И такое бывало...

Заместителя командира дивизии звали Сергеем Ивановичем, а одного из командиров атомных подводных лодок - Ильёй Васильевичем. Давняя дружба связывала их с тех пор, когда оба служили в Видяево на дизельных подводных лодках. Оба затем довольно долго командовали атомоходами, были авторитетными и уважаемыми людьми. Они многое знали и умели, могли многому научить своих подчинённых, могли и строго с них спросить. Это не значит, что они были непогрешимыми во всём - нет, эти замечательные подводники были людьми вполне земными, с некоторыми человеческими слабостями, и умели совершенно адекватно относиться к промахам других людей.

Как-то раз лодка, которой командовал Илья Васильевич, перешвартовывалась к стационарному причалу для погрузки оружия. Старшим на борту был Сергей Иванович. Они вместе с командиром немножко «приняли», но Илья Васильевич стоял на мостике, на холоде, поэтому для него доза ощутимой не была. А Сергей Иванович, чтобы не мешать командиру (мостик на лодках проекта 671РТ был узковат), сидел в тепле, в центральном посту, поэтому его слегка разморило. Тем не менее, когда корабль встал у пирса, замкомдив бодро поднялся наверх, зашёл в специальную будку с телефоном и доложил:

- Алё, оперативный? Илюша ошвартовался у третьего пирса, готов к началу работ!

Правда, насчёт готовности он, пожалуй, чуть погорячился... Корабль должен был грузить очень специфическое оружие, что в те годы было, пожалуй, не столько работой, сколько своеобразным ритуалом. К этому и готовились по-особому. В частности, на лодке должны были отпечатать целый комплект документов. Вот как раз с этим-то тогда и произошёл казус. Бравые минёры вспомнили о бумагах только в день перешвартовки и наскоро написали их от руки в обычной двенадцатилистовой ученической тетради.

На лодку прибыл представитель специальной береговой части (для простоты изложения назовём его Бригадиром). Он был наделён большими полномочиями: имел право, например, опрашивать должностных лиц на предмет знания всяких специфических документов - и, подловив кого-нибудь на незнании какой-то тонкости, мог запретить погрузку оружия. То же самое он мог сделать, если ему не нравилась какая-нибудь запятая в исполненных подводниками документах. Конкретно этот Бригадир был известен всем своей въедливостью и придирчивостью.

 И вот ему на проверку, вместо привычных аккуратных машинописных листов, предъявили слегка помятую тонкую тетрадку!

Бригадир от такой наглости потерял дар речи. Он даже не стал детально вчитываться в текст, как обычно делал. Потрясённо поглядывая то на командира, то на заместителя командира дивизии, Бригадир, наконец, выдавил из себя:

- Но ведь это же должно быть секретным!!!

Сергей Иванович, поглядев на командира БЧ-3, спокойно спросил:
- Минёр, у тебя есть ручка?
- Так точно!
- Дай сюда!

Заместитель командира дивизии вывел на обложке тетради слово «секретно» и спросил у Бригадира:

- Теперь всё?

Приём оружия был начат своевременно, и вскоре оно было благополучно загружено на подводную лодку в точном соответствии с планом. Через несколько часов корабль вышел в море.

На мостике вахтенным офицером стоял минёр. Командир ракетно-торпедной группы (зная, что его непосредственный начальник на ветру уже успел замёрзнуть) вынес тому «для сугрева» граммов 150 разведённого спирта. Похлопав по сапогу стоявшего на мостике человека, «группёр» протянул ему заветную кружку со словами:

- На, братан, прими!

Каковы были удивление и ужас лейтенанта, когда он увидел, что к нему наклонился не минёр, а замкомдив! Тот, правда, не испугался, но тоже удивился такому сервису.

А всё было просто: он, стоя рядом с вахтенным офицером, спросил у того характеристики светящего знака, мимо которого шла лодка. Минёр не сумел ответить, и тогда замкомдив послал его в штурманскую рубку, чтобы тот посмотрел на карту, разобрался и доложил.

Правда, находчивый лейтенант моментально придумал, что соврать:
- Товарищ капитан 1 ранга, минёр сказал, что у его бинокля линзы загрязнились, и приказал мне их промыть!

Следующей ночью минёр, заступая на вахту, вновь поднялся на мостик. В тусклом желтовато-оранжевом свете, исходившем от репитера гирокомпаса, он увидел немолодого мужика, курившего около вахтенного рулевого. Минёр решил, что это пожилой мичман-гидроакустик из его смены, заступающий рулевым (на тех лодках в надводном положении иногда ставили на вертикальный руль гидроакустиков). Мичман был самым старым в экипаже и слегка обнаглевшим от осознания своей исключительности, поэтому позволял себе некоторые вольности. Вахтенный офицер похлопал человека, стоявшего перед ним, по плечу и грозно произнёс:

- Слушай, старый, я, конечно, понимаю, что ты до хрена прослужил, но, если ты опять не придёшь на развод смены, я тебя в следующий раз так поимею, что мало не покажется!

Где-то через полчаса командир пошёл наверх. В центральном посту он увидел Сергея Ивановича и предложил ему:

- Пошли, покурим!
- Не-а, не пойду, да и тебе не советую!
- Почему?
- Там сильно трахают! Меня вот только что там так поимели!!!)))