотворного! И без галлюциногенного!
 - И чтобы без воды и без самого чаю. – Едва слышно передразнил его Чума, доставая из шкафчика две пухлые чашки и ставя их на стол.
 - Просыпайся давай, кипяток нужен. – Скептически буркнул парень, ткнув пальцем в спящую саламандру, которая служила своеобразным кипятильником. От небрежного обращения, саламандра начала накаляться, меняя цвет серой чешуи на светящийся алый, уползая при этом в металлический поддон, наверху которого стоял самый обычный свистящий чайник.
Пока посуда с водой нагревалась от пылающего гнева ящерки, Чума достал с полки небольшой холщовый мешочек. Развязав узелок, он насыпал в чашки черных сухих листьев грубого помола и подошел к окну, разглядывая привычные, но не менее милые пейзажи.
За прошедшее время остров уже успел преодолеть маршрут Мясорубки и сейчас вышел на траекторию Звездного Пути. Всегда ночное небо с мириадами звезд, было настолько низко, что казалось вот, протяни руку и ты коснешься этой глубокой черной синевы. Этот визуальный эффект возникал благодаря Пятому Кругу – Стигии. Вечная мерзлота на земле и холодный воздух оставляли небо всегда чистым и без единого облака или туманности. Как итог путешествия над Стигией - все, что находилось на острове, было покрыто тонкой коркой шершавой изморози. Мертвяки оградки, с пушистыми небольшими снежными шапками на головах, вертели черепушками по сторонам, переговариваясь друг с другом о чем-то своем или о чем-то общем.
Созерцание пейзажей Рассадника оборвалось, когда Чума услышал нарастающий свист чайника.
Залив в обе чашки кипятка, парень вернулся в гостиную и чуть не выбросил только что приготовленный чай куда-нибудь подальше. Причиной этому послужило благоговейное сопение, доносящееся из вороха диванных подушек.
 - Больше орал, долбозвончик! – Фыркнул Чума, ставя чашку с чаем на тумбочку возле дивана и, накинув вязаный плед на нагую спину спящего Холеры, вернулся к прочтению газеты, от которой его наглым образом оторвали.
Потыкав на кнопки трубки, Чума остановился на одной из статей, которая привлекла его внимание нескольким больше, чем люди с их больными идеями о приближении Апокалипсиса.
Статья была небольшой, с довольно неприметным названием: «Раскрытые тайны Великих Садов». Отпив чая из своей чашки, Чума с головой ушел в прочтение последних новостей.
Вот о чем гласила статья:
«Всем нам испокон веков было известно, что у основания Великого Рода раскинулись три прекрасных Сада, неоспоримых по своей божественности и важности. Но, как нам доложило Фармацевтическое Общество – которое проводило исследования по влиянию Садов на наше мироздание, два Сада Геромидонский и Веремиежский поглотили третий  – Ирийский, разделив новую территорию между собой. Это заявление вызвало неминуемое волнение и возмущение среди населения со стороны обитателей как Кругов Неба, так и жителей Преисподней.
Но, поскольку лишь единицы могут подтвердить действительное существование всех трех Садов, то заключение Фармацевтов фактически никто не может оспорить. Потому что ни у кого нет никаких доказательств и все слова являются лишь теорией, для которой служит единственное обоснование – очень мало живых существ знают про Ирийские Сады.
Что же касается всем известного кладезя знаний и Хранителя информации – Буквы, который, в свою очередь, изо всех сил воздерживается от комментариев подобной ситуации, беспрекословно заявляя, что Садов все же ровно три. И, с его слов, что ни Геромидон ни Веремий никогда не пойдут на такую низость, как уничтожение собрата ради своего положения у основания Великого Древа. На этом, к сожалению, Буква и остановился. И возникает вопрос: А кто же все-таки прав?
И в словах Хранителя Библиотеки невозможно усомниться, потому что у него единственного есть хоть какие-то факты и доказательства в виде священных манускриптов с историями Садов.
И в словах Фармацевтов усомниться представляет минимальную возможность. Поскольку Общество зарекомендовало себя очень твердо, проводя все новые исследования в разных областях развития мира…»
- Ну и бред. - Фыркнув, Чума откинул газету, так и не дочитав статью, обратно на тумбочку. Свиток тут же вернулся в первоначальное положение. Потягивая чай парень размышлял над прочитанным творческим взглядом рассматривая подушки на диване, среди которых проглядывалась фиолетовая шевелюра.
Чума пытался мысленно оспорить новости. Но, при любой попытке вспомнить расположение трех Великих Садов, он все время приходил к одному и тому же выводу – что помнит только о Геромидоне и Веремие. Ему становилось не по себе от того, что про Ирия он фактически ничего не знает.
 - Столько лет за плечами. Не может быть, чтобы про Ирийские Сады не было ничего известно. – Закончил он свою мысль вслух, допив чай.
 - Ирий?... – Донеслось слабое бурчание со стороны дивана.
Вынырнув из своих мыслей, Чума заметил, что его возлюбленный очнулся после короткой дремы, и сейчас смотрел на него сонным взглядом, потирая ладонью глаза.
 - У тебя чай стынет. – Коротко ответил Чума и продолжая наблюдать за парнем, улыбнулся, - Да, он самый. Ты помнишь что-нибудь о Великих Садах?
 - Нуу… - Протянул Холера, подползая к краю дивана и беря чашку с чаем. С горем пополам отпив напитка из неудобного лежачего положения, парень поставил чашку на тумбочку, снова принимаясь перекатываться с одного боку на другой, при этом усердно вспоминая все, что он знает о Садах.
 - Я помню, что Геромидон – это сказ о храбрости и подвигах. Веремий – это сказ о двух существах, когда Великое Прошлое несет на своей спине Хрупкое Будущее. А Ирий… - Он ненадолго замолчал, силясь поднять в памяти описание третьего Покровителя.
 - По-моему, Ирий связан как-то с праведниками и чистыми душой. Но, не уверен, - задумчиво пробормотал Холера, снова окунаясь в свою память, чтобы выковырять от туда какие-нибудь еще известные факты.
 - Странно. Обычно раз про Двух Покровителей есть сказ. То и про третьего должен быть. Но, не могу сформулировать. – Бормотал парень, катаясь по дивану. – А почему ты спрашиваешь? – Он на мгновение перестал кататься, сверля любопытным взглядом Чуму. Тот дернул плечами, почесав кончик носа:
 - Просто стало интересно. Тут в газете одну интересную вещь пишут. – Ответил он, наскоро пересказывая прочитанное в новостях.
 - Да ну, тоже мне. Нашел чем заморачиваться, - насмешливо фыркнул Холера, всем своим видом давая понять, что ему совсем не интересно. – Лучше бы со мной повалялся тут, на мягком диванчике, - заговорщически промурлыкал он, наблюдая за своим спутником.
 - Вот уж нет уж. Вставай, пойдем в гости к Алкоголю. – Властным тоном, не принимающим возражения, произнес Чума, поднимаясь с кресла. Холера в очередной раз насупился, фыркнув:
 - Не пойду. – Повернувшись спиной к пассии, парень начал было закапываться в подушки, как его что-то потянуло за щиколотку. Не успел он и рта раскрыть, как почувствовал, что его подбросило в воздухе, а потом упал в крепкие сильные руки.
 - Ну ты! Осторожней будь что ли! – Разразился Холера, удобно устраиваясь на руках у Чумы.
 - Не ворчи. Пойдем, прогуляемся. – Хитро улыбнулся тот, поцеловав парня в макушку.
Зайдя в спальню, Чума бесцеремонно сбросил свою ношу на кровать и отвернулся к массивному деревянному шкафу, доставая оттуда одежду для себя и Холеры. Бросив на кровать штаны свободного покроя и серый балахон с капюшоном, Чума одел свои излюбленные потертые джинсы и черную рубашку. Когда он утвердительно кивнул, довольный своим видом, то повернулся к кровати.
 Холера даже и не подумал одеваться. Он как лежал на животе, глазея на своего пассию, так и продолжал его рассматривать, не обращая внимания на одежду рядом. Более того, он скомкал несчастные тряпки в своеобразный подлокотник, на который и опирался теперь руками. У Чумы глаз нервно дернулся.
 - Нет, да ты издеваешься надо мной. По факту, - прорычал парень и продолжил, - не соберешься за пять минут, уйду без тебя.
К счастью ли, к горести, но техника шантажа всегда работала на отлично. Холера, бубня себе под нос всякую чушь, что ему лениво и не охота выползать из дома, когда на улице снег и холод, все же начал медленно и лениво одеваться.
Через несколько томительно долгих минут, когда Холера наконец-таки натянул на себя балахон, Чума затушил в пепельнице с десяток выкуренных сигарет.
 - Ну и тормоз ты, моя принцесса! – Засмеялся он, когда парень наконец-то спустился из спальни, поправляя капюшон.
Чума, приобняв своего партнера за плечи зашептал заговорщическим тоном:
 - Между прочим, Алкоголь очень неплохо осведомлен о существах Хаоса. – прошептал он на ухо Холере, замечая моментальное изменение в настроении.
 - Что ж ты раньше-то не сказал! – Воскликнул парень, чуть ли не бегом срываясь с места в сторону парадной двери. Чума, успев поймать своего спутника за капюшон, саркастически ответил:
 - А что ж ты сам не догадался, валенок. – Продолжая держать Холеру, он зевнул, прикрыв рот ладонью.
 - С тебя портал за подсказку. – Повелительным тоном изрек Чума, наблюдая, как парень махнул в воздухе рукой, открывая свой персональный портал. Темно-фиолетовые с серым оттенком Врата распахнулись прямо в центре гостиной и Холера, неудержимой прытью уже рвался в них.
Решив, что больше не стоит задерживаться, Чума пошел следом за спутником, так и держа его за капюшон.
Холера, взбудораженный мыслью о том, что можно узнать больше о созданиях Хаоса, чуть ли ни бегом мчался сквозь серый коридор, навстречу светящимся вратам, которые и служили выходом из портального коридора. Парня даже не обременял тот факт, что его движение слегка тормозит тянущий за капюшон Чума, который явно не спешил к выходу. Пробубнив себе под нос высказывание в адрес пассии, что он законченный тормоз, Холера почувствовал, как вдруг бежать стало гораздо легче. Не задумываясь над конкретной причиной свободы движения, парень выскочил из портала и тут же свалился на брусчатку Междумирья, проехав на пузе порядком полуметра.
Пока он собирался с мыслями, как он мог споткнуться, Холера услышал рядом с собой звонкий импульсивный голос:
 - Ты что же это, на пожар опаздываешь?! – Рядом возникло хрупкое тело подростка, с растрепанной огненно-рыжей шевелюрой, настолько длинной, что ее приходилось заплетать в косу.
Холера, оторвав лицо от брусчатки, сел потирая ушибленный подбородок. Рассмотрев маячившего перед глазами паренька, он фыркнул, с трудом поднимаясь на ноги:
 - Адреналин, блин. Чего под ноги бросаешься? – Вопросом на вопрос ответил он, отряхиваясь от падения. Юноша нарезал круги, бегая вокруг парня и без остановки тараторя:
 - А чего один? Да еще и в таком виде – капюшон-то где посеял? Куда так спешишь, что перед носом ничего не видишь? – Трещал юноша, в конце н-ного круга запрыгнув Холере на спину, обвив его шею руками.
 - Притормози-ка, мелкий. – Опешил парень, осматриваясь по сторонам. – Один… Ититская сила! – Завопил Холера, в панике осматривая с еще большей тщательностью каждый видимый уголок площади, на которой он выскочил из портала.
Как оказалось, Чумы поблизости не было от слова «совсем». Холеру аж передернуло от первой пришедшей в голову мысли – его любимый не успел выйти из портала и теперь застрял в вакуумном пространстве. Искренне надеясь на благоразумность своего пассии, что он успеет сориентироваться и вернуться. Вот только возникал вопрос: «где теперь его искать». Но, вспомнив, что они собирались к Алкоголю, Холера облегченно выдохнул, решая отправиться в бар к старику.
 - Ну чего застыл, как истукан? – Адреналин беспокойно заерзал на спине парня, пытаясь перебраться через его плечо, чтобы посмотреть, что случилось с Холерой. Тот, вынырнув из своих мыслей, пустым взглядом осматривал площадь:
 - Это чья? – Негромко спросил он, постепенно возвращаясь к реальности. Не дожидаясь ответа, парень повернулся к исполинскому фонтану и присмотрелся к высеченным в постаменте фигурам. Они изображали человека, стоящего в полусогнутом положении – будто он только поднялся на ноги – с большим кувшином, который он крепко держал обеими руками. Из кувшина изображалась льющаяся вода.
Холера, глядя на основание фонтана и понимая, что он сейчас на площади Водолея, нервно хихикнув спросил, обращаясь к Адреналину:
 - Так это, Алкоголь где сейчас?
 - Ну, темнота. – Юноша всплеснул руками, едва не свалившись со спины парня, но тут же обвил шею снова, - сейчас же время Рака. Так что, бар сейчас на его площади.
От такого ответа, Холера аж похолодел:
 - Это ж через половину Пояса почти… - Выдохнул он, стараясь не потерять равновесие от накатившего головокружения, когда Адреналин слишком сильно сжал руки на его шее.
 - Не дрейфь, вмиг преодолеем, - радостно ответил юноша, теперь еще и ногами обвив Холеру за талию. – Ну, погнали, что ли. Да с ветерком и быстрым шагом. – Смеясь, скомандовал он, на что парень только зашипел:
 - Ты сейчас своим пехом пойдешь. Давай портал. – Холера даже не сдвинулся с места. В его планы не входило путешествие через добрую половину Междумирья с живой и говорящей ношей на спине.
 - А нельзя портал. – ответил Адреналин, выглядывая то из-за одного то из-за другого плеча. – На Междумирье можно открывать порталы только когда ты приходишь или уходишь. По улице только пешком, даже транспорт запрещен. – Важным тоном произнес юноша.
 - Должен будешь, - фыркнул Холера, отправляясь к площади Рака.



Чума еще долго не мог понять, что произошло, и как он оказался не на площади вместе со своим спутником, а в тускло освещенном зале в каком-то неизведанном баре.
Пока он ошарашено хлопал глазами, стоя возле полукруглого мягкого дивана с длинным столом в центре, на него смотрели не менее шокированные, еще три пары глаз.
 - Не понял… - Выдавил из себя парень, понимая, что сжимает в руке оторванный капюшон от балахона Холеры. Шок от внезапности казалось, въелся в самое существо Чумы, отказываясь его отпускать. На какое-то мгновение ему вполне реально показалось, что он спит. Но, приятный на слух джаз, приглушенно играющий в помещении; Застывшие три тела неопределенного пола, уставившиеся на него во все глаза; И ощущение собственного присутствия – все это говорило о том, что это реальность.
Постепенно он начал прокручивать в голове последние моменты, которые помнил.
Вот они с Холерой дома, разговаривают и гоняют чаи. Потом собрались и отправились к Алкоголю. Тут до застывшего в прострации мозга Чумы начало доходить, что когда они шли через портал, парень отчетливо увидел, как со стороны сквозь коридор пролетел еще один проход. Частично осознав сложившуюся ситуацию, Чума вздохнул, потерев переносицу пальцами.
Краем глаза он заметил, что когда потянулся рукой к лицу, вся троица вздрогнула. Мысленно себя успокаивая и призывая не терять психического равновесия, Чума негромко спросил:
 - Ну, так кто из вас розовый? – Задав не совсем адекватный и логичный вопрос, парень вернулся к созерцанию троицы. Если присмотреться, то стало вполне возможно определить их половую принадлежность.
Два парня и девушка. Если прикидывать по человеческим меркам, то им лет по восемнадцать-девятнадцать. На самом деле, пока не узнаешь имен, про истинный возраст можно забыть. Но, всеми любимая мания дает о себе знать – больше тысячи лет основная масса болезней и других существ, принялись подражать людям. Точнее, выглядеть как они, при этом сохраняя себя, как личность.
Так вот, девушка и парни.
На этом моменте Чума завис. Эти существа выглядели как люди, если брать в расчет строение скелета. Но, люди не покрыты шерстью с головы до ног. У людей не торчат звериные уши. И они лишены хвостов и прочей животной ереси.
Такие мысли посещали парня, настырно выводя его мозг на финишную прямую катастрофического коллапса. Атмосферу могли бы разрядить ответы на незаданные вопросы, или банальный диалог. Но, неведомые существа упорно молчали, продолжая ошарашено хлопать глазами.
Пока Чума рассматривал человекоживотноподобных существ, одно из них – которое оказалось девушкой – робко подняло руку. Ее тихий голос, похожий на журчание ручейка, прозвучал подобно грому в этой немой сцене:
 - Мой портал – розовый. – Отчетливо послышалась дрожь в интонации, после чего девушка опустила руку. Чуме на мгновение показалось, что эта особа вот-вот рухнет в обморок - «Вот старик обрадуется» - проскочила мысль в голове парня.
 - Извините, - едва не плача продолжила девушка, явно собирая все свои силы для ответа, - я Вас не заметила… - Закончила она, продолжая смотреть на Чуму. Которого просто порвало от такого известия. Не справившись с самоконтролем, парень разразился трехэтажными матами и яростным рычанием на тему того, что он сделает с этими «мелкосратищами», если они сейчас же не объяснят, что тут произошло. Пока Чума разорялся, тряся капюшоном в руке, один из троицы мужского полу все-таки свалился в обморок, безжизненным телом сползая под стол. Его успел подхватить второй юноша, уложив на сиденье дивана.
 - А вы, собственно, кто будете? – Спросил он, обмахивая длинным рукавом кофты своего бессознательного товарища, пытаясь привести его в чувство.
 - А… Э… Чума, - Споткнувшись на сыпавшихся угрозах, парень почти моментально остыл, потому что на долю секунды ему показалось, что в порыве страсти он собственное имя забыл. Хотя, как оказалось, лучше бы и вправду забыл. Потому что после того, как он представился, последние двое выживших сползли в объятиях обморока на диван. У Чумы начался нервный тик при виде трех ничего не объяснивших бессознательных тел.
 - Да какого хера здесь происходит?! – В очередной раз взорвался парень, всеми силами сдерживая себя, чтобы не начать крушить все, что подвернется под руку. Вспышку ненависти и ярости в буквальном смысле потушили ледяной водой.
 - Ну чего разоряешься, как потерпевший? – За спиной Чумы раздался ленивый, расслабленный голос. Повернувшись, он увидел перед собой стройную гибкую мужскую фигуру, одетую в такую цветастую одежду, от которой Чума едва не поймал приступ эпилептического удара. Распахнутая рубашка всех цветов радуги, драные на коленях потертые джинсы, смуглая кожа, рельефное тело и ярко выраженные серые глаза в обрамлении коротких дред, на которые была натянута тонкая шапка радужного цвета. Все это говорило само за себя, особенно болтающийся на груди символичный знак «Мир и любовь», что перед парнем стоит никто иной как сам Гашиш. Стоит и держит в руках пустой графин, в котором когда-то была вода, но теперь сползала холодными каплями по лицу и шее Чумы.
 - Я и есть потерпевший, - прорычал еще не до конца остывший парень, стряхивая с мокрой челки остатки воды.
 - Был. Теперь вон, - Гашиш указал в сторону трех бездыханных тел, - самые что ни на есть потерпевшие. Зато, приколись, анекдот, - Парень поставил графин на стол, предлагая Чуме присесть на диван и сел сам. – Спрашиваем: «Ты кто?», а нам отвечают: «Чума» и бах! Массовый обморок, - Гашиш расхохотался, отчего Чума только скептически вздернул бровь – сам пошутил, сам посмеялся, с кем ни бывает.
 - Ну, радует, что хоть в рассыпную не бросились. – Хмыкнул Гашиш, расслаблено откидываясь на спинку дивана. – А ты тут как вообще оказался? – Он без особого энтузиазма созерцал мокрого Чуму.
 - Пересечение порталов. – Ответил, как выплюнул ответил тот, взлахмачивая мокрые волосы. – Может быть, хоть ты скажешь, куда я попал?
 - Ну ясно дело, - ухмыльнулся Гашиш, лениво растекаясь по столу, - в Человеческой колокольне, где ж еще. Эта троица только тут обитает, - Он снова указал на бессознательные тела, которые судя по виду, и не собирались возвращаться в сознательное и адекватное состояние.
Решив, что уже удивляться нечему, Чума только застонал, обхватив руками голову. Вдохнув приятный и привычный запах Холеры, въевшийся в капюшон, парень глубоко вдохнул медленно выдыхая и постепенно успокоился, надеясь, что его возлюбленный не подымет паники и будет спокойно ждать его у Алкоголя.
 - А эти кто? – Спросил Чума, порядком вернувшийся в реальный мир.
 - А че, не представились что ли? – Гашиш искренне удивился, едва не подскочив на месте, не будь ему так лениво отрывать голову от столешницы.
 Чума только отрицательно покачал головой, на что собеседник ответил, бесцеремонно тыкая пальцем в каждого из трех неведомых существ.
 - Это Насморк, - он указал на паренька, который самый первый потерял сознание. Выглядел он как человекоподобное существо, только был весь покрыт короткой черно-серой полосатой шерстью с кошачьими ушами и таким же полосатым длинным хвостом. С черными прямыми волосами, хрупким телосложением и довольно приятной мордашкой, которая отдаленно напоминала кошачью.
 - Этот – Грипп, - Гашиш указал на второго паренька. Тот был очень похож на первого с той лишь разницей, что шерсть была коричневой и уши увенчаны тонкими кисточками, как у рыси.
 - А это – Простуда, - на удивление Чумы у девушки была чистая кожа, без шерсти. Но чрезмерно пушистый хвост, отдаленно напоминающий лисий и такие же острые уши.
Парень с удивлением рассматривал все три тела, так и не понимая, что они за существа. Сколько он ни видел мир, подобного никогда прежде не встречал. Да, бывало на Кругах, в Междумирье и Гамме попадались диковинные создания, но не до такой степени.
Гашиш, оторвав голову от стола и заказав две кружки светлого пива подошедшему официанту, заметил удивление Чумы и заговорил со свойственной ему ленцой в голосе:
 - Не удивляйся. Они сейчас выглядят, как антропоморфы. Это существа с абсолютно человеческим строением скелета, но с физическими показателями животных. Такие как шерсть, уши, хвосты. Можно сказать, это последний писк извращения людской фантазии. – Гашиш рассмеялся, наблюдая за Чумой. Тот, решив не заморачиваться над биологическими характеристиками троицы, задал все еще терзавший его вопрос:
 - Ты же всегда среди людей живешь. – Начал он, задумчивым и спокойным тоном, - ты знаешь что-нибудь про Ирия?
Гашиш, смотрел в одну точку, думая явно о чем-то своем или вечном. После короткой паузы он ответил, лениво растягивая слова:
 - Чувак, про Ирия сейчас никто не говорит. Отчасти потому что никто не знает. От части потому что чистых душой и праведников сейчас очень мало осталось. – Он зевнул, начиная крутить дредину пальцами, - люди меняются с каждым днем. Грехи совсем разгулялись, человеки тонут в разврате, жадности, зависти, лени и остальном таком же термоядерном поносе. Знаешь, не удивлюсь, если через добрую сотню лет никто уже и не вспомнит о том, что такое благородство да справедливость. Тяжелое нынешнее время. – Гашиш замолчал, взвешивая каждое слово и, вскоре продолжил, - После Ирия падет Геромидон. Если только очередная война не начнется. Ох, это сейчас настолько больная и нестабильная тема, что – по чести – ее лучше не поднимать. Тебе же легче жить будет. – Парень, обрадовавшись принесенному пиву, предложил выпить Чуме. Тот махнул рукой, отказавшись. Он размышлял над услышанным.
 - Да уж… Мрачненькая перспективка. – Вздохнул он, понимая, что его не устраивает тот факт, что Грехи гребут себе все самое свежее и вкусненькое.
 - А че делать? – Задал риторический вопрос Гашиш, потягивая пенное пиво. – Остается только принимать все, как есть.
Чума кивнул, ухмыльнувшись и поднимаясь на ноги.
 - Ну, спасибо, что просветил. А мне пора уже выдвигаться. А то Холера, чувствую, с ума сойдет если не явлюсь. – Гашиш только заразно расхохотался. Из-за чего Чума тоже улыбнулся.
 - А, передавай этому проказнику приветище. Пусть как-нибудь в гости заглянет хоть. – Протянул Гашиш, опрокидывая кружку с пивом себе в горло и принимаясь за вторую.
Чума ответил, что передаст и, открыв портал, скрылся в нем.
Выйдя на площади Рака, Чума поправил рубашку, посмотрел на капюшон в руке и огляделся вокруг. На его удивление, вокруг фонтана, равно как и во всей ближайшей округе, было много созданий. Даже слишком много для обычного дня.
Хмыкнув себе под нос что-то невразумительное, парень отправился в уже знакомый бар с яркой вывеской «Ромашки-Бабочки».
Зайдя внутрь, Чума внимательно осматривал едва ли не каждого посетителя, выискивая среди множества разношерстных существ одно-единственное нужное. А именно синеглазое чудо с фиолетовой гривой волос в балахоне с отсутствующим капюшоном.
Не найдя глазами никого и близко похожего на Холеру, Чума начал нервничать, потому что не знал, что могло произойти в его отсутствие. Решив уточнить все у бармена, парень пробился к барной стойке, располагаясь на свободном табурете с краю. Алкоголь подплыл к нему буквально через несколько секунд после того, как Чума удобно устроился.
 - Куда тебя занесло, горе луковое? – С пылу с жару выдал Алкоголь, тем самым заставляя парня думать, что Холера уже побывал здесь и сейчас рвет и мечет в его поисках.
 - Да пересечение порталов, - отмахнулся Чума, на что бармен только усмехнулся:
 - Ну, это я уже понял. Просто так люди из порталов не пропадают. Я тебе про конкретное место спрашиваю.
 - Простуда зацепила в какой-то неведомый бар у людей. – Ответил Чума, заказывая себе фирменное пойло из цветков ромашек, настоянное на пыльце бабочек. Алкоголь тут же отправил пару костлявых рук за бутылками, попутно раздавая указания еще с десяток заказов.
 - Холера где? – Спросил Чума, разглядывая посетителей.
 - Не было еще. Он на площадь Водолея попал. Скоро должен прибыть, - ответил бармен, уплывая в противоположную сторону бара и раздавая заказы.
 От ответа Алкоголя, Чума облегченно выдохнул. Значит, все в порядке, он скоро будет и все станет на свои места. Наверное. По крайней мере, парень на это искренне надеялся.
Разглядывая посетителей, Чума заметил за круглым столиком неподалеку от бара, пухлую женщину с палитрой в руках и стоящим рядом мольбертом. Женщина как почувствовала, что на нее смотрят и оторвала задумчивый взгляд от холста. Заметив парня она улыбнулась, махнув ему рукой в которой сжимала кисть. Чума помахал в ответ, приветливо улыбнувшись. Подплывший с заказом Алкоголь прокомментировал:
 - А, вот сестренка в гости забежала. Правда, как всегда, она за работой. – Бармен рассмеялся, а Чума отвернувшись от созерцания рисующей Белой Горячки, взялся за принесенный напиток.
Сделав пару глотков, Чума произнес, обращаясь к бармену:
 - Я к тебе тут с вопросом пришел, - начал он, пересказывая прочитанное в новостной статье про Ирийские Сады, - Что скажешь?
 - Скажу, что Сады всегда были закрыты от общих глаз. Они принимают, но редко отдают. Поэтому мало кто что знает. И, - Алкоголь на мгновение задумался, подбирая слова, - Фармацевты загоняют. Не могут Собратья поглотить друг друга. Род им этого не позволит. Да и им самим это не нужно…
 - Потому что ни один из трех Великих не подвластен таким низостям. – Предложение закончил голос, раздавшийся из-за спины Чумы. Повернувшись, он увидел перед собой Холеру, который за шкирку держал Адреналина. Тот, поджав к груди ноги, аки котенок, болтался из стороны в сторону и вещал едва ли не на весь бар:
 - Не будет третьего, не будет равновесия. А без него не станет и всего мира. Так решили еще до создания всего живого. – Адреналин перевел дух, продолжив, - Чтобы Правь и Навь не поубивали друг друга, попутно разнеся все, был создан Явь. Это серая полоса между светом и тьмой. Ну, или используй любую подобную аллегорию. Я не знаю во что ты веришь. – Паренек почесал макушку, взлохматив выбившиеся из косы растрепанные пряди и перевел взгляд на Холеру. Тот молча смотрел на Чуму, уничтожая его на месте взглядом загоревшихся синим пламенем глаз.
 - Отпусти, а? Я больше не буду, честно… - Пролепетал Адреналин, глядя щенячьими глазами на парня, изображая из себя младенца.
Чума, героически выдерживая испепеляющего взгляда своего спутника, умудрился даже не подавиться фирменным коктейлем, который отпил как раз в тот момент, когда его разъяренная любовь зашипела сквозь зубы, изо всех сил сдерживая себя, дабы не швырнуть несчастного рыжего в Чуму.
 - А теперь потрудитесь объяснить, сударь. Что это за помада на твоей шее? – То, насколько Холере трудно удавались слова, ощущалось почти физически. Алкоголь, с фразой: «О, новый заказ!» моментально испарился в противоположный конец бара. Адреналин, воспользовавшись случаем, вынырнул из своей свободной футболки, которая осталась в руке парня, и изображая из себя белого-пушистого-совсем-незаметного умчался к Белой Горячке, которая изредка бросала косые взгляды на произошедшую ситуацию. Услышав вопрос, Чума все-таки подавился. Не столько напитком, сколько почти вырвавшимся радостным приветствием в адрес своего спутника.
 - Ка..кая помада? – Откашлявшись, выдавил он, пытаясь понять, шутит ли Холера или нет. Судя по виду далеко не шутит. Судя по вопросу, да быть не может, чтобы на шее была помада. Исходя из таких соображений, Чума решил проверить. Проведя рукой по шейной части позвоночника и посмотрев на ладонь, он почувствовал, как волосы встали дыбом. Перламутрово розовый цвет едва заметно светился на сероватой коже руки.
 - Розовый… - Промямлил Чума, лихорадочно соображая в попытках припомнить, что он упустил.
И вспомнил. Во время пересечения порталов, когда он угодил в чужой коридор, на него налетела Простуда, едва не сбив с ног.
Переведя взгляд с ладони на Холеру, парень открыл было рот, чтобы извиниться, но тут же поймал разряд острой боли от прилетевшего в челюсть кулака. Вторая вспышка произошла оттого, что от неожиданности удара, Чума растерялся и смачно приложился головой об столешницу бара, едва не расшибив лбом стакан с коктейлем. Считая остервенелые звезды, кружащиеся в хаотичном порядке и корчащие насмешливые рожи, Чума еще долго не мог собраться с мыслями, как почувствовал, что не его шее сомкнулись две такие милые и привычные руки с цепкими тонкими пальцами – но, при всей своей прелести, такие роковые в некоторых ситуациях. Чувствуя кожей обжигающее дыхание Холеры, Чума только и смог что разобрать, через шипение и рычание, всего пару слов:
 - Сука, молись… - Холера, сверкая глазами, из которых изредка уже сыпались синие искры, склонился над хрипящим извинениями и оправданиями Чумой.
Вот ведь все бы ничего, но доведенный почти до белого каления стараниями Адреналина, Холера сдерживался изо всех сил, надеясь, что по приходу в бар сможет избавиться от этого смазливого, громкого и гиперактивного парнишки, который беспричинно и бесцеремонно распускал по дороге руки. Но, нет же. Не все так просто. Неизвестно пропавший возлюбленный возвращается с отпечатком губной помады на шее. Да, именно это, пожалуй и послужило, последней каплей в и без того скромную маленькую чашку терпения Холеры. И сейчас ему больше всего хотелось если не убить Чуму, то покалечить как минимум.
Сжимая на крепкой шее пассии руки, парень не сразу услышал дикий крик со стороны улицы и оживленные восклицания среди посетителей бара. Буквально через мгновение земли ощутимо дрогнула, приводя в чувство Холеру. Тот, оторвавшись от Чумы, огляделся. Все, кто находились сейчас в помещении ломились наружу, стараясь как можно скорее выбраться. Искренне не понимая, что происходит Холера посмотрел на Алкоголя. Тот, как ни в чем ни бывало, протер пепельницу, ставя ее на столешницу бара. Заметив изумленный вперемешку с удивлением взгляд парня, бармен ухмыльнулся, подмигивая:
 - Он пришел.