Живая, глава 2

Карл и Зои взяли из конюшни двух лошадей и, оседлав, пустили их галопом по направлению к дому. Алхимик молчал, хоть и знал, что должен поделиться своими мыслями со спутницей. Но раньше, чем он на то решился, беглецов нагнал всадник: это был Гюнтер, разбойник с четырьмя шрамами на лице. Карл ждал обвинений, но мужчина вместо того поприветствовал алхимика и его подругу весьма дружелюбно.
- Я слышал, как вы в спешке бежали по лестнице, - хмыкнул Гюнтер, - рассохшаяся древесина в ночной тиши способна разбудить полдома.
Карл побелел. Это было заметно даже в свете едва занимавшейся ранней зари. Гюнтер расхохотался.
- Погони нет, не бойтесь. А мне вас убивать незачем, хоть теперь я и вынужден буду бежать из тех мест, где раньше спокойно жил. Но я не мстителен.
Сказав это, Гюнтер пришпорил коня и поскакал прочь, не оборачиваясь.
Однако, спустя какое-то время, он все же оглянулся и даже бросился было назад, пока не понял, что уже давно потерял Карла и Зои из виду. Даже дорогу, по которой они ехали бок о бок, Гюнтер нашел, лишь когда солнце встало над горизонтом. Мужчина спешился и, приставив ладонь ко лбу, вгляделся вдаль. Разумеется, его надежда увидеть беглецов была напрасной.
- Господин и его леди, - благоговейно прошептали губы Гюнтера. Ах, если бы он вспомнил это раньше!

Любящее сердце Марты почувствовало приближение Карла за несколько часов до его прибытия. Женщина встала с постели еще затемно, задолго до первого крика петухов, и вышла во двор. Тонкая шаль не спасала от пронизывающего ветра, а в утренней дымке сумерек дороги почти не было видно, но Марта не собиралась возвращаться в дом прежде, чем муж вновь окажется в ее объятиях. Она чувствовала, что ей осталось ждать совсем немного.
И вскоре на двор действительно въехали двое всадников. Изумленно округлившимся глазам Марты предстал не только ее муж, но и незнакомая женщина. Она спешилась первой, сбросила с головы капюшон - ветер растрепал короткие огненно-рыжие пряди - и прошла мимо Марты к дверям дома, у которых застыла, будто изваяние.
- Это моё чудесное творение, познакомься, - усмехнулся Карл и тоже спрыгнул с коня, - я назвал ее Зои, что по-гречески значит "живая".
Марта растроганно пискнула и бросилась в объятия к мужу, решив, что остальное подождет. Несколько секунд женщина грелась в кольце рук возлюбленного, затем нехотя отстранилась. Хозяйка и гости зашли в дом, и Марта, тут же зажегши свечу, с любопытством принялась осматривать Зои. Карл с самодовольной усмешкой наблюдал за женой.
- Она прекрасна, - восхищенно выдохнула Марта, - то есть... она чудовищного роста, но в остальном она неотличима от нормального человека. Как тебе удалось создать такое совершенное существо?..
Карл смущенно потер подбородок.
- Милая, я... я не знаю.
Марта обернулась. На лице ее было написано крайнее изумление.
- Что ты имеешь в виду?
Алхимик с досадой махнул рукой. Он действительно не имел ни малейшего понятия, как создал гомункула. Сколько он себя помнил, Зои всегда была рядом с ним. То есть, разумеется, он сотворил ее - это знание было таким же твердым, как и то, что его сердце бьется, а легкие перерабатывают воздух, но вызвать перед глазами картины прошлого, которые объяснили бы появление Зои, Карл не мог. Как ни старался.
- Что ж, ладно, - Марта вздохнула, - но, знаешь, мне тоже кое-что следует тебе показать. Идем.
Женщина поманила мужа рукой. Карл ободряюще улыбнулся Зои и, взяв ее за запястье, тоже повел за собой. Как оказалось, им предстояло спуститься в подвал.
- Сыро тут, - заметил алхимик, когда жена повела его и Зои по длинному коридору, находящемуся под домом, - и холодно...
Марта в ответ только пожала плечами. Наконец, она остановилась и жестом велела своим спутникам не подходить ближе, откинула плотную занавеску, и взглядам Карла и Зои предстала огромная клетка, в углу которой, скрючившись, сидел человек. Он был весьма грязен и дрожал, как в лихорадке.
- Посмотри, Карл, - прошептала Марта, - я тоже создала гомункула. Разумеется, он не так совершенен, как твое творение, но, согласись, это лучше, чем ничего.
Алхимик нерешительно приблизился к клетке. В следующее же мгновение гомункул бросился вперед, заставив мужчину отпрянуть в ужасе и отвращении. Гомункул ухватился желтыми зубами за прутья решетки и, раскачиваясь и воя, принялся глодать их, будто в надежде перегрызть. Мутная слюна потекла по его подбородку. Карл смотрел на гомункула, не в силах перебороть чувство омерзения.
- Мы можем попробовать вывести новую расу, - в возбуждении зашептала Марта прямо над плечом у мужа. Карл от неожиданности вздрогнул, - и если нам удастся... о! Армия гомункулов. И тогда церкви придется признать наши знания. Наши заслуги. Даже если нам придется биться за это право.
- Бред, - пробормотал Карл, - не хочу даже слушать. Ты подвергала себя большой и неоправданной опасности, когда бралась создавать... это.
Он резко развернулся, взял Зои за руку и, увлекая ее за собой, направился назад, к лазу, ведущему наверх. После долгих недель дороги единственное, чего он хотел, так это принять ванну. И, пожалуй, хорошенько вздремнуть, раз уж эту ночь пришлось провести в седле.

Но прежде, чем согреть воду, хозяйка дома решила попотчевать гостей обедом.
- Тебя так давно не было, - ворковала Марта, накрывая на стол, - я так соскучилась! Ты себе не представляешь!
Карл посмотрел на жену и задумчиво потер подбородок. Он думал, что обрадуется, вернувшись домой, увидев любимую женщину... Но он не ощущал ничего подобного. Его чувства больше напоминали те, которые он испытал в дешевой комнате, в которой они с Зои заночевали накануне, в тот миг, когда гомункул оттаскивала от него суккуба... Нет, разумеется, Карл помнил и Марту, и этот дом, но будто по чьим-то рассказам. И эта миловидная женщина рядом с ним - нет, она не могла быть его женой.
Карл потер глаза.
Он чувствовал только то, что она чужая ему.
- Ты гордишься мной? - прервала размышления мужа Марта, сев напротив, - ручаюсь, ты никогда бы не подумал, что я что-то смогу без тебя. А ведь я все выучила по твоим книгам и записям.
Карл неопределенно пожал плечами. Не помнил он и того, как оставлял после себя какие-то рукописи. И это настораживало. Он чувствовал себя как во сне - и, вполне возможно, чужом сне. А тут еще и...
- В таверне по пути сюда на нас напала... гарпия, - поведал Карл. Марта недоверчиво посмотрела на мужа.
- Ты шутишь.
Мужчина даже не смог донести вилку до рта.
- Нет, правда.
Марта рассмеялась и поднялась из-за стола.
- Гарпий не бывает, дорогой. Тебе приснилось, - она ласково потрепала мужа по руке, - или ты надышался каких-то реактивов.
Женщина вышла из кухни. Карл отодвинул тарелку, чувствуя, что уже не хочет есть, и повернулся к Зои.
- Но ты-то ее видела? Даже держала за шею? Гарпия, суккуб - что бы это там ни было. Оно же было реально?
Зои кивнула. Карл грубо выругался и сплюнул в тарелку.
- Я пойду спать, - устало пояснил он. Казалось, его измотанный организм не способен сейчас ни на что иное.
Однако Марта была в этом плане не солидарна с мужем. Когда Карл почувствовал, что его веки слипаются и тело уже одолела сонная нега, ему на грудь легли две узкие женские ладошки и начали осторожно развязывать ворот рубашки. Карл с трудом разлепил глаза.
- Я хочу спать, Марта.
Женщина надула губы. Нет, безусловно, в красоте ей было не отказать, но... Карл чувствовал, что не сможет пересилить себя и прикоснуться к жене. После того, как в трактире прошлой ночью он во сне обнимал суккуба с отвратительными черными крыльями. И после того, как ему приходилось месяцами спать под открытым небом, прижимая к себе большую теплую Зои.
- Я не могу, - честно признался он. Марта пискнула, одновременно игриво и разочарованно, и попробовала оседлать Карла так, как это днем ранее делала гарпия. Карл выдохнул: он был и зол, и в то же время не мог спокойно отнестись к близости красивой молодой женщины. Алхимик отвернулся и тотчас же широко распахнул глаза: на мгновение ему показалось, что в проеме двери стоит Зои. Но уже через миг Карл понял, что ему только почудилось. Марта легла рядом с мужем, не говоря ни слова. Где-то глубоко в душе она уже поняла, что к ней вернулся не тот человек, которого она когда-то любила. И которой, кажется, раньше любил ее.

Карл проснулся от однообразного звука удара топора о дерево. Приподнялся на жесткой постели и выглянул в окно. Внизу, во дворе, Зои рубила дрова. Почувствовав на себе взгляд алхимика, девушка прервала свое занятие, подняла голову и, утерев со лба пот, посмотрела на мужчину.
- Доброе утро, - он помахал ей рукой. Зои помахала в ответ. Марта, видимо, выдала ей взамен поистрепавшегося дорожного костюма одно из своих платьев. На высокой девушке оно смотрелось, как туника. Голые от колен ноги уже покрывали свежие ссадины, видимо, от осоки. Должно быть, девушка и за водой сходила. Карл улыбнулся. Милая исполнительная и деятельная Зои... Пора было и ему заняться чем-нибудь полезным.
Карл спустился на первый этаж, поцеловал штопавшую какие-то тряпки Марту в висок (та вздрогнула, как от ожога) и выглянул на улицу. Зои тут же вновь прервалась и подошла к нему, улыбаясь.
- Ну, как думаешь, мне стоит продолжить свои опыты?
Зои улыбнулась и кивнула. И в ту же секунду из глубины дома Марта, видимо, думавшая, что Карл обращается к ней, крикнула:
- Вот что я на самом деле думаю: запри своего гомункула в клетку. Ту, что в подвале. Ты видел, какая у нее силища? Не хочу я жить в одном доме с таким чудовищем.
Карл вздрогнул, как от пощечины. Он вдруг почувствовал себя предельно уставшим и больным. Мужчина повернулся было к Зои, чтобы сказать ей хоть что-нибудь, но девушка с улыбкой покачала головой. Прошла мимо него, мимо Марты, направляясь в подвал. Карл со всех ног бросился за ней, попробовал схватить за руку - Зои дернулась, вскинула подбородок.
У самой клетки со своим гомункулом их догнала Марта. Казалось, за ночь женщина постарела лет на пять.
- Привел? Тоже думаешь, что ей не стоит расхаживать на воле?..
Карл сжал кулаки. Если бы он этого не сделал, то точно бы наградил жену оплеухой.
- Не думаю.
Зои вошла в клетку. Гомункул Марты тотчас же бросился на нее с рычанием, девушка легким толчком в грудь отбросила его от себя. Обернулась на Карла и его жену, посмотрела долгим взглядом, по которому было трудно что-то прочитать, села в угол камеры и замерла, опустив веки. Но Карл мог поклясться, что она не только не собралась спать, но и не сможет расслабиться, пока не выйдет отсюда. Но в таком случае - зачем она это сделала? Ради него?.. Тогда это глупо...
- Пойдем, - Марта взяла мужа за руку, - наверх, я приготовила реактивы для твоих опытов. А они пусть остаются. Должно быть, понравятся друг другу. Посмотрим, какое может получиться у них потомство...
Карл надеялся, что работа сможет отвлечь его от размышлений, с каждой минутой становившихся все мрачнее, и заставит забыть все еще звучащие в голове слова Марты, казавшиеся мужчине отвратительными, но тщетно. Все валилось из рук. Карл умудрился пролить себе на руку щелочь и чуть было по инерции не сунул пальцы в рот, согласно детской привычке. Разбил колбу, когда тянулся через стол...
"Да что со мной такое?!"
В комнате давно стало душно, воздух был едким и щипал глаза. Карл спешно выскочил за дверь, прижался спиной к стене, пытаясь сдержать кашель. Тщетно. У мужчины было такое ощущение, что его легкие разрывает изнутри.
"Я все позабыл за то время, пока путешествовал с Зои... Или нет? Или я ничего этого не знал?.. Что, если?.." - он снова зашелся в приступе кашля. Но это уже не было важно. Он вспомнил правду, как и Гюнтер. Еще в его голове вспыхнуло знание, что им с Зои не прожить долго, если они вспомнят. Возможно, потому она и отправилась в клетку. Искала смерти или же хотела напоследок угодить ему?.. Карла будто молнией ударило. Зои надо было спасти. Хотя бы в этот раз - попробовать это сделать.
Он еще не знал, что уже опоздал.

Пока Карл на втором этаже был всецело занят своими опытами, Марта, бросившая шитье, не могла найти себе места. Молодая женщина кружила по комнате, ей казалось, что она теряет разум, после того, как увидела свое творение и гомункула мужа рядом. Какое же было разительное между ними различие! Марта опустилась на скамью. Руки женщины дрожали. Шитьем она уже до вечера не смогла бы - да и не собиралась - заниматься. Но стоило Марте взять нож, как руки ее успокоились и потеплели. Женщина теперь знала, что делать. Глубоко вздохнув, Марта направилась в подвал.
Женщина отперла дверь камеры и, схватив за рукав, потянула Зои за собой.
- Давай, паршивка, выходи!
Зои, плохо понимая, что от нее хотят, тем не менее, послушно поднялась с пола и позволила вывести себя в коридор. Марта заперла за ней клетку со вторым гомункулом, снова неистово беснующимся.
- Как же я тебя ненавижу, - прошипела Марта, доставая нож, - почему, почему он тебя сделал, а не я? Почему я способна сделать только слюнявое животное?! А ты, ты... ненавижу твое совершенство!
Женщина ударила Зои, и та даже не попыталась защититься. Нож легко вошел в плоть, чуть ниже того места, где должно располагаться сердце. И так же легко вышел, чтобы быть занесенным для очередного удара. Зои не подняла рук, даже для того, чтобы закрыть лицо, стояла, пока могла, перед своей мучительницей, потом упала на колени и затем - легла на пол ничком. Только тогда Марта остановилась и опустила нож, тяжело дыша. Растекшаяся по полу кровь запачкала туфли женщины. Однако, утолив ненависть, Марта не пришла в себя. Безумие не покинуло ее - и, как оказалось, осталось с ней до последнего вздоха. Женщина с трудом подхватила труп Зои под мышки и потащила наверх, чтобы спрятать где-нибудь вне дома.
И как только за Мартой закрылась входная дверь, по лестнице со второго этажа сбежал вниз обеспокоенный Карл. Мужчина не заметил, что под ногами у него по доскам пола тянется широкая полоса крови, даже когда добежал до клетки и, отперев замок трясущимися руками, распахнул дверь. Зои внутри не было, только скрючившийся гомункул Марты смотрел на него дикими глазами из угла. Карл схватился за голову. Он чувствовал, что уже опоздал.
Когда Карл поднялся наверх, то увидел стоявшую посреди комнаты Марту. Руки ее были до локтей мокрыми, и женщина озадаченно озиралась, видимо, выискивая глазами полотенце. Заметив мужа, Марта сжалась и попятилась, думая, что ее преступление раскрыто.
- Где Зои? - прорычал Карл, наступая. Марта испуганно замотала головой.
- Я не знаю... должно быть, в подвале, там же, где мы ее и оставили утром...
- Да? Неужели? - глаза Карла горели бешенством, - ну так пойди и проверь это.
Губы Марты задрожали. Под суровым взглядом мужа женщина нерешительно двинулась к входу в подвал, наклонилась - и тут Карл увидел кровь на полу. А стоило Марте поднять крышку, закрывавшую вход в подвал, как из тьмы вынырнули две грязные руки со скрюченными пальцами и схватили женщину за горло. Та не успела даже вскрикнуть: гомункул утащил свою создательницу и мучительницу вниз. Карл слышал, как они скатились по лестнице. Проверять, остался ли кто-нибудь из них после такого падения в живых, у него не было ни желания, не времени. Надо было найти Зои. Карл выбежал во двор, затем - на улицу.
Он звал ее, пока не охрип. Он даже нашел лоскутки от ее одежды... но самой Зои нигде не было. Карл обессилел, выдохся, как физически, так и морально. Опустился устало на землю, привалился спиной к дереву и замер. Он чувствовал, что ему самому уже недолго осталось. Силы покидали алхимика.
Пошел снег. Первый в этом году. Когда Карл смог унять кашель и отнял от лица руку, спланировавшие ему на ладонь снежинки растворились в стекающей к запястью крови...
Когда же стемнело, припорошенный снегом труп алхимика отыскала гарпия, мучившая его ночью в таверне. Схватила когтями за плечи и, тяжело взмахивая крыльями, потащила в свое логово, чтобы поужинать еще не успевшим разложиться телом.

Все это видел через магический кристалл принц Габриэль, пирующий в своем замке в далекой стране фей. Для него настал день великого празднества. По левую руку от принца был накрыт стол с изысканными яствами, по правую же находился огромный чан, доверху заполненный булькающей черной жижей. Габриэль ликовал.
- Я всегда считал, что твое наказание слишком мягко, - прошипел он, глядя в кристалл, - и теперь я усилю его по своему разумению.
Принц опустил руку в чан. Повинуясь его воле, вслед за пальцами из глубины вынырнула девушка. Глаза ее были закрыты, лицо - бесстрастно. Принц взял салфетку и нежно оттер от грязи щеки, лоб и губы своего творения.
- А ты думал, это чистое дело - создавать прекрасное?
Испачканные в черной жиже пальцы скользнули по белоснежному подбородку девушки.
- Я сделаю так, чтобы она больше уже никогда не вспомнила тебя! Да! Я взял те же магические камни! Но тело ее теперь намного более совершенно, чем то, которое ты смог ей дать в мире людей, когда позабыл всю магию!
Габриэль наклонился и поцеловал девушку. На его губах остался черный след.
- А ты думал, только ты способен на то, чтобы явить миру красоту? - мужчина провел рукой по груди созданного творения, - гнусный лжец! Эту Галатею создавали мы оба! И теперь-то уж я перекрою ее по своему разумению... брат.