Корсары морских глубин

До сих пор не знаю, правда это, или нет.

Я пришёл в экипаж, о котором сейчас пишу, уже тогда, когда он стал хорошо отработанным, слаженным и, без сомнения, одним из лучших экипажей дивизии. В его составе я участвовал в двух интереснейших автономках - в Южную Атлантику и в Северный Ледовитый океан.

А ведь было когда-то и такое, о чём сейчас пишу (если только мне не соврали «старожилы»).

Новая лодка тогда только-только пришла в родную базу.

Впрочем, родной эта база ещё почти ни для кого не была: квартиры получили лишь немногие, а остальные «проживали при части» и, естественно, без семей.

Чем было заняться офицерам и мичманам после службы? Театров в Западной Лице нет, «домов терпимости» - тоже, даже общественную баню, по-моему, до сих пор не построили. Мало кого из подводников в такой обстановке тянет осваивать, скажем, игру на скрипке, фортепиано или украшать свой досуг чтением высокой поэзии.

Когда на душе и в природе холодно и пасмурно, обычным людям доступнее и привычнее просто взять и напиться.

Старший помощник командира, который тогда тоже жил в казарме, как и большая часть экипажа, хорошо владел обстановкой. Он знал, среди прочих других премудростей, одно нехитрое правило: «Если пьянку нельзя предотвратить, надо её возглавить». Конечно, пить в казарме, при матросах - последнее дело, поэтому старпом решил перенести это серьёзное мероприятие в ресторан.

Вечером, когда суточный план был выполнен (соответственно, и транспорт между городком и Большой Лопаткой уже перестал ходить), старпом построил экипаж и повёл его по дороге в городок. Во главе строя шёл мичман, начальник секретной части, и играл на гармошке русские плясовые мелодии. Под музыку, далеко разносившуюся в свежем морозном воздухе, шагалось легко и весело. Большей части экипажа было тогда ещё далеко до тридцати лет.

Ресторан «Северное сияние» (или «СС», как его сокращённо звали в народе) радушно принял своих новых посетителей. Всё было организовано на высочайшем уровне: никто из посторонних на такую толпу нарываться не осмеливался, а сами подводники были настроены по отношению к окружающим весьма дружелюбно.

Это вот потом, несколько лет спустя, когда экипаж в базе уже окончательно освоился, в том же «СС» произошёл любопытный случай.

За одним столом отмечал свой день рождения контр-адмирал, командир нашей дивизии, а за другим праздновали что-то подводники из моего экипажа, преимущественно, мичманы.

За адмиральским столом сидела очень важная публика, в том числе, начальник тыла, и это отдельных подводников сначала забавляло, а затем, по достижении определённого «градуса», стало злить.

Вот комдив вышел покурить, и к нему тут же подошёл наш мичман, одетый «по гражданке». Положив руку на адмиральский погон и преданно глядя начальнику в глаза, мичман сказал:

- Здорово, командир! А я вот у тебя служу! А кто это там, за твоим столом? Что за козёл рядом с тобой сидит? Ты только скажи, если надо, мы ему п....... дадим только так!

У адмирала от природы было хорошее чувство юмора, к тому же, в тот вечер портить настроение ни себе, ни людям он не хотел. Комдив улыбнулся и ответил:
- Спасибо, пока не надо. Когда надо будет, я тебе скажу.
- Хорошо, командир! Обязательно скажи! Если он только начнёт против тебя рыпаться - мы ему сразу таких п....... вломим!!!

Но это, как я написал, было значительно позже, а первое посещение «СС» обошлось без каких бы то ни было эксцессов. И старпом молодцом был, и народ на нашем корабле хороший подобрался.

Расплатились, организованно вышли. Перекурили, убедились, что никого не потеряли, и строем пошли обратно, в Большую Лопатку.

Проходя через площадь перед Домом офицеров, увидели громадное и безобразное чучело (что-то типа Бабы Яги), сооружённое для предстоящего праздника Проводов русской зимы. Чучело как раз и должно было символизировать зиму. Оно было специально сделано из горючих материалов, потому что, в соответствии с традицией, его во время праздника надо было сжечь.

Таким образом, северяне намекали зиме, что пора уходить - календарная весна-то уже не за горами!

Неприятный и злобный вид Зимы выпившим подводникам не понравился, кто-то подбежал к ней и чиркнул зажигалкой.

Дальше снова шли в кромешной тьме под звуки гармошки. Секретчик играл «Раскинулось море широко», и под эту музыку так широко распахнулись славянские (и не совсем славянские) души всех подводников! Периодически люди оглядывались назад и радовались отблескам огня возле Дома офицеров: «Эх, хорошо горит, стерва!!!»

Чтобы с утра пораньше не надо было идти на лодку, направились туда сразу, не заходя в казарму.

По прибытии на корабль старпом объявил учебную тревогу - для того, чтобы народ прочувствовал, куда они сейчас пришли.

Пока из отсеков собирали доклады о готовности, секретчик наяривал «Яблочко» прямо в центральном посту. Стоять он уже не мог, поэтому его посадили на палубу (спиной к перископу, чтобы не заваливался). Мимо кнопочек гармошки его пальцы, тем не менее, почти не промахивались!

Раз уж сыграли тревогу, заодно и провели (прямо у пирса) корабельное боевое учение по организации погружения. Все действия выполнялись условно, ведь не зря были поданы команды: «Систему погружения-всплытия со стопоров и замков не снимать! Сигналы колоколо-ревунной сигнализации не исполнять!»

Со стороны это смотрелось, наверное, дико. Нетрезвые мужики в белых рубашках чётко докладывали о чём-то из своих отсеков, другие (такие же) принимали эти доклады в центральном посту, а из динамиков громкоговорящей системы лились звуки «Амурских волн» - эким неуёмным был наш секретчик!

Полный дурдом...

Буду рад, если это всего лишь байка. Жизнь (а иногда и смерть) доказали, что пьяный человек на корабле опасен и для себя, и для других.
А вот то, что наш экипаж был действительно лихим и великолепно подготовленным - с удовольствием подтверждаю!