Из искры возгорелось пламя

Взяться за описание этого случая меня побудили произошедшие в 2008 году трагические события на подводной лодке, проходившей в Японском море заводские ходовые испытания.

Мне сразу же вспомнился случай, произошедший больше двадцати лет тому назад на нашей «К-527» проекта 671РТМ. У нас было фактическое возгорание. Слава Богу, тогда обошлось без жертв.

Лодка наша тогда тоже проходила заводские ходовые испытания. Мы тогда шли, к счастью, в надводном положении. По плану мы должны были передавать радиограмму из резервного поста связи через съёмную антенну «Искра». Эта антенна - длинная металлическая «удочка» - была закреплена на подволоке в районе электрического щита правого обратимого преобразователя. Впрочем, «щитом» это высокое, массивное сооружение можно было назвать, скорее, только по традиции.

Два связиста, один гражданский и один наш, из состава экипажа, выдернули антенну из крепления и, не удержавшись, по инерции всадили её в вентиляционное отверстие на корпусе несчастного щита.

Поскольку через это сооружение шли токи силой в несколько сотен ампер, в руках у связистов вместо «Искры» оказался лишь её огарок, а остальное, в жутком треске и синих искрах, пропало в недрах электрического монстра. Ребятам повезло, что ток пошёл через корпус щита, а не через их тела, поэтому они отделались лишь только небольшим количеством «адреналина в ботфортах».

Между тем, щит постоял, подумал, переживая нанесённую ему обиду, а затем, кашлянув чёрным дымом, выплюнул из себя пламя.

Наш механик, Сергей Иванович Белов, находившийся в центральном посту, почти прямо над местом возгорания, объявил по кораблю: «Аварийная тревога! Пожар в третьем отсеке!»

Надо отметить, что заводчан во время испытаний на борту лодки было раза в два больше, чем военных. Я благодарен им за то, что они построили нам такой замечательный корабль, я глубоко уважаю их как специалистов. Пусть они простят мне такое сравнение, но в тот момент они повели себя, как обезумевшее стадо.

Несмотря на то, что пожар был в третьем отсеке, они бросились именно туда, сметая на своём пути всё и всех. Все знали, что третьем отсеке находился ещё и люк, ведущий наверх, к спасению! Они отшвырнули находившегося под люком здоровенного, рослого, стотридцатикилограммового старпома, как котёнка! К сожалению, у заводчан не было привычки всегда носить с собой средства индивидуальной защиты, поэтому они добывали себе это снаряжение по дороге, как могли.

Некоторые в этом весьма преуспели. Наверх выскочил, среди десятков других заводчан, довольно толстый мужик, у которого на груди висел изолирующий дыхательный аппарат ИДА-59, а на спине - изолирующий противогаз ИП-46! Как он со всем этим протиснулся в люк? Правда, обувь дядя надеть не успел, вылетел в одних носках...

Весь экипаж находился на своих боевых постах. Мы вдруг заметили, что звуки голоса механика, доносившиеся из динамиков, стали чуть глуше, к ним добавились какие-то шипение и щёлканье. Догадались: Сергей Иванович включился в шланговый дыхательный аппарат, ШДА, чего до него ещё никто при фактическом пожаре не делал.

Как нам позже рассказал сам механик, бегущие наверх гражданские специалисты сначала сорвали с него ПДУ (портативное дыхательное устройство), а затем выдернули прямо из-под ног ИДА и ИП. Сергей Иванович пытался бороться за свои средства защиты, ведь он оставался прямо над очагом пожара, тогда как те, кто его грабил, убегали наверх. Бесполезно... Тут механик вовремя вспомнил про ШДА и включился в него. Оказалось, это неплохо!

Тем временем, мичман Толя Тресков, штурманский электрик, включился в ПДУ, размотал шланг воздушно-пенной системы пожаротушения и вместе с ним съехал по перископу вниз, оказавшись вплотную к разгоревшемуся пламени. Дальше Толя сделал всё, как учили: первую струю пены направил в сторону, чтобы удалить токопроводящий конденсат, а затем залил горящий щит сверху донизу. Всё, пожар ликвидирован!

Толя не был похож на лихого и бесшабашного героя: этот парень, тихий, вежливый и деликатный, в повседневной жизни был скромным и даже стеснительным. Тем не менее, он проявил смелость и хладнокровие. Не каждый человек, наверное, мог бы вот так решительно ринуться в огонь и дым, не видя толком, каков масштаб пожара.

Гражданские специалисты после аварии долго высказывали свою признательность не только Толе, но и Лёве Абрамову, нашему командиру электротехнической группы. Лёва дистанционно отключил от сети аккумуляторную батарею. Если бы он этого не сделал, по силовым кабелям могла пойти электрическая дуга, тогда начались бы возгорания по всей лодке...

Мы вернулись своим ходом в Северодвинск, завод очень быстро заменил выгоревший щит новым. Его на этот раз окружили специальной сеткой, чтобы больше ничто постороннее не могло туда попасть.

Какие выводы можно сделать из этого случая?
Первый, и самый очевидный: находясь на лодке, надо всегда носить с собой средства индивидуальной защиты. На нашей флотилии подводных лодок с этим было строго. Когда я выходил в море на лодках из других баз, я почти не снимал с пояса ПДУ (позже - ПДА). К сожалению, коллеги-подводники меня не всегда понимали: «Чё ты эту хрень всегда таскаешь? Гореть собираешься, что ли?»

Второй: нужно, чтобы экипажи состояли из профессионалов. Как мы можем этого добиться? Подводных лодок очень мало, в море они почти не выходят...

Вспомним опыт Германии периода двадцатых годов прошлого века. Версальский договор запретил немцам иметь подводный флот, тогда они параллельно занялись конструированием новых подводных лодок и подготовкой на тренажёрах экипажей для них. Как только немцы получили возможность строить субмарины, они быстро создали свой флот заново, а обученные экипажи уже были наготове! Подготовка грамотного специалиста-подводника - это дело очень долгое и дорогостоящее, и немцы это поняли давно.

Мы начали уничтожать свой подводный флот не только с утилизации наших лодок, которую производили по указке американцев и за их счёт, но и с сокращения вторых экипажей. Где теперь искать людей на замену, если на наших немногочисленных боеспособных лодках кто-нибудь заболеет? Едва ли сейчас хоть какое-нибудь соединение подводных лодок может одновременно отправить в море больше одного корабля... Почему мы бездумно продолжаем сокращать наши Вооружённые силы, хотя они по численности и так меньше Внутренних войск? Чей заказ продолжает выполняться, ведь США, кажется, уже утратили роль мирового лидера?

Кем мы будем заменять сокращаемых прямо сейчас офицеров и мичманов, когда у нас ещё даже нет продуманной системы подготовки старшин-сверхсрочников, как в западных флотах, организацию которых мы, судя по всему, пытаемся слепо копировать?