Перевоспитание Глеба. Часть 1

Автор: Варя †ТрансильванкА†
Название: «Перевоспитание Глеба»
Категория: Слэш
Рейтинг: NC-17
Пейринг: Вадим/Глеб
Жанр: Инцест, садо-мазо
Размер: Мини
Комментарии: Вроде немного затянуто в начале, но в этом «затянуто» объясняется то, что было и будет. И еще.... Все садо-мазо впереди)))))) Ждите вторую часть))))

Часть 1.


Глеб и Костя лежали на смятых простынях в гостиничном номере и целовались. Они уже давно мечтали остаться вдвоем, но что-то всегда мешало, а вот тут представился прекрасный случай уединиться и они этим воспользовались. Самойлов был уже с утра нетрезв, что еще больше раскрепощало его. Бекрев был уже полностью обнаженным, а на Глебе еще были белые трусы. Музыканты просто упивались друг другом после долгого воздержания и были нереально счастливы. Казалось, что все вокруг кроме них самих перестало существовать.

Однако их любовная идиллия была оборвана хлопком двери. Любовники инстинктивно повернули головы в сторону звука. На пороге стоял... Глеб даже подумал, что у него глюки, даже потряс головой и ущипнул себя за руку, но... это было реальностью: на пороге номера стоял... Вадим.... Самойлов-младший был откровенно шокирован появлением брата на гастролях. После НАШЕствия Глеб воздал хвалу небесам за то, что наконец-таки избавился от Вадима и его опеки. Но, похоже, Вадик и после распада «Агаты» решил его помучить.

Добродушное выражение Вадиковского лица при виде постельной сцены между Глебом и Костей сразу же сменилось на гневное и озлобленное, и, судя по выражению лица, он готов был порвать младшего брата на мелкие кусочки. Костя стыдливо прикрылся простынью и испуганно сжался, боясь, что и ему тоже может прилететь.

Вадим был просто в бешенстве, но и не только от того, что Глеб опять спал с кем попало: он никогда не отличался особой разборчивостью. В постели Глеба оказывались и фанатки, и проститутки, и журналистки, да и сам Вадим частенько там бывал в свое время, а вот теперь еще и Костя. Нет, Самойлова-старшего в бешенство привел пьяный вид Глеба. Он уже устал терпеть пьяные выходки брата, хотя и очень любил его. И еще: все, кто только могли, отчитывали за пьянство Глеба не самого Глеба, а Вадима. Вадим резко стянул Глеба с постели. Он еле стоял на ногах.
- Ты опять пил???? – старший Самойлов явно закипал
- Ну, пил. И что? – Глеб же держался весьма нахально.
- Да ты уже задолбал со своими пьянками!
- А мне как-то пох. Это тебя вообще не должно волновать.
- Не должно волновать!?!?!? – Вадик был в очень сильном ахуе после высказывания Глеба.. – Не должно!?!?!? Вообще-то за твои пьянки в мозг е*ут не тебя, а меня! Меня! И меня это уже порядком позае*ло!
- И что ты сделаешь? – Глеб пьяно усмехнулся
- Глеб, я тебя по-хорошему просил бросить бухать. Я тебя предупреждал. – по выражению Вадима было понятно, что он что-то задумал.
- И что ты сделаешь? Что? Выпорешь, как папочка непослушного ребенка? – Глеб пьяно расхохотался. Этот пьяный хохот, по ходу действия, окончательно вывел Самойлова-старшего из себя.
- Собирайся! – рявкнул он швыряя Глебу футболку, джинсы и гады.
- Ага! Щас! – Глеб и не собирался одеваться.
- Быстро! – но Глеб все стоял без действия. Вадим больно схватил Глеба за подбородок и зашипел, как змея. – Только попробуй не собраться. Ты у меня получишь по самое не хочу. – Глебу пришлось подчиниться. Пьяными руками он еле-еле натянул на себя одежду и стоял в ожидании дальнейших указаний брата, чтобы не провоцировать его. – Пошли! – Вадик больно схватил Глеба за запястье и потащил на улицу. Глеб еще пытался упираться, но было бесполезно.

Вадик подтащил Глеба к машине:
- Садись!
- Неа. – Самойлов-младший еще пытался упорствовать.
- Глебушка, не провоцируй меня, садись. – предупреждающим тоном произнес Самойлов-старший.
- А я сказал: не сяду! У меня еще гастроли!
- Глеб, не заставляй меня делать тебе больно! Садись! – Глеб в ответ на это только отрицательно покачал головой и гордо задрал небритый подбородок. Вадим окончательно вышел из себя, резко открыл заднюю дверь машины, засунул в нее упирающегося младшего братца, сам быстро залез на переднее сиденье, заблокировал двери и сорвался с места.

Глеб начал пытаться выбраться, но все попытки были неудачными.
- Вадик, бл*дь, выпусти меня! Куда ты меня везешь!?
- За бл*дь ответишь. А вот выбраться можешь и не пытаться: двери заблокированы. – полузлобно  сквозь зубы ответил Вадим.
- А я в окно выпрыгну! – Самойлов-старший закрыл Глебу и этот путь отступления, медленно закрыв все окна в машине.
- Попробуй, если откроешь. – злорадно ответил Вадим. Глеб еще пару раз злобно чертыхнулся, а потом замер, пытаясь понять свое положение. Положение казалось совершенно безвыходным: озлобленный Вадик везет его неизвестно куда, а он сам даже не может выбраться из наглухо закрытой машины. И тут.... о, чудо! В голове Глеба мелькнула мысль. Он положил свои руки на плечи брата у основания шеи и начал их медленно массировать. Потом склонился к уху Вадима и начал мурлыкающим шепотом:
- Ну, Ваааадик, ну отпустииии меняаааа, ну пожалуйстаааа.... Ваааадик.... Чегоооо тебеееее стоооооит??? А? – и поцеловал его в ухо. Вадим резко дернул плечами, убрал голову от поцелуя.
- Убери руки! – сквозь зубы процедил старший Самойлов
- Ну, Ваааадик....
- Я сказал: убери руки.
- Бл*, тогда отпусти меня!
- Нет. Я тебя отпущу, когда ты исправишься. – резко отрезал Вадим.
- А представь, что я уже исправился? – продолжал гнуть свою линию Глеб.
- Знаешь, Глебушка, у меня нет такой богатой фантазии, как у тебя. – продолжал цедить Вадим. – Поэтому тебе придется исправляться на самом деле.
- Да у меня концерты! Ёпть!
- Я уже отменил все концерты. – ледяное спокойствие Самойлова-старшего было нереально для этой ситуации.
- Чтооооооо??????? Отменил???? Как отменил????? – Глеб был в ужасе.
- Так. Отменил.
- Выыыыыыпустиииии меняаааааа!!!! Срооооооочнааааааа!!!!! – у Глеба начиналась истерика.
- Сиди спокойно.
-  Выыыыыыпустиииииии!!!!
- Сиди.
- Аааааааааааааа!!!!!!!! – Глеб полез штаны за телефоном, вытащил его и начал искать номер Кости в телефонной книге, но тут Вадим резко развернулся, выхватил и офигевшего Глеба мобильник, открыл окно и вышвырнул несчастный телефон из машины. Мобильник разлетелся на несколько кусков, и легкие детали запрыгали по дороге.

Потом Вадим свернул на обочину, остановился, что-то взял в бардачке, вылез из машины и открыл заднюю дверь. Почуяв вкус свободы, Глеб ломанулся вылезти из машины и тут же получил сильный удар в челюсть, и вкус свободы тут же сменился вкусом крови. Вадим полез прямо на младшего брата, подминая его под себя. А младший изо всех сил пытался выбраться, чертыхаясь и бешено вопя, но Вадик даже после сильного похудения все равно был весьма тяжелым, поэтому выбраться из-под него было невозможно. Тут Глеб с ужасом увидел у старшего брата в руках скотч. Самойлов-старший одной рукой вытащил зажатые его весом руки Глеба, сжал их в своей руке так, что его собственные пальцы побелели и начал приматывать руки Глеба к ручке, находившейся над дверью машины. Через пару минут руки Самойлова-младшего были намертво примотаны к ручке. Потом Вадим вытащил из джинсов черную повязку и натянул ее на голову Глебу. Свет перед глазами Глеба сразу же померк, но тут Вадим оттянул повязку и посмотрел в глаза Глебу.
- Глебушка, ну я же по-хорошему просил сидеть спокойно. – в это время Глеб пытался улягнуть брата, но он даже не мог шевельнуть ногами, придавленными к сиденью телом Вадика. -  Ты сам виноват. Извини. – и снова опустил повязку на глаза Глеба, потом вылез с заднего сиденья, перебрался на свое место и снова завел машину. На этот раз он погнал, как бешеный. Глеб же дрыгал ногами и вопил, как будто его режут. Наконец, Вадиму надоели эти дикие вопли. Он, не отрываясь от езды,  достал из бардачка скотч, налепил его на рот Глебу и отрезал ножом лишнее. Младший Самойлов не оставлял попыток надоесть старшему брату даже с завязанным ртом: он начал мычать. Но Вадим отпустил руль, привстал, повернулся к Глебу, машину в это время резко мотануло в сторону, и со всей силы ударил Глеба по голове. Тот сразу сник и затих, а успокоенный Вадим снова вернулся к вождению. До места назначения ехать нужно было еще где-то часа полтора.

... Вадим Самойлов еще месяц назад  в одной глухой деревеньке снял дом до середины октября. Дом был большим и добротным. В нем было три комнаты, кухня, дворовые постройки, огромный огород и, что весьма порадовало эстета Самойлова, удобства были в доме. Он уже давно хотел заняться воспитанием своего некогда любимого младшего братца. Да, он когда-то сильно, по-братски нежно любил Глеба, а сейчас от этой любви остались только раздражение и глухая ненависть. Глеб разрушил все своими же руками, а именно нежеланием слушать никого, кроме себя любимого и вредными привычками типа наркомании и алкоголизма. Вадик, по началу, пытался помочь брату, но потом отчаялся и пустил все на самотек. Дело дошло до того, что Глеб почти окончательно опустился, превратившись в дикого алкаша с непонятными и беспорядочными связями. Глеба надо было срочно перевоспитывать! Обычно до этого у Вадика не доходили руки: все время что-то мешало. Обычно этим «чем-то» становилась «Агата Кристи», а точнее, ее гастрольная жизнедеятельность. Но «Агаты» уже не было, поэтому можно было заняться братиком. Вадим точно рассчитал, когда можно будет выловить Глеба, и сделал это. Сейчас нужно было доехать до места и начать выполнять свой план по спасению заблудшей души младшего брата. Где-то в глубине души Вадик еще любил Глеба, но он любил Глеба таким, каким он был когда-то: пухленьким мальчиком с голубыми пяьновато-подслеповатыми глазами и мягкими, как у младенца, длинными завитушками каштановых волос, мечтателем, пишущим грустные стихи и красивые песни.  А ненавидел он Глеба таким, каким он стал: костлявым, с торчащими во все стороны жесткими пережженными волосами, вечно небритым с сумасшедшими воспаленными глазами пошляком, циником, алкоголиком и наркоманом, который писал какие-то левые стихи непонятно о чем. И всеми фибрами своей души Вадик надеялся вернуть того Глебушку, вернуть все на свои места... Еще перед тем, как приехать он долго думал: стоит ли делать больно брату, стоит ли его бить? Сразу же выплыл ответ: стоит. Причем бить надо, как сидорову козу, за все его прегрешения. Но тут где-то внутри шевельнулась, кольнула в сердце мысль: «А может, не стоит? Вдруг у него внутри еще не все отмерло? Вдруг там, где-то на дне души в нем еще жив мой маленький Глебушка? А вдруг он вообще просто нацепил на себя эту маску, а на самом деле не менялся? А я сделаю ему больно.... Я же себе никогда не прощу, если это правда, а я с ним так поступлю!», - но все переборол голос здравого разума: «Вот же ты, Самойлов, лох! Да если б он не изменился, а просто надел на себя маску, ты бы это знал. А тут у мальчика явно крышечка не в ту сторону поплыла. Надо было за ним следить! И сейчас ему твоя нежность ни хера не поможет! И перевоспитывать его нужно срочно! И жестко! Не будь бабой! Если надо, дай Глебу в морду! Твой план должен быть выполнен, иначе ты брата потеряешь! Навсегда!» Пока Вадик топал к номеру, он думал, что можно все решить по-хорошему, но все, что было дальше, показало, что по-хорошему нельзя. Глеб вывел брата настолько, что он не испытывал ни одного угрызения совести за то, что начал решать все проблемы по-плохому. Но вот сейчас совесть Вадика проснулась и начала активно действовать: « И зачем ты двинул ему по голове? Дурак! У него же может быть сотрясение мозга! Ну что ж ты творишь?» « А что я творю?» - не менее активно начал противодействовать совести разум – «Он сам виноват: вывел меня из себя. Я ему предлагал по-хорошему, но он отказался. А раз он не захотел по-хорошему – значит, я стал действовать по-плохому!» Тут тихонько застонал Глеб. Совесть и разум мгновенно заткнулись. Вадим оглянулся на брата. Тот немного поерзал на своем сидении. При этом личико у Глеба было совершенно невинным. От этого вида Глеба Вадику вспомнился случай тринадцатилетней давности....

... Пьяные братья Самойловы решили покататься. Но решили не брать водителя: во-первых, ему нужно было платить и  во-вторых, он ездил слишком медленно, а братья хотели прокатиться с ветерком. А если хотелось быстрой езды, то за руль обычно садился Вадик. Было уже поздно. Они нетрезвыми шагами вышли из здания пансионата, где обитала вся АК, и направились к девятке Вадика. Глеб сразу же оккупировал заднее сиденье: это было его любимое место. Самойлов-старший резко дал по газам, и машина, визгнув, сорвалаcь с места. Вадик решил не ездить в город: там были пробки и гаишники.... до фига гаишников.... А если с ними встретишься, то уже не покатаешься.... Вадик двинул по какой-то пустой подмосковной трассе. Была ночь. Все окна в девятке были открыты настежь, и в них врывался теплый пьянящий ветер поздней весны, трепал во все стороны длинные волосы Самойловых. Стрелка спидометра зашкаливала за 130 километров в час. Глеб обожал, когда его старший брат так гонял: ветер в лицо, волосы развеваются во все стороны, а в низу живота так сладко сводит все, что хочется кричать от радости и какого-то болезненного удовольствия. А Вадик не мыслил своей жизни без скорости: ему нужны были эмоции через край, нужен был адреналин, которого на концертах стало катастрофически не хватать. И его радовало, что был человек, способный разделять его увлечение скоростью. Этим человеком был брат.

Вадик свернул в сторону обочины, отъехал в лес на пару сотен метров, остановился, вышел из машины и судорожно начал вдыхать свежий воздух. Глеб надул губки и издал какие-то хныкающие звуки. Вадик обернулся, открыл заднюю дверь, залез в машину и навис над братом. Несколько секунд они смотрели друг другу в глаза. Потом Вадик еще сильнее наклонился к Глебу и поцеловал его. Он гладил голову, плечи, бока младшенького, а Глеб, крепко обхватив коленями талию Вадика, зарывался пальцами в его густые, черные, как смоль длинные волосы, притягивал к себе еще ближе.
- Глебушка, а давай поиграемся? – жарко шепнул Вадик прямо в ухо Глебу.
- Давай. – глаза Глеба загорелись: ему не терпелось попробовать еще что-нибудь новенькое. – Вадик, а как мы будем играться?
- Сейчас увидишь – Самойлов-старший пошловато ухмыльнулся. Потом стащил с Глеба футболку, приподнялся, быстро снял с себя рубашку, поцеловал младшего в шею, потом долго целовал грудь, задерживаясь на сосках, кусая,  посасывая и перекатывая их языком, потом спустился дорожкой поцелуев к животу. Глеб еще сильнее сжал талию Вадика между коленями, но когда тот начал спускаться ниже в голове промелькнуло: «Ага! Сейчас все будет как обычно....» Он хотел было обидеться, но тут Вадик начал снимать с джинсов Глеба ремень.
- Мммммм???? – Глеб понял, что игра уже начинается. Вадик нежно взял руки Глеба в свою, и связал их ремнем, а ремень притянул к ручке над дверью. Глеб сквозь кожу ремня ощущал их плетеную поверхность. Потом Вадик стянул с Глеба джинсы вместе с трусами и повернул его на бок. Глебу неожиданно понравилось такое, казалось бы, унизительное положение, но оно подогревало его интерес к тому, что же будет дальше. Самойлов-старший начал нежно поглаживать Глебины ягодицы, с удовольствием ощущая под своей ладонью их нежную кожу, вдруг он резко замахнулся и довольно больно ударил по одной из них.  Глеба сразу же обожгло болью, а на месте удара загорелся красный след. Потом опять Вадик начал мягко гладить попу Глеба, особенно нежно поглаживая место удара, и снова обрушил удар, только уже по другому месту. Глеб неожиданно для себя обнаружил, что ему это нравится и невероятно возбуждает.
- Ещеооооо..... – и тут же получил очередной увесистый шлепок по заднему месту. Вадик перевернул Глеба на живот и продолжил отвешивать шлепки всей широкой ладонью.
 – Вадик, еще, еще.... – Глеб уже просто кайфовал.
- А сейчас мы попробуем еще кое-что – промурлыкал Вадик с желанием испробовать еще одну свою фантазию. Он снял с себя ремень с заклепками, очень крутой ремень, который он взял на пару дней у Котова, сложил ремень вдвое и отпустил по заднице Глеба такой удар, что Глеб очень громко вскрикнул. – Еще? – издевательски промурчал Вадик.
- Еще... Еще.... Вадечка, не останавливайся.... – Глебу не хотелось, чтобы эта сладкая мука прекращалась. Удары ремня сыпались на задницу и спину градом, а Глеб, вцепившись в ручку так, что пальцы побелели, бился в экстазе от странного удовольствия. Вадик прекратил истязание. Глеб издал недовольный стон, а Самойлов-старший начал нежно поглаживать избитую кожу, поцарапывая ее немного отросшими ногтями. Глеб почти что взвыл от необыкновенного кайфа..... Ему никогда не было одновременно ТАК больно и ТАК сладко.... Тут Вадик спустил с себя штаны, засунул Глебу ремень в рот, как засовывают лошадям поводья и безо всякой смазки грубо вошел в него. Самойлов-младший издал глухой стон от боли, но Вадик продолжил двигаться: ему и самому хотелось получить удовольствие. От боли Глеб со всей силы сжал ремень зубами и еще сильнее вцепился в ручку двери, а Вадик начал натягивать ремень, как натягивают поводья у горячих скакунов, притягивая младшего к себе. Держаться за ручку уже было невозможно. Вадик крепко притянул  Глеба к себе, схватил концы ремня и волосы Глеба в одну горсть и задрал голову брата, освободив шею от закрывающих ее волос и начал кусать ее. Вся эта дикая боль приносила младшему невероятное ни с чем несравнимое удовольствие, особенно, когда  его драли за волосы. Тут Вадик сделал еще пару сильных толчков и, издав смесь стона и хрипа, кончил. Глеб через несколько секунд кончил и сам. Он обвис на ручке, а Вадик на нем, ухватив его снизу за плечи. Потом старший отвязал младшему руки, натянул на себя штаны, накинул рубашку и вылез из машины. Там он оправился и закурил, опершись спиной на машину.
 - Оденься. – с улыбкой сказал он Глебу. Глеб на ощупь нашел в машине футболку с джинсами и так же на ощупь оделся.
- Вадик, дай закурить.
- Держи. – он протянул Глебу недокуренную сигарету и сел за руль. – Домой?
- Давай домой. – Глеб довольно улыбался.
Почти до дома они ехали молча. Тут Глебу в голову стукнуло воспоминание:
- Вадик, ты только не говори Пионеру, что ты делал с его ремнем. А то ведь не даст больше или еще хуже – обидится. – оба брата дружно расхохотались.
- Да не скажу, не скажу. – Вадик развернулся и ласково потрепал Глеба по голове....

... Самойлов мысленно выругал себя за то, что чуть не прозевал нужный поворот. Указатель с названием деревни, куда направлялся Вадим, показывал на старую раздолбанную проселочную дорогу. Самойлов-старшй повернул, и его шикарный «Ягуар» запрыгал по ухабам и колдобинам....

Конец первой части.