Крестовый поход для детей

стоит всем прочитать!

Грег Мортенсон, Дэвид Оливер Релин. Три чашки чая

В той части мира, где американцам не просто не доверяют, а зачастую ненавидят их, доктор Грег уже много лет считается очень уважаемым человеком. Правительство Пакистана вручило ему высшую гражданскую награду Sitara-e-Pakistan. Его допрашивало ЦРУ, требуя выдать Усаму бен Ладена. Его чуть не расстреляли пуштунские боевики. После 11 сентября он получал от соотечественников письма с угрозами и проклятиями. Его номинировали на Нобелевскую премию мира, а когда ее вручили Бараку Обаме, журнал Time написал: «Награждать надо не того, чьи слова предшествуют делам, а того, чьи дела говорят сами за себя, — Грега Мортенсона».

Главное «приключение» его жизни началось с самого обычного для альпиниста дела: он заблудился. В 1993 году 36-летний Грег, бывший солдат, бывший студент университета и футболист, а ныне медбрат, спускаясь после неудачной экспедиции на вторую по высоте вершину мира — Чогори массива Каракорум, отстал от своих на леднике Балторо. Оборванный, грязный и голодный, он вышел к деревне Корфе. Местные, принадлежащие к народности балти, радушно приняли чужака. Они и сами были такими, как этот пришелец, оборванными и жили почти на грани голода, но ради того, чтобы его выходить, забили одного из драгоценных баранов. Мортенсон провел в деревне месяц, постепенно приходя в себя, привыкая к вкусу местного чая с молоком яка и изучая язык балти. Пригодились медикаменты из походной аптечки и опыт работы медбратом: переходя из дома в дом, он вскрывал и лечил нарывы и раны, обрабатывал язвы. А потом «доктор Грег» добрел до местной школы. Восемьдесят два ребенка (78 мальчиков и четыре девочки, которым хватило мужества присоединиться к классу) сидели на холодной земле под пронизывающим ветром и выводили палочками в пыли таблицу умножения. Учитель появлялся редко — деревня не могла платить ему доллар в день, а деньги, выделяемые правительством на образование, по пути из Исламабада разворовывались чиновниками. Так что дети занимались сами по себе. Потрясенный увиденным, Грег сказал: «Я вернусь и построю вам школу». И с этого момента у него началась другая жизнь.

Вернувшись из Каракорума в Монтану, он превратился из Грега-сахиба в лузера, не имеющего ни жилья, ни семьи, ни стабильной работы. Но теперь у него была цель, mission from God, как говорили «Братья Блюз». 538 писем, разосланных знаменитостям, чьи имена Мортенсон выписал из глянцевых журналов, не принесли ни цента, но по альпинистским каналам он вышел на Жана Эрни, одного из пионеров Кремниевой долины. Поговорив с Грегом по телефону, тот согласился выделить двенадцать тысяч долларов на возведение школы там, где он сам ходил по горам.

Мортенсон никогда не соприкасался со строительными подрядами, не покупал стройматериалы и ничего не смыслил в системе сложившихся много веков назад местных обычаев. Но помимо дара к языкам (он уже говорил на балти и урду) у него обнаружилась способность доверять правильным людям. За три лета школа была построена, и можно было отчитаться за каждый потраченный цент. Хотя Мортенсону пришлось выпросить у Эрни и освоить еще один «транш» на восемь тысяч долларов — чтобы возвести мост через реку, без которого в деревню Корфе оказалось просто невозможно доставить уже купленные стройматериалы. «Одна из моих бывших жен, бывало, за выходные тратила больше», — философски отозвался Жан Эрни. А в 1997 году он оставил Мортенсону в наследство миллион долларов, с тем чтобы тот создал Институт Центральной Азии (ИЦА) и занялся школами уже всерьез.

И Грег занялся. Разъезжая по глухим горным деревням Пакистана и Афганистана, преодолевая недоумение или сопротивление племенных вождей, попадая в перестрелки между бандами наркодилеров, заручаясь поддержкой умных мулл для того, чтобы нейтрализовать фетвы, выписываемые муллами-фанатиками, учась приноравливать общую американскую прямолинейность и свое личное отвращение к «бизнесу» к местным темпам и потребностям дела, он строил и строил школы. А еще ездил по Штатам с лекциями, чтобы собрать денег. Ему приходилось выступать то перед переполненными, то перед пустыми залами, выслушивать то проклятья от тех, чьи близкие стали жертвами мусульманских фанатиков, то: «Это поразительно! Почему вас никогда не показывают по телевизору?»

Восхищая одних и раздражая других своим упрямством и преданностью этому странному делу — строительству школ для мусульманских детей, — Грег размышлял о том, сколько денег тратят ваххабиты — шейхи из Кувейта и Саудовской Аравии — на обучение нищих пакистанских детей. Только за 2000 год одна ваххабитская организация построила 1100 мечетей и исламских центров, где мальчикам не дают знаний, а учат ненавидеть неверных и восхищаться войной, потому что это единственное занятие, к которому они готовы…

«То, что мы пытаемся сделать, может показаться каплей в океане, — говорит Грег, — но без этой капли океан был бы гораздо меньше». И продолжает свое дело: к 2010 году ИЦА построила 171 школу, где прошло обучение свыше 64 тысяч детей, 54 тысячи из которых девочки. «Сексизм» объясняется просто: мальчик, получив образование, скорее всего, уедет в город, девочка же останется дома и будет «нести свет знаний» дальше — младшим братьям и сестрам, а потом и своим детям. А это способствует выполнению главной задачи Грега: объяснить, что строительство светских школ, даже в местах, населенных недавними талибами и нынешними ваххабитами, обходится несоизмеримо дешевле, чем военные кампании в пустынях и ракетные удары по бесплодным скалам — а эффект от них несоизмеримо больше. И дольше.

Грег Мортенсон, Дэвид Оливер Релин. Три чашки чая. — М.: Эксмо, 2011. — 624 с. 16 000 экз.