Не кровь и не сердце

Это не кровь. Это краска. Да, густая и красная. Что с того? И это не сердце. Нет! Спросите у кардиолога, как выглядит сердце. Это больше похоже на задницу, нежели на аппарат с двумя предсердьями и желудочками. Не кровь и не сердце. Это картонка в форме задницы и гуашь, размазанная по стеклу. Кто-то кого-то хотел удивить. Да вот только, кого сейчас удивишься банальностью вроде: «Я тебя люблю!». Только зря испачкали окна. Уборщице потом драить и материться. Интересно, тот, кто так старательно пытался привлечь внимание к своим, видимо, бьющим ключом чувствам, он хоть подозревает, что это немного туповато – писать о любви на окнах офисного здания? Наверное, она здесь работает. Или он. В принципе, по почерку так сразу и не скажешь, кому принадлежит это красноречивое «люблю». Если писали для нее, то, наверное, ей было до безумия приятно. Остановилась, запрокинула голову, тихонечко так ахнула и улыбнулась, подумав: «Какой же он у меня…». Или нет, так: «Какая же я у него…». Вначале твердо решила, что никому об этом не расскажет – мало ли как отреагирует начальство на по-детски испачканное имущество, - да вот не удержалась и взболтнула секретарше, а к обеду о милой шалости ее воздыхателя знала уже вся организация. Но если не кровь и не сердце так старательно вырисовывала некая незнакомка для своего возлюбленного знакомца, то его реакция, думается, была чуть иной. «Вот дура» - выдохнул и, как ни в чем не бывало, переступил порог офиса. Потом весь день ерзал в кресле, прислушиваясь к ходящим по этажам слухам – всё переживал, чтобы никто не догадался или она (а она может!) кому-нибудь опрометчиво не похвасталась о своих подвигах. А вдруг… а может, это, уже взявшееся на солнце коркой, «я тебя люблю» адресовано не конкретному человеку, а всему миру? И красное сердце, т.е. задница, как символ невообразимых размеров гуманизма? Я тебя люблю, дорогое мое человечество. Люблю настолько, что вырезаю огромную картонную задницу, клею ее на окна ни в чем не повинного здания и кричу, кричу на весь город и всю страну о своих безудержных чувствах. К тебе. Человечество. «Вот дура…» - слышится в курилке. Таки не к человечеству, таки к вполне конкретному, из кров и плоти, ему. Вот только трусливо держать язык за зубами он не стал, а во всей красе начал расписывать перед коллегами то, как достала она его своими изощренными бреднями во имя любви. Надеюсь, она этого не слышит. Ей было бы неприятно. Хотя и он тоже считает, что это совсем не кровь и далеко не сердце. Литры гуаши и всего-то задница.