Перевоспитание Глеба. Часть 2

Авторы: Варя †ТрансильванкА†, Мириам УраганнаЯ
Название: «Перевоспитание Глеба»
Категория: Слэш
Рейтинг: NC-17 (а мож и NC-21, я без понятия....)
Пейринг: Вадим/Глеб
Жанр: Инцест, садо-мазо
Размер: Мини))))
Комментарии: Вот оно МЯСО... Валерьянка будет необходима)))

Вторая часть.

Глеб очнулся после сильного удара по голове. Голова нестерпимо ныла, грозясь расколоться на мелкие кусочки. Руки уже затекли, а с запястий струился пот. Из-за повязки ничего не было видно. Глебу вспомнилось, что в 97-м он точно так же был привязан к ручке над дверью, только повод был другой. И это одновременно бесило и возбуждало младшего Самойлова. Вдруг дорога стала ухабистой, и машину встряхивало на каждой колдобине. Глеб даже пару раз больно ударился и без того болевшей головой. На очередной, правда необычайно большой, ухабине он услышал, как Вадим выругался матом, проклиная российские дороги и брата, из-за которого ему сюда пришлось ехать. Наконец, машина остановилась
- Приехали. – Глеб замычал: ему явно не улыбалось оставаться в машине в таком положении. Он услышал щелчок и почувствовал, что его руки отляпывают от ручки. По ощущениям было ясно, что это Вадик. Потом Вадик вытянул Глеба за руки из машины.
- Иди давай! – Глеб осторожно пошел вперед, боясь зацепиться за какой-нибудь камень. – Лужа. Правее. – обрадовало, что Вадик стал его глазами. – Стой. - Глеб  услышал, что старший брат открывает дверь ключом. – Заходи. Порог! – Глеб обнаружил порог, пнув то место, где он должен был находиться и взвыл от боли, потом поднялся в дом и услышал хлопок двери, звук задвигающегося засова и шаги. Вадик подошел к Глебу и снял с него повязку. В глаза ударил неяркий свет.

Не давая Глебу опомниться, Вадим потащил его в комнату. Глеб огляделся. Вадик притащил его к столу, который ломился от яств. Резко дернув, Самойлов-старший усадил Глеба за стол и приковал наручниками одну руку к спинке стула, оставив вторую руку свободной. Это немного обрадовало ГС.
Глаза Глеба расширились от удивления, когда Вадик выложил пред ним пачку сигарет и тарелку вареной морковки.
- Выбирай, - сказал Вадик.
Глеб с улыбкой ребенка схватил пачку сигарет и закурил. Но тут Вадик отвесил ему подзатыльник. ГыСы поперхнулся проглоченной сигаретой. Но Вадима это явно не волновало: он уже вошел в раж и начал запихивать в глотку брата еще пару сигарет, приговаривая:
- Жри, сука, жри. Ты у меня еще попляшешь, сволочь.
Когда Глеб проглотил это, Вадим поставил перед ним чашку кофе и бутылку водки:
- Каков теперь будет твой выбор, сволочь?
Глеб схватил водку и начал хлестать ее прямо из горла. И тут ему опять прилетело от старшего брата.
- Ах ты, гад! – взревел Вадик – Как же ты меня зае*ал со своими пьянками!!! Сволочь!!!!!!!!!!! – потом он схватил с дивана плетку и начал хлестать ГыСы по рукам.
У Глеба пошла кровь. Самойлов-младший начал дико вопить:
- Вадик, ты скотина! Гад! Козлина неубитый! Сволочь! Мразь! Гнида!!
Но после каждого слова получал по губам нелегкой ладонью брата.

Где то через час порки Вадик отошел на другую сторону стола.
- Ну что, Глебушка, еду нормальную будешь? – отдышавшись с издевкой спросил старший Самойлов.
- Я не буду с тобой есть за одним столом, гад! – завопил Глеб – Дай мне лучше портвейн! – но Вадик был страшно зол:
- Ах, так? Ну тогда пеняй на себя!
И с этими словами взял бутылку портвейна и вылил все это в помойное ведро, которое заранее приготовил. После этого он начал выкидывать в окно курицу, котлеты, картошку, пельмени и прочую снедь. Выкинув все, Вадим отцепил ГыСы от стула и потащил его в комнату. Глеб сопротивлялся и упирался, визжа при этом, как недорезанный. Но Вадиму было все равно.

Самойлов-старший притащил сопротивляющегося брата в самую жуткую комнату дома. Там стояла железная кровать с непонятного цвета матрасом, подушкой без наволочки и драным одеялом без пододеяльника. Подтащив Глеба к кровати, Вадим приковал его к спинке кровати на короткую цепочку... И, хлопнув дверью, ушел из комнаты ничего не говоря. Глеб потер болевшую руку. Лег на кровать и закрыл глаза, но заснуть не получалось – свет от лампочки больно резал глаза даже сквозь веки….«А может Вадик и прав был, что не стоит столько бухать» - подумал Глеб...Но обида на брата была сильной, поэтому Глеб никак не мог признать свою вину….И тут Глеб почувствовал аромат запекаемого в духовке сочного мяса в фольге с апельсином и грибами…. У Глеба потекли слюни. Он очень давно ничего не ел. Где то через полчаса – час в комнату пришел Вадим. Сел на стул напротив Глеба и начал с самойловским аппетитом уплетать мясо... У Глеба потекли злые слезы.
- Сволочь, я тоже есть хочу, - зашипел он на старшего брата.
Вадим протянул ему остатки еды.
Глеб слизал сок. И только это произошло, как Вадик отнял тарелку и быстрым шагом вышел из комнаты.

Утром Глеб проснулся с болящими головой и рукой. Провести весь день прикованным к кровати ему явно не улыбалось, поэтому он начал истошно орать на весь дом. В комнату ворвался недовольный Вадик. Стащил Глеба с кровати и ударил ногой в живот. После этого притащил ему ведро картошки.
- Чисть, гнида. Но чисть так, чтобы вся картошечка была чистенькая: без глазков, без кусочков шкурки. Если за полтора часа ты не почистишь все ведро или почистишь не так, то пеняй на себя: я тебя жалеть не буду.
- Руку-то хоть отвяжи! – взмолился Глеб.
- Нет. – резко отрезал Вадим. – Кто знает, вдруг ты сбежишь? – и вышел из комнаты.
Глеб задыхался от злобы, но чистил. Ему неудобно было чистить картошку в таком положении. Но он понимал, что с Вадиком лучше не спорить… Ему не очень-то хотелось повторения вчерашнего... Полтора часа прошло, но в ведре  было еще много картошки... Глеб не справился… Вадим зашел в комнату, смотря на часы. Время истекло. Потом он посмотрел на младшего брата, который сидел у ведра неочищенной картошкой. Задание не выполнено, а это значит, что Глеба надо наказать, как бы ни хотелось не делать ему больно.
- Ах, ты сволочь!
- Вадик, прости! Я не успел! Мне с одной рукой неудобно! – заблеял Глеб.
Это блеянье привело Вадима в бешенство. Он вырвал у Глеба из рук нож и отшвырнул его в дальний угол комнаты, дал пинка по ведру с картошкой, которая рассыпалась по грязному полу.
Вадик снял с себя клепаный ремень. Потом содрал с Глеба футболку.
- Вадик, что ты хочешь делать? – Глеб испугался.
- Объяснять тебе, гнида, что такое НОРМАЛЬНАЯ жизнь! – и с этими словами со всей силы ударил Глеба ремнем по голой спине.
Железные клепки впились в кожу. Глеб заорал от боли.
- Вадик, миленький, не надо!
- Надо, сволочь, надо! Ты по-другому не понимаешь!
 И хлестнул Глеба еще раз ремнем. Некоторые клепки попали по местам свежих ударов, Глеб задыхался от боли. Самойлов-младший попытался перехватить свободной рукой ремень. Но Вадим перехватил эту руку и заковал в наручник.
- Вадик, я тебя очень прошу! Не надо! Я больше так не буду! Я исправлюсь! Я начну новую жизнь! – рыдал Глеб – Отпусти меня!
Но Самойлов-старший уже не слушал обещания ГыСы. Он их слишком давно слышал и знал, что Глеб не сдержит свое обещание и в этот раз. Вадим снова взялся за ремень. Ему было жаль младшего брата, но все доводы кончились. Остался только ремень. И он опять с силой хлестнул Глеба по спине. На спине Глеба появлялись красные следы от ремня. Клепки продирали кожу до крови, оставляли синяки. .И только когда младший брат обмяк в его руках, потеряв сознание, Вадим вышел из комнаты, специально обронив на пол свой мобильник....

Этой ночью Вадик не спал...Его мучила совесть. Он прекрасно знал, что так издеваясь над Глебом, вряд ли добьется своей цели, но отступать было уже некуда... Самойлов-старший плакал злыми слезами отчаяния... Его планы завели все совсем не туда... Завтра надо будет проверить Глеба на вшивость, а каждая такая проверка, каждое задание делали Вадима все более и более жестоким. Он боялся, что если брат не пройдет проверку, то он может его убить, потому что уже не справляется со своей яростью....

Глеб очнулся на кровати. Наручник натирал руку почти до крови... Мысли в голове бились беспорядочным комом, все тело ломало: Самойлов-младший уже несколько дней  обходился без стимуляторов. На спине горели шрамы от предыдущих попыток Вадима, наконец, добиться исправления Глеба, но Глеб решил держаться до последнего. Он уже всеми фибрами души ненавидел старшего брата, готов был сделать ему любую гадость. Глеб вообще не ожидал, что Вадик будет с ним настолько резким и грубым. Глебу даже казалось, что старший Самойлов испытывает какое-то непонятное извращенное удовольствие, издеваясь над ним, своим родным братом, с такой жестокостью....

Глеб в очередной раз дернул рукой, пытаясь освободиться, цепочка, к которой был прикреплен браслет наручника, неожиданно легко поддалась. Вырвать цепочку не удалось, но она удлинилась на добрых полметра. Младший Самойлов сполз с кровати и стал осматривать свою «комнату». Она была небольшой. Явно спальня. И Вадик явно постарался сделать так, чтоб ему было неуютно. И тут... о, чудо!!!! Глеб обнаружил валявшийся на полу мобильник Вадика! Это было спасение! Он дрожащими пальцами полез в телефонную книгу....

... Вадим стоял за дверью. Все шло в точности так, как он и задумал: Глеб обязательно позвонит кому-нибудь. И Глеб уже искал, кому бы позвонить. А в голове его старшего брата роились варианты наказания непослушного младшего братца.... Дааааа..... Глебу Самойлову сегодня явно не повезло, ибо Вадим окончательно вошел во вкус и решил не останавливаться до тех пор, пока Глеб не исправится полностью...

... Глеб нашел номер Кости и мысленно возблагодарил Бога за то, что Вадик не стер номера бывших музыкантов АК. В трубке раздались гудки... «Костя, ну возьми же телефон! Ты мне так сейчас нужен!» - так все кричало внутри Глеба.
- Алло?
- Костя, Костя – это я, - затарабанил полушепотом  Глеб.
- Глеб, ты где?
- Костик, я не знаю, где я! Вадик меня куда-то завез и бьет каждый день и не по разу! Костя, помоги! – Глеб не успел договорить: в комнату влетел Вадим и вышиб телефон из трясущихся Глебовских рук. Глеб ошарашено смотрел на искаженное невероятной яростью лицо старшего брата. Таким за все свои 40 лет он Вадика ни разу не видел.

А Вадик окончательно перепсиховал... Он схватил Глеба за волосы, швырнул его головой об кровать. Глеб застонал от боли: по его лицу с виска текла кровь... Вид крови, казалось, только подзадоривал Вадима. Он в пару прыжков подлетел к брату и дал ему мощного пинка под дых. Глебу на секунду показалось, что свет померк у него перед глазами. Дыхание перехватило, и он завалился на бок, судорожно глотая воздух ртом, как рыба, выброшенная на берег. А Самойлов-старший все продолжал бить Глеба ногами, словно желая вбить его в стену. Глеб только беспомощно закрывал руками голову. Потом Вадим почти отодрал цепочку, открывая браслет, которым цепочка крепилась к кровати, дернул цепочку со всей силы так, что чуть не вынес Глебу руку из плеча, по крайней мере, точно сломал ее, потому что сразу раздался характерный хруст и стон Глеба. Вадим обмотал незакованную руку брата цепочкой и потащил его по полу в сарай. Глеб бился обо все, что попадалось, всеми частями тела и уже чуть не плакал от боли.

Вадим весьма грубо втащил Глеба в сарай, закинул его на широкую лавку, содрал с него футболку, приспустил джинсы,  накрепко связал руки брата под скамейкой цепочкой, привязал к скамейке ноги и отошел в сторону. Глеб огляделся. Похоже, что сегодня ему придется несладко....То, что он увидел его, мягко говоря, ужаснуло: на стенах висели плетки, стеки и прочие орудия насилия....Арсенал у Вадима Рудольфовича имелся явно немаленький. Глеб еще повернул голову вбок и пожалел об этом. Лучше бы ему этого было не видеть.... Вадим стоял около ведра со свежими березовыми розгами и с видимым удовольствием протаскивал каждый прут через кулак....Глеб даже зажмурился от ужаса, когда представил, что вот эти самые прутья сейчас пройдутся по его спине и филейной части.... Похоже, что ожидание наказания, было страшнее самого наказания...


Наконец, Вадим закончил подготовку к экзекуции, взял плетку с тремя хвостами и подошел к сжавшемуся от ужаса Глебу. У Глеба и так уже все болело от предыдущих побоев, а спина была в шрамах и синяках. Самойлов-старший точно так же как и розги прогонял плеть через кулак, а потом резко хлестнул плетью по голой Глебовской спине. От резкой боли, Глеб сжался еще сильнее. Вадим наклонился к брату и посмотрел ему в глаза:
- Ну что? Больно? – Глеб только сжал зубы. – Ну ладно. Лаааааднооо.... – Глеб окончательно понял, что физически Вадик гораздо сильнее: плеть опускалась на спину Глеба с завидной быстротой и силой, вырывая с каждым ударом из груди младшего Самойлова стон.
- Еще будешь бухать? – выдал Вадим, отвешивая очередной удар.
- Да пошел ты!!!! – Глеб не собирался просто так сдаваться.
- Будешь: я спрашиваю? – еще один болезненный удар – Будешь? Будешь? Будешь? –  с каждым вопросом на спину Самойлова-младшего обрушивался очередной удар. Но Глеб все молчал и только постанывал от боли.

Вадим окончательно вышел из себя и начал со всей силы сыпать на младшего брата плеточные удары. С каждым новым ударом на спине загорались алые полоски от плети. От боли Глеб уже плакал и, наконец, не выдержал.
- Вадик, ты сука!
- Ах, я сука? – плеть со свистом обрушилась на Глеба.
- Тварь!
- Вот тебе за тварь! – еще один удар.
- Выбл*док! У*бище несчастное! – Вадим опустился перед Глебом на колени и схватил его за волосы, больно задрав голову.
- Кто я? – Самойлов-старший буквально задыхался от ярости. – А ну-ка, повтори, кто я????
- Выбл*док и у*бище. – почти выплюнул Глеб. Этих слов было вполне достаточно, чтобы привести Вадима в совершенно неуправляемое состояние. Он еще сильнее дернул Глеба за волосы, сложил хвосты плетки пополам и пару раз хлестнул Глеба по губам, от чего на губах выступила кровь. Но и это Самойлова-старшего не удовлетворило. Он отбежал в сторону, схватил розгу и начал отвешивать удары с ужасной силой. Бил Вадим жестоко, с потягом на себя, бу䬬то желая содрать с брата кожу.... А на спине Глеба уже были кровавые следы. Глеб плакал от  боли, закусив разбитые в кровь губы. Он уже понимал, что лучше молчать, иначе добром для него все это не кончится..... И тут... Самойлову-младшему показалось, что свершилось чудо: удары прекратились.
- Глебушка, Глебушка, смотри, что у меня есть – издевательски произнес Вадим. Глеб повернул голову к брату и ужаснулся: тот стоял и открывал бутылку водки. Но ужаснула младшего Самойлова не бутылка, к которой после всех издевательств он испытывал почти отвращение, а выражение лица брата: у Вадима была какая-то сумасшедшая улыбка, а в глазах горел злой огонь. Глеб только поднял голову, посмотрел на брата и скривил губы.
- Освежись! – с этими словами старший Самойлов вылил на спину Глеба водку. Глеба обожгла такая боль, какой он не испытывал ни разу в жизни... Самойлов-младший завопил, но на его спину снова посыпались удары розги, потом снова водка.... Спина превращалась в кровавое месиво.... Глеб потерял сознание и безвольно обвис на лавке... Это немного отрезвило Вадима, и он остановился, отвязал Глеба, и потащил в комнату, где положил младшенького на кровати на живот и приковал его руки наручниками к спинке.

Глеб очнулся от того, что у него болело все... Спина горела.... Голова готова была расколоться... Хотелось пить.... Глеб разлепил языком слипшиеся от крови губы и облизнул их.... Вкус был соленым.... Перед глазами все плыло.... Глеб опустил голову на подушку и забылся... В забытьи он стонал и просил пить...

Вадим сидел у себя в комнате и пытался успокоиться. Он сидел на кровати, прижав к губам сложенные в замок руки. От рук подозрительно пахло водкой и еще чем-то. Самойлов убрал руки от лица и ужаснулся: они были в крови.... Он забегал по комнате, предполагая самое худшее: он убил брата, даже начал себя пилить, как вдруг тишину оборвал стон, почти всхлип Глеба, и Вадим кинулся к брату...

Глеб беспомощно лежал на грязной кровати и тихонько стонал. Было понятно, что ему было плохо.... Вся спина напоминала сплошное кровавое месиво. Младший Самойлов беспомощно перекатывал голову по подушке:
- Пииить...  – почти прохрипел Глеб, облизывая спекшиеся губы.
- Сейчас, сейчас! – Вадим кинулся за водой на кухню. Неизвестно, куда девалась та ярость, с которой он сегодня так жестоко избивал Глеба. В нем снова проснулась любовь и нежность к Глебу, который беспомощно лежал на кровати в бреду. Прибежав со стаканом воды, Самойлов-старший отковал руки брата от спинки кровати, чуть приподнял его голову и начал поить. Глеб жадно пил воду, как путник, пришедший из пустыни. Вадим аккуратно взял Глеба на руки, отнес его к себе в комнату, осторожно положил на свою кровать на бок, укрыл одеялом и присел рядом с ним на корточки.... Глеб бредил... Он плакал, не открывая глаз, а по щекам катились крупные слезы, которые Вадим осторожно смахивал платком, стараясь не сделать младшему брату больно.
- Мааааамаааа.... Маааамочка....
- Успокойся, Глебушка, успокойся. – Вадик прекрасно понимал, что он натворил.

Глеб перекатывал по подушке голову, царапал одеяло... Ему было жарко... Голова болела... Он не мог даже ни о чем подумать... Хотелось только одного, чтобы рядом был хоть кто-то родной: ему казалось, что он один где-то далеко и рядом только чужие, желающие ему скорейшей смерти... Мам не пришла на его зов... И тут откуда-то всплыли ее слова: «Глебушка, запомни, мы с папой не вечны, мы когда-нибудь умрем. И останется у тебя только один родной человек – Вадик. И даже когда ты ему сделаешь плохо, когда от него отвернешься, он всегда поможет тебе, потому что у вас никого роднее друг друга нет на этом свете. Твои друзья в беде могут от тебя отвернуться, а брат – никогда. Запомни это.» Глеб еле слышно простонал:
- Ваааадик.... Вааааадичкааааа....
- Я тут, я тут – Вадим ласково погладил Глеба по голове. Глеб разлепил глаза, увидел брата и натянуто улыбнулся. – Глебушка, ты в порядке?
- Вроде бы....
- Прости меня... Я слишком разошелся... Я не должен был так с тобой поступать: вырваться в твою жизнь, тащить тебя сюда, издеваться над тобой... Не знаю, что мне в голову стукнуло... Прости меня, пожалуйста.... – Вадим отвернулся и заплакал... Ему было обидно и больно за то, что он так поступил с братом...
- Вадик, виноват не ты: я сам во всем виноват...  Мне не надо было себя так вести... Это я тебя довел... Ты все правильно сделал... – Глеб из остатков сил потянулся и погладил Вадима по трясущимся плечам. – Вадик, я так больше не буду... Правда... Прости меня... – оба Самойловых обнялись и разревелись....

Однако старшему Самойлову все еще хотелось загладить свою вину перед младшим братом. Он мягко начал целовать Глеба в губы, чувствуя на них запекшуюся кровь. Глеб попытался придвинуться к брату.
- Глебушка... Маленький... – прошептал Вадим, убирая со лба Глеба прилипшие волосы... Он сел на кровать, наклонился над Глебом, еще раз поцеловал его в губы и спустился на шею. Младший Самойлов застонал, а Вадим с каким-то неистовством целовал грудь избитые плечи и спину брата. Глебу хотелось, чтобы все это продолжалось еще и еще и не заканчивалось. Потом Самойлов-старший аккуратно перевернул младшенького на живот, полностью залез на кровать, навис над Глебом и прошептал прямо ему в ухо:
- Пустишь?
- Пущу... – Вадим, казалось, только и ждал этого разрешения. Он спустил с себя джинсы, тихонько снял с Глеба белье, осторожно вошел в него, стараясь не причинять боль и прикрыв глаза начал двигаться. Глебу уже давно не было так хорошо, он инстинктивно начал пытаться попадать в ритм, задаваемый Вадиком, хотя слабость давала о себе знать, Глеб подмахивал Вадику, как девушка. Казалось, что это удовольствие не кончится никогда... И тут Глеб ощутил, что внутри него разливается тепло... Через пару секунд он тоже кончил... Вадим осторожно слез с кровати и наклонился над Глебом.
- Как ты?
- Замечательно... – Глеб из последних сих улыбнулся.
- Это хорошо. Спи. – он еще раз поцеловал Глеба в губы, укрыл получше одеялом и вышел.

Вадим вышел на крыльцо и закурил. Его не покидало чувство, что с одной стороны он прав, а с другой – виноват. Но теперь это было неважно. Главное, чтобы Глеб выздоровел. А Глеб обязательно должен выздороветь. «Может быть, можно было добиться своего другим путем, не делая Глебу так больно? Может быть, вообще не стоило его трогать? Сам бы исправился... Да нет... Стоило... Он так бы и зависал с Костей, пил водку, может быть, опять бы стал колоться... Игра стоила свеч... Моя совесть чиста...» - Вадим был спокоен: он сделал все, теперь была очередь Глеба, все зависело только от него.

Через несколько дней Глеб пошел на поправку. Он уже не злился на Вадима за то, что тот так жестоко над ним издевался: он прекрасно понимал, что сам довел старшего брата  до такого способа решения проблем. Он уже точно понял, что откажется от водки: без нее было тоже неплохо. Самойлов-младший за это время уже привык к свежему воздуху, к красивой природе. Глебу даже не хотелось уезжать. Но надо было.
Всю дорогу братья ехали молча, но не потому, что им было не о чем говорить, а потому, что им было о чем помолчать. Каждый из них думал о том, что произошло с ними за это время. Вадим знал, что больше никогда и ни за что не сделает брату больно, а Глеб решил, что он больше никогда не будет пить. Ему не хотелось повторения этой истории. Слишком хорошо он выучил свой урок... Когда Самойловы приехали, Вадим увидел, что Глеба встречает Костя с бутылкой коньяка.
- Ты идешь? – Самойлов-старший вопросительно посмотрел на брата.
- Иду... Иду... – грустно вздохнул Глеб.
- Ну, давай... Пока...
- Увидимся еще.

Глеб вышел из машины. Навстречу ему кинулся Бекрев.
- Глеб! Глебушка! Как же я по тебе соскучился! – тут Глеб почувствовал, что его совершенно не тянет к этому человеку, и он не понимает как мог раньше его любить.
- Польщен, Кость.
- И ты что? Даже не обнимешь? Не поцелуешь меня? – Костя был явно обескуражен.
- Нет. – Глеб с тоской оглянулся назад, боясь не увидеть «Ягуара» Вадима, но машина стояла на месте, и Глеб облегченно вздохнул.
- Может, выпьем? – Бекрев протянул Самойлову коньяк.
- Извини, Кость. Я больше не пью.
- Глеб, да что с тобой.
- Я поменялся. Прости. – Глеб развернулся и решительным шагом направился к «Ягуару»
- Глеб?????
- Репетиция завтра в двенадцать. – Глеб подошел к машине и постучал в тонированное стекло. – Вадик, поехали отсюда.
- Ты этого так хочешь?
- Конечно.

Конец.